Погасла улыбка лицедея, шута.

Иголки свои оставил нам ёжик.

Завершилась матом от смерти игра,

Прошедшая сотни страшных дорожек.

И добрые зомби кричали нам: «Хой!».

И любовь, с медведем наполовину.

Лесник волков кормил ночною порой.

И панка друзья положили в могилу…

Закончилась сказка на пике горы.

«Король и шут» ушли в воспоминанья.

Волшебства и страха закрылись миры.

Осталась лишь боль, остались страданья…

(Памяти Михаила Горшенёва)

Января 2014 года.

***

Устало лежу в картонной квартире –

Не желаю находиться на вашем я пире.

Присутствие моё там – это главное блюдо,

Вы жадно съедите меня.

Устало сижу на дощатом диване,

Как дохлый кузнечик на цветущей поляне.

Вокруг всё живое и трав колыханье,

Но мне это всё до пизды.

Устало брожу по замкнутым стенам,

Спотыкаюсь в углах нарисованным телом.

Меня давно уже не осталось ни в чём –

Высох фломастер ребёнка.

Устало лежу на мокрой кровати,

На белом потолке, в белой палате.

А вокруг усталые, в белом врачи.

Я себе и им надоел.

Января 2014 года.

***

По камешку, по винтику, по поступку

Строится жизнь.

Устаю. Надоедает. Ломаюсь.

Но твержу себе: «Держись!»

Скулы сводит зимы холодной вкус,

И гнётся «фанера».

Собравши всё, что есть во мне, в кулак,

Становлюсь себе примером.

Не для чего это всё, и никому не надо,

Но с жизнью соревнуюсь я.

И если жизнь вся – очень сложная игра,

То пусть эта партия будет моя.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: