Главная
Популярная публикация
Научная публикация
Случайная публикация
Обратная связь
ТОР 5 статей:
Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия
Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века
Ценовые и неценовые факторы
Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка
Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы
КАТЕГОРИИ:
|
CANZONA THERAPEUTICA
Примерно в те времена, когда ангелы и черти служили в общем братстве, произошла такая история. Увидел Господь бедного горюющего юношу, который целыми днями лишь плакал и молился. Посмотрел он на него раз - плачет, взглянул второй - плачет, в третий раз - рыдает, сердечный. Нахмурился Господь и приказал двум небесным служителям спуститься и помочь бедняге. Отправились двое, один был ангелом, другой - чертом. Спустились они на землю, да неудачно: до дома бедного юноши им оставалось не меньше мили. Пошли по дороге: ангел ступает важно, чтобы не запачкать белых одежд, а черт балуется. С чьего-то огорода стащил луковицу, наломал тростника. Подошли они к дому, ангел и говорит: "Ты, черт, подожди меня здесь, не то еще напугаешь невинного". Черт остался, ангел вошел в горницу. Встретил его юноша горючими слезами. "Что ты плачешь?" - спросил добрый ангел. "Как же мне не плакать, - ответил юноша, - когда на обед у меня ни мяса, ни супа, одна черствая горбушка". "Это легко исправить" - сказал ангел. Хлопнул в ладоши, и на столе появились самые изысканные блюда. Юноша стал плакать горше прежнего. "Ах, бедный я, бедный, - причитал он, - нет у меня ни брата, ни свата, чтобы со мной обед разделить!" "И эта беда - не беда", - сказал ангел. Хлопнул он два раза в ладоши, появились на пороге люди. Они стали подходить к юноше, обнимать, целовать и за стол садиться. "Вот добрая твоя семья", - сказал ангел. Смотрит - а юноша рыдает, аж заходится. "Ах, кода бы я сам был достоин сих яств и людей! Поломанная моя жизнь!" Ангел нахмурился. "Жизнь твоя - зреющий цветок, - сказал он. - И никто не ломал его, смотри!" - он трижды хлопнул, и юноша увидел, как его жизнь распускается цветком в саду господнем. "Может, и так, - молвил плачущий юноша, - но не дано ни мне, ни тебе познать глубину моей печали. Иди, добрый человек, спасибо, что пытался помочь мне. Прощай и забери свои подарки". Сказав это, юноша сел у стола и зарыдал пуще прежнего. Ангел, опечаленный, вышел на улицу. "Пойдем, - сказал он черту, - видно, есть границы и у добродетели". "Э-э-э, нет, - сказал черт, - теперь чур я попробую". "Куда тебе, - возмутился ангел, - кого ты своим грязным видом можешь успокоить? Ну-ка, иди за мной!" Но черт, не слушая его, забежал за дом и вскарабкался на подоконник. Юноша по-прежнему плакал, склонившись над столом. "Слабо плачешь, - сказал, понаблюдав, черт, - Это не плач, а колыбельная, меня от нее в сон клонит. Сейчас тебе, пацан, подкрепление придет!" Он вытащил из кармана луковицу, разрезал и сунул половинку парню под нос. Потом пошарил по полкам (и краюху хлеба у бедняка стянул!), нашел уксус и прыснул его юноше в лицо. "Добрый человек! - закричал юноша, отчаянно стирая брызнувшие слезы с лица. - Что вы делаете? Мне не нужны все эти ваши... подкрепления! Мне не нужна ваша помощь! Оставьте меня в покое!" "В полном покое?" - уточнил черт. "Да, в полном, в полном покое, чтобы мог я остаться один со своим горем!" "С радостью, - сказал черт, - а ты говорил, помощь не нужна". С этими словами он хлопнул два раза в ладоши, и оказался вдруг с юношей в чистом небе. Ни ярко там было, ни темно; не слышно там было ничего и не видно. "Вот теперь полный покой, - удовлетворенно сказал черт. - Сиди теперь, отдыхай. Плакать-то здесь привольней!" Но юноша уже не плакал, он гневно смотрел на черта. "Кем бы ни был ты, таинственный пришелец, - воскликнул он, - знай, твоя помощь неуместна!" "Да ты расслабься, - сказал черт, - и поплачь. Ты так это сладко делаешь. Даже, - и он зевнул, - спать хочется. Вперед, малыш, пробуй силы на чистом воздухе". И черт приготовился слушать. "Злые люди, - сказал юноша, - что ж вы со мной делаете?" Его губы затряслись, а в глазах показались слезы. Такие как ты и сломали цветок моей жизни". "А-а, цветок, - протянул черт. - А что, это идея". Откуда-то вдруг он выхватил цветок и стал рассматривать его. "Нет, знаешь, - сказал черт, - пока он не сломан. Но это всегда легко сделать". И он стал крутить стебель и листья - да так, что у юноши искры из глаз посыпались. "Вот теперь это похоже, - приговаривал черт, - на истинные страдания. Значит, сломанный, говоришь, цветок? Так это он еще не сломан, погоди, парень..." "Эй, - завопил бедняк, - что ты делаешь? Перестань немедленно! Отдай! Отдай мне мой цветок!" "У-тю-тю, вот уж нет! - засмеялся черт. - Лучше пойду, скормлю его корове!" И он помчался по воздуху куда-то вдаль, а за ним бросился с горящими глазами юноша, и разорванная одежда развевалась на его тощей груди. Знаете, сколько они бежали? Бедный юноша не видел ничего, кроме цветка в чертовых руках, а черт выбирал путь похитрее, и то они бежали по пустыне, одетые как купец и паломник, то по невиданному базару, и были тогда точь в точь вор и полицейский. Ух! И до деревни наконец добежали. Там юноша изловчился, прыгнул на похитителя и вырвал у него цветок. Черт повернулся и выпустил когти. "Не подходи, - закричал юноша, - изыди, нечистая сила!" Он вбежал в свой дом, поставил цветок на подоконник - ах, каким чудесным светом озарилась комната! Бедняк подошел к окну, распахнул его и откинул глупые пыльные занавески. Взял ведро, наполнил его водой - и окатил пол своей лачуги. Посрывал со стен тряпки, собрал свои платки - и в помойку! Черт подошел к ангелу, одиноко стоящему возле дома. Из окна мимо него то пролетала какая-то утварь, то клубами вырывалась пыль. "Пойдем, дружище, - сказал черт. - Мы ему больше не нужны". И вот за эту-то маленькую комедию, говорят, чертей и выгнали из небесного воинства. Это, конечно, странно. Но сами черти не удивились. Всему свое место, решили они, ангелам - молиться, нам - играть и чудесить. А тот ангел, что с чертом на спасение юноши ходил, подарил все-таки своему напарнику лавровый венок и сказал при этом: "Всяк путь ведет к Господу". "Я тоже так думаю, - согласился черт. - У всякого урода своя метода".
БЛУДНЫЙ СЫН
Вернуться в детство, сказать тому - вихрастому? нет? - мальчишке: "Ну, малыш, успокойся". Блудный сын сидит в грязной харчевне, из собственного жестяного чайника себе подливает. Минуту назад к нему подбежал сын шинкаря и спросил на ломаном кастильском: "Дядя, есть закурить?" А он взял трубку, высыпал табак под лавку и трубку сунул в карман; а потом сказал голосом, смачным от перегара: "Не надо курить. Никому не надо." Убежал мальчишка, заорал во дворе петух (на ломаном кастильском?), а он пепел смахнул с усов и чудом вдруг догадался: это все - от отца, и не только как пепел стряхивать, но и как трубку в карман прятать, чубуком вверх; а уж пуще всего - слова. Слова те вылитые отцовские; вот точно так он сидел на лавке и курил, либо ногти разглядывал, а спросишь - так и ответит. Нет дома. Что за зверь в чаще продирается, ветки гнет, вверх лезет? Как черный комок - по горлу? Или как пузырь в реке - радужный, или как сама река - только черная? Это стыд идет, диким зверем воет, пустым ветром шумит. Стыд идет! Ты стыд в своем мешке несешь, странник. Сидят на скамье: справа стыд, подалее отец. - Вы здесь меня обождите, я мигом. Вот подходит он к давнему дому. Золоченые окна, ласковые перила. То-то челядь рты разевает. Как пропустили за ворота? Только он бочком - и мимо, по дорожке в сад. Вот он, мальчишка. Неужели удалось? - Здравствуй, малыш. - Здравствуй, отец. Я не отец. За отца стыдно. Я - ты сам, который вырос. - Теперь тебе нечего бояться. Кроме дома. - Ты скоро уйдешь отсюда. - Куда? - Куда окна не глядят, по дороге. - А что я там найду? - Все, что искать будешь. Чего будешь искать - найдешь. - А чего мне ждать? - Ничего не жди. Все исполнится. - А если родители меня не пустят? - Так не бывает. Посмотри на меня: видишь, ты вырос старше их. Они за тебя не придумают; а я всегда помогу. Ох ты, морда веснушечья, маленький принц. - Пора идти. - Ты меня будешь учить? - И ты меня. Снится блудному сыну, как он уезжает из дома. И раньше снилось, и теперь снится. Да только теперь рядом с мальчиком скачет он сам, какой вырос. И мальчик смотрит на него, смеется счастливо. Ветер прохватывает грудь и стыд выдувает. Снится старму отцу, что сын возвращается. Братья выносят из дома яркую одежду. Мычит бык, которого ведут резать. Чудится он сам себе тогда - Ноем, с лавром почему-то кругом лысины, спокойно стоящим у борта своего двора-ковчега. И идет сын - как голубь летит без веточки, со сломанным крылом. Чует старик тогда вдруг горячую кровь в шее, ходит она ходуном, а шея его - словно бычья холка до удара опора. Тогда он голубю кричит: "Улетай!" - и просыпается. Зовет трактирщик сына: - Глянь, сынок, тот бродяга не смылся втихаря? Мальчик заходит в дом вместе со снопом вечернего солнца и стаей затихающих мух. На скамье сидит странник с сияющими глазами и под бородой - улыбка. - Поди сюда, - он машет рукою. Мальчик осторожно подходит (странник сидит один на скамье в глухом углу), теребя наготове край полотенца, чтоб смести крошки или вытереть лужу. Пришелец все машет рукой, и он осторожно садится на край скамьи. - Глянь, - и из каких-то страшных глубин (сколько же на нем одежды?) странник достает коробочку, кладет на стол, открывает: И уже захватывает дух: золотой медальон! Щелкает крышка, они склоняются над столом. На картине - мальчик в богатой одежде, смотрит гордо и жадно: "Ну же!.." Странник подвигает медальон: - Бери. Твой. Безошибочно (знал!) мальчик придвигает руку и поднимает округлившиеся глаза. Путник уже встал, завязал мешок. Он прикладывает палец к губам, подходит к окну, еще раз показывает: "Тише!", открывает раму и перелезает во двор. Мальчик показывает на медальон, и взлетают брови: "А вы как?" А странник осторожно, но торжествующе, тычет себя пальцем в грудь. И прикрывает окно. Сын шинкаря остается в темнеющей комнате с золотым медальоном, замирающим сердцем не смея выбрать шаг ни к двери, ни к окну.
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:
|