ТОР 5 статей: Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы КАТЕГОРИИ:
|
Послание с того светаДрузья стояли в коридоре городской психиатрической больницы и молча курили, в палате работала оперативная бригада. Двое санитаров вытащили носилки с трупом Агафьи, накрытым простынёй, понесли по коридору. Вслед за ними вышел пожилой, лысый человек, стягивая резиновые перчатки: — Антон Петрович, отойдём? — Говори здесь, Николай Иваныч, — ответил Халюкин. — Хорошо, — судебный врач сунул перчатки в карман белого халата. – Дай сигарету. Майор протянул пачку, чиркнул зажигалкой. — Угу, — патологоанатом прикурил. – Значится так. Вероятно, умерла от болевого шока, возможно, слабое сердце, — скороговоркой выпалил он. – Глаза не проткнуты, а аккуратно вынуты. Похоже на ритуал. С вашим другом – Барином, произошло то же самое. Но ему предварительно вырвали сердце. Боюсь, начало серии. Возможно, орудует кто-то из местных психов. — Спасибо, — произнёс майор. — Не за что, — судебный медик кашлянул и отошёл. — Что будем делать? – спросил Антон. — Думаю, надо побеседовать с заведующей отделением, — предложил гинеколог. — Майор, — вернулся медик. – Тут я вспомнил, где-то с полгода назад, таким же способом убили старуху в третьем районе. — Фамилию её не помнишь? – насторожился Халюкин. — Я ею не занимался. Спроси у Негритянова. Врач потёр переносицу, друзья переглянулись и пошли назад по коридору – в ту сторону, откуда пришли вслед за круглопопой медсестрой. — Ты сказал, бабушка Агафьи просто умерла! – возмущался Бутербродов. — Ошибся, — ответствовал очкарик. – Я не интересовался сильно её судьбой. Мертва и мертва. Друзья подошли к кабинету с белой дверью: «Ульянова И. Ю. Заведующая отделением». — К тому же, возможно, это не она, а другая бабка, — продолжил Антон, берясь за дверную ручку. Он заглянул в кабинет. – Можно? — Не обманывай себя, очкарик, — сказал Андрей и хлопнул друга по плечу. – Иди, я сейчас, — Андрей увидел Юльку, выходящую из ординаторской. Халюкин кивнул и прошёл к заведующей. Гинеколог и соседка встали у окна. — Как себя чувствуешь, Юль? — Нормально, лёгкий обморок… какой кошмар! – она приложила руку ко лбу. – Кто её так? Бутербродов впервые видел Юльку такой растерянной. — А, — сказал он, — один старый сукин сын. — Один из наших пациентов? – Юлька шмыгнула носом. — Нет, — успокоил врач. – Хотя, в психушке ему самое место. — Жалко тётку, — продолжала Юлька. – Такая тихая была, никому зла не делала… иногда мне даже казалось, что она здоровая. — Ты давно здесь работаешь? — Второй месяц, — девушка смотрела в окно.
*** Халюкин сидел напротив худой дамы в очках со строгим выражением лица. Та рассказывала: — За пятьдесят лет существования у нас первый раз такой случай. Ума не приложу, кто мог это сделать. Здесь круглосуточная охрана… Вошёл Андрей, сел на стул у стены: — Продолжайте. — Везде решётки, сигнализация... Никто из посторонних проникнуть не мог. Да что там! Даже из другого отделения никто не мог, у нас строго. — Скажите, Ирина Юрьевна, у вас здесь есть пациентка. Девушка, на вид 25-ти лет, худощавое лицо, тёмные волосы до сюда, — врач провёл рукой по плечу. – Синий халат. Кто она? — Девушка? – врач пожевала губами. – У меня в отделении вообще нет девушек. Самому молодому психу тридцать два года, но он мужчина. — Вы уверены? – гинеколог взглянул на Антона. — Конечно, уверена. Ведь это моя работа, я знаю каждого. Возможно, в других отделениях есть девушки. — Как тётка… то есть Тихонова попала к вам? – спросил Бутербродов. — Как обычно попадают в психушку? – без тени улыбки сказала Ульянова. – Начинают себя неадекватно вести. — А Агафья? — Её привезли на «Скорой» около полугода назад. – Заведующая открыла шкаф, достала папку. – Да, поступила 28 апреля. Параноидальная шизофрения, ярко выраженный психоз, депрессивность. Вот заявление соседей… — Дайте посмотреть! — перебил Андрей. Он взял листок бумаги, пробежал глазами. – Соседи пишут, что ей везде мерещились демоны… чуть не подожгла прохожего старика… всё это началось с ней после убийства родной бабушки 92—х лет. – Гинеколог со значением взглянул на друга. Бутербродов вернул заявление: — Спасибо, Ирина Юрьевна. Идём, Антон, — первым направился к выходу. — До свидания, — попрощался Халюкин.
*** Как только друзья оказались в коридоре, дознаватель спросил: — Девушка, которая к тебе подходила в палате?.. — Да. Скорее всего – это ангел света или как там называется, — усмехнулся Андрей. – Она мне передала записку от Агафьи. — Ну—ну, — подался Антон. – Ты читал? — Нет ещё. — Так давай прочтём! Товарищи по несчастью отошли к окну. Врач развернул записку. Оторванная половинка тетрадного листа была исписана мелким корявым почерком. — Ты пробудил хранителя книги – Демона. Он спал последние пятнадцать лет. Демон голоден, он питается душами людей, которых соблазнила книга. Демон убил мою бабушку, чувствую, и меня скоро. Если хочешь сохранить тело и душу, ты должен вернуть книгу Сатане. Сделай следующее… – Бутербродов перевернул листок, поднял глаза на друга. – Похоже, его последней жертвой стал дед Барина, он умер как раз пятнадцать лет назад. Антон кивнул: — Давай дальше. — Тебе нужно вызвать Демона туда, где он первый раз тебе явился. Якобы хочешь что-то пожелать. Демон коварен и хитёр, но глуп и ни о чём не догадается. Он придёт в образе старца, надо сдёрнуть с его головы капюшон… Из ординаторской снова показалась Юлька, уже в плаще и жёлтом берете. Гинеколог сложил записку, сунул в карман. — Я отпросилась домой, голова разболелась. Вы проводите меня, Андрей Васильевич? — Юль, у нас дела… — смущённо ответил сосед. — Майор, повлияйте, пожалуйста, на вашего невоспитанного друга, — попросила прежняя Юлька. Халюкин пожал плечами, с иронией взглянул на Андрея. — Ладно, — решился доктор. – Пойдём, я поймаю тебе такси. Он взял Юльку под руку. Троица двинулась по коридору к выходу.
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:
|