Фарсальские поля. Тьма.

Эрихто

На страшный праздник этой ночи сызнова

Пришла, как прежде, я, Эрихто мрачная,

Не столь, однако, мерзкая, как подлые

Поэты лгут... Они не знают удержу

Ни в порицаньях, ни в хвалах... Белеется

Равнины даль под серыми палатками.

Ужасной ночи бредовое зрелище,

До бесконечности ты повторяешься

И будешь повторяться вновь... Владычества

Тот не уступит никогда сопернику,

Кто крепок властью, силою захваченной,

И кто собой не в состоянье властвовать,

Тот властвовать желает над соседями.

Тут был когда-то дан пример побоищем,

Как сильный налетает на сильнейшего,

Как рвутся лепестки цветущей вольности

И жесткий лавр венчает лоб властителя.

Помпеи Великий вспоминал здесь славные

Года могущества, а Цезарь взвешивал

Надежды на успех в борьбе с соперником.

Хоть знает мир, кто вышел победителем,

Их спор возобновится ночью нынешней.

Бивачные костры, пары кровавые

И вкруг огней причудливые зарева.

Фалангой эллинской преданья строятся.

Мелькают на свету, в дыму теряются

Дней баснословных сказочные образы.

Неполный, ясный месяц подымается

И ослабляет синий отблеск пламени,

Сгоняя с поля прочь палаток призраки.

Что надо мной за метеор светящийся

И тело рядом с ним шарообразное?

Я чую жизнь. Но подходить не следует

К живому мне, я для живого гибельна.

Нет пользы мне в живом, одно бесславие.

Шар опустился. Уберусь-ка вовремя.

(Удаляется.)

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: