Психологические трудности общения и пути их преодоления

(отрывок)

Во время общения у его участников наблюдаются различные состояния, проявляются те или иные психические свойства личности. Таким образом, стоя на позициях общей психологии, мы вправе не только исследовать типичные для всех нормальных людей феномены общения, закономерности и механизмы его протекания, но и выявлять трудности общения, т.е. те характеристики психологических процессов, состояний и свойств личности, которые, объединяясь, имеют своим следствием взаимодействие людей, не отвечающее критериям психологически оптимального общения. …

Поскольку общение – это взаимодействие, по крайней мере, двух людей, то трудности при его протекании (имеются в виду субъективные), могут быть порождены одним участником или сразу обоими. И следствием их обычно оказывается полное или частичное недостижение цели, неудовлетворение побуждающего мотива, или же неполучение желаемого результата в той деятельности, которую общение обслуживало.

Конкретными психологическими причинами этого могут быть: нереальные цели, неадекватная оценка партнера, его способностей и интересов, неверное представление своих собственных возможностей и непонимание характера оценки и отношения партнера, употребление не подходящих к данному случаю способов обращения с партнером.

И.П. Скуратова обоснованно отмечает, что при изучении трудностей общения существует опасность сведения их многообразия только к неудобствам, связанным с плохим владением техникой взаимодействия, или к сложностям, возникающим из-за слабого развития социально-перцептивных функций. В действительности же эта проблема приобретает глобальный характер и охватывает фактически все аспекты общения.

По данным И.П. Шкуратовой, роль системообразующего фактора для всех проявлений интересующих нас трудностей выполняют цели общения, поскольку эти трудности это тоже помехи на пути к достижению поставленных человеком целей.

Среди личностных образований, детерминирующих постановку целей, она специально выделяет мотивацию общения, которая обусловливает трудности межлюдского взаимодействия. Характер рассматриваемых нами трудностей во многом зависит от содержания или направленности мотивации; её влияние проявляется в нарушении какой-либо из функций общения (перцептивной, коммуникативной и т.п.). Существует также особый вид трудностей, который состоит в невозможности реализации значимых для личности мотивов с людьми из своего окружения. Эта категория трудностей не всеми осознается, так как требует достаточно развитой рефлексии, но переживается, выражаясь в жалобах на отсутствие понимания со стороны партнеров.

Вместе с тем Е.В. Улыбина совершенно обоснованно утверждает, что структура межличностного общения должна рассматриваться со стороны внутренней (побуждения к действию) и внешней (средства, способы) коммуникации. В реальных актах общения эти стороны взаимосвязаны. Можно также достаточно обоснованно различать трудности, имеющие мотивационную детерминированность, и трудности, возникающие из-за различных личностных особенностей вызвать у партнера отрицательную эмоциональную реакцию. Общение с ним может препятствовать удовлетворению значимых для этого человека потребностей. В этом случае трудности будут иметь внутреннюю природу, а инструментальные аспекты общения будут играть вторичную, служебную роль и обеспечивать психологическую защиту.

Будучи тесно связанными, мотивационные и инструментальные аспекты общения относятся, однако, к различным уровням, а это предполагает однонаправленную детерминированность низшего уровня высшим (инструментального мотивационным). Так, Л.А. Петровская, разводя внешние, операциональные аспекты коммуникативной компетентности и внутренние, глубинные, затрагивающие личностно-смысловые образования, подчеркивает, что именно последние играют определяющую роль по отношению к внешним, поведенческим.

Бесспорно, мотивационно-смысловые характеристики личности влияют на обращение участников общения друг с другом.

Как и всякое действие, коммуникативный акт включает в себя прежде всего анализ ситуации общения, построение адекватного представления о партнере. Эффективность этой части коммуникативного акта определяет и эффективность действия в целом.

Одним из проявлений неэффективности ориентировочной части коммуникации является субъективное ощущение непонимания партнера, невозможность создать его целостный образ и, значит, правильно строить свои действия.

В состав инструментальных аспектов общения входит и умение адекватно выражать свои мысли, выбирать способ коммуникации в соответствии с особенностями партнера и обстановке общения, а это, в частности, должно опираться на понимание партнера и ситуации в целом.

Являясь следствием инструментальных трудностей, непонимание партнера отражается на смысловом уровне в формировании определенного отношения к нему. Факты свидетельствуют о том, что люди, общение с которыми затруднено на инструментальном уровне, воспринимаются негативно.

Трудности в общении могут возникать также из-за принадлежности его участников к разным возрастным группам. Следствием этого является несходство их жизненного опыта, что накладывает отпечаток не только на имеющийся у них образ мира – природу, общество, человека, отношение к ним, но и на конкретное поведение в основных жизненных ситуациях. Несходство жизненного опыта представителей разных возрастных групп применительно к общению выражается в неодинаковом уровне развития и проявления познавательных процессов при контактах с другим человеком, неодинаковом запасе и характере переживаний, неодинаковом богатстве поведенческих форм. Все это по-разному будет сопряжено с мотивационно-потребностной сферой, которая в каждой возрастной группе отличается своей спецификой.

Трудность общения, связанную с возрастным различием, иллюстрирует фрагмент психологически правдивого очерка Л. Васинского “Ветер отрочества”. Автор пишет: “Легко ли взрослому человеку понять подростка? Наверное, не всегда. Вообще понять, что другой человек есть другой человек – очень не просто, несмотря на кажущуюся очевидность и даже элементарность этой мысли. Да что другой человек?! Я думаю, что будь физически возможно устроить встречу 30-летнего человека с самим собой в 16-летнем возрасте, “у них” в беседе возникли бы немалые сложности. В иные моменты, допускаю, это был бы диалог в духе театра абсурда: каждый говорил бы о разном на языке своего возраста” (См.: Васинский А. Ветер отрочества // Неделя. 1976. № 11/835. С.14). …

С помощью исследования обобщены результаты педагогического общения будущих учителей и его трудности сведены к 3 основным группам: информационным, регуляционным, аффективным.

Информационные трудности проявляются в неумении сообщить что-либо, выразить свое мнение, уточнить, добавить, продолжить ответ, завершить мысль, дать начало, предложения, помочь начать говорить, “задать тон”, задавать “узкие” вопросы, требующие односложных, предсказуемых ответов, и “широкие”, проблемные творческие вопросы.

Регуляционные связаны с неумением стимулировать активность воспитанников.

Трудности реализации аффективных функций проявляются в неумении одобрять высказывания учащихся, соглашаться с ним, подчеркивать правильность языкового оформления, безошибочность высказываний, похвалить за хорошее поведение, активную работу, выразить несогласие с отдельным мнением, недовольство по поводу допущенной ошибки, отрицательно реагировать на нарушение дисциплины. …

К трудностям, имеющим социально-психологическое происхождение, относятся и возникающие между взаимодействующими людьми барьеры, связанные с различной социальной и этнической принадлежностью общающихся лиц, их членством во враждующих группировках или в группах, значительно различающихся по своей направленности.

Одна из трудностей рассматриваемого вида может возникать из-за плохого владения специфическим языком, характерным для общности, с представителем которой приходится вступать в контакты. Мы имеем в виду не разговорный язык народа, а язык давно работающих вместе технарей-профессионалов, или язык, сложившийся в уголовном мире, и т.п.

Особый вид трудностей общения может быть проанализирован с позиций психологии труда. Как известно, во многих видах деятельности не обойтись без межлюдского взаимодействия. И чтобы эти виды деятельности успешно выполнялись, их исполнителям необходимо по-настоящему сотрудничать. А для этого они должны знать права и обязанности друг друга, причем знание, имеющееся у одного участника не должно чрезмерно отличаться от знания этих прав и обязанностей другими участниками деятельности и их использования и исполнения на практике. …

Н.Г. Зима классифицировала психологические трудности общения в трудовой деятельности и выделила наиболее распространенные в этой сфере: коммуникативные – отсутствие или искажение информации как по горизонтали, так и по вертикали в трудовом коллективе, интерактивные – низкий уровень профессионального общения, проявляемый именно при совместном труде. С.В. Кривцова рассмотрела сложности общения в трудовой деятельности на примере сферы обслуживания, в которой она выявила избыток ролевого общения и дефицит межличностного, субъект-субъектного общения. Она, безусловно, правильно утверждает, что безадресность, игнорирование личности клиента, ощущение порабощенности обоими участниками общения – все это признаки “профессионального” психологически неквалифицированного общения многих продавцов, парикмахеров, экскурсоводов, преподавателей различных кружков и т.д. Причиной этого является, среди прочего, неумение строить общение с клиентом. …

Особый интерес представляют трудности, рассматриваемые в свете, индивидуально-личностных различий.

В.А. Лабунской исследовались типы структур психологических трудностей общения. Были выявлены их “поля”, возникающие как по инициативе партнера, так и приписываемых себе, и прослежены их различия. Используя в качестве основного принципа наименования структуры трудностей общения статистически значимое преобладание степени оценки того или иного фактора в общей структуре трудностей, ученая выявила следующие типы структур: “социально-перцептивный – условия общения”; “экспрессивно-речевой – социально-перцептивный”; “формы обращения – условия общения”; “социально-перцептивный – отношения-обращение” и др.

Выделенные типы структур психологических трудностей общения свидетельствуют о существовании определенных типов личностей как субъектов общения.

В.А. Лабунская фактически показала, что общение по-разному деформируется личностными особенностями его участников. К этим личностным особенностям относится и эгоцентризм. Из-за крайне сильной центрированности на себе – своей персоне, точке зрения, мыслях, целях, переживаниях – индивид оказывается неспособным изменить исходную познавательную перспективу по отношению к другому субъекту, его мнению и представлению. Эгоцентрическая направленность личности, как показала Т.И. Пашукова, проявляется не только в познавательном, но и в эмоциональном и поведенческом планах.

В познавательном плане эгоцентризм связан с приверженностью к известному способу решения проблемы, к своему приему рассуждений и доказательств, а это приводит к неспособности человека изменить познавательную перспективу, взглянуть иными глазами на других людей.

В эмоциональном плане он вызывается обращенностью к своим чувствам и нечувствительностью к переживаниям других людей. Диагностировать его можно по низкой степени эмпатии и неадекватности эмоционального тона во взаимодействии.

В поведенческом плане эгоцентризм проявляется в виде нескоординированности действий с партнером.

Т.И. Пашукова выявила два типа эгоцентрической направленности: эгоцентризм как стремление рассуждать со своей точки зрения и эготизм как тенденция говорить о себе. …

Бодалёв А.А. Психология общения. –

М., Воронеж, 1996. – С.109-128.

Приложение 6

С. И. Бернштейн

Общие вопросы радиоязыка

Для того, чтобы наиболее продуктивно использовать свои возможности, радиовещание должно осознать себя как вид устной речи и дать себе отчёт в специфических признаках произносительно-слуховой системы языка. Лингвистической базой для выработки норм радиопередачи должна служить стилистика устной речи. Отсюда дальнейший вывод: необходимо повести решительную борьбу с чтением вслух по радио. Читать вслух можно и должно только методологические бюллетени, газетную информацию и т.п. Весь остальной материал радиовещания – радиогазеты, радиолекции, радиодоклады, не говоря уже о материале художественном – надо говорить, а не читать.

Все передачи такого рода должны быть – и притом не только в интонационном отношении, но также и со стороны стилистической, и со стороны структурной – продуктами устной, а не письменной речевой деятельности, хотя это, конечно, не следует понимать в смысле требования или хотя бы допущения языковой вульгаризации.

Живая речь, отражаемая в своём, подчас неуклюжем, стилистическом оформлении и интонационном течении, одновременный с нею процесс мысли; речь, в момент своего звучания служащая для говорящего орудием мышления, приковывает внимание в гораздо большей мере, чем гладкое течение речи читающего вслух. Чтение текста не отражает становление мысли. В процессе свободного устного изложения мы творим, в процессе чтения вслух – воспринимаем и воспроизводим (пусть нами же созданную речь). Чтение вслух – это чистая коммуникация, сообщение мысли, уже оцепеневшей в неподвижной материи письма, и, если только оно не приготовлено особенно тщательно, обычно обнаруживает у чтеца неполное овладение излагаемой мыслью и её языковым оформлением.

Совершенно ясно, что нормы разговорной речи не могут быть в чистом виде перенесены в радиовещание. Прежде всего, разговорная речь есть речь диалогическая, а речь в форме радиовещания по большей части монологическая. Далее, разговорная речь предполагает равную осведомлённость собеседников в ситуации данного акта языкового общения, обоюдную подразумеваемость множества обстоятельств, которые облегчают процесс понимания. Вследствие этого разговорная речь отличается лаконичностью, как бы некоторой недоговорённостью. В том же направлении действует наличие у слушающего зрительных впечатлений от говорящего – от его внешности, мимики, жестикуляции. В радиовещании зрительные моменты отсутствуют полностью.

Стало быть, разговорная речь не может служить образцом для копирования в радиовещании. Она предстает для нас не с точки зрения конкретных стилистических и интонационных норм, а с точки зрения своих тенденций в обеих этих плоскостях.

Разговорная речь наиболее приспособлена для слухового восприятия, и в этом её значение для выработки языковых норм радиовещания. Последняя, как и всякая устная монологическая речь, является образованием гибридных форм и представляет собой сложное сцепление норм устной и письменной речи. Вместе с тем очевидно, что письменная речь не может служить образцом для устного сообщения. Способы выражения, целесообразные или, по крайней мере, приемлемые в письменной речи, нередко не допускают адекватного озвучения. В других случаях обороты письменной речи при перенесении в плоскость речи устной утрачивают значительную долю своей действительности. То, что легко и удобно усваивается читателем при помощи зрительного восприятия, может оказаться невразумительным для слушателя.

Слушатель в отличие от читателя не имеет возможности регулировать темп восприятия речи, задерживаясь на более трудных периодах, не может прибегнуть к повторному восприятию деталей и справочного материала. Поэтому в письменной речи допустимы более сложные способы выражения, чем в речи устной. Устная монологическая речь вынуждена искать максимального приближения к нормам наиболее типичного вида устной речи – к нормам речи диалогической, разговорной.

Специфика радиовещания требует нахождения наиболее оптимального, наиболее целесообразного для каждой данной передачи соотношения между нормами разговорной речи, с одной стороны, и речи письменной – с другой. В связи с этим возникает вопрос о применении диалога в радиопередачах, вопрос о приёмах, сообщающих монологической речи диалогическую окраску.

Разговорная речь представляет для нас ценность с ещё одной специфической точки зрения. Разговорная речь редко бывает совершенно бесстрастна. Обычно она несёт более или менее значительный заряд эмоциональной и волевой энергии – и притом не только в своей интонационной окраске, но и в неразрывно связанном с нею тексте. Эмоции и волевые импульсы способствуют большей эффективности радиопередачи. Бесстрастная устная речь редко способна приковать внимание слушателей. Кроме того, такая речь была бы искусственно обедненной. Она не использовала тех возможностей, которые выгодно отличают её от речи письменной.

Однако существует другой вид устной речи, воздействующий на чувства и волю слушателей. Это – речь ораторская. В ней, так же как и в разговорной речи, текст не существует без интонации. Но эмоциональные и волевые тенденции выражены в ораторской речи ярче, более организованно и планомерно, чем в речи разговорной. Поэтому в радиовещании необходимо использовать элементы ораторского стиля.

Надо учесть, что радиовещание невыгодно отличается от обычных видов устной речи двумя особенностями: во-первых, слушатели не видят лектора, и лектор не имеет возможности показать им рисунки, чертежи, модели и т.п.; во-вторых, лектор не видит слушателей.

С точки зрения языковой, отсутствие у слушателей зрительных впечатлений вызывает двоякое следствие. Восприятие речи при помощи одного только слуха требует большего напряжения, внимания и быстрее утомляет слушателя, чем обычное восприятие, одновременно слуховое и зрительное. Поэтому радиолекция должна и с языковой стороны отличаться, при прочих равных условиях, большей простотой изложения, чем лекция очная.

То обстоятельство, что лектор не видит свою аудиторию, не наблюдает её реакции и не испытывает её воздействия, в свою очередь, неблагоприятно отражается на эффективности преподавания. У лектора не возникает импульсов для того, чтобы наилучшим образом приспособить своё изложение к уровню понимания слушателей. Но и помимо того отсутствие видимой аудитории нередко понижает эмоциональный тонус лектора.

Языковые стороны радиопередач необходимо соответствующим образом приспосабливать к той аудитории, для которой данная передача, лекция предназначена. Бывают радиолекции для рабочих и для колхозников, для рабочих различных профессий, для школьников младших и старших классов, для врачей, для педагогов и т.д. Менее всего продуктивны радиопередачи, предназначенные для всех вообще и ни для кого в частности.

Выбор языковых приёмов изложения, языковой стиль в публичной речи должен определяться прежде всего задачами выступления. Исходя из этой мысли, можно выделить следующие типы лекций:

1. Тип агитационный. Задача: увлечь, заинтересовать слушателей, создать определенную настроенность, воздействовать на волю.

2. Тип коммуникационный. Задача: сообщить определенные научные знания слушателям, у которых уже предполагается наличие более или менее прочной заинтересованности. В этой рубрике можно наметить две разновидности:

а) лекции объяснительные;

б) лекции информационные.

3. Тип повествовательный. Задача: вызвать у слушателей процессы образного мышления.

4. Тип инструкционный. Задача: дать слушателям практические указания для самостоятельных занятий или для известной практической деятельности.

Тип лекции с точки зрения слушателя устанавливается по целому ряду признаков. В их число входят тематическое задание, структура, соотношение различных элементов тематического материала, стилистика, интонация в широком смысле (способ произношения, темп). Последние два признака, собственно языковые, могли бы не различаться только в том случае, если бы лекции всегда произносились самими авторами и если бы авторы действительно произносили, а не читали свои лекции и создавали их как продукт устной, а не письменной речевой деятельности. При этих условиях интонация явилась бы интегральным фактором языкового стиля.

В качестве основного требования для лекционной речи (в отличие от речи художественной, где стилистические условия значительно сложнее) надо постулировать совпадение оценок текста с различных точек зрения: несоответствие тематики и стилистики, стилистики текста и интонации, что вызывает у слушателей чувство неудовлетворенности и затрудняет восприятие. Впрочем, сказанным отнюдь не отвергается возможность смешанных типов.

Итак, соблюдение правил языкового оформления может значительно повысить эффективность, действенность радиопередач. Однако при всем этом было бы совершенно неправильным думать, что радиотематика способна, подобно алхимии, превращать в золото всякий металл. Едва ли есть надобность доказывать, насколько ошибочна установка, трактующая передачу как механическую сумму содержания, структурного и языкового оформления и читки. (Лишь единство и высокое качество всех этих трех компонентов радиопередачи способно сделать её по-настоящему полезной).

Бернштейн С.И. Язык радио. –

М., 1977. – С. 8-12.
Приложение 7

Виды коммуникации

(отрывок)

В непосредственном, живом общении людей словесное сообщение всегда сопровождается несловесным (невербальным).

Для того, чтобы лучше понимать людей и быть для них более понятным самому, необходимо владеть неречевыми средствами общения – умением передавать, кодировать, выражать бессловесную информацию, “читать” её.

Невербальная коммуникация труднее поддается сознательному контролю, и все же многое мы можем воспринять и почувствовать.

Одни из нас уделяют больше внимания визуальным средствам, то есть тому, что можно увидеть: движениям рук, ног, головы, позе, выражению лица и др.

Для других – определяющими являются акустические невербальные средства, такие как: громкость, высота голоса, интонация, а также не связанные с речью признаки: смех, вздохи и т. д.

Для третьих, так называемые тактильные невербальные средства – прикосновения, пожатие рук и т. д.

Для четвертых – приятные и неприятные запахи окружающей среды, естественный и искусственный запах человека…

Одним из самых выразительных видов движений человека являются жесты… По жестам можно заключить об отношении человека к какому-то событию, лицу, предмету. Жест может сказать о желании человека, о его состоянии. Особенности жестикуляции могут оказаться одним из оснований для вывода о каком-то качестве воспринимаемого человека, например, о суетливости, склонности к мелодраматичности и т. д.

Вот некоторые примеры: пальцы, сведенные кончиками вместе, по мнению исследователей, означают покорность, смирение; палец у губ – стыд; палец, зажатый обвисшими его пальцами другой руки – самоободрение.

Движение беспокойства заключается в усиленной мимике рта, закусывании губ, частом покачивании головы, ерзании на стуле, в отбрасывании “мешающих” волос.

Почесывание и поскребывание носа различным образом - указательным пальцем – может означать следующее: “Я вхожу в зону конфликта”.

Почесывание в разговоре коленки может означать: “Мне бы хотелось уйти от разговора, из ситуации, но я решил остаться, потому, что это будет хорошо для меня”.

Если человек теребит край одежды, то это может быть следующее: “Я злюсь, но не могу сказать об этом прямо”.

Почесывание мочки уха. Это может в себе нести следующее сообщение: “Мне не нравится то, что я слышу, мне это неприятно”.

Характерная для человека осанка и типичные позы также являются одним из компонентов облика человека, который учитывается при коммуникации.

Походка также может быть сигналом состояния человека, говорить о перенесенном им заболевании, о роде его занятий (походка моряка, солдата и т. п.).

Довольно тонким инструментом выражения состояния и некоторых других особенностей человека является его голос. Он может быть инструментом “управления” коммуникацией. Замедление речи с одновременным понижением силы голоса способно привлечь внимание к особо ответственным моментам сообщения. Если человек понижает силу голоса и говорит доверительно, то слушающие напрягаются и оказываются активно включенными в восприятие материала. Тихий голос сближает людей, а крик разобщает.

Помимо признаков, образующих физический облик человека, вспомогательным невербальным средством общения являются его одежда, прическа, украшения и прочие предметы и признаки, с помощью которых достигается то или иное “оформление” облика человека. Одежда может говорить о деятельности человека, о его национальной принадлежности, служить дополнительным признаком возраста, свидетельствовать о вкусах, привычках и т.д. От оформления облика человека зависит характер впечатления, которое складывается у воспринимающих его людей. В зависимости от деятельности, соединяющей людей, этот компонент внешности в одних случаях осознается меньше, в других – больше.

Итак, если хотите произвести хорошее впечатление, мужчине следует носить: однотонные костюмы, например, серый с бледно-голубой рубашкой и темно-бордовым галстуком; бежевый костюм с голубой рубашкой; темно-синий костюм с бледной рубашкой; клетчатые костюмы бежевых и неярких тонов. Не следует носить: ничего кричащего; ничего контрастного, например, черных костюмов с белой рубашкой (такое сочетание приемлемо для вечернего костюма – примеч. Авторов).

Женщине стоит носить на работу: костюм с юбкой; костюм с учетом специфики вашей работы; простые туфли на среднем каблуке; пальто, покрывающее вашу юбку и платье; одежду хорошего качества; спортивную одежду хорошего качества (конечно, в специальных случаях – на выезде, а не в учреждении и т.д.

Психологические аспекты общения.

Материалы к лекциям. – С.- П., 1992. – С. 9-20.

Приложение 8

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: