Толстой Л.Н. О воспитании

· (ответ на письмо В.Ф. Булгакова)

Постараюсь исполнить ваше желание – ответить на ваши вопросы.

Во-первых, скажу, что то разделение, которое я в своих тогдашних педагогических статьях делал между воспитанием и образованием – искусственно. И воспитание и образование нераздельны. Нельзя воспитывать, не передавая знания, всякое же знание действует воспитательно. И потому, не касаясь этого подразделения, буду говорить об одном образовании, о том, в чём, по моему мнению, заключаются недостатки существующих приёмов образования, и каким оно, по моему мнению, должно быть, и почему именно таким, а не иным.

То, что свобода есть необходимое условие всякого истинного образования как для учащихся, так и для учащих, я признаю, как и прежде, то есть и угрозы наказаний и обещания наград (прав и т. п.), обусловливающие приобретение тех или иных знаний, не только не содействуют, но более всего мешают истинному образованию.

. Отсутствие у большинства людей нашего времени какого бы то ни было религиозного отношения к миру, каких-либо твёрдых нравственных правил, ложный взгляд на науку, на общественное устройство, в особенности на религию, и все вытекающие из этого губительные последствия, всё это порождаемо в большой степени насильственными и корыстными приёмами образования.

И потому, для того чтобы образование было плодотворно, то есть содействовало бы движению человечества к всё большему и большему благу, нужно, чтобы образование было свободно. Для того же, чтобы образование, будучи свободно как для учащих, так и для учащихся, не было собранием произвольно выбранных, ненужных, несвоевременно передаваемых и даже вредных знаний, нужно, чтобы у обучающихся, так же как и у обучаемых, было общее и тем и другим основание, вследствие которого избирались бы для изучения и для преподавания наиболее нужные для разумной жизни людей знания и изучались бы и преподавались в соответственных их важности размерах. Таким основанием всегда было и не может быть ничто иное, как одинаково свободно признаваемое всеми людьми общества, как обучающими, так и обучающимися, понимание смысла и значения человеческой жизни, то есть религии.

Так это было прежде и так это есть теперь там, где люди соединены одним общим религиозным пониманием жизни и верят в него. Так это было и сотни лет тому назад в христианском мире, когда все, за малыми исключениями, верили в церковную христианскую веру. Тогда у людей было твёрдое, общее всем основание для выбора предметов знаний и распределения их, и потому не было никакой нужды в принудительном образовании.

Так это было за сотни лет. Но в наше время такой общей большинству людей христианского мира веры уже нет; в наше время самое влиятельное сословие, людей науки, руководящее общественным мнением, не признавая христианства в том виде, в котором оно преподаётся церквами, не верит уже ни в какую религию. Мало того, так называемые эти передовые люди нашего времени вполне уверены в том, что всякая религия есть нечто отсталое, пережитое, когда-то бывшее нужным человечеству, теперь же составляющее только препятствие для его прогресса, и старательно прямыми и обходными приёмами уверяют в этом слепо верящее им молодое поколение, стремящееся к образованию. Поддерживают же церковное учение только люди правительственные и то, только внешним образом и в той мере, в которой такая вера в народе полезна для их целей.

Так что в наше время и в нашем мире, при отсутствии общей большинству людей религии, то есть понимания смысла и назначения человеческой жизни, то есть при отсутствии основы образования, невозможен какой бы то ни было определённый выбор знаний и распределение их. Количество предметов знания бесконечно, и так же бесконечно то совершенство, до которого может быть доведено каждое знание. Сравнить область знания можно с выходящими из центра сферы бесконечного количества радиусами, могущими до бесконечности быть удлинёнными. И потому совершенство в деле образования достигается не тем, чтобы учащиеся усвоили очень многое из случайно избранной области знания, а тем, чтобы,

-во-первых, из бесконечного количества знаний, прежде всего, были переданы учащимся знания о самых важных и нужных предметах,

а во-вторых, тем, чтобы знания эти были доведены до относительно одинаковой степени, так чтобы передаваемые знания подобно одинаковой длины и одинаково равномерно друг от друга отделённым радиусам, определяющим сферу, составляли бы гармоничное целое.

. Люди узнают в школах всё об Александре Македонском и Лудовике XIV и его любовницах, знают о химическом составе тел, об электричестве, радие, о целых так называемых «науках» о праве и богословии, подробно знают о повестях и романах, написанных разными, считающимися «великими» писателями и т. п., знают о совершенно ни на что ненужных и скорее вредных пустяках, а ничего не знают о том, как понимали и понимают смысл своей жизни, своё назначение, и какие признавали и признают правила жизни миллиарды живших и живущих людей, две трети всего нехристианского человечества.

От этого-то и происходит то удивительное в нашем мире явление, что люди, считающиеся среди нас самыми образованными, суть, в сущности, люди самые невежественные – знающие множество того, чего никому не нужно знать, и не знающие того, что прежде всего нужно знать всякому человеку.

Происходит это удивительное и печальное явление от того, что в нашем называемом христианском мире не только опущен, но отрицается тот главный предмет преподавания, без которого не может быть осмысленного приобретения каких бы то ни было знаний. Опущена и отрицается необходимость религиозного и нравственного преподавания, то есть передачи молодым поколениям учащихся тех с самых древних времён данных мудрейшими людьми мира ответов на неизбежно стоящие перед каждым человеком вопросы: первое – что я такое, какое отношение моё, моей отдельной жизни ко всему бесконечному миру, и второе – как мне сообразно с этим моим отношением к миру жить, что делать и чего не делать?

Ответы же на эти два вопроса – религиозное учение, общее всем людям, и вытекающее из него учение нравственности, тоже одинаковое для всех народов, – ответы эти, долженствующие составлять главный предмет всякого образования, воспитания и обучения, отсутствуют совершенно в образовании христианских народов. И еще хуже, чем отсутствуют, заменяются в нашем обществе самым противным истинному религиозному и нравственному обучению собранием грубых суеверий и плохих софизмов, называемых законом Божиим.

И потому думаю, что для того, чтобы в наше время образование было не вредно, каково оно теперь, в основу его должны непременно быть поставлены эти отсутствующие в нашем образовании два самые главные и необходимые предмета: религиозное понимание жизни и нравственное учение.

Об этом самом предмете я писал в составленном мною «Круге чтения» следующее:

«С тех пор, как существует человечество, всегда у всех народов являлись учителя, составлявшие науку о том, что нужнее всего знать человеку. Наука эта всегда имела своим предметом знание того, в чём назначение и потому истинное благо каждого человека и всех людей. Эта-то наука и служит руководящей нитью в определении значения всех других знаний».

«Единственное объяснение той безумной жизни, противной своему сознанию, которую ведут люди нашего времени, заключается именно в этом, в том, что молодые поколения обучаются бесчисленным, самым сложным, трудным и ненужным предметам, не обучаются только тому, что одно нужно, тому, в чём смысл человеческой жизни, чем она должна быть руководима и что думали об этом вопросе и как решили его мудрейшие люди всех времён и всего мира».

Скажут: «Нет такого общего большинству людей религиозного учения и учения нравственности». Но это неправда. Если некоторым людям нашего времени кажется, что таких учений не было и нет – то происходит это только от того, что эти люди принимают те затемнения и извращения, которыми во всех учениях скрыты основные религиозные и нравственные истины, за самую сущность учений. Стоит только людям серьёзно отнестись к вопросам жизни, и одна и та же, и религиозная и нравственная истина во всех учениях, от Кришны, Будды, Конфуция до Христа, Магомета и новейших религиозных мыслителей, откроется им.

Только при таком разумном религиозно-нравственном учении, поставленном в основу образования, может быть и разумное, и не вредное людям, а разумное образование. При отсутствии же такой разумной основы образования не может и быть ничего другого, как только то, что и есть теперь, нагромождение пустых, случайных, ненужных знаний.

Нравится нам это или не нравится, разумное образование возможно только при постановке в основу его учения о религии и нравственности.

И потому я полагаю, что первое и главное знание, которое свойственно, прежде всего, передавать детям и учащимся взрослым, это ответы на вечные и неизбежные вопросы, возникающие в душе каждого приходящего к сознанию человека. Первый: что я такое и какое моё отношение к бесконечному миру? И второй, вытекающий из первого: как мне жить, что считать всегда, при всех возможных условиях, хорошим и что всегда и при всех возможных условиях дурным?

Ответы на эти вопросы всегда были и есть в душе каждого человека, разъяснение же ответов на эти вопросы не могло не быть среди миллиардов прежде живших и миллионов живущих теперь людей. И оно действительно есть в учениях религии и нравственности, не в религии и учении нравственности какого-либо одного народа известного места и времени, а в тех основах религиозных и нравственных учений, которые одни и те же высказаны всеми лучшими мыслителями мира от Моисея, Сократа, Кришны, Эпиктета, Будды, Марка Аврелия, Конфуция, Христа, Иоанна Апостола, Магомета до Руссо, Канта, персидского Баба, индусского Вивекананда, Чаннинга, Эмерсона, Рескина, Сковороды и др.

Что же касается дальнейших предметов знания, то думаю, что порядок их преподавания выяснится сам собой при признании основой всякого знания учения о религии и нравственности. Весьма вероятно, что при такой постановке дела первыми после религии и нравственности предметами будут изучения жизни людей самых близких: своего народа, богатых, бедных классов, женщин, детей, их занятий, средств существования, обычаев, верований, миросозерцаний. После изучения жизни своего народа думаю, что при правильной постановке дела образования столь же важным предметом будет изучение жизни других народов, более отдалённых, их религиозных верований, государственного устройства, нравов, обычаев.

Оба эти предмета, точно так же, как и религиозно-нравственное учение, совершенно отсутствуют в нашей педагогике и заменяются географией, изучением названий мест, рек, гор, городов и историей, заключающейся в описании жизни и деятельности правителей и преимущественно их войн, завоеваний и освобождений от них.

Думаю, что при постановке в основу образования религии и нравственности изучения жизни себе подобных, то есть людей, то, что называется этнографией, займёт первое место и что точно так же, соответственно своей важности для разумной жизни, займут свои соответствующие места зоология, математика, физика, химия и другие знания.

И потому полагаю, что главная и единственная забота людей, занятых вопросами образования, может и должна состоять, прежде всего, в том, чтобы выработать соответственное нашему времени религиозное и нравственное учение и, выработав таковое, поставить его во главе образования.. Нужна же людям потому, что, наилучшим образом отвечая на те одни и те же вопросы, которые везде и всегда ставил и ставит себе всякий разумный человек, вступающий в жизнь, она содействует благу как отдельного человека, так и всего человечества.

Вот всё, что имел сказать. Буду рад, если это пригодится вам.

1 мая 1909 года, Ясная Поляна.

Лев Толстой

Статья может свободно размещаться на других интернет-ресурсах

<== предыдущая лекция | следующая лекция ==>

Закончите следующую мысль Б. П. Вышеславцева: «Власть и право нераздельно связаны между собой и вместе с тем находятся в постоянной |

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных