Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Женские образы в романе (А.С.Станицына, М.О.Нетова и др.)

Необходимо помнить об основной идее художественного натурализма – первичен именно общий процесс, неизбежные общественные сдвиги, которые уже вследствие своего появления формируют сильные характеры и предоставляют им возможность для реализации своего потенциала. Но разве носителями этих сильных характеров должны быть непременно мужчины? Боборыкин, продолжая традиции Островского, также ставит перед собой этот вопрос и отвечает на него вполне определённо.

Поскольку «Китай- город» посвящён новым, глобальным веяниям в жизни российского общества, то они вполне могут затрагивать не только финансово-экономическую и общесоциальную сторону, но и внутренний, семейный уклад. В конкретный исторический период меняется система ценностей, меняются личностные ориентиры – вполне закономерно, что меняется и распределение ролей внутри семьи. На фоне общей демократизации общества женщина, если она обладает достаточной твёрдостью, предприимчивостью и целеустремлённостью, становится полноправным участником не только внутрисемейной, но и финансовой жизни. Вот почему в «Китай-городе» представлен целый ряд женских образов, которые активно участвуют в самых разных сферах общественной деятельности.

Одним из самых ярких является образ Анны Серафимовны Станициной, авторское расположение к которой заметно уже в первоначальном портрете героини: «Этой женщине, сквозь прозрачную вуалетку, точно посыпанную золотым песком, вряд ли бы кто дал больше двадцати трех лет. Ей было уже двадцать семь. Рослая, с прекрасным бюстом, не жирной, но не худой шеей и тонкой умной головой, она смотрела настоящей дамой. Ее охватывало короткое пальто из черного фая. Оно позволяло любоваться линией ее талии и переходило в кружевную оборку. Широкие, модного покроя рукава, также отделанные кружевами и бахромой из гофрированных шелковых кусочков, выпускали наружу только ее пальцы в светло-серых перчатках. Вокруг шеи шел кружевной высокий барок. Из-под пальто выходило узкое, песочного цвета, тяжелое платье: спереди настолько высокое, что вся нога, в башмаках с пряжками и цветных шелковых чулках, была видна. На ее лоб и глаза, глубоко сидевшие в впадинах, легла тень от полей широкой "рубенсовской" шляпы с густым темно-гранатовым пером. В этой "хозяйке" по костюму было много европейски живописного. Но овал лица, сановитость его, что-то неуловимое в движениях говорило о коренной Руси, о той почве, где она выросла и распустилась. Красавицей вряд ли бы ее назвали, но всякий бы остановился.»

Она является владелицей мануфактурной фабрики. Будничный труд на мануфактурной фабрике Анны Петровны Станициной представлен следующим образом: «Запах масла, гари, особый жар, смешанный с парами, обдали ее. Рабочие смотрели на них добродушно своими широкими потными лицами. У одного кочегара ворот рубашки был расстегнут и ноги босые…». И далее: «Они вошли в помещение, где лежали груды грязной шерсти. Воздух был пресыщен жирными испарениями. Рядом промывали. В чанах прела какая-то каша и выходила оттуда в виде чистой желтоватой шерсти. Рабочие кланялись хозяйке и гостям. Они были все в одних рубашках. Анна Серафимовна хранила степенное, чисто хозяйское выражение лица».

Она не просто яркая личность (женщина, взявшая дело в свои руки), она искренний, добрый благотворитель. Фабрика – лишь одна из сторон ее деятельности. Вторая, не менее важная, это школа для рабочих. По свидетельству П.А. Бурышкина, прототипом Станициной стала знаменитая Варвара Алексеевна Морозова, урожденная Хлудова, дочь крупного текстильного фабриканта, московского купца 1-й гильдии Алексея Ивановича Хлудова, известная меценатка. председательница ряда благотворительных обществ, попечительница Рогожского 2-го Городского начального женского училища, Благотворительного общества при Психиатрической клинике им. А.А. Морозова и городского ремесленного училища, основанных на ее средства, а также обществ Вспомоществования нуждающимся студентам Московского Технического училища и Московского университета, член Попечительного Совета народного университета им. Шанявского, Городского Попечительства о бедных Рогожского 2-го и 3-го участков. Кроме того, она финансировала создание музея кустарных изделий в Москве, основала городскую бесплатную читальню им. И.С. Тургенева. Её отец А.И. Хлудов тоже прославился не только предпринимательской деятельностью (он был директором правления Товарищества Тверской мануфактуры), но и своей коллекцией древних рукописей и старопечатных книг. Хотя мы практически не можем найти параллелей в жизни В.А. Хлудовой и героини «Китай-города», но оснований не доверять П.А. Бурышкину нет. Ведь художник никогда не берет образ в чистом виде, он обязательно «приспосабливает» его к своему произведению.

Представительницей купеческого сословия является и Марья Орестовна Нетова.

«Марья Орестовна блондинка, но не очень яркая; волосы у ней светло-каштановые. Всего красивее в ее голове: лоб, форма черепа, пробор волос и то, как она носит косу. Ей за тридцать. На вид она моложе. Но на переносице то и дело ложатся резкие прямые морщины. Нос у ней большой, сухой, с горбиной, узкими и длинными ноздрями; губы зато яркие, но не чистые, со складками, и неправильные, редкие, хотя и белые зубы. Она смотрит часто в одну точку своими карими узкими и немного подслеповатыми глазами. Ее не роскошная грудь сохранила приятные очертания, плечи круглые, невысокие, несколько откинуты назад. Она часто пожимает ими на особый лад и при этом поворачивает вбок голову. Если бы она встала, то оказалась бы ростом выше среднего. Руки ее -- с длинными, почти высохшими пальцами, так что кольцы на них болтаются. Сквозь духи и пудру идет от нее какой-то лекарственный запах.» «Дом управлялся Марьей Орестовной. Люди у ней ходили в струне. У Евлампия Григорьевича и не найдется даже таких звуков, как у его супруги, для отдачи приказаний. Она говорит иногда в нос, чуть заметно,-- уже совсем с барской нервностью и вибрацией

Интересна функция хронотопа в описании судьбы Марьи Орестовны. В начале знакомства с этой героиней мы узнаём, что её «спальня была переделана из бывшей гардеробной. Это довольно низкая комната, где всегда душно». Впоследствии эта комната станет её последним пристанищем в этой жизни. Марья Орестовна говорит, что не выносит Москвы, задыхается в ней: «...ей всегда была противна эта грязная, вонючая Москва, где нельзя дышать, где нет ни простора, ни воздуха, ни общества, ни тротуаров...». Москва как будто окружает героиню: картины из жизни города имеются даже в её столовой: «Есть тут целые виды Москвы и Троицы, занимающие полстены, и поуже – бытовые картины из древней городской жизни». Тем не менее, Марья Орестовна не находит успокоения ни в Петербурге, ни за границей и возвращается умирать в родной ей город: Москву.

Анна Серафимовна – полная противоположность Нетовой, купчихи, чьи действия рассчитаны на публику. Так, даже деньги на школу она собиралась завещать лишь потому, что «200000 на школу – это красиво». Да и муж Нетовой озабочен только карьерой и общественным мнением, а в конце концов сходит с ума. Он представитель той предпринимательской прослойки, которая слилась с системой государственного управления. Одним словом, купеческая элита Боборыкина – это уже вовсе не купцы Островского. Это деятели столичного, а то и всероссийского масштаба. Но мотивы их деятельности различны: Анна Серафимовна все делает для совести, ради своих детей, ради будущего, Нетовы и десятки других – для себя и общественного мнения.

Перейдем к дворянскому семейству Долгушиных. В начале 3 части нам показан их дом и главные его обитатели: «Комнатка служит спальней, рабочей комнатой и гостиной двум старым женщинам. Одной уже под восемьдесят лет, другой -- под шестьдесят. У лампы нагнулась над вязаньем высохшая, большого роста блондинка с проседью. Это меньшая старуха. Ее морщинистое узкое лицо застыло в улыбке сжатого рта, наполовину беззубого. Лысая около темени голова прикрыта обрывком черного кружева. Узкие плечи, костлявый стан, впалая грудь кутаются в голубую косынку, завязанную за спиной узлом. Прозрачные руки так и трясутся от усиленного движения длинных спиц. Она вяжет платок из дымчатой тонкой шерсти. Почти весь он уже связан. Клубок лежит на коленях в продолговатой плоской корзинке. Спицы производят частый чиликающий звук. Слышно неровное, учащающееся дыхание вязальщицы. Губы ее, плотно сжатые, вдруг раскроются, и она начинает считать про себя. Изредка она оглядывается назад. На кровати кто-то перевернулся на бок. Можно разглядеть женскую голову в старинном чепце с оборками, подвязанном под уши, и короткое плотное тело в кацавейке. На ногах лежит одеяло. Восьмидесятилетняя старуха легла отдохнуть; вечером она не может уже вязать. Руки еще не трясутся, но слеза мочит глаз и мешает видеть. Ее сожительница видит хорошо и очков никогда не носила. Она просидит так еще четыре часа. Чай они только что отпили. Ужинать не будут. Та, что работает, постелет себе на сундуке. Старуха приподнялась и спустила ноги с кровати. Ей захотелось самой поглядеть, как спят ее милые зверьки, дававшие ей и Фифине з аработок на лишнюю чашку чаю, на платье и теплые чулки, на маленький подарочек внуке. Она ходила бодро и не горбилась. Небольшого роста, недавно еще полная, Катерина Петровна в этой затхлой и тесной комнате сама держала себя опрятно, хотя носила уже третью зиму все тот же шелковый капот, перешитый два раза. У Катерины Петровны лицо белое, почти не морщинистое, с крупными чертами. Брови сохранились в виде тонких черточек. Из-под чепца не видно седых волос. Глаза уже потухли, а были когда-то нежно-голубые. Рот не провалился; все передние зубы налицо и не очень пожелтели.»

Воспоминания о молодости Катерны Петровны: Лежит Катерина Петровна на постели в темноте, чтобы не раздражать зрение, лежит и перебирает старые, долгие годы... Ей кажется, что она прожила целое столетие; но память у ней светла не по летам. Ей прекрасно известно, что родилась она в начале этого века. Двенадцатый год она отчетливо помнит. Родилась она тут, в Москве, у Большого Вознесенья. Их дома уж давно нет. Он был деревянный, на дворе, бревенчатый, темный, с пристройками. Таких теперь что-то не видать в Москве. Помнит она, как отец поступил в ополченье. И мундир его помнит. Картуз с крестом... Вдруг всполошились. Их с матерью, двумя свояченицами матери и сестренкой,-- та после умерла в чахотке,-- отправили на своих во Владимир. Оттуда они попали в Нижний. Там поселились они против большого дома на Покровке, такая есть улица в Нижнем, где жили институтки с начальницей, привезенные из Москвы же. Дом был генеральский. Отставной генерал из "гатчинцев" командовал местным ополчением. Мать познакомилась с его семейством. Своя музыка была у них, полон дом дворни в нанковых сюртуках, лакеи вязали чулки в передней. Кончилась кампания, перебрались опять в Москву. Отец вскоре умер. Много ее учили, и по-английски; а по тогдашнему времени это было в редкость. Иогель танцам учил, "Гюлен-Сорша" также. На клавикордах -- Фильд... Брала она и уроки арфы... Тогда арфа считалась для барышень красивым и поэтическим инструментом. Надо было при этом и петь. Писать литературным слогом выучилась она только по-французски. По-русски всегда делала ошибки. Да русских писем и писать не к кому было. Зато французские стихи могла свободно рифмовать. Позднее любила Пушкина и Батюшкова. Но это уже замужем в Петербурге. Просидела она в девицах до двадцати одного года. Мать разборчива была, да и она сама не торопилась. Нельзя сказать, чтобы она особенно влюбилась в Никифора Богдановича Засекина. Ее всегда считали бесчувственной. Стихи она писала, но увлечений с ней что-то не случалось. Он ей, однако ж, понравился... Приехал из Петербурга, все им интересовались. Высокий, важный, нестарый, живал подолгу в чужих краях. А главное -- умен... Это она отлично поняла. И свое состояние. Стало, не зарился на деньги... Как уж это давно!.. Свадьба, посаженым -- главнокомандующий,-- так по-тогдашнему звали генерал-губернатора; в "Модном журнале" князя Шаликова стихи ей посвящены были в виде романса... И на музыку их положили... Она сама пела и аккомпанировала себе на арфе. Вот ее миниатюрный портрет висит -- на кости, с птичкой на плече. Находили, что она похожа была на m-lle Georges, только она меньше ростом и цвет волос не тот. Где лежат теперь ее кавалеры? Сколько милых людей из иностранной коллегии, посольских, из колонновожатых,-- нынче они по-другому называются,-- профессора инженерного училища, выписанные из Парижа императором... Профессор Базен... Что за умница! Другой еще... тоже французский инженер... Фамилии не припомнишь... Такого тонкого французского разговора больше она уже не вела и не слыхала.»

У Катерины Петровны есть внучка, Тася: «Лицо ее теперь выделялось яснее. Оно круглое, тонкий подбородок удлиняет его. На щеках по ямочке. Глаза полузакрыты, смеются; но могут сильно раскрываться, и тогда выражение лица делается серьезным и даже энергичным. Глаза эти очень темные, почти черные, при русых волосах, распущенных в конце и перехваченных у затылка черепаховой застежкой. Ее звали Тася -- уменьшительное от Таисии. Это мало дворянское имя дали ей по прихоти отца, который "открыл" его в святцах. она звонко расхохоталась. Ее серебристый смех прозвучал ясной струей вдоль старушечьей комнаты и замер. Бабушка внутренне сокрушалась, что ее Тася возьмет да и скажет иногда словечко, какого в ее время девушке немыслимо было выговорить вслух... Или вот такую поговорку о тараканах... Но как тут быть? Кто ее воспитывал? И учили-то с грехом пополам... Слава Богу, головка-то у ней светлая... А что ее ждет? Куда идти, когда все рухнет?»

Тася мечтает о театральной сцене, но не имеет денег на учебу. Она целыми днями сидит дома, ухаживает за своей больной матерю и читает пьесы Островского. С унижениями вымолив взаймы семьсот рублей у брата Ники, в очередной раз сорвавшего хороший куш в картах, Тася просит совета и поддержки сначала у давнего друга дома Ивана Алексеевича Пирожкова, а затем у своего дальнего родственника Андрея Дмитриевича Палтусова. Они с тревогой глядят на театральную будущность Таси, но понимают, что иным путём молодой бесприданнице, пожалуй, не вырваться из семейной «мертвецкой». Поэтому Пирожков для того, чтобы девушка составила себе представление об актёрском житье-бытье, вывозит её в театральный клуб, а Палтусов обещает познакомить с актрисой Грушевой, у которой Тася могла бы в дальнейшем брать уроки. Разуверившись в том, что Палтусов хоть когда-нибудь выполнит обещание свести её с актрисой Грушевой, Тася Долгушина приезжает в меблированные комнаты мадам Гужо, где живёт Пирожков, и обращается к нему с той же просьбой. Иван Алексеевич и рад бы удружить, но не хочет, как он говорит, брать грех на душу, вводя благородную девушку в неподобающее ей общество. Разгневанная Тася самостоятельно узнает адрес Грушевой и является к ней без всяких рекомендаций. Желая испытать будущую ученицу, Грушева велит ей разыграть сцену из «Шутников» А. Н. Островского перед артистом Рогачевым и драматургом Сметанкиным. Искра божья в Тасе вроде бы обнаружена, и девушку оставляют слушать новую комедию, которую сочинил Сметанкин. Выясняется, что Тасина парализованная мать умерла, отец-генерал поступил в надзиратели к табачному фабрикату, а сама Тася, едва-едва отвлечённая от опасного для приличной девушки общества актрисы Грушевой, остро нуждается в заработке. Тронутая этими новостями, Анна Серафимовна вызывается взять Тасю к себе в чтицы, пока не придёт ей время поступать в консерваторию.

 

Действие пятой книги романа начинает эмансипированная дочь станицынской тётушки Любаша. «В переднюю, просторную низкую полукруглую комнату, высыпала молодежь встретить Анну Серафимовну. Поднялись говор, смех, оглядыванье туалета, поцелуи. Всех шумнее держала себя ее двоюродная сестра, меньшая, незамужняя дочь Марфы Николаевны -- Любаша, широкоплечая, небольшого роста, грудастая девица. Ее темные волосы были распущены по плечам. Заметный пушок лег вдоль верхней губы Подали круглый пирог с курицей и рисом, какие подавались в помещичьих домах до эмансипации. Зазвякали ножи, все присмирели, и в молодом углу ели взапуски... Любаша ужасно действовала своим прибором. Анна Серафимовна старалась не глядеть на нее. Вилку Любаша держала торчком, прямо и "всей пятерней" -- как замечала ей иногда мать, отличавшаяся хорошими купеческими манерами; ножик -- так же, ела с ножа решительно все, а дичь, цыплят и всякую птицу исключительно руками, так что и подруг своих заразила теми же приемами. Невольно бросила Анна Серафимовна взгляд на свою кузину. В эту минуту Любаша совсем легла на стол грудью, локти приходились в уровень с тем местом, где ставят стаканы, она громко жевала, губы ее лоснились от жиру, обеими руками она держала косточку курицы и обгрызывала ее. Глаза ее задорно были устремлены на зятя и говорили: "Вот дай срок, я догложу, задам я тебе феферу!". Подали и бутылку красного вина. Досталось по рюмке молодому концу стола. Любаша пролила свое вино; юнкер начал засыпать пятно солью и высыпал всю солонку.»

«Тася вошла так тихо в гостиную, что Любаша увидала ее только в зеркало и круто повернулась на одном каблуке. "Так вот эта Милитриса Кирбитьевна!.. Этакая пигалица: нос с пуговку, голова комочком, волосики жидкие; девчоночка из приютских, только что талия узка; да и манер никаких не видно". Анна Серафимовна уже говорила Тасе про свою двоюродную сестру. Тася видела ее в театре, в тот бенефис, когда познакомилась с Станицыной. Сверху, из своих купонов, она заметила лицо и фигуру Любаши, когда та говорила, нагнувшись с Станицыной. Ее размашистые манеры она также заметила и спросила еще тогда Пирожкова:

-- Будто бы это купчиха?

-- А что? -- откликнулся он.

-- Да она отзывается... как бы это сказать?

-- Должно быть, из купеческих дарвинисток. Нынче и такие есть.»

 

Показательна для выявления 2х противоположных образа, характера сцена встречи Таси и Любаши:

«Тася протянула Любаше руку и выговорила:

-- Я вас знаю. Вы кузина Анны Серафимовны... Садитесь, пожалуйста.

Любаша на рукопожатие ответила: но внутренне опять обругала ее: как смеет из себя хозяйку представлять? Сейчас: "садитесь" -- точно она к ней пришла в гости.

Но тихий и веселый тон Таси посмягчил ее немножко. Она села и закурила папиросу. Тася положила принесенную с собой книгу на стол и подсела к ней.

-- Тетя загуляла? -- спросила Любаша.

-- Какое-нибудь спешное дело,-- заметила Тася.-- Анна Серафимовна всегда дома в это время.

"Да ты что меня, мать моя, занимаешь?" -- начала опять обрывать про себя Любаша.

Лицо у ней стало злое, глаза потемнели. Она их отводила в сторону; но нет-нет, да и обдаст ими Тасю. Той сделалось вдруг тяжело. Эта дарвинистка принесла с собой какое-то напряжение, что-то грубое и бесцеремонное. На лице так и было написано, что она никому спуску не даст и на все человечество смотрит, как на скотов.

-- Что теперь читаете с тетей?-- спросила Любаша.-- Роман небось какой французский?

-- Нет, статью одну критическую.

-- Ишь ты!

В зале по паркету приближались шаги. Любаша покраснела. Она узнала шаги Рубцова. Тася тоже подумала: не он ли? Ей бы теперь приятен был его приход. Она просто начинала побаиваться Любашу.

Обе девушки обернулись разом, когда вошел Рубцов.

Любаша сейчас же отметила про себя, что "Сеня" одет гораздо франтоватее обыкновенного. К ним он ходит в "похожалке" -- серенький сюртучок у него такой, затрапезный. Тут же, извольте полюбоваться, пиджак темно-синий, и галстук новый, и воротнички особенные. А главное, усы начал отпускать,-- не хочет, видно, смахивать на голландца машиниста с парохода.

Рубцов уже два-три раза разговаривал с Тасей. Он подошел к ней с протянутой рукой и совсем не так, как он поздоровался потом с Любашей. И это резнуло Любашу по сердцу. В первый раз, когда он обедал с Тасей у Анны Серафимовны, вначале он высматривал "генеральскую дочь", как-то она еще поведет себя. Но Тася начала рассказывать про свою страсть к сцене, про отца и мать, про старушек,-- он размяк. После обеда он сам уже присел к ней.»

 

<== предыдущая лекция | следующая лекция ==>
Фрикадельки рыбные. | Механизмы борьбы со стрессом.


Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных