Духовная жизнь российского общества в эпоху перемен

Методические указания

Порядок выполнения работы

1. Изучить методические указания

2. Дать письменно ответы на вопросы

3. Решить задания.

Литература:

1. Артемов В.В. История Отечества. М., 2011.

2. История России 9-20 вв., под ред. Дворниченко А.Ю., М., 2003.

Духовная жизнь российского общества в эпоху перемен

Последнее десятилетие XX в. отмечено радикальны­ми переменами в духовной жизни страны и новыми про­цессами в развитии культуры. Важнейшими условиями экономических и политических преобразований стало утверждение свободы слова, развитие глобальной сети коммуникаций, рост вовлеченности России в мировое культурное и информационное пространство.

Стремительно менялась привычная для советского человека картина мира. На протяжении десятилетий со­ветской истории люди ощущали себя первопроходцами, носителями передовых идей, участниками великих соци­альных преобразований. И достижения страны в индуст­риализации, в развитии образования, в науке и технике давали для этого основания. Победа в войне с фашизмом и быстрое восстановление разрушенного хозяйства укреп­ляли уверенность народа в собственных силах. Всего 100 лет — четыре поколения — разделяют отмену кре­постного права в России и полет первого человека — гражданина этой страны в космос. На глазах послевоен­ного поколения заметно выросло благосостояние людей. Но в 1970-е гг. была утеряна динамичность развития. В обществе стали нарастать критические настроения, на­чала размываться уверенность в правильности избранно­го пути. Навязанная СССР гонка вооружений давала про­пагандистские козыри руководству страны, экономические трудности списывались в том числе на необходимость поддержания обороноспособности и на сложность между­народной обстановки. Перестройка открыла возможности не только для переосмысления трудностей внутреннего развития, но и для сравнения уровня жизни, политичес­кой и творческой свободы в Советском Союзе с Западом. Сравнение оказалось не в пользу советской действитель­ности. Развал социалистической системы и распад СССР, кризисное внутреннее развитие поставили вопрос о месте страны в мире и о поддержании статуса великой держа­вы, которым советские люди по праву гордились.

В результате в обществе первой половины 1990-х гг. широко распространились настроения разочарования. В условиях появления альтернативных форм занятости и доходов начало размываться представление о труде как о фундаментальной ценности. Исчезла уверенность в завтрашнем дне, у людей появилось чувство незащи­щенности. Это было связано с расшатыванием сложив­шейся системы социальных обязательств государства, на которые привыкло ориентироваться большинство насе­ления. Образ Запада казался привлекательным, но по­явившиеся на излете перестройки иллюзии в отношении помощи развитых стран в строительстве новой России быстро развеялись. Становление институтов рыночной экономики сопровождалось стремительным ростом цен и падением жизненного уровня, которое заставило вспом­нить о трудностях прошлых лет. Но если тогда за ними просматривалась общая для страны цель, то в середине 1990-х гг. национальные ориентиры развития оказались размытыми. Стремительно росло социальное расслоение общества и уровень бытовой и социальной напряженнос­ти. Подъем общественной активности, вызванной надеж­дами на перемены, намерением отстоять демократические завоевания и не допустить возврата к прошлому, сменил­ся растущей апатией.

Размывались представления о соци­ально допустимых нормах поведения. Яркой иллюстраци­ей стали изменения в языковой культуре. В языке быст­ро укоренились не только многочисленные англоязычные заимствования, но и привнесенные из словаря маргиналь­ных социальных групп слова и понятия. Потребность в общественном идеале была поставлена под сомнение, культура перестала формировать публичное пространство. В результате интеллигенция стала терять роль глашатая общественных настроений. Уход многих социально актив­ных людей в частную жизнь, узкий круг общения, огра­ниченный семьей и близкими друзьями, свидетельствовал о смене ценностных ориентиров.

Однако социальные процессы в российском обществе первых постсоветских лет не носили однонаправленного характера. Происходило и высвобождение долгое время сдерживавшейся идеологическим диктатом творческой и социальной энергии. Люди получили возможность выбо­ра иного рода занятий, не связанных с государственной опекой, желающие стали уходить в сферу частного предпринимательства. Исчезли очереди в магазинах. Быстро вырос ассортимент товаров на прилавках и раз­нообразие предлагаемых услуг, дефицит которых остро ощущался в советские годы. Становление рыночных отношений поставило уровень жизни в прямую зависи­мость от готовности людей встраиваться в такие отноше­ния и адаптировать свои трудовые навыки к потребнос­тям рынка. В результате к середине 1990-х гг. резко возрос спрос на второе образование. Наиболее востребо­ванными и популярными стали связанные с развитием новых рыночных институтов профессии (менеджер, фи­нансист, юрист, риелтор, аудитор).

Культурная жизнь первых постсоветских лет чутко реагировала на происходившие перемены. Главной ха­рактеристикой культурной панорамы стала мозаичность, стилевое многообразие, сосуществование разных направ­лений при отсутствии «социального заказа», направляв­шего развитие культуры советской эпохи. Утвердилась свобода творчества.

Частная инициатива стимулировала становление но­вых для отечественной культуры направлений деятель­ности. Появились многочисленные частные книгоизда­тельства. Рынок стал насыщаться пользовавшейся спросом литературой, ушло в небытие понятие «дефицит». Открылись частные картинные галереи, появились мно­гочисленные театральные и выставочные проекты, рас­считанные на разные вкусы.

Исчезло размежевание между «официальной» и «нео­фициальной» сферами художественного творчества. В первой половине 1990-х гг. резко сократилось государ­ственное финансирование объектов культуры — музеев, театров, библиотек.

После невиданного взлета перестро­ечных лет столь же стремительно упали тиражи газет и журналов. Большинство бывших читателей были просто не в состоянии их выписывать. Но во многом такое падение интереса было связано с ростом влияния телевиде­ния, в изобилии предлагавшего информационные и разв­лекательные программы. Огромную аудиторию стали собирать игровые развлекательные телевизионные проек­ты и нескончаемые сериалы. Широкое распространение на радио и ТВ получили многочисленные заимствован­ные из западной практики интерактивные формы взаи­модействия с аудиторией. На российский рынок хлынул поток зарубежных потребительских товаров и культур­ной продукции, причем в основном низкого качества. Но они имели коммерческий успех, так как спрос на них долгое время искусственно сдерживался, и требовалось время, чтобы насытить рынок. Быстрыми темпами стала развиваться индустрия досуга — коммерческие развле­кательные центры и ночные клубы появились в больших и малых городах. Шоу-бизнес превратился в одну из самых динамичных и прибыльных сфер новой экономи­ки. Ответом на пропаганду здорового образа жизни ста­ли разнообразные коммерческие фитнес-центры; в то же время закрывались спортшколы и клубы, резко сократи­лись возможности для бесплатных занятий спортом.

Массовая культура в первые послеперестроечные го­ды ориентировалась почти исключительно на заимство­ванные образцы. В кинопрокате успех имели в основном кассовые американские фильмы («Парк юрского перио­да», «Годзилла», «Звездные войны» и др.). Лидерами книжных продаж стали переводные зарубежные изда­ния, рассчитанные на массовую аудиторию. В молодежной культуре распространилась мода на западные музыкальные стили и модели поведения. Панков и металлистов быстро потеснили рэперы и готы.

Символы западного образа жизни — рестораны быст­рого питания «Макдональдс», торговые марки «Кока-кола» и фирменная реклама стали неотъемлемой частью пейзажа российских городов.

Быстро сформировался и рынок продукции масскульта отечественного образца. Первыми заявили о себе глянцевые журналы, рассчитывавшие на привержен­ность российской аудитории печатному слову. Этот рынок быстро дробился на сегменты развлекательного чте­ния для всех («Семь дней»), для женской и мужской аудитории («Лиза», «Космополитен» и др.)» по интересам (кулинария, садоводство, дизайн, спорт и т. п.). Широкое хождение получили книги легкого жанра, особенно детек­тивы (А. Маринина, Д. Донцова, Б. Акунин и др.)» лю­бовные романы, фэнтези (Ник Перумов, А. Бушков и др.).

Размежевание на рок и легкую развлекательную музыку (попсу) происходило на эстраде. Попса заняла значительную часть телевизионного эфирного времени. В отечественном кино появились коммерческие ленты, эксплуатировавшие общие для мировой кассовой кино­продукции приемы (такие, как «Ночной дозор» или «Ту­рецкий гамбит»). Они вступили в конкурентную борьбу за отечественного зрителя. В начале 2000-х гг. аудито­рия кино составляла около 50 млн человек, и каждый третий зритель смотрел российские фильмы.

«Расползание» массовой культуры создавало в пост­советском обществе культурное пространство непривыч­ного качества, в котором мерилом творческого успеха оказывался успех коммерческий. Процессы коммерциа­лизации быстро выплеснулись за рамки той сферы, где господствовал масскульт. Они захватили в первую оче­редь рассчитанные на массового зрителя зрелищные искусства. В первые постсоветские годы театр и кино потеряли значительную часть своей аудитории ввиду роста цен на билеты и конкуренции теле- и видеопро­дукции. Театр искал пути вживания в новую реальность. В результате родились театральные антрепризы — временные творческие коллективы, создаваемые под конкретную постановку, экспериментальные студии и разнообразные фестивальные проекты. Появились новые формы общения со зрителем. Спектакли ставились в реальных исторических декорациях (опера «Борис Году­нов» М.П. Мусоргского в исполнении труппы Мариинского театра прозвучала на Соборной площади Московс­кого Кремля в мае 2003 г.). В театральных постановках стали широко использоваться приемы документального жанра, когда в текст вводились интервью или подслушанные на улице разговоры (в этой технике ставит, на­пример, московский Театр.doc). Драматургия спектакля строилась на интенсивном общении со зрителем (как, например, в «Снежном шоу» клоуна-мима В. Полунина).

В кино широко использовались не только дорогосто­ящие спецэффекты и компьютерные технологии, но и приемы съемки в режиме реального времени («Русский ковчег», реж. А. Сокуров, 2002) и подходы докумен­тального кино, в том числе в характерном ироническом ключе («Первые на Луне», реж. А. Федорченко, 2005).

В телевизионной документалистике широко исполь­зовался прием «исторической реконструкции» реальных событий. Все эти технологии были призваны вовлечь зрителей в действие, сделать их соучастниками происхо­дящего. Современный театр и кино по-своему интерпре­тировали шекспировскую мысль о том, что «весь мир — театр, и люди в нем — актеры».

Сам опыт жизни современного человека становился объектом актуального искусства. Художники, работа­ющие в этой стилистике, искали в своем творчестве пу­ти стирания границ между публичным и частным жиз­ненным пространством. В рамках такого подхода в цент­ре внимания оказались разные формы искусства действия — художественные акции. Целью акций было «создать новость», сымитировать взаимодействие с окру­жающим миром (О. Кулик, А. Осмоловский). Перфор-мансы (от англ. performance— представление) пре­вращают действия художника перед зрителем в режиме реального времени в объект искусства. Эти виды худо­жественного осмысления действительности родились в 1970—1980-е гг. под влиянием тенденций в развитии за­рубежной культуры. Но постсоветская бесцензурная эпо­ха вывела такие опыты за пределы небольшого круга «посвященных».

В 2005 г. в Москве прошла Первая международная биеннале (выставочный проект, организуемый один раз в два года) современного искусства, состоялись масштаб­ные выставки современного искусства «Москва — Бер­лин, 2001».

Под выставочные комплексы переоборудовались объ­екты городского хозяйства (вестибюли метро, крытые мосты — переходы), неиспользуемые заводские помеще­ния, цеха и склады.

Полем художественного творчества становились город­ское пространство и природная среда (ленд-арт). В при­вычный элемент городской среды превратились граффи­ти — вид самодеятельного художественного высказыва­ния, быстрого по исполнению и не требующего особых художественных навыков (хотя в этой технике работали и профессиональные художники).

Общественные настроения определили тональность современного литературного творчества. В центре худо­жественных поисков 1990-х гг. оказалась постмодер­нистская интерпретация современной действительности. Произведения постмодернистской тональности объединя­ли отказ от «учительной» традиции русской литературы.

Вот как писала в книге «Современный литературный процесс» (СПб., 2001) исследовательница В. Богданова: «...Провозглашение «свободы во всем» — в содержании и в форме, в идее и характере ее воплощения, в выборе «что» и «как», в отражении реальности или порождении иллюзии, в слиянии или дистанцировании автора и героя, в пред­почтении сюжета или стиля, в отношении к изображаемо­му «в шутку» или «всерьез».

Постмодернизм на Западе еще в 1970-е гг. стал фор­мой протеста против общества потребления. В России он приобрел иное звучание. Написанные в таком ключе на излете советской эпохи произведения являли своего ро­да вызов идеологизированным ценностям, жизнь героев протекала в сугубо бытовом, лишенном социальных ори­ентиров контексте («Москва — Петушки» В.В. Ерофе­ева, проза С.Д. Довлатова, Л.С. Петрушевской). «Другая проза» (так условно называют произведения привержен­цев постмодернистской эстетической позиции в отечественной литературе 1980—1990-х гг.) обращалась к «сво­ей» аудитории, готовой поддержать авторскую форму самовыражения своим участием в игре смыслов и цитат (В.О. Пелевин, В.А. Пьецух).

В 1990-е гг. характерная для постмодернизма иро­ния, отрицание возможности общественного идеала и пе­ресмотр классических канонов любого жанра во многом отразили «растерянность» общественного сознания и процессы его деидеологизации. Постмодернистские при­емы широко применялись в литературных опытах пост­советского времени, и такие книги (и проза, и стихи) нашли «своего» читателя. Эти тенденции свидетельство­вали о включении современного российского искусства в мировой художественный процесс.

Заметное влияние на духовную жизнь оказало вступ­ление России в глобальное информационное простран­ство и рост возможностей доступа к различным источ­никам информации. Быстро обрушились десятилетиями существовавшие запреты, появилась возможность опера­тивного получения информации и виртуального взаимо­действия через Интернет. В России зимой 2007 г. число пользователей Интернета достигло, по данным опросов общественного мнения, 28 млн человек (т. е. 25% насе­ления старше 18 лет). Это заметно меньше, чем в евро­пейских странах (рекорд по уровню охвата Интернетом держит Швеция — 77% населения, в Германии — 61% по состоянию на 2005 г.).

Отличительной особенностью современной российс­кой ситуации является продолжающийся динамичный рост числа пользователей Сети. Появились многочислен­ные электронные периодические издания, художествен­ные сайты (первый — в 1996 г.).

Расширение информационного пространства открыва­ло новые возможности для научного творчества, для быстрого обмена идеями и для контактов между людь­ми. В начале 1990-х гг. объемы финансирования оте­чественной науки резко сократились. Многие ученые, особенно естественно-научных и инженерных специаль­ностей, уехали работать за рубеж. В результате недофинансирования и нехватки кадров многие перспективные отечественные разработки были приостановлены. Общая численность занятых в научной сфере уменьшилась в течение 1990-х гг. в 2,5 раза, происходило старение кад­ров. В начале текущего десятилетия объемы государ­ственных вложений в науку и образование постепенно стали расти. Важным приоритетом стали поиски путей развития инновационных отраслей и соединения науки с производством через систему технопарков, новых нау­коградов.

Решение этих проблем напрямую связано с реформой системы образования — одной из самых болевых точек в общественной дискуссии. Такие проблемы, как вариа­тивность образования и качество государственных обра­зовательных стандартов, введение Единого государствен­ного экзамена в средней школе, переход на двухсту­пенчатую систему высшего образования (по западному образцу в рамках присоединения России к европейскому образовательному пространству), распределение средств поддержки высшей школы в соответствии с рейтингом вузов, устойчивый рост платного сектора образователь­ных услуг, стали предметом широкого обсуждения. Как и в случае с реформой управления наукой, высказыва­лись обоснованные опасения относительно возможности потери преимуществ отечественной системы образования, в первую очередь ее фундаментального характера. Тем более что престиж образования оставался высоким. На рубеже тысячелетий после бурного всплеска спроса на «рыночные» профессии наметилось некоторое повы­шение традиционно устойчивого интереса к гуманитар­ному знанию.

Во многом это было связано с возможностями широ­кого доступа к наследию отечественной гуманитарной на­уки и с достижениями в новых областях научного знания о закономерностях общественного развития в условиях, когда наука освободилась от идеологических установок. Ю.М. Лотман, Д.С. Лихачев, С.С. Аверинцев, М.Л. Гаспаров и многие другие деятели отечественной науки за­ложили новые направления исследований в истории культуры России и ее цивилизационного наследия. Поя­вился простор для развития наук о современном общест­ве — социологии, политической науки, социальной пси­хологии, культурологии. В область научного осмысления современной реальности по наследству от литературы и публицистики перешла (пусть отчасти) и задача, и отве­тственность поиска адекватного ответа на вопрос о том, «куда идет Россия?» и по какому пути она должна идти.

Самоорганизация культурной жизни стала прини­мать все более многообразные формы на рубеже нового тысячелетия, когда начала расширяться материальная база для осуществления инициатив в сфере культуры. Магистральным направлением оставалось освоение на­ционального культурного наследия, интерес к которому был связан с поиском устойчивых мировоззренческих основ в переходную эпоху. Процесс возрождения тради­ционной культурной среды способствовал восстановле­нию исторических памятников в больших и малых городах России, открытию новых музеев, в том числе на основе частных коллекций. Предлагались необычные формы прочтения историко-культурных традиций (исто­рические и этнографические инсценировки, формирова­ние узнаваемого лица города и региона) и на этой осно­ве развития культурного туризма.

Стала возрождаться и краеведческая работа, быстро рос массив пользовавшейся спросом краеведческой лите­ратуры и путеводителей. После болезненного периода перехода на коммерческие принципы хозяйствования появились возможности для возрождения многих исче­завших ремесел, развития народных промыслов — гли­няной и деревянной игрушки (дымковской, богородс­кой), кружевоплетения и ткачества, лаковой миниатю­ры и деревянной посуды (хохлома).

Состоялись торжества по случаю юбилеев больших и малых городов России — 300-летия Санкт-Петербурга, 1100-летия Пскова, 1000-летия Казани, 1250-летия Ста­рой Ладоги и др.

Масштабные выставки вернули имена выдающихся деятелей культуры прошлого, в первую очередь русского авангарда, в современное культурное пространство (состо­ялись персональные выставки большинства выдающихся художников начала XX в. и известных представителей «другого искусства» 1960—1970-х гг., в 1993 г. — масштабная выставка «Великая утопия», посвященная искусству 1915—1932 гг.). Интерес к историческим традициям России способствовал изданию массовыми тиражами фундаментальных трудов по отечественной истории (полных собраний сочинений Н.М. Карамзина, В.О. Ключевского, СМ. Соловьева, неизданных трудов СФ. Платонова). Важным источником для осмысления прошлого стали авторские (без купюр) тексты дневников и мемуаров деятелей отечественной культуры и истории (К.И. Чуковского и Л.К. Чуковской, М.М. Пришвина, Д.С. Лихачева и др.).

Огромный интерес вызвала публикация неизвестного массовому читателю наследия русской философской мысли — Н.А. Бердяева, И.А. Ильина, B.C. Соловьева, В.В. Розанова, С.Н. Булгакова, Г.П. Федотова и др. Их размышления о судьбе России и о русском националь­ном самосознании оказались глубоко созвучными совре­менным духовным исканиям. Возвращение российскому читателю наследия русских философов и писателей «первой волны» эмиграции, окончивших свои дни в изг­нании (И.А. Бунина, И.С. Шмелева, Б.К. Зайцева, Вяч.И. Иванова, Г.В. Иванова и многих других), позво­лило говорить о начале процесса восстановления общего поля русской культуры XX в. и о возвращении истори­ческой памяти. В начале нынешнего века в России был перезахоронен прах Федора Шаляпина, Анны Павловой, Ивана Ильина, Ивана Шмелева. В страну возвратились некоторые представители послереволюцонной эмиграции (такие, как писатель И.В. Одоевцева, вдова поэта Г.В. Иванова, певица А.Н. Баянова). В 1994 г. вернул­ся в Россию А.И. Солженицын.

Важнейшим процессом в развитии духовной жизни новой России стал рост религиозного самосознания лю­дей. Возврат к вере открывал путь к восстановлению преемственности духовных традиций и современности.

Религиозное возрождение коснулось всех традиционных конфессий — православия, ислама, иудаизма, буддизма.

Особенно заметно увеличилось число православных верующих: согласно данным социологических опросов, православными считают себя сегодня более 60% росси­ян (хотя число регулярно посещающих службы заметно меньше). Русская православная церковь имела под сво­им началом в 2006 г. 27 тыс. приходов (в 1986 г. — 6800), 680 монастырей (в 1986 г. — 18), 5 духовных академий, 33 семинарии и 40 духовных училищ. При большинстве храмов заработали библиотеки и воскрес­ные школы для детей. Продолжая традиции социальной работы, прерванные после 1917 г., церковные организа­ции занимаются обустройством детских приютов, реаби­литацией наркозависимых и пострадавших от сект, ухо­дом за престарелыми. В деле налаживания церковной и приходской жизни участвовали многие тысячи людей. Возрождается религиозное искусство, многие мастера — носители знаменитых традиций, например палехской школы, занимаются возрождением иконописи и фреско­вой живописи. Полным ходом идет восстановление раз­рушенных храмов и монастырей.

Церкви были переданы почитаемые святыни. В 1991 г. в Серафимо-Дивеевскую обитель (Нижегородская епархия) были перенесены мощи св. Серафима Саровского, Дивеево стало одним из центров возрождения православия.

Религиозные праздники и события церковной жизни стали для многих неотъемлемой частью духовного опы­та. Огромным событием в жизни церкви и верующих стало прославление в год 2000-летия Рождества Христо­ва новомучеников и исповедников, пострадавших в годы советской власти. В том же году был открыт и освящен воссозданный храм Христа Спасителя в Москве. Эти перемены были встречены верующими как начало ду­ховного обновления России.

Развивается сфера религиозного образования. Актив­ная книгоиздательская деятельность открыла путь к разнообразным источникам духовного опыта — и Отцов Церкви, и наших современников. Многие ищут в вере путь для творческого созидания жизни. Примером сое­динения живой веры и слова о вере, духовного опыта и богословского толкования такого опыта стали богословс­кие труды митрополита Сурожского Антония (1914— 2003), возглавлявшего созданную в Великобритании Сурожскую епархию РПЦ.

Его проповеди и беседы ходили в советские годы в самиздате и с 1990-х гг. широко издаются в России. Центральная их тема — пути современного человека к Богу. Размышляя о предназначении человека, владыка Антоний не только делился радостью своей встречи с Богом, но и помог тысячам людей найти свой путь. Так, в книге «Пути христианской жизни. Беседы о вере» он писал: «Мы посланы в мир для того, чтобы перед этим миром быть свидетелями. Можем ли мы быть свидетеля­ми, если сами не сознаем своей веры, если мы не можем ска­зать человеку: я прошел тем же путем, и я тебе укажу хоть первые шаги на этом пути...»

Эти и другие размышления обращены к ищущим лю­дям, к молодежи. В России в последние годы именно среди молодых и среднего возраста городских жителей отмечен, согласно данным социологических опросов, рост религиозного самосознания. Это касается не только православия, но и других конфессий. Так, средний воз­раст посещающих мечети российских мусульман составляет 45 лет. В стране действует более 6 тыс. мечетей, в 2004 г. широко отмечалось столетие крупнейшей в стра­не московской Соборной мечети.

Программы разных конфессий появились на телеви­дении. Нормализовались отношения религиозных орга­низаций и государства.

Это помогало вести диалог в том числе и по вопро­сам, которые вызывали разногласия в обществе, — о пе­редаче церковным организациям находившегося в госу­дарственной собственности имущества, о статусе музеев, расположенных в церковных зданиях, о проблемах ре­лигиозного образования в школе. Хотя решение спор­ных проблем не всегда давалось просто, но положитель­ные примеры таких решений и готовность вести диалог свидетельствуют о стремлении религиозных организа­ций, государства и общества активно участвовать в ду­ховном обустройстве новой России.

Непрерывность нравственной, духовной и интеллек­туальной традиции воплощает отечественное культурное наследие. К концу 1990-х гг. заметно вырос интерес к творческому прочтению этого опыта. К массовому зрите­лю были обращены экранизации классики русской ли­тературы, лучшие ленты («Идиот» по мотивам романа Ф.М. Достоевского, реж. В. Бортко, 2003, «Мастер и Маргарита» по роману М.А. Булгакова, реж. В. Бортко, 2005) собрали многомиллионную аудиторию. По данным опросов общественного мнения, телеэкранизацию «Идио­та» видели 28%, а «Мастера и Маргариты» — 34% взрослых жителей России.

Популярность классики отечественной и мировой драматургии определяла афишу репертуарного театра (самыми востребованными авторами оставались А.П. Че­хов, А.Н. Островский, В. Шекспир), постановки отлича­ла авторская интерпретация известных текстов. МХТ им. Чехова осуществил четвертую в истории этого теат­ра постановку «Белой гвардии» М.А. Булгакова (2004).

В культурной жизни страны выделились коллекти­вы-лидеры. Таким стал Мариинский театр оперы и ба­лета, осуществивший под руководством В.А. Гергиева масштабные проекты постановок русской (все оперы С.С. Прокофьева) и мировой классики (тетралогия «Кольцо Нибелунгов» Р. Вагнера). Театр обратился к наследию русского зарубежья, поставив неизвестные в России балеты Дж. Баланчина и Л.Ф. Мясина, широко привлекал известных зарубежных постановщиков и ис­полнителей. Развитие этого коллектива отличает дина­мичность, поиски новых форм обращения к зрителю и слушателю (такие, как оперные постановки в «истори­ческих декорациях»).

В 1990 г. в России появился первый негосударствен­ный оркестр. Он был создан под руководством выдающе­гося пианиста М.В. Плетнева. Российский националь­ный оркестр (РНО) стал одним из ведущих музыкальных коллективов страны, признанным исполнителем музыки Чайковского и относительно редко звучащего классического репертуара. Ежегодные концертные круи­зы РНО по городам Поволжья продолжают просвети­тельские традиции отечественной культуры.

Российская культура и российское общество обраща­ются сегодня к осмыслению своих истоков и наследия, своего места в современной цивилизации. После перио­да радикальных перемен и широкого вовлечения страны в мировые культурные процессы приходит осознание преемственности российской истории, неотъемлемой частью которой был советский период.

Оценка тенден­ций мирового развития века минувшего позволяет взве­шенно взглянуть на опыт культурного строительства со­ветских лет и использовать его достижения. Все более широкую поддержку получает мысль о том, что для цивилизационного прорыва в XXI век одной только опоры на силы самоорганизации культуры недостаточно. Госу­дарство должно определить приоритетные направления развития образования, науки и культуры и обеспечить их поддержку.

Реализация национальных проектов — пример такого подхода. Новое прочтение сегодня получает тема патриотизма. Это чувство причастности к прошлому, настоящему и будущему своей страны, бережное отношение к истории и к своей «малой родине». Многие связывают патрио­тизм с пробуждением гражданского и правового созна­ния, с пониманием личной ответственности за судьбу страны и за будущее своей культуры.

Задание:

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: