Северная Ирландия — колония британского империализма

Смысл создания автономного юнионистского государства на Северо-Востоке Ирландии заключался в стремлении британского империализма и ольстерской колониальной верхушки сохранить за собой как рычаги неоколониального господства над островом в целом, так и возможность прямой колониальной эксплуатации хотя бы части его коренного населения. При этом местным юнионистам на протяжении почти полувека была предоставлена фактически полная свобода распоряжаться внутренними делами Шести графств. Практически до конца 60-х годов они пользовались полным доверием английских правящих кругов. Видимость парламентской демократии (наличие местного парламента и многопартийность) не могла скрыть реальность полицейской диктатуры буржуазно-помещичьей протестантской верхушки. Большую роль в качестве идеологических подпорок режима продолжали играть религиозный фанатизм и оранжизм. Оранжистами являлись поголовно все члены юнионистской политической иерархии, членом ордена был каждый третий мужчина-протестант. Правящая юнионистская партия регулярно обеспечивала себе 85—89% мест в обеих палатах Стормонта — нижней и верхней. Таким же подавляющим было ее превосходство в муниципалитетах.

Подавляющее политическое преобладание юнионистов достигалось разнообразными мерами дискриминации католиков. Специально введенный на выборах в местные органы власти имущественный ценз, антидемократическая система предоставления «множественных голосов» крупным предпринимателям и т.п. оставляли вне избирательных списков большое число малоимущих и неимущих католиков. Махинации по произвольному «кроению» избирательных округов снижали до минимума представительство меньшинства.

Все активные проявления политической оппозиции режиму жестоко подавлялись военизированной ольстерской королевской жандармерией и «специальными силами Б» — многочисленными полувоенными формированиями протестантских экстремистов. Начиная с 1922 г. в Шести графствах постоянно действовали так называемые законы о чрезвычайных полномочиях, сводившие на нет свободу личности, слова, собраний, неприкосновенность жилища и т.п

Опорой системы дискриминации служил союз обманутых и развращенных колониальными подачками протестантских трудящихся с протестантскими помещиками и буржуазией. Существование такого союза тормозило развитие классовой борьбы, являлось главным условием прочности реакционного режима. Но к концу 60-х годов в связи с общим ухудшением экономического положения провинции колониальные привилегии протестантских трудящихся оказались заметно урезанными. Так, несмотря на то, что в католическом рабочем районе Белфаста Кромаке был значительно меньший процент квалифицированных рабочих, большая (на одну четверть) скученность, гораздо более высокая, чем в протестантском рабочем районе Санди-роу, квартплата, последний также отличался крайне скверными жилищными условиями и низкими заработками жителей (до 20% семей получали менее 10 ф.ст. в неделю).

Тем не менее в протестантских низах сохранялась и культивировалась иллюзия об их принадлежности к «элите», «избранному народу», призванному на века господствовать на ирландской земле.

Имея ключевые позиции в политике и экономике, юнионисты-протестанты (к ним принадлежали почти все крупные и значительное большинство средних предпринимателей) широко распространяли дискриминацию и на сферу социальных отношений. Католиков, как правило, либо вообще не принимали на работу, либо предоставляли им наименее оплачиваемые места; их постоянно обходили при распределении муниципальной жилой площади, чинили всяческие препятствия при повышении профессионального уровня и т.д. Их первыми выставляли за ворота в ходе массовых увольнений. За соблюдением «кодекса дискриминации» бдительно следил Орден оранжистов и некоторые специально для этого созданные экстремистские организации (например, возникшая в 1931 г. Протестантская лига Ольстера).

Положение католической общины в Северной Ирландии усугублялось общей тяжелой ситуацией «автономной провинции» в течение почти всего рассматриваемого периода (исключая годы второй мировой войны, когда местная экономика переживала оживление). Сказывалась односторонняя специализация североирландской экономики на судостроении и производстве льняных тканей, зависимость от рынков, денег и сырья метрополии, отрыв Северо-Востока от хозяйственной системы основной части Ирландии.

После второй мировой войны в связи с развитием научно-технической революции и вторжением в Шесть графств иностранных монополий здесь произошли значительные структурные сдвиги - резкий упадок традиционных отраслей (число занятых здесь сократилось более чем вдвое) и развитие новых — машиностроения и химии в масштабах, которые, однако, не могли компенсировать утрату старых промышленных мощностей. Усилились кризисные явления в сельском хозяйстве, где произошло новое сокращение числа ферм. Социальные последствия этих процессов тяжело отразились на положении широких слоев населения Северной Ирландии, и в первую очередь католического меньшинства.

Весь рассматриваемый период характеризовался очень высоким уровнем безработицы (в среднем 20—25%, а в годы экономического кризиса — 35—40%), массовой эмиграцией. Число безработных в католических районах и местностях было, как правило, в несколько раз выше, чем в протестантских. В Дерри, который иногда называли «столицей несправедливости», постоянно не имело работы до половины мужского населения.

В руках «хозяев» Северной Ирландии имелось достаточно средств, чтобы переложить основные тяготы депрессии на плечи рабочих и фермеров-католиков и одновременно против них же, как якобы «отнимавших» у протестантов рабочие места, обратить недовольство своих малоимущих единоверцев Неоднократно за этот период (например, летом 1935 г.) имели место кровавые католические погромы. Особую известность как подстрекатель и демагог снискал в конце 50-х годов пресвитерианский священник Я.-Р.Пейсли, выступавший с одинаковой яростью как против католиков, так и против всех тех, кто осуждал крайние формы дискриминации и отстаивал идею реформ.

Основную часть католиков-североирландцев составляли рабочие и отчасти мелкие фермеры. Тонкий слой предпринимателей и интеллигенции сложился здесь главным образом уже в период после второй мировой войны. Проживавшая на территории Северной Ирландии полумиллионная католическая община в своем подавляющем большинстве не признавала законности существовавшего здесь юнионистского правопорядка, стремилась к мирному объединению с соседним Ирландским государством. С этих позиций выступала и ее наиболее влиятельная политическая организация — Националистическая партия. Некоторая часть католического населения продолжала оказывать поддержку радикально настроенной ИРА и близким к ней политическим группировкам.

XIII. Современная Ирландия (конец 50-х— 70-е годы) Внутриполитическая борьба вокруг «нового курса»

Во второй половине 50-х годов экономическое развитие страны затормозилось. Темпы роста промышленного производства не превышали 1% в год. Ирландская сельскохозяйственная продукция не выдерживала на английском рынке конкуренции товаров сельского хозяйства Дании, Новой Зеландии, Нидерландов.

Вновь резко возросли безработица, эмиграция. В 1946—1951 гг. темпы эмиграции составляли в среднем 8,2 человека на 1 тыс. жителей в год, в 1951—1956 гг. они выросли до 13,4, а в 1956—1961 гг. — до 13,8 человека, что перекрывало естественный прирост населения. В 1956—1957 гг. в Ирландии разразился экономический кризис. Во второй половине 50-х годов Ирландия все еще оставалась аграрной страной со слаборазвитой промышленностью. Валовой национальный продукт на душу населения в 1958 г. составил 578 долл. По этому показателю Ирландия опережала только Испанию, Грецию и Португалию.

Ведущую отрасль сельского хозяйства по-прежнему составляло животноводство. В 1955 г. в стране было 313 тыс. ферм, из которых 232 тыс. (74%) имели менее 50 акров (20 га). Не располагая средствами для организации на своих участках высокопродуктивного хозяйства, мелкие фермеры занимались откормом свиней и молодняка крупного рогатого скота для продажи его скупщикам. Они подвергались двойной эксплуатации: со стороны торговцев скотом и монополий. Главная причина отсталости ирландского сельского хозяйства — его приспособление к интересам английского рынка.

Промышленность Ирландии во второй половине 50-х годов занимала в экономике страны подчиненное положение. В 1958 г. в обрабатывающей промышленности было занято всего 142 тыс. человек, т.е. в 2,5 раза меньше, чем в сельском хозяйстве. Тяжелая промышленность была представлена металлургическим и автосборочным заводами в Корке, а также несколькими мелкими предприятиями по производству сельскохозяйственный машин. Ко второй половине 50-х годов в руках государства находились гидроэнергетика, добыча торфа, производство сахара, цемента, удобрений, железные дороги, морское и воздушное сообщение, металлургический завод в Корке.

Английский капитал продолжал сохранять прочные позиции в ирландской экономике. Это особенно проявлялось в тесных связях ирландской банковской системы с английской Под английским и отчасти американским контролем находились целые отрасли ирландской промышленности: мукомольная, резиновая, нефтеперерабатывающая На торговлю с Англией приходилось, как и прежде, 75—80% всего внешнеторгового оборота Ирландии. Внешнеторговый баланс постоянно сводился с дефицитом в 70—100 млн. ф.ст. Все это наглядно свидетельствовало о невозможности для малой слаборазвитой страны добиться полной национальной независимости без крутого перелома в экономическом развитии. А между тем политика ирландских правящих кругов, после 1958 г вставших на путь проведения так называемого «нового курса», ознаменовала собой поворот вправо, который означал отказ от прежней политики построения независимой экономики с опорой на собственные силы, обращение за помощью к иностранному капиталу, укрепление связей с империализмом.

В феврале 1958 г. министр промышленности Шон Лемасс (вскоре ставший премьер-министром) выступил в Дойле с проектом закона о промышленном развитии страны. Он предлагал ослабить ограничения, поставленные на пути проникновения иностранного капитала. Законом о контроле над промышленностью 1932 г. Лемасс мотивировал необходимость проведения этого курса ссылками на якобы нехватку в Ирландии собственного капитала, технических возможностей и опыта управления крупными предприятиями. Эти недостатки, утверждал министр, стоят на пути широкого промышленного развития, сокращения эмиграции и безработицы. Оппозиция, состоявшая из Фине гэл и блокировавшейся с ней в течение всего послевоенного периода Лейбористской партии, с удовлетворением встретила это заявление.

Весной 1958 г. Т.Утейтекер, тогдашний заместитель министра финансов, опубликовал работу «Экономическое развитие», изданную позже правительством Ирландии в качестве «цветной книги». Роль государства Утейтекер сводил к поощрению развития капиталистической экономики с помощью финансовых рычагов. Он считал необходимым направлять государственные средства в первую очередь в промышленность, сельское хозяйство, энергетику, транспорт и связь, снизив вложения в здравоохранение, жилищное строительство. Инициатива в создании новых промышленных предприятий должна была исходить от частных предпринимателей. Для их поощрения предлагалось проводить снижение налогов на прибыль и капитал. Утейтекер особенно ратовал за привлечение иностранного капитала

Осенью 1958 г. предложения Утейтекера были рассмотрены кабинетом и положены в основу экономической политики правительства Фианна фойл.

Резкую отповедь намечавшемуся «новому курсу» дали партия Шин-фейн и Ирландская рабочая лига (коммунистическая партия), не имевшие своих представителей в Дойле. Считая, что развитие национальной экономики должно осуществляться с помощью государства и с опорой на местный частный капитал, Шин-фейн отвергал идею привлечения в страну иностранного капитала. С резким осуждением политики правительства выступили ирландские коммунисты. Они требовали полного разрыва с империализмом для достижения подлинной независимости Ирландии. «Мы не можем стать свободной страной до тех пор, пока не будут разрушены экономические связи с империализмом, тиски, в которых он держит нашу банковскую систему, торговлю и большую часть нашей промышленности», — писал орган коммунистов «Айриш уоркерс войс».

Переориентация ирландской экономики на экспорт и упрочение связей с мировой капиталистической системой ставили перед Ирландией вопрос об ее отношении к возникшим в конце 50-х годов европейским экономическим группировкам. Ирландская буржуазия стремилась получить свободный доступ своей продукции на рынки вошедших в эти экономические группировки стран. Но для этого нужно было снять таможенные барьеры и открыть собственный рынок для продукции других государств — меры, в результате которых основная масса национальных фирм в промышленности и большинство фермеров в сельском хозяйстве оказались бы совершенно беззащитными в открытом столкновении с высокомонополизированной экономикой стран Европейского экономического сообщества.

Вопрос о возможности участия в ЕЭС рассматривался ирландскими правящими кругами с учетом позиции, занятой Англией. До тех пор, пока Англия не собиралась вступать в ЕЭС, в Ирландии мало кто думал об этом шаге. Но когда выявилось намерение Англии добиваться членства в ЕЭС, изменились и настроения у стоящей у власти ирландской буржуазии. В июле 1961 г., после возвращения из Лондона, премьер-министр Лемасс заявил, что зависимость Ирландии от английского рынка не оставляет иного выхода, кроме как следовать за Великобританией, и сообщил о достигнутой с ней договоренности начать консультации по вопросу о членстве в ЕЭС. Выступление было поддержано подавляющим большинством депутатов, включая депутатов-лейбористов.

Участие Ирландии в ЕЭС было выгодно скотоводам, экспортерам сельскохозяйственной продукции, промышленникам, чьи предприятия работали на экспорт, финансистам и рантье, стремившимся выгодно разместить свои капиталы в странах ЕЭС. Вместе с тем оно наносило удар по средним и мелким промышленникам, связанным с внутренним рынком, рабочим, занятым на их предприятиях, мелким фермерам, которым грозило разорение.

В стране росла оппозиция правительственному курсу.

В мае 1962 г. на проходившей в Дублине конференции Лейбористской партии лишь с большим трудом ее лидеры У.Нортон и Б.Кориш сумели провести резолюцию, одобрявшую курс на вступление в ЕЭС. В то же время конференция единодушно выступила против участия Ирландии в НАТО или каком-либо другом военном блоке. Аналогичную позицию занял и проходивший летом очередной съезд ирландских тред-юнионов.

На опасность, таящуюся для Ирландии со вступлением ее в «Общий рынок», указывал Шин-фейн. Партия связывала вопрос о ЕЭС с борьбой за полную независимость, призывала сокращать зависимость Ирландии от английского рынка, переориентироваться на долларовую зону и прежде всего расширять внутренний рынок.

Глубокий анализ проблем, связанных с вступлением Ирландии в ЕЭС, был дан коммунистами. Указывая на ЕЭС как организацию, которая была создана в интересах западноевропейских промышленных монополий, ирландские коммунисты подчеркивали, что вступление Ирландии в ЕЭС будет означать поглощение этими монополиями значительной части ирландской промышленности. Коммунисты обвиняли Фианна фойл в том, что она не только изменяет своему прежнему курсу на создание независимой экономики, но и, следуя за Англией, «выбрасывает за борт саму идею существования Ирландии как политически и экономически независимой нации».

Несмотря на ширившиеся массовые протесты и выступления, Лемасс и его сторонники упрямо шли к своей цели. Но в январе 1963 г. президент Франции де Голль потребовал отсрочить прием Англии в ЕЭС. Это привело к отсрочке приема в ЕЭС и Ирландии.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: