Определение системы ценностей

Пётр Рауш

Анархическое движение Питера
(1988-1996)

Введение

Определение системы ценностей

Выпуск анархической печати

Акции протеста, съезды и конференции, поиск альтернативных форм деятельности

Заключение

Введение

Предлагаемая статья представляет собой попытку дать сжатый общий обзор взглядов и деятельности современных анархических групп во втором по величине городе России. Понятно, что использование термина "движение" в отношении рассматриваемых форм активности может считаться спорным, поскольку численность задействованных в нем людей практически не превышала нескольких десятков (для крупных разовых акций в отдельных случаях - сотен) человек. Поэтому по сравнению, например, с коммунистическим движением города, насчитывающим десятки тысяч активистов, анархисты даже в период пиковой активности реальной силой не являлись, хотя среди населения Питера, тем не менее, можно найти довольно много людей, относящихся к анархический идее или к различным интерпретациям анархической традиции с симпатией. Социологических опросов такого рода в городах Росси не проводилось. Известно, что опросы такого рода на Украине давали цифру симпатизировавших анархии в 1-2 % населения, но достоверность этих данных также вызывает сомнение… По наиболее оптимистичным оценкам, чисто теоретически анархические установки в принципе вызывают симпатию у 10-15 % населения. Вместе с тем в последние годы (1993-1996) под влиянием государственнической пропаганды, усиленно распространяемой через средства массовой информации, жители больших городов существенно меняют систему своих ценностных установок. Анархическая идеология, распространявшаяся на стыке коммунистических и либеральных ценностей - в известной мере и продолжая, и отрицая и те, и другие - теперь вытесняется различными вариантами имперского или националистического пропагандистского мифа. Но крайне трудно сказать, какого рода критерии оценки массовости наиболее значимы на деле - итоги ли выборов, результаты ли социологических опросов, численность участвовавших в массовых демонстрациях? При этом необходимо отметить, что какой-либо реальной борьбы против существующих государственных институтов в Питере за рассматриваемый в статье период практически не было (отчасти исключением здесь стали события августа 1991 г., но и их размах в значительной степени искусственно преувеличен). Итак - без учета баррикад и забастовок оценивая политические симпатии городского населения, укажем: Питер, как и Москва, голосует преимущественно за "демократов" (реально за сторонников либерально-бюрократической прозападной ориентации). В то же время на массовые политические акции - за исключением посещения бесплатных концертов - либеральная часть электората практически не способна. В частности, на митинге кандидата в президенты РФ Г.Явлинского весной 1996 г. присутствовало всего около 1.500 человек, а весенние манифестации "Трудовой России", РКРП и КПРФ собирали как минимум в тридцать раз большее количество участников - хотя на выборах кандидат от КПРФ по количеству голосов уступил Явлинскому. Крайне низкая активность либералов на митингах, преимущественно "красный" и "коричневый" (националистический) характер уличных акций в известном смысле дают основание говорить об серьезного либерального движения. В то же время либерально-буржуазный электорат в Питере составляет относительно устойчивое большинство. Возможно, что отмеченная тенденция в еще более значительной степени относиться и к анархистам. Во всяком случае, надо заметить, что процент участия населения больших городов России в выборах традиционно ниже, чем в среднем по стране. Можно вспомнить, что выборы в городское законодательное собрание Петербурга, на которые был установлен кворум необходимого участия в 25 % избирателей от списочного состава, в 1994 году пришлось проводить четыре дня вместо одного. То есть, несмотря на крайне низкую численность анархических групп, и организаций, такая, к примеру, чисто анархическая установка, как бойкот выборов, массой городского населения принимается и реализуется на практике

В принципе, если под словом "движение" понимать некую массовую силу, способную оказывать существенное воздействие на характер решения политических вопросов, то спорным будет даже существование движения коммунистического (несколько десятков тысяч человек на всю Россию). Но в предлагаемой вашему вниманию статье под движением будет пониматься нечто иное - активность сторонников анархического антигосударственного направления в политике и идеологии (хотя многие из анархистов принципиально негативно воспринимают и ту, и другую). В этой системе анархизм как определенная, так или иначе, этико-политическая тенденция по своему вектору ориентации, и по базовым ценностям на наш взгляд отличается и от коммунизма (анархо-коммунизм Кропоткина есть лишь одно из анархических направлений, имеющий - в теории - такое же право на существование как казарменно-государственнический коммунизм Кампанеллы или антикоммунистический анархизм Штирнера), и от либерализма, и от блока "национал-патриотических" (как правило, откровенно фашистских) идеологий. Вместе с тем внутри самого анархизма всегда наблюдается довольно широкий спектр несовпадающих между собой мнений, оценок и подходов - не говоря уже о том, что их характер существенно варьировался и варьируется в зависимости от обстоятельств места, времени и образа действия. Переходя к основной части статьи, мы начнем наш обзор с краткой истории идеологической трансформации анархического движения Питера и попытаемся обозначить акценты, отличающие идеологические подходы питерских анархо-групп от позиций, наиболее типичных для других городов России.

В начало страницы

Определение системы ценностей

Анархические и полуанархические подпольные (диссидентские) группы в СССР до перестройки (до 1986/87 гг.), насколько нам известно, практически все заявляли себя как социалистические, относясь к радикально-левой части политического спектра. Питер в этом отношении не был исключением - именно как последовательные социалисты и анархо-коммунисты определяли себя, в частности, члены группы Александра Скобова, разгромленной КГБ в 70-х годах. Однако анализ взглядов и деятельности диссидентских групп этого периода не входит в задачу данной статьи, а говорить о каком-либо влиянии "семидесятников" на анархистов 80-х - 90-х в Питере не приходится. Репрессии властей не позволили сформироваться устойчивой анархической традиции до тех пор, пока в стране не сложилась революционная ситуация. С наступлением же последней обрисовалось достаточно странное положение. Фактически либерально-буржуазная (в регионах - национально-антиимперская) революция разворачивалась в стране под контрреволюционными лозунгами. Подпольный диссидентский, правозащитный этап антирежимного движения сменился на открытый - "неформальный", митинговый. В период 1986/87 гг. происходит первичный генезис "неформальных" групп новой волны, готовящейся открыто объявить об отказе от системы ценностей старого режима - режима "развитого социализма". Значительная часть нового движения именовала его "демократическим", хотя с самого начала использование такого названия вряд ли можно было считать корректным. Помимо "демократов", в идеологическую кампанию по дискредитации старой системы включились и национал-патриоты монархо-фашистского толка - и в ряде случаев именно в Питере и Москве разворачивалась основная деятельность широко известной в свое время "Памяти" Д.Д.Васильева. Атака на режимную идеологию в своих наиболее резких, экстремально-заостренных формулировках шла справа: сначала со стороны "Памяти", потом - с позиций "первой оппозиционной политической партии" - "Демократического Союза". В этих условиях какое-либо позитивное использование понятия "социализм" воспринималось едва ли не как акт коллаборационизма. Старая, "классическая" методика критики существовавшего в СССР государства (во многом восходящая к Троцкому) в период наступившей идеологической ломки оказалась слишком мягкой для массового восприятия. Период революционной ситуации можно было использовать для мобилизации сил тем лучше, чем категоричнее звучали оценки. Характеристика строя, господствовавшего в период диктатуры КПСС, как "государственного капитализма", оказалась сложна для понимания значительной части людей.

Первые анархические группы не располагали сколь либо значительными силами для практических действий и не имели опыта борьбы. Указанные недостатки отчасти компенсировались радикальностью лозунгов. Напомним, что в условиях 1988 года частная собственность в СССР де-юре была запрещена - и вполне понятна логика анархистов, выступавших (вопреки Кропоткину и строго в соответствии со Штирнеру) в ее защиту.

Таким образом, первая открытая анархическая группа, образованная в Питере в сентябре 1988 года, фактически заняла, несмотря на свое название (Анархо-синдикалистская свободная ассоциация - АССА), нетрадиционно-правую для советских анархистов позицию. Входя в состав "демократического" неформалитета, первая АССА, как и возникшие параллельно с нею неанархические группы, выступала против однопартийной диктатуры, поддерживая лозунг многопартийности в смысле свободы создания политических союзов. Стоит заметить, что до лета-осени 1990 года большая часть питерских анархистов не предпринимала никаких серьезных попыток критики "демократических" ценностей "вовне" - а внутри самой АССы-1-й вплоть до ее раскола весной 1990-го года существовала процедура голосования. Но если "демократия" в этот период воспринималась положительно, то к коммунизму было принято проявлять крайне негативное отношение. Касалось это, впрочем, отнюдь не всех анархистов. В начале 1989 года в АССу вступил Дмитрий Жвания, придерживающийся тогда радикально-левых убеждений - и весной в организации произошел серьезный конфликт, который 6.06.1989 привел к первому расколу: от Анархо-синдикалистской свободной ассоциации отделился Анархо-коммунистический революционный союз. Идеология последнего существенно отличалась от "неформально-гуманистической" позиции АССы. АКРС в своих основных установках и провозглашаемых методах использовал опыт левых движений Запада, причем отнюдь не только анархистов (A.I.T.), но и различных троцкистских организаций. Нужно отметить, что период активности питерского (ленинградского) АКРС был не очень продолжительным (около полутора лет), но достаточно результативным, к чему мы еще вернемся чуть позже, при рассмотрении практических действий.

1990-й год стал годом начала революции в СССР. Именно в этом году неформальные движения - и в том числе движение анархическое - достигают максимального подъема. Весной этого же года на Втором съезде КАС (Конфедерация анархо-синдикалистов), который должен был проходить в Питере, но по произвольному решению москвичей оказался собранным в столице, произошел большой раскол, имевший серьезные последствия для всех анархистов страны. Формально история его выглядит следующим образом.

Революционная позиция АКРС в число своих составляющих включала признание принципов революционного насилия. Первая АССА такую постановку вопроса не разделяла, в связи с чем принята была соответствующая резолюция, чем сначала дело и ограничилось. В конфликте АССы и АКРСа Московская организация КАС, вмешавшаяся в дело с целью сохранения "единства рядов", пыталась первоначально загладить имевшиеся противоречия. Однако впоследствии, когда пропаганда принципов АКРС развернулась достаточно широко, Москва изменила взгляд на проблему и решила организовать показательный процесс "против насилия" (нежно напомнить, что 1-й съезд КАС в мае 1989 года принял большинством голосов ряд пацифистских документов). При этом, очевидно, предполагалось использовать для "торжества справедливости" уже отработанные внутри Конфедерации методы давления посредством авторитета, демократическую процедуру "нейтрализации" несогласного меньшинства и тому подобные аппаратные способы внутриорганизационной политической борьбы, опыт которых у лидеров МО КАС уже имелся. На деле, однако, ситуация вышла из под контроля организаторов съезда, которые, возможно, рассчитывали на то, что питерские анархо-синдикалисты не будут возражать против разгрома "террористического крыла". Получилось, что централизаторские тенденции, заявленные москвичами в 1990-м году, натолкнулись на серьезное противодействие. Вопрос о насилии оказался только предлогом для более серьезной конфронтации. Показательно, что в ходе нее ленинградский АКРС голосовал за резолюцию, предложенную "первой большой КАСовской тройкой" - Москвой, Харьковом и Иркутском. В резолюции, голосование по которой стало непосредственным переходом в состояние раскола, признавалась необходимой для нахождения в составе КАС приверженность принципам анархо-синдикализма. В этом условии, конечно, не было ничего странного - такое положение должно бы быть само собой разумеющимся. Сложность заключалась в том, что за период 189-90 гг. в Конфедерацию, Оргдоговор которой был крайне эластичным, уже вошло немало людей, имевших к синдикализму довольно отдаленное отношение. (В скобках заметим, что термин "синдикализм", получивший столь широкое распространение в 1989 году, был введен в оборот отнюдь не членами рабочих коллективов, боровшихся методом захватных стачек за производственное самоуправление. В роли наиболее ортодоксальных "синдикалистов" выступали люди, не связанные с рабочим движением и ориентированные, прежде всего на политическую борьбу). Сторонники "синдикализации" КАС победили, собрав незначительное большинство голосов. После этого почти половина делегатов съезда прекратила свое участие в его работе. Собравшись отдельно, меньшинство (ядро которого составили анархисты Питера, Саратова, Казани, Нижнего Новгорода, Запорожья и Днепропетровска) заявило о своем отрицательном отношении к методам давления, продемонстрированным организаторами 2-го съезда КАС, и выступило с инициативой организации - помимо КАС - широкого анархического движения, объединившего бы весь спектр антигосударственических направлений.

Последствия изложенных выше событий отразились на положении дел в Питере. С другой стороны, не менее сильное влияние на анархистов оказывали разворачивающиеся политические изменения, характер которых теперь, несколько лет спустя, однозначно представляется революционным. Смена городских властей весной 1990-го создала ситуацию юридической неопределенности, которая могла быть использована для "расширения плацдармов". Ленинградский АКРС, сохранившийся после 2-го съезда КАС, в этот период радикализуется и активизируется. В это же время прекращает свое существование 1-я АССА, в составе которой размежевываются экстремиско-внесистемное и реформиско-эволюционное течения (более подробно об организационных формах этого раздела позже). Реформисты в действительности были ближе к первоначальной позиции, заявленной АССой в 1988-м году, объявляя своей целью безгосударственный свободный капитализм и не возражая против демократии как средства для его поэтапного и постепенного достижения. Антисистемное же крыло сделало акцент прежде всего на практическую реализацию элементов анархии - и в силу этого все больше дистанцировалось от демократии, ориентируясь на достижение внутригрупповых соглашений по частным вопросам путем консенсуса. Реформисты остались в составе КАС, образовав внутри нее Анархо-демократический Союз. "Внесистемные" в Питере тоже не сразу и не все ушли из Конфедерации, но приняли самое активное участие в организации Ассоциации движений анархистов.

1-й съезд АДА проходил июне 1990 года в лагере протеста против Балаковской АЭС (Саратовская обл.). Из Питера в акции принимали участие пять человек; впечатление от участия в работе лагеря протеста были достаточно сильными, что определило появление и дальнейшее усиление экологической тенденции среди анархистов Питера.

Ориентация на практику среди внесистемной части анархистов повлияла и на их концептуальные установки в отношении насилия. Насилие, объявлявшееся ранее средством политической борьбы лишь Анархо-коммунистическим революционным союзом и признававшееся 1-й АССой только средством личной самообороны, начинает теперь восприниматься как вполне допустимая и оправданная форма ответного действия. Таким образом, значительная часть анархистов Питера признала право на месть. Вместе с тем АКРС, продолжая эволюционировать в направлении левого экстремизма, осенью 1990-го вышел за грань анархических представлений. Основная часть его членов вошла в состав новой, уже троцкистской организации - Революционных пролетарских ячеек (в дальнейшем изменили свое название, обозначив себя как группа "Рабочая борьба"). Нужно, однако, заметить, что эта форма экстремизма не находила практически никаких проявлений.

Следующий, 1991-й год, казалось, давал возможность дополнить провозглашенные теории их применением в деле. В январе группа питерцев приняла участие в экспедиции в Каунас, где предполагалось всеми имеющимися силами поддержать литовское сопротивление имперско-советской оккупации (конечно, это не означало того, что анархисты стремились к утверждению национальных вариантов государственности в республиках Балтии - речь шла о праве народов на самостоятельное решение собственной судьбы). А в августе 1991-го "внесистемная" часть анархистов Питера дополнила опыт экстремизма практикой сооружения баррикад в центре города (хотя до баррикадных боев дело так и не дошло). Ни левые троцкисты, ни правые эволюционисты в указанных событиях участия не принимали.

После августовских событий среди радикальной группы газеты "Новый свет" возникли разногласия в связи с определением "стратегического направления". В № 17, в статье "Время менять имена" А.Щербаков, с весны 1990 входивший в состав редакции, высказал мнение о необходимости "сделать шаг влево". "Экологическая ниша", освободившаяся АКРСом год назад, вновь оказалась заполнена - на этот раз питерским крылом Инициативы революционных анархистов. Правда, ИРЕАН в Питере явно уступал прежнему АКРСу и в численности, и в материальных проявлениях активности.

"Внесистемная" часть питерских анархистов, пропагандируя идеологию пограничных состояний, в 1991-м году объединились в группу "МАКИ" (Маргинально-анархические контр-иннициативы). Незначительные идеологические отличия отделяли от нее другую, крайне немногочисленную организацию - Движение революционных социалистических анархистов. Последняя из указанных организаций, вопреки своему названию, сосредоточила усилия в основном на правозащитной деятельности - ее вполне легальных формах.

Правый фланг питерского анархического движения в 1991-92 годах устойчиво занимали реформистки настроенные анархо-демократы, сохранявшие свое членство в КАС и продолжавшие внутри Конфедерации не прекращавшуюся полемику против своих социалистических товарищей.

В качестве основной тенденции, отмеченной внутрианархическим социологическим опросом осени 1991 - зимы 1992 гг. наблюдалась усиленная склонность "левых" анархистов (ИРЕАН и остатки АКРСа) к насильственным декларациям - и, с другой стороны, резкое возрастание стремления к пацифизму и законопослушанию в зависимости от близости того или иного участника движения к его правому крылу. Возможно, одной из парадоксальных особенностей группы "МАКИ" было то, что внутри нее наиболее экстремистски настроенными были как раз крайне правые (анкетирование проводилось с участием 111 анархистов, в состав МАКИ тогда входило около полутора десятков человек). В целом же для наиболее антикоммунистически настроенной части анархистов радикализм не был характерен.

Заключительным аккордом на пути развития анархо-капиталистического (или, используя более мягкие определения, либертарно-эволюционистского) направления стало его конституирование в официально зарегистрированную политическую партию - Союз вольных тружеников. Инициаторами создания этой организации выступили анархисты Казани (Л.Черный и Н.Павлов), однако без поддержки правых анархистов Москвы (А.Червяков) и Питера (А.Русаков и П.Гескин) их начинание вряд ли увенчалось успехом. К вновь образованной летом 1993 года партии присоединились участники из Тулы и Твери. Стоит отметить, что устав зарегистрированной организации не содержал практически никаких упоминаний об анархии, а организационные принципы СВТ дополнили обычное для анархо-демократов голосование строгой иерархией и элементами авторитаризма. К положительным моментам (на взгляд автора данной статьи), имевшимся в установках СВТ, можно отнести их акцентирование на необходимости принудительного государственного налогообложения. Ставка на смыкание буржуазной неконсервативной идеологии и анархических принципов в основе своей, конечно, не была оригинальной и оценка таких концепций как неких "идеологических монстров" с нашей точки зрения неуместна. В качестве прецедентов можно напомнить и индивидуализм Эйн Рэнд, и либертарианскую партию США, и позицию ряда современных анархистов Австралии. Понимание анархизма как доведенного до своего предельного развития либерализма отмечалось еще в публицистике Н.Бердяева. Конечно, все вышеперечисленные точки зрения достаточно далеки от программных установок A.I.T, но, в конце концов, считать революционно-коммунистический синдикализм "единственно верной" анархической доктриной - значит вступать в противоречие с основной идеей анархии, в принципе исключающей какую-либо монополию. Проблема в другом. К сожалению, попытки анархо-капиталистического симбиоза на практике до сих пор, как правило, заканчивались отходом "эволюционистов" от практического участия в движении - а затем и окончательным разрывом их с анархическими ценностями. Союз вольных тружеников в этом отношении не стал исключением. Переключив свою основную энергию с теории неоконсервативных изысканий на практику действительного частного предпринимательства, члены партии приняли правила игры, продиктованные им государством. В итоге СВТ на данный момент сохраняется чисто номинально - попыток предпринимать какую-либо анархическую деятельность с его стороны к началу 1996 года не предпринималось.

Для основной части анархистов Питера (МАКИ, ДРСА и одиночки - которые все вместе с 1991 г. объединялись в Питерскую группу Ассоциации движений анархистов) наиболее тяжелый период начался осенью 1993-го. Обстановка в России в целом изменилась. Революция, развивавшаяся до августа 1991 года по восходящей, миновав свою кульминационную точку, вступила в фазу дегенерационной депрессии. Последним рубежом стали события 1993 года у Белого Дома в Москве. Резко отрицательно оценив государственный переворот, совершенный Ельциным, анархисты Питера не испытывали никаких симпатий и никаких иллюзий в отношении "законной" парламентской системы. Боле того - инерционный антикоммунизм, сохранявшийся у многих, не позволял выступить против произвола зарвавшейся "исполнительной власти", превращавшейся де-факто в военную диктатуру. Видимо, такие настроения в октябре 1993 года были наиболее распространенными. Для активных действий в тот исторический момент не хватило не только чисто материальных, но и идейно-эмоциональных ресурсов. После этого в Питере начинается резкий спад анархической активности, многие участники движение отходят от дел.

Попытка вернуть утраченные позиции предпринимается в феврале 1994-го. Общегородская анархическая конференция собрала немногим более двадцати участников. На базе Питерской группы АДА бала создана новая организация - Питерская лига анархистов (ПЛА). АДА, в которой не было не только голосования, но и определенного числа участников, формировалась путем само приема. Лига покончила с этим положением, установив организационные принципы, до того уже отработанные в МАКИ: принятие решений путем консенсуса, обязательность исполнения соглашений и т.д. Идеологическим стержнем группы стала ее антигосударственная ориентация.

Первоначально предполагалось, что в Лигу войдут и Питерский ИРЕАН, и Санк-Перебургское отделение СВТ, и ДРСА, и МАКИ. Однако этого не произошло. В ПЛА вступали не организации, а их отдельные участники - группы же находившееся уже в состоянии "клинической смерти", погибли окончательно. Их активисты стали активистами Лиги.

Таким образом, период раздробленности, начавшийся летом 1989 г., к 1995-му году был "благополучно" преодолен. Наступила относительная стабилизация. Стоит отметить, что ее начало способствовало переходу некоторых анархистов - в частности, автора данной статьи - на революционные позиции. Положительные стороны некоторых процессов легче оценить уже после их завершения, или - что точнее - в момент наступления "паузы". Трудно сказать, насколько пауза в революционном процессе будет продолжительна - но задача состоит в ее максимальном использовании, для чего нужны реальные, практические действия. К опыту таких действий в Питере мы и переходим. Во второй части статьи речь пойдет о выпуске анархической печати и агитационно-пропагандистских листовочных компаниях, в третьей части - о демонстрациях, лагерях протеста, правозащитной антимилитариской деятельности, об анархических сквотах, попытках создания опорных баз в сельской местности и других проектах, в реализации которых участвовали анархисты за последние годы.

В начало страницы

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: