Глава VII. Особенности современного этапа развития науки.

вилегированных слоев населения добавляет очки в пользу сциен­тизма.

Экзистенциалисты во всеуслышание заявляют об ограничен­ности идеи гносеологической исключительности науки. В част­ности, Серен Кьеркегор противопоставляет науку, как неподлин­ную экзистенцию, вере, как подлинной экзистенции, и совершен­но обесценивая науку, засыпает ее каверзными вопросами. Какие открытия сделала наука в области этики? И меняется ли поведе­ние людей, если они верят, что Солнце вращается вокруг непод­вижной Земли? Способен ли дух жить в ожидании последних известий из газет и журналов? «Суть сократовского незнания, — резюмирует подобный ход мысли С. Кьеркегор, — в том, чтобы отвергнуть со всей силой страсти любопытство всякого рода, что­бы смиренно предстать перед лицом Бога». Изобретения науки не решают человеческих проблем и не заменяют собой столь необхо­димую человеку духовность. Даже когда мир будет объят пламе­нем и разлагаться на элементы, дух останется при своем, с при­зывами веры.

Антисциентисты уверены, что вторжение науки во все сферы человеческой жизни делает ее бездуховной, лишенной человечес­кого лица и романтики. Дух технократизма отрицает жизненный мир подлинности, высоких чувств и красивых отношений. Воз­никает неподлинный мир, который сливается со сферой произ­водства и необходимости постоянного удовлетворения все возрас тающих вещистских потребностей. Антисциентисты считают, чп адепты сциентизма исказили жизнь духа, отказывая ему в аутен тичности. Сциентизм, делая из науки капитал, коммерциализи­ровал науку, представил ее заменителем морали. Только наивные и неосторожные цепляются за науку как за безликого спасителя.

Яркий антисциентист Г. Маркузе выразил свое негодование против сциентизма в концепции «одномерного человека», в кото­рой показал, что подавление природного, а затем и индивидуаль­ного в человеке сводит многообразие всех его проявлений лишь к одному технократическому параметру¹. Те перегрузки и перена­пряжения, которые выпадают на долю современного человека, говорят о ненормальности самого общества, его глубоко болез­ненном состоянии. К тому же ситуация осложняется тем, что уз-

кий частичный специалист (homo faber), который крайне перегру­жен, заорганизован и не принадлежит себе, — это не только пред­ставитель технических профессий. В подобном измерении может оказаться и гуманитарий, чья духовная устремленность будет сдав­лена тисками нормативности и долженствования.

Бертран Рассел, ставший в 1950 г. лауреатом Нобелевской пре­мии по литературе, в поздний период своей деятельности скло­нился на сторону антисциентизма. Он видел основной порок ци­вилизации в гипертрофированном развитии науки, что привело к утрате подлинно гуманистических ценностей и идеалов.

Майкл Полани — автор концепции личностного знания — под­черкивал, что «современный сциентизм сковывает мысль не мень­ше, чем это делала церковь. Он не оставляет места нашим важ­нейшим внутренним убеждениям и принуждает нас скрьшать их под маской слепых и нелепых, неадекватных терминов»¹.

Крайний антисциентизм требует ограничить и затормозить развитие науки. Однако в этом случае встает насущная проблема обеспечения потребностей постоянно растущего населения в эле­ментарных и уже привычных жизненных благах, не говоря уже о том, что именно в научно-теоретической деятельности заклады­ваются «проекты» будущего развития человечества.

Дилемма сциентизм — антисциентизм предстает извечной проблемой социального и культурного выбора. Она отражает про­тиворечивый характер общественного развития, в котором науч­но-технический прогресс оказывается реальностью, а его негатив­ные последствия не только отражаются болезненными явления­ми в культуре, но и уравновешиваются высшими достижениями в сфере духовности. В связи с-этим задача современного интел­лектуала весьма сложна. По мнению Э. Агацци, она состоит в том, чтобы «одновременно защищать науки и противостоять сци­ентизму».

Примечательно и то, что антисциентизм автоматически пере­текает в антитехнологизм, а аргументы антисциентистского ха­рактера с легкостью можно получить и в сугубо научной (сциен­тистской) проблематике, вскрывающей трудности и преграды на­учного исследования, обнажающей нескончаемые споры и несо­вершенство науки.

¹ См.: Маркузе Г. Одномерный человек. М., 1994.

¹ Полани М. Личностное знание. М., 1985. С. 276.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: