Личность Н.А.Некрасова. «Последние песни».

Н.А.Некрасов – не только народный заступник, борец за свободу народа, но и, прежде всего, выдающийся поэт и мужественный человек. В свои предсмертные дни и часы он был похож на умирающего Базарова, а последние стихотворения поражают взволнованностью, обнажённой искренностью и неожиданным для народного певца мотивом покаяния.

За смертельно больным поэтом (у него был рак прямой кишки, нетерпимые боли) днём и ночью самоотверженно ухаживали две замечательные женщины: сестра Некрасова А.Буткевич и Зина (Фёкла Анисимовна Викторова – 1851 – 1915), обвенчавшаяся с поэтом незадолго до его смерти – в апреле 1877 г. Ещё в 1874 году на книге своих стихов Некрасов делал надпись: «Милому и единственному другу моему Зине». А.Ф.Кони писал о Зине: «От неё веяло душевной добротой и глубокой привязанностью к Некрасову».

Сама молодая женщина рассказывала о последних днях мужа так: «Столько пришлось перенести тогда, что в пять-шесть месяцев на несколько лет серьёзней и старше стала. Боже! Как он страдал, какие ни с чем не сравненные муки испытывал. Сиделка была при нём, студент-медик неотлучно дежурил, да не умели они его перевязывать, не причиняя боли. «Уберите от меня этих палачей!» не своим голосом кричал муж, едва прикасались они к нему. Всё самой приходилось делать…»

В последних стихах Некрасова выражена целая гамма разнообразных сильных чувств. Здесь есть боль и отчаяние от невыносимых страданий:

Нет! Не поможет мне аптека,

Ни мудрость опытных врачей:

Зачем же мучить человека?

О небо! смерть пошли скорей!

(Вступление к песням 1876-1877гг.)

Здесь и обыкновенное нежное чувство к молодой жене:

Зина! Закрой утомлённые очи!

Зина! усни!

(«Зине» - 4 декабря 1876г.)

Здесь и мужественные самопризнания в не выполненном до конца долге:

Я дворянскому нашему роду

Блеска лирой своей не стяжал;

Я настолько же чуждым народу

Умираю, как жить начинал.

(«Скоро стану добычею тленья…»).

Здесь же – горечь потерь вместе с чувством собственной вины:

Песни вещие их не допеты,

Пали жертвой насилья, измен

В цвете лет; на меня их портреты

Укоризненно смотрят со стен.

Здесь и горькое сожаление, связанное с осознанием бессилия собственного поэтического слова:

Но… молчи, во гневе справедливом!

Ни людей, ни века не кляни:

Волю дав лирическим порывам,

Изойдёшь слезами в наши дни…

(«Дни идут…»)

Наконец, здесь и укор родине, забывающей заступиться перед западом за лучших своих сынов:

Камень в сердце русское бросая,

Так о нас весь запад говорит.

Заступись, страна моя родная!

Дай отпор!.. Но родина молчит…

(«Приговор»)

Но самое поразительное в «Последних песнях» - это признание поэта в том, что «широкие лапти народные» к его могиле «не проторили пути». В этих стихах – не только мужество приговорённого к смерти, но и верность своим устремлениям, и больная совесть честного человека. Действительно, так умирал тургеневский Базаров: «Нужен ли я России? Нет, видно, не нужен… Да и кто нужен?»

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: