МАГИЧЕСКИЙ РЕАЛИЗМ / МИФОТВОРЧЕСТВО

Тут с моей стороны есть некоторая вольность в обозначениях – направление в искусстве с названием «Магический реализм» действительно существует (и не только в литературе) и имеет достаточно четко очерченные границы (в литературе эти границы почему-то даже географичны – магический реализм является основным направлением современной латиноамериканской прозы). Круг писателей, строящих свои произведения на основе создания мифов и вплетения их в реальность консенсуса, либо мифологизации реальности, несколько шире, и мне удобно рассматривать их всех вместе.

Хорхе Луис Борхес. Наиболее известен аналитическими рассказами-притчами, ссылки на которые часто где-нибудь встречаются, а еще небольшими очень субъективными литературоведческими эссе. То, что мне запомнилось (или на что ссылаются чаще всего): Вавилонская библиотека, Алеф, Четыре цикла, Сад расходящихся тропок, Лотерея в Вавилоне, Богословы, Встреча.

Хулио Кортасар. Его главные вещи (по его собственному утверждению) – роман «Игра в классики» и рассказы. В рассказах, в основном – мифологическое восприятие или объяснение действительности, ощутимо эмоциональное, в отличие от Борхеса. Имеет слабость к завершению рассказов самоубийством героя J Какие рассказы у него считаются главными, не знаю. Из запомнившихся мне – сборник «Жизнь хронопов и фамов», Рукопись, найденная в кармане, Лента Мебиуса, Киндберг, Зверинец, Аксолотль, Маленький рай, Об искусстве хождения рядом, Сеньорита Кора, Цирцея. Роман «Игра в классики» вполне реалистичен, вместо мифотворчества он опирается на теоретическую философию. Соответственно, читать его, как минимум, до прохождения университетского курса философии особого смысла нет. А после – очень даже есть.

Габриэль Гарсия Маркес. Главная вещь – роман «Сто лет одиночества» – история нескольких поколений одной колумбийской семьи, а по сути – история всей страны за эти сто лет, переплетенная с народными мифами и становящаяся от этого совсем глобальной. Больше я у него всерьез ничего не читал – то, что пытался, было каким-то совсем уж запредельно меланхолическим.

Милорад Павич. Я бы советовал у него именно «Хазарский словарь» – набор переплетенных между собой историй полумифологических героев, расположенных в книге как будто по словарному принципу, складывающихся ближе к концу в некоторый общий смысл. У него есть много других книг, более поздних (Хазарский словарь – первый роман, впрочем, написанный в 54 года), они тоже хороши, но как-то менее масштабны по замыслу.

Курт Воннегут. Его обычно относят все же к фантастам, тем более, что он сам этому способствует. Наиболее известные вещи: «Бойня №5, или Крестовый поход детей» – экспрессивное описание «карательной» бомбардировки Дрездена союзниками во время Второй мировой войны. Точка, из которой смотрит на эту бомбардировку автор, постоянно перемещается вместе с его героями из самого бомбардируемого города – то на машине времени в прошлое или будущее, то в квартиру друзей самого автора, то на другую планету, и высвечивает через это отстранение противоестественность происходящего и оправданий его целесообразности. «Колыбель для кошки» – это уже мифотворчество в чистом виде, апокалиптический фантастический роман, герои которого так или иначе связаны с вымышленной религией боконизм. Понятие карасса, вводящееся в этой религии (группа людей, собранная вместе для выполнения божьей воли без своей на то воли и ведома), вышло из нее и романа в реальный мир, и активно используется (как минимум, в околохипповской среде).

ФАНТАСТИКА

К однозначно неразвлекательной фантастике в XX веке обычно относят некоторый стандартнй список писателей (его точно не я придумал, но источники уже не отыщу). В научной фантастике это Курт Воннегут, Станислав Лем, Стругацкие, Рэй Бредбери. В фэнтези (если вообще относят): Толкиен, Клайв Льюис. Ни о ком из них, кроме Воннегута, я не смогу сказать что-либо небанальное.

От себя бы к этому списку добавил еще пару человек.

Говард Лавкрафт. Придумал целую систему инфернальных существ, существующих на Земле параллельно человечеству и в любой момент могущих проявить себя слишком любопытным или просто невезучим. А фактически под видом страшилок последовательно внушает читателю идею крайней хрупкости того, что кажется ему безусловной реальностью. Читать можно, например, «Зов Ктулху», «Тень над Инсмутом», рассказы «Музыка Эриха Цанна», «Цвет из иных миров», «Гипнос». Из отходящего от этой тематики в сторону: романы «Хребты безумия» (до того, как начинается положенное страшное, там дается длинное описание культуры исчезнувшей нечеловеческой цивилизации глазами обнаруживших ее останки на Антарктиде исследователей, интересное само по себе) и «Сомнабулический поиск неведомого Кадата» (классический сюжет о поиске неведомого – то ли во сне, то ли под землей, встречные пытаются убить героя или помогают ему в поисках, а когда он доходит до цели, обнаруживает там совсем не то, что ждал).

Уильям Гибсон. Его самую известную книгу «Нейромант» («Neuromancer», «Нейромантик» в другом переводе) я впервые увидел на сайте, посвященном компьютерным вирусам (откуда я их скачивал для критического изучения студентами), среди профессиональной литературы по хакингу. Считается, что с этой книги началась стилистика (а может, и философия) киберпанка. Она опубликована в 1984 году и при этом вполне осмысленно описывает глобальную сеть, хакеров и т.д. Хакер – главный герой романа взламывает сеть как будто для заработка, но за этим прослеживается поиск знания и тех полумистических возможностей, которые можно обрести, проникнув в ее суть. Книга написана характерным для Гибсона прекрасным языком, но при этом где-то на две трети состоит из описания драк и погонь (в реальном пространстве, а не в виртуальном), которые, видимо, являются неизбежной частью любого эпоса (для сравнения можно взять «Властелина колец»). Из более поздних его книг мне очень нравится «Распознавание образов» 2003 года. Книга совсем не фантастическая (там очень многое происходит в компьютерах, но все это существует если и не на момент написания, то сейчас точно), она, кажется, о характерной для современного человека дискретности восприятия, порожденной и компьютерами в том числе. Боли и красоте этого восприятия.

Из фэнтези еще я нежно люблю Макса Фрая и совершенно не считаю его развлекательной литературой, но мне трудно тут что-то вразумительно объяснить и особенно посоветовать.

АНТИУТОПИИ

Теоретически, вместо них здесь должна была бы быть социальная проза, но приличной реалистической (то есть не содержащей элементов гротеска) социальной прозы XX века я как-то вообще не встречал. То, что преподносилось как таковая, было весьма банально (либо, в лучшем случае, использовало героев романа как марионеток для представления идей автора), а социальные размышления целиком остались философии и социологии. Но гротескный прием с построением текущих тенденций до абсурдного предела в литературном смысле оказался действенным.

Самые упоминаемые таковы (это в XX веке, а из более ранних можно почитать, например, «Государство» Платона и ужаснуться, потому что на фоне ставших классическими его рассуждений типа мифа о пещере там выстраивается и обосновывается вполне себе тоталитаризм как идеальное государственное устройство):

Евгений Замятин. «Мы». Это вещь, пожалуй, скорее мистическая, чем социальная. То есть тоталитарная антиутопия рисуется, но рассматривается в свете ненавязчивых (проявляющихся скорее в языке) аллюзий к раю (которому и соответствует это общество), грехопадению и изгнанию из него. На фоне всего этого, как и в 1984, любовная история.

Олдос Хаксли. « О, дивный новый мир». Ничего о ней сказать не могу, кроме того, что Бога в этом мире зовут Генри Форд. Книгу я не читал, поскольку Хаксли как писателя органически не переношу за высокомерие по отношению к своим героям. Но, кажется, я в меньшинстве. Также Хаксли известен документальной книгой «Двери восприятия», где он осмысливает и осмысляет свой опыт приема наркотиков (добываемого из кактусов мескалина) с целью расширения сознания. В честь этой книги названа рок-группа «The Doors».

Джордж Оруэлл. «1984». Гротескный роман о тоталитарном государстве, написанный в 1948 году, многие образы из которого вошли в обиход («Большой Брат следит за тобой», новояз, Министерства Правды и Любви). Лично мне он интересен не столько социальным (в жизни страшнее и сложнее, хотя гротеск на то и гротеск), сколько линией отношений главных героев на фоне всего этого, менее однозначной. Еще у Оруэлла есть «Скотный двор» – это уже чисто гротескная вещь о возникновении СССР, хотя исторически точная.

Рэй Бредбери. «451 градус по Фаренгейту». Книгу я не читал, более известен фильм Трюффо по ней. Сеттинг все тот же: тоталитарное общество, в котором борются с самостоятельным мышлением и с этой целью сжигают все книги. Есть люди, которые борются с этим, сохраняя книги, но их отношение к книгам в свете всех этих обстоятельств, конечно, отличается от нашего и является, собственно, главным предметом авторского рассмотрения.

Из своих персональных любимых добавлю сюда еще две книги

Ричард Бротиган. «В арбузном сахаре». Хипповская антиутопия. Никакого тоталитаризма тут нет, есть рай, в котором все свободны, а все зло давно побеждено. И мало у кого получается быть полностью счастливым.

Линор Горалик. «Нет». Книга 2004 года, наступления тоталитаризма в наше время уже никто всерьез не боится, и антиутопия выстраивается совсем на других основаниях, экстраполируя и гипертрофируя проблемы нынешнего мира. Недалекое будущее. Мировой язык: китайский, мировая религия: ислам. Искусство №1: порнография, она снимается в Голливуде, по ней проводятся всемирные фестивали и публикуется кинокритика, независимые режиссеры снимают порнографию для интеллектуалов, учась у классиков кинематографа. Враг свободного мышления №1: политкорректность, она приводит, в частности, к тому, что в любой порносцене должны сниматься люди всех пяти рас (иначе будут ущемлены права какой-нибудь из них). Не говоря о любых нестандартных видах секса, которые заведомо кого-нибудь ущемляют. Самое распространенное преступление: создание, хранение и распространение порнографии, не удовлетворяющей требованиям политкорректности (она легальна только в Израиле, где, в основном, и производится). Ну и в этом мире живут люди, задействованные в разных его сторонах (порнозвезды, режиссеры, курьеры нелегального порно, полицейские…) и описываются их чувства, взаиможействие между собой и с окружающей действительностью. Кажется, это самая точная книга о нашем времени из всех прочитанных мной.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: