Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Б) Синтаксические связи и функции. Способы их формального выражения




§ 198. Синтаксической связью мы называем всякую формально выраженную

смысловую связь между лексическими единицами (словами, устойчивыми

словосочетаниями), соединившимися друг с другом в речи, в акте коммуникации. Обычно

выделяют два главных типа синтаксической связи — сочинение и подчинение.

Примеры сочинительной связи слов: стол и стул; я или ты; строг, но справедлив. Для

сочинительной связи характерна равноправность элементов, что проявляется в

возможности перестановки без существенного изменения смысла (хотя при союзах и, или

первое место в сочетании обычно обладает большим «весом», чем второе: ср. жена и я —

я и жена). При сочинении связанные элементы однородны, функционально близки;

обычно не отмечается, чтобы один из них как-то изменял свою грамматическую форму

под влиянием другого.

Примеры подчинительной связи: ножка стола, подушка из пуха, пуховая подушка,

читаю книгу, читаю вслух. Здесь отношения неравноправные: один элемент (ножка,

подушка, читаю) является главенствующим, определяемым (в широком смысле), другой

элемент (...стола,...из пуха, пуховая,...книгу,...вслух)—подчиненным, зависимым,

определяющим, уточняющим значение первого.

Элементы здесь либо вообще нельзя поменять ролями (например, в читаю книгу,

читаю вслух), либо нельзя поменять ролями без коренного изменения смысла (пух из

подушки имеет другое значение, чем подушка из пуха, ср. брат учителя и учитель брата).

В русском и во многих других языках выбор грамматической формы подчиненного слова

(если оно многоформенное) обычно диктуется формой или фактом наличия слова

главенствующего. Впрочем, как мы увидим, маркировка подчинительной связи может

даваться и в главенствующем слове. Некоторые лингвисты называют словосочетания с

подчинительной связью синтагмами 1.

Спорным является вопрос о характере связи между подлежащим и сказуемым. К нему мы вернемся ниже (см. § 205).

В связной речи синтаксические связи взаимно переплетаются, причем подчинение

используется шире и играет более существенную роль в организации высказывания, чем

сочинение.

§ 199. Синтаксической функцией данной единицы (слова, устойчивого

словосочетания) называется отношение этой единицы к тому целому, в состав которого

она входит, ее синтаксическая роль в предложении или в переменном словосочетании.

Имеются в виду функции членов предложения, а также вставных элементов речи

(вводных слов, обращений) и т. д. Некоторые из этих функций мы рассмотрим ниже. А

сейчас займемся способами формального выражения синтаксических связей и синтакси-ч

еских функций.

§ 200. Выражение синтаксических связей и функций с помощью форм с л о в а, т. е.

морфологическим путем. Сюда входят: 1) согласование, 2) управление, 3) сочетание

согласования и управления, 4) обозначение подчинительной связи в главенствующем

слове.

1. Согласование состоит в повторении одной, нескольких или всех граммем одного

слова в другом, связанном с ним слове. Сюда относится согласование сказуемого с

подлежащим в русском и многих других языках, например: Я читаю. Ты читаешь. Она

поет, Мы работаем и т. д. (в глаголе повторены граммемы лица и числа, содержащиеся в

подлежащем); Он читал. Она писала. Они работали, Книга оказалась интересной. Книги

оказались интересными (в сказуемом повторены граммемы рода и числа) и т. д.2 В ряде

языков, как упоминалось, глагол-сказуемое подвергается двойному и тройному

согласованию — не только с подлежащим, но и с прямым и даже косвенным

дополнением. Согласование широко используется как средство выражения

определительных связей, причем граммемы определяемого (господствующего) слова

повторяются в определяющем. В русском языке в этом случае повторяются граммемы

рода, числа и падежа: новая книга, новую книгу, о новой книге, новые книги и т. д.

Особое использование согласования наблюдается при замене слова-названия словом-заместителем, например «Брат купил книгу. Она оказалась интересной» (повторение в слове-заместителе граммем рода и числа).

---------------------------------------------------------------------------------------------------------

1 В этой книге термин синтагма имеет другое значение (см. § 84).

2 В случаях я (ты) читал и я (ты) читала глагол согласуется с подлежащим только в числ-е (т. е.

повторяет граммему числа). Выбор граммемы рода осуществляется исходя из реальной ситуации — в

зависимости от пола лица, о котором идет речь.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------

2. Управление состоит в том, что одно слово вызывает в связанном с ним другом слове появление определенных граммем, не повторяющих, однако, граммем первого слова. Управление широко используется как средство выражения подчинительных связей. Так, переходный глагол требует в русском и во многих других языках постановки дополнения в винительном падеже («читаю книгу»); другие разряды глаголов управляют другими падежами без предлогов — дательным («радуюсь весне»), родительным («добиваюсь ре-зультатов·», «лишился покоя», «хотел добра»), творительным («шевелю губами», «казался счастливым») и различными предложными сочетаниями («бороться против пошлости», «участвовать в концерте» и т. д.). Постановки зависимых от них слов в определенных падежах и с определенными предлогами требуют и другие слова — существительные (ср. «жажда знаний», «исключение из правила·»), прилагательные («полный сил», «довольный покупкой», «склонный к авантюрам»), наречия («наравне со мной»), неглагольные предикативы («было жаль беднягу»). Свои особенности управления имеют (в частности, в русском и других славянских языках) отрицательные предложения (ср. пишу стихи — не пишу стихов).

3. Сочетание согласования и управления имеет место, например, в русском языке в

группах «числительное + существительное», в которых числительное управляет

существительным, требуя его постановки в одних случаях в род. п. мн. ч. (пять столов), в

других — в особой «счетной форме» (два шага) 1, и одновременно согласуется с ним

(пяти столам, пятью столами, два окна, но две двери). В языках так называемого

эргативного строя глагол-сказуемое не только согласуется с подлежащим, но

одновременно и управляет им, требуя его постановки в «абсолютном» падеже при

непереходном глаголе и в «эргативном» 2 падеже — при глаголе переходном (причем

подлежащее непереходного глагола оформлено тем же падежом, что и дополнение

переходного). Вот примеры из грузинского языка, в котором, однако, картина усложнена

еще тем, что подлежащее при переходном глаголе выступает не в одном эргативном, а в

трех разных падежах, в зависимости от того, в какой видовременной форме употреблен

глагол. Ср.:

 

----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

1 У громадного большинства существительных «счетная форма», употребляемая в сочетании с два, три,

четыре и полтора, совпадает с род. п. ед. ч., но у некоторых обе формы различаются ударением (ср. два

шага, но ширина шага).

2 Эргативный — от др.-греч. ergates 'деятель'.

3 Местоимение 1-го лица имеет в грузинском языке общую форму для абсолютного, эргативного и

дательного падежей.

----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Мы видим, что глагол согласуется с подлежащим (ср. префикс 1-го лица субъекта и- в примерах 3 и 6 и постфиксы 3-го лица субъекта -s и -а в остальных примерах) и что он вместе с тем управляет подлежащим (требуя его постановки то в абсолютном, то в эргативном, то в дательном падеже) и дополнением (требуя его постановки то в дательном, то в абсолютном падеже).

4. Случаи морфологического обозначения связи в главенствующем слове представлены в ряде языков. Так, существительное, определяемое другим словом, может выступать в специальной форме, указывающей, что при этом существительном есть зависящее от него слово. В арабском языке такой специальной формой является «сопряженное состояние» (форма, при которой невозможен ни определенный, ни неопределенный артикли), например θawbu 'платье' в θawbu hanrîn 'платье из шелка' (ср. форму с определенным артиклем 'aθ-θawbu, с неопределенным — θawbun). Здесь использование специальной формы определяемого сочетается с управлением (hanri Ь n—форма род. п.). В более чистом виде, вне сочетания с управлением, рассматриваемый способ связи встречается в персидском, турецком, азербайджанском и в некоторых других языках. Ср. перс. ketabe xub 'хорошая книга' (ketab 'книга'+показатель связи -е и прилагательное xub 'хороший' без каких-либо морфологических показателей), турецк. ůniversite kůtůphanesi 'университетская библиотека' или 'библиотека университета' (ůniversite в им. п. и kůtůphane 'библиотека' с показателем связи -si), азерб. am баши 'голова лошади' (am 'лошадь' в им. п. и баш 'голова' с показателем связи -и) и т. д.1

 

§ 201. Выражение синтаксических связей и функций с помощью аранжировки (порядка слов). Различаются следующие случаи.

1. С о п о л о ж е н и е (т. е. постановка рядом) того, что связано по смыслу, выражение смысловой связи слов через их позиционную близость. Когда соположение оказывается единственным средством обозначения синтаксической связи, его называют позиционным примыканием. Ср. в русском языке примыкание наречия: «Он громко спорил, долго не соглашался, но наконец уступил»; «Очень старательный, но неопытный»; «Старательный, но очень неопытный» и т. д.; в английском— примыкание прилагательного-определения к существительному: an English book 'английская книга', a sweet smell 'сладкий запах', red roses 'красные розы'.

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------

1 В грамматиках ряда восточных языков рассмотренные здесь конструкции называют арабским

термином изафет (букв. 'присоединение'). Но термин этот неоднозначен, он применяется и к некоторым

другим типам определительных словосочетаний.

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------

В рамках соположения в ряде случаев существенно различать препозицию и

постпозицию. В русском языке постпозиция числительного служит выражению оттенка

приблизительности (см. § 141). Для определения-прилагательного в одних языках

правилом является препозиция по отношению к существительному (русск. красный

флаг), а в других — постпозиция (фр. drapeau rouge с тем же значением); отступления от

этого правила, где они возможны, несут стилистические функции, служат для особого

подчеркивания определения и т. п. При совпадении форм существительного и

прилагательного общее правило, предписывающее ту или иную их расстановку, создает

возможность их разграничения: ср. сладкое второе, т. е. 'второе блюдо, являющееся

сладким на вкус', и второе сладкое, т. е. 'вторая порция сладкого'. В сочетаниях типа англ.

stone wall 'каменная стена' существительное, стоящее в препозиции к другому

существительному, выполняет функцию определения и практически не отличается от

прилагательного.

2. Тенденция к закреплению определенных мест в предложении за определенными

членами предложения наблюдается во многих языках, однако там, где члены

предложения четко разграничены морфологическими средствами, тенденция эта может

постоянно нарушаться. Именно такова картина в русском языке: рядом с наиболее

привычным «прямым» порядком слов (подлежащее — глагол — дополнение, или S —

V—О)1 широко представлена инверсия, или «обратный» порядок в разных вариантах.

Например, не только Отец любит дочку, но еще пять разновидностей: Дочку любит отец.

Отец дочку любит. Дочку отец любит. Любит отец дочку и Любит дочку отец. Но иногда

и в русском языке роль порядка слов в разграничении членов предложения оказывается

решающей, например, если у существительных, выступающих в качестве подлежащего и

дополнения, именительный падеж совпадает с винительным:

Мать любит (любила) дочь, Весло задело (заденет) платье. Бытие определяет сознание. Мотоцикл обгоняет (обогнал) грузовик и т. д.

Во всех этих предложениях ни окончания падежей, ни согласование глагола не указывают, которое из двух существительных является подлежащим. Только порядок слов заставляет нас понимать первое существительное как подлежащее, а второе — как прямое дополнение. В примерах такого типа инверсия подлежащего и дополнения либо вовсе не применяется, либо возможна лишь в особых случаях, когда разграничение этих членов предложения обеспечивают какие-то дополнительные факторы: параллелизм построения соседних предложений (поддержанный параллелизмом интонационным) в примерах типа «В этой семье сына любит отец, а дочь любит мать» (мать остается подлежащим) либо лексические значения слов, подсказывающие одно определенное направление связи как единственно естественное («Весло порвало платье», с инверсией — «Платье порвало весло», поскольку платье рвется, а весло нет). В языках, в которых падеж подлежащего и падеж дополнения не разграничиваются морфологически у всех или у громадного большинства слов, определенный порядок следования этих членов предложения уже не является только «тенденцией». Он становится обязательным правилом, и мы говорим, что для данного языка характерен фиксированный порядок слов. Так, в англ. The father loves the son 'Отец любит сына' или фр. Le pиre aime le fils с тем же значением инверсия подле-жащего и дополнения невозможна (перестановка соответствующих слов создаст другой смысл: 'сын любит отца'), хотя некоторые другие виды инверсии (выдвижение в начало предложения обстоятельства времени, обстоятельства места, косвенного дополнения и т. п.) в этих языках встречаются.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------

1 О символах, применяемых при записи порядка «мест» и вообще структурных схем предложения, см. ниже пояснения к рис. 4.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------

3. Порядок слов характеризует типы предложений. Так, в русском и в некоторых

других языках в бессоюзных условных придаточных предложениях глагол всегда

ставится на первое место:

«Назвался груздем, полезай в кузов» (т. е. «Если назвался...»), «Окажись он

поблизости, все обошлось бы благополучно» (т. е. «Если бы он оказался...») и т. д. В

немецком языке в главном предложении собственно глагол стоит на втором месте, а в

придаточном предложении (кроме бессоюзных условных) — на самом конце. В ряде

языков в общевопросительном предложении, т. е. таком, которое содержит запрос о

правильности или ложности некоторого допущения и рассчитано на ответ да или нет,

глагол всегда выдвигается на первое место. Ср. повествовательное и общевопросительное

предложения: англ. «The house has a garden» 'При доме есть сад' — «Has the house a

garden?» 'Есть ли при доме сад?', нем. «Er kommt morgen» 'Он придет завтра' — «Kommt

er morgen?» 'Придет ли он завтра?' В русском языке, как показывают переводы примеров,

такое изменение порядка слов тоже наблюдается, но оно не стало у нас обязательным

правилом.

4. О порядке слов как средстве выражения актуального членения см. § 210 и след.

§ 202. О роли фразовой интонации и ее отдельных компонентов в оформлении

предложения и его членении на синтагмы, как и в особом подчеркивании каких-то частей

высказывания, речь была выше (см. § 84). Здесь мы остановимся на использовании

интонации в некоторых типах предложений и синтаксических конструкций.

1. Интонация вопросительных предложений. Как отмечал A.M. Пешковский (1878— 1933), вопросительная интонация в русском языке чаще всего характеризуется «особо высоким произношением того слова, к которому преимущественно относится вопрос» 1.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------

1 Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. 7-е изд. М., 1956. С.393.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Если это слово стоит в середине или в начале вопросительного предложения, то за

резким повышением тона на его ударном слоге неизменно следует понижение (например,

«Ты вчера был с ним в театре?» при главном ударении на был). Но если соответствующее

слово является последним по порядку, все предложение заканчивается с повышением

тона (особенно, если само это слово заканчивается ударным слогом), например: Ты

пойдешь? Он пришел? «Ты вчера был с ним в кино?» (при главном ударении на в кино).

В специально-вопросительном предложении, т. е. в таком, которое содержит

вопросительное слово — член предложения и предполагает ответ, дающий конкретную

информацию соответственно значению этого слова (например. Кто пойдет?), '

мелодический рисунок оказывается сходным с мелодическим рисунком

повествовательных предложений: поскольку вопросительность выражена специальным

словом, необходимость в ее интонационном выражении отпадает. Даже и там, где

вопросительность передается инвертированным порядком слов (Пришел он?),

вопросительная интонация не является обязательной. Зато она совершенно обязательна в

таких вопросительных предложениях, которые ничем, кроме интонации, не отличаются

от невопросительных (Это ты? Он пришел? и т. п.).

2. Интонация перечислительных конструкций характеризуется однородными

движениями тона на каждом члене перечисляемого ряда (повторением мелодического

рисунка), паузами, отделяющими каждый член от предыдущего, в русском языке обычно

дополнительным удлинением гласных ударных слогов. Ср. Швед, русский колет, рубит,

режет (Пушкин); Ночь, улица, фонарь, аптека (Блок).

3. Интонационное примыкание создается паузой между поставленными рядом

словами, заставляющей слушателя воспринимать их как не связанные между собой и

относить одно из них по смыслу к слову, более отдаленному в тексте. Ср. позиционное

примыкание в «Вечно нахмуренная свекровь | портила ей настроение» (вертикальной

чертой обозначаем паузу) и примыкание интонационное в «Вечно | нахмуренная

свекровь портила ей настроение» (т. е. вечно портила).

§ 203. Выражение синтаксических связей и функций с помощью синтаксических

служебных слов. Имеются в виду сочинительные союзы, оформляющие связи между

словами, словосочетаниями и целыми предложениями: и, а, или, но, однако, ни...ни и т.

д.; подчинительные союзы, вводящие разного рода придаточные предложения

(причинные, целевые и т. д.): потому что, так как, чтобы, так что, хотя, если;

«относительные слова» (местоимения и наречия): который, когда, где, куда и т. д.

Синтаксическими служебными словами являются также вопросительные частицы вроде

ли, разве, неужели и слова, оформляющие сказуемое, например связка есть, был, будет и

т. д., связка это («Наши дети — это наше будущее»), Иногда бывает трудно провести

грань между синтаксическим служебным словом и словом знаменательным. В частности,

это относится к так называемым «полусвязочным» глаголам (или «знаменательным

связкам») вроде стать, становиться, оказаться.

§ 204. Выражение синтаксических связей с помощью синтаксического

основосложения. Обычно сложение используется как словообразовательный прием,

средство создания новой номинативной единицы — слова. Возникая на базе

словосочетания, сложное слово может в той или иной мере сохранять синтаксические

отношения между своими компонентами (каменоломня == 'место, где ломают камень',

пылесос = 'то, что сосет пыль', целеустремленный = 'устремленный к цели', плодоносить

== 'приносить плоды'), но эти отношения оказываются как бы окаменевшими, они не

участвуют в синтаксическом построении предложения или словосочетания. Наряду с

такими сложными словами — номинативными единицами словаря — встречаются

сложные слова иного тина: эквиваленты переменных синтаксических сочетаний. В

русском языке таковы сложные слова с первым компонентом — числительным,

например: девяти-, двенадцати-, шестнадцатиэтажний, тридцатипятиметровый, три-

дцатисемирублевый, двухсотпятидесятистраничный и т.д., и т. п. Можно сказать, что в

принципе все такие слова не узуальны, а окказиональны 1. Как и равнозначные им

словосочетания (дом) высотой в... этажей, (что-то) длиной в 35 метров, ценой в 37 руб-лей, толщиной в 250 страниц, эти сложные слова строятся по определенной модели в

самом процессе высказывания, они не существуют «заранее», до акта речи в памяти

говорящего (вернее, существуют там лишь как модель и образец, т. е. таким же образом,

как и все другие синтаксические конструкции. Если угодно, мы имеем здесь известное

противоречие между структурной и функциональной стороной: по структуре — слово, а

по функции — словосочетание 2.

В русском языке синтаксическое основосложение применяется на сравнительно узких участках языковой структуры (кроме сочетании с числительными можно указать на слова типа бело-розовый, красно-бело-зеленый, на известные явления в технической терминологии). Но в некоторых языках синтаксическое основосложение получило широкое развитие. Так, в немецком языке определительное сочетание из двух (или нескольких) существительных всегда может быть заменено окказиональным сложным существительным. Например, вместо die Reise nach Harz 'поездка в Гарц' Гейне употребил сложное существительное с первым компонентом — именем собственным: die Harzreise. Совершенно нормально звучат по-немецки и другие подобные существительные: Londonreise 'поездка в Лондон', Afrikareise 'поездка в Африку' и т. д. Возможны Goethebeispiel, Shillerbeispiel 'пример из Гете (из Шиллера)', Beethovenstraße 'улица Бетховена' и т. д.

Есть языки, в которых синтаксическое основосложение используется еще шире, не

только при выражении определительных отношений, но и при выражении отношений

между действием и его объектом, и даже такие, в 'которых целое предложение может

быть оформлено наподобие сложного слова. В этих случаях говорят об инкорпорации 3 —

полной (если все предложение строится как единый «инкорпоративный комплекс») или

частичной.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------

1 Узуальный (от лат. usus 'обычаи, обыкновение') — принятый в употреблении, регулярно

используемый; окказиональный (от лат. occasio 'случай') - случайный, обусловленный данным конкретным

контекстом, созданный применительно к данному высказыванию.

2 Ср. обратную картину во фразеологизмах и других устойчивых словосочетаниях и в аналитических

формах: по структуре — сочетание слов, а по функции — слово или форма слова.

3 Инкорпорация' или инкорпорирование (от лат. in 'в, внутрь' и corpus 'тело') — букв. 'включение (чего-то)

в тело, в состав (слова)'.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Вот пример полной инкорпорации из языка индейского племени нутка:

Значения частей: а) в первом комплексе — 1) 'хороший', 2) 'человек, нивх'; б) во втором комплексе — 3) 'большой', 4) 'рыба', 5) 'ловить, убивать на охоте', 6) аффикс предикативности. Значение всего предложения: 'Хороший нивх большую рыбу ловит'. Во всех этих случаях инкорпоративный комплекс не дан в языке заранее, не воспроизводится подобно слову, а как переменное словосочетание конструируется в процессе речи.

 

……………………………..……………………………………………………………..

……………………..……………………………………………………………………..

 

агенс) получают морфологическое выражение в самой глагольной форме (например, в

личном окончании формы пишу).

Кроме того, описываемая в предложении ситуация обладает множеством

разнообразных признаков (время, место, темп протекания и т. д.), которые, однако, не

обусловлены лексическим значением соответствующего глагола. Признаки, важные для

смысла высказывания, могут быть названы в предложении с помощью разного рода

обстоятельственных слов — сирконстантов («писал вчера, пишу за столом, старательно»

и т. д.), а некоторые признаки (обычно время, часто — характер протекания) получают

грамматическое выражение с помощью форм времени и вида.

§ 207. Выше (см. § 168) было разъяснено понятие валентности. Способность глагола сочетаться с актантами, «открывать» для них «места» называется валентностью глагола. В зависимости от количества этих мест различают одновалентные глаголы (лежит — кто или что?), двухвалентные (любит — кто? кого или что?), трехвалентные (дает — кто? что или кого? кому?) и т. д. Есть и нульвалентные глаголы, обозначающие некую нечленимую ситуацию и потому неспособные иметь хотя бы один актант (светает). С этой классификацией пересекается другая — по характеру отношений между глаголом и его актантами. Так. среди трехвалентных глаголов выделяют глаголы с адресатом (пример выше), глаголы с орудием (рубит — кто? что? чем?), глаголы лишения (берет кто? что? у кого?) и т. д.

Приведенные примеры иллюстрируют содержательную валентность. От нее отличается валентность формальная, определяющая внешнюю форму актантов. Так, содержательно нульвалентные глаголы в некоторых языках требуют фиктивного актанта — формального подлежащего (англ. «It is raining», нем. «Es regnet», фр. «Il pleut»— все со значением 'идет дождь') 1. Среди одновалентных глаголов одни требуют именительного падежа актанта (Собака бежит; Я мерзну, Я не сплю), другие—косвенного падежа (Меня знобит; Мне не спится). Ср. и среди двухвалентных; люблю кого? или что?, но любуюсь кем? или чем? или еще: хочется кому? чего? но везет кому? в чем? и т. д.

Далее валентность может быть реализуемой обязательно или лишь факультативно. По-русски можно сказать «пойду» и «я пойду», а по-английски только I'll go: в русском актант, называющий агенса, здесь факультативен, а в английском — обязателен (что, конечно, связано с морфологической выраженностью агенса в русском глагольном окончании и отсутствием такой выраженности в английском глаголе). Иногда тот или иной партиципант прямо назван уже в корне глагола, ср. пилить== 'разрез°ть пилой'. В этих случаях соответствующий актант возможен только со специфическим, но не с общим значением: пилить тупой пилой, но не «пилить пилой» (кроме случаев специального противопоставления: пилить не напильником, а пилой). Обязательность или необязательность актанта может носить чисто традиционный характер. Так, в русском языке писать может употребляться без актантов (Пишу), а нарушать обязательно требует актанта — дополнения в винительном (при отрицании — в родительном) падеже: нарушать правила (Он не нарушил правил).

§ 208. Если глагол способен иметь два и более актантов, между ними обязательно

существует иерархия: один из них противопоставляется другим как подлежащее —

дополнениям 2. Подлежащее — главный актант. Чем же определяется его грамматическое

«первенство» среди прочих актантов?

Опять-таки оно определяется глаголом. Кроме валентности всякий более чем

одновалентный глагол обладает так называемой о p и е нт а ц и е й — способностью

ориентировать свое значение на один из актантов и тем самым выделять этот актант в

качестве грамматически «первого».

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------

1 Ситуация, обозначаемая нульвалентным глаголом, может быть выражена и иначе — существительным

типа дождь в однословном («бытийном») предложении либо в сочетании с «вербализатором» — глаголом

очень общего значения: идет дождь. Ср. также светает — наступает рассвет.

2 У одновалентных глаголов противопоставление подлежащего дополнениям нейтрализовано, но их

единственный актант, в зависимости от своей формы, традиционно трактуется либо как подлежащее (я не

сплю), либо как «дополнение со значением носителя признака* (мне не спится).

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------

Глаголы, описывающие одну и ту же ситуацию, но различающиеся своей ориентацией, называются взаимноконверсивными. Таковы, например, давать и получать, покупать и продавать, обладать и принадлежать, (я) имею и (у меня) есть. Адресат действия давать по существу остается тем же адресатом, когда мы употребляем глагол получать, и вместе с тем, благодаря иной ориентации глагола, этот адресат осмысляется как своего рода агенс и выражается с помощью подлежащего. Наряду с лексическими конверсивами — разными глаголами — используется грамматическая категория, создающая конверсивы,— категория залога. В ряде языков выступает система двух противопоставленных залогов — актива и пассива. Активом, или действительным залогом, называется такая форма гла-гола, при которой подлежащее соответствует агенсу («Рабочие строят дом»), а пассивом, или страдательным залогом,— такая, при которой подлежащее, напротив, соответствует пациенсу («Дом строится рабочими», «Дом строится», «Дом был построен» и т. п.) или — в некоторых языках—также адресату (англ. «Не is given a book» "Ему дали книгу'). В языках мира известны и другие залоги, маркирующие в формах глагола иные типы отношений между партиципантами и актантами.

Дополнения обычно классифицируются по их форме на прямые и косвенные,

беспредложные и предложные и т. д., а сирконстанты — по их значению на

обстоятельства времени, места, образа действия, цели, причины и т. д. Спорным является

вопрос о границе между дополнениями и обстоятельствами в некоторых случаях, в

частности о том, как квалифицировать приглагольный член со значением места в

предложениях вроде «Он проживает в Ленинграде», «Он отправился домой·».

Выделенные курсивом слова традиционно рассматриваются как обстоятельства места. Но

глаголы, к которым они относятся, без подобных «обстоятельств» не употребляются.

«Обстоятельство» принадлежит здесь к числу обязательных «восполнителей» глагола, а

потому часто трактуется как особый актант.

§ 209. По традиции в число членов предложения включают еще атрибут (определение). Но обычное определение (словоформа больной в Она помогала больной матери) по существу не член предложения, а только член (непредикативного) словосочетания: такое определение никогда не подчинено непосредственно глаголу-сказуемому. Напротив, предикативное определение (больная в Мать вернулась домой больная) — компонент сложного глагольно-именного сказуемого, и соответствующие предложения не являются чисто глагольными, а представляют собой контаминацию глагольного и именного предложений (мать вернулась домой + мать была больная).' В заключение приведем обобщенное графическое изображение грамматической структуры предложения с трехвалентным глаголом (рис. 4).






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных