Глава 3 Основные методы социально-психологического исследования

Не существует одного - единственного правильного, или идеально-го, метода проверки гипотез, поскольку мир социальных феноменов, в отношении которых создаются гипотезы, настолько многообразен, что не может быть и речи о каком-то единственном, универсальном методе проверки всех этих гипотез. Поэтому в социальной психологии разработан обширный арсенал методов. Причем, даже для решения какой-то одной проблемы могут быть использованы сразу несколько исследовательских методов. Каждый из них имеет свои преимущества и недостатки, каждый обладает относительной, а не абсолютной ценностью. И это важно помнить, поскольку без понимания ограниченности сферы применения того или иного метода очень легко неправильно, некорректно интерпретировать результаты исследования, что может иметь далеко идущие последствия.

Социально-психологические исследования различаются по условиям проведения. Они могут быть лабораторными (контролируемая ситуация) или полевыми (естественные условия). Еще они различаются по видам. Существуют корреляционные исследования (т. е. выявляющие наличие естественных связей между двумя или несколь-кими факторами) и экспериментальные (манипулирование переменными для выявления влияния их друг на друга) (Майерс Д., 1997).

Шесть основных методов социально-психологического исследования, которые мы обсудим ниже и которые наиболее часто использую-тся психологами, можно с определенной мерой условности разделить по названным основаниям. Речь пойдет об экспериментальном, квазиэкспериментальном, полевом, архивном, имитативном исследованиях и об исследовании обследованием (анкетирование и интервьюирование).

Эксперимент

Экспериментальное исследование проводится для того, чтобы, работая (манипулируя) независимой переменной, проверять причинно-следственные гипотезы. Важным требованием эксперимента является способность исследователя контролировать (т. е. задавать, конструировать) независимые переменные. Это необходимо, поскольку дает исследователю возможность делать выводы о причинно-следственных взаимосвязях между независимыми и зависимыми переменными.

Еще одна особенность эксперимента, которую необходимо выделить, — манипуляционная проверка (манипуляционный чек), которую применяют для того, чтобы определить, в какой мере различные факто-ры, формирующие независимую переменную, действительно различа-ются испытуемыми и именно в таком, дифференцированном качестве, осознаются ими. Хотя исследователь в эксперименте и контролирует независимую переменную, для него все же важно быть уверенным, что участники эксперимента адекватно задуманному воспринимают экспе-риментальные условия.

Непременным условием классического экспериментального исследования в социальной психологии является использование принципа случайности. Главным достоинством эксперимента является то, что исследователь имеет возможность проверить свои гипотезы с точки зрения их причинно-следственных связей. Возможность работать с независимыми переменными и задавать, применяя принцип случай-ности, различные экспериментальные условия для участников дает основание для выводов о причинах и следствиях. Кроме того, эксперимент позволяет исследователю

конструировать, отсортировывать, отбирать переменные таким образом, чтобы упростить сложные явле-ния социального мира, разложив их на составляющие.

Другим преимуществом эксперимента является его практичность. Проведение эксперимента в лабораториях очень удобно во многих отношениях. Например, в США, где большинство психологических лабораторий расположены в университетских городках, где много студентов, которые обычно и выступают в качестве участников экспе-риментов, у исследователей не возникает проблем с набором участников. Многие университеты формируют, как правило, из поступающих на психологические факультеты абитуриентов группы потенциальных участников исследования ("подопытных кроликов"), готовых в любое время включиться в работу. Так что исследователь избегает трудностей, связанных с индивидуальной вербовкой участников. Видимо поэтому, отмечает Д. Майерс, социальные психологи использовали экспериментальный метод в 75% всех исследований, а каждые два из трех исследований проводились в лабораториях (Майерс Д., 1997).

Эксперименты, проводимые в полевых условиях, менее удобны в этом отношении, но зато дают исследователю возможность изучать поведение в естественных условиях.

Таким образом, если "в поле" снижается риск воздействия требуемых характеристик и ожиданий оценки, то появляются свои трудности, вызванные поисками добровольных участников и работой с независимыми переменными.

Кроме этих относительных неудобств при работе в полевых усло-виях эксперимент имеет ряд и более существенных недостатков. Мы уже обсуждали проблему требуемых характеристик и ожидадания оцен-ки. Она тем острее, чем в большей мере испытуемые осознают, что являются участниками исследования. И это особенно свойственно для лабораторных исследований.

Эта проблема, в свою очередь, замыкается на внутренние качества эксперимента. А ведь от него зависит, насколько объективно именно независимая переменная детерминирует полученные результаты (Кэмпбэлл Д., 1980). Решение этой проблемы часто упирается в этические вопросы, о которых мы уже говорили и еще будем говорить впоследствии в разделе "Социальное влияние".

Экспериментальные условия, создаваемые в исследовании, лишь частично отражают реалии повседневной жизни, выхватывая из нее лишь какой-то фрагмент, лишенный контекста. Поэтому многие ситуации, создаваемые в лабораториях, мало похожи на настоящую жизнь во всем ее многообразии, на те ситуации, в которых человек оказывается в повседневной жизни. Вот почему Аронсон, Брейер и Карлсмит разводят понятия реализм эксперимента и жизненный реализм (Майерс Д., 1997).

Реализм эксперимента, который часто предопределяется удобством манипуляционной проверки, говорит лишь о добросовестности и профессионализме исследователя.

Жизненный реализм свидетельствует о схожести экспериментальной ситуации с повседневной жизнью.

Поэтому кроме внутреннего качества выделяют также и внешнее качество эксперимента, которое является свидетельством того, в какой мере исследуемая ситуация характерна для повседневной жизни, насколько она жизненна.

Отметим, что в целом все эксперименты, проведенные вне стен лаборатории, отличает большее, в сравнении с лабораторным, внешнее качество исследований, иначе говоря, большее жизненное правдоподобие.

Критики экспериментального метода "по-американски", т. е. с использованием студентов в качестве испытуемых в лабораторных условиях, утверждают, что полученные в этих исследованиях данные не могут служить источником надежной информации, т. к. эти результаты не показательны. По сравнению с остальным населением студенты более начитанны, более любознательны, более карьеристски ориенти-рованы, у них не завершился еще процесс формирования собственных установок. Поэтому на требования экспериментальной ситуации студенты проявляют большую податливость, чем другие люди. Об этом, в частности, пишет Сире, который полагает, что если мы хотим понять весь спектр человеческого поведения, необходимо изучать самых разных людей и в самых различных жизненных ситуациях, а не только студентов (Sears D., 1986).

Так или иначе, но экспериментальные исследования дают наилучшую возможность для проверки причинно-следственных гипотез, поскольку позволяют исследователю контролировать условия всех экспериментальных версий. Кроме того, немаловажен и тот факт, что исследователь здесь в состоянии контролировать независимые переменные, которые являются наиболее значимыми для исследования. Но, с другой стороны, контроль за ситуацией и переменными порождает массу других проблем, в силу которых результаты эксперимента несут на себе отпечаток искусственности,

жизненной непохожести. Поэтому обычно проводят различие между тем, что может — как один из вариантов — произойти, и тем, что действительно случится в реальной жизни. Люди могут различным образом вести себя, но это не значит, что они действительно будут в любой социальной ситуации именно так выстраивать свое поведение.

Квазиэксперимент

Имеется масса потенциальных независимых переменных, работать с которыми либо просто невозможно, либо исключительно трудно, либо манипуляция ими неприемлема по этическим соображениям. В этих случаях одной из альтернатив эксперименту выступает квазиэкспериментальное исследование (Кэмпбэлл Д., 1980; Корнилова Т., 1998). В данном случае частица "квази" (что переводится как "будто бы", "якобы", "вроде бы"), входящая в название метода, означает, что исследователь здесь не в полной мере или вообще не контролирует независимую переменную. Он лишь выбирает: как, когда и относительно кого или чего определяется независимая переменная.

Многие независимые переменные, используемые в квазиэкспериментальном исследовании, включают в себя естественные жизненные события: политические решения, несчастные случаи, изменения состояния здоровья, перемену социального статуса. В других квазиэкспериментальных исследованиях независимые переменные являются предварительными условиями исследования, как, скажем, в исследованиях, связанных с тендерными различиями, личностными особенностями, интеллектуальными различиями и т. д. В последнее время квазиэксперимент стал широко использоваться в кросс-культурных исследова-ниях (Гордиева Т., 1998). Все названные выше независимые переменные не могут произвольно задаваться исследователем. Он может лишь определять их в качестве независимых переменных.

И действительно, нелепо было бы пытаться экспериментально создать факторы, определяющие половую, возрастную, социальную, национальную или культурную принадлежность. С другой стороны, можно, конечно, создать факторы, влияющие на изменение здоровья, например, в сторону ухудшения, но это вряд ли приемлемо по этичес-ким соображениям. Поэтому исследователь и должен прибегать к помощи квазиэксперимента, поскольку не может произвольно делать людей больными или здоровыми, европейцами или азиатами, русскими или китайцами, нищими или миллионерами.

Следовательно, самым уникальным преимуществом квазиэкспериментального исследования является то, что оно позволяет нам изучать влияние таких независимых переменных, которыми нельзя манипулировать и которые невозможно контролировать. Этот метод дает исследователю возможность достичь очень высокой степени внешнего качества (жизненной достоверности) в сравнении с более ограниченным в этом отношении "чистым" экспериментальным исследованием.

Но в отношении квазиэкспериментального исследования справедливо и то, что, поскольку исследователь не имеет возможности контролировать переменные, то часто случается так, что на зависимые переменные могут оказывать влияние не те, выбранные исследователем независимые переменные, а совсем другие, не учтенные планом исследования.

Кроме того, в этом методе невозможно применение принципа слу-чайности при определении для участников тех или иных экспери-ментальных условий. Как уже отмечалось, по многим, в том числе этическим, причинам одинаково невозможно ни определить каким-либо образом неблагоприятный исход медицинской операции, ни пред-писать кому-то воспитываться в условиях определенной культуры или национальной традиции. И уж совсем невозможно предписать кому-либо расовую или тендерную принадлежность.

И хотя некоторые статистические процедуры позволяют увеличить степень достоверности в выявлении причинно-следственных отношений, невозможность использования принципа случайности не дает достичь такого уровня достоверности (валидности) и надежности, который достижим в эксперименте. Ведь даже самый изощренный статистический анализ не может заменить ту объективность, которую гарантирует применение принципа случайности.

Таким образом, квазиэкспериментальный метод исследования дает заметные преимущества в изучении сложных и трудных ситуаций. К тому же он позволяет изучать такие обстоятельства, которые невозможно исследовать другими методами. Тем не менее, исследователь почти не имеет возможности контроля за переменными по сравнению с настоящим экспериментом, и поэтому он должен быть особенно осторожен в интерпретации результатов.

Полевое исследование (наблюдение)

В отличие от уже описанных экспериментального и квазиэкспериментального методов исследования, полевое исследование или наблюдение характеризуется подробным, глубоким и всесторонним изучением поведения любого количества людей в местах их естественной жизнедеятельности. Вместо работы с переменными и наблюдения за происходящими вследствие этого изменениями наблюдатель собирает и регистрирует столько информации, сколько возможно из развертывания сложившейся ситуации, не пытаясь при этом влиять на сами события. Люди, ставшие объектом изучения, могут осознавать либо не осознавать присутствие исследователя или сами цели исследования.

В других случаях исследователь может стать включенным наблюдателем, т. е. активно участвовать в происходящих событиях и в то же время регистрировать поведение тех, в чьем окружении он находится. Вот в каком детективном духе описывает эту ситуацию Роберт Чалдини: "Наблюдение в качестве участника — это специальный подход, при применении которого исследователь играет роль шпиона. Скрывая свою личность и намерение, исследователь внедряется в интересующее его общество и становится членом группы, которую намеревается изучать" (Чалдини Р., 1999, с. 13).

Является ли наблюдение включенным или нет, оно всегда - ключевой момент полевого исследования. Поскольку наблюдение людей является для большинства из нас делом обычным, то часто трудно понять, насколько сложно это делать специально, с научными целями. Сложность этого занятия обусловлена рядом причин. Первая: исследо-ватель должен в совершенстве знать свое окружение и с поведением какого рода ему придется иметь дело. Вторая: наблюдатель должен решить для себя, поведение какого вида и уровня он будет фиксировать. Необходимо ли ему наблюдать поведение масс людей (демонстрации, митинги и т.д.) или же ему нужно следить за выражением лиц, интонациями голоса, взглядами. Все это нужно спланировать заранее.

Выбор типов поведения, естественно, зависит от тех вопросов, на которые исследователь хочет получить ответы. Полевые исследователи не могут специально создавать условия, но они должны заранее сформулировать вопросы и гипотезы. Без них полевое наблюдение увязнет в бесконечном множестве разноречивых событий, в потоках различной информации.

Когда выбраны для наблюдения типы поведения, исследователь должен продумать вопрос о специальных методах регистрации необходимой информации. В этом случае он получает возможность проя-вить творческий подход, точно так же, как в том случае, когда он работает в эксперименте с независимыми переменными. Правда, одним творчеством здесь не обойтись, часто уже предварительно собранные данные требуют оценить надежность выбранных приемов наблюдения и привести их в соответствие с имеющимися условиями. В полевом исследовании понятие надежности часто зависит от уверенности, что различные наблюдатели регистрируют одни и те же типы и уровни поведения, причем одинаковыми способами. Без этого вся система кодирования информации будет просто отражать пристрастия и пред-почтения наблюдателей и не сможет стать основой для объективных научных выводов.

К сказанному добавим, что полевые исследования не ограничиваются только наблюдением повседневного поведения людей в привычных местах. Они могут проводиться также в экзотических, необычных либо экстремальных условиях. Например, в дальних экспедициях, под водой, в воздухе и даже в космосе (Stewart R., 1988).

Таким образом, основным достоинством полевого исследования-наблюдения является его реализм, жизненность. Исследование всегда сосредоточено на наблюдении событий, естественным образом происходящих в реальной жизни. Т. к. большинство полевых исследований продолжается довольно длительное время, то они дают столько и такой информации, сколько и какой нельзя получить в короткий период экспериментального и квазиэкспериментального исследования. К тому же, благодаря большой продолжительности исследования, у наблюдателей имеется возможность отбирать несколько типов информации разного рода, обусловленных ситуацией. Многосторон-ние измерения, сделанные для того, чтобы одновременно отрабатывать несколько концепций, дают возможность с большей уверенностью делать заключения, чем если бы было сделано измерение только одного параметра.

Вместе с тем, хотя успешно проведенное полевое исследование предоставляет богатую информацию, отсутствие контроля за условия-ми исследования порождает определенные проблемы. Как уже отмечалось, невозможность работать с независимыми переменными и использовать принцип случайности затрудняет возможность каких-либо твердых, определенных заключений о причинно-

следственных отношениях в происходящих событиях. Как и в квазиэксперименте, использование некоторых статистических приемов расширяет возможности полевого исследования-наблюдения, но для вынесения твердых, неоспоримых суждений все же требуется наличие контролируемого плана исследования.

Другая потенциальная проблема полевого исследования кроется в том, что участники могут быть осведомлены, что их поведение изучается. А когда люди знают, что за ними наблюдают, то на их поведение влияет ожидание оценки. Как и в других методах исследования, влияние, оказываемое самим исследователем, здесь еще в большей мере создает проблемы. Особенно, если исследователь является включенным наблюдателем.

В заключение отметим, что полевое наблюдение позволяет иссле-дователю полноценно изучать последовательность событий, протекающих в естественных условиях. Этот метод — не всегда лучший способ проверки гипотез определенного типа (причинно-следственных), но он служит неисчерпаемым источником информации, которая затем может стать основой для выдвижения гипотез и более строгой эксперимен-тальной проверки.

Архивное исследование

Этим названием можно обозначить любое исследование, где изучаются, анализируются факты и данные, которые изначально предназначались, конечно же, не для проведения исследований. Собранные в архивах данные, как правило, предназначались для каких-то иных целей. В различных случаях предметом изучения и анализа архивных исследований могут быть правительственные документы, газетные материалы, книги и журналы, фольклор, личные письма, выступления политических деятелей, функционеров общественных организаций.

В сущности сведения любого рода для архивного исследования — это "золотая жила". В том числе и данные, которые содержатся в отчетах об уже проведенных исследованиях. Раньше мы уже отмечали, что любая теоретическая конструкция может быть переведена на язык различных переменных в исследовании. Отсюда следует, что любая теория может послужить основой для выдвижения множества исследовательских гипотез. Этот же принцип работает и в отношении отчетов о самих исследованиях, проведенных ранее. Поэтому в настоящее время в профессиональной периодике, в основном, правда, пока что за рубежом, регулярно публикуются обзоры исследовательских отчетов, в которых отдельные статьи объединены с тем, чтобы сделать какие-то общие выводы, чего невозможно достичь, ограничиваясь сферой лишь одного исследования.

Подобная техника обработки данных многих исследований получила название метаанализа. Суть его состоит в том, что с его помощью определенным способом статистически анализируются результаты отдельных исследований. И хотя одна из разновидностей этой техники комбинирования отчетов различных исследований впервые была изложена уже в 1954 году, широкого распространения метаанализ не получил вплоть до 70-х годов XX столетия. О том, что в настоящее время метаанализ занял достойное место в качестве одной из разновидностей архивного исследования в социальной психологии, свидетельствует тот факт, что ему посвящен отдельный раздел в недавно вышедшей книге о методах исследования в социальной психологии (Cooper H., 1990), а в специальном номере "Бюллетеня по социальной психологии" ему отведена специальная глава (Miller N. & Cooper H., 1991). И это понятно: ведь метаанализ позволяет с большей, чем обычно точностью выявлять общие тенденции и закономерности, определившиеся в проведенных исследованиях.

Архивное исследование, таким образом, содержит в себе ряд ценных качеств, которые отсутствуют в других методах. Оно позволяет прове-рять гипотезы, используя данные широкого исторического и социального диапазона на материалах различных времен и народов, что недоступно другим методам. Многие сведения и факты относятся к вековой истории, т. е. охватывают такой временной период, который находится вне сферы исследования других, уже описанных методов. Гипотезы антропологического ряда, касающиеся, например, человека вообще, его природы как родового существа, подтвержденные на примерах многих исторических периодов и различных культур, вызовут больше доверия, чем гипотезы, созданные только на материалах одного общес-тва и одного исторического периода. Еще раз отметим, что этого можно добиться только с помощью архивных исследований.

Другим достоинством архивного метода является то, что для его проведения используется беспристрастная информация, т. е. сведения о людях без личного знакомства с ними. Это объясняется тем, что данные, анализируемые в архивном исследовании, как правило, собирались для других, не исследовательских целей. Поэтому здесь мало шансов столкнуться с проблемой требуемых

характеристик, а возможность влияния ожидания оценки довольно невелика, хотя, разумеется, нельзя быть абсолютно уверенным, что те, от кого поступали сведения, попавшие затем в архив, были полностью объективны и не стремились выглядеть получше в глазах тех людей, кому эти сведения изначально направлялись.

Как уже говорилось, не существует идеальных, удобных во всех отношениях методов исследования. И архивный метод здесь не исклю-чение. Хотя при его использовании практически отсутствует проблема требуемых характеристик и очень мала вероятность столкнуться с ожиданием оценки, тем не менее, и здесь не обходится без своих проблем. Самая существенная из них — отсутствие или недостаток нужной информации. Данные, сосредоточенные в архивах, могут быть фраг-ментарными, неполными, в результате чего исследователь не имеет возможности получить то, что ему требуется. Конечно, изобретательность и творческий подход помогают ему иногда восполнить недостающие сведения. Но когда информация искажена или неточна, то тут уже просто невозможно адекватно проанализировать данные. И даже в том случае, когда имеется доступный необходимый материал, его порой трудно классифицировать, рассортировать таким образом, что-бы он стал пригодным для исследования.

Методы контент-анализа, которые в основном применяют для изучения лингвистического материала, должны быть разработаны бо-лее тщательно и точно, чем те, которые используются в других исследованиях. Но все эти процедуры трудоемкие, они отнимают много времени и к тому же не всегда бесспорны. Хотя, конечно, в настоящее время эта проблема частично решается благодаря использованию компьютерных программ.

Таким образом, архивное исследование дает ученому большие возможности для изучения данных в широком спектре времени и пространства. Но опора на факты, собранные когда-то для определенных, отнюдь не исследовательских целей, а потому малоприспособленные для проведения исследования, может создать свои проблемы. Тем не менее, привлекательность этого метода очевидна, особенно, если он используется в совокупности с другими методами.

Имитативное исследование (ролевая игра)

Многие ситуации и виды поведения, интересующие психологов, не могут быть изучены непосредственно через наблюдение. Существуют, скажем, правовые ограничения, запрещающие присутствие посторонних во время судебного совещания присяжных. Поэтому прямое наблюдение процесса принятия судебного решения просто невозможно. Есть также этические ограничения, не позволяющие проводить экспериментальные исследования с созданием экстремальных условий, чреватых стрессовыми, травмирующими последствиями. Есть немало и других ситуаций, где по многим причинам невозможны наблюдение или чистый эксперимент.

Во всех этих случаях психологи прибегают к помощи имитации, т. е. пытаются сконструировать некоторые критически значимые аспекты ситуаций, имеющих место в реальной жизни. В имитации участников исследования просят сыграть роль, или действовать так, как будто все происходит на самом деле. Чтобы лучше представить себе, как это делается, вспомним описанное выше исследование "Стэнфордская тюрьма". Оно является типичным, причем теперь уже классическим примером имитативного исследования. Эта ролевая игра дала возможность не только зафиксировать изменения в поведении участников, вызванные исполнением определенных социальных ролей (в Стэнфорде — "заключенных" и "надзирателей"), но еще и предоставила обширную информацию о тех психических переживаниях, которые сопут-ствовали этому процессу.

Современной разновидностью имитативного исследования, которой сегодня часто пользуются, является компьютерное моделирование. Его преимущество в том, что оно позволяет проверять гипотезы, относительно поведения сотен, а то и тысяч или даже десятков тысяч людей. Правда, компьютерное моделирование больше пригодно для отработки социологических, нежели психологических гипотез.

Успех имитативного, или игрового, исследования во многом зависит от того, какая степень правдоподобия достигается при создании условий исследования. Если участники искренне, глубоко вживаются в роли и чувствуют, и ведут себя естественно в созданных условиях, значит имитация удалась, и ситуация исследования соответствует условиям реальной жизни. Поскольку участники знают цели исследования, они выступают в нем как соисследователи. С точки зрения этики, это во многих отношениях более приемлемо, чем в типичном эксперименте, где участники исполняют свои роли, не зная о намере-ниях экспериментаторов.

Еще одной сильной стороной имитации является то, что исследователь получает возможность изучать такие явления, ситуации и процессы, исследование которых в естественных условиях

затруднено. Обществоведам трудно изучать, например, тюремную жизнь или, скажем, следить за переговорами враждующих сторон. С помощью ролевой игры исследователи могут все это сымитировать в лаборатории или в компьютере. Понятно, что имитация так же, как и в чистом эксперименте, дает возможность контролировать переменные и использовать принцип случайности.

Но несмотря на все свои преимущества имитация является одним из наиболее спорных методов социально-психологического исследования (Кэмпбелл Д., 1980; Hendrick С, 1977).

Критики этого метода считают, что участники имитации ведут себя так, как им кажется нужным себя вести, а не так, как бы они поступили в реальной жизни. Так, например, одной из самых популярных ролевых игр в американской социальной психологии является имитация судебных совещаний жюри присяжных. В связи с этим можно задаться вопросом: так ли, как в имитации поведут себя люди, если им представится реальная возможность решать участь настоящего подсудимого, живого, а не описываемого человека? Тем более, если встанет вопрос о высшей мере наказания?

Что же касается компьютерной имитации, то в ней все зависит от тех теоретических положений и принципов, которые заложены в компьютерной программе. И нет никаких гарантий, что они отражают реальную жизнь, а не умозрительные искусственные схемы.

К этому следует добавить, что когда участники полностью проинформированы о целях исследования, то проблема экспериментальных ожиданий, требуемых характеристик и ожиданий оценки встает здесь во весь рост.

С другой же стороны, приверженцы ролевой игры утверждают, что все люди, независимо от того, участвуют они или не участвуют в исследовании, так или иначе, вольно или невольно, но всегда играют какие-то социальные роли. Поэтому безразлично, играть ли роль в жизни или играть ее в исследовании.

Этот спор сторонников и противников имитации трудно разрешим и, вероятно, продолжится и в дальнейшем. Но несмотря на отмеченную противоречивость этого метода, ролевая игра сохраняет свое место в методологическом арсенале социальной психологии.

Обзорное исследование (исследование обследованием)

Обзорное исследование рассчитано на получение сведений с помощью анкет и интервью. При обследовании посредством интервью задают ряд предварительно систематизированных вопросов и регистрируют ответы респондентов. При анкетировании респондент читает вопросы и отвечает на них письменно. Если анкеты рассылаются по почте, то респондент может даже никогда и не видеть исследователя. Но и в том, и в другом виде обследования исследователь сначала выдвигает гипотезы, а затем составляет систему вопросов, которые должны выявить мнения, убеждения, установки людей, их самоотчеты о пережитом, т. е. весь тот материал, который необходим по данной теме исследования.

Подготовка хорошего, добротного вопросника интервью или анкеты не такое простое дело, как может показаться на первый взгляд. Планирование обзорного исследования включает в себя формулировки вопросов, рассмотрение подходящих альтернативных ответов, решение вопроса о размерах анкеты или опросника.

Следует иметь в виду, что уже сама формулировка вопросов может оказать влияние на характер получаемых ответов. Здесь могут сыграть роль категоричность, утвердительность, оценочность, резкость, афо-ристичность, последовательность заданных вопросов. Поэтому при подготовке исследования важно убедиться, что вопросы имеют ней-тральный, бесстрастный, т. е. не склоняющий к определенному ответу, характер. В противном случае, мы столкнемся с проблемой требуемых характеристик и ожидания оценки. Необходимо также убедиться в том, что вопросы понятны обычному среднему человеку-респонденту, что их достаточно для получения необходимых сведений.

Сама процедура проведения исследования также имеет свои тонкости. Так, скажем, чтобы получить прямые, искренние ответы на некоторые вопросы, касающиеся, например, интимных, личностных, семейных проблем, интервьюеру необходимо установить доверительные отношения с респондентом. Но, с другой стороны, интервьюер должен стандартизировать процедуру проведения интервью, чтобы исключить вольное или невольное подталкивание респондента к нужному ответу. Интервьюер должен демонстрировать бесстрастность и отстраненность, свою незаинтересованность в каком-либо определенном типе ответа. А это, согласитесь, затрудняет установление доверительности. Кроме того, людям часто проще ответить на какие-то вопросы письменно и анонимно. Поэтому обычно обследование чаще проводят с помощью анкет. Анкетирование, кроме того, разрешает еще

одну проблему: отпадает нужда в большом количестве интервьюеров. Ведь иногда, в крупномасштабных обзорных исследованиях, для работы в качестве интервьюеров привлекают сотни человек.

Как при анкетировании, так и при интервьюировании требуется уделять большое внимание процедуре составления выборки. Если необходимо охватить обследованием большие массы населения, например, целой страны, то исследователю нет необходимости опра-шивать каждого жителя. Для этого достаточно грамотно составленной выборки, скажем, из двух-трех тысяч человек, представляющих все слои населения. Неграмотные, непрофессионально составленные выборки всегда приводят к искаженным, неточным результатам. В этом отношении показательны многие теле-и радиопрограммы, где "блуждающий репортер" опрашивает прохожих по каким-то вопросам. Такие опросы практически бессмысленны, поскольку никогда не дают объективной информации и ничего не говорят о реальных взглядах и интересах большинства населения.

Итак, основным преимуществом обзорного исследования является его точность, определенность, возможность прямого, непосредственного получения информации. Здесь не нужно придумывать и создавать ситуации, не нужно искать возможность попасть в естественные условия, позволяющие наблюдать поведение людей. Исследователь просто опрашивает их по интересующей его теме и зачастую это единственный способ получить необходимые сведения. Если вам нужно узнать о планах человека на будущее, то эти сведения можно получить от него самого, только попросив рассказать об этом.

Анкетирование и интервью имеют свои достоинства и недостатки, которые примерно уравновешены. Скажем, анкетирование — более легкий и экономичный способ обследования, чем интервьюирование. К тому же анкетирование гарантирует большую анонимность респондента, что особенно важно, когда изучаются личностные, интимные аспекты человеческой жизни.

Однако интервью "лицом к лицу" позволяет интервьюеру получить дополнительную информацию, наблюдая поведение респондента. Интервьюер может также уточнить вопрос, вызвавший затруднение респондента. И, наконец, интервьюер точно знает, что на его вопросы отвечает именно тот человек, который его интересует.

Но в применении и этого метода исследователь сталкивается с затруднениями. Главное из них связано с достоверностью, правдивостью информации, которую сообщает о себе респондент. Если, на-пример, респондента опрашивать о событиях достаточно отдаленного прошлого, скажем, о детских годах его жизни, то сведения, которые он сообщит будут частично искажены из-за того, что многое забылось, вытеснилось, а что-то, наоборот, могло быть невольно привнесено, придумано. Ведь прошлое, как правило, нами идеализируется и приукрашивается. И даже когда обсуждаются недавние события, то и здесь не исключены искажения, вызванные пристрастиями, вольными интерпретациями, желанием оправдать себя. Одним словом, здесь в полную силу работают механизмы защиты личности. Наиболее отчетливо это проявляется при исследовании некоторых, особо тщательно табуированных форм поведения, например сексуального. Поэтому люди, обычно скрытны и менее всего искренни при описании своего сексуального опыта. Эти и другие темы вызывают ожидание оценки, что ведет к приукрашиванию поведения, так как человек часто стремится создать о себе наиболее благоприятное впечатление. Проблема эта касается как интервью, так и анкетирования.

Анкетирование к тому же практически не дает возможности исследователю контролировать ситуацию. Он почти не имеет возможности убедиться, что анкета была вручена тому, кому предназначалась и что на нее отвечает тот, кому следует. У него также нет уверенности, что респондент правильно понял все вопросы.

Подводя итог, отметим, что обзорное исследование позволяет ученым непосредственно задавать вопросы по интресующим их пробле-мам. Анкетирование особенно удобно для проведения крупномасштаб-ных исследований. На его основе можно делать заключения, касающиеся очень широких слоев населения. Вместе с тем, в обзорном исследовании приходится всецело полагаться на точность, честность и искренность респондентов. Ведь все сведения, полученные в обследовании, поступают от самих людей, берутся из их самоотчетов о собст-венном поведении. А это, разумеется, не самый надежный источник информации.

Заканчивая разговор о методах исследования в социальной психологии, стоит еще раз напомнить, что выше мы обсудили не все методы, а лишь наиболее часто применяемые. Так что приведенный здесь перечень необходимо рассматривать не как исчерпывающий, а лишь как примерный.

Кроме того, помимо уже упоминавшихся выше так называемых "нереактивных" методов исследования в социальной психологии вполне может быть допустимо использование методов диагностики, применяемых в клинической психологии. Так, например, в некоторых случаях в качестве вспомогательных средств могут быть задействованы проективные методы, личностные опросники, тесты (скажем, эмоциональных состояний, интеллектуального развития и т. д.). Одним сло-вом, пытливый, вдумчивый, творческий исследователь в области социальной психологии вправе, и даже обязан, применять весь арсенал экспериментальной психологии.

Литература

1. Александер Ф., Селесник Ш. Человек и его душа: познание и врачевание от древности и до наших дней / Пер. с англ. М.: Прогресс: Культура, 1995. 608 с.

2. Артемьева Е. Ю., Мартынов Е. М. Вероятностные методы. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1975.

3. Бандура А. Теория социального научения. СПб.: Евразия, 2000. 320 с.

4. Бандура А., Уолтере С. Принципы социального научения // Современная зарубежная социальная психология: Тексты. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. С. 55-61.

5. Блумер Г. Общество как символическая интеракция // Современная зарубежная социальная психология: Тексты. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. С. 173-180.

6. Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. СПб.: Питер, 1997. 336 с.

7. Гордеева Т.О. Кросс-культурный эксперимент // Корнилова Т.В. Методы исследования в психологии: квазиэксперимент. М.: Изд. группа ФОРУМ—ИНФРА-М, 1998. С.108-138.

8. Готтсданкер Р. Основы психологического эксперимента. М., 1982. 486 с.

9. Гофман Э. Представление себя другим // Современная зарубежная соци-альная психология: Тексты. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. С.188-197.

10. Грановская P.M., Никольская И.М. Защита личности: психологические механизмы. СПб.: Знание, 1999.352 с.

11. Гуссерль Э. Кризис европейского человечества и философия // Вопросы философии. 1986. №3. С. 103-136.

12. Ждан А. История психологии: Учебник. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1990. 367 с.

13. Зимбардо Ф. Стэнфордский тюремный эксперимент (1975) // Пайнс Э., Маслач К. Практикум по социальной психологии. СПб.: Питер, 2000. С. 296-320.

14. Зимбардо Ф., Ляйппе М. Социальное влияние. СПб.: Питер, 2000. 448 с.

15. Тибо Д., Келли X. Межличностные отношения. Теория взаимозависи-мости // Современная зарубежная социальная психология: Тексты. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. С. 61-82.

16. Корнилова Т. В. Введение в психологический эксперимент: Учебник. М.: Изд-во Моск. ун-та: ЧеРо, 1997. 256 с.

17. Корнилова Т.В. Методы исследования в психологии: квазиэксперимент. М.: Изд. группа ФОРУМ — ИНФРА-М, 1998. 296 с.

18. Кэмпбелл Д. Модели эксперимента в социальной психологии и приклад-ных исследованиях. М.: Прогресс, 1980. С. 34-240.

19. Лафранс М. Руководство по разумному потреблению научной информации (1977) // Пайнс Э., Маслач К. Практикум по социальной психологии. СПб.: Питер, 2000. С. 19-61.

20. Леви-Брюлъ Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М.: Педа-гогика-Пресс, 1994. 608 с.

21. Майерс Д. Социальная психология / Пер. с англ. СПб.: Питер, 1997.

22. МакГайр У. Док. Ин и Янь прогресса в социальной психологии: семь принципов // Современная зарубежная социальная психология: Тексты. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. С. 32-50.

23. Милграм С. Эксперимент в социальной психологии. СПб.: Питер, 2000. 336 с.

24. Налимов В. В. Теория эксперимента. М., 1971. 207 с.

25. Наине Э., Маслач К. Практикум по социальной психологии. СПб.: Пи-тер, 2000. 528 с.

26. Современная зарубежная социальная психология: Тексты / Под ред. Г.М. Андреевой и др. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. 256 с.

27. Солсо Р.Л., Джонсон Х.Х., Бил М.К. Экспериментальная психология: Практический курс. СПб.: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2001. 528 с.

28. Стивене С. Экспериментальная психология: В 2 кн. М.: Иностранная литература. 1960.

29. Толмен Э. Когнитивные карты у крыс и у человека // Хрестоматия по истории психологии / Под ред. П.Я. Гальперина и др. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1980. С. 63-83.

30. ФрессП., Пиаже Ж. Экспериментальная психология. М.: Прогресс, 1966.

31. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М.: Изд-во "АСТ-ЛТД", 1998. 672 с.

32. Чалдини Р. Психология влияния. СПб.: Питер Ком, 1999. 272 с.

33. Шулъц Д., Шулъц С. История современной психологии / Пер. с англ. СПб.: Евразия, 1998.528 с.

34. Ярошевский М. Психология в XX столетии. М., 1971.

35. Campbell A., Converse Р.Е. & Rogers W.L. The quality of American life: perceptons, evaluations, and satisfactions. New York, 1976.

36. Eagli A.H. & Carli L.L. Sex of researchers and sex-typed communications as determinants of sex differences in influenceability: A meta-analysis of social influence studies // Psychological Bulletin. 1981. № 90. P. 1-20.

37. Harrison A.A. & Saeed L. Let's make a deal: An analysis of revelations and stipulations in lonely hearts advertisements // Journal of Personality and Social Psychology. 1977. № 35. P. 257-264.

38. Hendrick С Role-playing as a methodology for social research: A symposium // Personality and Social Psychology Bulletin. 1977. № 3. P. 454.

39. McGuire W.J. Perspectivism: A look back at the future // Contemporary Social Psychology. 1984. № 10. P. 19-39.

40. Miller N. & Cooper H.M. Special issue: Meta-analysis in personality and social psychology // Personality and Social Psychology Bulletin. 1991. № 17.

41. Sears D.O. College sophomores in the laboratory: Influences of a narrow data base on social psychology's view of human nature // Journal of Personality and Social Psychology. 1986. №51. P. 515-530.

42. Sprecher S. The relation between inequity and emotions in close relationships // Social Psychology Quarterly. 1986. № 49. P. 309-321.

43. Stewart R.A. Habitability and behavioral issues of space flight // Small Group Behavior. 1988. № 19. P. 434-451.

Раздел III. Человеческая индивидуальность и социальная психология

личности

Глава 1. Индивид как объект психологических исследований

Проблема типологии человека Гуморальные классификации Конституциональные классификации Психогенные классификации

Глава 2. Психологические теории личности

Определение личности Психологические теории личности Теории личности в социальной психологии

Глава 3. Структура самосознания

Подходы к пониманию Я-концепции Уровни самосознания Центральные аспекты самосознания Ролевая структура Я-концепции Возможные Я

Самопознание и самооценка Теория социального сравнения

Регулирование самооценки

Глава 4. Самосознание и поведение

Деиндивидуализация и поведение

Личная ответственность

Стигматизация

Я и другие

Самомониторинг

Глава 5. Самосознание и личностный контроль

Теории локусов контроля и самоэффективности Последствия утраты личностного контроля Реактивное психическое сопротивление Беспомощность из-за утраты контроля Самовнушенная беспомощность Иллюзия контроля

К сфере индивидуального принадлежит, во-первых, свобода совести в самом широ-ком смысле слова, абсолютная свобода мысли, чувства, мнения относительно всех возможных предметов: и практических, и спекулятивных, и научных, и теологических... Во-вторых, сюда принадлежит свобода выбора и преследования той или иной цели, свобода устраивать свою жизнь сооб-разно со своим личным характером, по своему личному усмотрению, к каким бы это ни вело последствиям для меня лично, и если я не делаю вреда другим людям. Джои Стюарт Миллъ

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: