ГЛУБОКОЕ СИНЕЕ МОРЕ 4 страница

МИССИС ЭЛТОН. На вашем месте, дорогая, я бы никогда этого не делала.

ХЕСТЕР. Наверное, вы правы. (Садится.)

МИССИС ЭЛТОН. Почему вы не ложитесь? Хотите, я принесу вам попить что0-нибудь тепленькое?

Хестер качает головой.

Или попрошу доктора Миллера дать вам таблетку, чтобы вы заснули…

ХЕСТЕР. Он все-таки доктор или нет?

МИССИС ЭЛТОН. Был.

ХЕСТЕР. По-видимому, попал в беду?

МИССИС ЭЛТОН. Как вы догадались?

ХЕСТЕР. Товарищеское понимание.

МИССИС ЭЛТОН. Да, он попал в беду. В ужасную беду. Не проговоритесь, что я вам рассказала. Бедный мистер Миллер. Мне его так жаль. Такой стыд, особенно перед теми, кто знает…

ХЕСТЕР. Он сам рассказал вам?

ХЕСТЕР. Нет. Когда он здесь поселился, на его имя как-то пришло письмо. На конверте было написано: «Курту Миллеру», и тогда я вспомнила случай, о котором довольно много шумели газеты. Конечно, я ничем не дала ему понять, что я в курсе, но он догадался. Потому что однажды, когда я промолвила, что он в удивительной чистоте содержит свою комнату, он мне ответил: «Миссис Элтон, опрятность, кажется, единственное, чему я научился в тюрьме». Так и сказал. Единственный раз он упомянул об этом, это было вскоре после того, как он согласился следить за здоровьем мистера Элтона. Стыд и позор как теперь с ним обращаются. Такой человек и вынужден стать букмекером. У нас не считаются с людьми.

ХЕСТЕР. Зачем он согласился?

МИССИС ЭЛТОН. А что ему делать?! Бедняжке не приходится выбирать, дорогая, оттого, как относится к нему клиент, теперь зависит, будет он сыть или нет. А что у него в сумке, — могу вам сказать. Если вам это интересно… Вечерами он работает в больнице для парализованных детей. Он ведь был видный специалист в этой области.

ХЕСТЕР. И он никогда не сможет вернуться в клинику?

МИССИС ЭЛТОН. Боюсь, что нет. На это мало надежды. Вы ведь хорошо знаете людей. То, что он сделал, легко не прощают. Я имею в виду обычных людей.

ХЕСТЕР. Но вы простили, миссис Элтон?

МИССИС ЭЛТОН. Я слишком много повидала в жизни, чтобы подобные сюжеты производили на меня впечатление. Чего только не бывает, вы-то это знаете лучше, чем кто-нибудь… (Замолкает, прислушивается.) По-моему, он спускается сюда.

Миссис Элтон открывает дверь. Миллер сходит с лестницы.

Пойду к мистеру Элтону, подготовлю его к вашему визиту.

МИЛЛЕР. Хорошо.

МИССИС ЭЛТОН. Вы не откажете в любезности дать одну таблетку снотворного миссис Пейдж?

МИЛЛЕР. Подумаю.

МИССИС ЭЛТОН. Хорошо. (К Хестер.) Спокойной ночи, дорогая. Если вам что-нибудь будет нужно, позвоните. Все равно я буду присматривать за мистером Элтоном и вряд ли мне удастся заснуть.

Уходит. Миллер входит в гостиную Хестер, достает из кармана пузырек, отсыпает две таблетки и протягивает ей.

ХЕСТЕР. Спасибо, доктор. (Кладет таблетки на стол.)

МИЛЛЕР. Я, кажется, просил вас меня так не называть.

ХЕСТЕР. Опять забыла, простите.

МИЛЛЕР. Собираетесь лечь?

ХЕСТЕР. Да, минут через пять.

МИЛЛЕР. Не удлиняйте эти пять минут.

ХЕСТЕР. Вы поразительно внимательны ко мне.

МИЛЛЕР. Вас это удивляет? На лестнице были слышны ваши голоса.

ХЕСТЕР. Чьи? Фредди и мой?

Миллер кивает головой.

Значит, все нас могли слышать. Все благопристойные жильцы этого дома в курсе того, что от этой женщины сбежал ее вечно пьяный молодой человек. И теперь ее надо беречь.

МИЛЛЕР. Я этого не говорил. И притом я не благопристойный жилец.

ХЕСТЕР (просто). Что мне делать?

МИЛЛЕР. Почему вы решили, что я могу вам дать полезный совет?

ХЕСТЕР. А как было у вас, когда вы решились подставить голову под газ?

Пауза. Миллер резко отворачивается от Хестер.

МИЛЛЕР. Миссис Элтон? (К Хестер.) Вы просили моего совета. Примите таблетки и ложитесь спать. Утро вечера мудренее.

Стук в дверь. Хестер открывает, входит Колер.

ХЕСТЕР. Билл?!.

КОЛЛЕР. Не извиняюсь, потому что ты срочно нужна. (Бросает взгляд на Миллера.)

МИЛЛЕР. Это единственный совет, который я могу вам дать. Спокойной ночи.

Кивает Колеру и уходит. Колер молча протягивает Хестер письмо. У нее перехватило дыхание при виде знакомого почерка. Быстро читает.

ХЕСТЕР. Когда оно пришло?

КОЛЛЕР. Не знаю. Я обнаружил его минут двадцать тому назад. Мне кажется, его бросили в ящик, не позвонив в парадную дверь.

Хестер еще раз перечитывает письмо, лицо у нее отсутствующее.

Это правда?

ХЕСТЕР (с усилием). Да, это правда. (Отдает письмо Коллеру.)

КОЛЛЕР. Когда?

ХЕСТЕР. После твоего ухода.

КОЛЛЕР. Причина?

ХЕСТЕР. То, что случилось ночью. Вот почему он был пьян. Он сказал, что мы несем гибель друг другу…

КОЛЛЕР. «Истина в вине».

ХЕСТЕР. Когда он это говорил, он не был пьян.

КОЛЛЕР. В таком случае, он умнее, чем я думал. Что он собирается делать?

ХЕСТЕР. Он принял предложение уехать на работу в Южную Африку летчиком-испытателем.

КОЛЛЕР. Понятно. (Взглянув на письмо.) Мне понравилась в его письме одна фраза: «Сожалею, что причинил вам столько беспокойства». Любопытное высказывание. (Рвет письмо на мелкие кусочки и швыряет их в корзину.) Я очень сочувствую тебе, Хес.

ХЕСТЕР (стоя к нему спиной). Когда-нибудь это должно было случиться.

КОЛЛЕР. Могу представить, что ты сейчас чувствуешь

ХЕСТЕР (поворачиваясь к нему лицом, говорит быстро, твердым голосом). Переживу и это… Ты прекрасно выглядишь. Где ты был?

КОЛЛЕР. Дома, у меня были гости к обеду. Оливия, Престоны, американский судья с женой…

ХЕСТЕР. Оливия в хорошей форме?

КОЛЛЕР. Вполне. Рассказывала забавные истории.

ХЕСТЕР. Что именно?

КОЛЛЕР. Вдруг забыл… Вспомнил! Правда, сейчас они мне не кажутся столь забавными. Было смешно, как она их рассказывала. Американскому судье заявила, что у него лицо разъяренного купидона.

ХЕСТЕР. Разъяренного Купидона? Слышу ее интонацию. (Она начинает смеяться, смеется гораздо дольше, чем стоит шутка. Затем смех ее прерывается и переходит в рыдание. Хестер уткнулась в диванную подушку, рыдает безутешно, не в силах сдержать себя. Стало совсем тихо.)

КОЛЛЕР. Хес, пожалуйста. (В горле у него комок, мешающий сказать что хочется.) Если бы я мог успокоить тебя… (Гладит ее по голове.) Тебе нелегко.

Хестер постепенно успокаивается.

Но, может, это к лучшему. Ты когда-то сама говорила, что бывают несчастные увлечения… они проходят… за одно это стоит благодарить судьбу.

Хестер молчит, вытирает слезы, успокаивается. Коллер оглядывает комнату.

ХЕСТЕР. Прости, что так вышло.

КОЛЛЕР. Тебе надо поскорее уехать отсюда. Нельзя здесь оставаться одной… Я думаю, лучше всего уехать сейчас.

ХЕСТЕР. Сейчас?.. Куда я поеду?!

КОЛЛЕР. Естественно, я предлагаю тебе поехать… Собственно, это предложил Фредди, сам… в своем письме.

ХЕСТЕР. Это невозможно, Билл.

КОЛЛЕР. Ты уже забыла, что я тебе сказал сегодня днем?

ХЕСТЕР. Не надо, Билл.

Напряжение в ее голосе заставляет Коллера замолчать. Хестер поднялась с дивана, подошла к камину и уставилась на огонь. Помолчала и нетвердым шагом направилась к буфету.

Хочешь выпить?

КОЛЛЕР. Давай.

ХЕСТЕР. Я забыла, что Фредди выдул все виски.

КОЛЛЕР. Ну, бог с ним.

ХЕСТЕР. Подожди, тут что-то есть. (Достает бутылку красного вина.) Красное вино. Правда, из местной лавки. Не знаю, как оно тебе на твой изысканный вкус.

КОЛЛЕР. Уверен, что его можно пить. (Открывает бутылку.) За что будем пить?

Хестер подает ему бокалы, он наливает вино.

ХЕСТЕР. За будущее.

КОЛЛЕР. Наше будущее.

ХЕСТЕР (печально). Нет, Билл, просто за будущее.

Молча пьют.

Приличное вино?

КОЛЛЕР. Вполне. (Пауза.) Ну, и какое будет это будущее?

ХЕСТЕР. Не знаю, Билл. Я еще не думала об этом… Пока я останусь здесь, потом что-нибудь подыщу. Может быть, открою студию, если смогу. Буду работать. Если с картинами ничего не выйдет, буду искать что-нибудь другое. Ведь на что-то же я способна?!

КОЛЛЕР (тихо). Рассчитываешь всю оставшуюся жизнь быть одной?

ХЕСТЕР. Я ничего не рассчитываю, Билл. Я не в том состоянии, чтобы что-нибудь рассчитывать.

КОЛЛЕР. Когда ты будешь в состоянии, я хотел бы, чтобы ты подумала о том, что я тебе предложил.

ХЕСТЕР (сердито). Билл, я просила тебя…

КОЛЛЕР (тоже сердито). Неужели ты не понимаешь, что я тебе предлагаю?

ХЕСТЕР. А неужели ты не понимаешь, как мне трудно от этого отказаться?

КОЛЛЕР. Зачем же ты отказываешься?

ХЕСТЕР. Я вынуждена. Я не могу вернуться к тебе и быть твоей женой, Билл. Потому что я больше тебе не жена. Нельзя вычеркнуть этот год из жизни и делать вид, что ничего не случилось. Неужели ты этого не понимаешь?

КОЛЛЕР. Я люблю тебя, Хес, даже больше, чем раньше, мне кажется, что больше, чем в день нашей свадьбы.

ХЕСТЕР (еле слышно). Ты не любил меня в день нашей свадьбы, Билл. Ты не любишь меня и сейчас. Ты никогда не любил меня. Ты женился на мне и сделал своей собственностью, и то, что теперь ты не владеешь ею, идет вразрез с законом о собственности. Вот и все. Оттого я и стала тебе сейчас дороже.

КОЛЛЕР (задетый). Что ты говоришь?

ХЕСТЕР. Ты вынудил меня это сказать. Мне не хотелось делать тебе больно. Наверное, лучше, если ты сейчас уйдешь. Поговорим в другой раз. Нам надо успокоиться, обоим.

КОЛЛЕР. Нет, мы должны договорить. Ты утверждаешь, что я не любил тебя, когда женился, тогда, объясни, зачем я это сделал? Какую цель я мог преследовать?

ХЕСТЕР (перебивая). Я знаю, Билл, знаю, не надо еще напоминать, что я была далеко не лучшим выбором. Я всегда это сознавала. Но я не об этом. Конечно, ты женился по любви, только мы по-разному понимаем, что такое «любовь». Вся беда в этом. Я всегда мечтала дать гораздо больше того, что ты желал получить.

КОЛЛЕР. Как ты можешь так говорить?! Я всегда любил тебя.

ХЕСТЕР. Нет, Билл. Ты просто хотел, чтобы у тебя была любящая жена. Это разные вещи. (Пауза.)

КОЛЛЕР. Ты думаешь, я поверил твоему трогательному рассказу о студии и поисках себя?! Ты думаешь, я не знаю, как ты представляешь свое будущее?!

Хестер молчит.

Ты никогда не позволишь ему уйти. Не сможешь.

Хестер продолжает молчать. Колер говорит, как бы выступая в суде.

Все, что ты сказала обо мне и моих чувствах, может быть, и правда, не спорю. Но в данной ситуации я предлагаю тебе выход. Почему ты не хочешь это понять? Единственный выход — разрубить этот узел навсегда. В конце концов однажды все сложилось довольно счастливо.

ХЕСТЕР. Да, очень счастливо.

КОЛЛЕР. Так в чем же дело*

Хестер не отвечает. Колер обнимает ее и целует. Она не противится, но и не отвечает ему.

ХЕСТЕР. Я стала совсем другой, Билл. (Пауза.) Тебе лучше уйти. Со мной все будет в порядке. Не пропаду.

Коллер идет к выходу.

КОЛЛЕР. Тебе нужен развод?

ХЕСТЕР. Да, Билл, так будет лучше.

КОЛЛЕР. Возникает много формальностей.

ХЕСТЕР. Что ж делать.

КОЛЛЕР. Тебе нужны деньги?

ХЕСТЕР. Обойдусь.

КОЛЛЕР. Ну, что ж, прощай, Хес.

ХЕСТЕР. Прощай, Билл.

Коллер в недоумении смотрит на Хестер. Она ускользает от его взгляда. Он пожимает плечами и уходит. Хестер остается одна. Садится. В этой молчаливой женщине чувствуется затаенный трепет, словно вся она охвачена волнением, которое несет с собой то новое, что рождается в самых глубинах ее существа. Раздается звук поворачиваемого ключа. Хестер резко оборачивается и прячется в нише. Дверь открывается и крадучись входит Филипп Уэлч. Хестер выходит из ниши.

ХЕСТЕР. Фредди?

Филипп крайне смущен.

…Как вы сюда попали?

ФИЛИПП. Это… Пейдж… Он дал мне ключ и просил, чтобы я забрал его чемодан. Он сказал, что все стиранные вещи в чемодане, а они ему ночью будут нужны.

ХЕСТЕР. А где он собирается проводить ночь?

ФИЛИПП (неловко). Не знаю.

ХЕСТЕР. А где он сейчас?

ФИЛИПП. Я… я не знаю, как называется этот клуб.

ХЕСТЕР. Где он находится?

ФИЛИПП. В Западном районе.

ХЕСТЕР. На Фрик стрит?

ФИЛИПП (упрямо). Не знаю. (Пауза.)

ХЕСТЕР. Вы долго были с ним?

ФИЛИПП. С девяти часов.

ХЕСТЕР. За три часа он мог многое наболтать, особенно когда выпьет.

ФИЛИПП. Он не пил. И во все, что говорил, был смысл.

ХЕСТЕР (горько). Вы так думаете?

ФИЛИПП (со слегка поучительной интонацией). Леди Коллер, позвольте мне сказать… Пейдж был очень откровенен со мной. Я не просил его об этом. Я в курсе дела и понимаю, что с вами происходит.

ХЕСТЕР. Понимаете, мистер Уэлч?

ФИЛИПП. Леди Коллер, я тоже был влюблен. Год назад я чуть не развелся со своей женой из-за одной девушки, хотя она того не стоила, и мог совершить роковую ошибку. Потом все прошло. Я знаю, что такое оставить человека, которого, тебе кажется, ты безумно любишь. Я веду себя нагло?

ХЕСТЕР. В меру.

ФИЛИПП (ободренно). Я думаю, вам следует набраться мужества и расстаться, это самый лучший выход для вас обоих. Трудно, но я пошел на это. Моя девушка была актриса, правда, ее мало кто знал, не дело не в этом. Устоять перед ней было почти невозможно. Однажды я просидел один весь день и сказал себе: «Взгляни на физическую сторону дела — в этом плане она для тебя все, но с другой стороны, кто она? Никто». Я сел и написал ей письмо, а сам укрылся на две недели в полном одиночестве, и в конце концов протрезвел. Хотя сначала был в страшном состоянии, а когда вернулся, все постепенно пришло в норму.

ХЕСТЕР. Рада за вас. Куда вы скрылись?

ФИЛИПП. В Лайм Реджис.

ХЕСТЕР. Хорошее местечко. Я там бывала.

ФИЛИПП. Вам, конечно, надо уехать в Италию или на юг Франции.

ХЕСТЕР. Почему не в Лайм Реджис?

ФИЛИПП. Должна быть полная перемена обстановки, отличная погода, никто вас не знает и вы наедине с собой — прекрасно! Надо обрести уверенность в своих силах. Вы посмотрите правде в глаза и увидите, как ничтожно все, что вас мучило, а если заглянете в будущее, то поймете, что единственное значение в жизни имеют только духовные ценности, все остальное неважно. Поверьте мне. Конечно, физическая сторона играет определенную роль, но, объективно говоря, она не так уж важна. Вы думаете иначе?

ХЕСТЕР (печально). Объективно говоря. (Встает, намереваясь кончить этот разговор.) Вы очень добры, мистер Уэлч, и я вам благодарна за совет.

ФИЛИПП. Вот и прекрасно. Я рад, что вы меня правильно поняли. Пейдж рассказал мне обо всем, и я страшно заинтересовался. Подобные истории здорово раскрывают сущность человеческой натуры…

ХЕСТЕР. Вы правы.

ФИЛИПП. Теперь разрешите мне взять сумку?

ХЕСТЕР. Она за дверью.

Филипп проходит в спальню, тут же возвращается.

Куда вам надо отвезти ее, на вокзал или в «Белый ангел»?

ФИЛИПП. В «Белый…» (Замолкает. Пауза.)… он меня ждет…

ХЕСТЕР (тихо). Может быть, вы поставите сумку га место и уйдете:

ФИЛИПП. Боюсь, я не могу этого сделать. Я обещал ему ее привезти. До свиданья.

Он направляется к двери. Хестер опережает его и запирает дверь на ключ, затем кладет ключ в карман и подходит к телефону, листает телефонную книгу.

ХЕСТЕР. Прошу прощения за этот спектакль, но я вынуждена задержать вас на несколько минут. (Набирает номер.) Буквально на несколько минут, если хотите, тут есть остатки красного вина.

ФИЛИПП (жестко). Нет, спасибо. (Идет к двери.)

ХЕСТЕР. Этот ключ вам не поможет. Здесь другой замок.

ФИЛИПП (раздраженно). Послушайте, леди Колер, я думаю…

ХЕСТЕР. Сядьте и успокойтесь… у вас есть прекрасная возможность продолжить изучение человеческой натуры. (Набирает номер телефона.)

Филипп молча наблюдает за ней.

Алло! «Белый Ангел»? Будьте любезны, попросите, пожалуйста, к телефону мистера Пейджа? (Громче.) Мистер Пейдж… Хорошо… Алло… Кто спрашивает?.. Миссис Джексон… Нет… Миссис Джексон. (Филиппу.) Там так шумно… (Пауза.) Алло! Дорогой, это Хестер, только не вешай трубку! Прощу… Никаких сцен я устраивать не собираюсь… обещаю, обещаю. Я только хотела узнать… ты встретился с тем человеком… По поводу работы. (Громче.) По поводу работы… Ну и что? Хорошо. Понимаю… Очень рада. Молодец! Когда? Так скоро? Фредди… нет, ничего… Где ты будешь до отъезда? Не хочешь — не говори… Твой посыльный здесь, я положила в сумку твой спортивный костюм и то, что понадобится на первые три дня. Я думаю, надо взять и твидовое пальто. Конечно. А что делать с остальными вещами?.. Письмо?.. Когда ты его послал? Значит, завтра получу. И последнее… Я бы хотела, чтобы за сумкой ты пришел сам… Нет, не буду, обещаю тебе, не буду. Даю слово: я не собираюсь останавливать тебя. Я только попрощаюсь… Ты возьмешь сумку и уйдешь… Я хочу… увидеть тебя, еще один раз увидеть тебя. Вот и все, Фредди, поверь мне, ради всего святого, поверь мне, Фредди, не бросай трубку… Фредди… не… (Бессмысленно уставилась в одну точку, потом медленно кладет трубку, раздумывает, звонить ей или нет, и, сознавая, что это бесполезно, идет к двери. Отпирает ее и дает понять Филиппу, что он может идти.)

ФИЛИПП (нерешительно). Вы говорили только что о твидовом пальто?

ХЕСТЕР. Ах, да, оно висит в спальне, за дверью.

Филипп проходит в спальню, тут же возвращается с пальто в руках. Хестер подходит к камину.

ФИЛИПП (уходя). Спокойной ночи.

ХЕСТЕР. Спокойной ночи, мистер Уэлч. Ваша жена беспокоилась, что вас так долго нет. Может, вам следует сначала подняться к ней, а потом уже отправиться в «Белый ангел»?

ФИЛИПП. Вы правы. Спасибо, я поднимусь. (Серьезно.) Надеюсь, с вами будет все в порядке? Никаких глупостей не повторится? Вы ведь получили серьезный урок!

ХЕСТЕР. Да, я получила серьезный урок.

ФИЛИПП. Мне ужасно жаль, что так вышло. Пейдж должен был сам придти за вещами.

ХЕСТЕР. Думаю, да.

ФИЛИПП. Хотя его можно понять. Он боится, что вы сумеете убедить его остаться… С другой стороны, вы дали слово…

Хестер внимательно смотрит на него. От Филиппа не ускользнуло выражение ее лица: тень раздумья, легшая между бровями.

ХЕСТЕР. Может быть, это добавит кое-что, мистер Уэлч, к вашему пониманию значения духовных ценностей, если я скажу вам, что не имела ни малейшего желания сдерживать свое слово… Если бы Фредди пришел, я бы сделала все, чтобы он остался со мной. Он это прекрасно знает, поэтому и не пришел.

Филипп смотрит на нее в остолбенении.

У вас точно такое выражение лица, какое было бы у моего отца, если бы я ему это сказала. Он, как и вы, верил только в духовные ценности, и страсти ему были нипочем… Возьмите сумку и отвезите ее Фредди. У вас есть деньги на такси?

ФИЛИПП. Да, есть, спасибо. (В дверях.) Что-нибудь передать мистеру Пейджу, записку или…

ХЕСТЕР (еле слышно). Только мою любовь.

Филипп уходит, Хестер закрывает за ним дверь, подходит к окну, осторожно задергивает шторы, достает сумочку и ищет монету. Не находя ничего подходящего, видит на столе шиллинг, оставленный Фредди, берет монету и опускает ее в газовый счетчик. Затем подходит к входной двери, запирает ее и идет к дивану, достает плед, долго смотрит на пустую бутылочку аспирина, валяющуюся на полу, поднимает ее и кладет на место. Задохнувшись рыданием, тихо заплакала. Достает из кармана таблетки, которые ей дал Миллер, берет со стола бокал и идет в кухню. Возвращается с бокалом, наполненным водой, садится в отчаянном напряжении. Жизнь словно разом покинула ее, сидит онемев. В момент, когда решилась наконец принять снотворное, раздается стук в дверь.

ХЕСТЕР (раздраженно). Кто там?

МИЛЛЕР (слышен его голос). Миллер.

ХЕСТЕР. Что вам нужно, я уже собираюсь ко сну.

МИЛЛЕР. Я хочу вас видеть.

ХЕСТЕР. Нельзя ли подождать до утра?

МИЛЛЕР. Нет.

Хестер открывает дверь. Входит Миллер.

ХЕСТЕР (показывая на бокал с водой). Я как раз собиралась принять снотворное.

МИЛЛЕР. Вижу.

ХЕСТЕР. Оно сильно действует? На всякий случай дайте мне еще две-три таблетки, если эти не подействуют?

Миллер, не отвечая, подходит к газовой конфорке и небрежным движением ноги открывает кран. Слышно шипение газа. Таким же манером закрывает кран. Хестер наблюдает за ним.

Я просила вас дать мне еще две-три таблетки.

МИЛЛЕР. Слышал… У меня было достаточно много дел с полицией, и я не имею никакого желания, чтобы меня обвиняли в том, что я снабжаю наркотиками своих пациентов, когда они помышляют о самоубийстве.

ХЕСТЕР. У вас разыгралось воображение, доктор.

МИЛЛЕР. Верните мне таблетки.

ХЕСТЕР. Зачем?

МИЛЛЕР. Когда вы включите газ, разумнее сначала потушить свет.

ХЕСТЕР (в отчаянии). Оставьте меня в покое. Что вы все время подглядываете за мной?

МИЛЛЕР. Я не собираюсь решать за вас — вам жить или умирать. Это ваша проблема и вы достаточно мужественный человек, чтобы решить ее самой.

ХЕСТЕР (в истерическом состоянии). Мужественный?!

МИЛЛЕР. Конечно, мужественный. Чтобы уйти из жизни, нужно мужество. Большинство самоубийц умирают, чтобы избавиться от того, что их мучит. Вы хотите умереть, потому что вам стыдно жить. Я неправ?

ХЕСТЕР (взбешенно). Не знаю, правы вы или нет, но мне незачем жить. Нельзя жить без надежды.

МИЛЛЕР. Можно и очень легко. Жить без надежды все равно, что жить вне отчаяния.

ХЕСТЕР. Пустые слова.

МИЛЛЕР. Слова могут помочь, вы в состоянии осознать их смысл. (Поворачивает Хестер лицом к себе. Резко.) Ваш Фредди оставил вас. Он никогда не вернется. Никогда. Никогда.

Хестер воспринимает каждое слово как удар по лицу.

ХЕСТЕР (в отчаянии). Знаю. Знаю. Этого я не могу вынести.

МИЛЛЕР (грубо). Сможете… Все проходит! Что это за слово «никогда», вдумайтесь в него и вы сумеете выжить. Это единственный выход, когда нет никаких надежд.

Рыдания. Хестер замирает. Она поднимает голову и внимательно смотрит на Миллера.

ХЕСТЕР (после паузы). Вы все-таки сумели найти какую-то цель в жизни.

МИЛЛЕР. Какую цель?

ХЕСТЕР. Работаете в больнице.

МИЛЛЕР. Единственная цель в жизни — жить, просто жить. Работа в больнице помогает реализовывать эту цель. Конечно, работа может быть смыслом жизни, но это редкость. Вот и все. Может быть, и вам удастся найти какое-нибудь подспорье для себя.

ХЕСТЕР. Какое подспорье?

МИЛЛЕР. У вас есть работа. (Показывает на картины.)

ХЕСТЕР. Это?! (Устало.) Это не выход.

МИЛЛЕР. Не это, так что-нибудь другое. (Широким жестом указывает на поздние работы.) Я не специалист, но чувствую, что у вас есть талант. Божья искра. Она могла бы возгореться в пламя. Может быть, это не будет огонь, который озаряет мир, но кто знает? Вы сами погасили огонек, а мир — темная штука, и даже зажигаются свечи, становится светлее. (Протягивает ей бокал с водой, затем поворачивается к картине.) Я бы хотел ее купить.

Хестер довольно равнодушно смотрит на картину, затем поднимается, снимает ее со стены и подает Миллеру. Он улыбается.

Сколько я вам должен?

ХЕСТЕР. Это подарок.

Миллер качает головой, достает портмоне и вынимает банкноты. Хестер отрицательно качает головой, Миллер кладет деньги на стою.

МИЛЛЕР. Я оставлю вам что могу. Уверен, картина стоит гораздо дороже. Если вы решите ее не продавать, положите деньги в конверт и перешлите его мне. Я пойму. Хотя мне будет жаль. Спокойной ночи.

ХЕСТЕР. Спокойной ночи, доктор.

МИЛЛЕР. Не надо, я не доктор.

ХЕСТЕР. Спокойной ночи, мой друг.

МИЛЛЕР. Я хотел бы, чтобы вы это знали.

ХЕСТЕР (тихо). Почему вы решили, что я этого не знаю\7

МИЛЛЕР (еще тише). Надеюсь, завтра утром вы сумеете мне это доказать.

ХЕСТЕР. Чем я могу вам помочь?

МИЛЛЕР (улыбаясь). Мне будет печально, если я потеряю друга, которого нашел и полюбил. Я вас очень уважаю, леди Коллер.

ХЕСТЕР (горько). Уважаете?

МИЛЛЕР. Да, уважаю. (Подходит к ней и берет ее за плечи.) Послушайте. Смотреть на себя такими глазами, какими тебя видит мир, наверно, смело, но и глупо. Зачем вам нужно, чтобы вас считали слабовольной неврастеничкой? Разве умереть лучше, чем жить? Да и кто имеет право вас судить? Чтобы судить человека, надо пережить то, что он пережил, а никому не известно, что у него на душе?! Только вы знаете, что вы чувствуете и сколько душевных сил и воли понадобилось вам, чтобы выжить в неравной борьбе.

ХЕСТЕР. Вы находите мне оправдание, я — нет. У меня нет причин уважать себя.

Дверь внезапно распахивается. Входит Фредди.

ФРЕДДИ. Привет.

ХЕСТЕР. Привет. (Пауза.)

МИЛЛЕР. Вы должны их найти. (Касается ее руки, кивает Фредди и уходит.)

ФРЕДДИ. Я помешал?

ХЕСТЕР. Нет, ничего.

ФРЕДДИ. Он неплохой тип, этот Миллер.

ХЕСТЕР. Да. Неплохой… Ты пришел за сумкой?

ФРЕДДИ. Да.

ХЕСТЕР. Твой посыльный ее уже взял.

ФРЕДДИ. Ну, хорошо, надеюсь, оставил ее в «Ангеле».

ХЕСТЕР. Входи, Фредди, что ты стоишь в дверях?

Фредди проходит в комнату

Как ты теперь себя чувствуешь?

ФРЕДДИ. Нормально.

ХЕСТЕР. Спасибо, что пришел.

ФРЕДДИ. Не надо было мне посылать этого парня.

ХЕСТЕР. Есть хочешь?

ФРЕДДИ. Нет, я перекусил в «Бельведере». А ты?

ХЕСТЕР. Я попозже.

Пауза. Фредди с мрачным предчувствием наблюдает за ней.

Когда едешь?

ФРЕДДИ. В четверг. Я же тебе говорил.

ХЕСТЕР. Ах, да. Морем?

ФРЕДДИ. Нет, самолетом.

ХЕСТЕР. Через Азорские острова?

ФРЕДДИ. Нет. Лондон — Западная Африка и оттуда на место.

ХЕСТЕР. Звучит потрясающе!

ФРЕДДИ. Не знаю, увидим… Кстати, о квартирной плате. Мой гольф-клуб должен принести около тридцати или сорока фунтов, я договорился, они там позаботятся о миссис Элтон и уплатят по всем счетам.

ХЕСТЕР. А тебе деньги не нужны?

ФРЕДДИ. Обойдусь, они у меня все равно улетят.

ХЕСТЕР. Остальные вещи я уложу и утром пришлю в Черин Кросс.

ФРЕДДИ. Успеется. (Пауза.) Что ты собираешься делать, Хес?

ХЕСТЕР. Еще не решила. Пока поживу здесь.

ФРЕДДИ. Я отправил Биллу письмо. Наверное, он придет сюда.

ХЕСТЕР. Он уже был…

ФРЕДДИ. И ты…

ХЕСТЕР. Нет.

ФРЕДДИ. Очень жаль.

ХЕСТЕР. Теперь это ни к чему.

ФРЕДДИ. Не знаю, не уверен… Займешься картинами?

ХЕСТЕР. Собираюсь. Может быть, пойду в школу живописи и начну все сначала.

ФРЕДДИ. Отлично. Говорят, начать сначала никогда не поздно.

ХЕСТЕР. Говорят.

Долгая пауза. Фредди ждет, что Хестер заговорит, но она молчит, не похожая на себя, словно какая-то пружина в ней сдала. Может быть, впервые она почувствовала, какое значение имеет для него она.

ФРЕДДИ (после паузы). Ну…

ХЕСТЕР (ясным и спокойным голосом). Прощай, Фредди. (Пауза.)

ФРЕДДИ (бормочет). Прощай, Хес.

Он идет к двери. Хестер стоит неподвижно. Фредди оборачивается, ожидая, что она что-то скажет, но Хестер молчит. Неожиданно Фредди бросается к ней. Взял ее за руку.

Спасибо тебе за все.

ХЕСТЕР. И тебе спасибо.

Фредди целует ее, она принимает объятие, не отвечая на него.

ФРЕДДИ. Я буду скучать без тебя, Хес.

Фредди наконец оторвался от Хестер, идет к двери, еще раз оборачивается и, сбитый с толку, в смущении направляется к выходу.

ХЕСТЕР (громко и ясно). Прощай, Фредди.

Фредди глотнул воздух, посмотрел на Хестер и вышел. Она по-прежнему стоит неподвижно, прислушиваясь к уличному шуму.

ЗАНАВЕС.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: