ГЛАВА 4 ПСИХОДИАГНОСТИКА ЧЕРТ ЛИЧНОСТИ

Иерархическое многомерное определение черты. Подавляющее большинство психодиагностических методов, применяемых на практике, использует по отношению к человеку язык описания, аналогичный принятому в естественных науках. Человек, как и объект в естественных науках, предстает в этом языке в виде набора параметров, который еще с начала XX в. принято называть профилем личности (Россолимо Г. И., 1910).

В применении к задаче прогнозирования поведения человека в обыденных ситуациях каждый отдельный показатель из профиля обычно называется чертой. В разных ситуациях, предъявляющих разные требования к индивиду, актуализируются разные черты: ситуации, требующие особой тщательности и внимания, провоцируют проявление черт «внимательный - невнимательный», «аккуратный - небрежный»; ситуации встречи или знакомства людей друг с другом провоцируют проявление черт «общительность - замкнутость», «отзывчивость — черствость» и т. п.

Чтобы получить возможность прогнозировать поведение человека в максимально широком классе возможных ситуаций, психологи стремятся измерять так называемые универсальные, или базовые, черты. Эти черты относятся, как правило, к наиболее общим структурно-динамическим характеристикам стиля деятельности и описываются в функциональных понятиях «свойств темперамента» (Мерлин В. С., 1973) или в субстанциональных понятиях «свойств нервной системы» (Теплов Б. М, 1961; Небылицын В. Д., 1966).

К более узким классам ситуаций относятся черты, предопределенные социальной и предметно-профессиональной средой развития индивида (способы наказания или поощрения в семье, жесткий контроль или либерализм социального окружения в учебной или профессиональной деятельности, опыт решения практических наглядно-действенных, образных или отвлеченно-теоретических задач и т. п.). На этом уровне выделяется более широкий спектр черт характера (Левитов Н. Д., 1969; Ананьев Б. Г., 1980), описывающих человека как социального индивида, имеющего определенный опыт социально-ролевого поведения.

На уровне конкретных ситуаций поведение человека в значительной степени зависит не только от его конституции и социально-нормативного опыта, но и от собственной субъективной активности по категоризации условий, смыслообразованию и проектированию целей на основе самооценки. Добиться полного прогноза поведения без учета рефлексивного «Я», актуализируемых личностных смыслов в конкретной ситуации, психолог не может (Леонтьев А. Н., 1975).

Таким образом, опираясь на уже известные и принятые в литературе различения трех уровней психической регуляции: организмичес-кого, индивидного и личностного (Столин В. В., 1983), - сформулируем рабочее определение черты.

Черта - это описательная переменная, фиксирующая интегральную диспозиционную стратегию поведения человека, складывающуюся под действием системы организмического, социального и личностного уровней регуляции. Таким образом, традиционно по происхождению и сфере приложения выделяются три компонента черт:

конституциональные - обусловлены свойствами организма и задают ограничения для максимально широких классов ситуаций;

индивидные - обусловлены опытом жизнедеятельности в определенных относительно широких социально-нормативных ситуациях;

личностные - обусловлены внутренней «работой» личности по анализу и проектированию собственного поведения. Это рефлексивно-ситуационные черты личности.

Обычно три типа черт рассматриваются строго иерархически (Cattell R. et al., 1970; Мельников В. М., Ямпольский Л. Т., 1985). Однако более убедительной на сегодня можно считать континуально-иерархическую модель черт личности: 1) черты не представляют собой дискретные образования, т. е. возможен непрерывный переход из одной черты в другую (например, в результате плавной перестройки функциональной системы на новый класс ситуаций или изменения направленности оценок); 2) выделенные выше три подсистемы можно представить как сосуществующие подпространства, входящие в отношения гибкой иерархии, что обусловливает переход «ведущего уровня» управления из одной подсистемы в другую (Бернштейн И. А., 1966).

Таким образом, выделяемые и эмпирически регистрируемые черты не распределены по указанным уровням строго однозначно. Многие черты сочетают в себе в определенных пропорциях большую или меньшую долю конституционального, индивидного или личностного компонента.

Это принципиальное положение, к сожалению, долгое время не учитывалось психологами, разрабатывавшими методики психодиагностики черт, что породило чрезмерную противоречивость теоретических позиций, неоправданно резкое размежевание разных методологических направлений (Психология индивидуальных различий. М., 1982; Carlson R., 1971; Marceil J., 1977; Kenrick D., String-field D., 1980).

Рис. 18 поясняет, в какой мере тестовый показатель, отражающий отдельную черту, зависит от влияния подсистем разного уровня.

Рис. 18. Концептуальный куб, иллюстрирующий континуальную модель

Черты личности

Один и тот же тестовый балл (точка на векторе X) может быть получен при разном соотношении уровней регуляции (подсистем) О, S, Р - организмического, социального и личностного. Один и тот же балл X’ получают все индивиды, изображенные точками в «плоскости безразличия», перпендикулярной оси X. Это и обусловливает сложность теоретической интерпретации тестовых баллов; на практике нет «чистых» методик, способных учитывать влияние только одной какой-либо подсистемы. Черта, которая измерялась бы такой «чистой» методикой, на рис. 18 изображалась бы вектором, совпадающим с одной из осей. Более того, на практике нет методик, которые бы учитывали влияние только двух каких-либо подсистем (на рис. 18 вектор, изображающий такую черту, лежал бы в одной из граней куба).

Методики, с которыми работают психологи, измеряют черты, складывающиеся под влиянием всех трех подсистем. Однако это влияние для каждой конкретной черты структурировано по-разному, представлено в разных пропорциях.

Концепт куба в данной модели - не более чем графический прием. Под каждой осью О, S, P следует подразумевать многомерное пространство со следующими порядками числа измерений: О - единицы, S - десятки, Р - сотни.

Прогностическая эквивалентность многомерных систем. Прежде чем приступить к описанию конкретных методик, необходимо развести два, часто рассматриваемых вместе критерия: прогностическую эффективность и теоретическую (или онтологическую) релевантность систем тестовых шкал. Утверждение, что прогностическая эффективность может служить мерилом теоретической релевантности многомерных тест-опросников, по-видимому, неверно.

Прогностическая эквивалентность. Если построено какое-то пространство, достаточное для обеспечения хорошего прогноза, то система любых осей в этом пространстве будет одинаково прогностичной, если сохранено число измерений. Справедливость этого утверждения следует из того, что само пространство при этом не меняется, а в нем проводятся разные системы осей (например, различные типы вращения факторов). Следовательно, мы вольны избирать любую систему осей в данном пространстве для целей прогноза. В этом проявляется непрерывность перехода черт из одной в другую.

На этом основаны процедуры «пересчета» из системы шкал одного опросника в систему шкал другого опросника, показывающие статистически значимую эквивалентность таких многомерных тестов, как 16PF Р. Кеттелла, теста Гилфорда, MMPI (об эмпирических показателях возможности прогноза профиля по одному тесту с помощью профиля по другому тесту и особых связующих коэффициентов см.: Cattell R. et al., 1970; Ямпольский Л. Т., 1981).

Разработчики тестов часто находятся в ситуации, когда в теории они «становятся рабами» отобранных по тем или иным критериям вопросов и скоррелированных, объединенных в факторы в результате популяционно-специфических особенностей выборки шкал (Шмелев А. Г., Похилько В. И., 1985).

При корректном подходе к разработке и интерпретации многомерных тест-опросников необходимо учитывать следующую психометрическую максиму: можно (с большим или меньшим трудом) придумать такой вопрос (а значит, и множество вопросов), который при многомерном анализе матрицы данных даст вектор, проходящий в окрестности любой наперед заданной точки многомерного, пространства черт. Из этого следует, что любой локус пространства черт (в том числе и разреженный - такой, который не дает группировки пунктов на данном конкретном перечне, не дает шкалы) можно заполнить группой скоррелированных вопросов и получить новую шкалу, измеряющую нечто промежуточное тому, что измерял опросник в своем исходном варианте.

Выбор той или иной системы шкал (черт) во многом определяется замыслом разработчика или исходным перечнем, которым он располагает.

Следовательно, теоретическая релевантность системы шкал должна определяться в данном случае не прогностичностью (эта ситуация является в чем-то парадоксальной для традиционных представлений о научности, что и порождает множество дискуссий и противоречивых точек зрения), а чем-то другим -теоретической моделью или исторически сложившимися в данный момент в данной культурной популяции «опорными» (популярными) измерениями, которые выделяются и обосновываются эмпирически на уровне обобщений обыденного сознания.

Дня каждой из трех подсистем, выделенных выше, необходим особый подход. Так, в первой подсистеме - конституциональной -предпочтение той или иной системы черт основывается на базе нейрофизиологических теорий (например, типов нервной системы или взаимоотношений между различными функциональными отделами ЦНС и др.).

Для второй подсистемы - социально-обусловленных черт - выбор предпочитаемых систем шкал может определяться на основе какой-либо теории (например, Леонгард К., 1981 — теория акцентуаций; Личко А. Е., Иванов М. Я., 1981 –опросник ПДО), а может быть выбран и эмпирически (Cattell R. et al., 1970). Однако при этом необходимо учитывать влияние популяции. В разных популяциях могут быть преобладающими различные системы оценок. Перенос на новую популяцию (например, с американской на русскоязычную) не может быть выполнен автоматически, посредством простого перевода (даже квалифицированного). Для каждой популяции при эмпирическом выборе системы шкал необходимо проводить и эмпирическую работу, выявляющую преобладающие в данной популяции системы черт личности и способы их рефлексии.

Для третьей подсистемы подходят только индивидуально ориентированные экспериментальные методы. Люди различаются по тому, какую именно систему собственных субъективных параметров (конструктов) они используют для оценки и предсказания своего поведения и поведения других людей, для оценки объектов и отношений. Невозможно построить теорию, которая бы охватывала все индивидуальные системы (имеющие часто и уникальные измерения).

Конкретность прогноза, структура выборки и класс ситуаций. Начиная с середины 60-х годов в психологии поднялась волна экспериментальной критики «чертографических» подходов с точки зрения представителей интеракционизма (Kenrick D., Stringfield D., 1980). Одним из самых сильных экспериментальных аргументов, призывающих к отказу от тест-опросников, является следующий. Показано, что опросники позволяют предсказывать всего лишь 4-9 % дисперсии экспериментальных данных по предсказанию поведения конкретных людей в конкретных ситуациях при варьировании социального контекста. Максимальная доля дисперсии приходится на взаимодействие ситуационных и личностных факторов (там же).

Эта критика справедлива, но роль ее - не отрицать применение тест-опросников, а предостерегать пользователей от чрезмерного оптимизма в использовании таких тестов, как 16 PF Р. Кеттелла и других подобных методик, для индивидуальной диагностики.

Из континуально иерархической модели черт личности следует, что ситуации, для которых строится прогноз, должны быть согласованы с возможностями инструмента и с теми целями, для которых он предназначен.

В этой области действует следующая закономерность: чем более разнородная выборка необходима для получения внутренне консистентной шкалы, тем более общим (менее конкретным) может быть прогноз и тем больше времени необходимо, чтобы проявилась та или иная черта.

По этому параметру каждая из выделенных подсистем имеет свои особенности.

Как показывает множество исследований, первая подсистема -конституциональная - не является культурно- и популяционно-специфической, т. е. для получения шкалы не нужна обязательно разнородная выборка, отражающая все классы и группы людей. Поэтому шкалы этой подсистемы могут быть приложимы как к конкретным ситуациям и людям (с поправкой на ситуативные и личностные особенности, поскольку чистых шкал не бывает), так и для построения обобщенных прогнозов.

Вторая и третья подсистемы подчиняются закономерности «конкретность прогноза». Например, большинство разработчиков многомерных тест-опросников стремятся строить такие системы шкал, которые воспроизводятся на предельно разнородных выборках. Поэтому они хорошо работают в тех случаях, когда требуется обобщенный прогноз на длительное время (например, в профотборе), и оказываются совершенно непригодными для предсказания поведения конкретных людей в конкретных ситуациях при варьировании социального контекста. Другими словами, для того чтобы проявилась такая черта, которую измеряет опросник этого типа, необходимо много наблюдателей, нужно сложить суммарные оценки множества людей в разных ситуациях. Это те оценки, влияние которых сказывается на социально-ролевом поведении человека в течение длительных промежутков времени.

В тех случаях, когда требуется предсказание поведения конкретных людей в конкретных ситуациях, необходимо иметь возможность реконструировать их собственные (индивидуально-определенные) системы рефлексивно-ситуативных черт (конструктов). Именно эти факторы будут играть доминирующую роль в предсказании оценок и отношений, самооценок и поведения конкретных людей в конкретных ситуациях.

Психодиагностика конституциональных диспозиций (темперамент). В своем «Очерке теории темперамента» В. С. Мерлин писал: «Противоречивость признаков темперамента у различных авторов столь велика, что еще А. Бэн (1866) считал темперамент ненужной традицией старой и нелепой выдумки. А. Ф. Лазурский (1917), соглашаясь с Бэном, утверждал, что учение о темпераментах в настоящее время действительно уже отжило свой век (цит. по: Мерлин В. С., 1973, с. 3-1).

Тем не менее успехи дифференциальных психофизиологических исследований XX в., поставившие феноменологию на твердую почву нейрофизиологии, дали свой результат. Появились диагностические методики как аппаратурного[20], так и психометрического типа, имеющие неплохие эмпирические показатели надежности - устойчивости и достаточно определенную теоретическую базу.

Ниже в этом разделе книги описаны разные тест-опросники. Несмотря на риск субъективных искажений (под влиянием фальсификации), психолог-практик, не имея возможности применять аппаратурные методики, очень часто прибегает к тест-опросникам. Но при их использовании он не должен забывать, что в силу особого характера процедуры получения результатов получаемый тестовый показатель по этим методикам имеет весьма значительные проекции (см. рис. 18) в области иррелевантных подсистем индивидных и личностных черт. Дело усложняется также и тем, что кроме этого «артефакта инструмента» действуют объективные тенденции, обусловленные взаимосвязями между уровнями регуляции деятельности и выражающиеся в появлении различных «компенсаторных» эффектов: генетически заданная конституция преломляется приобретенными чертами эмоционально-волевой регуляции, так что черты темперамента заведомо не могут быть локализованными в «плоскости» одной лишь конституции. На тестовый балл, определяемый по различным методикам, существенное искажающее влияние может оказать неадекватная самооценка. Модель, приведенная на рис. 18, поясняет, что тестовый балл - это не единственная точка, а целое множество точек, помещенных на одном уровне. В силу этого можно наглядно представить себе, как индивид, обладающий слабым типом нервной системы, но имеющий неадекватное представление о себе как о «сильном человеке», получает по тест-опроснику весьма высокий балл.

Тест-опросник Стрвляу. Видный современный польский психолог Ян Стреляу на основе дифференциально-психофизиологической концепции Павлова-Теплова разработал тест, направленный на измерение трех основных характеристик нервной деятельности: уровня процессов возбуждения, уровня процессов торможения, уровня подвижности (Стреляу Я., 1982).

Тест-опросник реализован в виде перечня из 134 вопросов, предполагающих один из трех возможных вариантов ответа: «да», «?», «нет». Для проведения опроса достаточно иметь тестовый буклет со стандартной инструкцией и перечнем вопросов, а также стандартный ответный лист, в который рядом с номером пункта заносятся крестики в одну из трех возможных позиций, соответствующую варианту ответа. При групповом письменном заполнении в ответный лист может вносить ответы сам испытуемый.

Каждый вопрос отнесен автором теста к одной из трех шкал: 45 вопросов - к первой шкале, 44 - ко второй, 45 - к третьей. Большинство вопросов по каждой шкале являются «прямыми» - в пользу высокого балла по шкале говорит ответ «да», но есть также и «обратные вопросы». В последнем случае перед номером шкалы стоит знак «-». При подсчете суммарного балла удобно использовать трафаретку с прорезями, которая накладывается на стандартный ответный лист (рис. 19). При попадании крестика в прорезь в крайней позиции («да» или «нет») начисляется балл «2», при попадании в позиции «?» начисляется балл «1». Такая техника является общей для всех тест-опросников, описываемых в данной главе.

«Сырой» балл, подсчитанный таким образом, сравнивается с диагностическими статистическими границами, полученными на выборке стандартизации. На русскоязычной популяции стандартизационное исследование было проведено Н. Н. Даниловой (1985). Компьютерный анализ данных провел А. Г. Шмелев. В нормативную выборку вошли московские студенты и инженерно-технические работники. Диагностическая ситуация при выборе норм - смешанная (часть испытуемых обследовалась на добровольных началах, часть - в административном порядке).

При диагностической оценке следует дифференцированно подходить к испытуемым разного пола (применять соответствующие нормы). Ниже приводится интерпретация результатов.

Рис. 19. Ручной способ подсчета тестового балла с помощью наложения трафаретки с прорезями на стандартный ответный лист

1а. Высокий балл по первой шкале (выше границы - среднее плюс стандартное отклонения) отражает высокий уровень силы возбуждения; испытуемые - с сильной реакцией на внешние раздражители, способностью к осуществлению эффективной деятельности в ситуациях, требующих энергичных действий: нервная система выдерживает длительное и часто повторяемое возбуждение, не обнаруживая признаков запредельного торможения.

16. Низкий балл по первой шкале (ниже границы ) - указывает на слабость возбуждения, быстрое достижение запредельного торможения.

2а. Высокий балл по второй шкале отражает силу нервной системы по отношению к процессам торможения, быстрое и прочное установление тормозных условных рефлексов, способность к отказу от активности в условиях запретов.

26. Слабость процессов торможения вызывает затруднение в развитии тормозных рефлексов, возможна склонность к неадекватным импульсивным действиям в ситуациях, требующих отказа от активности.

За. Высокая подвижность отражает способность нервной системы к быстрой переделке знаков раздражителей (из возбуждающего рефлекс в тормозной и наоборот), способность к быстрой перестройке при столкновении с новой ситуацией, готовность и желание взаимодействовать с новыми предметами и явлениями,

36. Низкая подвижность указывает на высокую инертность нервной системы в переделке знаков раздражителей, для индивида затруднен переход к новым навыкам, он часто избегает новых ситуаций.

Очевидно, что возможности прогнозирования поведения с помощью результатов по тесту-опроснику Стреляу зависят от того, насколько указанные понятия теории Павлова - Теплова могут быть корректно применены к заданному классу ситуаций.

На нормативной выборке А. Г. Шмелевым проведен компьютерный анализ пунктов опросника по величине корреляции с суммарным баллом каждой шкалы. Подтверждена на высоком уровне статистической значимости внутренняя валидность большинства вопросов. Ряд вопросов, не получивших значимых корреляций с релевантной шкалой, будут переформулированы в новой версии методики. Уровень надежности - согласованности для первой русскоязычной версии теста можно признать удовлетворительным. Альфа-коэффициент Кронбаха по шкалам равен: 0,82 (первая шкала), 0,84 (вторая шкала), 0,81 (третья шкала). Косвенные экспериментальные сведения по проверке валидности методики для данной версии получены в работе Н. Н. Даниловой (1985).

Тест-опросник Айзенка. При корреляционном анализе пунктов тест-опросника Стреляу была выявлена высокая скоррелированность двух концептуально независимых (согласно теории Павлова-Тепло-ва) измерений: уровня возбуждения и уровня подвижности. Большинство пунктов, являвшихся прямыми по одной шкале, оказывались прямыми и по другой. Таким образом, в сознании испытуемых эмпирические ситуационно-поведенческие проявления силы и подвижности оказались, по существу, «склеенными».

Этот факт можно понимать двояко:

различения силы и подвижности на уровне социально-нормативного обыденного сознания не происходит;

система базисных черт конституциональных свойств существенно двумерна.

Вторая точка зрения опирается на многолетние разнообразные эмпирические исследования с применением факторного анализа психофизиологических и опросниковых данных, проведенных, в частности, английским психологом Г. Айзенком (Eysenk H., 1967). Пытаясь соединить воззрения И. П. Павлова и К, Юнга, Г. Айзенк предложил в качестве базисных два параметра индивидуальности: «экстраверсию - интроверсию», «нейротизм - эмоциональную стабильность». Эта дифференциальная концепция основана на эмпирическом выделении двух типов невротических заболеваний[21]: истерического невроза, который свойствен лицам холерического темперамента («нестабильным экстравертам»), и невроза навязчивых состояний, который свойствен лицам меланхолического темперамента («нестабильным интровертам»). На рис. 20 представлена схема Айзенка, отображающая базисные факторы индивидуальности и их соответствие типам темперамента по Гиппократу (соответствие задано самим Айзенком).

Рис. 20. Схема Айзенка

В работе «Биологические основы индивидуальности» Г. Айзенк предложил такую нейрофизиологическую интерпретацию своих факторов: высокий балл по шкале «нейротизм» соответствует снижению порога активации лимбической системы (в этом смысле повышенная «эмоциональная нестабильность» - это реактивность в ответ на события во внутренней среде организма, в ответ на колебания организ-мических потребностей и состояний), в то же время высокий балл по шкале «интроверсия» соответствует снижению порога активации ретикулярной формации (в этом смысле «интроверты» испытывают более высокую активацию в ответ на экстеро-цептивные раздражители). Эти представления в какой-то степени соответствуют тому акценту на «уровне активации», который был сделан и русскими психофизиологами (Небылицын В. Д., 1976).

Феноменологически в поведении «экстраверты» и проявляют себя как возбудимые и подвижные, а «интроверты» - как заторможенные и инертные. Нестабильность - результат неуравновешенности процессов возбуждения и торможения.

По тест-опроснику Айзенка проведено много психометрических исследований. С помощью инструкции на имитацию идеального «Я» было показано, что шкала «нейротизм» линейно связана с социальной желательностью (желателен полюс - «стабильность»), а шкала «экстраверсия» - нелинейно (желателен медианный балл). Таким образом, в ситуации экспертизы балл по шкале «нейротизм» будет смещен в сторону к «стабильности», а по шкале «экстраверсия» - к медианному, среднему баллу.

В настоящее время разработаны две параллельные формы (А и В) адаптированного русскоязычного варианта тест-опросника Айзенка.

Данный вариант теста подготовлен А. Г. Шмелевым на основе психометрического анализа пунктов по критерию внутренней валидности (надежности - согласованности - см. раздел 3.2). В каждой из форм из 57 вопросов были заменены 12, не обладающих необходимой значимой корреляцией с суммарным баллом по релевантной шкале (за основу был принят массив из 114 вопросов, переведенных с англоязычного варианта Г. Айзенка ленинградскими психологами, дополненный 46 новыми вопросами, составленными А. Г. Шмелевым для замены «не работающих» переводных вопросов).

Каждый из 57 вопросов формы относится к одной из трех шкал (первым назван полюс, соответствующий высокому баллу по шкале):

1. Экстраверсия - интроверсия (24 вопроса),

2. Нейротизм -стабильность (24 вопроса),

' 3. Ложь - откровенность на грани цинизма (9 вопросов).

Более подробную содержательную интерпретацию шкальных показателей читатель сможет уточнить по обширной литературе (см. в частности, Кулагин Б. В., 1984).

Пользователю следует учесть, что этот вариант обладает известными недостатками: кроме несбалансированности относительного вектора «социальной желательности» (см. раздел 3.3) шкала «нейротизм» не защищена от систематической ошибки вследствие возможной позиционной тактики ответа испытуемого (все 24 вопроса - прямые). Эти недостатки присущи и исходному тест-опроснику Айзенка.

Универсальность двухмерной системы черт «экстраверсия» и «нейротизм» подтверждена не только исследованиями самого Айзенка, но и другими исследованиями с применением факторного анализа широких наборов вопросов на больших популяциях. При так называемом «вторичном» факторном анализе шкал 16PF в качестве наиболее весомых факторов выделяются постоянно (в различных исследованиях разных авторов) родственные факторы «эксвия - инвия» и «тревожность» (Cattell R. et al., 1970; Ямпольс-кийЛ. Т., 1981).

Указанные факторы можно получить не только как комбинацию шкал, но и как комбинацию первичных индикаторов — самих вопросов опросника. На материале русскоязычного варианта 16PF впервые такая факторизация была произведена в 1983 г. в исследованиях В. И. Похилько и А. Г. Шмелёва. Факторы «тревожность» и «экстраверсия» были воспроизведены также при факторизации пунктов MMPI (Ильин В. И., Похилько В. И., 1983). Эти факторы - наиболее интегральные черты индивидуальных особенностей психической регуляции деятельности. Их существование эмпирически объясняется статистическим взаимодействием между чертами индивидного и личностного уровней. Эти черты не являются статистическими (функционально независимыми), а объединяются в интегральные образования, которые и оказываются факторами темперамента. Этому механизму есть вполне содержательное объяснение: при суммировании черт поведения, свойственных узко специфическим классам ситуаций, то особенное их содержание, которое различается от одного класса ситуаций к другому, как бы взаимоуничтожается, нивелируется, в результате чего проявляется общий, неспецифический компонент, присутствующий в определенной дозе в любой черте высокого уровня, - компонент темперамента (проекция на ребро «Конституция» в концептуальном кубе возрастает). Но факторы темперамента, хоть и универсальны, недостаточно прогностичны. Их учет дает лишь небольшое превышение точности прогноза над случайным уровнем. На сколько-нибудь значительных выборках (более 100 человек) и при наличии свыше сотни разнообразных эмпирических индикаторов факторы «тревожность» и «экстраверсия» не объясняют свыше 10 % общей дисперсии - суммы диагональных элементов матрицы интеркорреляций (Харман Г., 1972).

Третий универсальный фактор, который характерен для универсальных перечней эмпирических индикаторов, - это, по-видимому, фактор «кортикального контроля». Этот фактор, не предусмотренный концепцией Г. Айзенка, стабильно выделяется на разных выборках при факторном анализе тестов 16PF, MMPI и, по-видимому, любого универсального перечня. Р. Кеттелл указывает на этот фактор как на третий в списке ведущих «вторичных» факторов и интерпретирует его как «чувствительность» (техническое название: «кортерция - патемия»). В этот фактор со значимыми нагрузками входят пункты из «первичных» факторов: —А, +С и +Q₃ теста 16PF, а также из шкал Pd, Pa, Ма теста MMPI. Индивиды с высоким баллом по этому фактору в поведении отличаются педантичностью, деловитостью, строгим следованием принятым правилам и поставленным целям. Лица с низким баллом отличаются высокой сенситивностью, эмоциональностью, впечатлительностью, импульсивностью, образным складом мышления. В обыденной (житейской) психологии эти различия чаще всего описываются в терминах «рациональность -эмоциональность». В. С. Мерлин (1973) подобные черты объединяет преимущественно в таком свойстве темперамента, как «ригидность». По-видимому,- эта интегральная черта имеет также некоторую конституциональную, нейрофизиологическую основу: если «нейротизм» отражает активность базальных отделов головного мозга, «интроверсия» - активность ретикулярной формации (обусловливающей низкие пороги к экстероцептивной формации), то «кортикальный контроль» - активность новейших отделов коры головного мозга, и прежде всего лобных долей, которые, как это известно из нейрофизиологии и нейропсихологии, отвечают за торможение импульсивных поведенческих реакций (обеспечивают нисходящее тормозное воздействие на центральные и базальные отделы головного мозга), т.е. за осуществление волевой регуляции (Хомская Е. Д., 1972; Лурия А. Р., 1973).

Четвертый вторичный фактор 16PF -«конформизм» -также подтверждает свою универсальность при факторном анализе матриц интеркорреляций пунктов. Этот интегральный фактор для подсистемы индивидных (социальных) черт личности указывает на степень подверженности индивида давлению групповых (социальных) норм и группового мнения (в противоположность самостоятельности, ориентации на собственные «системы отсчета» в оценке ситуации и принятии решения). Этот фактор объединяет разнообразный круг феноменов «внушаемости». Исследования когнитивного стиля (Witkin H. et al., 1974) показали, что существует определенный конституционально предопределенный фактор «внушаемости» - это «полезависимость», низкий уровень «психологической дифференциации», выражающийся в связанности процессов интеллектуального (второсигнального) и эмоционально-образного (первосигнального) отражения действительности. Показано, что психологическая дифференциация снижается при любых отклонениях от оптимального, уравновешенного уровня активированности общих неспецифических (тонических) регулирующих систем мозга. Казалось бы, напрашивается следующая упрощенная схема соответствия основных универсальных конституциональных диспозиций: это трехмерная система «эмоциональный тонус (нейротизм) - экстероцептивный тонус (интроверсия) -кортикальный тонус (самоконтроль)», при этом «конформизм» достигается на периферии сферы (при максимальных отклонениях от оптимума - начала координат системы).

Однако подобный схематизм (как и большинство других подобных универсальных схем) оказывается оправданным не в большинстве, а в меньшинстве типичных случаев. В большинстве случаев соотношение конституциональных черт не отражается в поведении непосредственно, помимо многообразных компенсирующих (и сверхкомпенсирующих) комбинаций черт более высоких уровней. Показано, что «индивидуальный стиль деятельности» (Климов Е. А., 1969) достигает устойчивости благодаря не столько «ярко выраженной» конституциональной специфике, сколько устойчивости стратегий поведения, складывающихся на социально-ролевом и личностном уровнях.

Измерение социально обусловленных диспозиций (характер). Поведенческие черты, доступные для регистрации внешнему наблюдателю, в значительной степени отражают содержание исторически сложившихся социально-ролевых предписаний к деятельности людей в стандартных классах ситуаций. В результате общественного разделения труда люди фактически живут в разных мирах с точки зрения предметного содержания задач (целей и условий деятельности), с которыми им приходится иметь дело. Опыт решения этих задач и предопределяет во многом «фиксацию» определенных стратегий поведения. Счетовод обычно более расчетливо ведет свой домашний бюджет, чем артист, но не потому, что его отличает конституционально более высокий «кортикальный контроль», а главным образом потому, что он применяет в обыденной практике сложившиеся навыки профессиональной деятельности, освоенные в рамках профессиональной роли. Однако и трансляцией навыков и стратегий, сложившихся в ходе исполнения ведущей социальной роли, не объяснишь все многообразие поведения индивида в различных социальных ролях, которые ему.приходится выполнять практически одновременно в разных общностях. Можно назвать немало примеров тому, как «одержимые программисты» вместо того, чтобы демонстрировать высокую организованность и приверженность планосообразному поведению, демонстрируют крайнюю стихийность и хаотичность в своей обыденной жизни (Вейценбаум Дж., 1982); возможно, весь «запас» способности к «кортикальному контролю» расходуется во время работы на компьютере (модель ограниченных ресурсов).

Применяя тест-опросники характера типа 16PF, психолог не должен забывать, что респондент-профессионал преднамеренно или бессознательно может стремиться давать такие ответы, которые будут обосновывать его профессиональные притязания, - ответы, нормативно соответствующие требованиям профессии, соответствующие скорее желаемому «Я», чем действительному. Построение на основе таких ответов усредненных «типичных профилей» для лиц определенной профессиональной группы может приводить к серьезным артефактам. Конечно, черты характера (уже сложившиеся в детстве и юности) влияют на выбор профессии, но и приобретенный профессиональный опыт тоже видоизменяет характер.

Приведем для иллюстрации некоторые отдельные профессиональные портреты, полученные коллективом Р. Кеттелла для таких категорий испытуемых, как «продавцы», «полицейские», «психологи-консультанты» и «психологи-диагносты». Портреты приводятся в форме так называемых уравнений эффективности: весовые коэффициенты перед сокращенными техническими обозначениями факторов 16PF указывают на вклад фактора в прогноз эффективности соответствующей профессиональной деятельности.

«Эффективный продавец» = 0,44А - 0,33 L - 0,44Q2 + 0,22h - 0,22E - 0,22Q4

«Психотерапевт» = O72A + 0,29В + 0,29H + 0,29,N

«Психодиагност» = 0,31A + 0,78В + 0,47N

«Полицейский» = - 0,47A - 0.35F - 0,35I + 0,23Q2 + 0,23Q3.

Читателю предоставляется возможность самостоятельно проинтерпретировать эти профили, пользуясь табл. 7, содержащей краткую интерпретацию указанных факторов 16PF.

Тест-опросник 16PF. История создания и методы, лежащие в основе 16PF, изложены в достаточно обширной литературе (Мельников В. М., Ямпольский Л. Т., 1985; наиболее подробное пособие, самое полное англоязычное руководство: Cattell R. et al., 1970). Обычно процедура теста предполагает проведение двух сеансов-обследований: вначале с использованием одной формы теста (А, С, Е - по уровню образования), затем, как правило, в другой день - соответствующей параллельной формы (В, D, Г). Наиболее часто применяемые формы А и В включают перечень из 187 вопросов, отнесенных к одному из 16 факторов. В письменном варианте для проведения требуются комплект тестовых буклетов с инструкцией испытуемому и списком вопросов, стандартные ответные листы, позволяющие применять ключи в виде трафаретки. Один сеанс, как правило, отнимает у испытуемого не менее 50 мин. А психодиагносту требуется еще 10-15 мин для подсчета 16 тестовых баллов, их перевода в стены и подсчета 4 вторичных факторов. Оперативность подсчета значительно повышается с применением компьютера на линии тестирования.

Несмотря на то что российскими психологами накоплен большой опыт исследовательского и практического применения теста 16PF, до недавнего времени пункты опросника не подвергались полной психометрической адаптации. Одна из первых попыток полной компьютеризации и психометрической адаптации этого теста была осуществлена А. Г. Шмелевым и В. И. Похилько. В результате применения компьютерной программы анализа корреляций ответов (на пункт) с суммарным баллом были выявлены 45 вопросов исходной переводной версии 16PF (переводчики -И. М. Палей, М. С. Жамкочьян), которые не обладали значимой корреляцией с релевантным фактором ни в одной из использованных для анализа выборок (студенты разных специальностей, больные, работники транспорта, спортсмены, пожарники и др.). Строго говоря, ключ по этим вопросам был некорректным.

К исходным 187 были добавлены специально разработанные 97 вопросов, предназначенных для компенсации недостающих пунктов в соответствующих шкалах. Под нашим руководством А. Соловейчиком было обследовано 120 человек в анонимной ситуации (испытуемые вводили с клавиатуры псевдоним или произвольный цифровой код) и 170 человек -в административной ситуации (студенты МГУ вводили в память компьютера номер зачетной книжки или студбилета).

Испытуемые в ходе обследования имели высокую мотивацию, ибо после опроса получали немедленную обратную связь - сообщения об особенностях их характера по сравнению с другими. Это очень сильно стимулировало самоотдачу и аккуратность испытуемых. Оказалось, что в компьютерном варианте из 45 вопросов, не обладающих диск-риминативностью в брошюрном варианте, 15 вопросов обнаружили удовлетворительную (статистически достоверную на уровне р<0,01) дискриминативность - значимую корреляцию с суммарным баллом по релевантной шкале (табл. 7).

По результатам обследования с помощью статистического анализа пунктов среди дополнительных 97 удалось выявить 30 пунктов, обладающих необходимыми корреляциями с теми шкалами, для которых не хватало психометрически корректных вопросов.

Пользователям, желающим применить методику 16PF в разработанном варианте, необходимо учесть следующее:

1) психометрическая адаптация с расчетом ключей и норм производилась на популяции студентов при использовании компьютеризованного варианта методики с интерпретирующей обратной связью;

2) профиль характера по 16 факторам, построенный с помощью одной формы А, дает основания только для выдвижения диагностических гипотез, нуждающихся в проверке с помощью независимого диагностического инструмента (работа над психометрической адаптацией формы В в настоящее время продолжается);

3) для уточнения профиля полученные стены следует корректировать с помощью особой машинной процедуры поправок с учетом связей между шкалами.

Таблица 7

Следует помнить о том, что первичные 16 личностных факторов не являются статистически независимыми: имеют место значимые статистические корреляции между факторами. Например, испытуемый, получивший высокий балл по фактору О («интропунитивность», «проницаемость границ Эго»), в 75 % случаев должен получить и высокий балл по фактору Q4 («напряженность базальных потребностей»). Это обусловлено тем, что данные факторы с высокими нагрузками входят в интегральную черту темперамента «тревожность» или «нейротизм». Точно так же «доминантность» (+E) коррелирует со «смелостью» (+H/), «сила Суперэго» (+G) - с «самоконтролем» (+Q₃)> «чувствительность» (+I) -с «мечтательностью» (+М), «консерватизм» (-Q₁) - с «конформизмом» (-Q₂). Все эти корреляции обусловлены существованием описанных выше базисных черт, интегрирующих индивидные черты в определенные блоки - вторичные факторы.

Полная система поправок представляет собой матрицу коэффициентов линейной регрессии 16x16 между всеми факторами, а скорректированный балл по i-му фактору рассчитывается подстановкой на место переменных Х₁, Х₂..., Х₁₆, в уравнении множественной регрессии стенов по соответствующим факторам:

Y=ß₁x₁+ß₂x₂+ …+ß_ix_i+ß₁₆x₁₆s

где у - скорректированный балл;

ß_i - регрессионные веса, вычисленные на компьютере.

Применение такой процедуры поправок требует 16-кратного вычисления правой части в приведенном уравнении. Это обстоятельство требует от пользователя тестов применения компьютера для корректного построения многомерного профиля черт. Если примитивный способ подсчета баллов еще может быть использован в ходе консультативной индивидуальной работы с испытуемым (тест 16PF в этом случае -не более, чем подспорье в выдвижении и проверке эвристических гипотез, основанных на материалах беседы и наблюдения), то при попытках принятия каких-либо программ вмешательства, основанных только на баллах теста и количественном числовом прогнозе эффективности, необходимо выполнять все требования психометрики.

Надежность шкал 16PF существенно возрастает при использовании для каждого пункта многомерного «ключа-вектора». Дело в том, что большинство пунктов 16PF (как и других многомерных опросников) имеет значимые корреляции не с одним, а с несколькими факторами. Приведем примеры, полученные по эмпирическим данным описанного исследования.

1. Утверждение: «Я считаю, что самую скучную повседневную работу нужно доводить до конца, даже если кажется, что в этом нет необходимости» - вызывает подтверждающий ответ у испытуемых, у которых статистически выявлены следующие факторы: +G (корреляция +0,32), -Н (-0,22), -I (-0,37), -L (-0,30), -М(-0,21), -Q₂ (-0,25), + Q₃ (+0,29), т. е. с ним могут согласиться испытуемые, обладающие разными чертами: «совестливостью», «робостью», «практицизмом», «доверчивой исполнительностью», «реалистичностью», «конформизмом», «высоким самоконтролем». На одном эмпирическом индикаторе в данном случае конвергируют 7 факторов - пример множественной причинности определенного поведенческого проявления: за одним-поступком стоят разные черты у разных людей,

2. Утверждение: «Иногда совсем незначительные препятствия очень сильно раздражают меня» - коррелирует с «эмоциональной нестабильностью» (-С, корреляция -0,40), «распущенностью» (-G, -0,25), «робостью» (-H, -0,24), «подозрительностью» (+L, +0,26), «проницаемостью» (+О, +0,26), «импульсивностью» (-Q₃, -0,50), «напряженностью» (+Q₄, +0,48).

3. Утверждение: «Предчувствие, что меня ожидает какое-то наказание, даже если я не сделал ничего дурного, возникает у меня часто» - коррелирует с «нестабильностью, слабостью» (—С, -0,44), «бессовестностью» (-G, -0,32), «робостью» (-H, -0,25), «интропунитив-ностью» (+0, +0,19), «неорганизованностью» (-Q₃> -0.3 5), «напряженностью» (+£>₄, +0,31).

Здесь, как и в предыдущем примере, вклад фактора G понимается лучше, если прибегнуть к смысловой инверсии: «совестливые» люди (+G) не говорят о том, что их раздражают «незначительные препятствия», что «их ожидает наказание», так как они не допускают мысли о таких поступках и возможностях. Два последних примера показывают вероятность довольно редкой встречи такой комбинации черт, как «совестливость» и «смелость». По отношению к этим индикаторам более «бессовестными» оказываются «трусы». Чаще же встречается обратная комбинация, как в нижеследующем примере.

4. Утверждение: «Обо мне правильнее сказать, что я скорее вежливый и спокойный, чем энергичный и напористый» - коррелирует с «подчиненностью, ведомостью» (-Е, -0,47), «совестливостью» (+G, +0,25), «робостью» (-H, -0,45), «доверчивостью» (-L, -0,29), «консерватизмом»

(-Q, -0,23), «групповой зависимостью» (-Q₂, -0,27).

Это перекомбинирование факторов в разных эмпирических индикаторах иллюстрирует общую закономерность, важную для теории: точно так же и частные черты могут перекомбинироваться в рамках одних и тех же интегральных черт. Например, в одних случаях высокий «самоконтроль» (+Q₃) может сочетаться с «радикализмом» (+Q₁), в других случаях - с «консерватизмом» (-Q₁,). Эта комбинация - результат взаимодействия конституциональных черт индивида, требований внешней (предметной и социальной) среды и личностного стиля решения проблем.

Приведенные выше примеры иллюстрируют на конкретном материале отдельных вопросов факт взаимодействия отдельных шкал 16PF. Это взаимодействие и обусловливает необходимость корректирующих поправок с использованием матрицы регрессионных весов 16x16. Таких поправок можно избежать, если использовать более сложный (и громоздкий, так как для каждого фактора требуется отдельная трафаретка) «вектор-ключ», позволяющий учитывать вклад ответа на один вопрос в несколько факторных шкал. В этом случае каждый фактор обеспечивается не десятью, тринадцатью, а сразу несколькими десятками пунктов, что резко повышает надежность. Полученные нами результаты показывают, что в этом случае для всех шкал, кроме L, N, Q₁, тета-надежность (см. формулу 3.2.11) значительно превышает 0,90. Надо отметить, что и в англоязычном варианте теста указанные три фактора отличаются минимальной надежностью-согласованностью (как и надежностью по критерию параллельных форм). Это обусловлено сильным сцеплением данных факторов в индивидуальном сознании с «социальной желательностью».

Интерпретация факторов приведенных в табл. 7 отражает модифицированный набор дескрипторов, употребляемых Р. Кеттеллом и его последователями и извлеченных из результатов анализа субъективных оценок (Cattell R. et al., 1970; Гильяшева И. Н., 1983; Мельников В. М., Ямпольский Л. Т., 1985). Модификация была направлена на максимально возможное устранение оценочного смысла. Эта работа опиралась на результаты экспериментов с использованием интерпретирующей обратной связи (свыше 200 испытуемых). Компьютер, подсчитав суммарные баллы по факторам, сразу после окончания тестирования сравнивал баллы с границами «нормы»: если балл оказывался выше границы M+S, то на дисплее высвечивалось сообщение с позитивного полюса фактора, если балл находился в границах от М-S до M+S, то сообщение по данному фактору не входило в «послание», если балл оказывался ниже границы M-S, то в «послание» вводилось сообщение с негативного полюса фактора.

Относительно каждой строки «послания» (сообщение по одному фактору) компьютер задавал испытуемому вопрос: «Подходит или не подходит данное сообщение, по Вашему мнению? (введите «нет», если вы не согласны хотя бы с одной из характеристик)». Собранная статистика «отвержений» по каждому фактору позволяла оперативно модифицировать интерпретирующие сообщения в направлении выравнивания процента отвержений с каждого полюса каждого фактора. В результате усовершенствованные сообщения обеспечивали статистически незначимые различия в процентах «отвержений» (и минимизацию отвержений -меньше 50 % для каждого сообщения). Данная модификация имеет принципиальное значение для использования теста 16PF для нужд консультативной практики, предполагающей совместное обсуждение психологом и клиентом тех внешних и внутренних причин, которые породили трудности клиента.

Кроме того, полученный массив данных является источником повышения валидности методики. Как показали исследования, более устойчивыми во времени оказываются те черты, которые сам испытуемый подтверждает у себя в эксперименте с интерпретирующей обратной связью - с использованием так называемого психологического фидбэка»[22] (Kenrick D., Stringfield D., 1980).

Будущие перспективы использования теста 16PF - в получении универсальных тестовых норм, в обеспечении параллельных форм, во введении «векторных» ключей, в сопряжении (на уровне коэффициентов взаимного перевода) с родственными методиками. Но главное направление - концептуальное углубление психологического смысла интерпретирующей системы черт.

Патохарактерологическая диагностика. Тест 16PF удобен для использования в немедицинских психологических учреждениях - он не отпугивает клиента имплицитным психопатологическим содержанием вопросов, не вызывает акцентированной категоризации ситуации диагностики как ситуации экспертизы.

Большинство других применяемых многомерных тест-опросников в большей или меньшей степени «замешано» на патохарактерологическом описании: содержание вопросов информирует испытуемого о возможной направленности диагностики как диагностики психических нарушений.

Кратко перечислим основные методики такого типа.

MMPI (ММИЛ в модификации Березина Ф. Б., СМИЛ в модификации Л. Н. Собчик) - методика многостороннего исследования личности. Представляет собой стандартизацию беседы пациента с психиатром (а не клиента с психологом!). Тринадцать диагностических шкал и три возможных перечня по степени надежности измерения и длительности обследования:

СМИЛ (стандартизованная методика исследования личности -Собчик Л. Н., 1971; Собчик Л. Н., Лукьянова М. Ф., 1978). Включает 566 вопросов (550 оригинальных и 16 дублированных). Дает возможность диагностировать 13 основных и до 200 дополнительных шкал («Handbook for MMPI», 1970). В СССР известны компьютеризованные варианты СМИЛ - с использованием компьютера при обработке и интерпретации данных (см., в частности, Гильяшева И. Н., 1983). Методика наиболее близка международному стандарту MMPI. но громоздка и сама по себе сильно воздействует на испытуемого по типу «экспертизы психических нарушений».

ММИЛ (Березин Ф. Б. и др., 1976). Включает 377 вопросов и дает возможность надежно диагностировать 13 основных шкал. Для данной модификации проведен более значительный объем работ по психометрической адаптации (стандартизация, валидизация по известным критериальным группам).

Минимульт (Зайцев В. П., 1981). Включает 86 вопросов и обеспечивает приближенную экспресс-диагностику наиболее акцентированных (у данного испытуемого) шкал из основного набора в 13 шкал. Психометрическая адаптация - неполная.

Факторный анализ пунктов ММИЛ (Ильин В. И., Похилько В. И., 1984) показал наличие в этом перечне, наряду с факторами «нейротизм» и «экстраверсия», интегрального фактора «психотизм», регистрирующего уровень «психопатизации» независимо от уровня «невропатизации». Инструкция на фальсификацию «социальной желательности» изменяет балл «психопатизации» очень значительно.

ПДО - патохарактерологический диагностический опросник (Личко А. Е., Иванов Н. Я., 1976,1981). Разрабатывался на материале подростков-психопатов. Взаимосвязан с теорией акцентуированных типов личности (Леонгард К., 1981) и с теорией личности как системы отношений (Мясищев В. Н., 1960). Одиннадцати шкалам соответствуют эмпирически выделенные типы акцентуации: гипертимный, циклоидный, эмоционально-лабильный, астеноневротический, сенситивный, психастенический, шизоидный, эпилептоидный, истероидный, неустойчивый, конформный. Брошюрный вариант ПДО по перечню вопросов приближается к СМИЛ, но от испытуемого требуется сокращенный выбор из групп вопросов, собранных «тематическими» блоками: самочувствие, настроение, отношение к спиртным напиткам, сексуальные проблемы и т. п. Нормы и ключи определены на популяции подростков в условиях клинического обследования.

ПДТ - психодиагностический тест Л. Т. Ямпольского (Мельников В. М., Ямпольский Л. Т., 1985). Включает 174 вопроса, сгруппированных в 14 шкал:

десять первичных шкал: невротизм, психотизм, депрессия, совестливость, расторможенность, общая активность, робость, общительность, эстетическая впечатлительность, женственность;

четыре вторичные шкалы: психическая неуравновешенность (объединяет первичные шкалы 1,2 и 3), асоциальность (4 и 5), интроверсия (6, 7 и 8), сенситивность (9 и 10). Шкалы отобраны на основе «экстремальной группировки» пунктов по результатам совмещенного применения СМИЛ и 16PF на испытуемых-спортсменах. Интерпретацию шкал автор связывает со структурными моделями личности Ананьева Б. Г., 1968 и Ковалева А. Г., 1965. Следует обратить внимание на спорное, с нашей точки зрения, концептуальное «оборачивание» иерархии черт, предлагаемое Л. Т. Ямпольским: более локальные черты объявляются «индивидными», более интегральные - «личностными». По-видимому, это не только терминологическое недоразумение, но результат различий алгоритмов «экстремальной группировки» (Браверман Э. М., Мучник И. Б., 1983) и алгоритма факторного анализа полной матрицы интеркорреляций пунктов, используемого в исследованиях А. Г. Шмелева и В. И. Похилько (Шмелев А. Г., Похилько В. И., 1985). «Экстремальная группировка» дает относительно более локальные классы на множестве пунктов, и это не позволяет исследователю увидеть глобальные факторы. Тем не менее обращает на себя внимание соответствие четырех вторичных шкал Л. Т. Ямпольского факторам: «невротическая дезадаптация», «социальная желательность», «экстраверсия» (как сила по возбуждению), «кортикальный контроль», рассмотренным выше. Это тем более не позволяет согласиться с интерпретацией данных факторов как личностных, так как здесь проявляется скорее взаимодействие конституциональных свойств с ситуационно-рефлексивной тактикой выполнения теста (фактор «асоциальность» фактически не что иное, как шкала лжи, особенно легко фальсифицируемая испытуемыми в ситуациях экспертизы).

Диагностика ситуационно-рефлексивных черт личности. Основной недостаток перечисленных выше методик - дефицит валидности вследствие недоучета тактики испытуемого. Тест-опросники черт, как правило, строятся на допущении квазиобъективного характера тестовых шкал: факторысчитаются параметрами объекта. Но испытуемый реализует встречную когнитивную активность, мысленно налагает на эмпирические индикаторы собственные различения, собственные субъективные шкалы, обусловленные индивидуально особенным усвоением житейской психологии. Учет этих принципиальных особенностей механизма стандартизованного самоотчета отражен в «субъектном подходе к анализу данных» (Шмелев А. Г., 1982). Ситуационной актуализацией «личностных конструктов» обусловлены все ситуационные искажения (Cattell R. et al., 1970), Эти искажения отражают содержание социально-ролевой и индивидуальной позиций испытуемого (Шмелев А. Г. и др., 1984).

Учет ситуационно-рефлексивных черт необходим не только в связи с требованием онтологической адекватности теории, но и в связи с решением проблемы коммуникации - передачи психологических знаний: тот или иной профиль черт при интерпретации так или иначе ассоциирован с «имплицитной теорией личности», заложенной в многотысячном словаре личностных черт естественного языка (Шмелев А. Г., Похилько В. И., 19856). Этот словарь влияет не только на сознание адресата (клиента) психодиагностики, но и на сознание самого психодиагноста.

Черта личности в обыденном сознании - это не только описательное обобщение, но и отношение, она несет определенный оценочный компонент, который всегда оказывается ведущим в субъективных оценках и описаниях человека человеком, а также в самооценках (Шмелев А. Г., 1983), за исключением случаев преднамеренного устранения из материала дескрипторов, обладающих сильной оценочной нагрузкой. Практически все концепции черт не свободны от оценочного компонента. Это касается и интегральных черт темперамента. Пространство черт Г. Айзенка, с точки зрения субъектного подхода, следовало бы изобразить следующим образом.

В ситуациях (средах) со слабыми стимулами более адаптивным оказывается поведение людей со «слабым» типом нервной системы -менее выносливых, но более сенситивных. В этих ситуациях нечувствительный к слабым (но значимым!) воздействиям «экстраверт» может впадать в агрессивно-раздражительное состояние, так как он не видит «причин» своей неадекватности. В ситуациях с сильными воздействиями (в стрессовых условиях) более адаптивным оказывается «экстраверт», в «интроверт» впадает в депрессию, обусловленную истощением нервной энергии и запредельным торможением.

Как видим, оценочный фактор входит в перекрестные многомерные отношения с параметрами описания среды жизнедеятельности (рис. 21 и 22). Наш подход- это логико-многомерная схематизация содержательных представлений, развиваемых в школе Б. М. Теплова (1961), отрицающей, как известно, безусловную (внеситуационную, внесредовую) позитивно-негативную оценку черт и типов темперамента (конституциональных свойств нервной системы). Сходный подход с учетом типов сред был разработан в новаторских работах Б. М. Петухова(1985).

Но кроме учета типов сред важен учет языка описания. Житейская психология, использующая частные локальные обобщения (для узкого класса сред), сформировала частные оценочно-нагруженные оппозиции (конструкты): «выносливый-истощаемый», «тупой-чуткий» - и не дает прямых указаний на взаимосвязь полюсов «истощаемый - чуткий», «выносливый-тупой» (это требует сложных, недоступных конкретному житейскому мышлению операций кросситуационного обобщения (Выготский Л. С., 1934).

Рис. 21. «Четырехполюсное» описание черт «экстраверсия-нтроверсия» при ортогональных параметрах

Рис. 22. «Локальные» векторы оценки (по параметру «адаптивность-дезадаптивность») для различного типа сред по силе воздействия

Рис. 23. «Четырехполюсное» описание черт «лабильность-стабильность» при ртогональных параметрах «адаптивность- дезадаптивность»

Рис. 24. «Четырехполюсное» описание черт «лабильность-стабильность» при ортогональных параметрах «статичная среда - динамическая среда»

Житейская психология пользуется локальными конструктами, не свободными от оценочной нагрузки: «гибкость-ригидность» (этот конструкт справедлив для динамичных сред - задач на переключение), «организованность-хаотичность» (справедлив лишь для статичных сред - задач на концентрацию).

Как видим, психологический прогноз на основе учета только свойств конституции человека - факторов «сила» и «подвижность» -невозможен без учета типов сред или факторов среды: «физическая-информационная», «статичная-динамичная». Отсюда понятно, что «склейка» в обыденном сознании силы и подвижности, по-видимому, отражает специфику среды, в которой существует популяция испытуемых-студентов: более динамичными оказываются физические воздействия (поэтому сила должна сочетаться с подвижностью), а информационные оказываются более статичными (поэтому сенситивность должна сочетаться с организованностью). Но совершенно очевидно, что существуют задачи (работа психолога-консультанта, например), которые требуют сочетания сенситивности с подвижностью.

Социальный контроль, давление социальных норм и предписаний целесообразно различать в понятиях «разрешение-запрет» (или «поощрение-наказание»). Эти параметры социальной среды взаимодействуют с конституциональным фактором «активность-пассивность» (рис. 25).

Рис. 25. «Четырехполюсное» описание черт «активность - пассивность» при ортогональных параметрах «адаптивность-дезадаптивность»

Когда требуется социально-адекватное поведение по отношению к запрещающей норме, формируется житейский конструкт «послушный -дерзкий»; когда требуется социально-адекватное поведение по отношению к разрешающей норме, актуализируется конструкт «инициативный -пассивный» (рис. 26). Основными средствами диагностики черт на основе указанных выше представлений являются:

1) квазиобъективные тест-опросники, включающие поведенческие вопросы, объединенные в многомерные ключи;

2) контрольные списки прилагательных для субъективного стан-дартизоваынного описания человека человеком;

3) репертуарные решетки (об этой технике см. главу «Психодиагностика индивидуального сознания»).

Рис. 26. «Четырехполюсное» описание черт «активность-пассивность» при ортогональных параметрах «запрет-разрешение»

Нужны не только универсальные «четырехполюсные» методики, но и локальные, ситуационные. Для отдельных ситуаций (поведение на уроке, распределение ролей в трудовом коллективе, дорожно-транспортные ситуации и т. п.) возникают самые разные, часто противоположные, сцепления конструктов с оценочным фактором. Дело усложняется тем, что такие сцепления могут по-разному отражаться в сознании различных испытуемых, а также в сознании психологов. Это обстоятельство требует применения в консультативной практике так называемых феноменологических методик: семантического дифференциала, контрольных списков, теста конструктов (Анастази А., т. 2, 1982). В консультативной практике психолог стоит перед задачей перевода получаемой объективной диагностической информации на язык субъективно-рефлексивных черт личности - на язык самого испытуемого. Без этого психологическая обратная связь по результатам диагностики черт может оказаться неэффективной или даже вредной. Завершая главу, подчеркнем, что диагностика черт личности будучи универсальным инструментом для психолога, на практике требует выработки и применения продуманной стратегии адаптивной интерпретации: один и тот же результат нужно описывать на разном языке для минимум трех категорий адресатов: для коллеги-психолога, для административно-управленческого персонала, для самого испытуемого.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: