Тайна гибели Евгения Коновальца и Степана Бандеры

Украинское националистическое движение всегда находилось под прицелом советских спецслужб. Одной из форм борьбы с неугодной и «подрывающей основы советской власти» Организацией украинских националистов (ОУН) было физическое устранение ее лидеров, причем истинная подоплека большинства подобных акций долгое время оставалась тайной за семью печатями. И только по прошествии многих лет стали всплывать данные о том, кто же стоял за загадочными смертями украинских националистов. Одними из наиболее известных жертв спецслужб СССР стали Евгений Коновалец и Степан Бандера.

Евгений Коновалец

Степан Бандера

Евгений Коновалец (1891–1938), командир Куреня сечевых стрельцов (пожалуй, самого боеспособного подразделения армии УНР), являлся одним из лидеров украинского национально-освободительного движения 1917–1921 годов. Когда же эта борьба закончилась разгромом УНР и оккупацией Украины, Коновалец перешел к иным методам борьбы за независимость своей земли. Так, с июля 1920 года он занялся созданием принципиально новой организации, которая могла бы эффективно бороться против оккупационных режимов в условиях подполья. И уже в августе того же года, при непосредственном участии Коновальца, была создана Украинская военная организация (УВО).

С декабря 1922 года Евгений Коновалец, перед которым остро стал вопрос собственной безопасности, был вынужден отправиться в эмиграцию. Он переезжал с места на место, останавливаясь в Чехословакии, Германии, Швейцарии и Италии. В ноябре 1927 года по инициативе Коновальца УВО приняла решение о создании единой революционно-политической организации, деятельность которой базировалась бы на националистической идеологии и распространялась бы на все украинские земли. Этот проект был воплощен в жизнь 28 января — 3 февраля 1929 года, во время проведения в Вене I Конгресса украинских националистов. Собственно, во время этого конгресса и родилась Организация украинских националистов, которую возглавил сам Коновалец.

Казалось, этот человек находится в самом начале своего пути, однако судьба и люди распорядились иначе. 23 мая 1938 года в Роттердаме (Нидерланды) Евгений Коновалец был буквально разорван на куски взрывом бомбы… Эта страшная и загадочная кончина сразу наводила на мысль о «руке Москвы», однако никаких доказательств причастности Кремля тогда не было. Что на самом деле произошло в Роттердаме в тот день и какие события предшествовали убийству Коновальца, долгое время оставалось неясным. Однако не так давно историкам удалось расставить все точки над «i» в таинственной истории гибели популярного националиста.

Деятельность Евгения Коновальца была направлена прежде всего на развитие ОУН, которая пользовалась всевозрастающей поддержкой у населения, особенно у украинской молодежи, а также на то, чтобы вопрос о статусе Украины был рассмотрен в Лиге Наций. Чрезмерная активность Коновальца и растущая популярность его идей среди украинской молодежи сильно беспокоили большевистское руководство в Москве. В какой-то момент партийные деятели поняли, что пора принимать меры…

Первый акт истории устранения Евгения Коновальца, долгое время остававшейся загадкой для историков и общественности, начался еще в 1935 году. Тогда руководство НКВД занялось поисками опытного и знающего человека для нелегальной работы за границей. Ему предстояло заняться «выявлением антисоветских планов украинских националистов, их агентуры и диверсантов на Украине». Выбор пал на Павла Судоплатова, работавшего под кличками «Андрей» и «Валюх», а также на некоем тайном агенте «Лебеде». Перед Судоплатовым Сталин поставил вполне конкретную цель — физически устранить Коновальца.

Вскоре этот дуэт, снабженный самыми подробными инструкциями, отбыл за границу, где ему предстояло установить контакты с лидером движения националистов. Судоплатову при этом нужно было изображать украинского подпольщика, который решил завязать сотрудничество с заграницей. Он сумел устроиться радистом на грузовое судно, регулярно бывавшее в портах Европы. Когда же Судоплатов «вышел» на свою будущую жертву, он каким-то образом сумел завоевать его доверие, несмотря на то, что Е. Коновалец никогда не отличался особой доверчивостью. Почему же лидер националистов «клюнул» на советского агента? Секрет прост: ему показалась заманчивой перспектива наладить постоянную связь с подпольной организацией в Украине.

Постепенно «Андрей» тщательно изучил особенности характера своей жертвы — привязанности, вкусы, слабости и привычки. Среди всего прочего, агент отметил, что Коновалец очень любит шоколадные конфеты. Куда бы ни отправлялся лидер националистов, он первым делом спешил купить себе роскошную коробку конфет. Этим и воспользовались чекисты…

23 мая 1938 года Судоплатов и Коновалец в телефонной беседе договорились встретиться в роттердамском ресторане «Атланта» в 12 часов дня. На встречу «Андрей» пошел с коробкой шоколадных конфет. Упаковка была «с секретом», причем зловещим: спецслужбы вмонтировали в нее взрывное устройство. От Судоплатова требовалось включить механизм, не спеша попрошаться и уйти — через полчаса после активации коробка должна была взорваться. Риск, что за этот промежуток времени она может попасть в другие руки, был минимальным. Коновалец доверял «Андрею». К тому же он слишком любил шоколад…

В назначенное время Судоплатов подошел к ресторану и через стекло увидел одиноко сидящего лидера ОУН. Агент подсел к Коновальцу, положил на стол «подарок» и извинился: мол, так вышло, что долгого разговора у них не получится, поскольку на судне неприятности. Ему нужно срочно вернуться в порт, иначе о дальнейших поездках за границу придется забыть. Естественно, утрачивать связь с «украинским подпольем» Коновалец не хотел, и потому он согласился перенести встречу на 17.00 того же дня. Пожав друг другу руки, мужчины расстались.

«Андрей», стараясь не выдать своего возбуждения, вышел из ресторана и свернул на боковую улочку, где по обе стороны располагались маленькие лавки. В первом магазинчике мужской одежды, действуя по заранее оговоренному с руководством плану, он купил светлый плащ и шляпу. Уже выходя на улицу, Судоплатов услышал резкий хлопок и увидел, как люди побежали в сторону ресторана.

…Коновалец, попрощавшись с «приятелем» и прихватив с собой его «подарок», вышел из ресторана и решил пройтись пешком к отелю «Гранд Сентраль», где снял номер по приезде в Роттердам. По дороге лидер ОУН задержался возле кинотеатра «Люмьер». Там-то и сработала «адская машинка». Полковника буквально разворотило взрывом: левое бедро и правая нога оказались разорваны на куски, остальные части тела были ужасно искалечены. Фактически, относительно целой и вполне узнаваемой осталась только залитая кровью голова…

Тем временем «Андрей» поспешил на вокзал, где сел на первый же поезд, идущий в Париж… Однако в Москве Судоплатову «спасибо» за прекрасно выполненное задание не сказали. Вернувшись в СССР, он узнал, что его понизили в должности, а начальство чуть ли не открытым текстом говорило о своем недоверии к нему. Что же произошло? Оказалось, бывший начальник разведки Шпигельглас и ряд его сотрудников, пока Судоплатов находился за границей, были арестованы НКВД. Под пытками они дали ряд ложных показаний, в том числе и о том, что Судоплатов якобы является агентом-двойником. Партбюро тут же исключило Павла Анатольевича из партии. Однако это решение так и не было утверждено: за «Андрея» вовремя вступилось руководство НКВД. А 10 мая 1939 года Судоплатов получил, так сказать, «компенсацию за моральный ущерб»: его назначили на должность заместителя начальника внешней разведки НКВД СССР.

В Нидерландах тем временем полиция сбилась с ног, пытаясь установить личность загадочного убийцы лидера ОУН. Следователи прорабатывали сразу несколько версий; предполагалось, что Е. Коновалец стал жертвой гестапо либо его убили польские спецслужбы — в отместку за уничтожение в 1935 году оуновцами министра внутренних дел Польши Перацкого. Правда, среди прочих разрабатывалась и версия, согласно которой вина за убийство ложилась на советских чекистов.

Основная трудность выяснения обстоятельств преступления состояла в том, что связь с центрами ОУН в УССР все время поддерживалась лично Коновальцем. Он сам встречался со связными и информаторами, которые приезжали из Советского Союза, так что другие сотрудники руководства ОУН не только не знали их лично, но и видеть могли разве что случайно.

Но так получилось, что связного, которого знали под фамилией «Валюх», видели в 1936–1938 годах в Берлине другие оуновцы. Несколько раз он попался на глаза и жене Коновальца. Почти сразу после взрыва женщина высказала нидерландской полиции свои подозрения относительно причастности к убийству «Валюха». Следствие усиленно начало разматывать клубок событий и смогло докопаться до информации: исполнителем «заказного» устранения лидера националистов был некий агент ГПУ, который прибыл в Роттердам на советском корабле «Менжинский».

В субботу 28 мая 1938 года состоялись похороны полковника Евгения Коновальца. От руководства ОУН проститься с погибшим пришел генерал Курма-нович, из Лондона и Берлина прибыли три сотрудника «националистической Пресс-службы» и советник О. Тарновецкий. Присутствовал также литовский консул в Нидерландах, поскольку Коновалец принял в эмиграции литовское гражданство. А вот близкие родственники погибшего, жившие во Львове, не смогли приехать в Голландию вовремя: паспорта им выдали только через несколько дней после похорон… Со временем на могиле лидера ОУН был уставлен памятник. Кстати, изначально это захоронение считалось временным; тело Е. Коновальца тщательно забальзамировали, чтобы впоследствии его останки можно было перевезти в Украину…

Советские спецслужбы причастны и к смерти еще одного лидера украинских националистов, Степана Бандеры (1909–1959), который возглавил одно из направлений ОУН после раскола этой организации в 1939 году. Собственно, о том, что смерть ходит за ним по пятам, знал не только сам Бандера, но и все его окружение. Были предприняты все возможные меры по охране жизни лидера ОУН, однако они оказались безрезультатными…

Темная история гибели Степана Банд еры продолжада оставаться загадкой не долго, хотя начиналась, как настоящий детектив. 15 октября 1959 года Бандера, который жил в Мюнхене под фамилией Попил, собрался поехать на обед домой. Обычно его везде сопровождал охранник, но на этот раз он отлучился. Собственно, уже тут имеет место загадка: куда и по какой причине исчез сопровождающий Бандеру человек, что вынудило его покинуть своего подопечного и не являлось ли столь халатное отношение к своей работе в данном случае умышленным? Как бы там ни было, лидер, чье ощущение опасности, по-видимому, притупилось под постоянным прессингом обстоятельств, не стал ждать возвращения охранника. Он только попросил секретаршу поехать с ним на рынок и помочь сделать некоторые покупки. Забрав продукты, Бандера поехал домой уже в одиночестве. Он спокойно поставил машину в гараж, открыл собственным ключом дверь в подъезде дома и… Через несколько секунд послышался вопль, который заставил соседей выглянуть на лестницу. На ступеньках лежал их жилец, а рядом с ним валялась сумка с помидорами. Бандера был без сознания, но живой, и соседи срочно отправили его в больницу. Однако по дороге лидер ОУН скончался, так и не придя в сознание.

Устанавливая причину смерти, медики констатировали: она могла стать следствием повреждения основания черепа, последовавшего в результате падения. Но почему Банд ера упал? Специалисты, пролистав медицинскую карту покойного, отметили настораживающий факт: в детстве Степан болел ревматизмом, у него было больное сердце. Органические изменения вполне могли привести к параличу сердечной мышцы и вызвать смерть. Однако списывать все на естественный ход событий медики не торопились. У них вызвала подозрения странная небольшая ранка на верхней губе умершего. Загадочная ссадина навела специалистов на мысль провести дополнительные исследования. Оказалось, что подозрения были не напрасны: в организме Банд еры были обнаружены следы синильной кислоты. Все сомнения тут же отпали. Дело об убийстве было передано в полицию. Там, как и в окружении покойного лидера ОУН, тоже заподозрили в данном деле «руку Москвы». И надо сказать, не зря…

Во время Второй мировой войны С. Банд ера некоторое время находился в немецком концлагере «Заксенхаузен», куда его бросили после провозглашения националистами 30 июня 1941 года во Львове Акта возобновления Украинского государства. После окончания войны, согласно договоренностям Сталина — Рузвельта — Черчилля на Ялтинской конференции, все граждане СССР, которые в ходе военных действий оказались на территории других стран, подлежали депортации на родину. Если необходимо — даже в принудительном порядке. Причем в разряд тех, кого следовало выслать в СССР, попадали также лица, эмигрировавшие из страны после 1917 года.

6 февраля 1946 года на заседании первой сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Лондоне представитель делегации УССР — поэт Николай Бажан — выступил с требованием выдать украинских политических деятелей, которые находились на Западе. В первую очередь речь шла о человеке, «совершившем преступления против человечества», — Степане Банд ере. Но данное требование осталось без ответа. После этого спецслужбы решили устранить «неудобного» лидера ОУН.

В 1947 году в Мюнхен с заданием убить Степана Бандеру прибыл агент Ярослав Мороз. Его сразу же разоблачили, но уже в начале следующего года по заданию НКВД за оуновцем начал охоту специально прибывший из Польши Владимир Стельмащук. Разведчику удалось установить местопребывание Банд еры, однако и в этот раз агент был разоблачен и ему пришлось спешно уносить ноги. Следующая «серия детектива» началась осенью 1952 года. Тогда в Мюнхене появились два агента из Чехословакии, имевшие документы на имя Легуди и Лемана. Но западные разведки тоже были не лыком шиты и имели своих информаторов в советских спецслужбах. В итоге Легуди и Леман были арестованы и осуждены за шпионаж. В 1953 году в Мюнхен прибыл немец из Волыни Степан Либгольц (Липпольц). Он старался выдать себя за приверженца борьбы за независимость Украины и завязать контакты с кругами, где можно было собрать данные о местопребывании и образе жизни Степана Бандеры. Служба безопасности ОУН выяснила настоящую цель «националиста» и вела за ним наблюдение. Либгольц, обнаружив, что находится «под колпаком», ждать развития событий не стал и поспешил уехать в Восточную Германию.

После короткого периода затишья в 1957 году стало известно, что личностью Степана Банд еры и его семьей интересуется Никифор Горбанюк, эмигрант, который жил в Мюнхене еще с 1923 года. О Горбанюке было известно, что он поддерживал связи со спецслужбами послевоенной Чехословакии. В октябре 1958 этот «эмигрант» вышел утром из своей квартиры и больше его никто не видел. Спустя несколько месяцев в Мюнхене объявился некий Винцик, работник чешской фирмы. Он почему-то особенно интересовался вопросом: где же учится 13-летний сын Банд еры Андрей. В конце концов Винцик был арестован немецкой криминальной полицией.

Тогда же руководству ОУН стало известно: Москва готовит убийство Степана Банд еры. Лидера националистов должен был убить некий поляк родом из Волыни. Мотивом же преступления якобы должна была стать месть за то, что во время войны УПА замучили родных агента. И снова советские спецслужбы потерпели поражение.

Время шло, и из Кремля начали сыпаться громы и молнии. Ведь еще в 1951 году КГБ в Москве получило приказ любой ценой физически ликвидировать Степана Бандеру, Ярослава Стецько, Степана Ленкавского и Степана Мудрика; Ивана Кашубу следовало задержать и живым доправить в Восточную Германию. Руководство ОУН, крайне обеспокоенное количеством покушений на Бандеру, пришло к выводу, что ему следует в ближайшее время исчезнуть из Мюнхена. И все же лидера ОУН отправили на тот свет…

Панихида прошла в Мюнхене 20 октября 1959 года в церкви Святого Ивана Крестителя на Кирхенштрассе. Бандеру похоронили на кладбище Вальдфрдгоф. На второй день все западнонемецкие газеты подали подробный отчет о печальной церемонии. Пожалуй, меньше всего об этом событии знали на родине Степана Банд еры: советская пресса об этом не сообщала, а подписаться на заграничные газеты в те времена было невозможно.

Через два года история жизни и смерти Степана Бандеры имела абсолютно неожиданное продолжение. 12 августа 1961 года в отделение американской полиции в Западном Берлине зашли встревоженные молодой мужчина и женщина. Мужчина хотел сделать очень важное сообщение. То, что услышали должностные лица, превзошло все их ожидания. Неизвестный заявил, что его зовут Богдан Сташинский, и он с женой Ингой Поль, которая является гражданкой ГДР, только что убежал из восточной зоны Германии. Сташинский утверждал, будто является агентом советских спецслужб и… убийцей Льва Ребета и Степана Бандеры!

Началось следствие, которое продолжалось больше года. Богдан Сташинский рассказывал о своих преступлениях, а полиция и работники спецслужб тщательно проверяли каждое его слово. К этому делу были подключены спецслужбы разных стран. Через своих агентов в СССР они проверяли правдивость показаний Сташинского. О том, что удалось выяснить, полиция особенно распространяться не стала. Однако 8 октября 1962 года в Карлсруэ, на судебном процессе против Богдана Сташинского, правосудие располагало всеми доказательствами того, что подсудимый говорит «правду, только правду и ничего, кроме правды».

Выяснилось, что непосредственным «заказчиком» убийства Бандеры являлся глава КГБ СССР Александр Шелепин. Впоследствии из книги «Убийцы Бандеры перед судом» общественности стало известно, что Сташинского КГБ завербовал и привлек к сотрудничеству еще в 1950 году. Он прошел курс специальной подготовки в школе разведчиков КГБ в Клеве. Приказ устранить Степана Бандеру Сташинский получил в начале января 1959 года. Из Москвы он направился в Берлин, а потом в Мюнхен. Адрес Бандеры агент отыскал в телефонной книге, после чего начал изучать привычки и основные маршруты своей жертвы.

В мае Сташинский во второй раз вылетел в Мюнхен, имея при себе газовый пистолет и комплект ключей от квартиры, в которой жил Бандера. Однако на третий день слежки, когда планировалось провести покушение, у Сташинского сдали нервы. Руководству он просто наврал, что при Бандере якобы находилась вооруженная охрана. В октябре Сташинского вызвали в Москву. После «задушевной беседы» ему было «предложено» убить лидера ОУН при любых обстоятельствах. Хоть ценой собственной жизни… В Мюнхене Сташинский несколько дней наблюдал за квартирой «объекта». В роковой для Бандеры день убийца, воспользовавшись дубликатом ключа, вошел в подъезд и спрятался за дверью. Через некоторое время он услышал, как к дому подъехал автомобиль. Вскоре в подъезд вошел Бандера; в этот момент Сташинский сделал вид, будто остановился зашнуровать ботинок. Когда жертва проходила мимо, он что-то спросил. Бандера удивленно обернулся, начал говорить и… получил в лицо выстрел из газового пистолета. Оружие было заряжено синильной кислотой.

Сташинскому удалось незамеченным сбежать с места убийства, а орудие преступления он бросил в реку. Вскоре убийца на поезде отбыл во Франкфурт. 22-го ноября того же года его лично принимал в Москве Александр Шелепин. Он вручил агенту орден Боевого Красного Знамени и… разрешение на брак с немкой из Восточного Берлина, о котором долго и безуспешно хлопотал Сташинский. Через месяц после свадьбы, которая состоялась в Берлине, он был направлен вместе с женой в Москву для продолжения учебы. Но прослушивание домашних разговоров «подопечного» дало основание начальству подозревать Сташинского в недостаточной лояльности к советскому режиму. Его отчислили из школы и запретили покидать Москву.

Жене Сташинского в связи с предстоящими родами весной 1961 года было разрешено выехать в Восточный Берлин. Но в начале 1962 года ребенок неожиданно умер, и опальному агенту разрешили ненадолго уехать, чтобы похоронить сына. При этом за ним велось особенно пристальное наблюдение. Однако за сутки до похорон (как раз накануне дня возведения Берлинской стены) Сташинскому с женой удалось оторваться от сопровождения и убежать в Западный Берлин.

Немецкий суд, в котором слушалось дело Богдана Сташинского об убийстве Льва Ребета и Степана Бандеры, вынес свой вердикт 19 октября 1962 года. Учитывая чистосердечное раскаяние подсудимого и важность представленных сведений о деятельности КГБ, которые он дал правительствам западных государств, суд ограничился приговором, согласно которому бывшему агенту предстояло провести за решеткой всего восемь лет.

Это решение общественность восприняла очень неоднозначно: кто-то упрекал служителей Фемиды в чрезмерной снисходительности к убийце двух человек, кто-то же считал, что Богдана Сташинского вообще следовало оправдать. Он, мол, был лишь орудием убийства, а настоящие преступники сидят в Москве. В одном письме даже предлагалось выдать Сташинскому документы на имя, которое он себе выберет, дать ему 50 тысяч марок и разрешить жить в любой стране по его выбору. После выхода на свободу бывший агент выехал со своей женой из Германии и… исчез. Дальнейшая его судьба неизвестна.

В Москве после бегства убийцы Бандеры поднялся страшный переполох и многие высокие начальники поплатились за это своими местами. По всей вероятности, Москва предприняла несколько попыток заставить не в меру болтливого агента замолчать навсегда, устроив ему «самоубийство», но стены немецких тюрем оказались крепкими, а тюремные работники — неподкупными. Так перестала быть тайной еще одна загадка истории под названием «смерть лидера ОУН Степана Банд ера»…

14-я пехотная дивизия СС «Галичина»

Деятельность дивизии СС «Галичина» во время Второй мировой войны до сих пор вызывает немало горячих споров как у историков, так и у простых украинцев. Советские историки называли ее «дивизией предателей», современные украинские исследователи — «борцами за независимость Украины». После выхода указа Президента Украины об уравнивании в правах воинов Советской Армии и бойцов УПА бывшие солдаты и офицеры «Галичины» все чаще требуют, чтобы их также признали ветеранами Великой отечественной. Имеют ли они такое право? И можно ли считать освободителями части, воевавшие на стороне гитлеровской Германии?

Оркестр дивизии СС «Галичина»

Английский писатель Сэмюэл Батлер как-то сказал: «Бог не может изменить историю. Но историки могут». «Традиция» переписывания отдельных эпизодов и целых страниц истории уходит корнями в глубокое прошлое. Когда это случается, герои вдруг оказываются предателями, а бывшие «враги народа» — достойными его представителями. Иногда такие перестановки восстанавливают доброе имя жертв обстоятельств, иногда — обеляют авантюристов и негодяев. А порой на почетном пьедестале оказываются люди, чьи воззрения удачно вписываются в современную историческую концепцию…

Прежде, чем говорить о 14-й пехотной дивизии «Галичина», стоит сделать небольшой экскурс в историю. Аббревиатура СС происходит от немецкого слова Schutzstaffeln — «охранные отряды». Так назывались подразделения НСДАП (национал-социалистической немецкой рабочей партии), созданные Гитлером в марте 1923 года и поначалу представлявшие собой небольшие группы. Но после того, как в 1934 году отряды СС расправились с неугодным Гитлеру руководством СА (военизированных соединений фашистской партии), они были выделены в особую привилегированную организацию. К началу Второй мировой войны в СС состояло около 260 тысяч человек, а к 1944 году численность войск СС, считавшихся к тому времени элитными войсками, возросла до миллиона человек. В структуру организации входили Главное управление по расовым и поселенческим вопросам, занимавшееся контролем за расовой чистотой нацистских чиновников и организацией «освоения» немцами захваченных территорий, Главное управление имперской безопасности, а также отряды трех типов: общие, для поручений и караульные. Общие были своего рода клубом для нацистской элиты, отряды для поручений представляли собой отборные полицейские части, а караульные отряды управляли концентрационными лагерями и обеспечивали их охрану. Именно на СС лежит ответственность за многие преступления нацизма: массовые расстрелы, опыты на «человеческом материале», геноцид. Поэтому решением Международного военного трибунала в Нюрнберге они были признаны преступными организациями. Впрочем, дивизия СС «Галичина» на Нюрнбергском процессе не упоминалась. Ведь вся история ее существования говорит о том, что она была только пешкой на шахматной доске…

В 1943 году немцы отказались от своей амбиционной идеи решить «восточную проблему» только «пролитием немецкой крови». И потому для борьбы с противниками начали привлекать и другие народы «неарийского происхождения», создавая в составе СС дивизии из представителей русской, французской, испанской, татарской и других национальностей. Это было проявлением известного принципа «Разделяй и властвуй»: используя межнациональные, религиозные и идеологические конфликты, немцы стравливали между собой подлежавшие уничтожению народы. Чтобы ослабить сопротивление населения на оккупированных территориях, немецкая администрация ставила в привилегированное положение одни народы относительно других. В генеральном комиссариате «Волынь-Подолье» она протежировала полякам, а в присоединенном к Генеральному губернаторству дистрикте «Галиция» — украинцам.

Западноукраинские земли в момент создания «Галичины» оказались в сложном положении. До 1939 года Западная Украина входила в состав Польши. И приход советских войск восприняла не как долгожданное освобождение, а как оккупацию. Западные украинцы не знали, что такое колхоз, что такое НКВД. Галичане не воспринимали разрушения их вековечного уклада жизни, крайне враждебно относились к «московско-большевистской» администрации. Это приводило к сопротивлению советской власти. Большевики же отвечали «адекватно». Только за полгода, с октября 1939 по апрель 1940 года, в Западной Украине было репрессировано более 1 миллиона человек (каждый десятый).

В то же время Гитлер, захватив Чехословакию, дал определенную автономию словакам. Вдобавок, начав войну с СССР, он провозгласил себя «борцом с большевизмом». После массовых репрессий западным украинцам это казалось залогом будущей свободы. Многие искренне верили в возможность получения независимой Украины из рук Гитлера. Хотя на самом деле понятно, что интересы украинского народа не учитывались ни одной из воюющих сторон. Согласно секретной договоренности между Сталиным с Гитлером («пакт Молотова — Риббентропа») Западная Украина, часть Беларуси и страны Балтии должны были перейти к СССР. Что и произошло осенью 1939 года.

В работах украинских историков часто утверждается, что идея создания украинской дивизии имела поддержку в народной среде, особенно среди западноукраинской интеллигенции. Главным доказательством народной поддержки якобы служит следующий исторический факт: в дивизию согласилось вступить 80 тысяч добровольцев, хотя для ее комплектования нужно было только 15 тысяч. Однако есть основания сомневаться в том, что в народной среде приветствовалось создание дивизии. Например, руководители Украинской повстанческой армии не раз высказывались против создания подобной дивизии, полагая, что немцы формируют ее с единственной целью: бросить вновь созданное подразделение под пули и таким образом обескровить освободительное движение. Ведь немецкое командование вовсе не скрывало своего отношения к славянским народам, а Украину рассматривало только как сырьевую базу.

Несколько преувеличенным кажется и мнение, что добровольцы шли в «Галичину» лишь из высоких идеологических побуждений, что это была наиболее национально сознательная часть украинской молодежи. Для тех, кто оказался на оккупированных территориях, было несколько путей: попытаться скрыться и переждать время оккупации, отправиться на работы в Германию или взять в руки оружие и уйти в лес — в армию УПА. С началом вербовки в дивизию «Галичина» появилась еще одна дорога: завербоваться, пройти обучение в европейских лагерях — а там, глядишь, и война окончится.

После поражения под Сталинградом в 1943 году губернатор Галиции Отто Вехтер заставил Кубийовича (главу УЦК — Украинского центрального комитета в Кракове) выступить формальным инициатором его (т. е. Вехтера) идеи о создании в вооруженных силах Третьего рейха украинского соединения. В принципе, создавать военные формации в рамках вермахта на тот момент было запрещено. Но Вехтер обратился с соответствующей просьбой к рейхсфюреру СС Г. Гиммлеру, поскольку в рамках СС существовала сеть национальных формирований народов оккупированной Европы.

Соглашаясь на формирование эсэсовской дивизии, эмигрантская интеллигенция оправдывала этот шаг тем, что дивизия, мол, «послужит украинскому делу». Непосредственной причиной создания такой дивизии была надежда на то, что это улучшит отношение немцев к украинцам. Убеждая молодежь добровольно вступать в дивизию, некоторые агитаторы даже зловещую аббревиатуру СС подавали как зашифрованное «січове стрілецтво». Но дивизия была типичным коллаборационным формированием, к созданию которого гитлеровцы приступили уже тогда, когда поражение Германии в войне было делом предрешенным.

Большое влияние на решение руководства УЦК оказали также уроки событий 1917–1920 года. Кубийович со своими коллегами были убеждены в том, что именно отсутствие хорошо вышколенной армии не дало возможности украинцам создать после Первой мировой войны собственное государство. Сознавая возможность поражения Германии, они твердо решили на этот раз не допустить, чтобы в хаосе событий украинцы неожиданно оказались без регулярных вооруженных сил.

Кроме уже существующей СС дивизии «Галичина», которая в то время усиленно готовилась к боевым действиям, Вехтер планировал создание и других украинских формирований. Планы Вехтера поддержал генерал войск СС Готлоб Бергер. 23 декабря 1943 года во время разговора с руководителями отделов Военной Управы «Галичина» шеф правления дистрикта Галиция Отто Бауер официально заявил, что руководство СС планирует создать целый корпус из украинцев Галичины. Надо сказать, что добровольцев было более чем достаточно. Корпус должен был состоять из трех дивизий СС. Кроме дивизии «Галичина» планировалось сформировать еще две дивизии — танковую «Лебмерг» и горную «Карпаты». Создание корпуса, по мнению Вехтера, должно было привлечь внимание правительственных кругов Третьего рейха как к галицким украинцам в частности, так и к украинскому вопросу вообще. Однако эта идея была заблокирована рейхсфюрером СС Гиммлером.

Гитлер, как известно, категорически возражал против формирования русской и украинской армий и признания славянских народов равноправными с арийцами. Сегодня все чаще говорят о том, что 14-я национальная дивизия под эгидой «оружия СС» была сформирована втайне от фюрера. А значит, эти соединения не были собственно эсэсовскими. Но возможно и другое: национальные армии изначально были созданы как «пушечное мясо», и скрывать факт их существования просто не было необходимости.

Набор в дивизию был объявлен 28 апреля 1943 года. В прокламации губернатора Галиции Вехтера, которая была издана уже после начала набора, говорилось, что в «Галичину» будут приняты все те, кто прятался от мобилизации на работы в Германии, — «и грехи им будут прощены».

В переговорах с О. Вехтером представители украинской стороны настаивали на выполнении нескольких требований. Так, дивизия должна быть украинской в составе немецкой армии (а не немецкой, составленной из украинцев), что должно найти отображение в названии, внешних отличиях и в командном составе. Отдельным пунктом оговаривалось, что дивизия в целом и ее отдельные части не могут быть использованы против собственного народа.

Но лишь небольшая часть этих требований была выполнена. По решению Гиммлера дивизия не имела права носить название «украинская», чтобы не пропагандировать идею независимости Украины, она должна была называться «галицкой» и состоять из жителей той части Украины, которая раньше принадлежала Австрии, т. е. из «австрийских галичан». Современный государственный герб Украины — тризуб — был только на флаге дивизии, а основным знаком отличия дивизии стал «галицкий лев». Все командные посты от батальона и выше временно передавалась к руки немцев. Также не было полностью выполнено обещание использовать украинцев только на восточном фронте. Украинская сторона согласилась на все эти ограничения, считая их временными и надеясь, что они будут сняты после того, как дивизия покажет себя в боях.

Командиром дивизии был назначен бригадефюрер СС Вальтер Шимман. В ноябре 1943 года его сменил бригадефюрер СС Фриц Фрайтаг, бывший офицер тайной полиции, человек очень честолюбивый, подозрительно относившийся к своим коллегам. Набор добровольцев проводился в мае — июне 1943 года только среди украинцев, проживавших на территории нынешних Львовской, Тернопольской и Ивано-Франковской областей. Позже в дивизию вступали представители других регионов (например, был создан так называемый Волынский легион) и даже пленные красноармейцы. К 18 июня 1943 года в дивизию записалось 84 тысячи добровольцев, 52 тысячи из которых прошли медкомиссию. Но в дивизию было зачислено только 13 тысяч. После комиссования больных и получивших «бронь» численность будущей дивизии составляла 11,5 тысяч человек. В ноябре 1943 года дополнительно было призвано еще 6 тысяч, так что в учебные лагеря было отправлено 17 200 человек. По мере приближения линии фронта желающих записаться в дивизию стало намного больше. Поэтому из добровольцев было дополнительно сформировано еще пять полицейских батальонов.

17 июня 1943 года бывшие офицеры и подофицеры первыми отправились на переподготовку: пехотинцы — в Лешаны, артиллеристы — в Бенешов в Чехии, пехотные артиллеристы — в Бреслау-Лисса в Силезии. По уставу дивизия должна была состоять из 480 офицеров, 2587 под-офицеров и 11 622 стрелков, вместе — 14 689 человек. На 20 сентября реально дивизия состояла из 261 офицера, 673 подофицеров и 11 967 стрелков, вместе — 12 901 человек.

Как видно из приведенных цифр, очень сильно ощущался недостаток украинских командных кадров, поэтому дивизионный штаб добился разрешения послать в офицерские школы несколько сот молодых командиров, которые еще не имели боевого опыта. В мае 1944 года они поехали на курсы в Чехию. Все, кто прошел переподготовку, получили соответствующие звания. Самые высокие звания — майора — получили командир дивизиона тяжелой артиллерии Николай Палиенко и командир пехотного полка Евгений Побигущий.

В начале февраля 1944 года в Гайделагере была сформирована боевая группа, которая тремя эшелонами выехала в Украину и включилась в боевые действия в северо-западной части Галиции и Холмщины. Через месяц она возвратилась в дивизию, которая к тому времени уже была переведена в Нойгаммер для завершающего этапа подготовки.

28 июня 1944 года по приказу командующего группой «Северная Украина» генерал-фельдмаршала Вальтера Моделя дивизия «Галичина» была включена в состав 13-го корпуса 4-й танковой армии, которая держала 160-кило-метровую оборону на отрезке фронта возле г. Броды. Дивизия заняла вторую (запасную) линию обороны фронта длиной 36 км. 13 июля советское командование силами 1-го Украинского фронта начало Львовско-Сандомирскую операцию, целью которой было окружение немецких войск в Галиции, взятие Львова и выход на линию Висла — Сян. В результате наступления войск маршала Конева 13-й корпус попал в окружение, а «Галичину» перебросили на другие участки фронта. После жестоких боев под Бродами 22 июля 13-й корпус прекратил существование. Остатки «Галичины» (около 1000 человек) во главе с генералом Фрайтагом вырвались из окружения и начали пробиваться в Закарпатье. Мрачные предсказания противников формирования дивизии, казалось, начали сбываться: тысячи украинцев погибли, отстаивая интересы Германии…

В сентябре 1944 года вышел приказ о новом формировании дивизии. До 31 декабря она должна была быть готовой к боевым действиям. 17 октября 1944 года Гиммлер разрешил изменить название дивизии на «14 Waffen Grenadier Division der SS (ukrainiscne Nr. 1)» — «14-я гренадерская дивизия СС (украинская № 1)».

Сторонники гипотезы, по которой дивизия «Галичина» была оплотом украинской независимости, часто упоминают, что она была только формально подчинена командованию СС вплоть до апреля 1945 года. А после этого в ней вообще были упразднены все внешние признаки принадлежности к немецкой армии: высшее командование перешло к украинским старшинам, а вместо немецкого орла полки и курени получали тризу-бы. Исследователи пишут, что немцы носили белый или серебряный знак СС, тогда как у украинцев был белый или серебристый галицкий лев, а на левом рукаве — лев с тремя коронами на синем фоне и надпись «Галичина». Но никакие внешние отличия не могут изменить того факта, что дивизия находилась в подчинении Германии, снабжалась из тех же источников, что и остальная немецкая армия и выполняла приказы, отдаваемые немецким командованием.

Второй этап истории дивизии «Галичина» был связан с карательными экспедициями против партизан в оккупированных Германией восточноевропейских странах.

28 сентября командование СС приказало перекинуть дивизию в Словакию для охраны от партизан района возле г. Жилина. 26 января 1945 года дивизию перевели в Югославию, где она воевала с партизанами И. Тито. Позже ее перебросили в Австрию, где она принимала участие в боях возле замка Гляйхенбер.

В конце 1944 года немцы предложили создать Украинский национальный комитет (УНК), который представлял бы народ Украины. Но при этом немцы настаивали на том, чтобы УНК был составной частью русского «Комитета освобождения народов России», возглавляемого генералом Власовым, от чего украинцы решительно отказались. 12 марта 1945 года немецкое правительство признало УНК во главе с генералом Павлом Шандруком единственным представителем украинского народа с правом организации Украинской национальной армии (УНА). Командующим УНА 15 марта был назначен П. Шандрук, начальником штаба — генерал О. Балийский, а 17 марта было начато формированиея УНА.

25 апреля 1945 года, когда Советская армия уже захватила восточные предместья Берлина, части дивизии «Галичина» были приведены к присяге на верность Украине. 7 мая, узнав о неминуемой капитуляции Германии, генерал Шандрук приказал дивизии отойти с линии фронта и форсированным маршем перейти в зону оккупации западных войск. Дивизионные саперы наладили мост через реку, которым воспользовалась не только дивизия, а и отступающие немецкие и венгерские части. Советские войска в районе Юденбурга танковым ударом рассекли дивизию на две части. Несмотря на это, основная часть ее оказалась в английской оккупационной зоне в районе Тамсвега, а командование УНА и меньшая часть дивизии были интернированы американцами в Радштадте.

Около 12 тысяч человек из состава дивизии «Галичина» были перемещены англичанами в лагерь для интернированных в г. Шпиталь, а оттуда — в Италию, где они находились в лагерях в Белларии, а с сентября 1945 по май 1947 года — в Римини. Естественно, что Москва требовала выдачи всех, кто служил под знаменами «Галичины». Но западные союзники не выдали их по формальным причинам: они были гражданами не Советского Союза, а Второй Речи Посполитой. В мае — июне 1947 года все украинцы, за исключением 1052 человек, которые изъявили желание вернуться в СССР, были перевезены в

Англию. Там их разместили в лагерях военнопленных, где задействовали в сельхозработах. В конце 1948 года бывшие воины дивизии были освобождены и разъехались по всему миру — в США, Канаду, Австралию, Аргентину.

В послевоенные времена на Западе боевой путь дивизии был тщательно исследован с целью определения того, совершали ли солдаты дивизии преступления против мирного населения или нет. Вопрос о зверствах нацистов и тех, кто их поддерживал, очень подробно рассматривался на Нюрнбергском процессе 1946 года. Советская сторона не привела в Нюрнберге доказательств участия «Галичины» в карательных операциях.

Судебные инстанции ФРГ в 1959-м и Канады в 1986 годах признали солдат дивизии фронтовиками, не участвовавшими в казнях польского и еврейского населения. В постановлении судьи Жюля Дешенэ (Оттава) сказано: «Дивизия „Галичина“ не может быть обвинена как единая группа. Члены дивизии индивидуально проверялись в целях безопасности перед их въездом в Канаду. Обвинения в военных преступлениях никогда не подтверждались — ни в первый раз в 1950 году, ни после новой проверки в 1984-м, ни сейчас. Нет никаких причин для лишения их гражданства или депортации».

7 января 2001 года телеканал Би-би-си показал документальный фильм «СС в Британии», где дивизия обвинялась в убийстве евреев Львова в 1941-м (при том, что дивизия была создана только в 1943-м) и в подавлении Варшавского восстания 1944 года (хотя в Варшаве «Галичины» вообще никогда не было). На большинстве документальных кадров фигурируют люди без формы. Союз украинцев Британии подал в суд и выиграл иск против Би-би-си. Попутно было установлено, что спонсировали этот фильм английские нефтяные концерны, лоббирующие строительство трубопровода через Польшу в обход Украины.

Солдат дивизии «Галичина» обвиняли также в том, что они 28 февраля 1944 года захватили польское село Гута Пеняцка и уничтожили не только партизан, но и всех жителей — более 800 человек. Но Генпрокуратура Украины в феврале 2000 года заявила после завершения расследования, что в ее распоряжении нет архивных документов об участии «Галичины» в казнях жителей этого села. Немецкие отчеты не сообщают, какие именно германские части были задействованы в данной операции. Свидетели утверждают, что приказы отдавались по-немецки, а исполнялись украинцами — но это мог быть полицейский украинский батальон, а не дивизия «Галичина». Возможно, документы, подтверждающие или опровергающие участие «Галичины» в этой операции, были уничтожены во время войны.

Так кем же все-таки были бойцы 14-й пехотной дивизии СС «Галичина»? Изменниками? Борцами за независимость, для которых принцип «цель оправдывает средства» был жизненным кредо? Жертвами войны, очутившимися между жерновами фашизма и советской тоталитарной системы? Или попросту наемниками? Несмотря на то что со времени окончания Второй мировой войны прошло шестьдесят с небольшим лет (а это по историческим меркам совсем немного), однозначно ответить на эти вопросы вряд ли удастся. Вот почему и сейчас для одних бойцы дивизии «Галичина» являются «предателями и убийцами», для других же они — герои, боровшиеся за счастье своей Родины…

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: