Оплата за летные испытания

Я хочу отступить несколько в сторону и уделить внимание вопросу оплаты за летные испытания, который почему-то стал приобретать некоторый деликатный смысл. Плата за летные испытания является равной за равный труд, и на этот счет не может быть иного мнения. А раз труд был очень высоким и сложным, то и плата должно быть соответственно высокой.

Мы живем пока еще в таких условиях, когда наш труд еще не может полностью базироваться лишь на моральной основе. Существует еще и принцип материальной заинтересованности.

Можно с полным основанием утверждать, что летчик-испытатель является, в определенном смысле, незаурядным человеком.

Его труд – "одна из наиболее сложных форм деятельности человека, требующая очень большого участия в нем мышления, воли и внимания". Для такого труда нужны определенные физиологические совершенства и, может быть, даже талант. Большая доля риска, если не постоянный и беспрерывный риск и опасность, на которые необходимо сознательно идти.

Летчики-испытатели прекрасно все это знают и поэтому справедливо считают, что высокая оплата их труда вполне заслуженна и законна во всех отношениях, в том числе и в моральном отношении. Плата для них не является целью труда, а является следствием труда.

Кроме того, и прежде всего летчики-испытатели свою работу расценивают как служение народу, как работу высоко патриотическую, преданную Родине, науке и прогрессу.

ОШИБКА ПИЛОТА

Из книги Р. и Л. Харст "Ошибка пилота: человеческий фактор".

Изд. "Транспорт", 1986 год

"Очень часто приписывание причины авиационного происшествия, ошибке пилота – явное упрощение проблемы. Причиной многих происшествий является целая серия событий, а не какое-то одно. В связи с этим может возникнуть ситуация, при которой пилот просто не в состоянии справиться с задачей, сложность которой превышает все разумные возможности пилота. В Других обстоятельствах, когда пилот явно совершает ошибку, необходимо задаться вопросом о том, что явилось ее причиной: может быть тому виной неправильная или не должным образом предоставленная информация”.

Сенатор США, летчик Гордон Хемфри

"Моя любовь – не звезда Московского аэрошоу. Она прячется в тени зданий сотен российских аэропортов. Ее зовут Аннушка. Да, Аннушка, Антонов-2. Если бы я мог полетать только на каком-то одном русском самолете, я бы выбрал Ан-2. Это самолет настоящего мужчины. Полет на этом большом биплане над плоскими и закругленными вершинами холмов, на высоте не более 100 метров, был бы замечательным. Полет вдоль течения рек, под мостами, вокруг деревень, сигналя крыльями детям, наблюдая за скачкой лошадей… И Аннушке, и мне было бы очень приятно. Так же, как Чкалову в его юные годы. Как Линдбергу в его юности".

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: