Подготовка и проведение первой советско-американской встречи на высшем уровне

Между тем, Советский Союз и Соединенные Штаты готовились к проведению первой в истории встречи лидеров обеих стран, принципиальная договоренность о которой была достигнута в мае. Визит Н.С.Хрущева в Вашингтон и Нью-Йорк был назначен на осень 1959 г. В тот период советский лидер занимал две должности – первого секретаря ЦК КПСС и председателя Совета министров СССР. Но поскольку визит считался государственным, в официальных материалах визита называлась только вторая, официальная государственная должность Н.С.Хрущева. Этой встрече в Москве придавали большое значение. Предполагалось, что советский лидер, используя личную дипломатию, сможет сблизить советскую и американскую позиции в германском вопросе. Желательно было также ускорить ход застопорившихся советско-американских переговоров об ограничении ядерных испытаний, к которым предполагалось в случае успеха подключить также Британию и, возможно, Китай. Кроме того, это вообще было первой двусторонней встречей руководителей США и СССР такого уровня, что должно было произвести впечатление на мировую общественность и стать символом успеха советской политики мирного сосуществования.

Администрации Д.Эйзенхауэра в свою очередь был важен визит Н.С.Хрущева ввиду назначенных на 1960 г. президентских выборов в США, накануне которых республиканцы хотели продемонстрировать избирателям позитивный результат своей внешней политики. Но диалог внутри США с СССР одобряли не все. Соперники президента критиковали его даже за «мягкость к коммунистам».

17 июля 1959 г. обе палаты конгресса США приняли совместную резолюцию (закон PL 86-90), в соответствии с которой президент был обязан ежегодно издавать прокламацию о проведении в стране в третью неделю июля каждого года «недели порабощенных народов» (Captive Nations Week), в течение которой в стенах конгресса, других государственных учреждениях должна была проводиться общественная кампания в защиту прав «порабощенных народов». К числу таковых были отнесены все народы социалистических стран и самого Советского Союза – то есть не народы колониальных и зависимых стран, а лишь народы, «оказавшиеся под властью коммунизма».

В США был создан неофициальный Комитет порабощенных народов, который опубликовал список государств и народов, «захваченных коммунистами». В нем оказались страны Восточной Европы, Китай, Северный Вьетнам, Монголия и Северная Корея, а также Украина, все союзные республики бывшего СССР, «Дальневосточная Республика», «Северокавказская (Горская) Республика» а также два полумифических образования – «Козакия» (приблизительно совпадающая по приписываемым ей «границам» с исторической «Областью Всевеликого войска Донского») и «Идыл-Ураль-ская Республика» (охватывающая частично территорию современных Татарии и Башкирии в междуречье Волги и Урала). В список «порабощенных народов» был так же включен «Восточный Туркестан» – часть Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР.

Закон PL 86-90, по выражению Дина Раска, ставшего в 1961 г. государственным секретарем США в администрации демократической партии, стал «одним из самых ужасных документов холодной войны». Он ставил под сомнение законность, легитимность самого существования Советского Союза, с которым Соединенные Штаты Америки при этом вели диалог на самых высоких уровнях. Хотя исполнительная власть США дистанцировалась от агрессивно-антисоветской позиции конгресса, само существование этого закона и связанные с ним заявления и демонстрации подрывали доверие Москвы к сотрудничеству с Вашингтоном.

«Недели порабощенных народов» в США ежегодно проводятся до сегодняшнего дня. Продолжает существовать список, который ежегодно оглашается с комментариями по поводу каждого случая исключения из него очередного освободившегося народа или государства.

Практическим результатом советско-американской встречи 15-27 сентября 1959 г. была договоренность о проведении в мае 1960 г. в Париже совещания на высшем уровне четырех держав, в повестку дня которого предполагалось поставить обсуждение германской проблемы. По остальным вопросам – германскому, прекращению поддержки Соединенными Штатами Тайваня и об ограничении ядерных испытаний оба лидера остались на исходных позициях.

Новый конфликт КНР и Индии в Тибете
(ноябрь 1959)

К концу 50-х годов идея мирного сосуществования вызывала возрастающее неприятие КНР. Китай начинал считать советско-американский диалог инструментом сговора сильных держав против молодых освободившихся стран, на лидерство в кругу которых стал претендовать Пекин. Но на ту же роль претендовала и Индия. Она обладала в международном сообществе более обширными связями и, в отличие от КНР, была представлена в ООН. Ее признавали как западные, так и социалистические страны. В Пекине видели в Индии конкурента. Это негативно сказалось на атмосфере китайско-индийских отношений.

В середине 50-х годов КНР снова стала выдвигать территориальные претензии к Индии. Через плато Аксайчин в штате Джамму и Кашмир, как уже говорилось, проходила стратегически важная для Китая высокогорная дорога, соединявшая Тибет с китайской провинцией Синьцзян. Пекин пытался закрепить всю линию прохождения дороги за собой. В 1958 г. китайские власти заявили о необходимости пересмотра китайско-индийской границы. Возникла напряженность. Отношения двух стран осложнились после восстания в Тибете весной 1959 г. Оно было жестоко подавлено китайскими войсками. Духовный и, ранее, политический глава Тибета, далай-лама, был вынужден бежать из Лхасы (административного центра Тибета) и укрылся в Индии.

Китай предъявил претензии на Аксайчин, ряд других территорий в районах горных перевалов и всю восточную часть индийской территории, прилегающую к границе с КНР (от Бирмы до Бутана). С лета 1959 г. начались китайско-индийские вооруженные столкновения. Развитие событий застало советское руководство врасплох. Оно было не готово ни осудить Пекин, ни поддержать его. Фактически Москва не стала действовать в соответствии с духом, если не буквой, советско-китайского союзного договора 1950 г. В заявлении ТАСС от 9 сентября 1959 г. советское правительство ограничилось тем, что призвало Дели и Пекин к мирному урегулированию спора. Китай расценил позицию Советского Союза как тенденциозную, а премьер-министр Индии Дж.Неру – как справедливую.

Китайско-индийский территориальный конфликт получил продолжение и в 1962 г. В ходе кампании Китай оккупировал Аксайчин и одновременно заявил о готовности признать «линию Макмагона» (границу Британской Индии в Гималаях) в ее восточной части, если Индия согласится на претензии КНР вдоль западной части этой линии, то есть в районе только что совершенных китайских захватов. Отказ Индии принять китайское требования привел к тому, что осенью 1962 г. китайские войска перешли в наступление сначала на востоке, а потом – на западе. К концу ноября Китай захватил практически всю территорию, на которую претендовал. Тем временем, на КНР стали оказывать давление внешние силы: Советский Союз снова занял нейтральную позицию, которую выработал еще в 1959 г., а США и Великобритания стали оказывать Индии военную помощь. Противостоять коалиции Китай не решился. Войска КНР были отведены на линию фактического разграничения позиций китайских и индийских войск в конце 1959 г. – плато Аксайчин осталось за КНР.

Поскольку плато относилось к числу тех районов исторического «большого Кашмира», на которые претендовал Пакистан, китайские власти предприняли хитрый дипломатический маневр для его закрепления за КНР. 2 марта 1963 г. КНР и Пакистан подписали соглашение о линии прохождения китайско-пакистанской границы таким образом, как если бы Китай признавал Аксайчин частью территории не Индии, а Пакистана, а Пакистан соглашался на переход этого плато под суверенитет КНР.

В итоге Пекин оказался надежным стратегическим союзником Пакистана в кашмирском вопросе, заинтересованным в поддержке всех территориальных претензий последнего в районе Джамму и Кашмира. Это объективно определяло ориентацию КНР на оказание поддержки Пакистану в его противостоянии с Индией. Одновременно позиция Москвы в китайско-индийском конфликте обострила советско-китайские разногласия.

Обострение советско-японских отношений
(январь 1960)

На фоне ухудшения отношений с Китаем более угрожающим Советскому Союзу казалось укрепление позиций США в регионе. Американская администрация, между тем, не только добилась некоторого улучшения отношений с Индий, но и сделала новый шаг в развитии союзных связей с Японией. Советское руководство все еще надеялось, что Токио в силу антиамериканских и националистических убеждений части японской политической элиты может подвинуться к позиции нейтрализма после истечения срока действия японо-американского договора безопасности, подписанного в 1951 г. и рассчитанного на 10 лет. Однако в 19 января 1960 г. японское правительство заключило с США новый договор безопасности, который на несколько измененных условиях продлил японо-американский союз еще на два десятилетия.

В такой ситуации, с точки зрения советского руководства, обессмысливалась обещанная в 1956 г. Советским Союзом Японии уступка в виде передачи ей двух островов южной части Курильской гряды после заключения советско-японского мирного договора. Эту уступку Москва рассматривала как средство убедить Токио хотя бы в перспективе отойти от союза с США. Теперь было ясно, что японское правительство сделало выбор в пользу союза с Вашингтоном.

17 января 1960 г. советское правительство направило правительству Японии памятную записку, в которой извещало о своем отказе от обещания передать Японии острова Хабомаи и Шикотан в связи с тем, что новый японо-американский «договор безопасности», как говорилось в записке, «фактически лишает Японию независимости, и иностранные базы, находящиеся в Японии в результате ее капитуляции, продолжают свое пребывание на японской территории...» Юридическая обоснованность этого шага советского правительства в отечественной и зарубежной литературе оспаривается.

Подготовка Парижской конференции
на высшем уровне и ее срыв (май 1960)

Хотя в германском вопросе точки зрения СССР, с одной стороны, и западных держав, с другой, в целом различались, позиции Британии и Франции соприкасались с советской. Уважение статус-кво в Европе и признание правительства ГДР де-факто наряду с сохранением прав доступа западных держав в Западный Берлин – по всем этим пунктам мнения Москвы, Парижа и Лондона совпадали. Против них выступала ФРГ. США, внешне поддерживая Западную Германию, на деле занимали уже выжидательную позицию, не желая давать Москве обещаний заранее, чтобы не спровоцировать ее на дополнительные требования. Контуры компромисса просматривались – особенно ввиду приближавшихся осенью 1960 г. президентских выборов в США, к которым республиканская администрация стремилась приурочить какую-нибудь внешнеполитическую удачу. Однако внезапно вспыхнул конфликт.

1 мая 1960 г. во время первомайского военного парада в Москве Н.С.Хрущеву сообщили о том, что над территорией СССР сбит американский разведывательный самолет «U-2», пилот которого выбросился с парашютом и был взят в плен. Советская сторона потребовала объяснений. Американская администрация, вначале полагая, что пилот погиб, попыталась назвать инцидент случайностью. Но американский пилот признался, что он выполнял боевое задание командования. Тогда администрация Д.Эйзенхауэра заявила, что в соответствии со своей принципиальной позицией она следовала и будет следовать принципу «открытого неба». Она также сообщила, что разведывательные полеты американских самолетов над советской территорией совершались регулярно, но прежде Советский Союз не всегда их обнаруживал, а кроме того – он не имел возможности их сбивать, не обладая необходимым вооружением. Самолет в мае 1960 г. был сбит потому, что в СССР к тому времени был принят на вооружение новый класс ракет, способных поражать цели на высоте, на которой обычно совершали полеты «U-2». Президент Д.Эйзенхауэр признал, что в принципе он был осведомлен о практике регулярных облетов советской территории, но не отдавал приказа о выполнении конкретного полета в мае 1960 г.

В американской литературе вопрос об ответственности президента за инцидент с «U-2» оценивается по-разному. В целом считается, что Д.Эйзенхауэр несет ответственность за то, что не запрещал полеты над советской территорией, которые носили провоцирующий характер. Одновременно высказывается точка зрения, что президента «подставили» те круги в военном и политическом истеблишменте США, которые выступали против диалога с Москвой и стремились его осложнить.

Реакция руководства СССР была жесткой. Н.С.Хрущев требовал, во-первых, официальных извинений с американской стороны, а во-вторых, официального заверения в том, что полеты над советской территорией впредь будут прекращены. В Вашингтоне требования Советского Союза сочли чрезмерными. Президент Д.Эйзенхауэр повторил свое объяснение: он не был в курсе планировавшегося полета «U-2», но он не может санкционировать отказ от принципа «открытого неба». Скандал продолжался.

16 мая 1960 г. в Париже началось четырехстороннее совещание в верхах. Делегации СССР, США, Великобритании и Франции собрались в зале заседаний. Накануне в неофициальном порядке Н.С.Хрущев довел до сведения западных коллег три условия, в случае принятия которых он согласится участвовать в работе встречи: извинения США, заверения в прекращении полетов над советской территорией впредь, наказание виновных за майский инцидент. Американская сторона в ответ сообщила: президент уже отдал приказ о прекращении разведывательных полетов над СССР, но он не будет приносить извинения и не станет искать виновных. После церемонии официального открытия конференции советская делегация покинула зал заседаний и больше не участвовала в ее работе. Конференция была сорвана.

Советский Союз отменил официальный визит президента Д.Эйзенхауэра в Москву, который должен был состояться в 1960 г.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: