Глава IX. ПРОЧИЕ КАТЕГОРИИ ОБРЯДОВ ПЕРЕХОДА

Некоторые обряды перехода, рассмотренные изолированно: 1. Волосы; 2. Покрывало; 3. Особые языки; 4. Сексуальные обряды; 5. Удары и бичевание; 6. Обряды первого раза. — Церемонии ежегодные, сезонные, ежемесячные, ежедневные. — Смерть и возрождение. — Жертвоприношение, паломничество, обет. — Промежуточное состояние. — Параллелизм в ритуалах, систематизированный на материале древнего Египта

Теперь следовало бы рассмотреть каждый обряд перехода и показать, является ли он обрядом отделения, промежуточного состояния или включения. Но подобное исследование потребовало бы многих томов, так как почти каждый обряд может быть интерпретирован по-разному и в зависимости от того, составляет ли он часть целой системы или является изолированным обрядом, выполненным по тому или иному поводу¹. Перечень подобных примеров приводился неоднократно², и все обряды, содержащие, с одной стороны, акт разрыва, а с другой — акт связи, почти не представляют повода для новой дискуссии. Так, обрезание я объясняю как обряд отделения, а противоположный смысл заключен в «сакральной связи», очень широко применявшейся, особенно в свадебных обрядах и обрядах по поводу вступления на престол. Такой связью были веревка, узел, а также их аналоги — пояс, кольцо, браслет, венец (первоначальной формой венца была повязка).

Однако отдельные обряды, которые я рассматриваю как обряды перехода, нуждаются в подкреплении некоторыми соображениями.

¹ В связи с этим ср. обряды, отмеченные к Monseur E. La proscription religieuse de l'usage récent - RHR. T. LIII (1906), c. 290-305.

² См. выше, с. 20-22, 31-33, 40-41, 49, 52-55, 61, 120-124, 148-150.

1. Волосы. Они стали предметом монографии Вилькена¹, положения которого были приняты и развиты Роб. Смитом², С.Хартландом и другими. В действительности акт, который называют «приношение в жертву волос», включает два различных действия: а) отрезание волос, б) посвящение волос кому-нибудь или чему-нибудь, освящение или жертвоприношение. Отрезать волосы означает отделиться от прежнего мира; посвятить волосы значит связать себя с сакральным миром вообще, а более конкретно с божеством или демоном, которого превращают таким образом в своего родственника. Но это только одна из форм использования отрезанных волос, в которых пребывает часть личности, точно так же как в крайней плоти или срезанных ногтях. Очень часто в некоторых местностях такого представления нет, и с волосами, ногтями и прочим ничего не делают. В других местностях, где это представление существует, их закапывают в землю, сжигают, хранят в мешочке, доверяют кому-либо из родственников и т.д. Обряд стрижки волос и выбривания части шевелюры (тонзуры) выполняется по поводу различных обстоятельств: обривают голову ребенка, чтобы подчеркнуть, что он вступает в новую стадию жизни; бреют голову девушки в момент свадьбы, чтобы обозначить изменение возрастного класса; вдовы также отрезают себе волосы, чтобы разрушить связь, созданную браком (причем обычай класть волосы на могилу придает обряду большую силу); иногда умершему отрезают волосы (все с той же целью). Этот обряд отделения основан на том, что волосы своей формой, цветом, длиной, способом укладки представляют легко узнаваемую отличительную черту, как индивидуальную, так и коллективную. «Девочкам рехамна (Марокко), когда они очень малы, бреют голову, сохраняя пряди спереди и клок на макушке. Достигнув возраста половой зрелости, девушки отращивают волосы, сохраняя пряди надо лбом и подбирая остальные наверх Когда девушка выходит замуж, то заплетает волосы в две косы, ниспадающие сзади; став матерью, женщина перекидывает косы на грудь»³. Таким образом, рехамна прической отмечают стадии жизни девушек и их принадлежность к той или иной категории женского сообщества. Можно привести много других свидетельств того же порядка. Я хочу подчеркнуть, что различные манипуляции с волосами очень часто входят в класс обрядов перехода⁴.

¹ Wilken J.-A. U eber das Haaropfer. — Revue coloniale internationale. T. III; кроме того, ср. многочисленные примеры у Фрэзера: Frayer J.-G. The Golden Bough. Т. I, с. 368-389.

² Smith Rob. Die Religion der Semiten, с. 248-255.

³ Doutté E. Merrâkech, с. 314-315.

⁴ Роб. Смит (Die Religion der Semiten, с. 250—252) справедливо заметил, что от резать или подстригать волосы — распространенный обряд инициации, идентичный

2. Покрывало. «Почему, — спрашивал себя Плутарх, — покры вают голову, поклоняясь богам?» Ответ прост: чтобы отделиться от мирского и находиться только в сакральном мире. Ведь даже взгляд, как сказано по поводу шаммар, это уже контакт. Когда поклоняются богам, участвуют в жертвоприношении или свадеб ных обрядах и проч., под покрывалом скрываются временно. Но в других случаях (обряды отделения или приобщения или и то и другое) носят покрывало постоянно. Таков, например, порядок для мусульманок, евреек Туниса и др. С одной стороны, они принад лежат к сообществу одного пола, с другой — к определенному се мейному сообществу и поэтому должны изолировать себя от ос тального мира, скрываясь под покрывалом. То же в католицизме: перейти из начальной стадии (послушничество) в стадию оконча тельного приобщения к сообществу монахов называется «скрыть ся под покрывалом». Наконец, у некоторых народов вуаль, кото рую носит вдова, отделяет ее от умершего мужа или от других замужних женщин либо только на время траура, либо навсегда. Еще один пример: Сократ, чтобы отделиться от мира живых и приобщиться к миру мертвых и богов, испив чашу цикуты, наки нул на себя покрывало. Но, когда он должен был посоветовать Критону принести в жертву Эскулапу петуха, т.е. снова совершить действие живого человека, он приоткрыл лицо и тотчас закрыл его снова¹.

Когда римляне «посвящали» что-либо богам, они закутывали в покрывало намеченные жертвы, таким образом отделяя их от этого мира, чтобы приобщить к другому — божественному и сакральному. Таким же образом объясняется христианский обряд приобщения к таинствам.

3. Особые языки. Во время большей части церемоний, речь о которых шла выше, и тем более в промежуточные периоды упот ребляют особый язык. Иногда его словарь целиком неизвестен в

_____________________________________________________

посвящению. Точнее было бы сказать, что один и тот же обряд существует в ритуале перехода и ритуале посвящения одновременно.

¹ Нет основания, как сделал Рейнак в исследовании о «покрывале евхаристии», связывать это с представлением, что «взгляд трупа осквернил бы божественный свет» (Reinach. Cultes, Mythes et Religions. T. I, c. 299-311). На с 309 он нашел некоторое объяснение того же порядка, как и мое, но не справился с аргументом — «соотношением между очищением, покаянием и трауром». А между тем связь обряда покрывания посвящаемого с использованием общего покрывала во время свадебных римских и христианских церемоний могла бы открыть ему смысл обряда отделения и приобщения одновременно с религиозной практикой, о которой идет речь.

обществе или неупотребителен в нем, а иногда специфика его состоит в запрете употреблять некоторые общепринятые слова. Таким образом, имеются языки для женщин, посвящаемых, кузнецов, священников (язык литургии) и т.д. Это явление того же порядка, что и перемена костюма, нанесение увечий, специальная пища (пищевые запреты), т.е. совершенно естественный способ отличия. Я не останавливаюсь на этом пункте, так как более подробно рассматривал его в другом месте¹.

4. Сексуальные обряды. Запрет полового акта — один из элементов значительной части церемониальных комплексов. У тех народов, которые в соитии не видят ни нечистоты, ни магически-религиозной опасности, нет необходимости в его табуировании. И естественно, что там, где представление о нечистоте существует, любой человек, желающий войти в сакральный мир и действовать в нем, должен «очиститься» и сохранять себя в этом состоянии. С другой стороны, соитию придается противоположный смысл — сакральный. Здесь перед нами одна из форм «вращения», т.е. изменение понятий сакрального на противоположное (о чем было сказано в I главе). Будучи нечистым, сексуальный контакт является «силой, наделенной могуществом», вот почему он и считается обрядом высшей эффективности. Очевидно, что соитие с проституткой, посвященной божеству, это лишь одно из средств того же порядка, что и причастие. Оно совершается для того, чтобы приобщиться к божеству или даже идентифицироваться с ним². За половым актом следует сохранить и его естественный смысл — внедрение. Некоторые обряды более сложны, например обрядовая проституция в храме богини Милитты: каждая девушка должна была однажды отдаться чужеземцу за деньги. Лучшую интерпретацию этому дал Вес-термарк, полагавший, что соитие с чужеземцем было средством обеспечить девушке чадородие, так как считалось, что чужеземец обладает сакральной силой³. Девушка не была сакральной проституткой в собственном смысле слова: акт, совершавшийся в сакральном месте, одновременно преследовал, возможно, и еще одну цель — приобщить чужеземца к божеству или сообществу девушки.

¹ Gennep A., van. Essai d'une théorie des langues spéciales. — Revue des Études Ethnographiques et Sociologiques, 1908, c. 327-337.

² Я считаю бесполезным рассматривать все теории, предшествующие теории Кроули, Фрэзера и других; нет лучшего способа для выражения тесного интимного приобщения. Даже совместная трапеза представляется более сложной по сравнению с соитием.

³ Westermark E. The Origin and Development of Moral Ideas. T. II, с 445-446.

Соитие как завершающий акт церемоний инициации я рассматриваю как обряд включения. В Австралии, например, обрядом такого порядка является соитие, совершаемое ради приобщения вестника к племени¹; в иных случаях цель такого акта — обеспечить благоприятный ход церемоний², иногда это акт братания (обмен женами, сестрами, одалживание их и т.д.).

По поводу «половой распущенности», свойственной церемониям инициации (когда так же, как и в церемониях некоторых русских сект, мужчины и женщины совокупляются по доброй воле или случайно), замечу: я не склонен усматривать в этом пережиток «первобытного промискуитета». Напротив, я вижу, насколько полно воплощается в этом действии все та же идея включения. Это точный эквивалент совместной трапезы, в которой принимают участие все члены одной особой группы. Не следует ли на основании общепринятой традиции совместной трапезы сделать вывод о первобытной общественной собственности на продукты питания? Ведь и сегодня на скромном пикнике мы забываем о праве личной собственности — все едят то, что принес каждый. На том же основании, стремясь к тому, чтобы единение между членами конкретного сообщества (тотемического, сектантского и т.п.) было глубоким и полным, все мужчины вступают в сношения со всеми женщинами.

Членовредительство половых органов и разрыв девственной плевы совокуплением, предшествующим свадьбе, — это акты, не имеющие никакого сексуального значения в собственном смысле слова, как я неоднократно отмечал это выше.

Все, что было сказано о гетеросексуальных обрядах, полностью применимо и к гомосексуальным. Но, так как суждения по этому вопросу запутанны и описания не богаты деталями, следует привести несколько конкретных примеров. Вот один из них: во время инициации в тайный мужской союз ингиет голый пожилой человек, обмазанный известью с головы до ног, держит в руке конец циновки, другой конец которой дает испытуемому; каждый из них поочередно тянет циновку на себя до тех пор, пока старик не падает на новичка и не совершает половой акт; все испытуемые поочередно должны подвергнуться этому обрядовому действию. Педерастия у этой группы меланезийцев не считалась пороком, а скорее рассматривалась как развлечение³. Известно, что в античности педе-

¹ Ср. выше, с. 36—37.

² Gennep A., van. Mythes, Leg. Austr. P, 1906, с. LVI-LVII.

³ Parkinson R. Dreissig Jahre in der Südsee. Stuttgart, 1907, c. 611; содомия практи ковалась как обряд инициации в Новой Гвинее: Chalmers J. Notes on the Bugilai, British New-Guinea. — Journal of the Anthropological Institute. T. XXXIV (1904), c. 109.

растия была нормальным явлением в сообществе эфебов. То же самое мы наблюдаем среди албанцев, для которых подобный акт служит подтверждением соглашения о дружбе, а также среди обитателей «общих домов», где юноши и девушки не проживают совместно¹, и в этом случае первый акт педерастии является обрядом братания. Нет необходимости, как это делает Рейнак, связывать педерастию с представлением о «передаче сильным воином мужской силы эфебу, прикрепленному к нему для получения гражданского и военного воспитания»². У евреев роль сакральных проституток выполняли посвященные божеству мужчины, которые предназначались для пассивной педерастии, т.е. акт соития являлся обрядом приобщения. Я не касаюсь здесь мужчин-жен, однако нужно напомнить об обряде на острове Кос жрецы Геракла носили женскую одежду, и жених также одевался в женское платье, встречая невесту³. Этот параллелизм легко объясняется, если допустить, что: 1) жрецы были «женами» Геракла, и, следовательно, обряд соединения с этим богом предполагал педерастию; 2) жених действовал подобно супружеской чете корякских шаманов, в которой муж изображает жену, а жена — мужа⁴. Таким образом, параллелизм, о котором идет речь, это лишь совпадение; проще предположить, что свадебный обряд оказал влияние на храмовой обряд, и в данном случае каковы бы ни были мотивы переодевания жениха, храмовой обряд может быть опять лишь обрядом приобщения к божеству⁵.

¹ Факты и примечания см.: Havelock E. Études de psychologie sexuelle. T. II. L'Inversion sexuelle. P, 1909; Westennarck E. The Origin and Development of Moral Ideas. T. II, c. 456—489 и периодическое издание Ф.-С.Крауса. Anthropophyteia. Lpz. (в свет вышло пять томов).

² Reinach. La lutte de Jacob avec Jahveh. — Revue des Études Ethnographiques et Sociologiques. 1908, c. 356, примеч. 5.

³ Frazer J.-G. Adonis, Attis, Osiris. L, 1907, с. 433.

⁴ Ср. J ochelson V.J. The Koryak religion and myth. — Jesup North Pacific Exp. T. VI, pt 1. New York-Leyde, 1905, c. 52-54.

⁵ Однако женский костюм жрецов и колдунов — явление довольно распространенное, и, может быть, поэтому нужно искать другое объяснение этому обычаю; ср. интересное примечание Йохельсона: Jobelson V. J. The Koryak, с. 53; Burgt, van der. L'Urundi et les Warundi. Bar-le-Duc, 1905, c. 107; Proper J.-G. Adonis, Attis, Osiris, app., c. 428—435. Смысл переодевания состоит, по-видимому, в том, что жрец считает себя воодушевленным женским духом или богиней, с которой он хочет идентифицироваться. Фрэзер описывает обряд переодевания как свадебный и полагает, что ею цель — обеспечить рождение детей мужского пола (там же, с. 434). Такое объяснение неприемлемо: если это так, то жених должен был бы рождать только девочек или давать зачатие только девочкам! По-моему, речь идет здесь об обряде приобщения юноши к семье девушки и девушки к семье жениха или, точнее, о простом обряде соединения двух людей, идентичном обмену кольцами, продуктами и т д.

Ритуальная педерастия встречается и у индейцев пуэбло, которые специально «холят и нежат» молодых людей, чтобы использовать их в различных церемониях¹ и несомненно с той же целью, что и индейцы арунта, в ритуалах которых присутствует интимная связь с женщинами; в обоих случаях половой акт является «магической смазкой».

Достаточно также привести несколько фактов, чтобы показать, что в некоторых случаях обрядом приобщения может быть совокупление с животными (скотоложство). Оно проявляется в очень четкой форме на Мадагаскаре: у антаиморо мужчина может вступить в супружеские отношения с женой лишь после полового акта с телкой, которую специально выхаживают, украшают цветами и гирляндами; название антаиморо означает «коровьи женихи». Обряд, по-видимому, связан с тотемизмом². У некоторых племен Британской Новой Гвинеи совокупление со скотиной — один из обрядов церемоний инициации³. Важную роль в обрядах инициации играет если не сам акт, то драматическое представление совокупления со скотиной. По крайней мере, это наблюдается у некоторых австралийских племен, у американских индейцев, а также у бушменов Калахари, которые исполняют танец быков и коров, танец индюков или танец дикобраза, весьма похоже изображая совокупление этих животных⁴. О магически-религиозном эффекте, ожидаемом от совокупления с животными, можно судить на основании рецептов, записанных д-ром Ал.Митровичем в Далмации. Для того чтобы избавиться от болезненного исхудания, нужно совокупиться с курицей или уткой, а от гонореи — с курицей, которой в момент совокупления отрезают голову; чтобы овладеть дьявольским искусством, совокупляются с коровой; чтобы стать счастливым, нужно совокупиться с курицей; чтобы научиться языку животных — с самкой змеи; чтобы вилы (злые феи) не причиняли вреда скотине — с кобылой; чтобы украсть и не быть пойманным — с кошкой; чтобы иметь счастье в доме — с козой; также рекомендуется собрать сперму и помазать ею дверь дома⁵. Скотоложство (с курами, утками и т.д.) у аннамитов столь распространено, что европейцы никогда не едят домашнюю птицу, если она не была забита у них на глазах.

¹ Karsch F. Uranismus oder Päderastie und Tribadie bei den Naturvölkern. — Jahrbuch für sexuelle Zwischenstufen. T. III (1901), c. 141-145.

² Сеnnер A., van. Tabou et totémisme, с. 249-251, 280-281, 343.

³ Chalmers J. Notes on the Bugilai, с. 109.

⁴ Passarge. Die Buschmänner der Kalahari. В., 1907, с. 101-104.

⁵ Krauss Fr.-S., Reiskel R (Пер. с добавлениями Дюлора.) Des Divinités géné ratrices. Lpz., 1909, с. 181.

5. Бичевание — одно из тех действий, которое даже тогда, когда оно применяется лишь в ритуале, не допускает различных интер претаций. Известно значение бичевания в сексуальной психологии: это одно из самых сильных возбуждающих средств. Принимая во внимание и эту его особенность, и его роль в обрядах, есть основа ние включить бичевание в более широкую группу действий либо из единичных ударов, либо повторяемых и рассматривать его как одну из форм садизма. Бичевание может нести сексуальную функцию.

Вне этой функции обряды бичевания обычно объясняются как обряды изгнания демона зла, нечистоты и т.д. По теории В.Мангардта (которую изложил СРейнак¹, собравший факты бичевания в древности), сечение плетьми в обрядах луперкалий имело целью удалить демонов. Дж. Дж.Фрэзер предпочитал видеть в этом обряд очищения², а Томсон — средство передать бичуемому крепость и жизненную силу дерева (орешника) или животного (козла или козы) в зависимости от тою, из чего сделано орудие бичевания. С.Рейнак принимает эту теорию и видит в бичевании «обряд причастия», я называю его обрядом приобщения. Эта интерпретация должна быть принята как для луперкалий, так и для бичевания на алтаре Артемиды Оргии. Бичевание является важным обрядом во многих церемониях инициации (это видно на примере обычаев индейцев зуньи)³. Обряд равноценен совершаемому на Новой Гвинее ритуалу нанесения удара дубинкой по голове, чтобы приобщить индивида к тотемическому роду, семье, миру мертвых⁴. Однако следует отметить, что в некоторых местах (Либерия, Конго) бичевание или удары служат обрядом физического отделения от мира, в котором человек находился прежде. В данном случае ударять равносильно понятиям «отрезать» или «разбить, оторвать, отбить». Под конец напомню, что обрядовые действа, включающие удары по предмету, довольно распространены. «Удар о землю» или «удар по рубежам» — составная часть обрядов присвоения, овладения чем-либо⁵.

6. Обряды первого раза. Поговорка утверждает: «Лиха беда — начало» (франц. букв. «Лишь первый раз принимается в расчет»). Небезынтересно отметить, что это восприятие первого раза, первого

¹ Reinach S. La flagellation rituelle. — Cultes, Mythes et Religions. T. I, c. 173-183.

² Frazer J.-G. The Golden Bough. T. II, c. 149 и ел.

³ Ср. выше, с, 76—77, а для других типичных случаев см.: Webster H. Primitive Secret Societies, c. 113.

⁴ См. выше, с. 150.

⁵ Ср. Brand. Popular Antiquities, гл. XXXVI; Fowler W. The Roman Festivals, с. 319.

шага, почина не только универсально по сути, но и выражается в большей или меньшей степени повсюду в особых обрядовых действиях.

Мы неоднократно убеждались, что обряды перехода предстают в их законченном виде, ярче выявляются во время первого перехода из одной социальной категории в другую или из одной ситуации в другую. Поэтому, чтобы не перегружать и без того разбухшую книгу, я ограничусь только отдельными замечаниями. Напомню вначале, что в эту категорию входят все обряды основания и торжественного открытия дома, храма, деревни, города. Они включают церемонии отделения от общего, или мирского, и овладения или признания прав владения. Эти церемонии, в частности, содержат обряды профилактические, искупительные и т.д., но их реальная основа — обряды перехода — особенно явственна в обрядах первого вхождения. Для того чтобы чужеземца принять в определенное сообщество, надо совершить обряды включения; а затем он волен выходить из него и снова входить. Первая беременность и первые роды — ритуально самые важные, хотя прогресс в области медицины стирает разницу между первым разом и последующими. Рождение первого ребенка и особенно первого сына — самое важное событие. Юридически оно подкрепляется правом старшинства или первородства. Первая стрижка волос, первый зуб, первое прикармливание, первый шаг, первые регулы — столько поводов для церемоний различных по форме, объединенных основной идеей и сходных по общей схеме. Первая помолвка значит больше, чем другие. Известно, в какую немилость впадает девушка, помолвка которой расстроена. Первый половой опыт женщины имеет ритуальный характер, отсюда целая серия обрядов, относящихся к потере девственности. Первая свадьба — самая важная, и не только по причине утраты девственности. У некоторых народов обыкновенным считается предварительный период близости с молодыми мужчинами (как, например, в «общих домах» филиппинцев), и зачастую девушка передается жениху лишь после предварительной дефлорации. Во время повторного брака разведенной или вдовы свадебные церемонии упрощаются или даже пародируются. Таковы свадьбы в Уаргла, и я привожу наблюдения М.Биарне, потому что они имеют общую значимость¹.

«В Уаргла различаются четыре категории свадеб.

1. Свадьба двух молодых людей, которые прежде никогда не состояли в браке. Совокупность празднеств и церемоний, совершае-

¹ Biarrray M. Etude sur le dialecte de Ouargla. P., 1909, app.

мых во время свадьбы или предшествующих ей, называется ислан (islan); молодой человек именуется асли (asli), а девушка таслет (taslet) или тасельт (taselt).

2. Свадьба вдовца, разведенного или уже женившегося на одной либо нескольких женщинах, — это свадьба бумауда (boumâoud) и девушки (taselt).

3. Свадьба молодого человека, который никогда не был женат — асли (asli), и вдовы или разведенной — таметут (tametout).

4. Свадьба, когда новобрачные уже состояли в браке. Увеселения и праздники, сопровождающие брачные церемонии,

уменьшаются по количеству и размаху, начиная со свадеб первой категории, которые можно назвать полными свадьбами, до свадеб четвертой категории. Последние рассматриваются как банальная формальность, интересующая только будущих супругов».

Добавлю, что при полигамии первая жена имеет определенное право главенства над другими женами. Первое отцовство у многомужних тода¹ определяет многие последующие отцовства, и муж у полигамных сакалава стремится через особый обряд подтвердить свое отцовство при рождении первого ребенка, чтобы считаться также отцом следующих детей². Наконец, часто рождение именно первого ребенка завершает свадебные обряды или вводит молодую жену в класс женщин в собственном смысле слова (как, например, у жителей Камеруна³).

Обряды инициации (название указывает на их назначение) являются самыми важными, так как подтверждают право присутствовать или участвовать в церемониях братания и мистериях. Увидеть в первый раз святыню — это важный акт, и это признается повсеместно. Так в первый раз разрывают магический круг, который для человека не может более сомкнуться. Особое место, которое занимают первое посвящение в брахманы, первая месса католического священника, подчеркивается всем комплексом специальных обрядов. Первые похороны сложнее вторых; похороны ребенка, умершего первым в семье, отличаются иногда особой сложностью и значимостью. Первенцу в семье достаются лучшие дары. Известно обрядовое значение первых плодов (первинок).

Из этого беглого перечня вытекает, что «обряды первого раза» носят характер универсальный, о котором Г.Шурц, занимавшийся ими лишь в связи с обрядами инициации, почти не подозревал⁴.

¹ R ivers H. The Toda, с. 322, 517.

² Walen A. The Sakalava. — Antananarivo Annual. Вып. VIII (1884), с. 53-54.

³ Hutter F. Nord-Hinterland von Kamerun. Brunswick, 1902, c. 421.

⁴ Schurtz H. Alterklassen und Männerbünde, c. 354—355.

Постепенное упрощение обрядов он объяснял, во-первых, тем, что отпадала необходимость посвящения в тайну по мере того, как человек поднимался по социальной лестнице, а во-вторых, уходом в тень людей, занимающих видное положение в обществе. Последнее объяснение, очевидно, неприемлемо по отношению ко всем другим приведенным здесь фактам. Обряды первого раза просто являются обрядами вхождения в новую сферу или ситуацию. Поэтому вполне естественно, что после первого, наиболее важного, входа его повторные значения неуклонно уменьшаются. Кроме того, психологически второй акт уже не представляет ничего нового и лишь свидетельствует об автоматическом характере действия.

В категорию церемоний перехода входят также церемонии, которые сопровождают и в зависимости от обстоятельств подтверждают смену года, сезона, месяца. Эти циклы были изучены разными авторами, главным образом Мангардтом и Фрэзером, но с позиций их собственных научных интересов. Как представляется, эти авторы не уловили соответствия сути этих обрядов с другими обрядами перехода.

Церемонии по поводу конца года и начала нового года достаточно известны, так что небесполезно будет опереться на них¹. В Пекине² в последний день года за трапезой объединяются все члены семьи и даже те, кто в обычное время разделен разногласиями. Обряд «прошения» вторичен: это подготовительный обряд, цель которого — объединить всю группу. Затем «прощаются» с уходящим годом Все члены семьи, начиная с самых старших, простираются ниц перед дощечками с именами предков. Замужние дочери в этой церемонии не участвуют, так как им предстоит совершать обряд в другой семье. Затем старший в семье сын наносит визиты родственникам.

Промежуточный период включает в зависимости от обычаев каждого народа либо целую ночь, либо время от полуночи до часу ночи, либо несколько минут, т.е. сам момент смены года. Так, в Пекине на полчаса закрывают ворота, отделяющие маньчжурские и китайские кварталы, украшают двери домов гербами, полосками красной бумаги и прочими знаками. Затем следуют обряды встречи Нового года; в Пекине это жертвоприношения предкам, божествам, совместные трапезы родственников. Промежуточный период принимает здесь форму праздничных или отпускных дней. Он может продолжаться один день, неделю или месяц. Таков месяц официального прекращения работы, который в Китае называют «скрепление печатью», а за-

¹ Помимо прочего, ср: F owler W. The Roman Festivals, с. 33—43, 48—50.

² Grube W. Zur Pekinger Volkskunde. B, 1901, c. 93 и 97-98.

канчивает его «вскрытие печати»¹. У многих народов в первый день нового года приостанавливается общественная жизнь, в Индокитае верят даже, что мертвые выходят в этот день из своих обиталищ, чтобы приобщиться к земной жизни². Период «двенадцати дней», или «двенадцати ночей», — промежуточное время, изучение которого с точки зрения обрядов перехода одно из самых поучительных.

Обычная схема обрядов перехода встречается в сезонных церемониях, связанных с летним и зимним солнцестоянием (последние совпадают в Европе с церемониями по поводу конца года), весенним и осенним равноденствием. Отмечу только, что обряды отделения и приобщения заключаются в том, что зиму изгоняют³, а лето доставляют в деревню⁴; в других случаях зима «умирает», а лето или весна «возрождаются».

Для человека времена года представляют интерес лишь постольку, поскольку определяют его хозяйственную деятельность: зимой люди занимаются ремеслами, весной и летом обрабатывают землю и пасут скот. Из этого следует, что у собственно сезонных обрядов перехода есть точные параллели в обрядах, совершаемых ради возрождения растительности (после промежуточного периода замедления растительной жизни зимой), возобновления спаривания скота, увеличения стада. Все эти церемонии включают, во-первых, обряды перехода, а во-вторых, обряды симпатической магии, прямые и косвенные, позитивные и негативные, обряды плодородия, умножения скота и его роста. Примечательно, что только последние из перечисленных обрядов привлекли внимание Мангардта, Фрэзера и их последователей, например Гофман-Крайера⁵. Публикации этих ученых достаточно подробны, поэтому легко обнаруживается, что в действительности схема обрядов перехода в этих церемониях вполне соответствует схеме обрядов симпатической магии, о чем я упоминал выше. Самый примечательный элемент схемы — это выраженные в драматической форме идеи смерти, ожидания и возрождения: сезонная хозяйственная потенция персонифицирована в образах Осириса, Адониса и им подобных персонажах⁶. Адонису

¹ Ср.: Doolittle J. Social life of the Chinese, 1867, t. II, c. 38-40; Grube W. Там же, с. 98-99.

² По поводу фактов см: Frazer J.-G. Adonis, Attis, Osiris, с. 306 и др.

³ Frazer J.-G. The Golden Bough. T. III, c. 70 и др.

⁴ Там же. Т. I, с. 208; t II, с. 91 и др.

⁵ Hoffman-Krayer E. Die Fruchtbarkreitsriten im schweizerischen Volksbrauch. — Archives suisses des Trad. Pop. T. XI (1907), с. 238-268.

⁶ Ср.: Frazer J.-G. The Golden Bough. T. II (почти целиком); т. III, с. 138-200; он же. Adonis, Attis, Osiris, с. 187-193, 219-230, 254-259, 299-345; Cumont Fr. Les reli-

устраивают торжественные похороны, соблюдают траур, вся общественная жизнь замирает; когда он возрождается, возобновляется связь, которая объединяла его с социумом, и общественная жизнь восстанавливается. Наконец, отмечу факт из жизни эскимосов. Бёша и Мосс¹ сообщают, что их общественная жизнь летом и зимой строится на различной основе и что переход от одного образа жизни к другому сопровождается характерными обрядами перехода. Другая категория обрядов, а именно церемонии, связанные с фазами Луны, была интерпретирована совершенно неверно из-за незнания схемы обрядов перехода. Фрэзер объединил и описал их (во множестве)², но заметил в них лишь одну из составных частей обрядов симпатической магии. Соответствие фаз Луны сначала подъему, а затем убыванию жизни растительной, животной и общественной — одно из самых древних представлений человечества. Оно действительно отвечает — хотя и приблизительно — реальности в том смысле, что фазы Луны сами по себе являются элементом великих космических ритмов, которым подчинено все — от небесных тел до кровообращения³. Отмечу, что, когда нет Луны, приостанавливается жизнь не только физическая, но также социальная, как сообщества в целом, так и отдельных групп⁴, т.е. наступает промежуточный период. Цель церемоний, о которых идет речь, — пре-

gions orientales dans le paganisme romain. P, 1907, c. 300—310; Reinach S. Cultes, Mythes et Religions. Vol. 1-3.

¹ Beuchat— Mauss. Essai sur les variations saisonnières des sociétés eskimos. — Année sociologique. T. IX (1906), c. 39—132. Авторы не посвятили специального исследования обрядам, совершаемым во время перемены жилища, но в цитируемых ими источниках можно найти соответствующие описания (переезд на новое место жительства, обоз, различные умилостивительные жертвы и т.д.). Сопоставим с ними обряды перехода от жизни в долине к жизни в горах (выгон скота на летние паст бища в Савойе, Швейцарии, Тироле, в Карпатах и т.д.), когда отправление и юзвращение всегда сопровождаются совместной трапезой, деревенскими празднества ми, процессиями и благословениями и т.д. В эту категорию входят все обряды, подобные русскому: с окончанием зимы при первом выгоне скот заставляют пере шагивать через поперечину, положенную на пороге (Trumbull Cl.-H. Threshold Covenant, c. 17), очевидно, это должно отделить их от замкнутого домашнего мира и вновь приобщить к внешнему миру на открытом пространстве.

² Ср: FrazerJ.-G. The Golden Bough, t. I, с 156-160; он же. Adonis, Attis, Osiris, с. 369—377. О Сине, ассиро-вавилонском боге Луны, ср.: Gombe Et. Histoire du culte de Sin. P, 1908.

³ Havelock E. Études de psychologie sexuelle. T. I (1908), с. 120-225.

⁴ Ср. уход в леса членов общества дук-дук на время последней четверти Луны (Webster H. Primitive Secret Societies, c. 114).

кратить этот период, обеспечить подъем жизненных сил и сделать так, чтобы период убывания был не окончательным, а лишь временным. Вот почему в этих церемониях в драматизированной форме передаются идеи обновления, периодических смерти и возрождения. Они воплощаются в обрядах отделения, вхождения, промежуточного периода и выхода. Соответствующие церемонии происходят либо при каждой фазе Луны, либо только при полнолунии. Так как неделя является лишь частью месяца, обрядов перехода, относящихся к неделе, нет, за исключением тех, что связаны с ведением торговли (особенно в Африке). Но известны обряды этого порядка, относящиеся ко дню (например, в древнем Египте¹), и все церемонии, предназначенные обеспечивать ход Солнца, содержат среди прочих элементов схему обрядов перехода.

Обряды, совершаемые ради умножения животных и растений, периодичности благотворных половодий, плодородия полей, роста и созревания зерна и фруктов и т.д., всего лишь способствуют благополучному хозяйствованию. Аналогично действие обрядов рыбной ловли и охоты, в церемониях умножения тотема — интичиума в Центральной Австралии и других странах и, наконец, в некоторой степени обрядов, связанных с войной и свадебными церемониями. Я не собираюсь ни рассматривать здесь экономический аспект некоторых церемониальных циклов, ни описывать внешние проявления перехода из одного состояния в другое, которые не содержали бы в себе никакого магически-религиозного элемента.

Феномен промежуточного состояния можно отметить во многих других формах человеческой деятельности: в общей биологической активности, применении физической энергии, космических ритмах.

Необходимо, чтобы два противоположно направленных движения были разделены нейтральной точкой. По законам механики движение сводится к минимуму при удалении от центра вращения. Но если физическое тело может двигаться в пространстве по кругу с постоянной скоростью, то на биологические и социальные явления эти законы не могут быть перенесены. Они с течением времени слабеют и должны возрождаться через большие или меньшие временные интервалы. Этой насущной необходимости и отвечают, по существу дела, обряды перехода. В конечном счете они принимают формы обрядов умирания и воскрешения. Одним из самых поразительных элементов сезонных церемоний является драматическое представление по поводу смерти и возрождения Луны, време-

¹ См. выше, с. 143-144 и дальше, с. 169-170.

ни года, растительности и божеств, которые на нем председательствуют и им руководят. Но этот же самый элемент встречается и в других обрядовых циклах, и для того чтобы объяснить этот параллелизм, не следует предполагать заимствование и перенос элементов одного цикла в другой. Идея, о которой идет речь, бывает обозначена либо в общих чертах, либо выражена в драматической форме: в сезонных церемониях, во время церемоний, связанных с беременностью и родами¹, рождением детей у народов, которые верят в перевоплощения², в церемониях по поводу усыновления³, полового созревания⁴, инициации⁵, свадьбы⁶, возведения на трон⁷, рукоположения в сан⁸, жертвоприношения⁹, похорон у народов, которые верят в загробную жизнь или, более того, в перевоплощение¹⁰, и вероятно, равным образом его можно встретить в обете и паломни-

¹ Например, на Мадагаскаре беременная женщина считается «мертвой», и лишь после родов ее поздравляют с тем, что она «воскресла». Ср: Сеппер A., van. Tabou et totémisme, с. 165.

² Ср. выше, с. 53—54.

³ Ср. выше, с. 40—41.

⁴ Ср. выше, с. 66 и очень яркий пример, приведенный Фрэзером: Frazer J.-G. Golden Bough. Т III, с. 210 (Борнео).

⁵ См. выше, с. 87—88; в книге Фрэзера (Frazer J.-G. The Golden Bough. T. Ill, с. 422—446) приведены примеры смерти и воскрешения во время церемоний ини циации. Но объяснение, которое дает Фрэзер, неприемлемо. Он считает, что это — обряд перемещения души с целью идентификации с тотемом. Не только эта тео рия неприменима к подобным обрядам, совершаемым в перечисленных мной це ремониях, но и вообще ничто не подтверждает того факта, что в основе анимисти ческого представления лежит идентификация с тотемом или соединение с ним. Обряды могут совершаться непосредственно, например благодаря ритуальному съе данию тотема («тотемическое причастие», по выражению Роб. Смита), как видно на примерах из Центральной Австралии. О смерти и воскрешении во время обрядов инициации еще см.: Kulischer. Zeitschrift für Ethnologie. T. XV, с. 194 и везде; Webster H. Primitive Secret Societies, с. 38 и везде; d'Alviella G. De quelques problèmes relatifs aux Mystères d'Eleusis. — RHR. T. II. 1902, c. 341-343 (элевсинские мисте рии); Harrison E. Prolegomena to the Study of Greek Religion (орфики), с. 590; Farnell. The Evolution of Religion. L, 1905, c. 57 и примеч.; Dieterich A. Eine Mithrasliturgie. Lpz., 1902, с. 157-178; Schurtz H. Altersklassen und Männerbünde, с. 98, 99-108 (общие вопросы и детали); Шурц не понял, что обряды, в драматической форме изображающие смерть и воскрешение, располагаются среди других обрядов ини циации в определенной последовательности.

⁶ См. выше, с. 127, 129-130.

⁷ См. выше, с. 105.

⁸ См. выше, с. 101-103.

⁹ Ср.- Hubert H., Mauss M. Essai sur la nature et la fonction du sacrifice. — Année Sociologique. T. II (1898), c. 48, 49, 71, 101.

¹⁰ Ср. выше: Hertz R. Contribution à l'étude sur la représentation collective de la mort — Année Sociologique. T. X (1907), c. 126.

честве. «Логическая идея» этих параллелизмов состоит в переходе из одного состояния в другое, буквально это означает «переродиться», «обновить кожу». Г.Шурц, обративший внимание на некоторые из этих параллелей, не смог выявить их «логическую идею» и даже, по-видимому, отрицал ее¹. Однако трудно решить, что в идее смерти и возрождения является причиной, а что следствием. Следствием эта идея является в церемониях инициации, при рукоположении в сан, которые, среди прочих элементов, включают экстатические состояния, представления о перемещении души² или, по поверьям многих американских индейцев, гипнотические состояния: сон или дремоту. Так, например, у мускогов в последний вечер инициации (которая длится девять лет) посвящаемые ложатся спать на пол дома для танцев, засыпают и просыпаются мужчинами³. Идея смерти является следствием также в сезонных церемониях, когда природа «засыпает» и «пробуждается»; но эта же идея является и причиной в особых ритуалах, исполняемых в драматической форме и присущих культам Осириса, Адониса, Аттиса и др.; идея смерти живет собственной жизнью в христианстве (смерть и воскресение Спасителя — отправная точка в символической интерпретации смерти и возрождения послушников). Из самого факта, что эта идея, кроме обрядов инициации, пронизывает и другие обряды, следует заключить, что она может служить для объяснения гипнозов, каталепсии, временной утраты памяти и других психопатических явлений. Короче, речь идет о простой и ясной идее перехода из одного состояния в другое как о важном действии, которое не может совершиться без особых предосторожностей⁴. Наконец, в некоторых случаях ритуальные смерть и возрождение могут происходить из-за того, что этапы человеческой жизни уподобляются фазам Луны — здесь следует подчеркнуть, что многие народы первопричину смерти приписывают Луне⁵. Серия обрядов перехода (отделение, промежуточное состояние, включение) составляет основу ритуала жертвоприношения. Он сис-

¹ Schurtz H. Alterklassen und Männerbünde, с. 355—356.

² Stoll O. Suggestion und Hypnotismus in der Völkerpsychologie. Lpz., 1904, c. 298 и др

³ Owen. Folk-Lore of the Musquakie Indians, c. 69.

⁴ В некоторых случаях погребение в положении на корточках может быть выражением идеи возрождения после смерти. Однако в противоположность АДитери-ху и многим другим теоретикам Андре убедительно доказал, что этот обряд не повсеместно связан с идеей загробного возрождения и даже что эта идея в нем не основная. См: Andrée R. Ethnologische Betrachtungen über Hockerbestattung. — Archiv für Anthropologie. T. IV (1907), c. 282-307.

⁵ Среди прочего см: Gennep A., van. Mythes et Légendes d'Australie, c. 183—184; Hollis A. The Masai, c. 271.

тематизирован до мелочей в ритуалах индуистов и древних евреев¹, а также паломников и тех, кто посвящает себя божеству (devotio). Существуют определенные правила предварительного освящения паломничества у католиков, которые позволяют паломнику выйти из светского мира и приобщают его к миру сакральному еще до того, как он отправится в путь. Внешне он отличается тем, что носит с собой особые знаки (амулеты, четки, раковины и т.п.), ему предписано соблюдение пищевых запретов (постная пища) и другие табу (запрещены половые контакты, ограничены расходы, предписан временный аскетизм). Тот мусульманин², который дал обет совершить паломничество в Мекку, оказывается в особом состоянии, называемом ихрам, с момента пересечения границы священной территории (Мекки и Медины); но по древнему обычаю считалось, что паломник входит в сакральное состояние, как только покидает свой дом. Таким образом, оказывается, что каждый паломник с момента отправления в путь до возвращения находится вне общественной жизни, в промежуточном периоде. То же самое можно обнаружить в практике буддизма. Само собой разумеется, что при отправлении совершаются обряды отделения, а по прибытии в святилище особые паломнические обряды, включающие, между прочим, обряды приобщения к божественному (прикосновение к Черному Камню и, может быть, первоначально Бросание Камней), затем обряды отделения от святынь и обряды возвращения в общественную жизнь — коллективную и семейную. Тот же механизм действует при посвящении себя божеству (devotio). Это особая форма в ряду жертвоприношений — принесение в жертву себя. Впрочем, фанатизм в своей основе связан с обрядами инициации³.

Не рассчитывая абсолютно исчерпать тему в этом первом очерке о различных ситуациях, в которых схема обрядов перехода вступает в силу, обращаю внимание на некоторые обрядовые действия промежуточного периода. Они обладают определенной автономией в качестве второстепенной системы, включенной в ритуальный комплекс. Так, среди обрядов, почти обязательных в различных церемониях, через которые проходят в течение жизни, встречается ситуация, при которой человек, проходящий обряд, в течение более

¹ Hubert H, Mauss M Essai sur la nature et la fonction du sacrifice. — Année Sociologique. T. II (1898).

² Среди прочего см: Smith Rob. Religion der Semiten, с. 255—259. Интерпрета ция обрядов семитов должна быть дополнена обрядами православных. См: Ciszewski S. Künstliche Verwandschaft, с. 4 и др.

³ Источники см: Daremberg et Saglio. Diet, des antiq. gr. et rom. (devotio); Huvelin. Les tables magiq. et le droit rom.

или менее продолжительного времени не должен касаться земли. Его носят на руках или носилках, его сажают на лошадь, на быка, в экипаж; его устраивают на подвижной или закрепленной решетке, на помосте или поднятом сиденье, на троне. Этот обряд существенно отличается от обряда, требующего перешагнуть через что-то или быть перенесенным через что-то, хотя иногда они комбинируются. Смысл церемонии перенесения в том, что субъект должен быть приподнятым или высоко поднятым. Неверно полагать, что цель этого обряда — помешать осквернению земли, почитаемой сакральной, или Матери-земли из-за контакта с нечистым существом. Так как этим обрядом отмечают рождение, достижение половой зрелости, инициации, свадьбы, восшествие на трон, рукоположение в сан, похороны, перемещение священных особ (короля, священника и т.д.), здесь следует искать общее и самое простое объяснение. По-моему, эти действия надо рассматривать как обряд промежуточного периода. Его цель — показать, что в этот момент человек не принадлежит ни к сакральному, ни к светскому миру или, если он все же принадлежит к одному из них, то нежелательно его несвоевременное приобщение к другому. Поэтому человека изолируют, удерживают в промежуточном положении, помогая ему находиться между небом и землей, подобно тому как умерший, покоящийся на решетке или во временном гробу, находится «в подвешенном состоянии» между жизнью и подлинной смертью.

Церемонии мести представляют собой зачастую очень сложный ритуал. Главное в нем то, что группа, которая отправляется для совершения кровной мести, во время преследования и возвращения соблюдает определенные обряды, в которых просматривается схема обрядов перехода. Имеет место освящение, промежуточный период и снятие освящения. Совокупность этих обрядов я рассмотрю в другом месте в их связи с правом убежища. Здесь же я ограничусь тем, что отмечу следующее: схема обрядов перехода проявляется в них совершенно отчетливо независимо от того, где происходит действие — в Австралии или Аравии.

Различные обряды присвоения, содержащие наложение и снятие табу и нацеленные на то, чтобы изъять что-либо из общего влзде-ния и включить в собственное, также содержат элементы схемы обрядов перехода. Важно отметить, что в Аравии за обрядом сакрального присвоения новых земель (например, божеству) следует промежуточный период, только по истечении которого эти земли могут быть использованы¹. Этот принцип, по-видимому, действует также в Океании и в Африке.

¹ Ср.: Smith Rob. Die Religion der Semiten, с. 124 и примеч.

Обряды перенесения мощей тоже включают промежуточный период между отправлением из места, где мощи хранились первоначально, в то место, куда они будут помещены окончательно. В католическом храме исполняется особый ритуал (промежуточное состояние), когда все участники действа перенесения мощей впадают в особое сакральное состояние. Во время ритуального шествия, посвященного божеству и святому, или же во время выезда короля, священника смысл промежуточного состояния заключается в том, что центральный объект церемонии несут на руках.

Итак, схема обрядов перехода лежит в основе не только церемониальных комплексов, сопровождающих, облегчающих или обусловливающих переход от одного этапа жизни к другому или из одного социального положения в другое, но и в основе многих автономных систем, нацеленных на благополучие сообществ в целом (а также отдельных групп или же одного человека). Таким образом, между всеми этими церемониальными системами выявляется параллелизм не только в отдельных формах, но и в самой основе. Этот параллелизм был сознательно развит египтянами, которые проявили в нем свою склонность к систематизации. Действительно, в Египте Фиванской эпохи те же основные ритуальные элементы имели значение: во-первых, для возведения на трон фараона¹, во-вторых, божественной службы, отправляемой фараоном в качестве жреца², и, в-третьих, приобщения умершего к миру мертвых и богов³. Каждый раз, согласно установленной последовательности, совершается уподобление Гору, так же как в других ритуальных системах — уподобление Осирису: это проявляется в особом богослужении⁴, способе приобщения к миру мертвых⁵ и, наконец, в ритуале космического значения, благодаря которому Солнце каждое утро восходит и следует, не затмеваясь, своим нормальным путем, чтобы закатиться на Западе, а затем, пройдя через страну мертвых, вновь появляется на Востоке⁶. Это различие двух разных по существу ритуалов⁷ не было замечено A. Мope, вероятно, из-за объединяющей их основной темы — «расчленение Гора» в первом ритуале и «расчленение Осириса»⁸ в ритуале Осириса.

¹ См. выше, с. 103-105.

² Ср: Moret A. Du caractère religieux de la royauté pharaonique. P, 1903, c. 209—233.

³ Moret A. Там же, с. 95-100 и 228-229.

⁴ Moret A. Там же, с. 150-167, 176-183, 232-233.

⁵ Ср. выше, с. 143-145. '

⁶ См.: Moret A Rituel du culte divin, с. 91; он же. Du caractère, с. 98.

⁷ Не знаю, выявил ли кто-нибудь из египтологов это различие и смог ли опре делить момент совпадения.

⁸ Третий ритуал — это ритуал бога солнца (Ра).

Однако, в обоих случаях речь идет о переходе из одного состояния в другое; таковы же и конкретные обряды, которые постоянно встречались в нашем исследовании: освящение, кормление грудью, присвоение имени, «вхождение в сакральное помещение», переход из одного помещения (или сферы) в другое, обретение особого одеяния или знаков отличия, совместная трапеза и т.д.

Наконец, на одном примере можно увидеть, как совершается подряд и в довольно короткий промежуток времени вся серия обрядов перехода, относящихся к различным периодам жизни: это случай, когда человек, считавшийся умершим, приходит в сознание и хочет восстановить свое прежнее положение. Ему необходимо заново пройти через все обряды рождения, детства, отрочества и т.д.; ему нужно снова пройти обряд инициации, вновь жениться на своей собственной жене и т.д. (Греция, Индия и др.). Остается пожелать, чтобы какой-нибудь этнограф смог непосредственно присутствовать при такой последовательности многих церемоний и описал самым тщательным образом их различные фазы. Тогда у нас появилось бы непосредственное свидетельство того, что настоящая систематизация не просто логическая конструкция, а построение, соответствующее реалиям, выработанным под воздействием социальной необходимости.

ГлаваХ. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Наше беглое рассмотрение церемониальных циклов, через которые проходит человек при всех важных обстоятельствах своей жизни, закончено. Это лишь набросок к огромному полотну, каждую деталь которого следовало бы тщательно изучить.

Мы видели человека либо в определенный момент его жизни, либо последовательно причисляемого к различным общностям (группам). Чтобы перейти из одного состояния в другое, из одной группы в другую, объединиться с людьми этой группы, человек вынужден со дня рождения до дня смерти четко следовать церемониям, часто различным по форме, но сходным по механизму действия. В одних ситуациях человек как индивид противопоставлялся всем группам, в других он, будучи членом определенной группы, отделялся от прочих сообществ. Первоначально было два больших подразделения в сообществе: одно — основанное на признаке пола (мужчины и женщины); другое — на магически-религиозном признаке (светское, с одной стороны, и сакральное — с другой). Эти два подразделения есть во всех обществах, во всем мире и были всегда в истории человечества. На следующем уровне развития мы видим новые формы разделения: религиозные общины, тотемические группы, фратрии, касты, профессиональные классы, отличающиеся характерными признаками. Затем внутри каждого такого сообщества появляется разделение на возрастные классы, семьи, политически-административные и ограниченные географические единицы (провинции, коммуны). Наряду с этим сложным миром живых существует мир, предшествующий жизни, и тот, который будет после смерти. Это постоянные величины, с которыми мы соотносим частные и временные события: беременность, болезни, опасности, путешествия и т.д. И всегда одна и та же цель определяет ту же форму деятельности. Для групп людей, как и для одного человека, жить — это значит беспрестанно разъединяться и воссоединяться, менять состояние и форму, умирать и возрождаться. Это значит действовать, затем останавливаться, ждать и отдыхать, чтобы вновь начать дейст-

воватъ, но по-другому. И всегда необходимо преодолевать новые пороги: пороги лета или зимы, сезона или года, месяца или ночи; пороги рождения, вступления в отрочество или зрелость; порог старости, порог смерти; порог потусторонней жизни (для тех, кто в нее верит).

Конечно, я не первый, кто был поражен сходством (и в целом, и в деталях) многих элементов церемоний, рассмотренных на этих страницах. Так, Э.С.Хартланд¹ обратил внимание на сходство некоторых обрядов инициации и некоторых свадебных обрядов; Дж.Дж.Фрэзер² провел аналогию между некоторыми обрядами, связанными с половым созреванием и похоронами; Чишевский³ сопоставил обряды крещения, побратимства, усыновления и свадебные; Дилс⁴, а, вслед за ним А. Дитерих⁵ и Р.Герц⁶ сравнили родильные, свадебные и похоронные церемонии, церемонии по поводу инициации. Герц добавил церемонии по поводу закладки нового дома (но без доказательства)⁷ и жертвоприношения; Г. д'Альвиелла⁸ сопоставил церемонии крещения и инициации; Г.Вебстер — обряды посвящения в тайные общества и посвящения в шаманы⁹ и т.д.

Среди названных авторов исключение составляет Герц. Он интересовался последовательностью похоронных обрядов и выявил аналогию между «переходным состоянием» в периоде от свадьбы до рождения первого ребенка¹⁰ и «переходным состоянием» умерших (в Индонезии, особенно на о-ве Борнео). Все остальные перечисленные выше ученые, а также и Э.Кроули отмечали только сходство в деталях¹¹. Так, например, совместная трапеза (которую Роб.Смит интерпретировал как ритуальную тотемическую трапезу-жертвоприношение), единение через кровь и множество других обрядов приобщения послужили для Э.С.Хартланда материалом для многих интересных глав. Также некоторые обряды отделения, такие, как

¹ Hartland E.-S. The Legend of Perseus. T. II. L, 1895, с. 335, 355, 398-399 и др.

² Frazer J.-G. The Golden Bough. 2-е изд., с. 204-207, 209, 210, 418 и др.

³ Ciszewski S. Künstliche Verwandschaft bei den Südslaven. Lpz, 1897, c. 1-4, 31, 36, 53, 54, 107-111, 114 и др.

⁴ Diels. Sibyllinische Blätter, c. 48.

⁵ Dieterich A. Mutter Erde. Lpz., 1905, c. 56-57.

⁶ Hertz. R Contribution à l'étude sur la représentation collective de la mort — Année Sociologique. T. X (1907), c. 117, 126-127.

⁷ Там же, с. 104.

⁸ d'Alvîella G. De quelques problèmes relatifs aux Mystères d'Eleusis. — RHR. T. II, 1902, c. 340.

⁹ Webster H. Primitive Secret Societies. N.Y, 1908, c. 176, примеч. 2.

¹⁰ Hertz. R, c. 130, примеч. 5.

¹¹ Crawley E. The Mystic Rose. L, 1905. На с 369 автор подчеркивает формальное сходство свадебных и похоронных обрядов, на с. 326 — свадьбы и инициации; по по следнему поводу еще ср: Reinach S. Cultes, Mythes et Religions. T. I. P, 1905, c. 309.

временное заточение, пищевые и половые табу, были обнаружены Фрэзером и Кроули во множестве церемониальных циклов. Дилс, Дитерих и все, кто специально занимались классическими религиями, показали важность для них обрядов, называемых очистительными (миропомазание, люстрация и др.) Отдельные обряды (например, обмен кровью), рассмотренные всесторонне, демонстрируют сходство в широком контексте.

Целая армия этнографов и фольклористов показала, что в разного рода церемониях у большей части народов встречаются идентичные обряды, подчиненные одной идее. Так, вначале благодаря Бас-тиану, затем Тэйлору и Андре были опровергнуты многие односторонние теории. Ныне интерес к этому направлению поддерживается возможностью с течением времени определить культурные круги и ареалы цивилизации.

Цель настоящей книги совсем иная. Во-первых, нас интересовали не обряды в деталях и подробностях, а скорее их истинное значение и относительное расположение в церемониальных комплексах, их последовательность. Отсюда некоторые несколько растянутые описания, призванные показать, как обряды отделения, промежуточные и включения (предварительные и окончательные) располагаются по отношению друг к другу ради достижения определенной цели. Их место может варьироваться в зависимости от того, идет ли речь о рождении или смерти, об инициации или свадьбе и т.д. Их целенаправленное расположение всегда одно и то же, и при множестве форм выявляется выраженная либо осознанно, либо в потенции типовая последовательность — схема обрядов перехода.

Во-вторых, момент, который следует подчеркнуть и в котором никто, по-видимому, не разглядел общее положение, — это существование промежуточных обрядов. Иногда они приобретают некую самостоятельность, например испытательный период, обручение. Эта интерпретация позволяет легко ориентироваться в сложностях обрядов, предшествующих свадьбе, и понять обоснованность их последовательности.

В-третьих, момент, который мне кажется важным, — это отождествление перехода через различные социальные ситуации с материализованным переходом (вхождением в деревню или дом, с переходом из одной комнаты в другую, переходом через улицу, площадь). Вот почему переход из одной возрастной группы в другую, из одного общественного класса в другой так часто ритуально выражается проходом под портиком¹ или через «дверь». Лишь из-

¹ Трамбалл даже отметил, что китайцы, греки, евреи и другие народы отождествляют женщину и дверь (Trtaribuu C2.-H. The Threshold Covenant, с. 252—257).

редка речь здесь идет о «символе»; для полуцивилизованных народов сама идея перехода обозначалась материализованным переходом. У полуцивилизованных народов согласно общей социальной организации имеется реальное разделение на особые группы. Дети до определенного возраста живут с женщинами; молодые люди и девушки живут отдельно от женатых и замужних, иногда в особом доме или в особом квартале или краале; вступая в брак, один из супругов либо оба меняют место жительства; воины не общаются с кузнецами; иногда каждый профессиональный класс имеет свое, предназначенное ему жилище. В средние века евреи расселялись в гетто; христиане первых веков жили в удаленных кварталах; реальным было разделение кланов, также очень четкое¹ (например, при передвижении у австралийских аборигенов каждая группа размещалась лагерем в определенном месте²). Итак, изменение социального статуса влечет за собой изменение места жительства — событие, которое отмечается различными формами обрядов перехода. Я далек от мысли (и об этом неоднократно говорил), что все родильные обряды, обряды инициации и проч. являются лишь обрядами перехода и что все народы выработали по случаю рождения, инициации и проч. характерные ритуалы перехода. Так, в частности, похоронные церемонии (в зависимости от сугубо местных представлений о судьбе после смерти) могут содержать лишь немногие элементы типовой схемы. Они состоят по большей части из обрядов защиты от души умершего или из профилактических обрядов против трупного заражения. Кроме того, следует внимательно относиться к материалу: так, например, в кратком описании похоронных церемоний у одного конкретного народа схема не выявляется, но при подробном описании она различается отчетливо. Также часто бывает, что женщина во время беременности не считается нечистой, каждый может присутствовать при родах, которые в этом случае являются лишь обычным актом, болезненным, но нормальным. Однако в этом случае схема перемещается на обряды детства, а иногда включается в церемонии обручения и свадьбы.

Действительно, отступления от схемы у некоторых народов не соответствуют отступлениям, принятым у нас или у большей части народов, которым посвящены главы этой книги. Например, у народности тода от времени отрочества будущих родителей до рождения их первого ребенка проводился полный цикл церемоний: отделение

¹ См. о размещении кланов в деревнях пуэбло; ср. Mindeleff С. Localization of Tusayan Clans. — XIX Ann. Rep. Bur. Ethnol. T. II. Wash., 1900, c. 635-653.

² Среди прочего ср. Howitt A. W. The Native Tribes of South-East Australia. L, 1904, c. 773-777 (Camping rules).

через церемонии, предваряющие половое созревание, церемонии при достижении половой зрелости, церемонии свадьбы, беременности, родов, рождения ребенка, по-видимому, произвольно прерывало предыдущее состояние. Это «перешагивание» встречается в традиции многих других племен и народностей. Если в отдельных случаях кажется, что схема обрядов перехода выглядит как-то иначе, она все равно присутствует и четко разработана.

Позволю себе привести еще одно общее соображение. Из сказанного выше следует: социальные составляющие варьируются, но и степень их отличия также неодинакова — от воображаемой тонкой линии до широкой промежуточной области. Для каждого народа это можно представить в виде диаграммы, где верхние величины зигзигообразной линии суть периоды, а нижние — промежуточные этапы. В одном случае эти величины — отдельные вершины зигзага, а в другом они образуют более или менее длинные линии. Так, например, считается, что у некоторых народов якобы отсутствуют обряды обручения, если не считать коллективную трапезу в момент заключения предварительного соглашения, а свадебные церемонии начинаются тотчас после него. У других народов, наоборот, начиная с обручения в раннем возрасте до вступления в совместную жизнь молодых супругов проходит целая серия этапов, каждый из которых относительно самостоятелен.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: