Глава третья: Вернувшиеся подозрения

Часть первая:

Фреми была готова к смерти. Она даже ощутила облегчение, решив умереть.

«Не страшно больше не жить».

И когда она так подумала, с ее плеч словно сняли груз. Уже полгода, с того дня, как она потеряла все, ее жизнь была невыносимо тяжелой.

Фреми снова подумала о прошлом.

Она не помнила, как сражалась с Тгунеем. Когда она смогла воспринимать окружающий мир, она уже шла по лесу, тело было изранено, а одежда – изорвана. У нее остались лишь пустое ружье и талисманы.

Она помнила, как невольно бормотала на ходу:

- Не прощу их. Я убью их.

До этого она путешествовала с Кьема-оборотнем, что мог принимать облик Фреми и притворяться человеком, а еще ей помогали Кьема, выведывающие секреты мира людей. Но теперь всего этого не было.

Если люди увидят рог Фреми, они назовут ее монстром и нападут. После побега от Кьема ей придется убегать и от людей.

«Я должна умереть», - думала снова и снова Фреми. Ей было некуда возвращаться, не осталось причины жить. Только мысль о смерти занимала ее сознание.

Порой она была близка к тому, чтобы позволить мечам людей пронзить ее, порой она прикладывала бомбу к ядру в голове и намеревалась взорвать ее. Но успевала передумать и выбрать жизнь.

Каждый раз, когда она хотела покончить с жизнью, перед глазами появлялось лицо Тгунея. И ей казалось, что он смеется над ней.

- Позволить Фреми уйти было оплошностью, но она, к счастью, уничтожила себя сама, - ей казалось, что Тгуней отреагирует именно так.

Фреми думала о Тгунее, пока скиталась по миру людей.

«Почему семья притворялась, что любит меня?»

Если бы ее семья не притворялась, она бы не страдала. Если бы она жила, не зная о любви, она бы не сомневалась в том, что должна умереть.

Но Тгуней научил ее любви, а потом предал.

И Фреми поняла правду.

Тгунею нравилось видеть страдания Фреми из-за утраты любви. Он заставил ее семью притворяться ради этой забавы.

«Не прощу его».

Она должна убить Тгунея, заставить его заплатить за все, что он натворил, заставить его увидеть поражение Маджина, ведь страшнее страданий для Кьема не было. Если она этого не сделает, но не сможет спокойно умереть.

Она отломала рог, чтобы мочь прятаться в мире людей. Посреди ночи она пробралась в кузницу и украла немного пуль для ружья. Она запаслась и другими вещами и ждала, когда наступит время ее мести. Тогда она решила, что использует сражение Героев как шанс пристрелить Тгунея.

* * *

Пусть и не идеально, но Фреми смогла стать похожей на человеческую девушку. В мире людей было намного проще получить доброту и купить симпатию. Порой люди искали денег, порой бросали взгляды на ее тело, но с такими она могла расправиться голыми руками.

Она боялась, что весь мир будет преследовать ее, если станет известно, что она – Убийца Шести Цветов, но по какой-то причине ее внешность не была разглашена публике, потому тех, кто искал ее, было очень мало.

Скрываться в мире людей было не сложно. Но только до тех пор, пока люди не знали, что она – Кьема.

Она обернула ткань вокруг головы, чтобы скрыть шрам от сломанного рога, признака ее родства с Кьема, повязкой на глаз она спрятала глаз другого цвета, что сразу привлекал внимание. Но бывали случаи, когда все эти повязки спадали, и ее истинная личность становилась понятной.

И каждый раз люди разбегались в ужасе. А позже они собирались толпой и возвращались, чтобы напасть на нее.

Если она сразится с ними, они погибнут. Даже если она пощадит их, раны все равно будут, они могут и не оправиться после них, а потому ей приходилось убегать.

Фреми, которая так долго тренировалась, была одарена силой, сражалась с кандидатами в Герои, не могла быть ранена простыми людьми. Ранить можно было лишь ее сердце.

После того, как ее изгнали, она не хотела никого убивать. Она, в отличие от других Кьема, не ощущала ненависти к людям, не жаждала человеческой плоти. У нее не был причины сражаться с ними.

«Просто оставьте меня в покое», - раз за разом повторяла она. Порой она пыталась убедить их, что она не хочет сражаться. Порой она опускала оружие, показывая, что сдается. Но никто не верил, они не останавливались.

Они нападали только по одной причине: она была Кьема.

Фреми понимала, что у рожденного от человека и Кьема нет дома.

Если бы она вернулась в то время, то заставила бы себя совершить самоубийство. Если бы она умерла, то уже отомстила бы Тгунею.

За десять дней до пробуждения Маджина Фреми скрывалась в тихом лесу вдали от городов. Она ужасно устала от постоянного побега от людей. Но однажды ее нашли мужчина и женщина и позвали добрыми голосами. Они были пожилой парой охотников и жили неподалеку в горах.

Они отвели ее в безопасное место, дали мягкую постель, дали то, что Фреми, казалось, искала вечность.

«Таким людям я могу доверять, - подумала Фреми. – Пока не пробудится Маджин, пока не объявятся Герои Шести Цветов, они позволят мне отдохнуть здесь», - думала она. И из-за их гостеприимства Фреми смогла подумать о сражении с Маджином.

В один из вечеров Фреми открыла свою истинную сущность. Она сняла повязку с глаза, показала шрам от рога. Она рассказала, что случилось с ней, ничего не скрывая. Фреми снова и снова настаивала, что говорит правду, и ей показалось, что пожилая пара поверила ей.

Но Фреми заметила, что у завтрака, что они приготовили ей на следующее утро, странный привкус. Он был отравлен, так они убивали зверей.

Ничего не сказав, Фреми встала со стула, собрала вещи и покинула хижину. Она не злилась и не печалилась. Она была поражена собственной глупостью.

И все время она прокручивала в голове последний разговор с семьей. Проклятия семьи, что она любила, признания, что они притворялись, что им было невыносимо больно все те годы.

Но Фреми не держала зла на свою семью или на старых охотников. Она всегда пыталась защитить семью, она хотела всеми силами помогать им за все то, что они сделали для нее.

Но теперь в этом не было смысла. Фреми оказалась на границе, ведь ее ненавидели и люди, и Кьема.

«Я – монстр, которого никто не любит. Я – монстр, которого никто и никогда не примет», - и хотя люди притворялись, что она им нравится, никто ее не любил по-настоящему, а ее любовь никто бы не принял. Она была в этом уверена.

Дитя человека и Кьема. Фреми проклинала свою судьбу.

Ей хотелось бы умереть.

«Если я умру, обрету ли я покой?»

Но стоило ей захотеть смерти, воспоминания о Тгунее появлялись в голове.

Пока Тгуней был в этом мире, пока она не отомстила, Фреми не могла умереть.

Фреми не верила своим глазам, когда на ее теле появилась метка Шести Цветов, как и не понимала, почему ее выбрали.

Фреми вспоминала сражение с преследователями, которое произошло после того, как она убила Эсли, Святую Льда. Она пришла на турнир, где люди показывали свою силу Богине Судьбы, и там она убила своих врагов.

Если подумать теперь, это явно было частью плана Тгунея. Все было задумано так, чтобы Фреми вернулась на территорию Воющих Демонов, чтобы встретилась с Героями.

Но тогда она не понимала намерений Тгунея. Она была подавлена своим существованием, но это не помешало ей направиться к землям Воющих Демонов.

* * *

И теперь Фреми направляла ружье на живот Адлета. Теперь она могла расслабиться и принять смерть. Даже если ради этого ей придется устранить Адлета – последнюю помеху.

* * *

Ружье было направлено в центр его живота. Такой выстрел избежать будет сложно. Он мог даже умереть.

Адлет чувствовал, что если попытается остановить ее, она, не мешкая, выстрелит.

«Почему она так хочет умереть?» - он не мог этого понять.

- Если хочешь – стреляй. Делай со мной, что хочешь, но я не позволю тебе убить себя.

- Правда?

В тот миг, когда Адлет был готов прыгнуть к Фреми, Ханс схватил его за плечо. И хотя он был худощавым, хватка Ханса была сильной, кости плеча Адлета затрещали.

- Я держу его. А ты расслабься и умри.

- Спасибо за помощь.

Фреми отвела ружье от Адлета и начала направлять его на свою голову, но вместо Адлета Ролония бросилась к Фреми и схватила ее за руки.

- Прошу, подожди немного. Тебе нельзя умирать.

Руки Ролонии дрожали. Она всей силой пыталась удержать Фреми.

- Ролония, подумай здраво. Пока я живу, Герои не смогут победить, - сказала Фреми, голос ее подрагивал от злости.

- Разве Ад-кун не говорил не убивать? Не говорил, что это ловушка?

- Он врал.

- Ад-кун не лжец!.. Нет, порой он врет, но он не из тех, кто будет врать, подставляя всех. Ханс-сан не видел слова, а Мора-сан не смогла найти, откуда эти светящиеся слова.

Адлет ощутил укол в груди. Но он не мог говорить правду.

- Адлет лжец, - холодно заявила Чамо, прижимая лисохвост к губам. - Прочь, глупая корова. Фреми умрет ради Чамо и остальных. Печально, но ничего не поделать.

- Нет. Я не отойду, - сказала Ролония, не шелохнувшись.

- Даже если Адлет видел слова, мы не можем ждать, чтобы убедиться, что Фреми нельзя умирать, - сказала Нашетания.

А Доззу продолжил:

- Те слова мог оставить Тгуней, чтобы Фреми-сан не убили. Нет, даже не «мог», а, скорее всего, так и сделал. Тгуней не оставил бы подсказки просто так.

- Н-но…

Несмотря на их слова, Ролония не отпускала Фреми. А Адлет пытался вырваться из хватки Ханса, который всего одной рукой удерживал Адлета на месте, не давая сдвинуться.

- Погоди, ты говорил это раньше, - вмешался в разговор Голдоф. – Метка седьмого была создана Святой Одного Цветка. Есть шанс, что если смерть ее носителя сработает против нас.

Ханс, все еще удерживая Адлета за плечо, ответил:

- Не думаю, что Фреми седьмая. Если бы она была седьмой и следовала приказам Тгунея, то она ни за что не призналась бы в том, что она – Черный Пустоцвет. Она бы рассказала нам, как ее предала семья и Тгуней, но не более.

- И в этом есть смысл… - ответил Голдоф, но перестал сопротивляться. Даже он согласился со смертью Фреми.

- С вами что-то не так! Убивать Фреми опасно! Нам нужно одолеть Тгунея!

- Можешь притихнуть, лжец? – спросила Чамо.

Доззу, глядя на них, вздохнул.

- Это опасно. Как ваши союзники, мы бы хотели, чтобы между вами не было раздора.

- Не беспокойся. Фреми убьет себя, и все закончится, - ответил Ханс.

- Нет. Я не дам Фреми умереть. Мы должны убить Тгунея, - ответил Адлет.

- Но твое решение никто не слушает. Решать Героям, - сказал Доззу, они с Нашетанией отошли в сторону. Они не хотели в этом участвовать.

- Ролония, убери руки от Фреми, - сказал Голдоф, приближаясь к Ролонии.

Адлет принял решение. Вариантов почти не было.

Он дотянулся до нити, что свисала с его одежды, и Ханс тут же отпустил Адлета. Он опасался слезоточивого газа, что был вшит в одежду Адлета.

А Адлет предугадал, как отреагирует Ханс. Он не потянул за нить, а развернулся и ударил пятками в солнечное сплетение Ханса.

- Ох…

Адлет ударил его изо всех сил. После такого даже Ханс не скоро сможет двигаться.

Адлет шагнул к Фреми и быстро вытащил из мешочка на поясе парализующий дротик.

Он не даст ей убить себя, даже если придется применить силу. Оставался только этот вариант. Он парализует Фреми, а потом свяжет. И ему останется лишь убежать с ней на плече, чтобы Ханс или Чамо не убили ее.

Он еще не придумал, что будет делать потом. Но другого выбора не оставалось.

- Адлет!

Голдоф попытался остановить Адлета, Чамо сунула стебелек в горло. Но они были слишком медленными, чтобы поймать его.

Ему нужно было парализовать Фреми, и Адлет прицелился дротиком в ее открытый живот. Но вдруг Адлет ощутил, как по спине расходится дрожь.

Равновесие пошатнулось, он упал на каменный пол, а потом понял, что его ударило. Ханс бросил в него мечом, и рукоять попала по его спине.

Но хотя Адлет был на земле, он все еще мог бросить дротик, и он попал в живот Фреми.

Как только дротик пронзил ее кожу, она застыла, энергия покинула руки, которые Ролония пыталась удержать.

- Хватит, Адлет!

Голдоф прыгнул к лежавшему Адлету.

Ханс тоже уже был на ногах, он выхватил второй меч. Но когда он направился к Фреми, чтобы убить ее, Мора перехватила его.

- Что ты творишь, нья?

- Успокойся! Прекратите эту ссору!

Фреми, пораженная парализующим дротиком, осела на землю, словно она была марионеткой с перерезанными нитками.

Глядя, как она падает, Адлет крикнул:

- Ролония! Хватай Фреми и беги!

В тот же миг Ханс прокричал:

- Чамо! Убей Фреми!

Но Чамо и не ждала приказа Ханса. Она уже двигалась, выпуская нескольких Джума, что направились к Фреми.

В ответ на крик Адлета Ролония сдвинулась с места. Она взмахнула хлыстом, описывая дугу, и все Джума отлетели в сторону.

- Беги, Ролония! Скорее! – кричал Адлет, но тут Голдоф прижал его к земле.

Адлет отчаянно вытащил левую руку из хватки Голдофа и бросил дымовую бомбу, что была в одном из мешочков. Она взорвалась возле Джума, весь коридор заполнил дым.

Сквозь дым Адлет едва мог видеть, как Ролония подхватила тело Фреми и побежала по лабиринту прочь от комнаты Святой Одного Цветка. За ней последовали Джума.

- Идиоты! Прекратите! Хватит сражаться! – вопила Мора, но никто здесь ее не слушал.

Вскоре дым рассеялся, Чамо, Ролонию и Фреми не было видно. Голдоф удерживал Адлета, а Мора – Ханса.

- Это опасно… Нельзя так оставлять Чамо-сан и остальных, - сказала Нашетания, стряхивая пыль с одежды. Она выхватила рапиру и побежала по коридору за Чамо и Ролонией.

- Стой! Нашетания! Не действуй, как тебе вздумается! – кричала Мора, но Нашетания, не оглянувшись, завернула за угол и исчезла.

- Спокойно. Она, наверное, отправилась остановить сражение. Уверен, она не хочет доставлять проблем Героям, - сказал Доззу.

- Что… Адлет, ты так глупо поступил, - сказала Мора, недовольно глядя на Адлета. Даже Голдоф смотрел на него со злостью.

Но если бы Адлет не парализовал Фреми, она бы убила себя. Если бы он не сказал Ролонии убегать, Фреми убили бы остальные. Потому он не чувствовал себя виноватым.

Но проблема осталась: действие дротика скоро кончится, и Адлет не знал, сколько Ролония сможет бежать.

«Как я защищу Фреми, когда эффект паралича пройдет?»

Адлет не знал.

Глава третья:

Часть вторая:

- Хиии, хиии, хиии, - задыхалась Ролония, пока бежала по лабиринту.

Фреми на ее плече отчаянно пыталась пошевелиться, но не двигался даже палец. Адлет, похоже, использовал самый сильный парализующий дротик.

Фреми попыталась создать в ладони порох, она хотела сделать такую бомбу, что уничтожила бы ее, не задев Ролонию. Но парализующий эффект затронул не только ее тело, но и сознание. А без концентрации бомба в ее руке не появится.

«Он меня обыграл», - подумала Фреми.

Она была занята борьбой с Ролонией и не так внимательно следила за Адлетом. Она его недооценила.

- Беги, ты должна бежать… но, хмм, куда… - бормотала Ролония.

Ей было очень сложно бежать с Фреми на спине. А еще случайно или намеренно, но Ролония несла и ружье Фреми.

Ролония поворачивала, поднималась и спускалась по ступенькам, не зная, куда идет. Она не попадала в тупики только из-за удачи. Фреми слышала крики Джума позади, они смешивались с едва различимыми злыми воплями Чамо.

- Тупая корова! Если ты не остановишься, Чамо тебя убьет!

- Аааххх… ч-что… что же делать?

Фреми было жаль Ролонию. Трусливая девушка не могла перенести побег от Чамо. Но она не винила Ролонию за этот страх. Она сама знала, как страшно, когда тебя преследует Чамо.

Впрочем, не было времени размышлять о жалости. Она должна как-то вырваться из хватки Ролонии. И хотя она это понимала, тело все еще не двигалось.

- Мора-сан, куда мне идти? Мора-сан, прошу, ответь! Мора-сан! – кричала Ролония. Но эхо Моры не донеслось в ответ.

Ролония приблизилась к развилке из трех путей, но уже слышала, что с каждой стороны к ней идут Джума. Похоже, Чамо приказала им разделиться и окружить Ролонию.

- П-прости, Джума-сан!

Ролония замахнулась хлыстом и сбила Джума на пол. В узком проеме они не смогли бы напасть на нее толпой, а с ее способностью управлять кровью она могла повлиять на них, заставить Джума упасть. Оставшиеся Джума закричали, сообщая о месте Ролонии Чамо.

- Ф-фреми-сан, прошу… расслабься… я не дам тебе умереть, - сказала Ролония на бегу.

Крики Джума и Чамо становились все тише. Может, Чамо заблудилась в бесконечно поднимающихся и опускающихся лестницах.

«Что вы все творите? – раздраженно думала Фреми. – Ханс и Голдоф, вы ведь все еще Герои Шести Цветов?»

- Фреми-сан, - сказала Ролония. Она остановилась и переводила дыхание. – Я понимаю, что тебе кажется, что ты можешь только умереть, умереть ради всех, ради мира. Но мне это не нравится. Ад-кун уже говорил. Мы не можем бросать товарищей, мы должны защищать друг друга до самого конца. Если мы не будем этого делать, то исчезнет любая надежда победить там, где мы могли бы это сделать. И…

Очередной Джума, казалось, приближался к ним из одного из четырех коридоров, выходивших в эту комнату. Ролония спряталась в тени колонны. Увидев, что Джума прошел мимо, направляясь в другую сторону, Ролония побежала туда, откуда он прибыл.

- Фреми-сан важна для Ад-куна. Если ты умрешь, он больше не сможет сражаться. Умер его друг, жители его деревни, и только ты осталась у него. Прошу, пойми это.

Ролония скрывалась в тенях и пыталась переубедить Фреми.

- Прошу, верь Ад-куну. Он сделает все, если это защитит тебя, Фреми-сан. Он может даже убить Тгунея.

«Бедняжка», - подумала Фреми, слушая мольбы Ролонии.

Она все еще не поняла истинные намерения Адлета. Она не знала, кем он был на самом деле.

* * *

- Голдоф, отойди. Я должна исцелить Адлета.

Мора отпустила руки Ханса и подошла к Адлету. Она оттолкнула Голдофа, освободив Адлета.

Потирая ушибленный живот, Ханс уставился на Адлета.

- Просто получил удар рукоятью его меча, - сказал Адлет, отводя в сторону руку Моры и вставая на ноги. – Меня не нужно исцелять.

И он заметил что-то на полу, похожее на осколки. Это Фреми вытащила из своей одежды и разбила.

Он подошел к обломкам и поднял их. Деревянный свисток был разломан пополам. Он напоминал свисток, которым Адлет мог вызывать Кьема.

«Собачий свисток», - подсказали Адлету инстинкты.

И тогда он понял, для чего был этот свисток, и почему она все это время носила его с собой.

«Ты ведь хотела увидеть свою собаку снова, Фреми?» - подумал Адлет.

- Что же ты делаешь? – прошептал Адлет.

«Если ты его сломала, то как призовешь собаку? Я же поклялся, что ты увидишь свою собаку снова. Этим ты не даешь мне сдержать обещание. Но я еще могу его починить», - решил он и спрятал обломки свистка в один из кисетов на поясе.

- Что нам теперь делать? – спросила Мора.

- Это очевидно, - ответил Адлет. – Остановим Чамо. Не дадим Фреми убить себя. А что еще? Позови Чамо своим горным эхом, скажи, что ей нельзя убивать Фреми.

- Я уже говорила ей, но Чамо не слушает. Она кричит, чтобы я отстала от нее.

- Черт!

Адлет уже хотел побежать по лабиринту за Чамо, но Голдоф преградил ему путь.

- Я не могу… отпустить тебя.

«С дороги», - хотелось ему сказать. Он хотел уже ударить Голдофа и пробежать мимо него, но тут Адлет застыл. Мурашки побежали по коже, его спины словно коснулся лед.

- Уньяу!

Оглушительный голос Ханса эхом разнесся по залу. Он подхватил меч, что до этого бросил, и, крутя оружием в обеих руках, уставился на Адлета. И этого взгляда хватило, чтобы тот больше не сделал ни шагу.

«Он хочет меня убить», - как опытный воин, он это чувствовал, и одного желания Ханса было достаточно, чтобы остановить Адлета. Даже Мора, Голдоф и Доззу почувствовали это.

До этого Ханс касался шеи Адлета, угрожая. Теперь же он намеревался убить его.

- Ханс, что ты собираешься делать?

Капля холодного пота скользнула по щеке Адлета. Он уже сражался с Хансом в барьере Тумана Иллюзий, но и тогда он не чувствовал тот же страх, что и сейчас.

«Наверное, это истинный Ханс. А в барьере Тумана Иллюзий он сдерживался».

- Ньяхи, - рассмеялся Ханс. Казалось, что в глубине души он наслаждается ситуацией. Адлет прекрасно понимал, что будет после такого смеха Ханса. – Адлет. Я так рад. Я бы даже выпил в твою честь. Знаешь, почему?

- Кому это интересно?

- Но ты же знаешь мои плохие привычки. Меня не изменить. Я не могу сдержать радости от сражения с кем-то сильным.

- И что с того?

- Может, это тебя удивит, но я признаю твои силы. Словесно я не хвалил твои навыки, но в душе я считаю тебя самым мощным Героем. Ты даже опаснее Чамо, Фреми и Голдофа, нья.

- Ах, просто я сильнейший в мире, - ответил Адлет, но слова не звучали так бодро, как раньше.

- Потому я и радуюсь. Я рад, что ты – седьмой.

- Что?..

- Тгуней молодец. Никто больше не преподнес бы мне такой прекрасный подарок. Сражаться с тобой насмерть – от такого подарка нельзя отказаться, нья.

* * *

Все еще удерживая Фреми, Ролония скрывалась по углам коридора. Фреми снова попыталась создать порох в ладони, но все еще не могла толком двигаться. И сбежать не могла, ведь тело не шевелилось.

- Тупая корова! Где ты?! Чамо знает, что ты здесь! – голос Чамо эхом разносился по лабиринту. – Фреми, скажи что-нибудь! Чамо тебя убьет! Чамо избавит тебя от страданий!

Хотя Фреми слышала слова Чамо, она не могла двигать губами, чтобы ответить.

Она услышала, как к ним приближаются Джума. Ролония искала укрытие, она направилась туда.

Но стоило ей завернуть за угол, Джума заметили Ролонию. И их крики тут же пронеслись по лабиринту, Фреми ощутила, что Джума направляются к ним.

Ролония сорвалась с места, пытаясь сбежать и удержать преследовавших ее Джума на расстоянии.

Увидев фигуру впереди, Ролония закричала и застыла.

- Ах, я все-таки вас нашла, - сказала Нашетания.

Нашетания видела, что Ролония убегает от Джума, и единственной рукой она выхватила рапиру, вылетел меч и пронзил одного из Джума.

- Этот путь безопаснее. Спеши, - сказала Нашетания, взмахивая рапирой.

Ролония какое-то время была растеряна, потеряла дар речи, но заметила, что путь, на который указывала Нашетания, был единственным выходом.

- Что ты…?

- Я пришла, чтобы защитить тебя, Ролония-сан. Если Чамо-сан пройдет здесь, то убьет и тебя тоже.

- Так ты не хочешь убивать Фреми-сан? – спросила Ролония, Нашетания захихикала.

- Конечно, нет. Разве Адлет не убьет меня, если я трону Фреми-сан? Это страшновато.

Ролония выдохнула с облегчением, они продолжили побег.

«Плохо дело», - подумала Фреми.

Если Ролония и Нашетания объединяться, даже Чамо будет сложно ее убить.

Ее тело все еще не двигалось, она не знала, когда эффект рассеется.

- Ты веришь Ад-куну?

- Я не могу ему верить. Но и не могу сказать с уверенностью, что он врет. Я еще не определилась.

Фреми слушала их и думала:

«Разве Нашетания не понимает, что происходит? Или она поняла, что Адлет – седьмой, но молчит».

* * *

- Ты ведь шутишь, говоря со мной в такой позе и таким тоном? – отозвался Адлет, выхватывая меч. Даже если это была шутка, он понимал, что Ханс не просто пытался обмануть Адлета, а и подтвердить подозрения.

- Это не шутка, нья. Я снова скажу. Ты седьмой.

Подозрения ничего не меняли. Ханс уже много раз уличал его во лжи. Потому Ханс никак не мог доверять ему полностью. Но не было и доказательств, что позволяли бы ему назвать Адлета седьмым.

- Это на тебя не похоже. Из-за моей лжи ты называешь меня седьмым? Я думал, что ты судишь осторожнее. Я говорил раньше, но я не вру. Я не седьмой.

Ханс вместо ответа усмехнулся.

Капелька пота скатилась по щеке Адлета.

- Хватит придумывать проблемы. Мы остановим Чамо, заставим Фреми отказаться от самоубийства, а потом уничтожим Тгунея. У нас нет времени.

- Верно, Ханс.

Хотя Мора была поражена намерением Ханса убивать, она все же вмешалась в разговор, чтобы помешать ему.

- Мы не можем точно сказать, что он врет. А если и врет, нет доказательств, что он – седьмой. Адлет мог соврать, чтобы не погиб наш товарищ.

- Ага, ага, нья. Ты не поймешь, если я не объясню, да? Я убью его, когда ты поймешь, Мора, нья, - пожал плечами Ханс. – Сказать по правде, я долгое время думал, что это кто-то другой, ведь мы вместе неплохо ладили, нья. Я тоже добродушный. А это недостаток для убийцы.

Адлет не считал Ханса добродушным.

- Ханс-сан. Я тоже подозреваю Адлета-сана. Но я думаю, что решать, что он седьмой, из-за одной лжи рано, - сказал Доззу.

- Я тоже так думаю. Пока у тебя нет доказательств, мы не можем одобрить твои действия, - продолжил Голдоф.

- Я решил так не только из-за его лжи, - ответил Ханс.

- Я не врал! Я видел их! Не убивайте ее, это ловушка. Там так говорилось. Это я видел! – сказал Адлет.

Но Мора не слушала, а Ханс и Голдоф – тем более. Его слова о светящейся надписи были признаны товарищами ложью.

- Честно говоря, у меня нет весомых доказательств. Но, нья, основания для такого обвинения копились, информации такой доказательства и не нужны.

Ханс беспечно бродил в стороны, но Адлет не опускал меч. Ханс не открывался, потому, стоит Адлету ослабить оборону, он тут же набросится.

- Начнем с того, что перед тем, как я озвучу доказательства насчет Адлета, я выскажу свои догадки. Во-первых, я думаю, что все слова Фреми – правда. Фреми ненавидит Кьема, ее предала семья. Здесь лжи нет.

Адлет тоже так думал.

- Но здесь кроется странность. Зачем Тгуней ранил Фреми, заставил ее возненавидеть Кьема? Что в этом такого важного? Получить фальшивую метку, внедриться в ряды Героев, вести себя, как их товарищ, пока их не уничтожит сила Черного Пустоцвета. Если приказ был таким, то все было бы проще. Фреми клялась Тгунею в верности. Так почему он просто не приказал ей сделать так, нья?

Ханс продолжал объяснения:

- Есть несколько вариантов. Может, он боялся, что сила Святой Слов помешает ему врать? Такой шанс есть. Но он мог отправить в мир людей Кьема и устранить Святую Слов, и проблема была бы решена. Или он думал, что шанс раскрыть его план снизится, если Фреми будет по-настоящему ненавидеть Кьема, а не притворяться по приказу? Это тоже маловероятно, нья. Фреми не глупа. Ее мотивы так легко не раскрыть.

Ханс широко раскинул руки.

- Заставить Фреми ненавидеть Кьема было опасным ходом со стороны Тгунея. А если бы Фреми отчаялась и убила себя? Или вместо мыслей о мести выбрала бы спокойную жизнь в мире людей? И ему пришлось бы все начинать сначала. Иначе говоря, хотя Тгуней и рисковал, у него была важная причина сделать так, чтобы Фреми ненавидела его. И лишь одна причина, как по мне, может это объяснить. Чтобы сделать Фреми настоящим Героем Шести Цветов. Если она не стала бы по-настоящему ненавидеть Кьема, не стала бы думать об убийстве Маджина, то и не получила бы метку. Потому, основываясь на этом, я говорю, что Фреми – не седьмая.

- И?

- Я добрался только до середины объяснения. Терпеливее, - заявил Ханс и продолжил. – Если Фреми не седьмая, возникает другой вопрос. Для чего Тгуней использует седьмого? Поскольку Фреми – Черный Пустоцвет, ее пребывание рядом убило бы всех нас, то существование седьмого и не нужно. Более того, в нем не только не было бы пользы, его существование было бы опасным для Тгунея. Если Фреми посчитали бы седьмой, и мы ее убили бы, то вся работа Тгунея была бы насмарку, так?

«А ведь он прав», - подумал Адлет. Он не мог согласиться со всеми словами Ханса, но в этот раз его идеи звучали правдоподобно.

- И его план уже много раз подвергался такой опасности. В барьере Тумана Иллюзий первой начали подозревать Фреми. И когда мы попали на земли Воющих Демонов, мы с Чамо все еще сомневались в ней. Почему Тгуней так рисковал? Какой была польза от седьмого в наших рядах?

- Ох, - проворчал Адлет.

- Да, мы были растеряны из-за существования седьмого. Мы подозревали Мору, Голдофа, даже Ролонию. Мы следили друг за другом, а потому не могли сражаться в полную силу, что задерживало нас в пути. Но, нья, это не стоит риска потерять Черный Пустоцвет. Ловушка для Мора не сработала бы, не будь среди нас седьмого. И хотя Мора сильная, жертвовать ради ее убийства Фреми – немыслимо. И разве Тгуней собирался убивать с помощью седьмого Героев, если уже ввел Черный Пустоцвет в игру? Вряд ли, нья. Было уже много шансов убить нас. Если бы седьмому нужно было убить нас, это уже давно произошло бы. Но никто еще не убит.

- Ханс, - Адлет, наконец, понял, к чему клонил Ханс.

- Мое доказательство строится на этой догадке, нья. Тгуней отдал седьмому лишь один приказ. Помочь Фреми встретиться с Героями и защищать ее. И все, нья.

Ханс посмотрел на Адлета.

- Исходя из этой догадки, подумайте обо всех поступках Адлета, нья.

Адлет застыл. Он боялся. Он боялся убедительных слов Ханса и решения, что последует из этой цепочки рассуждений.

- Чтобы… защитить Фреми,… он врал… про светящиеся слова, - сказал Голдоф, и Ханс кивнул.

- А до этого он попросил Ролонию и меня скрыть правду о Фреми, нья. Он пытался и нас вовлечь в это преступление, нья.

«Да, я соврал, - подумал Адлет. – Но не из-за приказа Тгунея. Фреми важна для меня, и я соврал, ведь не хотел ее потерять. Я не собирался использовать Фреми для уничтожения Героев, или чего-то в этом роде».

- Адлет говорил: «не подозревайте товарищей», нья. И говорил, что пока нет точных доказательств, он не позволит никому назвать кого-то седьмым. И я думаю, что это тоже было сказано для защиты Фреми.

«Хватит валять дурака», - подумал Адлет. Он лишь отчаянно пытался помешать разобщенности в команде.

- Мы с принцессой напали на Фреми, пока еще не попали в пределы барьера Тумана Иллюзий. И тогда Адлет был тем, кто защитил ее, - сказал Голдоф.

Тогда он уже знал, что Фреми – Герой Шести Цветов, а потому он защищал товарища.

«Что в этом странного?» - не понимал Адлет.

- И в барьере Тумана Иллюзий Адлет говорил, что Фреми – не самозванка, хотя у него не было доказательств. Она была Убийцей Шести Цветов, дочерью Кьема. Так почему Адлет не считал ее виновной? Хотя из-за этого подозревали его, хотя она пыталась его убить, Адлет в ней ни разу не засомневался. Почему? А ответ прост. Адлет знал, что Фреми не виновна, что ее нужно защищать, нья.

Ханс продолжал:

- И еще кое-что из очевидного. Я слышал это от Фреми в барьере Тумана Иллюзий. Сначала Фреми и не хотела с нами пересекаться. Адлет ее привел. Он шел за ней, потом украл ее вещи и убежал. И только тогда она решила присоединиться к нам. Думаю, это очень важные сведения.

- Хватит сочинять! – закричал Адлет. – Я думал, что она – одна из нас, одна из Героев! Кто знал, как опасно было отпускать ее одну и для нее, и для нас! Что такого странного в предложении присоединиться к нам?!

- Это не было странно, - ответил Ханс. - Если рассматривать твои поступки по отдельности, в них нет ничего странного, не считая ложь про светящиеся слова, нья. Ты вроде бы сражался за победу Героев. Но если посмотреть на все действия сразу, становится ясно, что они были с целью помочь Черному Пустоцвету убить нас. До этого мне казалось, что есть шанс, что седьмой даже не знает о своей сущности. Но теперь я в этом сомневаюсь. Ты явно действовал согласно желаний Тгунея. И обманывал нас.

- Это…

- И есть кое-что точно правдивое. Если бы не ты, Фреми не пришла бы к нам. Черный Пустоцвет не был бы активирован. Этого достаточно, чтобы признать тебя седьмым.

- Вот уж вряд ли. Ты сложил две единицы, а в результате получил тройку.

- Но ты достаточно умный. Достаточно сильный, Адлет. Все это время мы не знали о Черном Пустоцвете, ведь нас обманывал ты. Если бы не раскрылась ложь о словах из света, мы бы все еще слушались тебя. Адлет, ты седьмой. Ты получал приказы от Тгунея и защищал Фреми. Я достаточно убедителен?

Адлет дрожал. Но не от страха, а от злости.

«Ты знаешь, как это, когда родная деревня уничтожена? Ты знаешь, как сильно я ненавижу Тгунея? Ты хоть понимаешь, через какой ад я прошел, чтобы стать способным убить Тгунея?»

Ему казалось, что Ханс растоптал все его мысли. Он отрицал само желание защищать Фреми, решив, что это лишь уловка.

- Я видел, как разрушили мою родину. Ты думаешь, что после этого я бы стал служить Тгунею?

- Люди, которым управляет Тгуней, счастливо следуют его приказам, - сказал Доззу. – Словно исполнение его приказов – высшая радость. Может, способность Тгунея повелевать людьми… так сильна.

Он не помнил никаких приказов от Тгунея, ничего подобного. Не было и шанса, что он следовал его приказам.

- Но еще не доказано, что у Тгунея есть способность повелевать людьми. Адлетом могли управлять, или слова о разрушенной деревне могут быть ложью.

- Я не мог бы последовать приказам Тгунея! Наша с Фреми встреча была совпадением! Я защитил ее, потому что это было важно! Потому что я захотел защищать Фреми, едва увидел ее! Нет никакой другой причины!

- Ты мог бы сказать так, нья,… даже оставаясь седьмым, - усмехнулся Ханс.

Глава третья:

Часть третья:

«Адлет седьмой», - думала Фреми, пока Ролония несла ее на плече. Она и раньше это подозревала. Когда он соврал про слова из света, она подумала, что шансы девять из десяти, но когда он бросил в нее парализующий дротик, заставил Ролонию убегать от Чамо, она убедилась, что так все и есть.

Но сомневаться в нем она начала еще раньше. Она подозревала еще с момента появлении Ролонии. Или это было еще тогда, когда в барьере Тумана Иллюзий оказалось семь героев вместо шести? Или она начала его подозревать еще с их первой встречи?

Поскольку ее тело было сильнее обычного человека, эффект парализующего дротика начал понемногу пропадать.

«Смогу я говорить? – думала она. – Может, я уже смогу сделать порох, хотя это и будет сложно контролировать…»

Но Фреми решила притвориться, что все еще не двигается. Если они узнают, что она пришла в себя, то Ролония, скорее всего, свяжет Фреми хлыстом, чтобы помешать ей убить себя. А потом ее ударят по голове и отключат.

Если она сможет двигаться без проблем, то Фреми спрыгнет с плеча Ролонии и побежит к Джума Чамо. Тогда они ее убьют, и все закончится.

Она решила оставить мысль об убийстве Адлета – седьмого – своими руками. Уничтожением себя, Черного Пустоцвета, она уже даст героям преимущество. Она оставит судьбу Адлета, уничтожение Тгунея и Маджина остальным. Зная Ханса и Чамо, они с этим справятся.

- Плохо дело, да? – спросила Нашетания, пронзая Джума, что направлялся с Ролонии. – Чамо-сан вот-вот узнает, где мы. Если она отправит к нам всех Джума, то нам будет сложно.

- В-все хорошо. Ад-кун как-нибудь нам поможет.

Ролония вызывала у Фреми смешанные чувства. С одной стороны, она хотела помочь ей, хотя ее явно обманывали. Но, что бы она ни сказала, Ролония ей вряд ли поверит.

Фреми вспомнила первую встречу с Адлетом, и как он проявил свои чувства. Она могла теперь понять, почему на лице его была глупая улыбка, ведь тогда ей казалось, что он просто не знает о ней правды.

Но потом Адлет услышал, что Фреми – Убийца Шести Цветов, да и она сама рассказала ему, что она – дочь Кьема. Но отношение Адлета к ней вообще не изменилось.

И тогда Фреми стала уверенной, что Адлет пытается ее использовать.

Никто в здравом уме не проявил бы к ней доброты. Тем более, человек, чью родину уничтожили Кьема, не принял бы Кьема товарищем.

Может, на самом деле, Адлет тоже презирал ее. Он, наверное, скрывал эти чувства и притворялся добрым с ней, чтобы использовать Фреми.

Когда его обвинили, он забрал Фреми заложницей и сбежал. А потом попытался использовать Фреми, чтобы выжить.

Он бросался пустыми словами сострадания, врал о любви, чтобы Фреми стала ему союзницей. Но хотя Адлет повторял, что он – сильнейший в мире, он цеплялся за остальных и просил у них помощи, из-за чего Фреми смотрела на него с презрением.

Впрочем, Фреми все же помогала ему. Она защитила его, когда Мора и Голдоф преследовали его. Она отчаянно исцеляла его раны, когда его жизнь висела на волоске, а он лежал без чувств от ран.

Временное наваждение. Фреми быстро перестала себя так вести. Она не могла доверять Адлету, тем более, любить его, ведь она понимала, что он использует ее. И она догадывалась, что в душе он ненавидит ее.

На следующее утро появилась Ролония, и от этого загадка только усложнилась. И после этого Герои вошла на территорию Воющих Демонов, где постоянно сталкивались с Тгунеем.

Адлет стал тогда еще сильнее вести себя так, словно любит Фреми. Несмотря на очевидные чувства Ролонии к нему, он смотрел с любовью не на нее.

А Фреми, глядя на его действия, думала, что он считает, что она предаст его. И он опасался, что она не сможет сражаться с Кьема, что вырастили ее, опасался, что она захочет вернуться к семье.

Может, шепот Адлета, что он сделает ее счастливой, клятва показать миру, что он защищает ее, поведение, когда он не сомневался в ней, - все это было для того, чтобы Фреми была на его стороне.

Самопровозглашенный сильнейший в мире. Известный еще и как трусливый воин. Человек, что мог сказать все, лишь бы победить. Он легко мог прошептать слова любви, и это ничего не значило бы для него, и не было бы никакого раскаяния.

Так Фреми воспринимала действия Адлета. И хотя он выводил ее из себя, заставлял злиться, она не могла его ненавидеть. Она продолжала волноваться за слабого и ненадежного парня. И из-за этих чувств она так и не узнала бы о его истинных намерениях, не попади они в храм.

Но теперь Фреми знала правду о себе. Она знала о Черном Пустоцвете, Святом инструменте, что существовал для уничтожения всех Героев Шести Цветов. И теперь она понимала, почему Адлет пытался защитить ее.

Он защищал ее, чтобы убить Героев. Он притворялся, что любит ее, чтобы застигнуть Фреми врасплох, чтобы у него была причина защищать ее.

Если бы он был настоящим Героем Шести Цветов и сражался ради уничтожения Маджина и Тгунея, то у него не было причин защищать ее после раскрытой правды. И он не соврал бы про светящиеся слова.

Но она не злилась, что ее использовали. Она с самого начала знала, что никто в мире не полюбит такого монстра, как она.

К Адлету же она испытывала лишь чистую убийственную ярость. Она не могла простить никого, сотрудничавшего с Тгунеем.

Число Джума, нападавших на Ролонию и Нашетанию росло. Они обе защищались и убегали, отбивались и убегали, но понемногу их загоняли в угол.

- Это невозможно, - сказала Нашетания.

Они пытались сбежать, но если их окружат все Джума, будет тяжко.

- Адлет-сан не пришел, так, может, нам стоит сдаться и отдать Фреми-сан?

- У-ужасно. Зачем ты пришла? – заволновалась Ролония.

- Чтобы помешать раздору в группе. И я не могу подставлять себя опасности. Моя жизнь важна.

Фреми не могла понять, чего хочет Нашетания. Сначала она подозревала, что та в сговоре с Адлетом, чтобы убить Героев, но это казалось теперь маловероятным.

«Могла ли она не знать, кто седьмой? Была ли она такой невнимательной?»

Что бы ни планировала Нашетания, намерения Фреми не изменились. Она постепенно возвращала власть над телом. Когда она снова сможет двигаться, она дождется бреши в защите Ролонии и тогда спрыгнет с ее плеча. Она столкнется с Джума, и они разорвут ее.

И хотя Нашетания атаковала мечами, а Ролония – хлыстом, Джума только перестраивались и продолжали преследовать их. Потихоньку Ролония и Нашетания начинали уставать.

* * *

Ханс закрывал путь в лабиринт, а Голдоф ходил вокруг Адлета. Его могли атаковать в любой момент.

Злой Адлет глубоко дышал, пытаясь успокоиться. Сейчас было не важно, подозревают ли они его. Он не первый раз оказывался против товарищей, потому не было необходимости терять самообладание.

Защита Фреми была важной. Вскоре действие дротика закончится. Но к тому времени он должен успеть остановить Чамо и переубедить Фреми.

Но Ханс не сводил с него взгляда, и ноги Адлета словно приросли к земле.

- Ханс, это не самый лучший план. Опусти меч, - сказала Мора, заслонив собой Адлета. – Я понимаю, что Адлет подозрителен. Я тоже верю в это. Но если Адлет работает на Тгунея, есть несколько пунктов, что тогда не имеют смысла.

- Но это так, нья. И у меня нет никаких пунктов. Потому я решил убить Адлета прямо здесь.

- Почему?

- Это интуиция.

От ответа Ханса Мора лишилась дара речи.

- Я уже почти десять лет наемный убийца. Я даже не смогу перечислить, скольких людей я убил своими руками. И когда моя жизнь висела на волоске, спасала интуиция. Если бы я не верил ей, то не верил бы и себе. И интуиция говорит мне. Она говорит: дай умереть Фреми. Она приказывает: убей Адлета. И предупреждает, что если я не сделаю этого, то умру я.

Адлет услышал за ним металлический звук. Голдоф, стоявший у прохода, видимо, выхватил копье.

- Голдоф, и ты? Ты-то не можешь верить в интуицию Ханса!

- Я… не знаю. Но я думаю,… что пора решить.

Адлет чувствовал, что Голдоф готовится убить его.

- Но еще я чувствую,... что Фреми и Адлет… рано или поздно… навредят принцессе. И это чувство меня не отпускает.

«Все плохо, - пронеслось в голове Адлета. – Как же мне сбежать отсюда? Как потом остановить Чамо? И, что важнее, как заставить Фреми отказаться от самоубийства?» - Адлет даже не догадывался, как решить хоть один из этих вопросов.

Но, как бы плохо ни было, Адлет не мог терять решимости.

Адлет и Мора встали так, чтобы оказаться спиной к спине. А Ханс и Голдоф приблизились к ним спереди и сзади, собираясь атаковать с обеих сторон.

- Мора, как там те, что преследуют Фреми и Ролонию?

С помощью второго зрения Мора сообщила Адлету о местоположении Ролонии и о том, что Нашетания прикрывает ее.

- Они пытаются остановить Чамо или переубедить Фреми? – спросил Адлет.

- Ты все еще думаешь о Фреми? Это ведь ты под подозрением, - удивилась Мора.

Но Адлет не мог думать о себе. Его мысли занимала лишь защита Фреми.

- Кое-что… связанное… с меткой седьмого. Будет… плохо… убивать Адлета, - сказал Голдоф Хансу.

- Знаю. Мы сделаем его беспомощным, вырвав глаза или отрезав его руки. Ах, да, Доззу. Не вмешивайся, нья. Сиди там.

Хотя Доззу явно собирался что-то сказать, он послушался Ханса и сел.

- Мора, ты можешь переубедить Фреми насчет самоубийства? – сказал Адлет Море, стоявшей за его спиной.

- Она не послушает меня. И сомневаюсь, что она хоть кого-то послушает.

«И ты сдашься, не попробовав? – удивился Адлет. – Значит, другого выбора у меня нет. Нужно поговорить с Фреми с глазу на глаз», - если он переубедит ее, то они вдвоем помогут Ролонии, они вместе встретятся с Чамо. Если убедить ее не удастся, он использует еще один парализующий дротик, закинет себе на плечо и унесет из храма.

- С дороги, Ханс! – крикнул Адлет и бросился к Хансу.

В тот же миг Ханс прыгнул, взбежал по стене и оттолкнулся от потолка. Он пытался ударить Адлета так, чтобы тот не увидел.

Адлет не мог уследить за движениями Ханса. Да и в их навыках сражения на мечах была невероятная разница. Более того, нечеловеческий стиль сражения Ханса давал ему огромное преимущество в ограниченном пространстве коридора.

- Адлет!

От атаки было невозможно уклониться, сложно было и отбить, потому Адлет даже не пытался как-то помешать. Он продолжил бежать прочь, не защищаясь и не нападая.

- Нья?

Действия Адлета удивили Ханса. Он не предугадал, как Адлет ответит, потому первая атака оборвалась в воздухе. Но, когда ладони Ханса коснулись пола, он оттолкнулся ими, оказался на ногах и бросился на спину Адлета.

«Я не смогу сбежать, - подумал Адлет, когда Ханс атаковал. – Но я попробую».

- Я тебе не позволю, Ханс!

Адлет думал, что Мора остановит Ханса, и он не ошибся. Мора врезалась плечом в Ханса и отбросила его в стену.

А Адлет продолжил бежать к лабиринту. Но никто и не ожидал, что Голдоф молчал постоит в сторонке.

- Что ты делаешь, Ханс?

Плохое предчувствие охватило Адлета, и он подпрыгнул. Нож Голдофа пролетел в нескольких сантиметрах под его ногами.

- Ханс! За ним!

- Нья!

Адлет слышал за спиной их голоса, он знал, что если остановится, они его схватят. Потому он бежал по лабиринту так быстро, как только мог.

* * *

Увидев, что Адлет уклонился от его ножа, а Ханса остановила Мора, Голдоф побежал на помощь Хансу. Голдоф понимал, что сам Адлета не схватит. Только Ханс мог остановить его.

Отбросив Ханса в стену, Мора сцепилась с ним, но все же прижала к земле. Голдоф древком копья ударил Мору по животу. Он сдерживал удар, просто пытаясь освободить Ханса.

- Ох… Адлет!

Стоило Голдофу попасть по ней копьем, как Мора вытащила что-то из железных перчаток. Она бросила это Адлету. Он поймал, не оборачиваясь.

- Я не отпущу тебя, нья! – прокричал Ханс и бросился за Адлетом вдогонку.

Голдоф увидел, что Мора достала еще что-то, блокируя его атаку. Она изо всех сил бросила это в стену.

Ханс пытался бежать за Адлетом, но резко остановился, словно врезался во что-то.

- Уньяу!

Голдоф увидел, как дымка заполняет проход к коридору, куда убежал Адлет.

- Мора…

Голдоф видел нечто похожее, когда она закрывала их внутри пещеры Вечного цветка. Мгновенный барьер. Когда они были в Вечном цветке, с помощью барьера поймали Тгунея, но в этот раз враги не смогут попасть внутрь.

Ханс ударял по барьеру рукоятью меча, но ничего не происходило.

- Адлет, - горным эхом позвала Мора. – Если ты воткнешь это в землю, появится барьер. Обычно он бы быстро исчез без моей силы, но здесь он черпает силу из самой горы. Так что его сможешь использовать и ты. Если снова встретишься с Хансом, используй его и убегай.

- Мора, ты думаешь, нам тебя не слышно? – пораженно спросил Ханс.

- Вы с Голдофом ошибаетесь. А я не считаю Адлета врагом.

Мора прошла барьер и побежала за Адлетом. Она легко смогла его пройти, словно преграды и не было.

- Если вы решили доверять своему мнению, я буду верить своей правде. Я не дам вам помешать Адлету, - бросила Мора через плечо и исчезла из виду.

Ханс смотрел ей вслед с кривой улыбкой. Хотя ситуация становилась только хуже, он не чувствовал ни капли паники.

- Ну и ладно, не страшно. Будь это легко, не было бы так интересно, нья.

Ханс любил сражения. Этого Голдоф не понимал.

Хотя догнать их будет сложно, они все равно сорвались с места. Голдоф побежал в противоположную сторону от закрытого прохода.

- Стой. Останься и присмотри за Доззу, - сказал Ханс.

Голдоф обернулся и заметил, что Доззу сидит перед комнатой Святой Одного Цветка.

- Он с Нашетанией пришел сюда не ради правды о Черном Пустоцвете. Он что-то замышляет. Следи за Доззу, не дай ему сдвинуться с места, нья.

Было неудобно оставлять Хансу гонку за Адлетом. Но и Доззу нельзя было оставлять одного. И он уж точно не знал, что задумала Нашетания.

- Оставь Адлета мне.

- Но если все провалится?

- Не говори так! – смутился Ханс и бросился в лабиринт. Голдоф сомневался, что тот отыщет Адлета в огромном лабиринте.

Доззу вздохнул.

- Хотя мы столько прошли, чтобы раскрыть планы Тгунея, беда нас все равно нашла.

Доззу сидел в стороне и смотрел, как Герои сражаются между собой.

* * *

«Как же переубедить Фреми? - думал Адлет на бегу. Он понимал, что у него нет никаких мыслей, о чем сейчас думает Фреми. – Ничтожество, - подумал Адлет. Он не понимал и части сердца девушки, что была ему дорога. – Как ты можешь называться сильнейшим в мире?»

А то, что его подозревали, даже не пробралось в его сознание. Если он причинил проблемы, он разберется с ними. А вот мертвых не вернуть.

- Адлет… Там путь, по которому пошли Фреми и остальные, а если ты продолжишь идти по этому коридору, столкнешься с Джума Чамо. Развернись.

- Понял, - ответил Адлет, слыша горное эхо Моры.

Нужно помнить о Чамо. Если он и убедит Фреми, Чамо может его убить.

Ханс и Голдоф не будут ему союзниками, и было непонятно, сколько еще Ролония и Мора будут защищать Фреми. Ему придется сражаться самому.

Но происходящее не укладывалось в общую картину. Вся ситуация, предположение Ханса, тот факт, что Адлет не был седьмым, приводили лишь к одному. Как и сказал Ханс, была высока вероятность, что седьмой внедрился в ряды Героев, чтобы защитить Фреми. Но если это было так, что он тогда делает?

Ханс, Чамо и Голдоф хотели убить Фреми. Ролония и Мора защищали ее, но не так и искренне. Адлет сомневался, что они сделали бы это без его просьбы.

Честно говоря, никто, кроме него, и не пытался защитить Фреми.

Если седьмой намеревался сделать это, то он помешал бы прочитать священные письмена. Или седьмой попытался бы найти доказательства того, что Фреми – не Черный Пустоцвет. Однако никто этого не сделал.

«Кто же седьмой? Почему он не действует? Или он не против убийства Фреми?»

И вдруг Адлету показалось, что что-то не так. Он остановился, огляделся и побежал дальше.

- Мора, это правильный путь?

- Погоди, я проверю, - услышал от ответ Моры через горное эхо. – Да, это так.

Адлет отбросил настороженность и продолжил бежать и думать.

* * *

Но вскоре Адлет заметил нечто странное. Хотя он следовал по указанному Морой пути, он не слышал звуков сражения с Джума Ролонии и Нашетании.

- Эй, Мора. Куда мне идти? – спросил Адлет, тревожась.

Мора ответила:

- Тебе еще долго обходить лабиринт, чтобы добраться до Ролонии. На следующей развилке поверни направо.

Адлет убедился, что Ханс и Голдоф его не преследуют, и побежал. Но за углом оказался тупик.

- Мора, что это? Отвечай.

Но эха не послышалось.

- Мора, ответь! Куда идти?! Ты ошиблась!

Ее голос ответил Адлету, но не с помощью горного эха, а из-за его спины.

- Ошибки нет.

Мора медленно вышла из-за угла и появилась перед Адлетом. Она закрывала проход, по которому он мог бы сбежать.

- Я с самого начала хотела завести тебя в тупик. Адлет,… я не могу пустить тебя к Ролонии и Нашетании.

Ноги Адлета онемели. Вскоре Фреми начнет двигаться, и тогда Ролония не сможет сама защитить ее. А на помощь Нашетании он рассчитывать не мог.

А сам он даже не мог догнать Ролонию и Нашетанию без подсказок Моры.

- Фреми умрет ради нас.

И все же он не собирался сдаваться. Он бросил дымовую бомбу и попытался проскользнуть мимо Моры. Но на второе зрение эта уловка не повлияла. Она поймала его и отбросила к стене.

- Уух!

Адлет прижался к стене. Дым рассеивался, и он видел, что Мора печально смотрит на него.

- В отличие от Ханса, я не думаю, что ты седьмой. И я не пытаюсь тебя обмануть. Я так чувствую.

- С дороги, Мора…

- Я выскажу свое мнение, - сказала Мора и начала объяснять тихим голосом. – Доззу говорил, что Тгуней может управлять людьми. Не знаю, правда это или нет. Доззу мог что-то понять не так, а мог и соврать.

Хотя Адлет слушал Мору, он при этом искал возможность выбраться из тупика.

- Но я не могу поверить, что кто-то из нас действует по приказам Тгунея. Среди нас нет тех, кто не сражался бы изо всех сил. У нас может отличаться мнение, но все мы пытаемся спасти мир.

- …

- И все – хорошие и такие юные. И ты, и Ханс, и Фреми, и остальные.

Адлет медленно оттолкнулся от стены и встал.

- Я думала, что Фреми – седьмая, что она пришла, зная это и то, что она – Черный Пустоцвет. Тгуней обманул ее, чтобы она искала мести.

- И что?

- Тгуней мог подумать, что шанс того, что Фреми выберут Героем низок. Что найдутся шесть кандидатов, что подходят лучше. Да и вряд ли метку Шести Цветов могли дать Кьема. Если бы это случилось, его план провалился бы. И чтобы Фреми точно встретилась с Героями, он должен был дать ей метку седьмого.

- Мора… в сторону…

- А потом Тгуней заманил меня в ловушку. Если бы я умерла, как седьмая, тогда никто не подозревал бы Фреми, никто не пытался бы друг друга убить. Так тоже мог запланировать Тгуней.

Адлету было все равно, кто седьмой. Как и было плевать, какие у Тгунея планы. Он хотел лишь защитить Фреми.

Мечтой Адлета было сделать Фреми счастливой, избавить ее от ненависти и одиночества. Он думал, что если не исполнит эту мечту, то даже победа будет бессмысленной.

- Мы победили. Ты защитил меня. Голдоф спас Нашетанию и сделал ее нашей союзницей. У Доззу была информация о Храме Судьбы. Ролония нашла Раину. Мы разрушили планы Тгунея.

- Но… я…

- Оставь Фреми.

Оставь. Слова эхом пронеслись в голове Адлета.

- Даже я знаю, что ты хочешь ей счастья. Но она хочет смерти. И дать ей умереть будет правильно.

Он не мог с этим смириться.

- Опасно убивать того, кто носит седьмую метку. Может, метка перейдет Ролонии или Чамо, что рядом с ней. Нет доказательств, что один человек может обладать двумя метками, но вдруг такое возможно? Не знаю, возможно ли передать седьмую метку, но нам нужно все обдумать. Что происходит у Ролонии… и Фреми?

- Все плохо… это не изменится.

Адлет прислонился к стене тупика.

Оставалось мало времени, а без помощи Моры слова Адлета не достигнут Фреми. Он не сможет остановить Чамо и помочь Ролонии.

«И все? Я больше ничего не могу сделать, сидя здесь?» - Адлет отчаянно искал решение. Он просил себя не сдаваться. Он вспоминал, как Атро говорил ему смеяться в моменты отчаяния.

- И нет другого варианта, кроме… смерти Фреми? – прошептал Адлет.

Но кое-что показалось ему странным. Тело корчилось от отчаяния, но Адлет думал об истинной причине этой тревоги.

Речь и поведение Фреми, Черного Пустоцвета. Неизвестность насчет седьмого. И подозрения, висевшие на нем.

Мысль, что седьмой – Адлет, была догадкой Ханса. И хотя он мог согласиться с некоторыми пунктами теории Ханса, Мора точно не угадала. Тгуней не был так наивен.

Священные письмена, описывающие Черный Пустоцвет. Способности его все еще были тайной. Доззу говорил, что Тгуней кем-то управляет. Адлет точно не был седьмым. Но он начинал сомневаться.

«Почему седьмой не защищает Фреми?»

Он подумал и о действиях Кьема.

И все эти мысли приводили только к одному выводу.

«Я дурак, - подумал Адлет. – Почему я не пришел к этому раньше?»

Несмотря на такое осуждение, он снова подумал о Фреми.

«Я защищу Фреми любой ценой. Что бы ни случилось после этого. Даже если мне придется отдать за это свою жизнь».

- Адлет. Сдайся. Ради нас, - тихо сказала Мора.

Адлет закрыл обеими руками лицо и задрожал, всхлипывая.

- Адлет… Я ничего не могу сказать, - Мора приблизилась к Адлету. – Прости. Я ранила тебя. Я смогла защитить дочь, но ты…

Мора нежно положила ладонь на плечо Адлета.

Но она не заметила одного. Адлет притворялся.

У него не было времени думать, что делать потом.

Но Адлет был уверен, что если он даст Фреми умереть, Героям Шести Цветов придет конец.

- Что? – спросила Мора, когда Адлет схватил руку, что она положила на его плечо.

* * *

Ни Мора, ни Адлет не заметили, что Темный специалист Номер тридцать был рядом с ними. Слившись с каменным полом внешне, он слушал их разговор, находясь в паре сантиметров от Моры.

* * *

А Фреми в это время поняла, что может снова управлять всем телом. Конечно, не в такой степени, как обычно, но этого хватило бы, чтобы сбежать от Ролонии. Джума, окружавших Нашетанию и Ролонию, становилось все больше, и они постоянно отбивались от атак.

Фреми какое-то время притворялась, что не может двигаться, потому Ролония не была готова к тому, что Фреми ударит ее коленом в затылок.

- Ах!

Ролония пошатнулась от удара, Фреми скатилась с ее плеча. Она бросилась на плохо работающих ногах к Джума.

- Нет! Стой, Фреми-сан!

Фреми направлялась к клыкам водной змеи-Джума, она склонила голову. Но вдруг все Джума замерли. Они превратились в грязь и волной укатились прочь.

- Что?.. – спросила Фреми, ошеломленная произошедшим.

Ролония бросилась на Фреми, пытаясь задержать ее.

- Отпусти, надоеда.

- Не могу, Фреми-сан. Не умирай.

- Интересно… Что случилось с Чамо-сан? – спросила Нашетания.

Фреми тоже думала об этом, пытаясь оттолкнуть Ролонию.

«Чамо ведь не могла без причины передумать меня убивать? Стоп, ее ведь не отключил Адлет?» - думала Фреми, а потом она услышала вопль Чамо.

- Это ужасно! Фреми! Не смей умирать!

Фреми растерялась. Черный Пустоцвет продолжал поглощать их энергию, потому она должна была умереть.

- Ролония! Принцесса! Остановите Фреми! Будет худо, если она умрет сейчас.

Голос Чамо становился громче. Ролония обрадовалась и отпустила Фреми. Она, наверное, решила, что в дело вмешался Адлет.

Чамо прибыла к ним верхом на Джума-слизне. Она явно спешила и злилась.

Чамо соскочила со спины Джума и подошла к Ролонии. Она ударила Ролонию по лицу так, что заболела рука.

- Ты такая дура, Ролония. Ты все ужасно запутала.

- Ч-что случилось?

- Ты не слышала горное эхо бабули?

Чамо зло скрипнула зубами. Ролония заметила, что происходит что-то неправильное.

- Она в заложниках… у Адлета.

- Что?

- Адлет схватил бабулю. Она связана. И Адлет сказал, что если Чамо и остальные убьют Фреми, он перережет ей горло!

Ролония сперва издала смешок, решив, что это шутка. Но вскоре поняла, что это не так, и осела на пол.

- Вот как… - прошептала Фреми.

Она не злилась. Она давно знала, что Адлет – седьмой, что он сделает все, лишь бы победить.

- Идем, Ролония. Одолеем Адлета и спасем Мору, - холодно сказала Фреми Ролонии, что в ступоре сидела на полу.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: