Второй вопрос. Восприятие речи, т.е. осмысленного материала.

Восприятие как процесс имеет одно важное собственно человеческое свойство предметности. Мы воспринимаем вещи, а не только условные фигуры на фоне, не только пространство, движущиеся объекты во времени. Но предметность необычайно трудно изучать. Она дама нам как таковая, изучать можно лишь в измененных условиях. Два типа условий. Первый – метод кратковременных экспозиций. Можно измерить порог предметности (сколько времени нужно для того, чтобы опознать объект).

Более эффектен метод создания перцептивных конфликтов. Наши перцептивные навыки суть операции, не осознаются. Метод в том, чтобы эти операции перевести в действия. Для чего нужно резко изменить условия. Несколько приемов. Инверсия визуального поля (замена отношений верх и низ). Реверсия визуального поля (это скажем при ношении псевдоскопа, замена отношений далёкое близкое). Частичное смещение[536] зрительного поля. Изменение цветности зрительного поля. И наконец такие искажения, к которым необычайно трудно адаптироваться, которые касаются времени предъявления материала, смещение событий во времени.

Пожалуй, здесь надо начать с исследователя который ещё век назад положил начало экспериментам с инвертированным зрением. Стреттон, который первым носил окуляр, переворачивающий мир на 180 градусов. Адаптация наступает при непрерывном воздействии изменяющихся условий. Если воздействие прерывно, то поведенческая адаптация должна наступать, но не перцептивная.

Прежде всего оказывается, что при инвертирующих очках или псевдоскопе картина первоначально может вообще не измениться. Испытуемому довольно трудно отстроиться от своих перцептивных навыков (по Леонтьеву – перевести операции в действия). Самое первое впечатление – нереальности мира. Затем серьёзно изменяются все показатели константности. Воспринимать, значит иметь СО. Меняется СО, с этим константности положения, формы, а главное есть дистанция между поведенческой и перцептивной адаптацией. Поведенческая заключается в том, что человек видит мир таким, в котором можно видеть.

Различается видимое поле и видимый мир. Поведенческая адаптация происходит к видимому миру. Визуальное поле наблюдается неоднозначно. Зрительное поле становится неоднородным, в нём явно выделяется центр и периферия. На пятый день Стреттон катался на велосипеде. Адаптация наступает с периферии. Центр же по сути дела так и остаётся неопределенным. Адаптация наступает без участия рефлексии.

Был пример с книжками, когда приближаются к носу изображения, а потом надо найти зону панума. Трудно сделать такое действие тем, кто постоянно рефлексирует своё восприятие (что я вижу, почему и так далее). То же и в случае с инвертированным зрением.

Представим себе, что мир утратил предметность, а значит мы воспринимаем только чувственную ткань. А это значит, что мы воспринимаем мир сенсорно и ещё неизвестно что получится из новой чувственной ткани. На периферии, которая не рефлексируется, перцептивные отношения становятся нормально видимыми. Но в последнюю очередь адаптируется к зрительному полю. Адаптация наступает к миру, в котором действует человек, но не к полю. Это дополнительный довод в пользу экологической теории Гибсона.

Гораздо более прост материал псевдоскопического зрения, где утрачивает предметность именно визуальное поле. На этом материале изучаются возможности перцептивной адаптации или дезадаптации. Есть некая общая идея, которая касается следующего. Перцептивный образ подчиняется определенным инвариантным соотношениями.

Инвариантные отношения в восприятии.

Закон Эммерт. Зависимость видимого расстояния от видимого размера. Когда ситуация неопределенна, что мы видим. Это определяется некоторым соотношением. Будет определенный объект размера А и расстоянием до него от сетчатки Д. Постоянная величина А/Д будет сетчаточным изображением, которое условно можно обозначить углом альфа. Всякая ситуация должна быть доопределена. Постоянная величина – это угол. Если известен размер, можем установить расстояние до него и наоборот.

Перейдем к правилам правдоподобия восприятия. Предположим, что наш испытуемый видит перед собой расположенные на полу некий конус, фигурку слоника и карандаш, который соединяет спину слонику и вершину конуса. По правилам правдоподобия быстрее всего вывернется наизнанку конус. Слоник – это сложный объект, предметность которого достаточно сильна. И тогда возможны шесть вариантов предметного правдоподобия.

А) вывернулся наизнанку конус. Слоник остался на месте. Карандаш раздваивается. Одна половина картинки касается конуса, другая – слоника. Б) Карандаш оказывается изломанным. Также касается спины слоника и стремится к вершине конуса, который превратился в воронку. В) Карандаш не потерял предметности, но утратил ориентацию. Г) Конус превратился в воронку, но карандаш не потерял своего предметного содержания и как бы висит в пространстве, опираясь лишь на спинку слоника. Д) Доминирует в картине конус, который превратился в воронку и карандаш сохранил свою предметность. Но слоник изменил свою ориентацию. Е) Обернулся конус в воронку. Карандаш сохранил предметность. А слоник тут стоит на карандаше. Но константность формы слоника не меняется.

Правила порождения предметного образа. Предметность можно изучать укорачивая интервал, искажая условия наблюдения и наконец заменяя чувствительную поверхность органа. Одну модальность можно смоделировать с помощью другой. Человеку, который не видит от рождения, пытаются смоделировать сетчатку. Ему сетчаткой теперь будет кожа груди или спины. На спине у испытуемого располагаются вибрационные датчики, интенсивность которых зависит от освещенности объекта.

К голове испытуемого прикреплена видеокамера, так что наблюдает он искусственным глазом и то, что там на видеокамере это ещё не сетчатка. Ею является кожа спины. Освещенность точки на видеокамере моделируются величиной вибрации. Любые изменения, которые наблюдаются, моделируются тактильно. Сначала испытуемый ощущает щекотку на спине. Но затем он начинает различать хотя бы грубо формы объектов. Первой возникает целостность гештальтность образа. Затем понадобятся особые условия чтобы видеть глубину, чтобы регулировать фокусное расстояние до объекта.

В конце-концов испытуемый начинает воспринимать предметность видимых образов. Сложности связаны с тем, что испытуемый так и будет с трудом воспринимать глубину искусственных объектов. Пожалуй, самое важное. Субъективно испытуемый определяет свои впечатления как зрительные. Не кожные ощущения[537], а именно аналог зрения. А объективно то, что это действительно зрение. Наблюдаются иллюзии движения (например, водопада).

Образ смысловой трудно моделировать. Отметим объективный предел непосредственного восприятия. Этот предел - восприятия причинности. Причинность можно видеть непосредственно. Это показал исследователь Мишотт. Это особый аргумент в пользу концепции Гибсона.

Подводим итог такой. У восприятия есть несколько важных свойств. И мы рассмотрели лишь те из них, которые можно хотя и трудно смоделировать. Когда сенсорные качества измеряемы по интенсивности их можно моделировать, когда без интенсивности – можно моделировать. Целостность образа моделируется с помощью законов перцептивной организации. Константность величины, формы и т.д. моделируется. Например, с помощью инвариантных соотношений. Предметность моделируется по правилам предметного правдоподобия. Искусственный орган даст больше вариантов чем глаз реальный. И самая вершина - восприятие событий или причинности. Тоже можно смоделировать. Нельзя смоделировать порождение смыслового образа.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: