Я и есть парень, — ответил он.

Мне хотелось сказать: «Но ты не парень. Ты серийный убийца, находящий трупы возбуждающими. Ты чертовски близок к плохому парню, и я более чем уверена, что в один прекрасный день ты вынудишь меня убить тебя, чтобы спасти свою жизнь. Ты мужчина, но ты никогда не будешь в моих глазах парнем». Но ничего из этого я не могла произнести вслух.

Он смотрел на меня своими скрытными глазами, если не считать того слабого отблеска в них. Ну, вы знаете. Тот взгляд, которым награждает вас парень, когда вы ему нравитесь и он изо всех сил пытается уловить, как вам угодить, но у него не выходит. Этот взгляд словно говорит «Что мне сделать? Как мне одержать победу?».

Так что это была за мысль, которая так меня напугала? Олаф был искренен. Каким-то пугающим ненормальным образом я ему нравилась. Как парню. Не только из-за секса или убийств, но возможно, просто допустим, ему и вправду хотелось встречаться со мной, как один человек встречается с другим. Похоже, он понятия не имел, как обращаться с женщиной так, чтобы это не было пугающе, но он пытался. Иисус, Мария и Иосиф, он пытался.

Глава 17

Обнажённая грудь была порезана на куски, но это не было похоже на другие тела. Я никогда не поверю, что это могло быть сделано ножами. Я узнала отметины от когтей как только увидела их.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: