Я просто хотела немного поспать, перед тем как мне придется вернуться и снова идти охотиться на Витторио.

Дверь в спальню открылась, ровно настолько, чтобы показать линию его тела, одну руку, предплечье, россыпь длинных, густых, темных волос. В полутьме комнаты, с подсветкой, его волосы до талии выглядели очень черными. Трудно было сказать, где заканчивались черная одежда, которую он носил, и начинались волосы. Кожа, видневшаяся на груди, шее и лице, была бледной, как первый свет зари, красота холодная, как снег. Бородка клином и усы были черными, темнее, чем волосы. Они обрамляли его рот, как произведение искусства, так что притягивали взгляд.

Я позволила моим глазам подняться выше, потому что это был настоящий мой недостаток. Я воспринимала глазами. Симпатичная пара глаз на самом деле могла сделать со мной все, что угодно, и всегда делала. Глаза у него были зелено-голубые, как карибская морская вода на солнце, один из наиболее поразительных оттенков голубого, который я видела за исключением контактных линз, и он был естественным. Белль была помешана на голубоглазых мужчинах, и она попыталась заполучить его, как получила Ашера и Жан-Клода, так что у нее был бы темно-голубой, бледно-голубой, и зеленый голубой, который все еще относился к голубому. Реквием бежал с европейского континента, поэтому он не стал ее очередным владением.

Минуту назад я хотела сказать:

Я весь день охотилась за серийным убийцей, дорогой, могу я взять отгул? — Теперь все, что я могла делать, — это смотреть на него, и знать, что мне ничего не остается, кроме как любоваться этим произведением искусства.

Я бросила сумку и пошла к нему. Я скользнула руками внутрь полуоткрытой одежды, чтобы ласкать совершенство этой гладкой кожи. Я поцеловала его грудь и была вознаграждена звуком его дыхания, вырвавшимся наружу.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: