Глава 9. ЛЕЧЕБНАЯ КАПУСТА.

Этан, возможно, не был официальным Мастером Дома, но это не мешало ему освоить его офис на первом этаже. Он был большой, с красивым столом, зоной отдыха и гигантским столом переговоров. Он сидел за столом, одетый в белую рубашку на пуговицах, его волосы были собраны на затылке. Он склонился над кучей бумаг, и единственный локон золотых волос падал на его лоб.

Он был так красив. Настолько сильный – самец-альфа стаи. Умный. Стратег и упрямый, что часто наносило ему вред. И я хотя провела много времени, понимаю, что бессмысленно отрицать притяжение между нами. Что было также сильным и упрямым.

Я наблюдала, как он работает, в течение минуты – длинные пальцы и устойчивый пристальный взгляд, нахмуренные брови, когда он читал отрывок, который, видимо, ему не нравился.

Это едва ли было время для похотливых мыслей о моем боссе, но если не сейчас, но когда? Мир не совершенен, и времени, вероятно, никогда не будет.

Я вошла, убедилась, что мы одни, и закрыла дверь. Он посмотрел на источник звука и наблюдал, как я шла к нему, затем поднялся со своего места с тревожным выражением лица.

– Что случилось?

Я не стала тратить время на объяснения или претензии. Я обернула руки вокруг него, и прижалась лицом к гладкому теплому хлопку его рубашки.

Он погладил мои волосы. – Ты в порядке?

Я кивнула. – Я просто действительно рада быть дома.

Он отступил и посмотрел на меня, и комфорт превратился в поцелуй, приглашающий и полный надежд. Он распластал руки на моей спине, его пальцы были горячими, и использовал зубы и язык, чтобы напомнить мне, что я пришла домой в его объятия снова.

Он двигал руку вдоль моей руки... и я инстинктивно вздрогнула, когда его пальцы коснулись моего синяка, который он сделал.

Этан отстранился и посмотрел на меня с новой тревогой в его глазах.

Не сказав ни слова, он вернулся на свое место, оставив меня неловко стоять, пока мой желудок делал сальто.

– Что случилось?

Он не встретил мой взгляд. Он смотрел на бумаги на своем столе и не спускал с них глаз, перемешивая их, как будто они содержали драгоценные секреты мира.

– Этан.

– Мерит, у меня есть работа, которую нужно сделать.

– Разве ты не думаешь, что мы должны поговорить об этом?

Он не ответил, но его взгляд переместился на мою руку, ту, которую он схватил. На которой он оставил синяк. – Я причинил тебе боль.

– Я в порядке. Это – ничто.

– Разве я оставил след?

Я позволила своему молчанию ответить, и он выругался. Через некоторое время скручивания нервов, он снова посмотрел на меня.

– Ты не причинил мне боль, – настаивала я.

– Я ушиб тебя. Ты вздрогнула.

– Ты – вампир, и ты сильный. Это происходит.

– Но для меня это не так, – он облизнул губы и отвернулся. – Пейдж заселилась?

Я понятия не имела, что сказать, поэтому ответила на вопрос. – Она в гостевой комнате.

Он кивнул. Просто единственный кивок прежде, чем он приступил к работе снова.

– Этан, – начала я, не знаю, как закончить.

Он поднял взгляд. – Мерит, Дариус в пути. Мне нужно подготовиться.

Он выглядел серьезным, и у меня не было причин сомневаться, что он хотел быть готовым к встрече с Дариусом....но это не ослабляло низкую боль в моем животе.

Только я добралась до главной лестницы, мне пришло сообщение от Катчера: ГАБРИЭЛЬ ГОТОВ.

Удивленная, я проверила свои часы. Мы были дома всего несколько часов. Я думаю, оборотни не были в восторге от ограничений скорости, и меня бы не удивило, если бы узнала, что он использовал немного своей магии, чтобы ускорить время поездки, особенно учитывая его груз.

Катчер предоставил мне адрес, поэтому я предположила, я должны была встретиться с ним там. Ну, мы должны были встретиться там с ним. Пейдж на самом деле казалось, что у неё была голова на плечах, и она превзошла Саймона с большим отрывом. Это сделало её одной из двух лучших потенциальных представителей Ордена, которые, несомненно, хотели проверить Мэллори. Выбор был ясен.

Я взяла свой меч и спустилась в гостевой люкс к Пейдж,чтобы сообщить, что нужно работать. Она была в модной одежде в этот раз – узкие джинсы, длинный кардиган и пушистые ботинки.

– Хелена хорошо справилась, – сказала я. – Я имею в виду, с одеждой.

Она посмотрела на свой ансамбль. – Я была приятно удивлена. Вампы, кажется, носят много черного. Я боялась, что она оденет меня с ног до головы как официанта. – Она, казалось, вспомнила, что я одета в черное тоже, и немного вздрогнула. – Без обид.

– Не, принято. Черный – это форма Дома. – Я махнула рукой в сторону лестницы. Пейдж шла в ногу около меня, и вернулись обратно на второй этаж.

– Цвет – это новый черный.

– Не соответствует Этану Салливану.

– Так куда мы именно идем?

Я взглянула на адрес, который дал мне Катчер... и немного улыбнулась. Если мы собирались туда, куда я думала, Габриэль был прав насчет моих знаний о надсмотре Меллори.

– Некое знакомое место, – все что я сказала.

Мы поехали в район в западной части города, известный как Украинское Село. Это был рабочий класс по соседству с церквями, едой и людьми из старой страны, этот дом был неофициальной штаб-квартирой Североамериканского Централа, бар под названием "Красная Шапочка".

Именно там, где мы главенствовали.

Бар находился на углу полосы захудалых зданий. Оборотни отдавали предпочтение содержанию перед стилем... и пище из сердца Восточной Европы над тонкими закусками. Мы еще даже не припарковали машину, когда я начала чувствовать запах остроты, мясистую благодать.

Я подъехала к концу линии, где по диагонали припарковали мотоциклы. Оборотни также предпочитали байки машинам и гордились своими кожей и хромом, который обычно использовали для передвижения.

– Они держат ее в баре? Спросила Пейдж.

– Я не совсем уверена. Но это бар стаи, так что увидим.

Мы вышли из машины и обошли байки по тротуару. Из уважения, я оставила свой меч в машине. У вампиров Дома Кадоган был тонкий союз с САС, и я не была заинтересована в их взвинчивании, тем более, что они делают нам одолжение, сохраняя Меллори более безопасно и надежнее чем смог Орден.

Катчер подъехал с другой стороны моей машины на своем седане. Он выскочил с водительского сиденья, выглядя полностью исчерпанным, глаза красные, щеки изборожденные. Он был еще одной жертвой ее одержимостью Малефициумом. Он вероятно в последнее время потратил больше, чем несколько ночей, беспокоясь о Меллори и интересно, что он мог сделать, чтобы предотвратить травму.

Мы остановились на тротуаре. – Джефф дал мне основания, – сказал Катчер, – но я хочу услышать это от тебя, потому что это не имеет никого смыла для меня.

– Если он сказал тебе, что Малефициум был уничтожен, и в этом процессе Тейт разделился на двоих, то он говорит правду. Это было также просто и безумно, как звучит.

Пейдж стала между нами

– Катчер, это Пейдж, о которой ты уже наверное слышал. Тейт сжег ее дом и всю научную библиотеку.

– Мне жаль это слышать.

Пейдж, кажется, не впечатлили извинения.

Желая сменить тему, я кивнула в сторону бара. – Габриель говорил, что-нибудь о том, чем она тут занимается?

Он покачал головой. – Ничего такого, что не взволновало бы меня. Я не радуюсь тому, что она сделала, но я также не хочу чтоб с ней плохо обращались. Я здесь, чтобы убедится, что она в порядке.

– Если тебе это не нравится, – вдруг выпалила Пейдж, – ты ничего не скажешь по этому поводу. Ты не наблюдал за ней, не остановил ее. Именно это предсказывал Орден. Хочешь знать почему тебе запретили возвращаться в Чикаго? Именно по этой причине. Было пророчество – если ты вернешься в Чикаго, дела пойдут плохо. Ты проигнорировал распоряжение Ордена, и теперь выполнил это пророчество. И посмотри, куда это нас привело.

Неуклюжая тишина.

Нам сказали, что Катчер был изгнан из Ордена, потому что хотел штаб-квартиру в Чикаго, но Орден был слишком упрям, чтобы позволить ему сделать это. Я догадалась, что всю правду мы не получим. Но было также маловероятно, что мы узнаем правду снаружи бара в Украинском Селе, поэтому я поднажала.

– Давайте просто устроим это шоу на дороге, – сказала я, и пошла к двери.

Тяжелая гитарная музыка сопровождалась запахами пищи, которая проливалась на тротуар и объявляла всему миру, что покровители бара были серьезны по отношению к своей пище, своей выпивке, и своему року.

Мы вошли внутрь, колокольчик тихо объявил о нашем существовании, но никто не обратил на нас никого внимания. Бар был обложен столами перед гигантским окном. Члены САС болтались и тихо беседовали, полностью игнорируя наше посягательство на их территорию.

Они должны были знать, что мы придем, поэтому оборотни и были так равнодушны к злоумышленникам в своем доме, альянс или нет.

– Ты. Подойди. Сядь.

Мы посмотрели на длинный деревянный бар, который стоял вдоль другой стороны комнаты. Тяжелая женщина стояла за ним, её прежде обесцвеченные светлые волосы теперь были ярко-малинового оттенка. Это была Берна, мать резидента логова "Красная шапочка" и бармен.

Я подошла к бару. – Привет, Берна.

Она сразу хмуро посмотрела на меня. – Все еще слишком худая. Ты ешь? – спросила она, её голос был с сильным восточно-европейским акцентом.

– Я постоянно ем, – уверила я.

Она покачала головой, и пробормотала что-то себе под нос. Тогда она стукнула кулаком по бару и уставилась на нас всех. – Вы поедите сейчас.

Я села. Пейдж была достаточно умна, чтобы сделать тоже самое.

-Где Мэллори? – спросил Катчер.

– Она пока не готова. Ты садись; ты ешь.

– Она моя девушка, – сказал Катчер, будто этой информации хватит, чтобы Берна передумала.

Он поступил неправильно.

Весь бар затих, и туман колючей магии заполнил комнату. Хоть Катчер и был другом Джеффа и моим другом, но он не был одним из них. Он не был оборотнем, и не был известным союзником. Он был парнем женщины, которая развязала зло в городе и принесла им новую кучу проблем, которые они не просили.

Но Берна не нуждалась в поддержке оборотней за столами для осуществления собственных желаний. Она положила руку на стойку и наклонилась над ней, грудь почти касалась прилавка, когда она посмотрела вниз на Катчера

– Ты садись. Ты ешь, – сказала она.

Катчер скользнул на стул рядом с моим, а Берна, с победоносной улыбкой на лице, исчезла за дверью из красной кожи, которая привела к заднему бару.

-Отличный выбор.– сказала я

Катчер протер ладонями лицо. – Я не хочу есть, – сказал он. – Я хочу, чтобы это закончилось.

– Я понимаю, – сказала я шепотом. – Но я думаю об этом как об упражнениях, помогающих отказаться от контроля. Меллори сделала то, что хотела, несмотря на других; и посмотри, куда это нас привело. Возможность вмешательства, предоставит ей шанс, который они не обязаны ей давать и который она, возможно, не заслуживает. Ты позволяешь им делать тяжелую работу, пусть они и устанавливают правила.

Катчер сделал саркастический звук, но не вышел. Я назвала бы это собственной победой.

Берна и оборотень помощник, которого я не распознала достали тарелки с едой, которые она поставила внизу перед каждым из нас. Голубцы, судя по их виду, которые были конкретной фишкой. В то время как мы разворачивали фольгу, она разлила без опознавательных знаков бутылку вина в три короткие чашки, затем передала такие же хорошие.

– Я надеюсь, что никто не вегетарианец, – сказала я, не теряя времени углубившись в пьянящий, пряный аромат мяса и капусты. Было несколько вещей, которые снимали стресс также хорошо, сытный обед и я благодарила богов – Украинских и других – за то, что я могла съесть то, что хотела безнаказанно. Иногда, не высасывая это будучи вампиром.

Мы ели спокойно и целенаправленно, в то время как Берна наблюдала за барной стойкой. Она чередовала проверку количества пищи в наших тарелках и статус мыльной оперы на маленьком, неясном, черно-белом телевизоре за барной стойкой. Я не знала шоу или персонажей, но врач и медсестра работали над телом в коме, я думаю, пострадала жена врача.

После, мы бы убрали свои тарелки, но Берна не позволит нам этого сделать, она освободилась от них, а затем издала низкий свист.

Через некоторое время, Габриель прошел через красную кожаную дверь. Он позвал нас следовать за ним в потертую комнату за баром, где трое других оборотней в кожаных куртках сидели за старым виниловым столиком, карты в руках и стаканы со спиртными напитками в зоне досягаемости.

Я им уважительно кивнула и была рада, что они кивнули в ответ. Катчер, мудро, держал рот на замке.

Мы последовали за Габриелем через другую дверь, в ту часть бара, которую я не видела – кухня, которая сильно пахла дезинфицирующим средством, мясом и хорошо приготовленной капустой.

Еще несколько шагов разместили нас в дверном проеме задней комнаты, где миниатюрная женщина в джинсах, футболке и сетке в волосах стояла перед промышленной раковиной, вычищая еду с тарелок гигантским распылителем.

Каждый раз меня что-то поражало, и я была уверена, что это мое удивление пересилит все прочее за последнее время. Такого просто не может быть.

Девушка с распылителем? Единственная, Меллори Деланси Кармайкл.

– Меллори, – сказал Габриель.

Она выключила распылитель и посмотрела на него, щеки покраснели, когда она увидела кого он привел туда, где очевидно была ее новая обитель.

Она повесила распылитель на крючок у двери и вытерла руки об свои штаны. Ее тонкая футболка почти промокла насквозь, а ее руки были серыми и потрескавшимися. И это было вероятно меньше от воды, чем от магии которую она создавала.

– Привет, – сказала она смиренно.

Холодный воздух протек из открытого проема двери в конце комнаты. Перед ними стоял крепкий оборотень в куртке САС, с большим автоматическим оружием в руках. Я догадалась, что они не принимали шансы на другой побег.

– Ты в порядке? – спросил Катчер.

Она кивнула, покусывая нижнюю губу. – Учитывая все обстоятельства. – Она не смотрела бы мне в глаза, так что мгновение мы стояли в молчании.

– Почему бы нам не позволить им догнать? – спросил Габриель. – Меллори многое предстоит сделать, прежде чем закончится ночь, и она может закончить это, пока общается с Катчером.

Учитывая высоту стопки тарелок, еще не чищеных, у нее был хороший кусок работы, что бы двигаться. Я подумала есть ли у Берны секунда.

– Хорошая идея, – сказала я. поворачиваясь вокруг и показывая Пейдж следовать за мной. Мы пошли обратно в заднюю комнату, стол теперь был без выпивки и игроков в карты.

– Присаживайтесь, – сказал Габриель.

Я сделала так, как мне сказали. – У этого парня огромная пушка, – отметила я.

– Она вызвала большую беду.

Я не могла поспорить с этим. – это и будет ее наказанием? Мыть посуду?

– Ее наказание – не моя работа, – сказал Габриель. – И, честно говоря, в моей жизни или в твоей недостаточно посуды. Но это не главное. Задача не имеет значения. Действие имеет значение. Знаешь, что является моей проблемой номер один с Орденом?

Десятки вычурных ответов выскакивали в уме – Они побили тебя в софтболл? Никаких официальных футболок? Дешевая выпивка у Орден/Стая миксы? – но мне удалось удержать их при себе. Пейдж, мудро, сделала также.

– У них есть монументальная сила, и по большей части, они используют ее, что бы служить себе.

– Это не совсем правда, – прервала Пейдж, но Габриель не спрашивал ее мнения и подавил ее с первого взгляда.

– Я знаю ваше представление решения проблем. Но вы сами создаете те проблемы, которые пытаетесь решить; что не делает вас филантропами. Это просто делает вас нарциссическими.

– Стая хотела сбежать на Аляску, что бы избежать участия в сверхъестественных проблемах, – указала я. – Как это может быть лучшим?

– Потому, что мы не сидим там, притворяясь что святее тебя, как колдуны с ответами на все мировые проблемы.

Пейдж уставилась на стол. Это не было принятием того, что у Ордена были проблемы, но, пожалуй, было лучше, чем отрицание всего остального, больше схожее с попыткоу спрятать голову в песок

– У вас есть долгосрочный план? – я задалась вопросом.

– Выживание является ее долгосрочным планом, – сказал он. – Выжить в нашей среде – без ласки, без магии, без уважения которое не заработано.

Для меня это имело смысл. На первый взгляд это больше походило на непослушного подростка, чем на волшебницу с проблемами черной магии, но все-равно работало.

Через двадцать минут Катчер вернулся через дверь. Он и Габриель перекинулись тихими словами, а после, пожали руки и подумала, что это предвещает нечто хорошее для положения сверхъестественных отношений.

– Она вся твоя, – сказал Катчер, – Она только поднялась на перерыв.

Габриель кивнул. – У нее есть пятнадцать минут после каждой двух-часовой смены, когда она работает руками. Это очень справедливая система.

Это было странно, у оборотней была система для подобных ситуаций? Тем не менее, я взглянула на Габриеля. – Я бы хотела поговорить с Меллори, если все в порядке?

– Позовешь, котенок.

– В таком случае, сказала я Катчеру, – Я думаю Пейдж нужно подвезти кое-куда.

Она встала и также кивнула. – Мне нужно поговорить с Баумгартнером. Это вероятно неплохая идея, если позволите.

Катчер кивнул, затем с опаской взглянул на дверь, за которой работала Меллори.

– Иди домой, – сказала я ему. – Она здесь в безопасности, и ты выглядишь так буд-то мог бы использовать время для отдыха.

– Не будь я измотан, ты бы мне за это ответила.

– Ты устал, так что я буду притворятся, что ты сделал саркастическое возражение. – Я положила руку ему на плечо. – Серьёзно. Иди вздремни.

Он кивнул, а потом вывел Пейдж из комнаты.

– Ты уверена, что готова для нее? – спросил Габриель.

Я выдохнула. – Я думаю, что вопрос лучше, готова ли она для меня.

После предложенных направлений Гейба, я нашла Меллори в маленькой спальне верхней части узкой лестницы позади кухни.

В комнате мало, что находилось. Двойная кровать. Маленький столик. Стены были увешаны старомодными обоями несущими на себе мультяшную клубнику.

Меллори сидела на краю кровати уставившись на потрескавшиеся руки на ее коленях.

Она посмотрела на меня и выпустила струйку худых белых волос. – Что ты здесь делаешь?

– Я хотела проверить тебя.

Обрушилась тишина. Я представляла, что встреча с Меллори будет неловкой, и я была права. "Неудобно" было мягким словом, для тысячи невысказанных слов, которые висели между нами. Она она была той, кто объяснит, что делать, поэтому я вошла внутрь и закрыла за собой дверь. Я села на деревянный пол скрестив ноги, и, в неловком молчании, взглянула на свои ногти. Они не выглядели большими, но я боролась с гномом-мутантом, колдуньей и Тейтом.

– Как ты себя чувствуешь? – наконец спросила я.

Она невесело рассмеялась и вытерла слезы со щек. – Так же. Плохо. Глупо. Я чувствую себя неправильно, Мерит. Глубоко в моих костях, я чувствую себя неправильно. До сих пор.

– Я знаю.

Она посмотрела на меня. – Я не пыталась кого-нибудь обидеть.

– То, что ты не пыталась это сделать намеренно, не означает, что ты не несешь ответственность за это.

Она кивнула.

– Ты могла бы быть мертвой прям сейчас, Меллори. Мы все могли быть мертвы. Так же, дом Пейдж сгорел, Малефициум поджарился. Тейта в два раза больше человека, чем было, и мы понятия не имеем где он и как его остановить.

– Я знаю, – сказала она. – Я знаю.

– Как вы с Тейтом зацепились?

– Я знала, что книга была в бункере, но я не знала как туда попасть.

Там много для моей теории Интернет-исследования.

Я смотрела за фермой, думая, что когда ты появишься и попадешь в бункер. Вот где он нашел меня. Он сказал, что мы могли бы помочь друг другу.

– Ты отвлечешь внимание, а он схватит Пейдж, чтобы показать ему бункер.

Она кивнула. – Мне жаль. Я знаю, этого недостаточно, но мне жаль.

– Ты понимаешь, под какую опасность ты поставила город? Под какую опасность ты поставила вампиров? Когда появляется какое-то дерьмо, Меллори, они обвиняют нас. Они обвиняют вампиров. Город, ГС, мэр. Мы должны регистрироваться в городе просто, чтобы жить, мы как осужденные на условно-досрочном освобождении.

– Что ты хочешь, что бы я сказала?

Это был хороший вопрос. Что она могла бы сказать, чтобы стереть последние несколько дней?

– Я не знаю, – сказала я честно. – У нас большая совместная история, ты и я. И как же я рада, то ты вернула Этана, и пройдет много времени, прежде чем ты сделаешь это людям, которым ты навредила.

– Боль избивает меня, – тихо сказала она. – Боль победила. Я знаю, это трудно понять...

– Это трудно понять, потому что ты никому ничего не говоришь об этом. Я узнала, чем ты увлеклась, когда обнаружила, что ты предала меня и мой Дом. Если ты не считаешь, что Саймон достоин твоего доверия, то ты должна была поговорить с Катчером. Или моим дедом. Или с кем-нибудь еще. Ты должна была сделать что-нибудь, но совсем не то, что сделала.

Какой-то момент она молчала. – Ты ненавидишь меня?

Это не много говорило о нас, что мне пришлось задуматься над ответом. Честно говоря, я не была уверена в том, что я чувствовала. У нас с Меллори была история дружбы – история больше, чем с кем-либо другим, являющимся частью моей жизни в настоящее время. Но она продвинулась вперед, независимо от того, кому еще она навредила, и независимо от последствий. Она почти разрушила Чикаго и умудрилась разделить двух Тейтов на Среднем Западе.

Для меня, конечно, было трудно любить ее так сильно. И прошло бы много времени, прежде, чем я смогла бы снова уважать ее. Но...

– Нет, я не ненавижу тебя. Ты вернула мне его.

– Не по правильным причинам.

– Нет. но ты все равно это сделала. – Было бы лучше если бы Этан не был с ней связан, но я не собиралась ей в этом подсказывать. Он не может быть ее фамильяром, но я точно не хочу, чтоб она это тестировала насколько глубоко побеждала их связь. Она не была готова к этому. Я не была готова к этому.

– Я ненавидела его начала, – сказала она. – И думаю ты тоже. Он был властным и не сочувствовал твоей ситуации. И тогда ты позволила быть себе уязвимой, а потом он пригласил в Дом другую девушку. Потом он принял твою долю и проявил себя.

Я кивнула.

– Возможно, он не совсем Дарт Салливан, больше, – сказала она.

Мы обе молчали. – Я не знаю, смогу ли я сделать это. – сказала она через пару минут.

– Что сделать?

– Вернуться к этому. Лицом к тому, что я сделала. я могу взять на себя ответственность за это. Я не дура; я знаю, это была моя ошибка. Но я... расстроена, я думаю. Оборотни – я вижу как они смотрят на меня. Отвращение в их глазах, Мерит. Катчер так зол, так унижен, и я знаю Орден собирается наказать меня. И я заслуживаю худшее, что они смогут придумать.

Она взорвалась длинными, слезными рыданиями, но я не готова была подойти к ней. Не готова была утешить ее, не тогда, когда она навредила мне так сильно. Не тогда, когда они скорбят, а тогда, когда они все еще нуждаются в утешении.

– Как я могу вернуться в мир, зная, что я сделала? – она посмотрела на меня, красными опухшими глазами, ее лицо было мокрым. – Я навредила людям, и вы ребята, попали в беду. И Катчер... Я не знаю смогу ли я когда-либо вернуть его.

– Он сказал это?

– Он сказал, что ему нужно время. – она прикрыла рот рукой, но едва удалось подавить рыдания.

– Тогда смирись с этим и дай ему время. Бог знает, что он это заслужил. Все что мы имеем.

– Я собираюсь потерять его. О, Боже, Мерит, я соираюсь потерять его.

– Возможно и потеряешь. – согласилась я. – Ты предала его доверие. Ты выбрала темную магию, а не своих друзей, свои город, своего мужчину. Я уверена, он не принимает это как положительное. Я не принимаю это как положительное.

– Так много для подслащивания.

– Я здесь не для того, чтоб подслащивать. Здесь не хэппи-энд, Меллори. Не горшок с золотом. Это не ТВ-шоу, которое ты можешь выключить и мир вернется в норму. Пострадали люди. А так как Тейт все еще там, есть вероятность большей боли по пути.

– Я не могу смотреть на это.

– Конечно ты можешь. И ты станешь.

Она взглянула на меня.

– У нас у всех бывают дни, когда мы чувствуем себя маленькими. Реально маленькими. Совершенно неадекватными, но обремененные всей этой ответственностью. Я должна удерживать свои Дом в безопасности. а ород от разрушения. Я должна поступать правильно по отношению к Этану и остальным моим вампирам. Я должна сражаться в боях против людей, которые не должны быть моими врагами – особенно, когда врагов и так много, куда не пойдешь. Бывают дни когда я с удовольствием натянула бы одеяло с головой и послала бы все к чертям.

Но я не делаю этого. Большинство людей этого не делают. Большинство людей встают и делают свою работу и работают своими задницами без всякой награды вообще – а просто потому, что так они получать возможность прожить следующий день и делают это снова и снова. Мир не совершенный и в некоторые дни он изнашивает тебя. Ты можешь либо согласится с этим, столкнуться этим, и можешь помогать другим, а не быть помехой. Или ты можешь считать, что правила слишком жесткие и тебя не касаются, а можешь проигнорировать и делать вещи, которые усложнят жизнь другим. Временами жизнь это грусть, но ты работаешь так или иначе. Иногда это страдания, и работаешь так или иначе. Дело не в совершенстве. Дело в том, что ты работаешь так или иначе.

Меллори немного кивнула.

– Ты создаешь выход из этого. – сказала я. Трудный путь – один день во времени, и с терпением. И ты будешь надеяться, что у него для тебя тоже есть терпение.

Она снова кивнула. Пожар вышел из нас обоих, и мы сидели так некоторое время – минут пятнадцать, наверное – пока не раздался стук в дверь.

Мы посмотрели вверх. Оборотень, которого я не узнала, указал на Меллори. Ты нужна внизу. – сказал он. Ответа он ждать не стал, просто исчез. Я догадалась, что он не ждал неповиновения.

Она поднялась. – Я должна идти.

Я кивнула. – Я должна вернутся в Дом. Удачи.

Она засунула руки в карманы, скрывая вещественные доказательства ее преступлений. – Спасибо. Я думаю, я тебя еще увижу.

Я кивнула и смотрела как она идет вниз, чтобы приступить к работе. Я надеялась, что в этот раз получится лучше.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: