ЖИВОЙ ЗВУК. По снегу, летящему с неба 1-й куплет

Сцена разделилась на две половины. Справа Хозяйка гостиницы и Жена мэра беседовали с Бертом. Слева Священник разговаривал с жителями.

ЖЕНА МЭРА: Здравствуйте. Как поживаете?

СТАРИК БЕРТ: Спасибо, не жалуюсь.

ЖЕНА МЭРА: Жители собрались, чтобы решить, как быть с чужестранцем.

СТАРИК БЕРТ: А что тут решать? Либо принять его предложение, либо пусть через двое суток едет восвояси.

ХОЗЯЙКА ГОСТИНИЦЫ: Нам и в голову никогда бы не пришло принять его предложение.

СВЯЩЕННИК: Я вам объясню, как производится расстрел. Выделяют для этого полувзвод — семерых солдат, которые и должны привести в исполнение смертный приговор. Семерым солдатам дают семь ружей; из них шесть заряжены боевыми патронами, а одно — холостым. Одинаково воспламеняется порох, одинаково звучит выстрел, но в холостом патроне нет свинцовой пули, которая должна вылететь из дула и поразить осужденного.

ХОЗЯЙКА ГОСТИНИЦЫ: Мы решили посмотреть, все ли благополучно возле вашего дома.

СТАРИК БЕРТ: Все в полнейшем порядке. Хотя кто знает - может быть, я завтра умру. Со стариками такое иногда случается: возьмут да умрут.

ЖЕНА МЭРА: Вам рано еще думать о смерти.

СТАРИК БЕРТ: Может, и рано, но кто знает, что ждет нас завтра?

СВЯЩЕННИК: Солдаты не знают, кто из них стреляет холостыми. Каждый считает, что именно он, и потому ответственность за смерть этого человека возлагает на своих товарищей, которые никогда прежде не видели казнимого, но обязаны по долгу службы стрелять в него.

ЖЕНА МЭРА: Я нахожу, что с возрастом все мы начинаем осознавать неизбежность смерти. И надо учиться принимать ее с кротким и мудрым смирением, ибо порою она избавляет нас от ненужных страданий.

СТАРИК БЕРТ: Именно об этом я и размышлял сегодня целый день. И знаете, к какому выводу пришёл? Я очень-очень, ну просто ужас как боюсь смерти. И не верю, что пробил мой час.

СВЯЩЕННИК: Завтра я поступлю так же: из половины патронов свинец извлеку, а в остальных — оставлю. Все выстрелят залпом, но никто не будет знать, есть в его ружье настоящий заряд или нет. И таким образом каждый из вас сможет считать, что не виноват.

СТАРИК БЕРТ: Как хорошо, что мы живем не в средневековье: вы ведь знаете, что кое-кто в нашем городе считает меня колдуном? А живи мы с вами в ту пору, они бы захотели сжечь меня на костре — да-да, сжечь заживо, и только потому, что кто-то решил бы, будто я в чем-то виноват.

СВЯЩЕННИК: Можете быть уверены, что уж мое-то ружье будет заряжено по-настоящему. От самого себя я прятаться не могу.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: