Наше поле у Бородино

Заявка

На участие в Открытом литературном конкурсе

СПб ГБУ «МПЦ «Московский»

«Бумажные мысли, чернильные строчки»

Фамилия, Имя, Отчество участника (будет написано в дипломе)

Гусев Андрей

2. Номинация прозаическое произведение - очерк

3. Возраст участника 26 лет

4. Название произведения Наше поле у Бородино

5. E-mail или ID вашего профиля в VK.com https://vk.com/id10072315

6. Контактный телефон руководителя 8-981-833-14-41

Подростково-молодежный клуб и район

краеведческий клуб «София» Дома молодёжи «Царскосельский» - Пушкинский район

Наше поле у Бородино

Мне всегда было очень интересно, какое оно, Бородинское поле. Я мечтал когда-нибудь там побывать, но не строил планов и почти не надеялся. Однако, жизнь, порой, подкидывает нам безумные возможности. Так случилось и в этот раз.

Меня не надо было уговаривать, достаточно было намекнуть о возможности поехать в эти места славы нашего народа. Все 3 месяца, что я ждал поездки, я уже мысленно был там. Я представлял себе, какими были эти места 200 лет назад, какими они стали сейчас… Но то, что я увидел, стало для меня сюрпризом.

Я ожидал, что мне откроется огромное поле, лежащее между двух гряд холмов, ставших когда-то естественными укреплениями для наших войск и французов. Но первое, что я увидел, был лес. Высокие деревья так тесно встали друг к другу, что через него сложно пройти пешему человеку, не то чтобы развернуться конному. Небольшие поля между этими массивами деревьев напоминали о былых просторах, но увидеть всю былую широту и великолепие этих мест, увы, теперь можно только на картинах…

Впрочем, такой контраст ожидаемого с увиденным не помешал мне попробовать составить свое впечатление о происходившем здесь 200 лет назад. Первой моей «жертвой» стали Семеновские флеши, воссозданные частично. Надо было попробовать всё: прыгнут в ров, взобраться на насыпь, подобно французскому солдату; посмотреть в бойницу на открывшееся поле, залечь на дне оврага, подобно солдату русскому, пробежаться вдоль укреплений, почувствовав себя могучим кирасиром, бесстрашно идущим в атаку под пушками… Вы, наверное, подумаете «Что за ребячество?». А ведь для того я и приехал – чтобы понять, что же происходило, как, в каких масштабах. Ощутить хотя бы отголосок того страха, отваги, доблести, ненависти и решительности, что царили над полем 200 лет назад.

Штурмовать Семеновский овраг вместе с конницей Груши. Перейти реку Колочу вместе с французским полком под ядрами батареи Раевского и пулями русских егерей. Атаковать Семеновские флеши вместе с маршалом Даву. Отбить флеши в доблестной атаке генерала Багратиона и увидеть то роковое мгновение, что заставило столь отважное сердце остановиться. Увидеть лица наших артиллеристов, гусар, гренадер… В последний раз вырвать из рук Наполеона укрепления Раевского.

Я постарался не оставить без внимания ни один важный эпизод сражения и всё бегал, торопился, искал и находил.

Память потомков очень крепка. На местах боев стоят мемориальные стелы, захоронения, памятники. Все Бородинское поле буквально «усеяно» этими молчаливыми стражами нашей памяти, совести и чувства долга. Больше всего мне запомнились (хотя, конечно, я стараюсь помнить все, что видел) два сооружения: Спасо-Бородинский девичий монастырь и памятник на холме, где располагалась батарея Раевского.

Монастырь мне более всего запомнился своим храмом. Издалека видно золотые, горящие на Солнце купола этого красивого, величественного сооружения, воздвигнутого на месте Семеновских флешей. Мне сложно описать его, этого кирпичного пятиглавого гиганта, ведь я почти не знаю никаких архитектурных названий, определений, но в нескольких словах скажу: красивый, как молодой офицер в парадном мундире, он будто бы приветствует сквозь века тех, кто отдал самое дорогое на этом поле. Прекрасно украшенный, по-праздничному гордый и воодушевленный, он празднует победу Духа наших воинов. Кирпично-красный, цвета крови и самого прекрасного чувства на Земле, он свидетельствует нам о них. Для нас этот храм стал привратником, пропустившим нас в мир доблести и славы наших предков. Монастырь был основан женой Тучкова 4-го, погибшего на флешах. Она же и стала первой настоятельницей. Так что, можно сказать, что этот монастырь не только памятник, указующий место, но и символ беззаветной любви и долга тысяч женщин России по отношению к мужьям, сражающихся за свободу и будущее своих семей и народа.

Памятник на батарее Раевского стрелой рвется в небо, пробивая, кажется, насквозь все века, невзгоды и ненастья, свалившиеся на долю нашей Родины… и венчает его золой крест, стоящий на пучке золотых лучей… Сложно сказать, что имел в виду архитектор. Быть может, это многолучевая звезда, быть может, намек на купола церквей и храмов. Но скорее всего, мне так приятнее думать, это золотой символ братской могилы, вознесенный и увенчанный крестом Православной Веры, что укрепляла дух и помогала идти вперед, когда оставался один лишь путь назад.

Очень важно для меня было посетить могилу Петра Ивановича Багратиона. Ходит легенда, что стараниями необузданной и, тогда еще необразованной большевистской силы, могила была осквернена, и прах утерян. Но Бог с теми, кто это сделал, важно то, что сейчас мы можем встать у плиты, возложить цветы и молча поблагодарить павших героев за спасенное Отечество.

«Все смешалось: кони, люди…» Раньше я даже не задумывался над тем, что несет эта фраза. Но теперь я мог это увидеть. 2500 человек с двух сторон столкнулись, пусть в миниатюре реконструкции, на Бородинском поле. В шутку рубясь, но не на шутку накаляя страсти, быть может, этим людям и удалось показать нам, как все могло выглядеть. Несмолкаемая канонада, дым, застилающий все поле, полки, стоящие в линиях, кружащая меж ними конница… Пестрые мундиры, яркие плюмажи, блестящие каски и кирасы. Падающие кони, лежащие на холодной мокрой земле люди. А если добавить с помощью воображения кровь, члены, отделенные от тел, вывороченные внутренности, поскальзывающихся на крови товарищей и врагов людей, окровавленные сабли и обезумевшие от страха и решимости глаза… Многое заставила нас пережить ожившая история, реконструкция Бородинского сражения. И чувство гордости за наших героев, чувство восхищения противником…

Но все заканчивается, как и было предсказано. Мы садимся в электричку, едва не опоздав, стараясь как можно больше взять у этих благословенных мест. Состав трогается и… я понимаю, что влюбился. Влюбился в пейзажи, в памятники, в покой и красоту, что обитают на Бородинском поле. И обитают вполне заслуженно: две войны прошлись по этим местам тяжелыми коваными колесами и глубокими следами гусеничных траков. Много повидали эти речки, деревья, холмы. И уезжать от их мудрости совсем не хочется. Хотя, впрочем, хорошенького помаленьку. Ведь, если вспомнить, что с нами случилось?

Мы прикоснулись к событиям прошлого, ощутили их на себе (это я о морозных ночах в палатках и жарком дне). Сидели в кругу с друзьями, болтая под треск костра, напевая песни. Прикоснулись к миру реконструкции, наблюдая издалека ее жизнь на протяжении нескольких дней, и увидели, как чехи делают чешские укрепления, «наши» скачут по полям, «французы» выставляют разведку. Побывали без визы на земле, принадлежащей Республике Франция - на холме под памятником «Погибшим воинам Великой Армии». И самое главное, пожалуй, что с нами случилось необыкновенного, – мы там были, мы это видели воочию.

Хочется закончить фразой великого человека, чьим почитателем я сам себя считаю в некоторой мере, мыслью, которую я понял не через документальные фильмы, уроки истории, но к которой я пришел, увидев Бородино глазами врага: «Французы в нём показали себя достойными одержать победу, а русские стяжали право быть непобедимыми…» Слава непобежденным!

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: