Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






ДОПРОС ОБВИНЯЕМОГО ХРИСТИАНА ГЕОРГИЕВИЧА РАКОВСКОГО ГАВРИИЛОМ ГАВРИИЛОВИЧЕМ КУЗЬМИНЫМ 26 ЯНВАРЯ 1938 ГОДА 2 страница




Г. — Где?

Р. — В Испании… Не знаете этого?.. Раз вы спрашиваете; и вот теперь скажите мне, не находите ли вы все это очень странным? Пораздумайте, полиция… Не знаю, обратили ли вы внимание на странное сходство, которое существует между финансовым Интернационалом и Интернационалом пролетарским; я бы сказал, что один является оборотной стороной другого, и этой оборотной стороной является пролетарский, как более модерный, чем финансовый.

Г. — Где вы видите подобие в вещах столь противоположных?

Р. — Объективно они идентичны. Как я это доказал, Коминтерн, дублируемый реформистским движением и всем синдикализмом, вызывает анархию производства, инфляцию, нищету и безнадежность в массах; финансы, главным образом финансовый Интернационал, дублируемый сознательно или бессознательно частными финансами, создают те же самые противоречия, но еще в большем количестве… Теперь мы бы могли уже догадаться о причинах, по каким Маркс скрыл финансовые противоречия, каковые не могли бы укрыться от его проницательного взора, если бы не имелось у финансов союзника, воздействие которого, объективно-революционное, уже тогда было необычайно значительно.

Г. — Бессознательное совпадение, но не союз, предполагающий ум, волю, соглашение…

Р. — Оставим эту точку зрения, если вам угодно… Теперь лучше перейдем к субъективному анализу финансов и даже еще больше: разглядим, что представляют собой персонально люди, там занятые. Интернациональная сущность денег достаточно известна. Из этого факта вытекает то, что организация, которая ими владеет и их накапливает, является организацией космополитической. Финансы в своем апогее, как самоцель, как финансовый Интернационал., отрицают и не признают ничего национального, не признают государства, а потому объективно он анархичен и был бы анархичен абсолютно, если бы он, отрицатель всякого национального государства, не был бы сам, по необходимости, государством по своей сущности. Государство как таковое — это только власть. А деньги — это исключительно власть.

Это — коммунистическое сверхгосударство, которое мы создаем вот уже в течение целого века и схемой которого является Интернационал Маркса. Проанализируйте — и вы разглядите его сущность. Схема — Интернационал и его прототип СССР — это тоже чистая власть. Подобие по существу между обоими творениями — абсолютно. Нечто фатальное, неизбежное, ибо персональность их авторов была идентична: финансист настолько же интернационален, как и коммунист. Оба под разными предлогами и при помощи различных средств борются с национальным буржуазным государством и его отрицают. Марксизм — для того, чтобы преобразовать его в коммунистическое государство; отсюда вытекает, что марксист должен быть интернационалистом, финансист отрицает буржуазное национальное государство, и его отрицание заканчивается само в себе; собственно говоря, он не проявляет себя интернационалистом, но космополитическим анархистом… Это его видимость на данном этапе, но посмотрим, что он собой представляет и чем он хочет быть. Как вы видите, в отрицании имеется налицо индивидуальное подобие между коммунистами-интернационалистами и финансистами-космополитами, в качестве естественного результата такое же подобие имеется между коммунистическим Интернационалом и финансовым Интернационалом.

Г. — Случайное подобие, субъективное и объективное в противоречиях, но, стирающееся и малозначащее в самом радикальном и реально существующем.

Р. — Разрешите мне не отвечать сейчас, чтобы не прервалась логическая нить… Я хочу только расшифровать основную аксиому: деньги — это власть. Деньги — это сегодня центр всемирной тяжести… Надеюсь, что вы со мной согласны?..

Г. — Продолжайте, Раковский, прошу вас.

Р. — Понимание того, как финансовый Интернационал постепенно, вплоть до теперешней эпохи, сделался хозяином денег, этого магического талисмана, ставшего для людей тем же, чем был для них Бог и нация, есть нечто, что превышает в научном интересе даже искусство революционной стратегии, ибо это тоже искусство и тоже революция. Я вам это истолкую. Историографы и массы, ослепленные воплями и помпой Французской революции, народ, опьяненный тем, что ему удалось отнять у короля — у привилегированного — всю его власть, не приметили, как горсточка таинственных осторожных и незначительных людей овладела настоящей королевской властью, властью магической, почти что божественной, которой она овладела, сама этого не зная. Не приметили массы, что эту власть присвоили себе другие и что они вскоре подвергли их рабству более жестокому, чем король, ибо тот в силу своих религиозных и моральных предрассудков, был неспособен воспользоваться подобной властью. Таким образом получилось, что высшей королевской властью овладели люди, моральные, интеллектуальные и космополитические качества которых позволили им ею воспользоваться. Ясно, что это были люди, которые от рождения не были христианами, но зато космополитами.

Г. — Что же это за мифическая власть, которой они овладели?

Р. — Они присвоили себе реальную привилегию чеканить деньги… Не улыбайтесь, иначе мне придется поверить в то, что вы не знаете, что такое деньги. Я вас прошу представить себя на моем месте. Мое положение перед вами равносильно положению товарища доктора, которому пришлось бы разъяснить бактериологию воскресшему медику из эпохи до Пастера. Но я могу объяснить себе ваше неведение и могу вам простить его. Наш язык употребляет слова, которые вызывают неправильные мысли о вещах и поступках благодаря силе умственной инерции, и не соответствует реальным, и точным понятиям. Я сказал: деньги; ясно, что в вашем воображении моментально изобразились очертания реальных денег из металла и бумаги. Но это не так. Деньги — это теперь уже не то; реальная циркулирующая монета — это настоящий анахронизм. Если она еще существует и циркулирует, то только в силу атавизма, только потому, что удобно поддерживать иллюзию, чисто воображаемую фикцию на сегодняшний день.

Г. — Это блестящий парадокс, рискованный и даже поэтический…

Р. — Если угодно, может быть это и блестяще, но это — не парадокс. Я знаю уж — и вы поэтому улыбнулись, — что в государствах еще чеканят на кусках металла или на бумаге королевские бюсты или национальные гербы, ну и что же? Большое количество циркулирующих денег — деньги для крупных сделок, как представительство всех национальных богатств, деньги, да, деньги — их начали выпускать те немногочисленные люди, на которых я намекал. Титулы, буквы, чеки, долговые обязательства, индоссо, учеты, котировка, цифры, без конца цифры, неудержимым водопадом наводнили государства. Что же представляют собой наряду с ними металлические и бумажные деньги?.. Нечто, не имеющее влияния, какой-то минимум перед лицом нарастающего прилива все наводняющей финансовой монеты. Они, тончайшие психологи, безнаказанно добились еще большего благодаря общему невежеству. Кроме колоссально пестрого разнообразия финансовых денег, они создали деньги-кредит, с целью сделать их объем бесконечным. И придать им быстроту мысли… Это — абстракция, существо разума, цифра, число, кредит, вера… [4]

Понимаете ли вы уже?.. Мошенничество, фальшивые деньги, снабженные легальным курсом… выражаясь другими терминами, чтобы вы меня поняли. Банки, биржи и вся мировая финансовая система — это гигантская машина для того, чтобы совершать противонатуральные безобразия, по выражению Аристотеля; заставлять деньги производить деньги — это нечто такое, что, если оно является преступлением в экономике, то по отношению к финансам это преступление против уголовного кодекса, ибо оно является ростовщичеством. Я уж не знаю, каким аргументом все это оправдывается: может, тем, что они получают легальные проценты?.. Даже признавши это, а этого признания и так уж слишком достаточно, мы видим, что ростовщичество все равно существует, ибо если даже полученные проценты и легальны, то они измышляют и фальсифицируют несуществующий капитал. Банки всегда имеют в качестве вкладов или денег в продуктивном движении какое-то количество денег в пять или даже, может быть, в сто раз больше, чем имеется физически выпущенных денег. Я не буду говорить о тех случаях, когда деньги — кредит, т. е. деньги фальшивые, сфабрикованные, превосходят количество денег, выплаченных как капитал. Имея в виду, что законные проценты устанавливаются не на реальный капитал, а на несуществующий капитал, проценты оказываются незаконными во столько раз, во сколько фиктивный капитал выше реального.[5]

Имейте в виду, что эта система, которую я детализирую, является одной из самых невинных среди употребляемых для фабрикации фальшивых денег. Вообразите себе, если сможете, небольшое количество людей, обладающих бесконечной властью в обладании реальными богатствами, и вы увидите, что они являются абсолютными диктаторами биржи, а вследствие этого и диктаторами производства и распределения и также работы и потребления. Если у вас хватит воображения, то возведите все это в мировую степень, и вы увидите его анархическое, моральное и социальное воздействие, т. е. революционное… Теперь вы понимаете?..

Г. — Нет, пока что еще нет.

Р. — Ясно, очень трудно постигать чудеса.

Г. — Чудо?

Р. — Да, чудо. Разве это не чудо, что деревянная скамья превратилась в храм? А ведь такое чудо люди видели тысячу раз, не моргнув глазом, в течение целого века. Ибо это было необычайным чудом, то, что скамьи, на которых усаживались засаленные ростовщики для торговли своими деньгами, сейчас превратились в храмы, величающиеся на каждом углу современных больших городов своими языческими колоннадами; и туда идут толпы людей с верой, которую им уже не внушают небесные божества, для того, чтобы принести усердно вклады всех своих богатств божеству денег, каковое, как они думают, обитает внутри железных несгораемых касс банкиров, предназначенных в силу своей божественной миссии увеличивать богатства до метафизической бесконечности.

Г. — Это новая религия гнилой буржуазии?

Р. — Религия, да; религия могущества.

Г. — Вы оказываетесь поэтом экономики.

Р. — Если угодно, то для того, чтобы дать понятие о финансах как о произведении искусства, наиболее гениальном и наиболее революционном во все времена, необходима поэзия.

Г. — Это ошибочный взгляд. Финансы, как определяет их Маркс, а главным образом Энгельс, определяются системой капиталистического производства.

Р. — Точно, только как раз наоборот: капиталистическая система производства определяется финансами. То, что Энгельс говорит обратное и даже делает попытки доказать это, является самым очевидным доказательствам того, что финансы господствуют над буржуазным производством. Так оно есть и так было еще до Маркса и Энгельса, что финансы были самой мощной машиной революции, а Коминтерн при них был не более, чем игрушкой. Но ни Маркс, ни Энгельс не станут раскрывать или разъяснять этого. Наоборот, используя свой талант ученых, они должны были вторично закамуфлировать правду для пользы революции. Это они оба и проделали.

Г. — Эта история — не новая; мне все это несколько напоминает то, что лет десять тому назад написал Троцкий.

Р. — Скажите мне…

Г. — Когда он заявляет, что Коминтерн — это консервативная организация по сравнению с Биржей в Нью-Йорке, он указывает на крупных банкиров как на изобретателей революции.

Р. — Да, он сказал это в маленькой книжке, в которой он предсказал падение Англии… Да, он сказал это и добавил: «Кто толкает Англию на путь революции?» …и ответил: «Не Москва, а Нью-Йорк.»

Г. — Но припомните также его утверждение, что если финансисты Нью-Йорка и ковали революцию, то это делалось бессознательно.

Р. — То объяснение, которое я уже дал для того, чтобы понять, почему закамуфлировали правду Энгельс и Маркс, одинаково действительно и для Льва Троцкого.

Г. — Я ценю у Троцкого только то, что он в своего рода литературной форме интерпретировал взгляд на факт, сам по себе слишком известный… с которым считались уже раньше. Ибо, как правильно говорит сам Троцкий, эти банкиры «выполняют с непреодолимостью и бессознательно свою революционную миссию».

Р. — И они выполняют свою миссию, несмотря на то, что Троцкий заявляет об этом? Что за странная вещь! Почему же они не выправляются?

Г. — Финансисты — бессознательные революционеры, ибо они таковы только объективно… в силу своей умственной неспособности видеть окончательные результаты.

Р. — Вы искренне верите этому?.. Вы думаете, что среди этих настоящих гениев есть кое-кто бессознательный?.. Вы считаете идиотами людей, которым на сегодняшний день подчиняется целый мир?.. Это-то уж действительно было бы глупейшим противоречием!

Г. — На это вы претендуете?..

Р. — Я просто утверждаю, что они революционеры объективно и субъективно; вполне сознательные.

Г. — Банкиры!.. Вы сошли сума?..

Р. — Я — нет. А вы?.. Поразмыслите. Эти люди такие же, как вы и я. То, что они владеют деньгами в неограниченном количестве, поскольку они сами их создали, не дает нам возможности определить предел всех их амбиций… Если человеку доставляет что-либо полное удовлетворение, то это удовлетворение его честолюбия. И больше всего — удовлетворение властолюбия. Почему бы им — этим людям-банкирам — не обладать импульсом к господству… к полному господству?.. Так же, точно так же, как это происходит у вас и у меня.

Г. — Но если, по-вашему, — так же думаю и я — они уже обладают всемирной политической властью, то какой же еще другой хотят они обладать?

Р. — Я вам уже сказал: полной властью. Властью, как у Сталина в СССР, но всемирной.

Г. — Такой властью, как Сталин, но с противоположной целью?

Р. — Власть, если в реальности она абсолютна, может быть только одна. Идея абсолютного исключает множественность. Поэтому власть, к которой стремится Коминтерн и «Коминтерн», являющиеся вещами одного и того же порядка, будучи абсолютной, в политике тоже должна быть одна-единственная и идентичная. Абсолютная власть имеет цель в самой себе, или иначе она не абсолютна. И до сегодняшнего дня еще не изобретена другая машина полновластия, кроме Коммунистического государства. Капиталистическая буржуазная власть, даже на самой высшей своей ступени, власть кесаря, есть власть ограниченная, ибо если в теории она била воплощением божества в фараонах и цезарях в древние времена, то все-таки благодаря экономическому характеру жизни в тех примитивных государствах и при технической отсталости их государственного аппарата, всегда оставалось поле для индивидуальной свободы. Понимаете ли вы, что те, которые уже частично господствуют над нациями и земными правительствами, претендуют на абсолютное господство?.. Поймите, что это то единственное, чего они еще не достигли…

Г. — Это интересно; по крайней мере, как пример сумасшествия.

Р. — Разумеется, сумасшествия в меньшей степени, чем у Ленина, мечтавшего господствовать над целым миром на своей мансарде в Швейцарии, или сумасшествия Сталина, мечтавшего о том же во время своей ссылки в сибирской избе. Мне кажется, что мечты о подобной амбиции гораздо более натуральны для денежных господ, живущих в небоскребах Нью-Йорка.

Г. — Давайте закончим: кто они такие?»

Р. — Вы так наивны, что думаете, что если бы я знал, кто «Они» такие, так я сидел бы здесь пленником?

Г. — Почему?

Р. — По очень простой причине, ибо того, кто знаком с ними, не поставили бы в такое положение, когда он был бы обязан сделать на них донос… Это элементарное правило всякой умной конспирации, что вы должны понимать прекрасно.

Г. — Вы ведь сказали, что это банкиры?..

Р. — Я — нет; припомните, что я всегда говорил о финансовом Интернационале, а персонализируя, всегда говорил «Они» и больше ничего. Если вы желаете, чтобы я откровенно вас информировал, то я только сообщу факты, а не имена, ибо я их не знаю. Думаю, что я не ошибусь, если скажу вам, что ни один из «Них» не является человеком; занимающим политическую должность или должность в мировом Банке. Как я понял, после убийства Ратенау в Раппале они раздают политические и финансовые должности только людям-посредникам. Ясно, что людям, заслуживающим доверия и верным, что гарантируется на тысячу ладов; таким образом, можно утверждать, что банкиры и политики — это только «соломенные чучела» … хотя они и занимают очень высокие посты и фигурируют как авторы выполненных планов.

Г. — Хотя все это понятно и одновременно логично, но не является ли обоснованное вами неведение только вашей уверткой? Как мне кажется, и по имеющимся у меня сведениям, вы занимали достаточно высокое положение в этой конспирации, чтобы не знать гораздо больше… Вы даже не знаете персонально ни одного из них?

Р. — Да, но, разумеется, вы мне не верите. Я дошел до того момента, где объяснил, что речь идет о человеке или о людях с персональностью… как бы это сказать?.. мистической, как Ганди или что-нибудь в этом роде, но без внешнего показа. Мистики чистой власти, освободившиеся от всяких пошлых случайностей… Не знаю, понимаете ли вы меня? Ну вот, что касается их резиденций и имен, то я этого не знаю… Представьте себе сейчас Сталина, реально господствующего в СССР, не окруженного каменными стенами, не имеющего охраняющего его персонала и имеющего для своей жизни такие же гарантии, как и другой любой гражданин. Какими средствами мог бы он избавиться от покушений?.. Он прежде всего конспиратор, как ни велика его власть: он аноним.

Г. — То, что вы говорите, логично, но я вам не верю.

Р. — Но все-таки поверьте мне; я ничего не знаю, если бы я знал, то как счастлив бы я был!.. Я не находился бы здесь, защищая свою жизнь. Я великолепно понимаю ваши сомнения и то, что в силу вашего полицейского призвания вы чувствуете необходимость узнать кое-что о личностях. В честь вас, а также потому, что это необходимо для той цели, которую мы оба себе поставили, я сделаю все возможное, чтобы вас ориентировать. Знаете, что по неписаной, но известной только нам истории, основателем первого Коммунистического Интернационала указывается, конечно, секретно, Вейсгаупт. Вы припоминаете его имя? Он был главой того масонства, которое известно под именем иллюминатов, это имя он позаимствовал из второй антихристианской коммунистической конспирации той эры — гностицизма. Этот крупный революционер, семит и бывший иезуит, предвидя триумф Французской революции, решил, а может быть, это было ему приказано (некоторые указывают, как на его начальника, на крупного философа Мендельсона) основать секретную организацию, которая спровоцировала бы и подтолкнула Французскую революцию пойти дальше ее политических объективов, с целью превратить ее в революцию социальную для установления коммунизма. В те героические времена было колоссально опасно упоминать о коммунизме как о цели; отсюда и происходят всякие предосторожности и тайны, которые должны были окружать иллюминатов. Еще не хватило сотни лет для того, чтобы можно было человеку признаться в том, что он коммунист, без опасности попасть в тюрьму или быть покаранным смертью. Это — более или менее известно. То же, что неизвестно — это сношения Вейсгаупта и его приверженцев с первым из Ротшильдов. Тайна получения богатств самых известных банкиров могла бы быть разъяснена тем, что они были казначеями этого первого Коминтерна. Есть указания на то, что когда 5 братьев распределились по 5-ти провинциям финансовой империи Европы, то они имели какую-то тайную помощь для составления этих баснословных богатств; возможно, что это были те первые коммунисты из Баварских катакомб, которые были уже рассеяны по всей Европе. Но другие говорят — и я думаю, что с большим основанием, — что Ротшильды были не казначеями, а начальниками того первоначального тайного коммунизма. Это мнение опирается на тот известный факт, что Маркс и самые высокие начальники 1-го Интернационала — уже явного — и в том числе Герцен и Гейне, подчинялись барону Лионелю Ротшильду, революционный портрет которого был сделан Дизраэли, английским премьером, являвшимся его же креатурой, и оставлен нам в наследство; он обрисовал его в лице Сидонии, человека, который, согласно повествованию, будучи мультимиллионером, знал и распоряжался шпионами, карбонариями, масонами, тайными евреями, цыганами, революционерами и т. д. и т. п… Все это кажется фантастичным. Но доказано, что Сидония является идеализированным портретом сына Натана Ротшильда, что также явствует из той кампании, которую он поднял против царя Николая в пользу Герцена. Кампанию ту он выиграл. Если все то, о чем мы можем догадываться в свете этих фактов, реально, то, как я думаю, мы могли бы даже установить личность того, кто изобрел эту ужасную машину аккумуляции и анархии, каковой является финансовый Интернационал Одновременно, как я думаю, он был тем же лицом, которое создало и революционный Интернационал. Нечто гениальное: создать при помощи капитализма аккумуляцию в самой высокой степени, толкнуть пролетариат на забастовки, посеять безнадежность и одновременно создать организацию, которая должна объединить пролетариев с целью ввергнуть их в революцию. Это должно составить самую величественную главу истории. Даже еще больше: вспомните фразу матери пяти братьев Ротшильдов: «Если мои сыновья захотят, то войны не будет». Это означает, что они были арбитрами, господами мира и войны, а не императоры. Способны ли вы представить себе факт подобной космической значимости?.. И не является ли уже война революционной функцией?.. Война — Коммуна. С тех пор каждая война была гигантским шагом к коммунизму. Как будто бы какая-то таинственная сила удовлетворила страстное желание Ленина, которое он высказал Горькому. Припомните: 1905–1914. Признайте же по крайней мере, что два из трех рычагов власти ведущих к коммунизму, не управляются и не могут быть управляемы пролетариатом. Войны не были вызваны и не были управляемы ни 3-м Интернационалом, ни СССР, которые тогда еще не существовали. Также не могут спровоцировать их, а тем более еще и руководить, те маленькие группы большевиков, которые прозябают в эмиграции, хотя они и жаждут этого. Это совершенно явная очевидностъ. Еще меньшими возможностями, чем чудовищное накопление капитала и создание национальной или интернациональной анархии в капиталистическом производстве, обладали и обладают Интернационал и СССР. Такой анархии, которая способна заставить сжечь огромные количества продуктов питания, прежде чем раздать их голодающим людям, и способна на то, что Ратенау высказал одной своей фразой, т. е.: «Сделать так, чтобы полмира занялось фабрикацией г…а, а другая половина мира стала бы его потреблять». И, в конце концов, разве может пролетариат поверить тому, что это он является причиной этой инфляции, вырастающей в геометрической прогрессии, этап девальвации, постоянного присвоения прибавочной стоимости и накопления финансового капитала, а не капитала ростовщического, и что по причине того, что он не может справиться с постоянным снижением своей покупательной способности, происходит пролетаризация среднего класса, который является действительным противником революции. Не пролетариат управляет рычагом экономики или рычагом войны. Но он сам является 3-им рычагом, единственным видимым и показным рычагом, наносящим окончательный удар могуществу капиталистического государства и захватывающим его… Да, они захватывают его, если «Они» его ему сдают…

Г. — Я опять повторяю вам, что все это, изложенное вами в такой литературной форме, имеет название, которое мы уже повторяли до пресыщения в этом нескончаемом разговоре: естественные противоречия капитализма, и если, как вы на это претендуете, имеется еще чья-то воля и деятельность помимо пролетариата, то я желаю, чтобы вы указали мне конкретно на личный случай.

Р. — Вам достаточно только одного?.. Ну, так выслушайте небольшую историю: «Они» изолировали дипломатически царя для русско-японской войны, и Соединенные Штаты финансировали Японию; говоря точно, это сделал Яков Шифф, глава банка Кун, Леб и K°, являющегося наследником дома Ротшильдов, откуда и происходил Шифф. Он имел такую власть, что добился того, что государства, имеющие колониальные владения в Азии, поддержали создание Японской Империи, склонной к ксенофобии; и эту ксенофобию Европа уже чувствует на себе. Из лагерей пленных прибыли в Петроград лучшие борцы, натренированные как революционные агенты; они были туда засланы из Америки с разрешения Японии, полученного через лиц, ее финансировавших. Русско-японская война, благодаря организованному поражению Царской Армии, вызвала революцию 1905 года, которая хотя и была еще преждевременной, но чуть-чуть не завершилась триумфом; если она и не победила, то создала необходимые политические условия для победы в 1917 году. Скажу еще больше. Читали ли вы биографию Троцкого? Припомните ее первый революционный период. Он еще совсем молодой человек; после своего бегства из Сибири он жил некоторое время среди эмигрантов в Лондоне, Париже и Швейцарии; Ленин, Плеханов, Мартов и прочие главари смотрят на него только как на обещающего новообращенного. Но он уже осмеливается во время первого раскола держаться независимо, пытаясь стать арбитром объединения. В 1905 году ему исполняется 25 лет и он возвращается в Россию один, без партии и без собственной организации. Прочитайте отчеты о революции 1905 года, не «прочищенные» Сталиным; например, Луначарского, который не был троцкистом, Троцкий является первой фигурой во время революции в Петрограде. Это действительно так и было. Только он один выходит из нее, обретя влияние и популярность. Ни Ленин, ни Мартов, ни Плеханов не завоевывают популярности. Они только сохраняют ее или даже несколько утрачивают. Как и почему возвышается неведомый Троцкий, одним взмахом приобретающий власть более высокую, чем та, которую имели самые старые и влиятельные революционеры? Очень просто: он женится. Вместе с ним прибывает в Россию его жена — Седова. Знаете вы, кто она такая? Она дочь Животовского, объединенного с банкирами Варбургами, компаньонами и родственниками Якова Шиффа, т. е. той финансовой группы, которая, как я говорил, финансировала также революцию 1905 года. Здесь причина, почему Троцкий одним махом становится во главе революционного списка. И тут же вы имеете ключ к его настоящей персональности. Сделаем скачок к 1914 году. За спиной людей, покушавшихся на эрцгерцога, стоит Троцкий, а это покушение вызвало европейскую войну. Верите ли вы действительно тому, что покушение и война — это просто только случайности… как это сказал на одном сионистском конгрессе Лорд Мельчет. Проанализируйте в свете «неслучайного» развитие боевых действий в России. «Пораженчество» — это образцовое дело. Помощь союзников царю была урегулирована и дозифицирована с таким искусством, что дала право союзным посланникам выставить это как аргумент и добиться от Николая, благодаря его глупости, самоубийственных наступлений — одного вслед за другим. Масса русского пушечного мяса была колоссальна, но не неисчерпаема. Организованный ряд поражений привел за собой революцию. Когда угроза нависла со всех сторон, то нашлось средство в виде установления демократической республики — «Посольской республики», как назвал ее Ленин, т. е. это означало обеспечение безнаказанности для революционеров. Но это еще не все. Керенский должен спровоцировать будущее кровопролитное наступление. Он реализует его с той целью, чтобы демократическая революция вышла из берегов. И даже еще больше: Керенский должен сдать целиком государство коммунизму, и он это и завершает. Троцкий имеет возможность «неприметным образом» оккупировать весь государственный аппарат. Что за странная слепота?.. Вот это-то и есть реальность в столь воспеваемой Октябрьской Революции. Большевики взяли то, что «Они» им вручили.

Г. — Вы осмеливаетесь говорить, что Керенский был сообщником Ленина?

Р. — Ленина — нет. Троцкого — да; правильнее сказать — сообщником «Их»

Г. — Абсурд!..

Р. — Вы не можете понять… именно вы?.. Меня это удивляет. Если бы вы, будучи шпионом и скрывая свою персональность, добились того, что стали бы начальником вражеской крепости… то разве вы не открыли бы ворота тем атакующим силам, которым вы по-настоящему служили?.. Не сделались бы вы пленником, потерпевшим поражение?.. Разве вы не подвергались бы опасности смерти во время наступления на крепость, если какой-либо осаждающий, не зная о том, что ваша форма является только маскировкой, принял бы вас за врага? Поверьте мне: несмотря на статуи и мавзолеи, коммунизм обязан Керенскому гораздо больше, чем Ленину.

Г. — Вы хотите сказать, что Керенский был сознательным и добровольным пораженцем?

Р. — Да, для меня это очевидно. Поймите, что я во всем этом лично принимал участие. Но я вам скажу еще больше. Знаете ли вы, кто финансировал Октябрьскую Революцию?.. Ее финансировали «Они», в частности через тех же самых банкиров, которые финансировали Японию и революцию в 1905 году, а именно через Якова Шиффа и братьев Варбургов; это значит, через великое банковское созвездие, через один из пяти банков — членов Федерального Резерва — через банк Кун, Леб и K°; здесь же принимали участие и другие американские и европейские банкиры, как Гугенхейн, Хенеауер, Брайтунг, Ашберг, «Nya Banken», это из Стокгольма, Я «случайно» там был… там, в Стокгольме, и принимал участие в перемещении фондов. Пока не прибыл Троцкий, я был единственным человеком, который выступал посредником с революционной стороны. Но наконец прибыл Троцкий; я должен подчеркнуть, что союзники изгнали его из Франции за то, что он был пораженцем. И те же самые союзники освободили его для того, чтобы он был пораженцем в союзной России… «Другая случайность». Кто же добился этого? Те самые, которые добились, чтобы Ленин проехал через Германию, Да, «Им» удалось перетащить Троцкого-пораженца из Канадского лагеря в Англию и доставить его в Россию, дав ему возможность свободно пройти через все контроли союзников; другие из «Них» — некто Ратенау — добиваются проезда Ленина через враждебную Германию. Если вы возьметесь изучать историю революции и гражданской воины без предубеждений и пустите в ход все свои исследовательские способности, которые вы умеете применять к вещам менее важным и менее очевидным, то, изучая сведения в их совокупности, а также изучая отдельные детали вплоть до анекдотичных явлений, вы встретитесь с целым рядом «поразительных случайностей».






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных