Глава 21, в которой я с трудом открыла глаза

Не только веки, но и руки, и ноги, и все тело было каким-то чужим, оцепеневшим и непослушным, словно меня всю с головы до ног сковали цепями.

«Животным мы связываем ноги, людей запираем»…

Я справилась с веками и обнаружила себя в больничном помещении. Вокруг какие-то приборы, к ним тянется провод от моей левой руки, а правую к бедру придавливает черная голова Гамида, который сидит на стуле возле моей кровати и, судя по всему, спит. Но ощущение скованности вовсе не от его тяжелой головы, а от бинтов, которыми перемотаны моя грудь и плечи.

И сразу вспышками: яркое небо, девчушка на белой лошади несется ко мне во весь опор, вертолет с красным крестом, падающие головки цветов, фонтанчики песка на дорожках, алая кровь на белой лошадиной шкуре…

— Гамид! — позвала я.

Он вздрогнул, выпуская мою руку, поднял голову, встряхнулся. Измученное лицо, красные глаза и жалобная улыбка. Ни малейшего сходства с хладнокровным властителем.

— Как ты, моя пери?

— Я в больнице? Я ранена? А девочка? Что с ней?

Он не мигая смотрел на меня, потом вскочил, обнял мои ноги и стал целовать прямо по одеялу.

— Хвала аллаху! Как же я счастлив! О, как я счастлив! — повторил он и вдруг громко рассмеялся, прижимаясь щекой к моим ногам, но я видела, что у него влажно заблестели глаза. — Моя пери вернулась!

— Откуда? — не поняла я.

— С зеленых гор!

— Ну допустим… А что с девочкой? Ты не ответил!

— Все хорошо. Ты — героиня, ты ее спасла. Это моя племянница, Шахерезада. Только скажи мне, пожалуйста, куда и зачем ты отправилась вчера утром? Зазвонил мой телефон, и ты ответила? Что тебе сказали? Кто это был?

— Никто. Никто не звонил. Я сама позвонила тете.

Он закряхтел — словно простонал.

— Догадываюсь, что она тебе сказала…

— Я ей не поверила и пошла в библиотеку за газетами. Значит, правда? Почему ты все скрывал от меня?

— Прости… Я боялся тебя потерять.

Я вздохнула. Он заволновался:

— Ты устала? Мне уйти?

— Не знаю. Как хочешь.

— Я хочу, чтобы дочь лэрда Маквилдена стала супругой эмира Рас-эль-Шафрана. Я очень этого хочу. А ты?

Я растерялась.

— Знаешь, я правда устала.

— А хочешь айвы?

— Хочу!

Он повел бровью, достал откуда-то из-за спины тарелку с печеной айвой, ножик и стал ее чистить. Я наблюдала за действиями его чудесных рук. Наконец он поднес кусочек к моим губам. Я открыла рот и ощутила на языке терпкую сочную сладость.

— Гамид, почему ты знаешь все, что я захочу, раньше, чем я сама? — проглотив, спросила я.

— Магия. — Он положил мне в рот вторую порцию. — Например, сейчас ты дожуешь и — раз! — захочешь, чтобы я тебя поцеловал. Не торопись. Вот увидишь, захочешь точно.

Я съела и кивнула.

— Да. Только, наверное, сейчас я очень страшная.

— Сойдет. Я сейчас тоже не с обложки. Но ведь мы оба можем закрыть глаза?

— Отличная идея.

Я опять опустила веки и почувствовала вкус его губ. Айва не шла с ними ни в какое сравнение…

[1]В Бельгии три государственных языка: нидерландский, французский и немецкий. Соответственно, героиня учила их все в школе плюс английский. (Примечание переводчика.).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: