Аккадский эпос о Гильгамеше и вавилонский Зодиак

(историография и аргументация гипотезы)

Эта статья на новом материале продолжает исследование вопроса, которому была посвящена одна из глав книги о ниппурском календаре – именно, вопроса о соотношении месяцев ниппурско-вавилонского календаря, образов вавилонского зодиака и таблиц аккадского эпоса о Гильгамеше [Емельянов 1999: 199-234]. Прежде всего, необходимо определить предмет исследования. Мы будем говорить о последней, новоассирийской редакции эпоса, завершенной в конце VIII-VII вв. до н.э. и дошедшей из ниневийской библиотеки Ашшурбанапала. Под зодиаком мы будем понимать термин лумашу, обозначающий стоянки луны и солнца в созвездиях и впервые известный из текстов касситского периода (XVI-XI вв.).

Необходимо сразу оговорить тот существенный момент, что все современные исследователи аккадского эпоса о Гильгамеше предпочитают не говорить об астральных гипотезах своих предшественников. Мы не найдем ни малейшего упоминания об астрологических коннотациях эпоса в комментариях издателей С. Парполы [Parpola 1997] и Э.Джорджа [George 2003], равно как и в современной популярной монографии В.Заллабергера [Sallaberger 2008]. Такое систематическое замалчивание проблемы связано с давним убеждением европейской научной общественности в том, что признание Гильгамеша солярным героем немедленно породнит современных исследователей с панвавилонистами, для которых даже Иисус Христос был вариантом солярного мифа (особенно у Г. Винклера). Но это как раз такой случай, когда вместе с водой выплескивают ребенка. Справедливо критикуя манию панвавилонистов выводить весь героический эпос из поклонения Солнцу, нельзя, тем не менее, не замечать, что на протяжении всего эпоса как в его шумерском, так и в аккадском варианте покровителем Гильгамеша был только солнечный бог, и путь Гильгамеша в эпосе – не что иное, как путь самого Солнца. С этой очевидной особенностью сюжета никто и не собирается спорить. Но как только речь заходит о путешествии солярного героя по зодиаку – об этом предпочитают молчать, делая вид, что такой гипотезы никто и никогда не выдвигал. Однако, как показывает время, наука, совершив определенный круг, периодически возвращается к некоторым непроверенным идеям предков, поскольку накопился новый материал, позволяющий верифицировать их более точно.

Во время подготовки монографии о календаре автору этой статьи было известно только мнение Ф. Ленормана, и потому гипотеза о корреляции месяцев, знаков и образов зодиака была названа там “гипотезой Ленормана” [Емельянов 1999: 200]. Впоследствии оказалось, что первым данное мнение высказал английский ассириолог, один из первых дешифровщиков клинописи Г.К.Раулинсон (1810-1895) в малоизвестной журнальной рецензии на только что вышедшее первое издание фрагментов эпоса, предпринятое Дж. Смитом в 1872 г. Этот текст совершенно не известен современной науке, поэтому привожу его полностью на языке оригинала:

“The original hero of the legend…was “the Sun”. The twelve tablets of Izdubar represent the twelve months, and each tablet will, I believe, be found to embody a legend especially connected with the month, or zodiacal sign to which it refers. Thus the conquest of the winged Bull to which Mr. Smith refers to be found, I believe, to belong to the second tablet of the series, that is, to the sign Taurus, which had the name of “the Bull” in the Babylonian Calendar. The sixth tablet in the same way, from which Mr. Smith has translated a curious legend about Ishtar, or Venus, represents the month which answered to Virgo in the zodiac, and was dedicated to Venus in the Babylonian Calendar.

There is some doubt about the identification of the tenth tablet with the tenth month, because the name of the Babylonian month, answering to Tebeth, is difficult of explanation, but I think that the deities, Pap-sukkal and Mamit, to whom it was dedicated, were the arbiters of life and death, which is the especial subject of Izdubar’s tenth tablet. Perhaps, also, death was associated with the period of the Winter Solstice, which occurred under Capricorn.

The most satisfactory illustration, however, occurs in reference to the eleventh month. This is called in Babylonian “the rainy”. It was dedicated to the god of rain and tempests, and it answers in the zodiac to Aquarius. Hence the legend on the eleventh tablet embodies the story of the Deluge.

The last tablet of the series probably contained a notice of the close of Izdubar’s life preparatory to his being re-born with the new year. The Babylonian name of the month refers to the harvest, not, however, I presume, as a season of the year, but with reference to the cutting of the corn, as the close of vegetable life” [Rawlinson 1872: 735].

Один из дешифровщиков клинописи обладал, как и положено людям этого призвания, поразительной интуицией. Эта интуиция проявилась в почти безошибочном сопоставлении сюжетов эпоса с известными ему в малом числе календарными текстами. Очевидной ошибкой является только разнесение одного сюжета на две таблички: миф о борьбе с Быком и миф об Иштар – части одного и того же повествования, заключенного в VI табличке. Но в остальном всё абсолютно точно. Папсуккаль и Мамит – стражи мертвых в Подземном мире – действительно соотносятся с зимним солнцестоянием (X месяц), а сюжет X таблицы как раз связан со стоянием Гильгамеша на границе мира живых и вод смерти [Емельянов 1999: 123-125]. Последний месяц календаря и в самом деле обозначает не сезон года, а время жатвы ячменя, и ассоциация жатвы с концом, со смертью хорошо известна в земледельческом обществе [Емельянов 1999: 136]. Но, конечно, центральной стала идея о соотнесении сюжета XI таблицы – потопа – с сезоном дождей и ураганов, достигающих максимума в феврале, т.е. в XI месяце календаря, при восхождении созвездия Водолей. К деталям этой гипотезы мы еще вернемся.

Вслед за Раулинсоном гипотезу безоговорочно принимает и пытается исторически обосновать Ф.Ленорман.

“У халдеев и вавилонян для двенадцати месяцев были мифы, которые большей частью относились к традиции, предшествующей разделению больших рас человечества, сошедших с Памирского плато, т.к. они были совершенно аналогичными у семитов и у арийских народов. Когда они (народы - В.Е.) жили уже в долинах Тигра и Евфрата, эти мифы были распределены по разным временам года, но не с точки зрения сельскохозяйственных работ, а в соответствии со значительными периодическими атмосферными явлениями и фазами годового пути Солнца, - теми, которые обозначают соответствующий регион. Отсюда и происходят образы, относящиеся к двенадцати стоянкам Солнца в зодиаке или к их символическим названиям, которые даны месяцам аккадцами. 2) Эти мифы определили последовательность, послужившую основой эпической истории Гильгамеша, героя огненного и солярного, и, согласно поэме, скопированной Ашшурбанапалом в Уруке, каждый из них обозначает предмет одной из двенадцати табличек, соответствующий как двенадцати различным песням, так и двенадцати месяцам года” [Lenormant 1874 I: 78-79].

Апологетами гипотезы очень скоро становятся все ведущие ассириологии, включая первого издателя всех известных таблиц эпоса П.Хаупта. А.Сэйс и Хаупт предлагают свои дополнения к идеям Раулинсона и Ленормана:

Эабани (Энкиду) – человекобык, связанный с созвездием Тельца.

Братание Гильгамеша и Энкиду перед походом – III таблица и 3 знак Близнецы.

Упадок силы героев – VII таблица и 7 знак Весы, когда Солнце уступает ночи.

Люди-скорпионы из VIII таблицы – 8 знак Скорпион.

XI таблица – 11 знак Водолей, месяц бога дождей и штормов Адада. [Sayce 1877: 27-29]; [Haupt 1881: 81].

Кроме того, Хаупт дает собственное толкование названия для 11 месяца: “…finally,
the account of the deluge is given in the eleventh canto, which corresponds to the
eleventh month Shabatu, which is consecrated to the god of storms and rain,
Rimmon, and answers to the eleventh sign of the zodiac, the Water-bearer. In
addition, it may be noticed that this month, in Sumero-Akkadian, has the name
iti asa segi, or, in Assyrian, arah arrat zunni, "month of the curse of rain," — we
should say, "month of the sin-flood (Sindflutmonat)'' [Haupt 1881: 81].

Наконец, к обсуждению гипотезы присоединяется даже такой всемирный научный авторитет, как Т.Гексли, особо заинтересованный в историко-культурном объяснении сюжета в связи с критикой креационизма. Он проницательно замечает, что время потопа в Месопотамии не связано с сезоном разлива рек и представляет собой иное климатическое явление:

“The tablet which contains the story under consideration is the eleventh of a series of twelve. Each of these answers to a month, and to the corresponding sign of the Zodiac. The Assyrian year began with the spring equinox; consequently, the eleventh month, called "the rainy," answers to our January−February, and to the sign which corresponds with our Aquarius. The aquatic adventure of Hasisadra, therefore, is not inappropriately placed. It is curious, however, that the season thus indirectly assigned to the flood is not that of the present highest level of the rivers. It is too late for the winter rise and too early for the spring floods” [Huxley 2004: 11-12].

В последний раз в истории науки гипотеза Раулинсона звучит из уст Дж.Дж.Фрэзера, который относится к ней в целом как к остроумной догадке, но вполне принимает отождествление одиннадцатой таблицы с сезоном дождей: «По остроумной догадке Генри Раулинсона, двенадцать песен поэмы о Гильгамеше соответствуют двенадцати знакам зодиака, так что движение рассказа в поэме как бы следует за движением солнца в течение всех двенадцати месяцев года. Эта теория до некоторой степени оправдывается местом, какое занимает в поэме легенда о потопе, изложенная в одиннадцатой песне, потому что вавилонский одиннадцатый месяц приходился как раз на дождливый сезон, был посавящен богу Рамману и, как говорят, назывался «проклятый месяц дождей”” [Фрэзер 1990: 72].

Теперь перейдем к основному аргументу Раулинсона и всех его последователей – к чтению знаков для XI месяца как маркирующих дождь и проклятие. Этот месяц, и в самом деле посвященный богу дождей Ададу (старые чтения Рамман, Риммон), пишется AŠ₂.A.AN (Rawlinson 1891 V: 43). Первый знак можно прочесть двумя способами: aš₂ “проклятие” и ziz₂ “полба”. Второй знак буквально значит «вода”. Третий знак читается однозначно an «небо”. Если понять сочетание знаков A.AN как “вода неба”, то получаем “дождь”. Отсюда попытка читать по-шумерски asa segi «проклятие дождя”. Вместе сочетание знаков можно понять как «проклятие воды неба”. У первых исследователей получилась довольно сложная спекуляция - произвольное чтение трех шумерских знаков как arah arrat zunni “месяц проклятия дождя”. Следует признать такое чтение некорректным, поскольку сочетание знаков A.AN нигде в известных мне текстах не обозначает “дождь”, а указывает на форму 3 л. ед. ч. глагола-связки me «быть” и читается am₃. Так что, согласно современным знаниям шумерского языка и письменности, сочетание знаков в названии 11 месяца может читаться только двумя способами: iti-aš₂-am₃ “месяц проклятья он есть”, iti-ziz₂-am₃ “месяц полбы он есть”. Есть и совсем редкий вариант ^ud-du-ru-u₂ZIZ₂.A, при котором оба знака идеограммы читаются ud₂-duru₅ (аккад. “темный”) [Cohen 1993: 119]. Как часто бывало в месопотамской культуре, происходила игра значениями знаков: в названии 11 месяца встречались и проклятие, и полба, и темнота. Тем не менее, интуиция Раулинсона и его сторонников вела их в правильном направлении: аккадский эквивалент для 11 месяца Шабату, согласно силлабариям, действительно связан с потопом: Šabātu ša abūbi “сметать (о потопе)” [Емельянов 1999: 132]. Если прибавить к этому названию посвящение месяца богу дождей и ветров Ададу, а также тот факт, что плачи по затопленным городам исполнялись в шумерской традиции как раз в 11 месяце [Емельянов 1999: 130], то предположение Раулинсона оправдается полностью.

Гипотеза Раулинсона исчезает из научной литературы после Первой мировой войны, в которой растворились идеи панвавилонистов (как известно, поддерживаемых кайзером). Курьезные идеи Г. Винклера, в трудах которого Давид предстает солярным героем, Иосиф и Моисей - лунными богами, а 12 колен Иакова – лунными месяцами, были опровергнуты в трудах семитологов и историков древнего мира. Со временем культы солярных героев перестают считаться исторически достоверными, и все попытки обнаружить астральный характер древней мифологии начинают иметь в глазах исследователей маргинальный характер. Однако, нужно признать, что среди этих попыток бывали и действительно странные. Забавным курьезом выглядит современная попытка В.Папке представить эпос о Гильгамеше как путешествие Меркурия по небу. Автор гипотезы считает, что текст эпоса составлен около 2340 г. до н.э. Каждый его персонаж обозначает какое-либо созвездие. Папке приводит схему соответствий между персонажами, планетами и созвездиями, не подкрепляя ее, однако, какими-либо текстуальными обоснованиями [Papke 1989]:

Gilgamesch Merkur SIPA.ZI.AN.NA Orion u. südl. Zwillinge

Ischtar Venus AB.SIN Jungfrau (südl.)

Schamchat Erua Jungfrau (nördl.)

Aruru Anunitum Andromeda

Ischchara GIR.TAB Skorpion

Enkidu Mond (LU).CHUN.GA Widder

Lugalbanda Mars DAR.LUGAL Einhorn

Der Jäger Jupiter PA.BIL.SAG Schütze

Vater d. Jägers Saturn SHU.GI Perseus

Schamasch Sonne ZI.BA.AN.NA Waage

Следующим к гипотезе Раулинсона-Ленормана обратился в 1999 г. автор этих строк. Изучив неведомые в XIX веке двуязычные пояснительные тексты, в которых приводятся разъяснения к названиям месяцев и помесячных ритуалов, сопоставив эти тексты с шумерскими гимнами и вавилонскими записями ритуалов, он пришел к выводу о сильной корреляции между таблицами эпоса, шумерскими и аккадскими названиями месяцев и образами зодиака. Были выявлены следующие соответствия:

2 таблица – борьба героя и чудовища у чертога богини во время священного брака.

II месяц – битва с чудовищем и священный брак.

2 знак – Телец (Нинурта, победивший Асага). Телец назван “упорядочиватель всего”.

3 таблица – братание Гильгамеша и Энкиду, сбор в поход.

III месяц – месяц братьев Сина и Нергала.

3 знак – Близнецы.

4 и 5 таблица – поход в горы и победа. Гора = чужая страна = Подземный мир.

IV месяц – уход Думузи в Подземный мир.

V месяц – победа Гильгамеша над Хувавой в горах, спортивные игры в честь Гильгамеша, поминание мертвых.

4 и 5 знаки – Краб (солнце пятится назад) и Лев (символ Гильгамеша).

6 таблица – Иштар видит Гильгамеша моющимся в реке и предлагает ему брак. Он отвергает его. Иштар пытается отомстить, создав Небесного Быка. Гильгамеш и Энкиду убивают быка.

VI месяц – омовение статуэток Иштар в реке священных ордалий. Уничтожение проказы, насланной на город Аном и Иштар. Очищение города.

6 знак – Дева (Иштар и Нисаба).

7 таблица – суды. Осуждение Энкиду на смерть, проклятие им блудницы, благословение блудницы. Смерть Энкиду.

VII месяц – изготовление Таблицы судеб, суд Солнца и Сатурна над страной.

7 знак – Весы (звезда истины и справедливости).

8 таблица – оплакивание Энкиду живой природой, изготовление его статуи и жертвоприношения богам Подземного мира.

9 таблица - бегство Гильгамеша в степь. Проход через горы-близнецы. 12 поприщ мрака. Встреча с людьми-скорпионами. Сад камней.

Нестыковка IX таблицы и образа людей-скорпионов. Причина неясна.

10 таблица – встреча с хозяйкой Сидури и водами смерти. Солнце переплывает воды смерти.

X месяц – потопление, выход отцов из Подземного мира, выход Думузи.

10 знак – Коза-Рыба.

Силы потопа в XI таблице – Дингирмах, Адад, Шуллат и Ханиш, Нинурта.

Звезды зимнего пути (пути Эа) – Нинмах (второе имя Дингирмах), Нумушда-Адад, Шуллат и Ханиш, Пабильсаг (одно из имен Нинурты).

XII таблица – вставная, содержит переведенный с шумерского рассказ Энкиду о посмертной жизни в Подземном мире.

XII месяц – жатва ячменя, конец цикла.

12 знак – Рыбы, Хвосты.

[Емельянов 1999: 201-230]

Нет никакого сомнения в том, что ключ к астрологизации аккадского эпоса может быть извлечен только из истории двух последних его таблиц. XI таблица в значительной мере пересказывает сюжет вавилонского текста об Атрахасисе, а XII и вовсе представляет собой перевод (причем, частичный перевод) шумерского гимна о Гильгамеше, Энкиду и Подземном мире. Возникает вопрос: кому и зачем понадобилось вставлять в эпос сюжеты, которых не было в более древних версиях?

В 1999 г. Э.Фрам дал красивую интерпретацию одного из колофонов XII таблицы эпоса. Вот перевод этого колофона:

“12 таблица серии “Гильгамеш” окончена. Согласно древнему подлиннику списано и сверено. Таблица Набу-зукуп-кены, сына Мардук-шуму-икиша, писца, потомка Габбу-илани-эреша, начальника писцов. Кальху, месяц Дуузу, 27-й день. Эпоним Насхир-Бел, управитель Синабу. 17-й год (младшего) Саргона, царя Ассирии, и 5-й год (его как) царя Вавилона».

[George 2003 I: 737-738]

В колофоне указано имя Набу-зукуп-кены и поставлена дата – 27-й день месяца Думузи (это IV месяц вавилонского календаря). Год, указанный в колофоне, точно пересчитывается на 705 г. до н.э. Но одновременно это еще и дата политической истории Ассирии - день, когда царь Саргон II пропал без вести после боя с кулуммейцами в Центральной Анатолии. Э. Фрам полагает, что таблица с рассказом о мире мертвых записана жрецом в память об исчезнувшем и непогребенном царе. Ради этого он-де вставил в текст несколько строк о судьбе непогребенных мертвецов, погибших на войне [Frahm 1999: 73-90].

Красивую идею Фрама нельзя принять по нескольким причинам. Во-первых, нам не известна точная дата гибели Саргона, тем более неясно, когда сведения с поля боя достигли Ассирии. Мы знаем только то, что он погиб в месяце Думузи, а его сын Синаххериб пришел к власти в следующем месяце Абу [Frahm 1999: 75]. Во-вторых, таблица с текстом большого объема (только аккадская часть насчитывает 153 строки) не могла быть переписана в течение одного дня. Тем более перевод текста с шумерского на аккадский не мог быть сделан за сутки даже в память о самом любимом правителе. Работа такого рода требует длительного времени и значительных усилий. Наконец, третье и наиболее общее возражение состоит в том, что мы не знаем, ставились ли в колофонах не реальные, а символические даты, знаменующие некие важные для переписчика события. Поэтому справедлива была критика Э.Джорджа, задавшего автору несколько уточняющих вопросов: “Was there in the first millennium… a festival at which such offerings were made to the ghosts of dead soldiers and others whose bodies were never recovered for proper burial? Could it have been that Tablet XII – or maybe the entire series of twelve tablets – was put to ritual use, sung or recited, for example, at funerals and in memorial cults? Was it perhaps performed at the funerals of kings?” [George 2003 I: 54]. Очевидно, что Джордж перевел вопрос в иную плоскость: справедливо усомнившись в одномоментном характере составления XII таблицы, он предположил ее связь с культом мертвых.

Ответ оппонента последовал довольно быстро. Э. Фрам обнаружил ряд свидетельств, согласно которым дни с 27 по 29 месяца Думузи как раз посвящены оплакиванию бога Таммуза, ушедшего в это время в Подземный мир, и одновременно связаны с жертвами предкам, временно выходящим в эти дни из обиталища мертвых. Тем самым Фрам фактически подтвердил правоту Джорджа, хотя и от собственной гипотезы не отказался. Его конечное объяснение колофона XII таблицы теперь выглядело так: “But if it is true that Nabu-zuqup-kenu completed his Gilgamesh copy on the 27^th of Du’uzu in the wake of news about the death of Sargon and in connection with the mourning rites for Dumuzi, both of which seems probable to me, the whole case would represent at illuminating and very concrete example for the close connection that existed in the ancient Near East between politics, ritual, and myth” [Frahm 2005/1: 5].

Оба участника дискуссии не приняли во внимание очень важный факт – имя переписчика XII таблицы. Это не кто иной, как Набу-зукуп-кена (работал в 718-684 гг.) – известнейший астролог из Кальху, компилятор двух основных предсказательных серий “Энума Ану Эллиль” и “Шумма алу”, составлявших в Месопотамии I тыс. до н.э. основу астрологического образования. Известен он также и как составитель царских календарей с указанием благоприятных и неблагоприятных дней каждого месяца. Он был одним из членов династии, основанной астрологом Ашшурнацирпала II Габби-илани-эрешем, а его сыновья и внуки были советниками и астрологами величайших царей Ассирии – Асархаддона и Ашшурбанапала. Именно библиотека Набу-зукуп-кены составила после его смерти одну из основ ниневийской библиотеки Ашшурбанапала, так что трудно переоценить его вклад в науку и культуру Месопотамии [Koch-Westenholz 2000: 28-30; Leick 1999: 116]. Как справедливо заметил Э.Фрам (хотя из этой мысли в его рассуждениях ничто не развилось), «the famous scribe studied Gilgamesh XII very much in the manner of a work of divination” [Frahm 2005/1: 4]. Разумеется, для компилятора-астролога сюжет эпоса представлялся циклической композицией, связанной с путешествием Солнца по двенадцати созвездиям, и заканчиваться он должен был так же, как заканчивается календарь – жатвой, концом, смертью. Предлагаю здесь свой вариант объяснения колофона XII таблицы, и для этого следует вернуться к словам Г. Раулинсона, сказанным в связи с 12-м месяцем календаря: его символика – жатва, конец цикла. Думаю, что причина добавления лишней XII таблицы (перевод с шумерского) – не в попытке Набузукупкены скорбеть по пропавшему без вести Саргону II, а в необходимости завершить календарный цикл информацией о конце жизни и мире мертвых. И так случилось, что его стремление привести сюжеты эпоса в соответствие помесячным ритуалам исторически совпало с уходом Саргона в Подземный мир. Что же касается дня и месяца, стоящих в колофоне, то они могли быть вполне случайны. Во всяком случае, если дата в колофоне и символична, то символика колофона распространяется только на время окончания XII таблицы, а вовсе не на ее сюжет (сложившийся еще в шумерское время), и тем более не на композицию всего эпоса.

Итак, вполне возможно установить точную корреляцию между таблицами, месяцами и созвездиями солнечного зодиака. В настоящее время нельзя ничего определенно сказать о природе Пролога и I таблице, в них астральные связи определенно не просматриваются. Неясна и причина перенесения скорпионов в IX таблицу. В остальном получается:

1 -?

2 = II = 2

3 = III = 3

4 = IV = 4

5 = V = 5

6 = VI = 6

7 = VII = 7

8 -?

9 = VIII?

10 = X = 10

11 = XI = 11

12 = XII = 12

Астральная корреляция пути Гильгамеша хорошо подтверждается дополнительными фактами. Так, в ассирийском пояснительном тексте сказано, что Верхнее море, где солнце заходит, находится во власти Шамаша, а Нижнее море, где солнце восходит – во власти Эа [Livingstone 1986: 77]. Между тем, путь Гильгамеша в новоассирийской версии эпоса это как раз и есть путь от верхнего моря (Ливан, Средиземное море, IV-V таблицы) к Нижнему (Персидский залив, X-XI), т.е. годовой путь Солнца. При этом V месяц календаря принадлежит Уту-Шамашу, а XI месяц прочно связан с культом Энки-Эа. Далее, следует отметить название травы бессмертия в XI таблице: “Старый человек помолодел”. Если соотнести ее с календарем, то получим молодое февральское солнце, вышедшее из мира мертвых после зимнего солнцестояния. Да и само имя героя в шумерских текстах – Bilga-mes “старик-юноша” – явно намекает на его способность к обновлению.

Только недавно маршрут Гильгамеша заинтересовал исследователей в психологическом аспекте. Л. Фельдт и У. Кох-Вестенхольц нарекли его «a Life’s Journey” и разделили на 3 этапа: Nature (I-VI), Culture (VII-X), Supernature (XI-XII) [Feldt, Koch 2011: 112]. Это слишком искусственное разделение можно скорректировать исходя из сюжета самого эпоса, если обратить внимание на меняющуюся систему ценностей героя:

I-III – герой обуреваем властью и плотскими мечтами.

IV-VI – поиски мирской славы.

VII- потеря друга.

VIII-X – поиски физического бессмертия и отказ от мирской славы.

XI – обретение бессмертия, его утрата. Герой вспоминает о недостроенной стене.

XII – герой вопрошает друга о жизни в мире мертвых.

Пролог – рассказ о том, что осталось после героя (городская стена и табличка с рассказом о потопе).

Тогда мы получаем одну из тех историй Пути, какие в изобилии встречаются в литературе “осевого времени”. В. К. Шилейко справедливо назвал первую часть эпоса (до смерти Энкиду) Илиадой, а вторую Одиссеей [Шилейко 2007: 354]. Герой уходит в поход за славой, терпит поражение и долго возвращается к самому себе (к Самости, как сказал бы К.-Г. Юнг). Если сравнить историю Гильгамеша с историями Одиссея, Геракла, Будды и индийских отшельников, то мы увидим попытку людей древнего мира передать совершенно новую идею паломничества человека к своему внутреннему космосу как вместилищу коллективного бессознательного. В эпосе о Гильгамеше, составители которого еще не знали философии и богословия, эта идея выражена максимально доступным и конкретным способом: странствие солнца от весны к зиме эквивалентно странствию человека от страстей к мудрости. Здесь мы видим антропологизацию культового календаря, представление Личности как календарного года. В течение этого Года Личность поступает так, а не иначе, поскольку она, как Солнце, проходит через соответствующую зодиакальную стоянку.

Теперь следует подвести некоторые итоги. На сегодняшний день известно, что древнейшие версии эпоса могли быть связаны только с культом Гильгамеша, привязанному к празднику спортивных игр в честь Гильгамеша, приходящемуся на июль-август (V месяц) [Емельянов 1999: 84-85]. В средневавилонскую эпоху появляется представление о зодиаке, но цельной композиции эпоса, насколько мы знаем, еще нет. Она появляется только в новоассирийскую эпоху, известную своими астрологами. Именно в это время компиляторы-астрологи из круга Набу-зукуп-кены могли превратить сюжет эпоса в историю путешествия солнца по 12 месяцам и стоянкам зодиака.

Тем не менее, хочется закончить статью не утверждением, а вопросом. Если первоначальный сюжет эпоса был дополнен с целью заключения его в рамки зодиакальной астрологии, существовало ли в новоассирийское время представление обо всех 12 знаках зодиака? На этот вопрос наука не может ответить до сих пор, потому что первые известные нам упоминания всего зодиака дошли только из персидских и селевкидских гороскопных текстов. Тем не менее, вычленение зодиака могло состояться намного раньше фиксации зодиакального порядка на письме. Для клинописной культуры, в которой время создания произведения может отстоять от времени его записи на пятьсот лет и больше, это обычное дело. В таком случае, можно предположить существование устной астролатрической традиции, внутри которой и сформировалось в I тыс. астральное представление о подвигах Гильгамеша. Так это или нет – покажут только новые тексты и будущие исследования.

ЛИТЕРАТУРА:

Емельянов 1999 Емельянов В.В. Ниппурский календарь и ранняя история Зодиака. СПб; Петербургское востоковедение, 1999.

Фрэзер 1990 Фрэзер Дж. Дж. Фольклор в Ветхом Завете. М; 1990.

Шилейко 2007 Ассиро-вавилонский эпос. Переводы с аккадского и шумерского языков В.К. Шилейко. СПб; Наука, 2007.

Cohen 1993 Cohen, M.E. The Cultic Calendars of the Ancient Near East. Bethesda, 1993.

Feldt, Koch 2011 Feldt, L., Koch, U. A Life's Journey - Reflections on Death in the Gilgamesh Epic // Akkade Is King. A collection of papers by friends and colleagues presented to Aage Westenholz on the occasion of his 70th birthday 15th of May 2009. Leiden, PIHANS, 2011. P. 111-126.

Frahm 1999 Frahm, E. Nabû-zuqup-kēna, das Gilgameš-Epos und der Tod Sargons II // Journal of Cuneiform Studies 51 (1999). S. 73-90.

Frahm 2005 Frahm, E. Nabû-zuqup-kēna, Gilgameš XII, and the rites of Du’uzu // NABU 2005/1. P. 4-5.

George 2003 George, A.R. The Babylonian Gilgamesh Epic. 2 vol. Oxford, Oxford University Press, 2003.

Haupt 1883 Haupt, P. The Cuneiform Account of the Deluge // The Old Testament Student 3/3 (1883). P. 77-85.

Huxley 2004 Huxley, Th. Hasisadra’s Adventure. Paperback, 2004. По электронному изданию http://www.freebookstoread.com/7saht10_12.htm.

Koch-Westenholz 2000 Koch-Westenholz, U. Babylonian Liver Omens. Copenhagen, Museum Tusculanum Press, 2000.

Leick 1999 Leick, G. Who’s who in the Ancient Near East. London, Routledge, 1999.

Lenormant 1874 Lenormant, F. Les premières civilisations. 2 vols. Paris, 1874.

Livingstone 1986 Livingstone, A. Mystical and Mythological Explanatory Works of Assyrian and Babylonian Scholars. Oxford, Oxford University Press, 1986.

Papke 1989 Papke, W. Die Sterne von Babylon. Die geheime Botschaft des Gilgamesch – nach 4000 Jahren entschlüsselt. Lübbe, Bergisch Gladbach, 1989.

Parpola 1997 Parpola, S. The Standard Babylonian Epic of Gilgamesh. Helsinki, 1997.

Rawlinson 1872 Rawlinson, H.C. The Izdubar Legends // Athenaeum, no. 2354 (1872).

Sayce 1877 Sayce, A. Babylonian Literature: Lectures. London, S.Bagster and sons, 1877.

Sallaberger 2008 Sallaberger, W. Das Gilgamesch-Epos. München, Verlag C.H.Beck, 2008.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: