ДОРОГА К ХРАМУ... СВЕТА 19 страница

Глушат в детстве всеми возможными способами потенциал ребенка, экранируют детей от того высшего мира, из которо­го прибывают их души на нашу планету. Потом дети, получив тело взрослого человека, деньги и власть, продолжают играть в игры недорослей. Масштаб мышления такого взрослого соот­ветствует масштабу мышления недоразвитого ребёнка. В сфере интересов миллиардера все те же игрушки, только песочница расширяется до размеров земного шара, и игрушки его удовлет­воряют теперь совсем другие — лимузины, яхты, виллы... Тако­вы и наши отечественные миллиардеры. Других к накоплению миллиардов неправедным путём власть не допустит. Её не устра­ивает миллиардер, имеющий собственное мнение, а тем более, собственные притязания на власть. Так случилось в России пос­ле очередного переворота в начале 90-х.

Миллиардер-копилка — вот идеальная кандидатура. Пусть и сам тешится, покупает себе дорогие игрушки, но в час X он дол­жен поддержать деньгами на очередных выборах тех, кто раз­решил ему стать миллиардером. Главное, чтобы у миллиардера собственных амбиций не было. Тех, у кого они были, изгнали, пристрелили или посадили. Остальным позволено грабить на­род и страну при условии, что их миллиарды будут работать на укрепление существующей власти... Богатства материальные для бессмертной души — богатства тленные, все это для ищу­щего ума — не более чем игрушки. В действительности столь обожаемая новыми русскими недорослями недвижимость — ве­риги на ногах, которые, рано или поздно, утянут обывателя-мил­лиардера на дно. Они по-своему несчастные люди, хотя многие завидуют их богатству. Истинно счастлив тот, кто дорастёт до понимания, что праведная жизнь в суровом самоограниче­нии — самый короткий путь к Богу.

В Храмах Знаний, в Новой Школе беспощадное давление сис­темы Тьмы должно быть убрано. Все силы нужно приложить для того, чтобы связь души с высшим миром не прерывалась как можно дольше (лучше, чтобы осталась на всю жизнь). Тог­да дети раскроются, совершенно по-иному. Кто-то уже в 10-12 лет, пройдя основные циклы обучения, поступил бы в вуз, а то и взялся бы за диссертацию или стал бы настоящим сотрудником, соратником в научном поиске своего учителя. Кстати, совершен­но не обязательно, что это будут дети Нового сознания. Такой мощный рывок и быстрое освоение основного цикла обучения вполне по силам и детям нового времени, то есть, практически всем ныне живущим и рождающимся детям. Просто нужно со­здать условия для реализации огромного потенциала, которым обладает практически каждый здоровый от рождения ребёнок. Таким образом, само собой исчезнет противопоставление детей Света детям нового времени, которое сегодня закладывается не­разумными взрослыми. Их привлекла проблема появления детей Нового сознания, но они не способны вместить её. Если же мы создадим условия для раскрытия истинных возможностей для ВСЕХ детей, то на новом уровне возродится самое главное достижение нашей отечественной системы образования — разные научные школы, объединяющие выпускников за многие годы. Естественно, что эти школы будут стоять из юных (и не очень юных телом, но непременно юных душой) исследователей. Ес­тественно также и то, что эти школы будут набирать силу и кол­лективный опыт. Преемственность позволит этим школам ус­пешно действовать на протяжении очень длительного времени.

Учителя старой закалки скажут, что это вредные мечты, что на неокрепший организм ребёнка нельзя взваливать такую пре­ждевременную нагрузку. Много разных доводов смогут привес­ти в пользу уже существующей системы образования. Страшит ретрограда любая новизна. Действительно, взваливать на неок­репшие детские плечи ничего не нужно, а открывать удивитель­ную многоплановую действительность, открывать так, чтобы ребенок воспринимал полёт в неведомое с радостью, учился бы с восторгом и огромным желанием, не только можно, но и нуж­но. При этом никакой сверхнагрузки ребёнок ощущать не будет.

Душа ребёнка устаёт от насилия и от бессмыслицы. Иуста­лость, и заболевания — всё от отсутствия гармонии, отсутствия высшего смысла жизни и радости бытия. У нынешних детей эту радость крадут замордованные системой Тьмы вчерашние дети, которые сегодня по инерции ведут общество в... пропасть небытия.

Пропасть от глагола «пропасть». Пропавшие таланты детей, которым не дала возможности реализоваться классно-урочная система образования. «Ничто не мешает процессу узнавания мира ребёнком больше, чем нынешняя система образования. По­тому что система образования готовит не Человека, а челове­коподобное существо под названием «специалист», хотя в наше время редко кто работает по специальности. Специалисты — не лишнее при нынешней технологии, если, готовя их, не забывать, что они ещё и Человеки. Но ведь учителям-то платят за подго­товку специалиста! Кто же будет бесплатно в наше время зани­маться куда более сложной подготовкой Человека?»[63]

Мечту о Храмах Знаний могут назвать маниловщиной, пре­краснодушием, утопией. И от накопления оружия никуда, мол, не денемся, потому что мир таков, и в нём слабый будет про­глочен сильными... Не мир таков, а наше убогое представление о нём, сформированное системой Тьмы. Но сегодня во времена Апокалипсиса даже её апологеты, сытно и комфортно живущие среди океана людских страданий, должны понять, что этот их пир во время рыночной чумы продлится недолго... Миллиарде­рам пора создавать свой закрытый клуб спасения. Конечно, они будут думать о своём спасении. Ради бога. Но именно для этого им придется осветлять мир, ибо Тьма сгустилась чрезмерно. А осветлять его можно только реальными добрыми делами, напри­мер, спасать беспризорных гибнущих детей, помогать раскры­вать их истинный потенциал, строить для них Храмы Знаний.

Тогда и их детей в будущем будут окружать не банды раз­бойников, а просвещённые люди. Ни сейчас, ни потом богачи не спасут своих чад, если не очнутся от наваждения, от жажды при­были, застилающей разум. Конечно, можно сейчас отправить де­ток в дорогие частные пансионаты, в Кембридж или Сорбонну.

Только пусть наши миллиардеры хоть немного оторвутся от сво­их столь важных дел по добыче денег, чтобы увидеть реальную жизнь и там, куда они отправляют своих детей. И во Франции кроме Сорбонны есть ад современной жизни. Вспомним недав­ний страшные события в Париже и его предместьях... Тысячи сожжённых машин, разбитые витрины магазинов и кафе, дикий беспорядок и такой разгул бандитизма, что на улицу страшно выйти. Это — Европа, Запад... Но толпы невоспитанных и необ­разованных фанатиков ведут себя везде одинаково.

И эти орды дикарей в XXI веке только множатся. Вот почему и бедным и богатым нужно всеми помыслами и реальными дела­ми помогать людям Нового сознания спасти мир, спасти жизнь на уникальной планете. Тогда спасутся и миллиардеры, и их чада. Воспитанные в частных пансионатах, отвыкшие от родного язы­ка, лишённые родительской ласки, дети богатых, конечно, смо­гут потом приспособиться к жизни. Но неужели богатые напрочь забыли, что кроме пресловутых «общечеловеческих ценностей», есть ещё и просто... человеческие ценности и взаимоотношения. Что было такое понятие — человечность, что остаётся и дру­гое — Родина. Конечно, миллиардерам, с презрением посматри­вающим на копошащееся стадо, никакая родина, возможно, не нужна. Но я в таких карикатурных миллиардеров не верю. Они все — наши. Они из нашей среды, они сами прошли сквозь мно­гие испытания и трудности, и не могут так быстро и окончатель­но всё забыть. Тех богатых, которые помнят свои корни, нужно призывать помогать строить Храмы Света...

Замученный школьный учитель прочитает мечты о Школе Нового типа, грустно улыбнётся и скажет: «Нам хотя бы до­биться ремонта в наших «камерах», а он о храмах размечтался». Такого учителя и понять можно и пожалеть. Нельзя бесконеч­но занимать выжидательную, пассивную позицию. От тех, кто узурпировал власть, мы ничего не дождёмся. Что же, так и бу­дем стонать, терпеть и страдать, пока не обрушится на наши го­ловы не только штукатурка в обветшавших школьных зданиях, но и глобальная планетарная катастрофа?

А мечтать можно и нужно! Всё из замысла и мечты рож­дается. Любой наш замысел, самый грандиозный и, казалось бы, невыполнимый может стать реальностью. Только нужно действительно очень захотеть — Мы всё можем. Мы же не аб­страктные идеи предлагаем, и в стороне не останемся, а самым непосредственным образом будем участвовать в процессе обнов­ления всей системы.

За обновлением системы воспитания и образования, за обнов­лением школы, несомненно, последует и обновление жизни, что и выведет реально Россию на передовые позиции в мире. Если власть это услышит и действительно пойдет навстречу чаяниям учителей и детей, значит, и во властных структурах есть политики, которым будущее страны тоже не безразлично. Если не услышит и не пойдет, значит, наша власть — марионеточная. Она обслуживает себя и элиту «золотого миллиарда». А ему так много рабов не требуется. Уничтожать лишнее население с по­мощью военных конфликтов — слишком расточительно. Это дорогой способ радикального уменьшения населения планеты. Экономисты «золотого миллиарда» считать умеют. Процесс можно отладить так, что и без применения дорогостоящего ору­жия люди будут быстро умирать, как это и происходит сегодня в России.

Пока нет Храмов Знаний, расположенных в живописных уголках природы, пока монорельсовые дороги с поездами на магнитной подвеске не перевозят детей в эти Цитадели Знаний, наиболее приемлемо показывать детям мир во всей его красе и многоплановости средствами Оптического театра, а не современными аудиовизуальными системами. И не только показы­вать уже готовые композиции, но и создавать новые вместе с детьми, от чего положительное воздействие свето-звуковых композиций усилится многократно. Раскрывать мир голослов­но, не подкрепляя сказанное интересным, запоминающимся ви­зуальным рядом, почти бессмысленно. Сопровождать рассказ красочными видеофильмами, например, производства ВВС для старшекласников можно, но этого тоже мало, да и не на все темы вы найдете видеоматериалы. А создавать визуальное сопровож­дение вместе с детьми, используя для этого и видеокамеры, и все имеющиеся возможности, в том числе, и солнечный инструмен­тарий — это самый правильный путь к сердцу ребёнка...

Работая в самом начале 70-х гг. в специальном санатории «Ерино» (под Подольском, недалеко от Москвы) над созданием инструментария для эстетотерапии, я одновременно вёл кружок юных фотохудожников. Его с удовольствием посещали дети работников этого санатория. На занятиях я объяснял ребятам, что научиться определять экспозицию и получать хорошие по плотности слайды совсем нетрудно. Самое главное — научить­ся особым образом видеть мир через объектив фотоаппарата. Пусть аппарат станет для них тем, чем являются кисти и краски для художника. Чтобы не быть голословным, я выводил их на природу, в окружающий санаторий лес или на поле и там пока­зывал все тонкости творческой работы фотохудожника. Опишу только одно занятие, о котором выросшие дети сами напомнили мне через тридцать лет. Не забыли!

Как-то в пасмурный серый день мы вышли с ребятами на скошенное поле. После дождя прошло несколько часов. Судя по всему, дождь снова собирался пойти. Пейзаж абсолютно безра­достный, ничего интересного для съёмки, вроде бы, нет. Ребята, ёжась от прохладного ветра, посмотрели на меня с недоумени­ем, когда я им сказал, что фотохудожник в любом месте и при любой погоде найдёт интересный объект для съёмок. Чтобы по­трясение, на которое я рассчитывал, было потом ещё сильнее, я попросил их задать мне направление. Зная, что у меня остались на плёнке десять кадров, я сказал ребятам, что в указанном ими направлении сделаю десять шагов, отсниму десять слайдов, и мы вернёмся проявлять пленку. Окинув ещё раз взглядом серое, однотонное, унылое поле, дети посмотрели на меня с сомнением и недоверием. Один мальчик махнул рукой — иди, мол, в этом направлении. Опыт съёмок на природе у меня большой. Я сразу заприметил среди стерни маленькие зелёные листочки, покры­тые мельчайшими капельками воды. Так как солнца не было, то заметить их было почти невозможно. У меня в аппарате была заряжена немецкая слайдовая пленка «Орвохром», обладающая достаточно высокой чувствительностью и отличной бриллиантностью, что позволяло даже в пасмурную погоду получать слай­ды прекрасного качества.

Я сделал первый шаг, вынул из кармана полиэтиленовый па­кет, положил его на влажную землю, встал на него коленом и, низко наклонившись, сделал первый снимок, растягивая меха для макросъемки и кадрируя наилучшим образом зелёный листочек, усеянный по краям миниатюрными капельками воды. Потом сде­лал второй шаг. Снова встал коленом на кулёк и через систе­му макросъёмки увидел, что в чаше другого листочка, в самом его центре удерживается огромная капля, в которой отражается небо. Если я видел, что света явно не хватает, использовал для подсветки вспышку...

Так я сделал, как и обещал, десять снимков, пока дети, сбив­шись в кучку на краю поля, о чём-то шептались. С радостью встретили они весть о возвращении домой. Мы вернулись в нашу лабораторию, которая была в том доме, где я жил рядом с сана­торием. Ребята с шумом и гамом поставили самовар и начали готовить чаепитие. Плёнку в те годы я всегда проявлял сам, все растворы были готовы, поэтому немедленно приступил к прояв­ке. Пока мы пили чай и разговаривали, я несколько раз подни­мался, чтобы сменить растворы, промыть пленку и засветить её мощной лампой. Окончательную промывку я сделал не в воде, а в техническом спирте, что позволило высушить фотопленку почти мгновенно.

Ребятам ещё перед выходом на природу я пообещал показать озвученный слайд-фильм, созданный из отснятых десяти слай­дов. При них я отрезал от проявленной плёнки последние де­сять кадров, вставил слайды в рамки со стеклами и зарядил в два слайдпроектора по пять слайдов в каждый. Проекторы были заранее настроены на один экран, композицию я составил перед зарядкой в проекторы, выложив слайды на просветном столе. Выключили свет, зазвучала мелодия, которую я тоже заготовил заранее, и я показал им слайд-фильм, плавно замещая одно изоб­ражение другим с помощью двух ЛАТРов (лабораторных авто-трасформаторов). Композиция получилась настолько удачной, что я показываю её зрителям в театре до сих пор под названием «Алмазные росы». Дети тогда были потрясены. Долго молчали, а потом горячо обсуждали и спорили, видимо, вспоминая своё неверие, что в такой день и в таком месте можно увидеть и от­снять такую красоту...

Это только один пример из реальной практики более чем тридцатилетней давности. Можно было бы вспомнить десятки подобных примеров и не только связанных с многочисленными выходами с ребятами на природу во все времена года, но и с со­зданием формообразователей. Опишу, как дети создают свето­звуковое действо, как они работают над созданием светодинамических композиций к музыке... Начинать такую работу можно уже с младшими школьниками. Увлечённо создавая формообразователи, играя танцующими формами на экране, малыши в этой игре совершенно естественно постигают, что такое свет, цвет, яркость, насыщенность, фактура, движение, пластика, ком­позиция. Их ручки постепенно становятся умелыми, так как им приходится работать с самыми разными материалами. Я в своей практике перепробовал уже, кажется, все доступные материалы и пришел к выводу, что практически любой природный или ис­кусственно созданный материал может быть использован свето-художником для создания формообразователей.

Внимательный читатель скажет, что выше я говорил об изго­товлении формообразователей из ватмана или тонкого картона. Это действительно так. И в первом своём инструменте светохудожника, и сегодня я очень часто пользуюсь именно бумажны­ми формообразователями. Но мысль не стоит на месте, а жизнь подсказывает наблюдательному человеку тысячи разных вари­антов, получения динамических форм. Ведь изображение на эк­ране получается методом транспарантной проекции.

Пройдя сквозь отверстия в формообразователях свето-инструментов, луч света модулируется этими движущимися на­встречу друг другу отверстиями, и на экране мы видим не тень, а световой образ, непрерывно меняющий свои очертания. Этот танцующий символ может быть цветным. Для этой цели исполь­зуются театральные плёночные или стеклянные светофильтры. Тени или световые символы могут быть очень чёткими или раз­мытыми. Всё зависит от того, какой источник света (ИС) с ка­кой нитью накаливания применяется и на каком расстоянии этот источник расположен по отношению к формообразователю. Если ИС расположен близко к объекту, то изображение будет нечётким и большим. Чем дальше мы будем отодвигать источник света от объекта, и чем меньше будет площадь нити накаливая лампы, тем чётче будет становиться изображение этого объекта на экране. Эта закономерность известна людям давно. Она используется в театре теней, которому тысячи лет. Естественно, что теневой театр великолепно сочетается с динамической светоживописью и со всем инструментарием Оптического театра, что придаёт древнему искусству совершенно новое качество. Мы такое сочетание неоднократно применяли в своей практике.

Чем сложнее форма и её движение перед источником света, тем сложнее формодвижение на экране. Мы можем получить на экране любое задуманное движение и отразить любую тему. Чтобы читатель понял, как это делается, мне нужно подробно описать весь инструментарий Оптического театра, что я и сде­лаю в недалеком будущем в отдельной книге. Сегодня в Опти­ческом театре на «складень» из трёх экранов на сцене и на две боковые стенки, тоже являющиеся экранами, смотрят более се­мидесяти пяти самодельных оптических инструментов разной конструкции. Возможность менять с помощью дистанционных пультов управления (свето-органов) яркость, очертания, масш­таб и цвет форм, проецируемых из этих проекторов, дают в руки тому, кто пользуется этим инструментарием, поистине ска­зочные возможности.

А если учесть, что мановением руки вы можете заставить лю­бую форму двигаться с любой скоростью в любом направле­нии, непрерывно меняя свою конфигурацию, что определённые образы могут свободно перемещаться по всем пяти экранам, то станет ясно, что мы имеем гибкий инструмент, позволяющий создавать любую по сложности, смыслу и настроению компо­зицию. Проекции, в принципе, можно давать не только на эти пять экранов, но также на пол и потолок зала, что даёт эффект погружения в определённую среду. Я таким способом создал более двадцати лет назад сказку «Садко в подводном царстве». Эффект был настолько сильным, что дети верили, что они дей­ствительно находятся под водой и удивлялись, как же они дышат при этом...

Храмы Знаний нужно будет снабдить солнечным инстру­ментарием, что активизирует творческую работу и учителей и самих учащихся. Это будет реальной альтернативой компью­терному буму, грозящему тяжелейшими последствиями для пси­хики детей. Но тем, кто пожелает внедрять подобный новый инструментарий, нужно крепко подумать, готовы ли они к большой дополнительной нагрузке. Никакой инструментарий сам по себе не работает. Если учителю нечего проецировать из собственной души, то ему ни мультимедийные, ни солнечные проекторы не помогут... Кроме этого, новый инструментарий пока не выпус­кается. Поэтому внедрять в школы нечего. До правительства ещё нужно донести эту важную информацию, чтобы оно на неё как-то отреагировало.

Если реакция будет положительной, то в рамках националь­ного Проекта по образованию можно было бы объявить конкурс на архитектурный проект школы принципиально нового типа, чтобы построить для начала хотя бы один Храм Света, Храм Знаний. Для реализации этой идеи нужны деньги, сравнимые с затратами на постройку всего лишь одного супермаркета, кото­рые сегодня строятся в стране тысячами. Параллельно нужно вести большую работу по комплектации каждого из царств этого Храма — царства физики, биологии, астрономии и т. п. В соста­ве Школы нового типа должен быть и театр (вместо обычного актового зала), оснащённый и современной осветительной тех­никой, и мультимедийными проекторами, и солнечным инстру­ментарием. Зал этот будет очень активно использоваться и для обучения, и для создания видеофильмов, свето-звуковых ком­позиций и целых спектаклей, отражающих понимание детьми усвоенного материала. Вместо того, чтобы получать стрессы и неврозы на экзаменах, дети в этом театре смогли бы создавать итоговые свето-звуковые композиции-спектакли, показывая, как они овладели новыми знаниями, и одновременно радуя всех соучеников и учителей богатством выдумки и фантазии. Нам се­годня катастрофически не хватает «образов» в образовании. При новом подходе к обучению взрослые совместно с детьми найдут и «образ будущего»...

За время разработки проекта и строительства первого Храма Знаний нужно успеть создать не только полный комплект конст­рукторской документации на все виды солнечных инструментов, но и выпустить опытную партию для оснащения ими первой Школы Нового типа и для обкатки этого инструментария в учеб­ном процессе. Это тоже абсолютно реально. Алгоритм действий здесь простой. Для начала нужно найти предприятие типа Крас­ногорского оптико-механического (или аналогичного ему Екатеринбургского) завода с сильным конструкторским бюро для реализации этой идеи. Я готов выдать ТЗ (техническое задание) на все оптико-механические инструменты, готов участвовать в разработке каждого из них, советуясь с конструкторами, пока не добьёмся предельной простоты, технологичности и удобства ра­боты с этим инструментом. Уверен, что при творческом подхо­де мы смогли бы использовать оснастку оптико-механического завода, практически не создавая новые штампы и пресс-формы, что свело бы затраты к минимуму.

Тридцать лет назад я уже сотрудничал с Красногорским оп­тико-механическим заводом. В 1978 году на нём была создана рабочая группа, перед которой генеральный директор предпри­ятия Трифонов поставил задачу создать... светодинамические инструменты для оснащения ими базы отдыха американских спортсменов, которые должны были приехать на Олимпиаду-80. За два года до начала Олимпиады нужно было разработать, изго­товить и смонтировать уникальный инструментарий. Долго искали специалиста, который мог бы возглавить группу конструк­торов. Представитель завода Б. К. Нестеренко объездил тогда весь Советский Союз в поисках специалистов в этом новом деле. Наконец, пригласили для этой цели меня. Трофимов дал двадцать минут на объяснение конструкций проекционных ячеек. Я уло­жился в это время, заполнив всю доску в его кабинете эскизами узлов. Приглашенные к нему конструкторы сказали, что им всё понятно, и что задача вполне реальная.

Всю работу мы сделали в срок, создав действительно уни­кальный комплекс. Помню, что тогда я внимательно изучил... заводской брак, то есть те детали, которые не прошли суровую проверку в отделе технического контроля. Многое из этого бра­ка вполне подошло для наших целей, что и позволило сделать весь инструментарий с минимальными затратами. Комплекс был смонтирован и прекрасно работал, но американцы отказа­лись участвовать в Олимпиаде-80 из-за ввода советских войск в Афганистан. За прошедшие десятилетия вся аппаратура куда-то исчезла. Есть ли сегодня где-то хотя бы часть её, я не знаю. Ку­рирующий эту работу специалист завода Б. К. Нестеренко умер несколько лет назад.

Вполне возможно, что в архивах завода сохранилась доку­ментация на эту светодинамическую систему, что могло бы по­мочь при производстве солнечного инструментария, если такая задача будет поставлена... Конечно, эта аппаратура за тридцать лет морально устарела. Сейчас можно сделать проще, дешевле и надёжнее, но лучшие находки можно было бы использовать при возобновлении работ над конструкторской документацией. После создания комплекта чертежей можно выпустить опытную партию, которая поступит сначала на стендовые испытания, а потом в первую школу нового типа — Храм Знаний.

Используя этот инструментарий, учителя вместе со стар­шеклассниками создавали бы всё новые и новые свето-звуковые композиции по самым разным темам, которые освещали бы раз­ные грани бытия мира. Старшеклассники вместе с маленькими ребятами тоже создавали бы такие композиции, выступая уже в роли наставников для малышей и в роли режиссёров и светоху-дожников. Накапливающиеся композиции со временем состави­ли бы сокровищницу данного Храма Знаний. Их можно было бы фиксировать цифровой видеокамерой для архива, но показывать детям (особенно самым маленьким) нужно было бы при помощи солнечного инструментария, воссоздавая их по партитурам, ко­торые составлялись бы авторами этих композиций.

Если бы таких Храмов в будущем появилось много, то во всероссийской сокровищнице накопились бы сотни тысяч свето-звуковых композиций по всем направлениям естественных и гуманитарных наук. В театре Школы-Храма кроме выпускных спектаклей можно было бы проводить многие виды работ по творческому воспитанию детей. Получило бы развитие новое искусство музыкальной светоживописи, которое было яв­лено миру в XX веке только в отдельных экспериментах. Там же можно было бы на совершенно новом качественном уровне возродить теневой театр. Тени кукол и живых актеров в сочета­нии с динамической светоживописью и динамической графикой создают такую визуальную феерию, что любой режиссёр почёл бы за счастье поработать с такими сказочными возможностями. Конечно же, в Оптическом театре создавались бы и оптические спектакли, и литературно-сценические композиции, дающие очень много и исполнителям, и зрителям, что уже доказано работой нашего театра на протяжении более чем тридцати лет. Так в увлекательном игровом процессе в Школе Нового типа пости­галась бы вся многоплановость божественного мира Природы.

Чтобы наши мечты стали реальностью, чтобы после построй­ки первого Храма Света его сразу наполнили учителя, способные повести детей в светлое будущее, уже сегодня нужен дружный сплочённый коллектив единомышленников. Его можно было бы создать из активных участников движения Гуманной педагогики, среди которых, несомненно, есть и дети Нового сознания пер­вых трёх волн. Их, в первую очередь, и притянула эта идея. Это будет учительский коллектив, готовый работать с детьми по-но­вому. Поэтому параллельно с постройкой новой Школы нужно будет собирать энтузиастов, которые, невзирая на трудности, неизбежные на первом этапе, составили бы коллектив учителей-воспитателей, опирающийся на светлые идеи Гуманной Педаго­гики, на бесценный опыт замечательных учителей разных эпох. Этот коллектив, который, безусловно, был бы под пристальным вниманием создателя и духовного лидера движения Гуманной Педагогики Ш. А. Амонашвили, мог бы разработать все необхо­димые методики воспитания и обучения детей Нового сознания, людей новой эпохи — Эпохи Водолея.

Но, мечтая о постройке Храма Знаний, можно и сейчас ак­тивно работать над осветлением мира. Творческий дух идей Гу­манной педагогики уже сегодня вдохновляет школьных учителей на удивительные свершения. Они не только мечтают о светлом будущем, но и приближают его своими трудами. Именно об этом рассказывают многие учителя, приезжающие со всех концов не­объятной России и из других стран на Международные Чтения по Гуманной Педагогике. Участники Чтений, проходящих в мос­ковском Доме Учителя, не только слушают из года в год докла­ды и участвуют в круглых столах, но с радостью общаются друг с другом в кулуарах в свободное время. Все учителя, приезжа­ющие на Международные Чтения, бывают в Оптическом театре, где я рассказываю им об особенностях солнечного инструмен­тария, показываю свето-звуковые композиции из нашего репер­туара.

Желающие потом остаются и пробуют сами поиграть на све­товых инструментах. Они убеждаются, что всё это доступно, ре­ально и очень увлекательно. Конечно, я не предлагаю сводить всё обучение детей к работе с солнечным инструментарием. Будут в Храмах Знаний применяться все самые лучшие технические достижения и самые передовые методики, которые покажут на практике высокую эффективность и которые не будут опасны для здоровья детей. Безусловно, эти Школы нового типа будут оснащены и компьютерными сетями, включёнными в глобаль­ную мировую сеть. Но уповать на то, что компьютеры заменят всё и вся и что после сплошной компьютеризации школ все про­блемы образования будут решены, — это в лучшем случае наив­но и недальновидно...

Незнание закономерностей не освобождает от ответственности

Почему проблема детства не стала для нашей страны наиглав­нейшей? Да не по приказу, не для галочки о благотворительной акции и не для повышения рейтинга преемника президента, а просто по-человечески. Ясно, что Храмы Знаний мгновенно и повсеместно не появятся. Но дело даже не в этих замечательных и столь нужных детям храмах. Дело в принципе, в самом подхо­де, в смене вектора, в смене нашего предвзятого и неправедно­го отношения к миру детства, в освобождении учителя от пут и оков предписаний и циркуляров. Нужно уже сегодня доверять школьному коллективу и давать ему возможность выстраивать взаимоотношения в своей школе так, как этот коллектив считает нужным. И никакого глупого и ненужного контроля. Тем более контроль недопустим при обучении детей Нового сознания. Они его просто не потерпят. Дайте свободу, создайте условия, и по­трясающе раскроются и учителя и ученики...

Трагическое непонимание негативного воздействия на мозг рваной структуры сигналов современных аудивизуальных сис­тем подтверждается ещё и тем, что все эти средства тотально и бездумно внедряются не только в учебный процесс, но применя­ются даже в медицинских целях. Например, во Всероссийском детском Центре психологической реабилитации оказывается самая разнообразная помощь детям с отклонениями в психике. При этом для излечения малышей широко применяются... ком­пьютеры. Выступавший в прямом эфире по радио заместитель директора этого Центра В. Г. Шаталов обнародовал этот факт. Замечательно, что такой Центр есть, но широкое внедрение в практику компьютерных игр, якобы для развития детей, говорит о том, что даже медики не осознают угрозы для детской психики, не понимают негативного воздействия компьютеров. Жаль, что в XXI веке люди не осознали в должной степени, что кино, видео и компьютерные системы самой структурой сигналов оказывают негативное влияние на мозг ребёнка, что приводит не только к изменениям психики, но даже к изменению морфологии мозга, к определенным мутациям. До сих пор для многих, в том чис­ле и для школьных учителей, это не очевидно, а потому никого серьёзно и не волнует. «Дело не в том, что они не видят реше­ние. Дело в том, что они не видят проблему.» (Г. К. Честертон, 1874-1936).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: