Дольф стоял возле стола, нависая над всеми нами, пока я рассказывала. Зебровски уточнял мелочи, стараясь как можно точнее определить время.

Джейсон сидел так тихо и неподвижно, как только мог. Руки он сцепил на столе, голову опустил вниз, время от времени кидая быстрые взгляды на нас всех, но не шевеля ни головой, ни телом. Как кролик в высокой траве надеется, что если сидеть очень тихо, то собаки его не найдут. Только эта аналогия должна была бы вызывать смех. Я в том смысле, что он — вервольф. Но не вызывала, потому что была точна. Быть вервольфом — это не защищает от людских законов, а обычно приносит вред. Иногда смертельный. Сейчас нам это не грозило, но обстоятельства могут и поменяться.

Оборотня, обвиненного в убийстве человека, ждал скорый суд и почти немедленная казнь. Если оборотень объявлялся одичавшим или вел охоту на людей, а полиция не могла его поймать, то суд выдавал ордер на ликвидацию — как на вампира. Все происходило почти аналогично. Вампир, подозреваемый в убийстве, но избегающий поимки и рассматриваемый как опасный для общества, удостоивался ордера на ликвидацию, выданного судьей. Подставить в эту формулу оборотня вместо вампира — и получается то же самое. Ни суда, ничего — только выследить и убить. У меня было несколько таких заданий. Не много, но было.

Несколько лет назад существовало движение, чтобы люди, пользующиеся магией, также становились объектами ордера на ликвидацию, но подняли вой слишком многие организации, занимающиеся правами человека. Я лично как человек, использующий магию, была довольна. Как исполнитель ордеров суда на ликвидацию я не знала, как бы я отнеслась к охоте на человека с последующим убийством. Мне случалось убивать людей, которые угрожали моей жизни или жизни дорогих мне людей. Но одно дело — самооборона, пусть даже превентивная, другое дело — исполнение приговора. Колдун или колдунья представали перед судом, если они люди, но в случае признания виновными в использовании магии для убийства смертный приговор выносился автоматически. Вердикт бывал обвинительным в девяноста девяти случаях из ста. Присяжным не нравилась сама мысль — отпускать человека, который может использовать магию для убийства. И одной из моих жизненных целей было никогда не попадать в суд.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: