Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Летний солнца луч. Весна перемен.

Летний солнца луч. Весна перемен.

http://ficbook.net/readfic/650668

Автор: Melara-sama (http://ficbook.net/authors/Melara-sama)
Беты (редакторы): пастельныйхудожник
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: Мирослав/Мартин
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Флафф
Предупреждения: Инцест, Твинцест
Размер: Мини, 6 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Все тайное становится явным – всегда, Мартин. Мы знали. Мы сможем. Потому что вместе – навсегда.

Посвящение:
Вся серия из четырех рассказов принадлежит assyr_g, моей дорогой и любимой труженице.

Публикация на других ресурсах:
Только с разрешения автора:)

Примечания автора:
С 8 марта дорогие дамы!
Улыбок вам и море цветов!

1. Летний солнца луч
2. Летний солнца луч. Осенний поцелуй
3. Летний солнца луч. Зима на двоих
4. Летний солнца луч. Весна перемен

Летний солнца луч. Весна перемен.


Эта весна застала нас врасплох, ее буйство красок, ее теплые ветра, играющее солнце в его волосах. Я наслаждался вкусом губ моего Лучика, и в этот момент над нами раздался шокированный голос мамы:
- Мальчики!
Я успел его удержать в своих объятиях, укрыть от ее гневного взгляда, заслонить от ее испуга, закрыть от ее позора и разочарования.
- В дом, быстро! – прошептала она.
Мартин сжался в моих объятиях, уткнулся в шею и лихорадочно дышал, опаляя кожу горячим дыханием.
- Мир?
- Тише, – спокойно проговорил я.
Нет, спокойствия я не ощущал, и кроме того, его нервозность передавалась и мне. Так не вовремя, так глупо, но я привык за эти месяцы ни в чем себе не отказывать, так же как и мой любимый брат.
Приехав вчера на дачу, мы просто расслабились под теплым весенним солнцем и ветром, несущим нам перемены.
- Что теперь будет? – еле слышно спросил он, цепляясь за мои плечи.
- Ничего. – Ласково ответил я, и обнял его крепче.
- Будет. – Не вовремя проявил упрямство мой братик.
Но я был уверен в том, что он прав. Этого Мартину сказать я не мог, поэтому, продолжая обнимать его, встал и, придерживая еле переставляющего ноги брата, довел до крыльца.
Он остановился и тихо прошептал, еле касаясь губами моей щеки:
- Пожалуйста, последний раз.
Еле сдерживая дрожь рук и почти не контролируя себя от испуга и стресса, я припал к его губам. Нежно, неторопливо, смакуя поцелуй, как первый раз, мягко даря ему наслаждение и не веря, что это будет последний… последний наш поцелуй.
Когда я отстранился от Марта и снова прижал его к себе, увидел, как колыхнулась занавеска, но значения не придал.
Меня накрыли воспоминания, ведь именно здесь, среди вишневых и грушевых деревьев, прошло наше детство.
Именно здесь я подарил Мартину первые цветы, еще детский непонятный порыв, но я знаю, он до сих пор хранит эти цветы между страниц «Букваря».
Я знаю, как ему был дорог любой мой жест…
Как однажды, еще в старой квартире, мы бегали в лабиринте из мягких подушек, и он поранил руку, я тогда зализал его рану и долго держал его вздрагивающее тело в объятиях.
Я старший, я должен взять на себя ответственность за это.
За любовь.
Я запустил руку в его волосы и отстранил от себя.
- Мир?
- Побудь здесь, я сам ей все расскажу.
В зеленых глазах моего брата стояли слезы, но он кивнул, я улыбнулся и вошел в дом.
Как объяснить более взрослому человеку, что это не преступление – любить? Как рассказать, что теряешь рассудок от мысли, что его не будет рядом? Как дать почувствовать, что сгораешь от каждой его слезинки?
- Мама…
Она стояла около стола и пристально смотрела на меня. В родных глазах не было ничего, ни презрения, ни горечи, она просто ждала. И когда я это осознал, все слова, которых, по сути, и не было, исчезли из головы.
Я сделал шаг ей навстречу, и вдруг дверь открылась, и Мартин влетел в комнату:
- Мама, это моя вина, только моя, я не могу без него, я слишком сильно нуждаюсь в нем, он для меня - воздух, мир - всё! Я люблю его! И вас с папой тоже, но его больше! Он – моя жизнь… - и Март замолчал. – Что происходит?
- Мы давно с мамой ждали, когда вы наберетесь смелости и расскажете нам, что нет никаких девушек, что друзья не приходят к вам каждый день, что сосед, все время натыкающийся на целующихся близнецов, не спит на ходу, что ваши родители, в конце-то концов, не слепые люди. – Вошел из другой комнаты папа.
Я притянул Мартина к себе и встретил взгляд отца. Он был серьезен, но, опять же, не было той агрессии, которую мы могли бы ожидать.
- Мальчики, мы понимаем, что это было неизбежно, во всех книжках пишут, что есть такой шанс, я все же надеялась, что воспитала вас правильно. – Она всплеснула руками и присела на стул.
- Это не твоя вина, мама, – ровно ответил я.
- Но и не моя заслуга, – грустно улыбнулась она.
- Нет, не твоя, моя, - ответил ей Мартин. – Это моя вина, я соврати…
- Март, прекрати уже это. – Серьезно остановил я брата от самобичевания. – Я люблю тебя, любил всегда… вспомни те цветы, а рану на руке, а коленки, и еще тысячу случаев, когда наши братские чувства перетекали в нечто иное, намного сильнее и чище… помнишь?
Он не ответил, а просто посмотрел мне в глаза, в его ясных зеленых омутах играло яркое солнце, и я улыбнулся, запустил руку в его волосы и снова погладил, как он любил – за ушком, по шее.
Мама вздохнула, и мы оба как будто очнулись.
- Прав Мирослав, это было между вами всегда, какая-то нить, связывающая вас так прочно, что иногда казалось, что вы одни на целом свете или что у вас своя вселенная – одна на двоих. – Печально проговорила мама. - Был у нас с отцом даже период, когда мы хотели вас разделить по классам, но Мартин устроил настоящую истерику, и эту идею пришлось отложить…
- Потому что ты навзрыд кричал, что только с Миром и только вместе. – Отец тоже присел на стул рядом с мамой. – Нам бы задуматься с мамой, но мы все списали на связь близнецов.
- Мама…
- Папа… – начали мы одновременно.
Обернулись друг на друга и улыбнулись.
- Это не болезнь…
- И не извращение…
- Это самое дорогое…
- Это горячее солнца…
- Это сильнее боли…
- Это мягче, чем нежность…
- И нежнее, чем шелк…
- Это, - Мартин замолчал, и я обнял его крепче, и тихо прошептал:
- Единственная, о которой пишут в сказках, ради которой жертвуют всем и бегут на край земли…
- Любовь. – Прошептали в один голос.
- Давно мы не слышали, как вы говорите одновременно, – с улыбкой вздохнула мама.
- Мальчики, мы не одобряем ваши поступки, но и не осуждаем их. – Вкрадчиво начал отец. – Вы уже взрослые, чтобы нести ответственность, но вы должны знать, что если наше неодобрение тихое, и мы очень вас любим, то есть общество, которое не одобрит вашей связи.
- Вы понимаете, на что обрекли себя?
- Да. – В один голос с моим Лучиком ответили мы.
Мама вдруг опустила голову и прикрыла лицо руками, мы с Мартом кинулись к ней, упали на колени и обняли с двух сторон.
- Мама, ну что ты, не плачь, – тихо шептал он.
- Мы же все те же и совсем не изменились. – Вторил я ему.
- В этом и беда, если бы резко изменились, было бы не так больно, – обнял нас троих отец.
- Все, хватить плакать, - сказала мама спустя минут пятнадцать, - давайте обедать.
- И то верно, а то я уже соскучился по домашней еде. – Проворчал папа.
- Это что еще такое, как это соскучился? – наигранно возмутилась мама.
Мы сидели на полу и смотрели на них, до сознания медленно доходило, что наши родители лучшие в мире.
Я внимательно посмотрел на Мартина и увидел, что по гладкой коже щек у него текут крупные слезы.
Но глаза так и сверкали в солнечных лучах, льющихся из окна, губы подрагивали, и он закусил нижнюю.
Я протянул руку и убрал слезинки с его щеки.
- Мам, пап, мы сейчас подойдем, – поднимая Мартина с пола, сказал я.
Он хотел возразить, но не смог, я просто подхватил его на руки и понес наверх, в нашу комнату на двоих.
Стоило нам пересечь порог, как мой брат зашелся рыданиями:
- Что теперь будет?!
Я присел на кровать и прижал его вздрагивающее тело к себе сильней, как в детстве, тихо замурлыкал ту колыбельную, что пела нам мама.
Он застыл и вдруг тихо замычал вместе со мной.
- Мы не одни, Лучик.
- Я знаю. Ты со мной. Я просто не хотел делать им больно.
- Это было неизбежно, – я не ощущал тоску или горечь, просто печаль, от слез мамы и моего братика. – Но теперь они знают.
- И что это нам несет?
Я уложил Марта на покрывало и навис над ним:
- А что ты хочешь, чтобы принесло? Нам сейчас главное – показать, что ничего не изменилось и мы такие же, как раньше – их дети.
- Я так боялся, что они узнают.
- Все тайное всегда становится явным, любимый, – прошептал я в его приоткрытые влажные губы.
Он прикрыл глаза и еще чуть раскрыл рот, я улыбнулся и припал к его губам. Нежно лаская, как будто подводя итог этому разговору или ставя три точки.
Всегда есть продолжение, просто нужно выбрать правильный путь и следовать только ему. У каждого он свой, но легче, когда есть кто-то, кому можно подать руку и подставить плечо – любимый человек, друг, брат. А когда это один и тот же человек – это прекрасно.
Поцелуй с примесью его слез был восхитителен, я немного переместился и лег на брата сверху, раздвинул ему ноги, чуть задрал рубашку и прошелся пальцами по голой коже.
- Мир, – простонал он сквозь поцелуй.
- Не волнуйся, теперь они точно не зайдут.
- Это как-то совсем нагло.
- Лучик, это нормально, кроме того, что мы должны показать, что не изменились, мы также должны дать им понять, что перемены все же будут.
Он прикрыл глаза и уткнулся мне в плечо, задышал часто и сам обнял меня ногами.
- Хочу не раздеваясь, – прошептал Мартин.
- Хорошо, я хочу, чтобы ты не закрывался от меня и показывал свои чувства. Сможешь?
- Дааа… - простонал он, так как я расстегнул молнию на его джинсах.
Он весь дрожал, но напряжен не был, я прекрасно понимал его в эту минуту, но сдержать весь накопившийся адреналин - не мог.
Приподнял его бедра, спуская джинсы и оголяя попку, ноги Март положил мне на одно плечо, и я, поддерживая их рукой, второй нащупал смазку в кармане, ведь сейчас, живя вместе, мы, не стесняясь, любили друг друга на любой поверхности, так что смазка всегда была в наличии.
Он выгнул спину и запрокинул руки над головой, вцепляясь в спинку кровати, в тот момент, когда я расстегнул свои джинсы и аккуратно нанес смазку, наклонился над ним, плавно вошел в горячее нежное тело.
- Мир, так…
- Расслабь руки, Лучик, – тихо прошептал я. – Обними меня.
Кровать надрывно скрипела, но нам уже было все равно.
Это такое неповторимое чувство – обладать им, быть его, дарить ему наслаждение, ловить кайф от его тихих стонов и сгорать в оргазме желания вместе с ним.
Сегодня был странный день, но горечи мы не успели прочувствовать, потому что наши родители оказались, прежде всего, нашими родителями, а уже потом – людьми с шорами на глазах.
Я медленно качнулся, делая первые толчки, и Мартин закусил губу, отпустил спинку кровати и обнял меня. Его ноги соскользнули с моего плеча, и я рыкнул, задвигался резче, сильнее вколачивая его в кровать, входя на всю длину.
Мешанина мыслей, его горящие глаза, нежные руки в моих волосах, я ни за что на свете не хочу это потерять!
Я выскользнул и резко перевернул его на живот, аккуратно раздвинул половинки, чуть дрожавшими руками, и лизнул его дырочку.
Мой Лучик уткнулся в подушку, но телом показывал мне, чего жаждет, прогнулся и развел ноги, насколько позволяли джинсы.
Я улыбнулся и лег на него, плавно вошел в жаждущее тело, обнял моего любимого, родного, нежного брата и зашептал:
- Чувствуешь меня?
- Да, – хрипло ответил он мне.
- Я хочу, чтобы ты запомнил это ощущение, запомнил и никогда не забывал, всегда - в моменты одиночества или грусти - вспомнил вот этот миг, – при этих словах, я чуть приподнялся и резко толкнулся в него.
- Ахм! – громко простонал мой Лучик.
Больше я сказать не мог, одежда придавала какой-то пикантности, хотя и мешала, не давая касаться его восхитительной кожи, я укусил брата за плечо и вколачивал его в матрац.
Мартин стонал и извивался, прося большего, пытался сделать что-то сам, но я придавил его к кровати и пресекал любые действия.
Тогда он тихо заскулил в подушку и сжал меня в себе, глухо захныкал:
- Мир, прошу.
Резко стягивая с него одну штанину, как в первый раз, пыхтя и краснея, мы сцепились в центре полуторной кровати, и все наше отчаяние и боль - выплеснулись в поцелуях-укусах. Мартин оседлал мои бедра и, помогая себе рукой, насадился на мой член, я смотрел в его прекрасные зеленые глаза и не мог насмотреться.
Он сиял любовью и лаской, он горел страстью и печалью неуверенности, я притянул его к себе и накрыл сладкие губы.
Теперь все было плавно и медленно, тихие стоны и мерный скрип пружин.
Мы вместе.
Оргазм был бурный, но, как всегда бывало у нас, Март тихо вскрикнул и затрясся, орошая мою футболку спермой, а я уткнулся в его шею и сделал последние финальные толчки в любимого.
Он дышал тихо и размеренно, можно было подумать, что Март уснул, но я чувствовал на своей коже трепет мягких пушистых ресничек.
- Я не пойду есть, – тихо прошептал он.
- Нет, Лучик, мы пойдем и пообедаем с родителями.
- Думаешь, они не поняли, зачем ты меня наверх понес, или не слышали, что тут творится?
- Ты, как всегда, ничего не замечаешь от переполняющих тебя эмоций, Мартин.
Он медленно отстранился и чуть привстал, я мягко погладил его промежность, размазывая свою сперму.
- Что я пропустил на этот раз? – улыбнулся он и прикрыл сверкающие глаза.
- Они не будут нам мешать, но мы не должны больше скрываться.
- Думаешь, это значило именно…
- Да.
- Мир, я люблю тебя, и ты прекрасно знаешь, как мне иногда сложно выразить все словами.
- Ты прекрасно все выражаешь телом, любимый мой Лучик, – прошептал я.
- Ммм… - он запрокинул голову, придерживаясь за мои плечи, и насадился на мои пальцы.
Я убрал руку и, глядя на него, облизал пальцы, Мартин нежно улыбался, и назойливый луч весеннего солнца запутался в его рыжих волосах, делая его по-летнему счастливым.

Когда мы спустились обратно на кухню, мама только начинала раскладывать тарелки. Мартин вроде дернулся ей помочь, но тут же остановился, она непонимающе посмотрела на него и протянула стопку из четырех тарелок. А он улыбнулся и, вместо того, чтобы взять тарелки, обнял ее.
- Мама, я так тебя люблю.
- Вот это мой сын, а то расплакался, как маленький, – засмеялась она.
Отец мягко обхватил мое предплечье и потянул на крыльцо, когда мы вышли, он прикрыл дверь и, серьезно смотря на меня, проговорил:
- Мы с мамой все понимаем и принимаем вещи такими, какие они есть, но просим быть аккуратными, Мирослав, все же, секс между… - он застопорился, взял себя в руки и продолжил, - мужчинами - это не традиционный секс. Эх, поздно уже начал, да и готовился про девочек говорить, а тут вон, как вышло.
- Пап, я его очень люблю и никогда больно не сделаю, поверь. И знаешь, не поздно, а в самый раз. Именно тогда, когда нужно.
Он обнял меня, и мама, в окно, крикнула:
- Ну, чего вы там застряли, идите кушать.
Папа отстранился и улыбнулся, пошел обратно в дом.
А я стоял на крыльце и смотрел, как яркое весеннее солнце играет среди цветущих деревьев, как его лучи мягко ласкают лепестки цветов.
Наша весна перемен началась таким стрессом, но я уверен, что, если бы наши родители были другого склада, нас бы ждало разочарование и боль одиночества.
Та боль, которую мой нежный брат никогда бы не перенес, и я благодарен летнему лучу солнца, что он есть в моей жизни.
Теперь нам ничто не помешает построить крепкие отношения и не потерять семью.
Я тоже вошел в дом и сел рядом с Мартином, не стесняясь и совсем не таясь, чмокнул его в щеку.
- Приятного аппетита, любимый.
- И тебе… любимый, – тихо ответил он.
Мама и папа лишь улыбались, да, не совсем приняли, но и не отказались от нас.
И это было самое важное – вместе мы сможем.

 

Конец.

 

Еще одна, а точнее сразу четыре аудиокниги в исполнении неподражаемой :::Free::Like::Wind:::

http://vk.com/audios-33639352?album_id=37056496

За что ей огромное спасибо!

Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/650668

<== предыдущая лекция | следующая лекция ==>
Летний солнца луч. Зима на двоих. | Условия конкурса по хореографии


Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных