САМОМУ СВЕТЛОМУ ИЗ ВСЕХ ТЁМНЫХ

Законы мрака непреложны:

Возможна страсть, любовь – запрет.

Но устоять бывает сложно:

Нарушен данный был обет.

Один из тех, кто служит мраку,

Проникся к женщине земной,

А эйдос не достался дарху:

Остынь, ничтожный! Он не твой.

Любовь пришла с стрелой шальною.

Страж знал: горбун им не простит,

Проси хоть слёзно, хоть мольбою.

Но страж решил, что защитит

Любимую. Уже в те годы

Она под сердцем берегла

Дитя. О чудо! Ведь природа

Пустыми тёмных создала.

И хоть не совпадали части,

Была малышка рождена!

Отец и мать хотели счастья -

В итоге вышла лишь война.

Ушли в бега, скрывались долго,

Чтоб мрака избежать силка.

Но брошенная в стог иголка

Не сгинет там же на века.

Чердак в каком-то старом доме

Приютом стал. Попав под дождь

И измотавшись от погони,

Плачет дитя: его бьёт дрожь.

Втроём им не спастись от гнева…

И страж решил: один пойду.

Немилостиво было небо.

Но беглецы не ждут беду.

Одних оставить не решился

Жену и дочь. И страж позвал

Того, кто тотчас же явился,

Того, кому он доверял.

Он – оборотень. Вне закона.

На поиски – и тьма, и свет.

И у таких, как он, исконно

Ни совести, ни чести нет.

Был мил, приветлив, улыбался,

Дитя согрел, жену обнял.

Что оборотень притворялся,

Никто из тех троих не знал.

Семью оставив вместе с другом,

Покинул страж чердак сырой.

Считал: услуга за услугу,

План оборотня был иной.

Он шёл по улице центральной

С мечом без ножен, налегке.

Врагам попался на окраине,

Но славен меч в его в руке!

Страж был спокоен: всё, как должно,

Увёл погоню за собой

В болота. С ним сражаться сложно –

И крошка Лúгул дал отбой.

Страж победил! На этом точка,

Семью свою он отстоял!

И страж пошёл к жене и дочке,

Которых с другом оставлял.

Прошло два дня. С известьем жгучим

Вернулся страж в лачугу ту,

Взбежал по лестницам скрипучим

И обнаружил… пустоту.

Не веря самым страшным мыслям -

Ведь оборотень-то – вор! -

Но, смутно понимая смысл,

Он вновь спускается во двор.

Колодец высохший у дома,

Что раньше людям жизнь давал,

В защиту страшного закона

У двух невинных жизнь отнял.

Предательство так сильно гложет,

Что сердце воет и горит.

Но ничего уже не сможет

Заполнить пустоту внутри.

Под страхом смерти дочки малой

«Друг» эйдос у жены забрал.

Потом, грозя убить и маму,

Малышку тоже обокрал.

Поклялся страж, что «друг заклятый»

Умрёт, как умер мир того,

Кто, доверяя Яраáту,

Был подло в миг лишён всего.

– А что у него за портрет в кабинете появился? Раньше вроде не было, – неожиданно спросил Чимоданов.

– У Арея? Какой портрет?

– Тёлка в старинном платье, довольно не уродливая, и рядом девчонка. Девчонка к ней жмётся, типа ща нас замочат! – а та ее по башке гладит, – сказал Петруччо.

У него было странное свойство: всякий раз, как он бывал чем-то тронут, он становился нарочито грубым. Защитным цинизмом заглушал всякое ненормированное движение сердца.

– Это дочь и жена Арея, – насмешливо глядя на него, сказала Ната.

Она знала всё и всегда, хотя внешне и притворялась рассеянной.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: