Системная характеристика капиталистической мироэкономики 2 страница

Чтобы оплачивать проценты по внешним долгам, государство сокращало расходы а) на социальные программы б) и индустриальные проекты, ухудшая положение бедноты и обостряя и без того серьезную проблему безработицы.

Тяжелые времена переживали мексиканские крестьяне, страдавшие от малоземелья и не получавшие никакой помощи от государства.

Они были вынуждены оставлять родные деревни в поисках продовольствия и работы — в других селениях, в городе, за пределами Мексики.

Таким образом, экономические проблемы Мексики обеспечивали предложение рабочей силы.

Массовая миграция мексиканцев в Соединенные Штаты была возможна, потому что экономика США предъявила спрос на дешевую рабочую силу.

Чтобы сохранить ведущие экономические позиции, США должны были производить продукцию, конкурентноспособную на мировом рынке.

Деиндустриализация (перемещение предприятий американской промышленности в страны Третьего мира) позволяла снижать издержки производства и делать американские товары конкурентоспособным.

Однако возможности для осуществления подобной стратегии в 1980-х гг. сокращались.

Во многих преуспевающих странах Третьего мира (типа Гонконга) рабочая сила становилась все более дорогостоящей, а правительства этих стран стали ограничивать возможности для ТНК.

В некоторых бедных странах (например, Филиппины) росли антиамериканские настроения, что повышало риски для иностранных инвестиций.

В результате транснациональные корпорации были вынуждены пересмотреть свою политику. Выход, по мнению А. Соу, был найден в заключении корпорациями субконтрактов с небольшими фирмами в США.

При этом ТНК не обременяли себя обязательствами перед рабочими, не сталкивались с профсоюзами, могли свободно расставаться с рабочими, просто не возобновляя контракты.

Таким образом, система субконтрактов была связана с меньшим политическим риском, отличалась гибкостью, адаптивностью.

Спрос же на дешевую рабочую силу ТНК могли удовлетворить посредством вербовки незаконных иммигрантов.

А. Соу обращает внимание также на трансформацию политики американского правительства, которое также активно поддержало процессы реиндустриализации.

Позиции администрации Рейгана по отношению к незаконной иммиграции отличались терпимостью. В середине 1980-х предоставлялась амнистия всем незарегистрированным рабочим, которые могли доказать незаконное пребывание в Соединенных Штатах сроком больше 5-ти лет.

Кроме того, рейгановская администрация улучшила инвестиционный климат в стране путем смягчения экологического и трудового законодательства, понижения налогов, свертывания различных социальных программ, подрыва силы рабочего движения, увеличения оборонных расходов.

2. Микроисторический анализ. Определение понятий: микроистория и микроанализ. Становление микроистории.

Э. Леруа Ладюри «Монтаю – аквитан деревня 1294-1324» - жизнь 1-го поколения, задача – воскресить деревню 13-14 вв. Это исследование основано на источниках – материалы допросов инквизиции – Жак Фугье (ок 400 док) => крест жизнь в деталях. Экология Монтаю => реконструкция природно-климат условий, з/делие и скотоводство, соц структуры и распределение власти. В деревне жило 200-250 чк. Епископ не вмешивался в жизнь деревни. Б-бы знати и кр-ва не наблюдалось, но б б-ба отдел кланов, крест дворов => решающ воздействие на жизнь деревни. 2-ая часть книги – археология Монтаю «От жеста к мифу» => поведение и мировосприятие кр-н от рождения до смерти. Реконструкция восприятия раз возрастов, религ верований, представление о вр и пространстве, понятие о стыде, нормы поведения. Пр этом он опровергает эффект создания целост ист во всем ее многообразии. Этнология как способ исследования. Автор огранич свой объект во вр и пространстве, сажает мн вопросов и ответов. Н. З. Девис «Об-во и к-ра во Фр в нач Нов вр». 8 очерков => серия казуальной ист, кот объединены общим подходом (соц-культ). Автора интересует как религия, к-ра, соц процессы переплет-ся в жизни прост людей 16 в. Этот анализ особ прояв-ся в главе «Обряды насилия» => религ волнения 60-70-з гг 16 в во Фр не б беспоряд действиями толпы => б организация => убийства и насилие принимали форму религ очищение от скверны или как закон отправления правосудия. Волнения б вызваны религ прздниками. Участники чувст себя увер, если среди них б чиновник или священник => это помогало забыть, что их жертвы люди. Н. Дэвис «Возвращение Мартина Герра» 1983. Жизнь этой деревни =>? о мере инд-ма кр-н 16 в.

3. Микроисторический анализ. Особенности подхода. Проблематика (Дж. Леви, М. Грибауди, С. Черутти)

с конца 70х гг. утверждается новое направление — микроистория. Микроистория — историографическое направление, изучающ прошлую соц реальность на основе микроаналитический подход сформировался в современ соц науках, включая выбор объектов исследования и методов. микро- хар-ка размеров объекта. Микроисория — это изучение малого ист объекта. Небольшая величина объекта определяет специфику его изучения. Экономика и социология — системные дисциплины. Эк-ка: четкое разделение макро- и микрообъектов. Склад. В 1920е-30е гг. в сер. 40х учебник Самуэльсона «Экономическая теория». Здесь показаны различия. Соц-гия: разделение в к. 60х. Объект микроанализа везде свой. Объект микроэкономики — рыночное поведение, цены, объем производства и потребления, состояние отдельных рынков. Объект макроэкономики — функционирование эк. систем в целом, крупных ее секторов, нац. доход, общ. продукт. Микросоциология — ориетируется на изучение сферы соц. взаимоотношения, межличн. отношения, соц. ком-ция, повседнев. реал-ть. Макросоц-гия — анализ круп соц явл-й, соц инстутов (аграр модели соц структур). Соответ инструментарий для соответ метода. Разные теории, концепции, методы. Эк-ка: микроанализ, теории фирм, потреб повед-я и спроса, конкуренции и организации рынков. Микросоц-гия: символ....низм, феноменолог соц-я, этнометод., концепция соц обмена. В эк соц-гии микроанализ не явл школой или направлением, это уровень анализа. Микроист — особое направ-е, школа, группа ит историков 70х гг. Журнал «ист тетради» и серии «микроистории». Оч неоднород. Микроист-я употреб в 50-60х гг, иронично. Бродель «история, которая занимается пустяками», Р.Квено «Голубые цветы»(«микроистория» как исследование истории через судьбу отдельного человека, семьи) 1965 г. Первым в 1959 Дж.Стюарт использовал как определение краткое изложение всемирной истории в автобиографиях. Атака Пикета — детально расписывает сражение при Гитерсберге 3.07.1863. это еще событийная история. Гонсалес-и-Гонсалес Луис 1968 «Бунтующ деревня». Микроистория Сан-Хосе Де-Грасия, здесь микроистория — локальная. Пара статей, где отделяет микроисторию от мелочей. Микроистория — материнская, всемирная — отцовская. Инь-история (жен, земн, мягкое). => до микроист направления. К.Гинзбург «О добрых колдунах» 1966, «Сыр и Черви» 1976. Как вводится само понятие 1977 Эдуард Гренди, за применение микроанализа в соц истории, анализ межличн отнош-й. Знач-е работ антропологии для истории. Термин появл в 1978 Карл Пони «Аграр произ-во и микроистория». 1979 К. Гинзбург и К.Пони «Имя и игра» неэквивалент обмен и истор рынок. В 70е гг историограф обмен м/у фр и ит носит неравный хар-р, ит больше заимствуют. Они предлаг-ют в противовес количест и сериал истории (анналы) — микроисторию — детал анализ реал жизни и взаимоотношений простых людей. Журнал «Истор тетради»: К.Гинзбург, К.Пони, Дж.Леви, Э.Гренди. Проблемы: 1.реакция на доминирование макроподходов; 2.реакция на институц и юрид истор, истор сверху, п/в автом; 3.ориентация на позицию, ценность ист исследования. Поиск истины.

Общие хар-ки направления. К.Гинзбург «Микроистория». Современ методы препод-я нов истории. М, 1996. 1)эксперимент хар-р: эксперимент с методами, формой изложения материала;2)изменение масштаба изучения: под микроскопом. Идеал — дойти до деят-ти кажд инд-да;3)микроразмер объекта, а не масштаб проблемы. Она не фокусир на мелочах, рассмотрение большого через микроскоп;4)микроанализ не самоцель, он открывает новые горизонты познания. Истор раел-ть дискретна и гетерогенна. 5)неэлитар перспектива. Интерес не на элиты, а на низовые слои. 6)рассмотрение людей прошлого как действ лиц, облад собст целями и стратегиями.7)в фокусе внимания не изолир инд-д, а соц связи и отношения. Соц группы не существенны по отношению к персонажам как объектам. Люди участвуют в их формир-нии.8)микроистория делает акцент на фрагмент.

Дж.Леви 1985 «Нематериальное наследство, карьера экзорциста в Пьемонте 17 в». священник Джован Батист Кьез изгонял дьявола в деревне Сантена. Основной задачей, поставленной перед собой автором, было проследить сложное взаимодействие индивидуальных и семейных стратегий, с одной стороны, и надличностных экономических и политических тенденций – с другой. С этой целью Дж. Леви изучил биографии всех жителей деревни Сантена, о которых сохранились упоминания в документах. Круг вопросов, задаваемых исследователем своим источникам, чрезвычайно широк: демографические показатели, семейные структуры и связи, земельные операции, крестьянская ментальность, соперничество кланов, отношения деревни с “внешним миром” и т.д. То, что на первый взгляд представлялось “рынком земли”, на поверку оказалось куда более сложным явлением: все земельные операции имели личностную окраску, цена на землю бесконечно колебалась и зависела от личных отношений участников сделки. Автономия, которой пользовалась Сантена в XVII в., в значительной мере была следствием соперничества из-за власти над нею нескольких сил: государства, близлежащего городка Кьери и архиепископа. Баланс противоположных интересов и исключительная посредническая роль, которую играл подеста Сантены Джулио Кьеза, обеспечивали в течение ряда десятилетий “выключенность” этой деревни из проходивших вокруг политических процессов. После смерти авторитетного нотария государство сумело вернуть себе власть над деревней.

Маурицио Грибауди «Рабочий мир и рабочий миф» 1987. О жизнен путях турин рабочих ½ 20 в. Интеграция в город, семейные стратегии, соц отношения в рабочих кварталах.

Симона Черутти «Город и ремесла: рождение корпоративного языка». «Прошлое крупным планом: микроистория». СПб, 2003. Э.П.Томпсон «О формировании раб класса»: рассматривает классы как соц процессы.

4. Визуальная история. Социальные, теоретические и методологические предпосылки визуального поворота в исторической науке.

Характерной чертой, присущей историографии на ее нынешнем этапе, является внимание к визуальным источникам. Если традиционная академическая история основывалась на господстве письменного текста, то исторические труды «нового поколения» отличаются, в частности, опорой на источники визуального характера, в том числе на разного рода изображения, карикатуры, фотографии, фильмы, памятники.

Эти труды – богато иллюстрированы. При этом зачастую помещенные в авторский текст изображения – это не просто иллюстрации; они являются неотъемлемой частью аргументации историка, часто стоят вровень с письменными текстами.

Это позволяет говорить, что наряду с «лингвистическим поворотом» в современной историографии имеет место «визуальный поворот» (‘pictorial turn’ – термин, введенный американским критиком У. Митчеллом). Произошедший сдвиг был определен рядом предпосылок.

Отметим два вида предпосылок визуального поворота.

ПЕРВЫЙ можно определить как социальные предпосылки.

ВО-ПЕРВЫХ, ВИЗУАЛИЗАЦИЯ СОВРЕМЕННОГО МИРА.

Современный мир наполнен визуальными образами; наш мир становится все более зрелищ­ным.

Это выражается двояко:

1) окружение нашей общественной жизни переполнено образами (визуальными представлениями) разнообразнейшего рода,

наблюдаемые аспекты (визуальные проявления) окружающего нас мира более выразительны, раз­нообразны и богаты, чем когда-либо.

Иначе говоря, повышается образность нашего окружения.

С точки зрения доминирующих свойств культуры выделяют даже три следующие друг за другом исторические эпохи: [УСТНУЮ], вербальную [ПИСЬМЕННУЮ] и визуальную.

В первой в межчеловеческом общении доминируют устные сообщения.

Люди объясняются посредством разговора.

Это очень ограничивает круг общающихся в силу не­обходимости их пространственной близости: общение происхо­дит «лицом к лицу».

Во второй эпохе появление письма позволило фиксировать опыт, наблюдения и информацию и делиться ими с более широким кругом лиц.

Отменяется условие пространствен­ной близости: письмо доходит до лиц, удаленных в пространстве.

Более того, преодолевается ограничение по времени, появляется возможность передавать опыт, наблюдения, информацию следу­ющим поколениям.

В эпохе письма переломным является изоб­ретение книгопечатания, когда текст уже может быть размножен и доставлен неограниченному количеству получателей.

Письмо и печать – необыкновенно важные факторы возникновения совре­менного общества, а особенно той его характеристики, которая оп­ределяется как массовость культуры.

Наконец, в визуальную эпоху большое значение в межчеловече­ском общении приобретает образ.

Образы переносят информацию, знания, эмоции, эстетические ощущения, ценности.

Они воздейст­вуют не только на сознание, но и на подсознание.

Можно их читать как текст, аналитически и фрагментарно, по очереди.

В то же время они атакуют зрителя и синтетически, посредством целост­ной передачи своего центрального, ударного содержания.

В эпохе образов также есть переломные моменты.

Первый – это изобретение фотографии (точнее, фотографического негатива), что позволяет размножать образ во многих экземплярах и увели­чивать его.

Второй – это изобретение копировального аппарата, прежде всего ксерокса, еще более упрощающего процесс размно­жения.

Третье =настоящей революцией стало изобретение электронного регистрирования, копирования и переноса изображения – прежде всего телевидения, а затем компьютера и Интернета.

В распростра­нении образов исчезают всякие границы времени и пространства. Область их получения становится неограниченной.

Хотя, несомненно, мы живем еще в эпоху, в которой доминируют письмо и печать, но в этом «круге Гутенберга» все более выразительно вырисовываются контуры новой визуальной цивилизации.

Среди многих симптомов этой новой ситуации можно указать прежде все­го колоссальную роль телевидения и видео в повседневной жизни. На работе и дома повышается значимость Интернета.

Кроме этого, можно отметить повсемест­ное наступательное присутствие визуальной рекламы, плакатов, вывесок, афиш.

Таким образом, восприятие окружающего мира становится все более опосредованным изображениями.

Образы конструируют и формируют наше постижение мира.

Визуальная восприимчивость заменяет или дополняет восприимчивость текстовую.

Массовость изображения в нашем окружении приводит к тому, что мы наблю­даем окружающую действительность через призму образных сте­реотипов.

Однако в визуальном универсуме современного мира содержатся не только готовые, специально созданные образы, но и все то, что может поддаваться зрительному восприятию, что только еще может быть сформированным, схваченным в мгновенном зрительном образе или преобразованным в образ устойчивый, например, с помощью фото­аппарата.

ЭТО Визуальные проявления

Относительно таких визуальных проявлений (а не только визу­альных представлений) можно также сформулировать тезис об их растущем богатстве по мере развития современного и постсовре­менного общества.

Источником все большей визуальной дифференциации, насы­щения, обогащения «пейзажа культуры» являются определенные процессы, типичные для современного общества.

Первый – уско­ренный и более интенсивный, чем когда бы то ни было, процесс цивилизационного и технического развития, т.е. расширение мира предметов, объектов, устройств, созданных человеком.

Другими словами, той сферы реальности, которая представляет собой че­ловеческий продукт и которой не было бы, если бы не активность homo sapiens.

Такие предметы, объекты, устройства имеют свою форму, цвет, причем все более дифференцированные и богатые.

Второй процесс – это урбанизация.

Возникновение городов, а теперь и ярко выраженное доминирование городского образа жизни во многих развитых обществах означает несравнимо более богатую и дифференцированную визуальную среду жиз­ни.

Третий процесс – это коммерциализация, когда включение ог­ромного числа предметов в рыночный оборот требует постоянной заботы об их конкурентоспособности.

Это выражается в стремле­нии к визуальной привлекательности с помощью упаковки, дизай­на, акцента на стиль, моду и др.

И, наконец, четвертый процесс – это зарождение потребитель­ского общества, подчиненного императиву неустанного предло­жения нового и оригинального.

Небывалый темп изменений в ха­рактере товаров, их невиданная ранее разнородность означают появление в повседневном окружении все новых зрительных впе­чатлений.

Одновременно в потребительском обществе развивают­ся два явления, которые содействуют обогащению визуальности и зрелищности.

1) Одно из них – реклама во всех своих ипостасях, поп­рище целевого «производства желаний».

2) А другое – это распространение «храмов» торговли, супермаркетов, которые, чтобы привлечь покупателей, навязываются своим видом – от интерьера и витрин до визуально агрессивной архитектуры.

ВО-ВТОРЫХ, ИЗМЕНЕНИЕ СТАТУСА ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКИ

Сегодня в западном историописании стираются четкие границы между так называемой профессиональной историографией и историей для широкого читателя.

Эта тенденция возникла еще в 70-х гг. ХХ века, когда, по мнению известного французского историка Жака Ревеля, произошла «историзация общества» – в годы начавшейся стагнации многие предпочитали искать в историческом чтении «отдушину» от современных проблем.

Проявления тенденции – публикация «Монтайю» Э. Леруа-Ладюри тиражом в 200 тысяч экземпляров.

Другой пример такого рода – Ф. Арьес, называвший себя «историком для воскресенья».

ВТОРУЮ группу предпосылок можно определить как теоретические и методологические.

Во-первых, визуальный поворот основывается на тенденциях, нашедших отражение в историографии последних десятилетий [РОСТ ИНЕТРЕСА К ИСТОРИИ «СНИЗУ» В РАМКАХ НОВОЙ ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКИ ].

«История снизу» продемонстрировала ограниченность традиционных письменных источников.

Фотография постепенно становится важнейшим источником для написания истории «снизу».

ЗДЕСЬ сначала был найден путь к использованию фотографий для рассмотрения жизни простых людей, тех, кто не оставил после себя, или оставил очень мало письменных свидетельств.

Понятие «документальной фотографии» возникло в США в 1930-х гг. (вслед за понятием документального фильма) и относилось к сценам повседневной жизни простых, очень часто бедных людей.

В дальнейшем изучение истории повседневности, ставшее одним из приоритетов современной историографии, также потребовало привлечения визуальных источников в той же степени, что литературных и архивных источников.

ТАКЖЕ импульс к использованию визуальных источников был дан историками, занимавшимися народной культурой, историей развлечений и потребления, историей искусства, одежды и дизайна.

Во-вторых, предпосылкой визуального поворота можно считать влияние, которое пришло из психологии искусства, в которой даже возникла особая концепция «визуального мышления».

Ее создателем считается американский психолог Рудольф Арнхайм, подчеркивавший неправомерность противопоставления чувственного и рационального знания. Он также указывал на необходимость критического отношения к предметам искусства. Как и любой другой источник, изобразительный источник – не прямое отражение реального события, а его интерпретация создателем. Это относится и к фотографии и документальным фильмам, ибо композиция, избранный фокус, освещение и другие особенности изображения, характер которых зависит от автора, во многом определяют наше восприятие произведения.

По мнению П. Берка, первой научной школой, обратившейся к теории работы с произведениями живописи в контексте истории, была школа, созданная в 1920-х гг. в Гамбурге Аби Варбургом (1866—1929).

С приходом к власти Гитлера представители «школы Варбурга» перебрались в Англию и США, причем особую известность приобрели работы Эрвина Панофски (1892—1968), осевшего в Америке.

Он выделял три уровня работы с визуальными источниками: (1) иконографическое описание – идентификация предметов и событий на изображении; (2) иконографический анализ – атрибуция события («битва как битва при Ватерлоо»); (3) иконологическая интерпретация – отражение внешних, временных, национальных, религиозных и других основ произведения. П. Берк выделяет также в числе подходов, повлиявших на визуальную историографию:

(2) психоаналитический;

(3) структуралистский, или семиотический;

(4) социальный.

Психоаналитический подход фокусируется не на осознанном значении изображения, а в духе работы З. Фрейда «Интерпретация снов», на бессознательных символах и ассоциациях.

Возникновение структуралистского подхода Берк связывает с именами К. Леви-Стросса, Р. Барта, а также М. Фуко. Суть подхода заключается в определении знаковой системы изображения (по аналогии с языком), в выявлении его метафорического характера, противопоставлений, умолчаний и т. д.

Четвертый подход (СОЦИАЛЬНЫЙ) идет от современных социальных концепций истории искусства. Его вариантом может быть «классовый» анализ, не пользующийся, впрочем, сейчас большой популярностью.

Среди влиятельных современных теорий выделяются гендерные, но, возможно, особое признание сейчас имеет тенденция, заключающаяся в концентрировании внимания на общественной реакции на произведение (reception studies).

Чаще всего эти подходы сочетаются.

5. Визуальная история. Историографические примеры анализа визуальных источников.

Одним из аспектов изучения ментальности является рассмотрение образа «Другого». В этом случае историки часто отталкиваются от изображений (хотя характер и глубина работы с ними различаются).

Так, в инте­ресной статье израильского историка Е. Хоровица высказано мнение, что после открытия Америки в сознании европейцев сменился образ «Другого»: если раньше это были мавры и ев­реи, то с самого начала XVI века это место заняли индейцы.

Важнейшим аргументом для автора стало изменение моды: все великие (папы, император, короли и др.) вдруг отпустили боро­ды, что видно на портретах той эпохи. Напротив, отличитель­ной физической чертой индейцев считалась их безбородость.

Одна из основате­лей новой культурной истории американская исследовательница Линн Хант, изучала порнографию в эпоху Французской ре­волюции.

В годы революции, пишет Хант, порнографические изображения аристократов, священников, монахов, как бы обещая доступность секса каждому, подрывали сословный ста­рый порядок.

Особое значение имели изображения Марии-Антуанетты, так как ее тело представлялось неким доступом к власти.

Поскольку после 1789 года порнография все больше «настаивала» на доступности ее тела любому, подрывалась сама идея монрахической власти.

В работах английского историка Саймона Шамы [переехавшего в США] изображение как источник стоит вровень с письменным текстом.

Пожалуй, никакая другая из его работ не вызвала такой серьезной полемики, как книга «Граждане. Хроника Французскойреволюции» (1989).

Schama S. Citizens. A Chronicle of the Fr ench Revolution. L.-N.Y., 1989.

Она была написана, когда историк уже работал в Америке.

Шама сознательно дистанцировался от требований «научности» и писал ее в жанре нарратива-хроники, свойственного трудам историков и писателей ХIХ века.

По своему политико-идеологическому подтексту «Граждане» относятся к ревизионистской историографии: традиционное видение революции предcтавляется мифом, распадающимся на многие «малые» мифы.

Если у историка и есть какой-то обобщающий тезис, то он сводится к тому, что Французская революция не только не ускорила модернизацию страны, а скорее препятствовала ей. Если в предреволюционные годы благосостояние народа возрастало, то в годы революции «жирные коты стали еще жирнее».

В книге Шама обращается к проблеме формирования революционной политической культуры. Визуальные источники служат историку важным способом раскрытия, «разоблачения» мифов, одним из самых важных является миф о Бастилии как об оплоте абсолютизма.

Шама рассказывает, что условия содержания заключенных, во всяком случае при Людовике ХVI, были гораздо более приемлемыми, чем в других тюрьмах, а суммы, выделяемые на их содержание (даже с учетом того, что часть оседала в карманах коменданта и его окружения), значительно превосходили то, чем довольствовалась подавляющая часть населения.

После того, как за неделю до 14 июля из Бастилии вывезли маркиза де Сада, там оставалось семь заключенных, из которых четверо фальшивомонетчиков находились там по законному приговору, один (граф де Солаж), как и де Сад, по просьбе семьи за вольнодумство, а оставшиеся двое являлись лунатиками. Эти семеро и были освобождены после штурма крепости.

В основе «демонологии» Бастилии лежали не только несколько сочинений бывших заключенных (особенно известным было сочинение некоего кавалера Латура), но и визуальные средства пропаганды.

Как пишет Шама, «поскольку монархию требовалось представить (не совсем несправедливо) как деспотическую силу, основанную на секретности и творящую произвол в отношении жизни и смерти граждан, Бастилия [МОГЛА] представляла собой совершенный символ этих пороков.

Если таких пороков не было, требовалось их изобрести».

Шама замечает, что на всех картинах, на которых изображено падение или разрушение Бастилии, стены и башни выглядят выше, чем на самом деле. На картине стены подобны чудовищным утесам, которые могли быть завоеваны только с помощью нечеловеческого мужества и воли народа».

Сцена освобождения узников напоминает фантазию в готическом стиле; достаточно обратить внимание на скелеты, останки, цепи.

Торжественное шествие освобожденных иллюстрирует идею освобождения.

На переднем плане – фигура изможденного человека с длинной бородой. Это майор Уайт – через два дня он снова окажется в доме для умалишенных.

В итоге по мнению Шамы, Бастилия оказалась важней как образ, созданный после ее разрушения, чем когда она существовала и была частью государственного механизма.

«Она придала форму и создала образ всем порокам, которым революция себя противопоставила. Превращение ее из почти пустого анахронизма в сердцевину животного деспотизма, сделало возможным считать всех участников штурма основой новой общности – нации. Так создавалась новая история – история революции.

Изабель де Кегель (Констанц)Симуляция изобилия? Визуализации советской культуры потребления в 1960-е гг.

Советская культура потребления противоречива в самой своей сути.

Обычно советское общество – пожалуй, за исключением периода НЭПа и брежневской эры, пост фактум провозглашенной «золотым веком» – воспринималось и воспринимается как общество дефицита.

Это общество не отвечало одному из базовых признаков общества потребления, а именно: не предоставляло потребительские товары населению в больших объемах и с богатым разнообразием.

ПРИ ЭТОМ Советский Союз пытался конкурировать с Западом в области потребления.

Советская стратегия, ориентированная на то, чтобы померяться силами в области потребления, была, впрочем, вполне логичной, так как главная цель – коммунистическое общество – должно было стать обществом изобилия.

При этом в целом советская визуальная культура была сфокусирована прежде всего на производстве, и лишь затем на потреблении товаров.

Анализ такого эмпирического материала как опубликованные в 1959 и 1960-х годах в еженедельнике «Огонек» визуальные репрезентации мoжет дать нам некoтoрoе представление o тoм, каким образом было представлено потребление в советской визуальной культуре эры Хрущева.

Под визуальными репрезентациям здесь понимаются все образы, опубликованные в «Огоньке», т.е. карикатуры и другая графика, фотографии и картины.

Журнал «Огонек» был избран как основной источник, так как он был многотиражным и соответственно широко распространенным в обществе печатным изданием.

К тому же в соответствии со своим профилем иллюстрированного еженедельника, он содержит особенно богатый визуальный материал, что отличает «Огонек» от большинства других, как правило, бедно иллюстрированных советских периодических изданий.

Культура потребления в иллюстрированном журнале редко оказывалась на первом плане, что подтверждает вывод о том, что ей не только в государственном хозяйственном планировании, но и в визуальных репрезентациях отводили второстепенное значение.

В «Огоньке» приоритетными были вопросы международных отношений.

ТЕМ НЕ МЕНЕЕ На второстепенных страницах внутренних тетрадей «Огонек» представлял широкую панораму советской культуры потребления.

Спектр инсценировок простирался от визуализаций богатого обеспечения граждан продуктами питания и потребления, советов по современному оформлению жилых помещений или пошиву одежды до изображений счастливых отпускников.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: