Концентричность наступления и эксцентричность обороны

Эти два представления, эти две формы пользования силами при наступлении и обороне так часто встречаются в теории и в действительности, что навязываются воображению как почти необходимые формы, присущие наступлению и обороне. А между тем мало-мальски внимательное размышление показывает, что это неверно. Поэтому мы хотим возможно раньше рассмотреть эти две формы и раз навсегда составить о них ясное представление, дабы при дальнейшем рассмотрении взаимоотношений между наступлением и обороной мы могли совершенно от них отвлечься, чтобы нам уже не мешала видимость выгоды и ущерба, которой они окрашивают все явления. Мы рассмотрим их как чистые абстракции и выделим их понятие как некую эссенцию, оставив за собой право в будущем отмечать то участие, которое указанные формы принимают в различных явлениях.

Обороняющийся мыслится как в тактике, так и в стратегии выжидающим и, следовательно, стоящим на месте, а наступающий - находящимся в движении, и притом в движении, имеющем в виду это стояние. Из этого необходимо следует, что охват и

окружение всецело зависят от воли наступающего, - конечно, до тех пор, пока продолжается его движение и сохраняется неподвижность обороняющегося. Наступающий волен выбрать концентрическую форму или отказаться от нее в зависимости от того, выгодно ли это для него или невыгодно; и эту свободу выбора следовало бы отнести к его общим преимуществам. Однако такой свободой выбора он пользуется только в тактике, в стратегии же - далеко не всегда. В тактике точки опоры обоих флангов почти никогда не дают полного обеспечения, в стратегии же - весьма часто, когда линия обороны тянется от моря и до моря или от одной нейтральной страны до другой. В этом случае наступление не может вестись концентрически, и свобода выбора является ограниченной. Еще неприятнее будет ограничение свободы выбора, когда наступление может вестись только концентрически. Россия и Франция не могут наступать на Германию иначе, как с разных сторон, и не могут предварительно собрать свои силы вместе. Таким образом, если бы позволительно было признать, что концентрическая форма действия сил в большинстве случаев является более слабой, то выгода, которую имеет наступающий благодаря большей свободе выбора, вероятно, совершенно уравновешивалась бы тем, что в иных случаях он был бы вынужден пользоваться более слабой формой.

Теперь рассмотрим влияние этих форм в тактике и в стратегии более подробно.

При концентрическом направлении сил - от периферии к центру - первое преимущество находят в том, что силы по мере продвижения вперед все более и более сближаются. Факт этот неоспорим, но предполагаемого преимущества нет, ибо сближение сил происходит у обеих сторон и, следовательно, выгоды уравновешиваются. То же можно сказать и про разброску сил при эксцентрических действиях.

Но другое реальное преимущество заключается в том, что силы, двигающиеся концентрически, направляют свое воздействие на одну общую точку, силы же, двигающиеся

эксцентрически, смотрят в разные стороны. Каковы же последствия? Здесь нам придется раздельно рассмотреть вопрос в тактике и в стратегии.

Мы не намерены производить слишком глубокий анализ и потому выдвигаем следующие пункты как выгоды, доставляемые этим воздействием в тактике.

1. Удвоение или по меньшей мере усиление действия огня, происходящее тогда, когда все части целого в известной мере уже сблизились.

2. Нападение на одну и ту же часть с нескольких сторон.

3. Захват пути отступления.

Преграждение пути отступления можно мыслить и в стратегии, но, очевидно, там оно будет гораздо труднее, ибо большие пространства заградить нелегко. Нападение на одну и ту же часть с разных сторон будет вообще тем действительнее и решительнее, чем меньше эта часть, чем ближе она мыслится к крайней грани, а именно - к единичному бойцу. Армия легко может сражаться на несколько фронтов одновременно, для дивизии это уже труднее, батальон будет драться, лишь построившись в каре, а отдельный человек совершенно не в состоянии это делать. Между тем стратегия охватывает вопросы больших масс, обширных пространств, продолжительного времени, а тактика занимает обратное положение. Отсюда следует, что нападение с нескольких сторон имеет иные последствия в стратегии, чем в тактике.

Действие огня не составляет предмета стратегии, но на его место становится нечто другое. Это - потрясение базиса, испытываемое в большей или меньшей степени всякой армией, когда неприятель победоносно появляется в ее ближнем или дальнем тылу.

Итак, можно считать установленным, что концентрическое действие сил обладает тем преимуществом, что воздействие, направленное на А, сейчас же отражается и на Б, не утрачивая своей силы по отношению к А, что воздействие, направленное на Б, сейчас же отражается и на А, так что вместе они составляют не только А плюс Б, по нечто еще большее, и что эта выгода получается как в тактике, так и в стратегии, хотя в обеих - несколько различными путями.

Что же можно противопоставить этому преимуществу при эксцентрическом действии сил? Очевидно; большую кучность группировки сил и действия по внутренним линиям. Нет надобности подробно развивать, каким путем это может сделаться таким множителем сил, что наступающий, не обладающий значительным численным превосходством, подвергается всем вытекающим из; этого невыгодам.

Раз оборона воспримет принцип движения (это движение хотя и начинается позже, чем движение наступающего, но должно быть всегда достаточно своевременным, чтобы скинуть с себя оковы застывшей пассивности), то преимущество большей сосредоточенности и внутренних линий становится в высокой степени решающим и по большей части скорее ведущим к достижению победы, чем концентрическая форма наступления. А победа должна предшествовать успеху последней: надо преодолеть противника, прежде чем думать о том, чтобы его отрезать. Словом, мы видим, что здесь существует такое же соотношение, как и вообще между наступлением и обороной: концентрическая форма ведет к блестящим успехам, форма эксцентрическая более надежно обеспечивает свои успехи, наступление представляет собой более слабую форму с позитивной целью, оборона - более сильная форма с негативной целью. Таким образом, эти формы, как нам представляется, находятся в состоянии некоторого колеблющегося равновесия. К этому еще добавим, что оборона не является повсюду абсолютной и потому не всегда лишена возможности использовать свои силы концентрически; после этих замечаний надо думать, что по меньшей мере уже не будет оснований утверждать, будто бы одного концентрического способа действия достаточно для того, чтобы предоставить наступлению общий перевес над обороной. Это заключение освобождает нас от того влияния, какое указанная идея могла бы постоянно оказывать на наше суждение.

То, что мы говорили до сих пор, обнимало и тактику, и стратегию; теперь надо отметить один чрезвычайно важный пункт, касающийся одной лишь стратегии. Выгоды внутренних линий растут с увеличением пространства, к коим относятся эти линии. При расстоянии до противника в несколько тысяч шагов или полумилю, естественно, выгадываемое время не так велико, как при расстоянии в несколько переходов или в 20-30 миль; первые, т.е. небольшие, пространства принадлежат тактике, большие же - стратегии. Правда, в стратегии для достижения цели требуется и больше времени, чем в тактике: армию нельзя преодолеть так скоро, как батальон; однако нужный промежуток времени увеличивается в стратегии лишь до известного предела, а именно до продолжительности одного сражения, и во всяком случае не превосходит тех двух-трех дней, в течение которых можно уклоняться от сражения без существенных жертв. Далее наблюдается еще более крупное различие в самом выигрыше времени, который получается в том и в другом случае. При малых расстояниях в тактике, т.е. в сражении, передвижения одной стороны происходят чуть ли не на глазах другой; сторона, действующая по внешним линиям, очень скоро усмотрит маневр противника. При более значительных расстояниях в стратегии очень редко может случиться, чтобы какое-нибудь движение не оказалось скрытым от противника по крайней мере в течение суток; довольно часто имеют место случаи, когда оно остается нераскрытым в течение недель, особенно если переброска распространяется лишь на часть сил и совершается на значительном удалении. Легко понять, как велика выгода скрытности для того, кто по самой природе своего положения более всего имеет возможность ее использовать.

На этом мы заканчиваем наше рассмотрение концентрического и эксцентрического воздействия сил и их отношения к наступлению и к обороне, но оставляем за собой право еще вернуться к этому предмету.

Глава пятая.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: