Энциклопедия Звездных войн 7 страница

Академическое звание всегда было хорошим прикрытием для шпиона. Разве не пустят антрополога сунуть нос в самые потайные уголки культуры?

Перед отъездом доброе начальство против его желания вручило оттдефе помощника — странного дроида явно не имперского производства. Тот сказал, что зовут его Вуффи Раа, и по причине пиратской атаки на корабль, где его перевозили, он ничего не помнит о месте своего рождения и тех, кто создал его. Уэтт все-таки был ученым, и его удручало отсутствие информации. Но в разведке ему не помогли, наоборот, велели не задавать глупых вопросов и приступать к заданию. Он и приступил.

Вуффи Раа оказался полезным во многих делах. Он был великолепным камердинером, обладал невероятной памятью и острым умом, был способен быстро сориентироваться в нюансах любой культуры. Он был предельно послушен, кроме единственного — Уэтту, сколько ни старался, так и не удалось заставить его звать себя «масса». Впрочем, как оказалось, к лучшему. Когда они сажали маленький безоружный корабль на лужайку перед официальной резиденцией главы Матильды под звуки фанфар и под прицелом большого количества дул, Вуффи Раа уже был замаскирован под органическое существо с помощью особого пластика, имитирующего кожу. Уэтту пришло в голову, что так дроид будет похож на его создателей. Но эту мысль он отложил на потом — были другие проблемы.

По плану Уэтта робот должен был выступить в качестве лидера дипломатической экспедиции, представителя звездной федерации «где-то там далеко», готового пригласить Ренатазию вступить в сообщество. Сам оттдефа представлял скромного помощника и секретаря. Так он мог оставаться в тени и, он точно знал, быть в безопасности, учитывая стандартную политику в отношении не принадлежащих никакому альянсу, но населенных территорий.

Лежа на койке на борту «Венниса», оттдефа на мгновение прервал поток воспоминаний и все-таки нажал кнопку. Волна релаксации окатила его, посылаемая через специальные контакты на. маске. Потом вторая волна, третья… Каждая была слабее предыдущей, но все равно приятная. Если долго пользоваться устройством, погрузишься в глубокий сон, а Уэтту он был противопоказан на случай, если колдун опять затребует его присутствия.

Он снова нажал кнопку.

Новый поток воспоминаний пришел непрошеным.

После осторожного и неловкого для всех первого контакта матильдинцы вместе с остальным населением системы прониклись дружелюбием к Вуффи Раа. Он выступал на международных съездах. Он вел формальные банкеты. Его фотографировали со звездами шоу-бизнеса. Ему пришлось отказываться от щедрых подношений. Маленькие копии дроида с пятью щупальцами стали появляться на прилавках почти с самого начала, и их производители сделали на них немалое состояние.

Все это время низкорослый пухленький темноволосый оттдефа Осуно Уэтт проводил наблюдения и вел записи. Он выстраивал и корректировал предположения об устойчивости экономики Ренатазии, эффективности самообороны системы. Не возникало сомнений, что вторжение объединит разрозненные нации. Уэтт предпочел бы воспользоваться внутренними раздорами и позволить одной расе сначала захватить всю систему, но флоту были ни к чему такие сложности. Правительство Ренатазии ограничило доступ чужаков к объектам высокой секретности, но не учло шпионские технологии намного более развитой цивилизации.

На борту «Венниса» Уэтт думал о прошлом в другом месте. Его рука лежала на кнопке электронного релаксатора, не нажимая, точно так же, как тогда лежала на кнопке установления связи их маленького кораблика. Стоило ее нажать, и вся собранная им информация уйдет начальству и положит начало вторжению.

— Итак, робот, настал великий момент! Мы изменим историю Ренатазии навсегда!

— Мы закончим историю в этой системе, сэр, а не изменим ее.

Уэтт сидел в пассажирском кресле. Корабль стоял на парковке у отеля, где их поселили, и они часто уходили в двухместный летательный аппарат. Оправдывались тем, что Вуффи Раа необходимы особые питательные вещества и газы, чтобы поддерживать его в чужой ему атмосфере. У военных возникла мысль обыскать корабль — военные везде одинаковы, но их инициатива натолкнулась на запрет правителя и заглохла — слишком сильна была популярность пришельцев.

— Ведро холодной воды от дроида… Почему ты молчал раньше? — поинтересовался раздраженный Уэтт.

Машина испортила момент большого триумфа Но и обвинять дроида было сложно: он говорил объективную правду, да и не был способен говорить что-то иное. Для ренатазианской цивилизации история действительно закончится через несколько дней после того, как оттдефа нажмет кнопку.

— Я дроид, сэр, и создан подчиняться. Мне показалось, ваше замечание требовало ответа, вот и все.

Вуффи Раа сидел в кресле пилота, раскинув щупальца. Его глаз светился приглушенным красным в полутьме гаража.

— Ты должен обращаться ко мне «масса», робот.

— Прошу прощения, сэр, я не запрограммирован на отзыв в этой области.

Обозленный Уэтт ткнул в кнопку. На панели зажегся огонек, больше никаких знаков. Дело было сделано, вернуть уже ничего нельзя. Глаз Вуффи Раа потемнел, будто энергию для передачи опасных данных выкачали из его тела.

Следующие несколько дней прошли в неразберихе, как и ожидал профессор. Флот явился к границам системы и встал достаточно близко, чтобы оборонные сенсоры Ренатазии могли зафиксировать его. Ради демонстрации тщетности сопротивления местной армии даже позволили запустить в пришельцев несколько примитивных термоядерных ракет. Щиты кораблей несколько мгновений светились, восстанавливая поглощенную отражением атаки энергию, и на том все закончилось. Почти.

К несчастью для флота, да и для всех высокотехнологичных агрессоров, вторжение не получается проводить с помощью уничтожающего континенты оружия или прячась за щитами, если хочешь забрать то, чем обладает враг. Ископаемые и растения, продукция сельского хозяйства, часть производств, культурные ценности и потенциальный труд жителей ценны. Пока флот висел на орбитах восьми планет, девяносто три процента первой волны захватчиков было уничтожено местными с помощью всевозможного оружия, от грубо сделанных лазеров высокой мощности до кулаков. Восемьдесят семь процентов второй волны постигла та же участь, хотя они были предупреждены; семьдесят один процент третьей и так далее. Флот приближался к невероятно дорогостоящей победе. Корабли с солдатами начали появляться каждый час.

Осуно Уэтт и Вуффи Раа скрылись вскоре после того, как вызвали флот. Тем не менее за ними гонялись по всей планете. Неотступные местные раз за разом отрезали их от возможного спасения в лице облаченных в униформу союзников. В конце концов им удалось прибиться к остаткам третьей волны. Шпионов посадили в шаттл и доставили в безопасность на крейсер. Но они уже успели увидеть безжалостное уничтожение двух третей населения Ренатазии, кошмар, с которым придется жить до конца своих дней.

* * *

На борту «Венниса» Уэтт поспешно нажал зеленую кнопку, надеясь, что прибор избавит его от напряжения до дрожи и слез. Жаль, что нельзя стереть память. Редкий момент: обычно он боялся и ненавидел выживших ренатазианцев до нервного срыва, продиктованного стыдом. Он был рад, когда начальство приказало ему избавиться от дроида, неприятного напоминания. Вуффи Раа перешел в руки Ландо Калриссиана в игре в сабакк. Не самое удачное вышло предприятие и для начальства, и для следившего за операцией лично Рокура Гепты.

Теперь, оставленный наедине с его главными преследователями — воспоминаниями, Уэтт понял, что в ТонБоке ему нужна не только месть. Он хотел собственными глазами увидеть уничтожение проклятого робота. Слишком опасная связь со страшным прошлым. Ландо Калриссиан тоже должен умереть, потому что только он может связать нынешнюю внешность оттдефы с роботом. Ну что ж, Гепта хочет смерти Калриссиана, Шанга жаждет ликвидировать Вуффи Раа, ему и в голову не приходит, что за тем стоял «безвредный» академик, с которым «адмирал» встречался каждый день. Вот и антрополог будет стремиться уничтожить обоих противников.

Но его до сих пор заботил вопрос: откуда же явился проклятый робот?

Глава 13

«Проклятый робот» почесал макушку. Этот жест он перенял у людей, и, как обычно, некоторые вещи, связанные с этими любопытными существами, приводили его в недоумение.

— Политика спасла наши жизни? Масса, я не уверен, что понимаю.

— Ну, я могу только предполагать, но такая масштабная операция, как эта блокада, чтоб ей свалиться к сарлакку, особенно проводимая в секрете, дает немало шансов тем, кто завидует другим, повыше их.

Ландо взял сигару, вдохнул, выдохнул сизый дым и с усилием вдавил сигару обратно в жевательную резинку на краю скамьи. В условиях отсутствия гравитации такое крепление было очень кстати.

— Вуффи, тебе гаечный ключ простой или раздвижной?

Робот обернулся к человеку, который стоял на корточках на решетчатом полу, сунув одну ногу под скамейку, чтобы удержаться на месте. И протягивал оба ключа сразу. Вуффи Раа отвинтил гайки, и вдвоем они подняли тяжеленный блок. Дроид вгляделся в сложное переплетение рабочих и наполовину рабочих частей.

— Можно приспособить, масса. Эту секцию я установил после того, как мы укрепили щиты еще на Осеоне.

Вуффи Раа беспокоило не странное неожиданное отступление флота, хотя тот оставил после себя тысячу мертвых освафт. В основном дроид не имел понятия, вернее, не мог восстановить в памяти сведения о собственном происхождении, но он мог вспомнить некоторые факты о создателях и их культуре, часть из которых противоречила друг другу. Происходящие сейчас события ввергали его в личный кризис, основанный на тех противоречиях. В такой ситуации никто, даже дроид второго класса, не чувствует себя хорошо.

Он отцепил одно щупальце и дистанционно направил его вглубь «Сокола» к генераторам по правому борту. На самом деле с системой все было в порядке, но если бы ее реакция потребовала больше времени, хоть на сотую долю секунды, «Любезный» поджарил бы фрахтовик. Нельзя было оставить ни единой неисправности, особенно учитывая, что их космический корабль был единственный, который могла выставить против флота ТонБока. Генераторы питали не только двигатели, что само по себе было важно, но и дефлекторные щиты и оружие. Нужно было использовать все преимущества, если только они с Ландо не хотели продать свои жизни задешево.

— Например, — продолжал картежник, который чуть не свернул себе шею, пытаясь разглядеть, что там делает внизу робот, — обязательно найдется группа, которая будет громко — и правильно — заявлять, что необъявленная война против освафт является геноцидом, хотя сами бы не постеснялись начать ее, додумайся они раньше. Еще будет свора тех, кто мог бы сделать все лучше или дешевле. И наконец, будут те, кто посчитает сделанное слишком мягким. Им больше придется по душе, если флот отойдет и направит внутрь несколько разрушителей планет. Возможно, из-за таких ребят мы и получили отсрочку.

Вуффи Раа подумал, что хозяин рассуждает слишком уж цинично.

— Но масса, здесь нет планет, разрушать им нечего.

— Скажи спасибо за это тем трем солнышкам. Ты прав, хотя разрушители планет причинили бы немало хлопот нашим друзьям-освафт. Не говоря уж о наших изнеженных тельцах. К тому же в межзвездной силовой политике больше ценятся жесты и внешность, чем результат. Я давно подозревал, что именно по этой причине поднимаются и гибнут цивилизации. Попробуй поставить вспомогательный двигатель получше, по-моему, я слышал стук о переборку.

Калриссиан отлепил сигару и с наслаждением затянулся.

Отсоединилось еще одно щупальце и уплыло в кабину проверять показания на контрольной панели. Возможно, проблема была всего лишь в инструментах. Глупо было бы чинить то, что уже работает идеально. Каждое щупальце дроида заканчивалось пятью тоненькими пальцами, между которыми располагался глаз, точная копия основного. Вуффи Раа увидит все то же, что его автономные части.

Возможности заставляли его задуматься еще больше о своих создателях. Их нельзя было назвать неумными, но были и указания на обратное. Вот он готовит корабль хозяина к битве, в которой не решается напрямую участвовать сам. На заре жизни он экспериментировал: пробовал участвовать в бою. Нарушение глубоко заложенных программ стало причиной почти месячной комы. Он был очень умен, он мог бежать или прятаться, был физически крепок, мог дружить с индивидуумами вроде Ландо, вполне способными на насилие для защиты себя и механического партнера, Вуффи Раа. Но сам он не мог повредить разумному живому существу, ни естественному, ни искусственному. И разобраться в этом никак не получалось. Вуффи Раа гордился тем, что он очень ценная машина, даже более ценная, чем корабль. У него была обязанность защищать свою жизнь.

Дроид отсоединил третье щупальце и послал его проверить готовность оружия, особенно счетверенных бластеров на турели, которые так любил Ландо. «Тысячелетний сокол» был вооружен, что называется, до зубов, но с экипажем всего из двоих, один из которых оставался вынужденным пацифистом, пришлось выкручиваться и налаживать кибернетическое управление остальными орудиями. Они только-только начали заниматься этой задачей.

Запреты были гибкими, как обнаружил Вуффи Раа. Он прекрасно знал, что подготовка поспособствует бою, но все равно мог вести ее. Более того, он мог вести «Сокол» в бою так, чтобы Ландо мог причинить врагу как можно больше вреда. Кто же мог сделать такого дроида и зачем?

* * *

— Ну чего они там ждут-то? — нервничал Калриссиан, сидя за столом.

Он разобрал, почистил и собрал снова пятизарядный шокер — последнее, хоть и мало нужное, приготовление к боевым действиям. Они с Вуффи Раа расположились за столом в комнате отдыха. Гравитация была включена, и дроид посчитал это плохим знаком: обычно хозяин предпочитал невесомость, ему так думалось лучше.

— Ждут, пока кто-то еще доберется сюда, — ответил тонкий электронный голос.

Лехесу плавал вокруг фрахтовика, его было видно на экране, который робот установил в кают-компании. Учитывая размер освафт и необходимую для Ландо окружающую среду, такой способ был единственным для близкого общения.

— Что-о?

Калриссиан прекратил все занятия, чистящая кисточка так и осталась в руке на полпути. Плечи вдруг опустились, словно кто-то ударил его в живот. Капитан поднялся, медленно подошел к экрану и уткнулся носом в его прохладную поверхность. С шокера на пол текла смазка. В глазах картежника вспыхнул огонек.

— Кто? — потребовал он. — И откуда ты знаешь?

— Некто по имени Веннис, — сообщил Лехесу тоном уязвленной невинности.

Он уже научился распознавать и интерпретировать звучание голоса и выражения людских лип. Сейчас все это посылалось прямиком ему в мозг. И ему стало неприятно, потому что друг, похоже, сердился на него.

— Что же до того, откуда я знаю: они только об этом и говорят. Разве вы не слышите их? Что-то произойдет, когда Веннис доберется сюда, большое событие.

Выражение Калриссиана менялось, словно карта для сабакка, от недоумения к раздражению, потом к радости. Картежник пересек каюту двумя широкими шагами, выудил из кармана очередную сигару. Поджег ее, не обратив внимания на вытекающее из зажигалки вещество.

— Не могу я их слышать, Лехесу. Я уже говорил, помнишь? Но даже если бы и мог… Вот например Вуффи Раа может слышать радиосигналы, да только военные используют коды против чужих ушей.

— Какой ужас! — воскликнул расстроенный освафт. — Я сделал нечто неэтичное? Я немедленно прекращу!

Ландо направил горящий кончик сигары, словно оружие, в монитор.

— Ничего подобного. Не можешь ты сделать ничего неэтичного по отношению к этим уродам, это невозможно! Я тут, понимаешь ли, готовился храбро умереть, а ты вдруг дал нам шанс на выживание. Вуффи Раа, ржавая ты отвертка, давай откроем бутылочку чего-нибудь… ой-ай!

Руки занялись голубым пламенем. Ландо подскочил и с воплями начал, бегать по комнате. Вуффи Раа быстро сориентировался, вытянул щупальце. Калриссиан с диким криком грохнулся на палубу. Дроид накинул пиджак ему на руки, погасив огонь.

— Что случилось? — волновались на мониторе. — Все в порядке?

— Будет, когда я научусь не играть с огнем, — пропыхтел картежник, садясь, и вздрогнул, когда Вуффи Раа снял пиджак.

Руки покраснели, но обгорели не сильно. Дроид метнулся к аптечке и тут же вернулся с флакончиком, распылил жидкость на пострадавшую кожу. Довольный Ландо попробовал пальцы в действии.

— Чуть не случилось страшное, старый ты пожарный. Если б не твои быстрые действия, пришлось бы мне менять профессию. И если бы не эта штука… — он поднес к глазам высохшую уже ладонь и нахмурился в раздумье.

Человек помог роботу убрать последствия отчаянного бега и объяснить Лехесу, что произошло, но в голосе сквозили отсутствующие нотки, которые означали вот-вот готовую к рождению идею. Наконец, Калриссиан заново поджег брошенную им через всю каюту сигару, откинулся на спинку скамьи и погрузился в размышления. Вуффи Раа занял себя игрой в радиосабакк с Лехесу. У него самого больше не было идей.

Странная вещь, насилие, подумал он. Ему пришлось применить насилие к Ландо, чтобы спасти того от сильного ожога, и программа молчала на это. Но если бы хозяину попытался причинить вред кто-то другой, дроид был бы беспомощен. Затруднение.

* * *

— «Веннис» тоже корабль, Лехесу, как и «Сокол», — сказал Ландо час спустя, сидя над дымящейся тарелкой, только что вынутой из автокухни.

— То же мне говорит и Вуффи Раа. Сложная концепция.

— Тогда подумай о том, что это личная яхта Рокура Гепты, чародея Тунда. Я уже дважды встречался с этим чудиком, и мне не понравилось. Теперь, когда я знаю, что тут замешан он, причины блокады становятся понятными. Перемирие закончится, когда он доберется сюда.

Картежник подавил дрожь, вспоминая предыдущие столкновения. На Осеоне колдун заставил Ландо вспоминать каждую неприятную мелочь, мысленно проигрывать их снова и снова, пока Калриссиан чуть не сошел с ума. По странной случайности спасло его вмешательство Клина Шанги, который твердо намеревался добраться до Вуффи Раа После хозяин и дроид вместе спасли Шангу из-под обломков его истребителя и передали его властям другой системы. Оставался неясным вопрос, где тот был сейчас.

— В любом случае, думаю, у меня есть идея. Знаешь, чтобы выиграть войну, не обязательно побеждать противника. Можно сделать военные действия настолько дорогостоящими, что враг сам откажется от них.

— Мне неоткуда знать, — отозвался освафт, — но то, что ты предлагаешь, кажется разумным.

— Еще бы. Как я уже объяснял Вуффи Раа, у этой блокады обязательно должна быть оппозиция. Присутствие флота здесь и так уже недешево, нам только надо сделать его еще более дорогим.

— И как? У нас нет оружия, нет флота, и они защищены от нас. Наверное, хорошо, что я вас встретил будучи в ослабленном состоянии. Иначе я мог уничтожить вас так же, как «Любезный».

Ландо махнул рукой.

— Там ты был один, а здесь работали сразу тысяча освафт. Но не важно, пусть флот уничтожит сам себя.

— Как? — спросили Вуффи Раа и Лехесу хором.

— Сначала я должен задать несколько вопросов. Ты правда понимаешь разговоры между кораблями?

— Да. То же самое может любой из нас, если ему дать несколько секунд на размышление.

— Хм-м… Ты можешь сделать любое вещество, какое бы я ни попросил?

— Только если оно относительно простое и есть в наличии необходимые материалы.

— Твои Старшие сказали мне, что в туманности нет пищи для вас, что ее всю слопали давным-давно, а новая идет отравленной. Но почему-то там есть материалы…

— Да, так и есть. Куда ты клонишь, Ландо?

— К выходу из ситуации. Еще одно: как долго тебе нужно отдыхать между гиперпрыжками? И насколько точно ты можешь рассчитывать точку выхода из гиперпространства?

— Ландо, я понял, что ты придумал, — сказал выведенный из себя освафт. — Ты хочешь, чтобы мы сделали бомбы или что-то в этом роде и поместили на корабли. Во-первых, из переданной мне Вуффи Раа информации я делаю вывод, что механизм бомбы не слишком прост. Во-вторых…

— Да нет же! Никаких бомб, к тому же они все равно не смогли бы повредить крейсерам с полной защитой. И во-вторых, я же сказал, что мы дадим им самим уничтожить себя. Нужно лишь сделать войну слишком дорогим занятием.

Он приник к монитору. Сжигаемый любопытством Вуффи Раа подвинулся ближе. Ландо, очевидно, находил удовольствие в чем-то, но робот не был уверен, в чем именно.

— Вот что мы сделаем…

Глава 14

— По кабинам! Клин Шанга наблюдал, как члены его эскадрильи забираются в машины в похожем на пещеру тесном ангаре на «Веннисе». Берн тоже был здесь, привычно взбирался по узкой лестнице в кабину. Он отсидел положенный срок в заточении и теперь вновь был с ними, здоровый. Как ни странно, Гепта сдержал слово, что не могло не волновать — старикан непременно что-то задумал, но что? Верность обещаниям вряд ли входила в репертуар чародея, и командиру эскадрильи чудился скрытый злой план.

По ангару разнеслись команды. Техники убрали топливные шланги. Все звуки перекрыл высокий вой двигателей. Еще несколько секунд, и на палубе останутся только истребители с пилотами.

Внутренние двери будут закрыты, а громадные двери в конце ангара откроются, давая свободный выход в открытый космос.

— Этого противостояния мы ждали целых десять лет, — говорил Шанга ребятам перед отлетом.

Двадцать три человека выстроились перед ним в корявую линию, ничуть не украшаемую поношенными формами и небритой щетиной. Они были представителями двенадцати народностей-государств, ни одно из которых не существовало более. Их разномастные истребители из разных систем были куплены, позаимствованы, взяты под залог или украдены, но всех их объединяло не менее плачевное состояние, чем их владельцев.

— Убийца ждет нас там! — сказал Шанга, указывая куда-то на двери ангара. — Вы знаете, он смеется над нами. Само его существование в течение десяти лет после совершенных им преступлений это насмешка над правосудием. Мы заставим его перестать смеяться, вернем справедливость во вселенную!

Его никто не поддержал криками или хлопками. Кое-кто из механиков поднял голову, больше впечатленный горячностью Шанги, чем его красноречием. Для них выражение сильных эмоций грозило опасностью для жизни; достоинствами считались умеренность, компромиссность, глухота и слепота. Люди Шанги закивали, на их лицах отразилось принятие, угрюмая решимость. Они вдруг поняли, что, возможно, находятся вместе последний раз в жизни, и внимательно посмотрели друг на друга.

— А потом? — стоящий в конце линейки Берн Нуладег беззаботно жевал кончик незажженной сигары. — Что мы будем делать потом?

— После всего мы…

Шанга замолчал. Он не планировал, что вообще будет какое-то «потом». Против них был миллиард освафт с не до конца известными способностями, союзники отвратительного Вуффи Раа. Шансы, что кто-то из ренатазианцев выживет в следующие несколько часов, сводились к нулю. Да и позже их безопасность в руках Гепты была сомнительна. Кто возьмется предсказать действия колдуна. когда тот получит желанную победу? А возвращаться им не к чему. Шанга потряс головой, словно надеялся вытряхнуть из нее лишние рассуждения.

— Потом каждый сам по себе. Садитесь на любой корабль, который согласится принять вас. Отправляйтесь домой, как захотите, если собираетесь домой. Сейчас, друзья мои, мы живем только ради справедливости, ради мести.

По линейке прошел шепоток согласия со словами командира. Если и было будущее, они желали, чтобы, какое бы ни было, для них оно пришло неожиданным подарком.

— По кабинам! — скомандовал адмирал.

Шанга пристегнул ремни безопасности, проверил замки и приборы. Снаружи техники очистили помещение, замигали огни в преддверии открытия шлюза. Ренатазианец усмехнулся, он по опыту знал, что еще несколько часов, несмотря на активную работу вентиляции, по всему кораблю будет стоять специфический запах работающих в помещении двигателей. Сам он считал этот запах приятным, лучшим в момент смерти, раз уж не удастся помереть на траве среди вечной зелени. Пальцы сами включали нужные кнопки, поворачивали тумблеры. Звук его двигателя присоединился к стройному хору остальных. Адреналин бил ключом. Все-таки он был воином! Жеманные любители мира могли говорить что угодно, но он был рожден и воспитан ради битв!

Двери ангара величественно разошлись в стороны.

— Пятый и Восемнадцатый пошли, — сообщил голос в шлемофоне.

Два истребителя вырвались наружу. Дым быстро осел после их ухода.

— Четырнадцатый и Девятый!

— Шестой и Семнадцатый!

Люди стремились к сражению не меньше его, Шанги. Бортовой компьютер держал на экране трехмерную карту ТонБоки с отмеченным возможным местом нахождения «Тысячелетнего сокола». Было известно, что внутри находятся три звезды и громадное искусственное сооружение. Там-то и надо искать. А затем уничтожить.

— Второй и Двадцать первый! — продолжали выкрикивать пилоты.

Рывок, резкое ускорение Слишком быстрое сердцебиение, пока истребитель вылетает из ангара в открытый космос. Отсюда старт эскадрильи был похож на полет насекомых, покидающих гнездо.

— Девятнадцатый и Четвертый!

Они оставались в видимом беспорядке, пока не вылетели все. В центре группы находился «Шлюп номер пять», тот самый, который пытался угнать Берн. С учетом способностей истребителей, они находились далеко от туманности. А от ее края до центра по расчетам было в шесть раз большее расстояние, чем способны были преодолеть маленькие машины. У лодки, оборудованной гипердвигателями, было включено поле захвата. В ней не было пилотов, дистанционно ею управлял Шанга. Командир вместе с доверенным механиком проверили лодчонку вдоль и поперек, не доверяя Гепте. Особенно его щедрости.

Того не было при старте, то ли ушел медитировать, то ли еще что. Вместо него приказ выпустить в космос ренатазийцев огласил помощник капитана. Тоже неплохо. И если удача будет благосклонна, Шанга с колдуном больше не увидятся никогда.

— Говорит Лидер-ноль, — объявил командир, оглядев построение подчиненных. — Одиннадцатый, ближе к Двенадцатому. Двадцать второй, хватит лениться. Какая температура сердечника?

Во время переброски особенных усилий не потребуется, все сделает шлюп, зато сразу после выхода из гиперпространства нужно быть готовыми к бою.

— Небольшая, — ответил Двадцать второй, молодой парень с континента за полмира от Матильды, родины Шанги; когда-то адмирал ненавидел этот акцент. — Думаю, проблема в телеметрии, сэр.

— Не зови меня сэр, Двадцать второй, и следи за температурой. Я хочу добраться до убийцы не меньше чем все остальные, но если ты вломишься туда на плохо работающем корабле, никому не станет лучше. Не верю я этим техникам. Так что лучше говори все как есть.

— Ну, сэр… Клин, у меня тут есть небольшие проблемы, но думаю, все исправится в прыжке.

— Ладно, — нехотя согласился Шанга- Двадцать третий, что это там у тебя с системой жизнеобеспечения? У меня по всему монитору красные сигналы.

— Курить захотелось, шеф, вот я и приложился к сигарке, — рассмеялся Берн Нуладег. — Если буду драться без нее во рту, чего доброго прикушу язык.

Шанга подавил смешок.

— Принято, Двадцать третий. Твои похороны, ты распорядитель. Народ, синхронизируем навигаторы. Стартуем по команде. Четыре, три, два, один — пошли!

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: