Тизанов, М. Муртазин, Ахлов и Голодович.

Заключение

Характер событий гражданской войны.

Слишком мало времени прошло со времени бурных революционных событий, развернувшихся в Башкирии, чтобы представилось возможным дать их исчерпывающий анализ и полное освещение. Тем не менее, можно наметить несколько основных линий, по которым эти события развертывались. Долгие годы царизма оставили свое печальное наследство:

национальный антагонизм между основным населением края – башкирами, с одной стороны, и элементом пришлым – русскими переселенцами – с другой. Великодержавный гнет старого русского правительства и постепенное отчуждение башкирских земель из пользования башкирского населения подготовили почву к тому, что ко времени гражданской войны национальный вопрос в Башкирии стоял много острее, чем в ряде других окраин Союза, населенных национальными меньшинствами.

Обостренность национального чувства башкир была в свое время отмечена В.И. Лениным, который, докладывая на VIII Съезде РКП по национальному вопросу, указал, что «башкиры имеют недоверие к великороссам, так как последние более культурны и использовали свою культурность, чтобы грабить башкир. Поэтому имя великоросса для башкир означало – мошенник».

Национальный вопрос осложнялся в Башкирии еще дезорганизующим вклинением во взаимоотношения между башкирами и русскими татарских деятелей – панисламистов и пантюркистов (в большинстве своем вышедшие из буржуазной среды), которые, желая видеть башкир в составе общего мусульманского объединения, заняли враждебную позицию по отношению к башкирскому движению за территориальное самоопределение.

В разгар гражданской войны на Урале политическая обстановка была чрезвычайно сложной и неопределенной. Башкирия попадаете фронтовую полосу, делается театром военных действий и становится под угрозу быть базой для выкачивания людских и материальных ресурсов со стороны воюющих группировок. Поэтому понятно и основное стремление руководителей башкирского автономного движения того времени: какой угодно ценой создать и сохранить военную силу, как единственное орудие самозащиты от посягательств на башкирское самоопределение. Это обстоятельство следует учесть при оценке отношений башкир к Соввласти и к белым.

С другой стороны нельзя упускать из виду целый ряд объективных условий, которые делали фактически невозможным быстрый и бесповоротный переход башкир на сторону Советов. Часть местных русских советских работников определенно отрицала целесообразность самоопределения мелких национальностей, как необходимого переходного этапа в советском строительстве, и была враждебна идее башкирской автономии. Часть местных советских деятелей была недостаточно знакома с национальной политикой Центра и с самым характером башкирского движения. Все это создавало благоприятную почву для козней явных и скрытых пантюркистов и панисламистов против башкир, «осмелившихся» мечтать о своей сепаратной от прочих тюрков автономии. Местные советские работники, введенные в заблуждение ложной информацией пантюркистов и панисламистов, начали репрессии против руководителей башкирского движения и башкирского населения в целом, что вызвало временный перелом в отношении к Советам со стороны башкир, искреннее желание которых соединиться с Соввластью не встретило откликов у Советов.

После объявления Советской автономии Башкирии вражда сложившихся в период гражданской войны группировок (башкирской группы, с одной стороны, и русской и «татаро-башкирской» – с другой) продолжается и принимает форму борьбы за овладение советским государственным аппаратом Башкирии. В этой частично явной и частично скрытой борьбе обе стороны в достаточной степени перегибают палку, что и приводит к тем столкновениям, которые имели место в 1919–21 г.г. и которые были устранены лишь компетентным вмешательством Центра.

Политика Центра при ликвидации осложнений 1920 г. имела несомненно крупное значение в деле изжития векового недоверия между национальными группами в Башкирии. Принятый метод подавления контрреволюционного движения башкир силами самих революционно настроенных башкирских масс оказался чрезвычайно плодотворным. Восстание, грозившее принять широкие размеры при его подавлении русскими карательными отрядами, быстро затухает при передаче борьбы с ним башкирским частям. Здесь с достаточной ясностью выясняется, что та «оппозиция» башкир советскому строю, о которой говорили представители группировок, в силу непреодолимых исторических причин ставших во враждебное отношение к башкирскому движению, объяснялась нередким смешением в сознании отсталого башкирина понятия Советской власти с понятием власти над башкирами русского населения, рассматриваемой сквозь призму старых исторических воспоминаний о вековом угнетении.

Все время растущее осознание башкирским трудовым народом сущности Советской власти и сущности его взаимоотношений с русскими трудовыми массами и трудящимися других национальностей – все дальше и дальше отодвигает воспоминание о национальных распрях и все больше и больше укрепляет их трудовой союз...

Характеристика боевых работ.

Характеризуя действия башкирских частей в гражданской войне, нужно указать на следующие достоинства и недостатки их боевой работы. Штабная служба в полках бригады и дивизии организована была слабо. Это объяснялось тем, что части формировались в самых тяжелых условиях и доформировывались уже во время боевых операций; штабных сотрудников не хватало, и весь штаб, неся потери в своих сотрудниках от боев, болезней, часто ограничивался начальником штаба или адъютантом (так было в Башгруппе на Петроградском фронте, где боевые действия полков носили полупартизанский характер).

Служба разведки и связи была не на должной высоте, благодаря чему башкирские полки иногда попадали в тяжелое положение (окружение казаками башкирских полков у пос. Акбулак 10 октября 1919 года на Уральском фронте, окружение и уничтожение батальона 3-го Баш. стрелкового полка у дер. Иляпурского на Петроградском фронте 31 декабря 1919 года, окружение поляками 1-го и 27-го Башкирского кавалерийских полков в бою у д. Суск 24 июля 1920 года на Польском фронте).

Тактика.

Характерным тактическим способом действия башкирской конницы являлись – связывание на фронте и обход обоих флангов противника, что всегда давало положительные результаты. Интересен маскировочный прием Башкирской конницы при подходе к противнику – подведение эскадронов в виде табунов, маскируясь стадами скота. Башкирская кавалерия умело действовала и в комбинированном и пешем строю. Внесение решительности в свои действия делало конницу башкир серьезным противником не только казачьей конницы, но и польской пехоты. Элемент внезапности полностью использовался башкирскими командирами-конниками; это отмечалось как в боях с уральским казачеством, являющимся серьезным противником в малой войне (удачные бои Башбригады у д. д. Нефрашанка, Курмантай и др.), так и на Польском фронте, где боевой успех часто достигался внезапностью.

Для достижения внезапности Башчасти пользовались ночной темнотой.

Решительность башкирских полков в таких операциях, как форсирование Днепра, Стыри, соблюдение тактического принципа – предварительного захвата плацдарма на противоположном берегу реки; умелое пользование простыми (рыбачьими) лодками, присутствие командиров всегда впереди – все эти моменты давали успех операциям.

При развитии прорыва, когда люди и лошади полков истощались, распоряжением командования создавался сводный отряд из полков (с легкими пулеметами), под командованием лучшего комполка и бросался в бой.

Необходимо отметить удачное взаимодействие башкирских конных полков со своей пехотой (прорыв Башкавбригадой кольца окружения 434-го пехотного Советского полка в бою у дер. Чунгай, 25 октября 1919 года на Уральском фронте).

Управление.

Характерно, что управление войсками чаще всего ограничивалось устными приказаниями сверху вниз (от комбрига и ниже), что давало выигрыш времени, так необходимый в каждом бою.[127]

Неправильное использование конницы.

Надо отметить случаи неправильного использования башкирской конницы в руках пехотного командования (атака башкирскими полками укрепленной позиции, когда своя пехотная бригада стоит сзади); самый факт подчинения З-полковой (отдельной) кавал. бригады пехотной бригаде являлся непониманием правильного использования конницы.

*************************************************************************

Башкирские красные полки имели комсостав, который выдвигался в гуще боевой работы с самых низов: комсостав, не обладавший большими знаниями ратного дела, но с сильной волей и большим революционным подъемом. Со слабой техникой, плохо одетые, часто босые, башкирские полки беззаветно умирали за власть Советов...

Раскрывая скрижали истории Башкирии и ее войск и резюмируя все сказанное выше, мы видим, что башкирский народ играл немалую роль во многих выступлениях русского правительства и русского народа.

С башкирами восстал Пугачев против русского феодализма, потрясши Екатерининскую эпоху. В 1814 году башкиры поили своих лошадей в Сене (Париж), участвуя во многих сражениях кампании 1812–14 годов.

Но самое главное, что в борьбе за революцию, в операциях советских армий, Башчасти сыграли активную роль. В операциях IV армии, Башкавбригада, действуя на левом фланге армий, содействовала разгрому казачьего корпуса ген. Толстого, остатки которого после этого покинули Урал. На Петроградском фронте, в упорных боях VII армии, Башгруппа, неся в удачных и неудачных своих боях большие потери, содействовала общему успеху операций. И, наконец, на Польском фронте Башкирская кав. бригада с успехом выполняла крупное стратегическое задание – из состава XII армии первая форсировала Днепр и отрезала пути отступления Киевской группе противника, взрывая мосты и ж.-д. полотно на его пути, преследуя последнего (упорную, стойкую польскую пехоту) вплоть до Ковеля, Грубешова и Холма, с боем захватывая ценные трофеи и пленных.

Сыны трудовой Башкирии, участвуя во всех гражданских фронтах, борясь за утверждение молодых Советских республик и за мировую революцию, перевернули еще одну из золотых страниц своей истории – боевую – и перешли к следующей – мирному труду и социалистическому строительству...

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1

Оперативная сводка Комбрига 1, 20 Пензенской Дивизии.

– Сообщаю копию военно-оперативного приказа по башкирским войскам № 4, штаб башкирского войска, д. Темясово, 16/II 1919 г. 14 ч., карта 10 верст в д., §1. Противник занял зав. Кананикольский и повел усиленное наступление на д. Темясово; противник имеет целью уничтожить всю живую силу, §2 – наши части 2-й дивизии занимают фронт по долине р. Белой и устье р. К. Части 1-й дивизии сдала свои позиции и отошли на 3 линию. Приказываю: 1-й дивизии (штаб-ротм. Имурзин) немедленно произвести перегруппировку частей, закончив ее к 17 часам 17/II; штабу дивизии:прибыть в д. Иткулово вторую и главными силами в количестве 2-х бат., в Баимово – 2-й стрелковый полк (штаб-рот. Искаков) занять главными силами д. Аншабаево. 4-й стрелковый полк (штабс-капитан Байрошевский) занять главными силами д. Таулыкаево. Конному отряду Тагирова занять д. Иткулово вторую. 3 и 6 эскадрону 2-го кавполка поступить в распоряжение ком. 2 кав. полка и начдива 2-й башкирской, для чего немедленно выступить в д. Темясово. 2-й дивизии (штабс-капитан Габайдулин) немедленно произвести следующие перегруппировки частей: все перегруппировки, за исключением 1 кав. и 3 стрелкового полка, должны быть закончены к 17 часам, 17/II, штабу дивизии прибыть в Темясово; 2 кав. полк (штабс-ротм. Алишев) занять 3 эскадроном д. Темясово, остальным 3 эскадронам д. Исяново, кои вместе с 5 полком составят войсковой резерв, 5 стр. полк (подполк. Цветков) занять со штабом Габидулино, где совместно с 3 эскадроном 2 полка составить войсковой резерв. 1 кав. полку (Муса Муртазин) занять д. Таирове. 6 стр. полку (поручик Тёрегулов) занять д. Белялово. Об исполнении данного приказа немедленно доносить в штаб башкирских войск д. Темясово.

Подлинный подписал командующий башкирскими войсками Валидов,

за начштаба Алкин.

Комбриг 1 Зеленков.

Политком Сидоров. №0478,18/ II 1919г. Архив Красной армии, дело№231-411.

Приложение 2

Командиру № 1 бригады тов. Зеленкову и политкому той же бригады тов. Сидорову.

20/II 1919 г. 17 ч.45м. Штаб башкирских войск д. Темясово, карта 10 в. дюйм. На основании соглашения между командующим башкирскими войсками Валидовым и представителем 1 Советской армии тов. Зеленковым, башкирские войсковые части, за исключением 2-го кавалерийского и 4-го стрелкового полков и комендантской роты при правительстве, должны немедленно сдать все оружие советским частям. Во исполнение данного соглашения приказано; 5-му стрелковому полку выступить в 18 часов 19/II 1919 из д. Нургалино в з. Кананикольский, где сдать оружие. 1-му стрелковому полку выступить в 15 часов 20/II 1919 из д. Темясово в д. Альмясово через р. Кананикольскую, где сдать оружие. 6-му стрелковому полку выступить в 18 часов 20/II 1919 из д. Белялова в д. Муллагулово, что на реке Белой через д. Атикова, где и сдать оружие. 2-му стрелковому полку выступить в 8 часов 21/II 1919 из д. Аикбаева в д. Султангуловой и Сиксенбаевой через з. Кананикольский, где и сдать оружие. Запасному полку выступить в 18 часов 21/II 1919 из д. Муллакаево в м. Сирыаскарова через д. Атикова, где и сдать оружие. Штабу первой дивизии выступить в 15 часов из Иткулово, 2-я в д. Альмечева. Штабу второй дивизии выступить в 18 часов 21/II 1919 из д. Темясово в д. Юмагузина. Штабу войск, за исключением оперативного отдела 22/II 1919 выступить в з. Кананикольский. Команды при штабах дивизии должны двигаться со штабами дивизий.

Таким образом временно оставлен, за исключением указанных соглашений, еще первый кавалерийский полк и оперативный отдел штаба башкирских войск. Причиной этому является активное действие со стороны казаков против наших частей. Противник сделал набеги на деревни Исамбетова и Мрясова, скопляют крупные силы (особенно конницу) в станице Кизильской и, по сообщению жителей, один полк в Т. Баймак. В д. Исанбетово произошло столкновение наших разъездов с разъездами казаков. Затем сообщаю, что казаки начали усиленно терроризировать башкирское бедное население, около казачьей территории. Наши части уже перешли в активную борьбу с контрреволюционными казаками. Все это заставило меня временно оставить и 1-й кавалерийский полк и оперативную часть башкирских войск.

Считаю необходимым присылку сюда, в д. Темясово, политического представителя Советской армии.

За командующего башкирскими войсками (Ахлов).

Приложение 3

Приказ по башкирскому войсковому управлению и башкирскому войску.

21 октября 1918 года г. Оренбург.

§1.

Объявляю для руководства и исполнения следующие телеграфные распоряжения Штаба Верховного Главнокомандующего.

1. Оренбург, Председателю Правительства Башкирии Бикбову, копия Председателю Башкирского Военного Совета Валидову, копия Челябинск Главкозак генералу Сыровому, Оренбург Атаману Дутову, Уфа Управляющему Военным Ведомством генералу Галкину, № 13 Омск 16 октября. Ввиду недостатка финансовых средств дальнейшая мобилизация прекращается. Сформированные дивизии из башкир входят в организационные русские единицы. Мобилизация башкир входит в общий план мобилизации. Все распоряжения объединяются атаманом Дутовым. Отпуск кредитов на содержание Башкирского Военного Совета и Штаба Башкирского корпуса прекращается. 32 Наштаверх ген.-лейт. Розанов. Верно: Генерального Штаба полковник Леонов.

1. Оренбург, Атаману Дутову, копия Оренбург, представителю Военного Отдела Правительства Башкирии, Челябинск Наштафронта генералу Дидерикс. Омск. 19 октября. Разрешение всех вопросов формирования, укомплектования и обучения башкирских частей первой башкирской дивизии, находящихся в пределах Оренбургского округа, предоставляется командарм ген.-лейт. Дутову. Башкирские полки первой дивизии, выполнявшие оперативные задачи в армии генерала Чечек, и будут постепенно, в зависимости от обстановки, включаться в те войсковые составы, которые действуют распоряжением Главкома генерала Сырового и атамана Дутова. Вследствие финансовых затруднений формирование 2-й башкирской дивизия прекращается.

№ 102, Наштаверх ген.-лейт. Розанов.

Верно: Генкварверх подполковник Леонов.

Согласно вышеприведенных распоряжений все (13) тринадцать управлений Кантонных башкирских воинских начальников, Башкирское Войсковое Управление, Башкирский Военный Совет, Штаб отдельного Башкирского корпуса, штаб 2-й башкирской стрелковой дивизии упраздняются.

Все дела формирования, укомплектования, обучения башкирских частей, а так же управления этитми частями всецело передаются командующему армией генералу Дутову. Все дело вышеперечисленных башкирских учреждений, их имущества, личный состав, также башкирская войсковая типография переходят в распоряжение генерала Дутова.

§2

Ликвидация всех дел башкирских военных учреждений поручается исп. обяз. помощника начальника Башкирского Войскового Управления полковнику Янишевскому.

Начальник Башкирского Войскового Управления (подпись). Старший адъютант, штабс-капитан (подпись).

«Известия Башк. Обл. Ком. РКП(б)»,1 апреля 1922 г. № 1- 2.

Приложение 4

Разведсводка от 14 февраля 1919 года.

12 февраля прибыли в штаб 1-й бригады представители Башкирского правительства и войска совместно с нашими представителями для выяснения результатов переговоров депутации, отправившийся в Уфу по вопросу взаимоотношений между Башкирскою и Советскою властью.

Сообщаю копию постановления: Башкирский народ в лице правительства Башкирии, представителей отдельного Башкирского революционного корпуса, состоящего из 5 стрелковых и 2 кав. полков, выслушав доклад Мулладжана Халикова, делегированного в Советскую Россию для переговоров с Советской властью, и протокол Советского заседания представителей Уфимского Ревкома от 13 января 1919 года, постановил: немедленно войти в окончательные переговоры с местными руководителями и центральными органами Российской Соц. Ф. С. Р. на предмет заключения определенного и формального договора по вопросу Башкирии и взаимоотношении ее к Советской власти. Условия договора должны быть такие, каковые были приняты правительством Башкирии на заседании 21 ноября 1918 г., а именно:

а) Башкирское правительство и Башкирские революционные войска обязуются:

1) немедленно по установлении данного договора прекратить военные действия против Советской власти и начать борьбу как с Российской контрреволюцией, так и с мировым империализмом;

2) неуклонно проводить в пределах Башкирии социалистическую Советскую форму управления с конституцией РСФСР принятой V съездом Советов на заседании 10 июля 1918 года.

б) РСФСР в лице руководящих центральных ее органов обязуется:

1) немедленно, не дожидаясь созыва Всероссийского съезда советов признать Башкирскую Советскую Республику в пределах Малой Башкирии, входящей в состав РСФСР, в тех границах и административном делении, каковые определены ст.ст. 1, 2, 3, 4, 5, б и 11 положения об автономии правления Башкирии;

2) оказать всемерную финансовую поддержку Башкирской Советской республике;

3) немедленно снабдить Башкирское революционное войско, корпус коего должен быть доведен до полного состава, всем ему необходимым для борьбы с контрреволюцией на общих основаниях с Красной армией;

4) охрана революционного порядка и спокойствия Башкирской Советской Республики поручается Башкирским революционным войскам.

Для окончательных переговоров с местными руководителями и центральными органами Советской власти Башкирское правительство и войска делегируют в Советскую Россию следующих лиц, снабдив их мандатами:

1) Председателя Правительства Башкирии – Мстислава Кулаева;

2) члена Башкирского Обл. Совета – Мулладжана Халикова;

3) члена Башкирского Обл. Совета – Хайред Сагитова;

4) адъютанта Башкирского войска – Абдрашита Бякбавова.

Из указанных делегатов М. Кулаев и М. Халиков делегируются в г. Москву для переговоров с центральной Советской властью 56, 8/II - 19 г. Кананикольский з. Подлинный подписал Председатель правительства Башкирии – Кулаев, члены Адигамов, Ягафаров.

Представители отдельного Башкирского войска – ком-р Башкирского войска Валидов, исполняющий должность Нашт. Башкирских войск – Илиас Алкин. С подлинным верно: Командир 1-го Смоленского полка Воряков, политком Гапонов. 12/II - 19 г. д. Увары, Комбриг Зеленков, политком Сидоров.

№00391 14/II 1919 года.

Наштадив 1 Пензенской Кофаль.

Политкомдив К. Ратнек.

Архив Красной армии, дело № 231-411.

Приложение 5

«Башкирия и Советская власть»

(Записка 3. Валидова).

В конце 1917 года и в начале 1918 года председатель Башкирского Областного Совета т. Мотов и его товарищи, имея искреннее желание работать совместно с самым левым крылом демократии, добивались утверждения автономии Башкирии Советской властью и предлагали последней свои услуги, чтоб склонить на сторону Советской власти также киргиз и туркестанцев. Это было вполне возможно, так как киргизо-туркестанские вопросы должны были разрешаться в Башкирии. Но не то вышло, мешали главным образом: 1) сложные татаро-башкирские отношения, в результате чего был арестован весь состав Башкирским Областным Съездом областного Совета: 2) такое же сложное взаимоотношение башкир и новоселов-переселенцев, 3) общий недостаток в прошлогоднем Советском механизме и бывшей Красной Гвардии, отталкивавшей от Советской власти все Российские «цветные народы», роль которой так обстоятельно описал в Изв. ЦИК от 11/II- 19 г. т. Вишневский.

Когда мы, в момент отступления Советских сил из Урала начали формировать национальное войско, мы полагали, что Советам пришел конец, что в России будут лишь союзнические колонии, и мы решили во что бы то ни стало формировать войско для установления в Башкирии национальной власти. Никакой серьезной войны с Советами мы не предвидели. Надо было получить оружие и деньги, но чехи и казаки нам ничего не давали, так как мы в противовес им объявили официально, что «Башкиры воевать против Германии не будут, и Башкирское правительство шеголять непризнанием Брестского договора не может» (газета «Голос Башкир» № 1). Дальнейшие события, сплотившие против русской, потом против германской и австрийской революций империалистов всех стран, – поставили на очереди вопрос объединения всех сил революционной демократии для борьбы с их общим врагом. Тогда мы обратились с секретным письмом к одному из видных членов Ком. В. У. Собрания (Веденяпину), в коем предлагали им приступить к переговорам с Советской властью, но это обращение было безрезультатным. После объявления диктатуры Колчака 25 ноября, мы отправили 2 делегатов в Москву для переговоров с СНК, как нам советовали, через Максима Горького. Но один из делегатов (Карамышев) был задержан в Уральской области, другой (С. Атнагулов) не поехал в Москву. Башкирское правительство могло бы принять более энергичные меры к скорейшему присоединению к революционной демократии, но не имело возможности: 1) Башкирские полки были переданы правительством Авксентьева и Болдырева в полное распоряжение Дутова. Наши полки Дутов разбросал по разным фронтам (Туркестанском, Бузулукском, Орском, Бугульминском). Два полка (1-й и 2-й кав.), совсем лишенные довольствия, остались в Башкирии в горах. 2) При преждевременном переходе войска должно было пострадать башкирское население еще не занятой советскими войсками территории.

В противовес влияния дутовцев в башчастях, я назначал в полки мулл (т.е. наших политических комиссаров) и с 3/II отдал приказ не выполнять приказы Дутова. После 16 января наши полки соединились в районе Мраково и 26/I я объявил себя командующим Башкирскими войсками. Дутовские офицеры начали покидать наши части.

От наших представителей из Советской России никаких вестей не было. 15 декабря Башкирское правительство посылает 2 членов Областного Совета (Халикова и Сигитова) в Уфу на совещание с представителями Советской власти. На этом совещании 30 января кроме Башкирского правительства, присутствовали: председатель Уфимского Ревкома т. Новицкий, представители Уфимского Губкома т. Седенев и другие.

Наши условия были следующие:

1) Башк. сов. Р.;

2) Башк. корпус;

3) финансовая помощь;

4) продвижение фронта скорее до Челябинска и Троицка, чтобы восточная часть населения Башкирии не пострадала в руках реакционеров. На эти условия 8/II получился положительный ответ, в результате чего Башкирское войско с 10 часов 18/II целиком перешло на сторону Советской власти.

Текст договора:[128]

1) Башкирскому народу гарантируется автономия при условии, если власть в Башкирской Советской Республике будет организована на основе Советской конституции.

2) Члены существовавшего Башкирского правительства не подлежат репрессиям за свою минувшую деятельность.

3) Башкирские войска немедленно прекращают военные действия против советских войск, причем в этом случае впредь до окончательного соглашения, переходят в район, который будет указан командованием советской армии. Башкирское правительство отдает соответствующий приказ по армии.

4) Башкирское правительство немедленно выпускает воззвание к народу и войскам с оповещением о состоявшемся предварительном соглашении с призывом прекратичь борьбу против Советской власти.

5) До окончательного соглашения с центром власть Башкирского правительства не распространяется на территории, занятой Советскими войсками.

6) Окончательное соглашение должно быть заключено в Москве, куда Башкирское правительство и высылает своих уполномоченных.

Подписали: Рев. В. Сов. Вост. фр. – Смилга, Гусев, Каменев, председ. Центр. Башк. правительства – Кулаев, член Башк. Обл. Совета Халиков, адъютант команд-го Башк. войсками Бикбавов.

Советская Башкирия теперь признана центром. Сталин, нарком по делам национальностей: «Войско ваше доблестно держится против Дутова и Колчака. Башкирского народа насчитывается до 2 милл., он даст для зашиты завоеваний революции в России и распространения ее по всему миру стотысячную, дисциплинированную, преданную идее и своим вождям армию.

Главное условие успеха – не навязывать извне, а привлечь инициативу самих народов и их трудовой интеллигенции».

Отпечатано в газете «Коммунар» 22/III 1919 г., № 47.

Архив Красной армии, дело №200-045.

Приложение 6

Разведсводка от 17 февраля 1919 г.

Сообщаю копии бумаг, оставленных представителями Башкирского Правительства Хайрид Сагитов: командующему Советскими силами Кананикольского-Мрясовского района, как вы видите из прилагающихся при сем документов, что Башкирское войско, боровшееся за Учредительное Собрание, уже давно решило объясниться с советскими войсками: командующему V советской армией в отношении нашем от 8/II было предложено прекратить военные действия против башкирских властей, повидимому, наши делегации не могли своевременно проехать в Уфу, военные действия не прекращаются, мы не желаем в вас стрелять; я сам 17/II должен приехать из Кананикольска в Мрясово для разработки плана объединенных действий против Дутова и Колчака, наступление ваше на Кананикольск вынудило нас вплотную подойти к войскам Дутова, дальнейшее ваше продвижение тоже не должно встретить с нашей стороны сопротивления, но, однако, оно может плохо повлиять на наших солдат, что большевики нарушают договор, так как они нами ознакомлены о ходе наших переговоров. Предлагаю прекратить военные действия на линии, кою вы занимаете, до линии реки Белой от Байназарова до д. Мендегуловой – Атиковая – завод Кононикольский – х. Куламот Кушок – Кукор. Продвижение ваше с юга д. Кук-Сыр – д. Юлокайево и Байназарово – Магадиево – Александрове (Верхне-Уральский уезд) нас не касается. Вы можете свободно действовать здесь. Прекращение действий предлагаю немедленно с получением сего; документы эти вам везут в Кананикольск, если нужно и дальше в Мрясово. Для переговоров с Советом Народных Комиссаров 15/XII Башкирское Правительство послало еще двух делегатов членов Башкирского Областного Совета, М. Халикова и X. Сагитова, которые только в последних числах января имели свидание с представителями Советской власти в Уфе; о результатах переговоров они сообщили 6/II.

Теперь Башкирское правительство посылает третью делегацию для заключения окончательного договора. Члены Башкирского правительства и Баш. револ. войска, указывая на все вышеизложенное, напоминают представителям Советской власти в г. Уфе о необходимости закончить этот договор в самый кратчайший срок, дабы предохранить башкирских солдат, рабочих и крестьян от мести Колчака и Дутова. № 257.

Подлинный подписал:

Председатель Правительства Башкирии – Кулаев. Члены: Ягафаров, Адигамов, Бекбаев. Председатель Башкирского революционного войска Валидов. Исполняющий должность начштаба Алкин, д. Мрясово. №0448, 16/II 1919г. Комбриг Зеленков, Политком Сидоров. № 00454, 18/II 1919 г. С подлинным верно: Вриднаштадив Пензенской – Чукалин.

Архив Красной армии, дело № 231-411.

Приложение 7

Сообщаю копию отношения Командующ. башкирскими войсками: «Командиру 1-го Смоленского полка (и политком). Прибуду Кананикольск 17/II11, 13 часов, через Исянбузино. Предлагаю всякие враждебные действия до моего прибытия прекратить. Согласно моего предложения ваши части не должны были дойти по направлению на Темясово, между тем ваша разведка появилась в д. Ишей, что ввело части 2-го кав. полка и его командира в недоумение. Посылаю при сем копии приказа по войску, из которых увидите расположение наших частей; по нашему расчету, ваш полк должен действовать южнее нас, мы займем фронт от Инзильской станицы до Янгильской».

Подписал командующий башкирскими войсками Валидов. Начштаб Алкин. 16/II 1919 года, д. Темясова. Комбриг Зеленков. Политком Сидоров. №00476, 18/II 1919 года.

Архив Красной армии, дело № 231-411.

Приложение 8

КОМАНДУЮЩЕМУ ЮЖНЫХ ГРУПП ВОСТОЧНОГО ФРОНТА

Военного комиссара Башкирии, б. командующего башкирскими войсками тов. Валидова

ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА

о моменте перехода теперешнего состояния башкирских войск

Согласно постановления совещания представителей Киргизского правительства Алаш-Орда и Башкирского правительства в с. Ермолаевке, Оренбургского уезда, б/ХII 1918 года, присоединение башкир и киргиз должно было совершиться одновременно и не позже конца декабря, но по независящим от нас причинам присоединение обоих народов могло состояться только в середине февраля. После того, как мы узнали, через своих парламентеров Халикова и Сагитова и представителя советской организации в г. Уфе тов. Аминева о весьма благожелательном отношении к нам РВС V армии и центра и готовности их принять башкирские войска для совместных действий против Дутова и Колчака: 9/II, я, как командующий башкирскими частями отношением № 259 и приложением к нему, сообщил командующему V Советской армии все наши военные тайные сведения о состоянии войск по лит. А и Б, сведения о расположении наших частей в долине р. Белой и Ик, районе Кананикольского и отношением от 9/II за № 258 сообщил, что я, как командующий, приеду 15/II совместно с начштабом в с. Мраково (Красная Мечеть) для составления с представителями Советского командования плана объединенных действий против Дутова-Колчака, поэтому просил установить в Мракове телеграфный аппарат. Передовые солдаты и офицеры-башкиры об этом были уведомлены и с той дороги, по которой должен был я ехать в Мраково, мы сняли части, оставив 1 батальон. В Верхнеуральске находились 2 казачьих полка кои тоже должны были присоединиться к нам (мы им сообщили, послали людей к киргизам, чтоб и они присоединились к Советам.

По нашему представлению мы совместно с Красной армией должны были немедленно занять Верхнеуральск и оттуда двинуться на Троицк или Челябинск. Солдаты наши были хорошо подготовлены для наступления против Дутова нашими воззваниями. Дутовские офицеры вели контрагитацию.

Вдруг 14 февраля на нас по той же дороге, по которой должен был я ехать в Мраково, наступает 1-й Смоленский полк; не встречая серьезного сопротивления, он прошел в один день 55 верст, рискуя быть окруженным шестью нашими полками. Солдаты, желавшие мира, были прямо изумлены таким нападением после того, как мы, питая полное доверие V армии, сообщили все наши тайны. Но мы Смоленского полка не трогали, хотя и могли его уничтожить. В тот же день 14 февраля послал комполка Смоленского к комбригу с предложением прекратить военные действия и сообщил, что сам поеду к ним в назначенный ранее (16 февраля) срок для координирования действий против Дутова; на то последовал ответ, что они ждут (письмо от 15 февраля), но я только по прибытии в Кананикольск узнал, что против нас действует не пятая, а первая армия и что принадлежащая последней Пензенская дивизия нисколько не считается с переговорами, веденными с V армией. Комбриг Зеленков и комиссар Сидоров двумя отношениями от 15-16 февраля сообщают ком-ру Смоленского полка, что они в нас (башкирах) нисколько не нуждаются, что с контрреволюпионерами разговора быть не может, поэтому требуют меня (Валидова), по прибытии в Кананикольск, отправить под усиленной охраной в Мраково, а башкирских полков не принимать, требуя сдачи в плен, сложить оружие, отправив таковое вперед, в случае же нежелания сдать оружие и сдаться в плен, открыть по ним огонь.

19 февраля меня в Мраково, где я переговорил по прямому проводу с нач-ком Пензенской дивизии Воробьевым, с Уфой и с председателем центральной мусульманской военной коллегии при РВСР Султангалиевым, с председателем Башкделегации Кулаевым, командарм I Гая и с членом Совета Обороны Р. Смирновым. Воробьев повторил то же, что написали 16 и 15 февраля Зеленков и Сидоров, он указал на недопустимость нац. формирований и оставления частей при оружии. Председ. Всерос. Мус. Воен. коллегии при РВСР Султангалиев, член Совета Обороны Р. Смирнов и наших делегаций – Кулаев сообщили от имени центра о недопустимости разоружения частей Башкирского корпуса и необходимости моей дальнейшей работы в качестве командующего, сохранения и пополнения частей для наступления на Дутова-Колчака (телеграмма из Штаба V армии от 21 февраля 1919 г.). Командарм I Гая сообщил, что «им о разоружении никаких распоряжений не сделано, что желающие солдаты-башкиры должны записываться в существующие красноармейские полки, а не желающие – разойтись по домам». В Мракове меня держали под охраной. Зеленков здесь мне неоднократно заявлял, что все наши попытки ссылаться на договор с V армией бесплодны, так как Россия должна быть единой, без всяких автономий, если бы центр приказал оставить башкирские части, он все равно этого не исполнит. Из Мраково меня отправили в Оренбург, где т. Калнин (политком I) повторял то же, что т. Воробьев и, несмотря на сообщения т. Султангалиева от имени центра о том, что я должен оставаться на посту, т. Калнин 1 марта вручил мне документ (№ 0756), что я – б. командующий, и запретил мне сноситься с моими б. подчиненными. Было приказано первым разоружить 1-й стр. полк и в случае отказа открыть по нему огонь. Два батальона не согласились и перешли к белым. Первый кавалерийский полк категорически отказался сдать оружие и остался на фронте. Пошло бессистемное разоружение, хищение имущества полков, дивизии, корпуса, войскового управления. Уже после разоружения было объявлено в официальной газете Пензенской дивизии № 2, от 2/III, что Башкирские полки сдались в плен. Пошло систематическое оскорбление башкирских солдат. От Кананикольска до Стерлитамака они в каждом русском переселенческом селении, как пленные, подвергались побоям, раздевались. Я сам был свителем случаев, как (4 марта) некоторые солдаты IV стрелкового полка и командир роты Правительства после разоружения прошли 30 верст от хутора Побоища до Увары без шапок и обуви, обернутые в одеяла. На проходящих солдат крестьяне бросали лошадиный кал. Все это делалось с ведома командира Пензенской дивизии.

5-го марта я предложил последнему объявить красноармейским частям текст договора Башкирделегации с РВС Восточного фронта с пояснением, что башкиры-солдаты не являются пленными, что оскорблениями Красная армия только наживает себе врагов в лице башкирского народа и корпуса, но они отказались подписать и объявить такой приказ.

Мои предложения т. Гаю и Калнину от 1 марта о прекращении безобразий оставались без результата. Присланный из Стерлитамака в Мраково для приема имущества Штаба башкирских войск офицер заявил начальнику Башкирского Войскового Управления, в присутствии других, что то, что терпят Башкиры, это только начало того, что они в дальнейшем должны будут вынести. 3 марта дорогой из Темясово в Кананикольск арестовано 7 солдат 5-го полка и 2 расстреляно за нежелание после сдачи оружия снять с себя шинели и сапоги.

В то же время продолжались грабежи, аресты и расстрелы мирного башкирского населения; д. Кашкарова целиком ограблена, д. М. Рахимово тоже; убито 2 чел., д. Баранаул и Кашкат сожжены и убито 11 человек (1-й интернациональный полк). Эти сведения только мои, кои я собрал во время поездки из Оренбурга в Темясово 1-7 марта, и слишком отрывочны.

7/III из Кананикольска послал командарму I телеграмму (№ 385) с указанием на необходимость принятия самых срочных мер, кроме того, по прибытии в Оренбург мы, с другими членами Ревкома и начштаба т. Алкиным, сделали по этому поводу доклад Оренбургскому Исполкому и т. Гаю. Исполком обратил на наш доклад внимание очень поздно, мы просили выпустить воззвание крестьянам и Красной армии; однако Исполком счел возможным его выпустить через месяц, в начале апреля («Коммунар») т. Гай в тот же момент послал начдивам: Пензенской, 24 стрелковой и комбригу I Пензенской телеграммы (№ 0839 и 0855) с требованием прекратить безобразия и насилия.

В это время на фронте продолжал оставаться 1-й кавалерийский Башкирский полк, который, ниоткуда не получая довольствия, держал фронт против казаков в 50-60 верстах. При таком ненормальном отношении Красной армии к башкирам и разоруженным частям, пребывание полка на фронте мы считали рискованным, и члены Башревкома А. Адигамов, Ф. Тухватуллин 2 марта подали РВС I армии докладную записку с просьбой стянуть все части без исключения в тыл впредь до урегулирования отношений, что при непринятии всего этого во внимание, у нас нет уверенности, что башкиры-солдаты будут стойко сражаться и держать фронт, и что они негарантированы от всевозможных недоразумений на фронте, которые лягут темным пятном на Башкирское войско и народ.

Мы с начштаба уехали в Москву 14/III; предложение т. Тухватулина и Адигамова не было принято, 1-й кавалерийский полк и после этого оставался на фронте, кроме того, был послан и 2-й кавалерийский полк.

Распоряжения т. Гая о прекращении бесчинств совершенно не имели результатов; по-видимому, их никто не наказывал, безобразия продолжались с прежней силой и даже усилились. Оренбургский Исполком для управления центррайонами Башкирии создавал, независимо от Башкирского Ревкома, «чисто русские» Ревкомы в Преображенске и Баймаке, кои соглашение между Башкирским правительством и Советской властью считали необязательным для себя и не признавали его.

Так называемый Преображенский ревком имел при себе какой-то особый «Преображенский отряд». 12/III члены этого Ревкома докладывали Оренбургскому Исполкому, что около Преображенска бродят какие-то башкирские белогвардейские шайки и дли уничтожения таковых требуется 1¹/₂, миллиона рублей денег. Исполком решил эти деньги отпустить («Коммунар»). Сообщение это создало впечатление, тем более накануне этого сообщения в газете «Коммунар» была на это подготовлена почва одной статьей, посвященной Башкирии, где говорилось даже о необходимости ареста членов Башкирского Ревкома. Начштаб Башвойск т. Алкин написал в редакцию «Коммунар» письмо с опровержением этого сообщения, но письмо это не было напечатано, «Башкирские белогвардейские шайки уничтожались».

Дело в том, что 7 марта в д. Сабировой Преображенским отрядом были арестованы председатель Усерганского кантона Каримов, военный комиссар кантона Ахмеров со всеми служащими кантона и 40 солдатами. Каримов и Ахмеров были освобождены, а все солдаты расстреляны, хотя Ахмероа на проезд с подчиненными ему солдатами имел документ, помимо Башревкома также и от к-ра Смоленского полка, с перечислением всего имеющегося оружия и имущества. В то же время было арестовано 54 милиционера Усерганского кантона в Преображенском заводе, из коих 47 расстреляно потом 1-м Интернациональным полком... В середине марта расстрелян один из видных башкирских деятелей А. Атнагулов и его сын X. Атнагулов... Много было случаев изнасилования женщин, и в этой области произошло одно из самых гнусных событий за это время: одна из виднейших башкирских женщин – учительница д. Баевой (Тюмбетовой), Бурзен-Кипчикской волости – Зугра Жданова в конце марта была изнасилована на глазах населения 22 красноармейцами в один день и затем была передана как пленница вора-хулигана Авдухалика, записавшегося в 1-й Восточный кав. полк, который держал ее под арестом и давал на оскорбления своим товарищам.

Еще более скорбная для башкир картина: расстрел двух молодых башкирских деятелей Шахзаде Бибачева и Абдулхай Иркабаева. Первый из них выдающийся поэт, автор любимых для башкир произведений, воспевавший в своих последних песнях момент перехода башкирских войск на сторону Советов, многие из его песен знают наизусть все башкирские солдаты и молодежь. Второй (Иркабаев) – молодой башкирский поэт – философ, описывал в своих произведениях красоту Урала и башкирскую бедноту. Оба были расстреляны Смоленским полком. Самолюбивый башкирский народ и солдаты не могли, конечно, всего этого переносить, и 1-й кав. полк и эскадрон 2-го кав. полка перешли обратно к белым. Командир этого кав. полка солдат унтер-офицер Муса Муртазин, мой ближний друг, в 1918 году работал в Москве в Татаро-Башкирском комиссариате, в начале 1918 года попытался в Верхнеуральском уезде формировать Башкирский красный батальон, на 3 областном Башкирском съезде считался одним из самых левых – он себя считал убежденным большевиком – и будучи комиссаром по Верхнеуральскому уезду, арестовывал многих за контрреволюцию, тем нажил себе врагов и при Дутове был преследуем. Когда Учредилка провалилась, он был явным сторонником перехода на сторону Советов и своих солдат на это подготовлял. Муртазин решил во что бы то ни стало взять Верхне-Уральск, занял д. Абзалилову, но потом, перебрасывая своих солдат на другие места против казаков, он защиту Абзалиловой поручил 1-му Смоленскому полку, последний каждый раз не выдерживал натиска казаков и оставил деревню. Муртазин несколько раз занимал ее и несколько раз поручал защиту ее Смоленскому полку; но после последнего оставления полком деревни, Муртазин, заняв ее опять, угрожал смоленцам открыть по ним огонь в случае их отступления. Так и случилось. По открытии огня смоленцы думали, что 1-й кав. полк перешел к белым. Как передают очевидцы полка, Муртазии, еще несколько дней оставаясь никому неподчиненным, держал фронт в обе стороны: против смоленцев и против казаков. Солдаты 1-го полка несколько раз пытались открыть смоленцам истину, но ничего не вышло: прибывшие из этого полка 35 солдат были в Кананикольске расстреляны. Через несколько дней после этого 1-й кав. полк видели в д. Ново-Усмановой, присоединившимся к казакам или нет – неизвестно. Это трагическое недоразумение, вызванное прежде всего крайне недоверчивым и враждебным отношением к башкирам сформированного из местных русских крестьян-переселенцев Смоленского полка, еще больше осложняло положение, в силу чего один эскадрон 2-го кав. полка тоже перешел к белым.

Отношение командира и комиссара Пензенской дивизии т. Зеленкова и Сидорова к Башревкому было крайне враждебно... Переход 1-го кав. полка к белым положил начало тем кошмарным событиям на местах, которыми сопровождался отход частей I армии в южную Башкирию.

К тому моменту части Башкорпуса успели окончательно разоружиться. В момент перехода в состав Башкорпуса входят следующие части: 1-й стр. полк – 800 солдат, 2-й стр. полк – 715 солдат, 4-й стр. полк – 650 солдат, 5-й стр. полк – 720 солдат, 6-й стр. полк – 650 солдат, 1-й кав. полк – 540 солдат, 2-й кав полк – 1.110 солдат, зап. стр. полк – 570 солдат. Комендантские караульные, конвойные, этапные, обозные команды и команды связи, саперные команды, особая комендантская рота при правительстве, Караван-Сарайская команда – 285 человек, особый Усерганский конный батальон – 210 человек, всего 6.556 человек. Ушедшие вскоре после перехода, не желая сдавать оружия, батальон 1-го стр. полка насчитывал не более 200 чел., в составе 1-го кав. полка – около 450 чел. и в 2-х эскадронах 2-го кав. полка – около 400 чел.; во всяком случае на сторону белых не перешло более 1.500 чел. В настоящее время в Башкирских частях 2.286 солдат, из них только 1.300 бывшего Башкорпуса, остальные или вновь поступившие или перешедшие в состав штаба особой бригады, переданной I армией. Все остальные около 3.700 человек, согласно приказа («нежелающих распустить по домам»), разошлись по домам. Имущество полков, штабов расхищено. Жалкие остатки Башкирского корпуса теперь должны лечь в основу наших формирований. Чтоб убедить наших солдат в справедливости Советской власти, нужно прежде всего подвергнуть наказанию Воробьева, Зеленкова и Сидорова, нач-ка хозчасти Смоленского полка Андроцкого, расстрелять из среды Красной армии некоторых зачинщиков грабежей...

Штаб 1 армии находился, конечно, до некоторой степени под влиянием Оренбургского Губисполкома, который имеет уже с прошлого 1918 года определенные убеждения по отношению башкир. Влияния Исполкома на политкома I армии т. Калнина – не было. Командарм 1 т. Гай, человек в трезвом и доброжелательном отношении к нам, мы нисколько не сомневаемся, однако, причины безрезультатности якобы двукратно принятых штабом I армии мер для нас всех ясны. В то время, как т. Гай посылал начдивам Пензенской и 24-й дивизии телеграммы, что башкиры не являются пленными, тот же штаб I армии печатал в своем официальном органе «Набат Революции» (от 6 марта), что Башкирский корпус, не выдерживая натиска Смоленского полка, сдался последнему в плен, во главе с командующим Башвойсками Валидовым. В тот момент, когда в Башкирии отступающие части I армии совершили невероятные зверства и когда т. Гай по просьбе Башревкома посылал 20-й и 24-й дивизиям вторичную телеграмму (0170), мы читаем в официальной газете Советского правительства «Известия ВЦИКС» № 70 (622) от 1 апреля следующее донесение того же штаба: N (Смоленский) стр. полк, продвигаясь по Башкирской территории между гор, скал, ущелий, встречал упорное сопротивление врага... несмотря ни на какие препятствия, красноармейцы полка сметали предстоящего врага и обращали его в бегство. Башкирские группы белых 16 февраля не выдержали и целиком сдались N стр. полку со всеми солдатами, офицерами и командующим войсками Валидовым, со всем оружием, коего насчитывается до 8.000 шт. винтовок, 40 пулеметов, и др. имуществом».

1 апреля армия была до невероятности ослеплена успехами в Южном Урале. Когда я в штабе бригады Пензенской дивизии и в штабе I армии заявлял, что положение Колчака улучшается, что нужно использовать услуги Башкирского корпуса по возможности шире, пополняя и доводя его до полного корпуса, что нужно использовать горных и Верхнеуральских башкир, то я получил ответ, что Колчаку пришел конец и что Советская армия не особенно нуждается в услугах башкир, что башкиры дезорганизованы, небоеспособны, что они перешли вынужденно, так же перейдет и вся Колчаковская армия.

Однако, некоторые из командного состава I армии, несмотря на указания свыше, относились к башкирам хорошо и оценивали положение более трезво. Политком Смоленского полка т. Гапонов, командир 1-го Восточного и командир Троицкого полков, представитель Уфимской организации партии коммунистов т. Карман – эти товарищи в сердцах наших солдат оставили самое теплое впечатление, и когда мы теперь говорим солдатам, всегда указываем на них...

И теперь мы думаем, что при вторичном завоевании Башкирии, чтоб устранить выступления самолюбивых башкир, нужно во главе идущих по Башкирии частей Красной армии назначать людей, не имеющих предубеждения против башкир, и ни в коем случае в момент наступления не записывать добровольцев из местных переселенцев – действительных врагов башкирского народа, так безвыходно запутавших и Оренбургский Губисполком и I армию.

Архив Красной армии, дело № 200- 045.

Приложение 9

Выписка из приказа по 1-ой Пензенской дивизии от 17 марта 1919 г. за № 55.

§2. Всех солдат штабов 1-й и 2-й башдивизии перевожу для пользы службы в 3 стр. сов. полк во вверенную мне дивизию.

Справка: Рапорт коменданта штаба 1-й баш. дивизии за №№ 1100, 693 и рапорт начальника штаба 2-й Башкирской дивизии за № 53.

§3. 1-й пехотн. Башкирский полк в полном составе и имуществом полка назначаю на укомплектование 3 Сов. полка. Справка: Рапорт к-ра 1-го баш. Рев. полка.

§5. Всех стрелков 2-го Кав. стрелкового полка баш., оставшихся за штатом по сформировании дивизиона, приказываю отправить с надлежащими документами в распоряжение к-ра 3-го Сов. полка. Об исполнении донести.

Справка: Сношение к-ра 3-го Сов. полка за № 138.

Известия Баш. Обл. Ком. РКП(б), № 1-2/IV 1922 года.

Приложение 10

Командующему Туркфронта тов. Фрунзе. 23 августа 1919 года.

Приехал в Петровское наш представитель Имаков из штаба бригады белой Башкирской (Муртазина) с письмом на мое имя.

У Муртазина – кавалерийский и стрелковый полки, численностью 3.000 человек. Муртазин переводит в свою бригаду всех башкир из русских полков. Условия Муртазина:

1) не разоружать, не оскорблять, не расстреливать воинов-башкир и командный состав оставить на месте;

2) во время перехода выставить два-три башкирских советских полка, с представителями от Башвоенкома и от вашего Советского командования, а то башкиры русским красным частям не доверяют, боятся, что над ними будут издеваться и расстреливать их, как было в марте месяце;

3) после перехода полки, если не направят против Колчака, размещать их не в заводах и не в переселенческих селениях, а в Верхнеуральске и Стерлитамаке. Если эти условия не будут приняты, Муртазин со своими полками уходит в глубь Киргизской степи. Прошу тов. Фрунзе направить два наших полка против Муртазина; эти полки могли бы действовать временно в составе 20 дивизии. Муртазин, полагаю, согласился бы сдать полки и оружие, и если не он, то его солдаты согласятся.

Два наших полка будут 24/VIII в Стерлитамаке и 29/VIII могли бы стать против Муртазина. Я с собой возьму эскадрон кавалерии и полуроту пехоты и, не дожидаясь прибытия двух полков, постараюсь добиться перехода Муртазина, но он может не положиться на такой малочисленный отряд в смысле ограждения его частей от русских красных частей.

Убедительно прошу разрешить полкам выступить, чтобы дело не было проиграно. Политком 20 дивизии Измайлов и Имаков едут со мной и т. Бройда. Буду ждать в штабе 3 бригады 20 дивизии, который теперь в Муносиповой.

22/VIII 1919 года. Военком Башкирии Валидов.

Архив Красной армии, дело № 82-166.

Приложение 11

Передаю содержание мандата, выданного заместителем военного комиссариата по военным делам председ. РВСР тов. Склянским на имя тов. Валидова. Мандат № 858. Дан сей тов. Ахмеду Заки Валидову в том, что постановлением РВСР он назначен комиссаром Башкирии и на него совместно с 2 политическими комиссарами возложено формирование башкирских частей с/приказу РВСР сего года за № 615 (секр.). Предлагается всем лицам и учреждениям оказывать тов. Валидову всяческое содействие. Заместитель при РВСР Склянский.

На подлинном – печать Нар. комиссара по военным делам РСФСР, 7/IV 1919 года.

Правильность и действительность мандата № 858, выданного зам. председателя РВСР Склянским на имя тов. Валидова, и необходимость передачи такового по аппарату в Оренбург I армии, удостоверяю. За военного комиссара ЦУП-ВОСО при РВСР Попович. № (103).

Передал член Башкирской делегации Бикбаев.

Архив Красной армии, дело №65-603.

СПИСОК

отличившихся бойцов башкирских частей

в Гражданской войне

* За неимением полных сведений, здесь не могут быть указаны все фамилии героев гражданских фронтов

ФОТОПРИЛОЖЕНИЕ

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: