в покое его сердце и тихо ушла, уступая место новому, более сильному, необузданному чувству. Сhapter 8 1 страница

Сhapter 1

Сопротивляться этому пищащему монстру больше не было сил, и поэтому с выразительным: «Гребаное утро!» Джерард тяжело поднялся с кровати и выключил надоедливый будильник. С великим трудом он проковылял в ванную комнату и, даже не посмотревшись в зеркало, тяжело пыхтя, залез под теплые струи воды.

Все движения Джерарду давались с таким трудом не потому, что он еще не совсем отошел ото сна, а потому что он носил в себе 98 килограмм. Именно поэтому он не смотрел в зеркало: увидеть обнаженного себя было настоящей пыткой. В душе он с отвращением прикасался к себе и всегда старался скорее выбраться из этой адской комнаты. Кровать под ним прогибалась, кресла жалобно скрипели, стоило Джерарду сесть на них. Он не любил себя обнаженным, он не любил себя в одежде. Швы предательски расходились, джинсы протирались буквально за пару недель. Чаще всего одежду приходилось шить на заказ, потому что в магазинах просто не было размеров, подходящих Джерарду.

Он ненавидел весь этот кошмар, он ненавидел себя. Ненавидел себя за то, что превратил свою жизнь в подобие жалкого существования; за то, что погряз в этом дерьме и не может из него выбраться. Он бы с радостью, но у него была зависимость. Джерард ненавидел себя за то, что был зависим от еды.

Кое-как натянув джинсы и кофту, он заметил, что пуговицы с трудом сходятся. Значит, он опять поправился.

Злость на себя вскипела в нем с новой силой, и он быстро побежал вниз, отчего половица протяжно заскрипела. Ворвавшись на кухню, он с силой распахнул холодильник в поисках чего-нибудь съестного. Его взгляд упал на вчерашний лимонный пирог, и Джерард без раздумий схватился за него, как за спасательный круг. Он ненавидел себя за то, что все проблемы он просто заедал. Даже проблему лишнего веса он решал едой!

Когда на подносе от лимонного пирога не осталось ничего, кроме крошек, Джерард вернулся в комнату, чтобы взять портфель, и затем отправился в школу.

«Школа – ваш второй дом. Она должна ассоциироваться у вас с самыми лучшими воспоминаниями». Джерард же навсегда запомнит школу как место, где его окунали головой в бачок унитаза, где над ним ежедневно смеялись, где вместо того, чтобы поцеловать свою первую любовь, он смотрел, как об нее трется качок из футбольной команды с телом Аполлона.

По-осеннему прохладный ветер трепал верхушки деревьев и волосы Джерарда, лужи как маленькие солнечные зайчики расползлись по всей дороге, а тучи надежно забаррикадировали солнце. Джерард старался не обращать внимания на холод, потому что знал, что куртка на нем все равно не застегнется.

Только войдя в здание школы, он тут же получил хороший пинок под зад, и под дикое ржание всего коридора полетел прямо в сторону шкафчиков. Миниатюрная блондинка из группы поддержки взвизгнула, когда Джерард всем своим телом впечатался в стальные дверцы шкафов, от чего те пронзительно зазвенели, вызвав тем самым новый приступ хохота у всех собравшихся.

Джерард с шумом упал на пол. Прозвенел звонок, оповещая всех, что пора расползаться по своим кабинетам, но никто не двинулся с места. Все смотрели на невероятно толстого парня, который под гул криков и свистки старался подняться на ноги, но его вес слишком ему мешал. Он, как черепашка, опрокинулся на спину и елозил по полу в попытках перевернуться на живот. Когда ему все-таки это удалось, он встал на четвереньки и уперся руками в стену, и начал медленно подниматься. В этот же момент чей-то тяжелый ботинок ударил его прямо в бок, отчего Джерард снова рухнул на пол и беспомощно забарахтался, как подыхающий окунь в рыбацкой сети.

Ликующую толпу разогнал директор школы, появившийся из своего кабинета с кипой бумаг и чашкой кофе в руках. Этот маленького роста мужичок пятидесяти пяти лет был в принципе не плохим человеком и часто выручал Джерарда. Нет, он никогда не говорил напрямую: «Эй, Джерард, дружище, приходи ко мне поплакаться каждый раз, когда куча моральных уродов снова вздумает поиздеваться над тобой». Нет. Но выйти вовремя из своего кабинета и велеть всем разойтись по классам он вполне мог. Вот и в этот раз хватило одного грозного взгляда из-под круглых очков, и все покорно побрели на свои уроки.

Он подошел к Джерарду, который все еще беспомощно валялся на полу и помог ему подняться. Этот старичок обладал еще одним замечательным качеством: он никогда не лез в душу. Поэтому пожелав Джерарду хорошего дня, он скрылся за дверью своего офиса, не доставая его расспросами и не пытаясь утешить. За это Джерард был ему безгранично благодарен.

Идти на первый урок желания не было никакого. Джерарду срочно нужно было в туалет.

Дойдя до него, он залез в слишком узкую для него кабинку и дал волю слезам. Джерард Артур Уэй – самое слабохарактерное существо на всем свете. Он рыдал так, что дрожали стенки кабинки. Ногти больно впились в кожу, за которой скрывался не один слой жира. Хотелось распороть кожу и выпотрошить себя, чтобы в теле не осталось ни капли лишнего веса. Джерард ненавидел себя с каждой минутой все больше и больше. Мысль о еде снова закралась ему в голову. Снова ему плохо, и снова он хочет заесть стресс. И он сделает это. Придет сегодня домой и в один присест съест целую гору булочек, которую с трудом бы осилили трое взрослых людей.

Сhapter 2

После трех часов безудержных рыданий и самобичевания Джерард решил, что все-таки пора выбираться из этого сортирного заточения. Четвертым уроком была физика, а ее Джерард любил. Потому что учителем физики была маленькая зрелая женщина с морщинистыми руками и тугим пучком черных, как смоль, волос на голове. К тому же она была их классной руководительницей. Поэтому на уроках физики Джерард всегда с чистой совестью пропускал все мимо ушей, сидя за последней партой и рисуя в своем любимом альбоме. Он, конечно, делал так и на всех остальных уроках тоже, но на физике он делал это именно с чистой совестью, потому что знал, что учительница все равно нарисует ему три. А больше ему и не надо.

Войдя в класс уже после звонка, он, изо всех сил игнорируя насмешливые взгляды одноклассников, прошел к своему законному месту: задней парте у самого окна. По дороге он задел бедрами чью-то парту, и класс разразился хохотом, а подступающие слезы обожгли глаза.

-Тише, ребята, тише! – прохрипела женщина за учительским столом.

Все-таки добравшись до парты, он достал плеер и альбом и принялся распутывать наушники. Он искренне удивлялся, как, когда и зачем эти маленькие проводки переплетаются между собой в непонятные хреновораспутываемые узлы. Он вообще часто думал о подобных вещах. За огромным слоем жира на самом деле скрывался творческий человек, с прекрасной фантазией и богатым воображением. И невероятно красивым голосом. Но в нашем мире мало кого волнует твоя прекрасная натура, если размер твой одежды больше М.

Пока Джерард мучился с наушниками, в класс постучали. Он поднял глаза на вошедшего и увидел парня примерно своего возраста в бесформенной толстовке и джинсах, свисающих на заднице. В его губе торчало блестящее колечко, а пальцы покрывали какие-то странные надписи. Парень стоял, переминаясь с ноги на ногу, пока весь класс с интересом рассматривал его.

-Вы у нас кто будете? – первым подала голос учительница.
-Я новенький. Фрэнк Айеро. – запинаясь, промямлил парень.
-Новенький? Поэтому явились к четвертому уроку?
-Ну..я очень хотел спать.
Класс дружно заржал, а учительница поднялась со своего места, выпрямляя спину. Она всегда так делала, когда хотела казаться более статной и заставить уважать себя.
-Да, Франклин. Я читала ваша дело. Ох, трудно с вами будет.
-Это уж точно! – восторженно заявил парень. – Я, вообще-то, тот еще засранец.
«Такой же, как и все», - подумал Джерард.
«Охренеть, с ним будет весело», - подумали все остальные.
И они оказались правы.

Сhapter 3

Уже через три дня Фрэнк был знаком со всеми сливками общества в школе, и выяснилось, что он ничем от них не отличается. Он точно так же отбирал у ботаников их домашние работы и разбивал им очки, курил прямо за школой и заглядывал чирлидершам под юбки. В общем, влился в компанию.

И, конечно, его познакомили с самым главным развлекательным аттракционом. Это было на четвертый день его пребывания в новой школе. Уроки уже закончились, и он стоял с парнями из футбольной команды недалеко от школы под большим старым дубом. Они курили и рассказывали пошлые анекдоты, а в это время мимо них проходил Джерард, который был слишком увлечен музыкой, играющей в наушниках, чтобы заметить эту стаю шакалов.

-Ого, вот это объемы! – проговорил Фрэнк, внимательно рассматривая Джерарда.
-Ну, это лишь его малая доля. Ходят загадочные слухи о его северной части, которую никто не видел, – парень по имени Бен громко заржал, и все последовали его примеру. Все, кроме Фрэнка.

Он все так же с любопытством разглядывал Джерарда, который не имел сил оторвать взгляд от земли.
-Парни, а как вы с ним развлекаетесь? – спросил Фрэнк, и его лицо озарила загадочная улыбка.
-Ну, - на этот раз подал голос капитан команды Джек, – нам нравится смотреть, как он барахтается на полу.
Джерард покраснел от стыда, вспоминая все те унижения, которые терпел год за годом. Он понимал, что нужно что-то сделать, но сейчас он стоял, как вкопанный, и молча терпел.
-Нууу, мы ведь можем придумать кое-что поинтереснее, - заговорщическим тоном проговорил Фрэнк и обошел Джерарда, вставая у него за спиной. Остальные поступили так же. Теперь Джерард был окружен.

-У тебя есть идеи, Фрэнки? – обнажая ряд ровных зубов в хищном оскале, проговорил Бен.
-Да, – у Фрэнка в глазах заплясали недобрые огоньки. – Давайте попросим нашего друга раздеться!
-Стриптиз! – радостно завопила шайка, а Джерарду в этот момент захотелось умереть.
Раздеться? При ком-то? Прямо здесь, на улице? Его колени предательски задрожали.
-Парни, пожалуйста, не надо, - не своим голосом промямлил Джерард.
-Ну, давай крошка Джи, покажи нам себя, не стесняйся! – Фрэнк сладко улыбнулся. – Мы ждем, малыш.
Джерард не двигался с места. Даже если бы он захотел, он не смог бы сейчас пошевелить рукой или ногой. В конце концов, парням надоело это, и Крис, крепкий блондин, кажется, нападающий, грубо проговорил:
-Или ты раздеваешься, или мы живого места на тебе не оставим.
Джерард был еще тем слабаком. Он боялся физической боли до ужаса, и готов был стерпеть все, только чтобы его не трогали. Он обреченно бросил на землю портфель и начал стаскивать с себя куртку.
Публика восторженно завопила.
-Давай, детка!
Первая слеза беззвучно упала на землю, усеянную опавшими листьями.
-Ребята.. – жалобно прошептал Джерард.
-Мы ждем, - быстро отрезал Фрэнк.
Дрожащими руками Джерард потянул за край футболки. Слезы уже градом катились из его глаз, холодный ветер обдувал обнаженную кожу.
-Пожалуйста, - уже умолял Джерард.
Фрэнку это, кажется, надоело, и он быстро приблизился к парню и рывком стянул с него футболку. Джерард резкой пошатнулся от неожиданности, и многочисленные складки задрожали на его теле.
-Фу, вы посмотрите на это! – кто-то скривил недовольное лицо.
-Эй, детка, поработай на камеру! – Джерард резко обернулся на голос и увидел Фрэнка, который делал уже не первый снимок на непонятно откуда взявшийся фотоаппарат.
Джерард рыдал в голос, задыхаясь под тяжестью собственного веса и унижения. Он потерялся от громкого шума, дикого безудержного смеха и вспышки фотокамеры. Вертясь на месте, пытаясь укрыться от Фрэнка с камерой, он запнулся о камень, мирно лежащий прямо под его ногами, и с диким грохотом полетел в большую лужу.
-Вот теперь он точно на свинью похож! – парни громко хохотали, держась за животы. Прохожие смотрели с презрением на отвратительную картину, разворачивающуюся прямо у них перед глазами. Невероятных размеров полуголый парень громко и надрывисто рыдал в луже, перепачканный грязью и позором. Никто не хотел помочь ему.

Фрэнк сделал последний снимок и, решив, что на сегодня хватит, подошел к Джерарду и сел перед ним на корточки.
-Слушай, ты до ужаса забавный! – он достал сигарету и закурил. – Нам надо развлекаться так чаще, не думаешь?
Джерард отчаянно всхлипнул.
-Всегда ненавидел таких людей, как ты, – он впервые говорил серьезно. – Слабые. Зачем вы вообще на свет появляетесь? – он театрально вздохнул и затушил сигарету о плечо Джерарда. Тот взвыл от боли.
Фрэнк быстро поднялся, и вся компания, все так же заливисто смеясь, пошла в сторону парка, наконец оставляя Джерарда одного.
А он лежал на спине под открытым осенним небом, погрязший в позоре и унижении, слабый, толстый и обреченный.

Сhapter 4

-Ничего не хочу слышать, собирайся.

Джерарду ничего не оставалось, как подчиниться матери и подняться с кровати. Он попытался притвориться больным, чтобы не ходить сегодня в школу, но все его попытки обмануть самую проницательную в мире женщину с треском провалились.

Джерард совершенно точно знал, что его сегодня ждет. Он был уверен: Фрэнк уже всем показал фотографии. Фотографии, где полуголое бесформенное чудовище, испачканное грязью и собственными слезами, валяется прямо на улице и барахтается в луже, как свинья.

«Вот теперь он точно на свинью похож!» - эхом отдалось в голове Джерарда.

Новый приступ злости поглотил его с головой. Он сорвался с кровати, от чего у той чуть не хрустнули ножки, и быстро побежал вниз. На кухне уже сидела мама с утренним кофе и газетой.

-Встал? Ну и умничка, - ласково проговорила женщина. – Что тебе сделать на завтрак?

Джерард даже не обратил внимания на мать. Он достал из холодильника масло и черничное варенье и дрожащими руками начал намазывать их на хлеб. Он отправлял в рот кусок за куском, громко чавкая; изо рта вываливались недожеванные куски хлеба, варенье лилось на пол, пижаму покрывали масляные пятна.

«Вот теперь он точно на свинью похож!» - снова напомнил о себе голос в голове.

Мать беспокойно следила за сыном. Она хотела подойти и что-нибудь сказать, остановить своего ребенка и не дать ему умереть от обжорства. Но она лишь сидела за столом и продолжала смотреть на то, что творится с Джерардом.
-Джерард, милый, послушай… - Донна пыталась говорить как можно спокойнее.
-Не говори мне ничего! – взревел Джерард.
Схватив остатки хлеба и варенья, он понесся обратно в свою комнату, задевая по дороге мебель. Добравшись до своего убежища, он бросил все свои припасы на кровать и подлетел к зеркалу. Испачканная в масле футболка задралась выше пупка, обнажая отвратительную плоть. Между складок на животе забилось варенье, в уголках рта скопились крошки хлеба. По подбородку стекала слюна.

И он опять заплакал. Он снова рыдал, как вчера, как позавчера, как рыдал всю свою жизнь.
Когда он последний раз видел свои ноги? Лет пять назад. Он опустил взгляд, но, как и ожидалось, огромных размеров живот не позволил разглядеть свои ступни.

Ему было больно. Больно до такой степени, что не хотелось жить. И ему казалось, что больнее быть не может. Он бы так не думал, если бы знал, что сейчас испытывает его мать, стоя под дверью его комнаты и слушая бешеные рыдания своего ребенка.

***

Ноги предательски дрожали, отказываясь реагировать на какие либо команды мозга. Джерард стоял перед дверями школы и боролся с отчаянным желанием сбежать. Он знал, что его там ждет.

Как только он переступил порог учебного заведения, его взгляд сразу упал на стены, усеянные фотографиями его вчерашнего позора. Нет, этого он не ожидал. Он думал, что Фрэнк просто покажет их всем ребятам в школе или же просто разошлет по сети. Но парень превзошел себя.

Не замечая никого вокруг, Джерард на дрожащих ногах подошел к одной из фотографий. Он долго рассматривал ее, не в силах поверить, что это безобразное чудовище, захлебывающееся слезами и обидой, он сам. Нет, этого не может быть. Не бывает настолько толстых, настолько жалких, настолько отвратительных существ. Не может быть, чтобы земля выдерживала такой груз.

Джерард обернулся, на глазах застыли слезы. Так над ним еще не смеялись никогда. Все без исключения смотрели на него и заливисто хохотали. Публика кричала и свистела, требовала нового шоу, терялась в овациях и аплодисментах. Стройненькие черлидерши и подтянутые игроки футбольной команды смотрели на него с презрением и отвращением. Даже самые последние ботаники поправляли свои огромного размера очки и хихикали вместе со всеми.

Один единственный человек стоял, прислонившись к стене, и не принимал участия во всеобщем празднике. Даже сквозь пелену безудержных слез Джерард заметил Фрэнка, который сложил руки на груди и внимательно наблюдал за ним.

И новое чувство поглотило Джерарда с головой. Никогда раньше он не испытывал такого мощного потока ненависти к живому существу, даже к самому себе. Неприязнь и ярость кипели в его крови и по венам добегали до самого сердца, которое бешено колотилось, грозясь сломать ребра. Впервые Джерард задыхался не от рыданий или собственного веса, а от безумной, всепоглощающей ненависти к этому гребаному засранцу, который всего за четыре дня пребывания в новой школе унизил Джерарда так, как никто не смог за десять лет.

Джерард яростно сжал кулаки, когда увидел, что сквозь шумную толпу к нему пробирается Фрэнк.
-Хэй, детка, привет! – Фрэнк широко улыбался. – Как ты? Слушай, ты же не против, что я показал всем фотографии? По-моему, из тебя получилась замечательная модель! – он похлопал Джерарда по плечу и заговорил, на этот раз обращаясь ко всем ученикам, - Как вам понравилась наша крошка Джи?
Все согласно загалдели с новой силой.

Фрэнк снова повернулся к Джерарду, который дрожал от ярости. Впервые в жизни он захотел проявить свой характер и дать отпор своему обидчику. Но он только стоял и смотрел сквозь слезы на человека, который так мастерски и так виртуозно ломал сейчас его жизнь.

Фрэнк убрал руку с плеча Джерарда и потянулся к своему портфелю. Все затаили дыхание. Каждый из учеников этой школы за последние четыре дня понял, что Фрэнк Айеро – самое беспощадное существо в мире. Поэтому пока Фрэнк копался в портфеле, все ученики с мыслями: «Сейчас что-то будет» с нетерпением ждали новой выходки от этого монстра.

И Фрэнк достал из портфеля…бутерброд. Самый обычный бутерброд: котлета, политая майонезом и кетчупом, и окруженная с двух сторон сыром, была зажата между двух булок с кунжутом. Все с недоумение смотрели на Фрэнка, и только Джерард понял, в чем дело.

-Хочешь? – тихо проговорил Фрэнк и лукаво улыбнулся, протягивая сэндвич Джерарду.

Гримаса боли исказила лицо Джерарда. Он хотел. Он уже забыл о своей ненависти, а гнев уступил место безудержному желанию. Весь мир сузился до этого маленького бутерброда, который пускал по телу Джерарда толпы мурашек и заставлял наполняться рот слюной.

-Я так и знал. – Фрэнк глубоко вздохнул, а Джерард уже второй раз увидел серьезного Айеро. В его голосе не было насмешки, но было несравнимое ни с чем презрение. – Так и знал, что ты зависим от еды. Слабак.

Собравшиеся кидали друг на друга полные непонимания взгляды, и, тихонько перешептываясь, ждали, что же произойдет дальше. А Фрэнк все так же тихо говорил почти на ухо Джерарду:
-Ты же хочешь. Возьми.

Джерард сопротивлялся самому себе изо всех сил. Поддаться сейчас соблазну значит подарить Фрэнку безграничную власть над телом и духом Джерарда. Бутерброд в руках Фрэнка напоминал Запретный плод на хвосте у змея-искусителя. Адам и Ева не удержались. Джерард тоже.

Он выхватил бутерброд из рук Фрэнка и жадно впился в него зубами, плохо соображая, что он делает и где находится. Все ошарашенно уставились на парня, который с глухим рычанием буквально вгрызался в маленький кусочек еды, брызгая слюной и майонезом. Никто не смеялся. Только шок и омерзение застыли на лицах учеников школы.

Сhapter 5

Уже прошло ровно два месяца с момента, как Фрэнк Айеро впервые перешагнул порог новой школы. И именно столько – два месяца – Джерард Уэй прибывал в самой тяжелой депрессии. Теперь, когда Фрэнк знал о зависимости Джерарда и когда вынудил его показать свою слабость перед всей школой, жизнь Джерарда превратилась в самый настоящий ад.

Если раньше все, на что были способные ребята в школе, - это пару раз пнуть его и оставить валяться в коридоре, то теперь, с приходом Фрэнка, издевки стали изобретательнее, а пытки мучительнее. Каждый новый день пугал своей неизвестностью. Кто знал, что это чудовище придумает снова.

Мир Джерарда пошатнулся. Весь привычный уклад полетел к чертям, уступая место панике и неопределенности. Единственное, в чем Джерард был уверен, так это в том, что Фрэнк никогда не повторяется.

Казалось бы, что все шутки и издевательства достигли своего предела: Джерарда заставляли есть испортившийся бургер с плесенью, его катали на футбольном поле, словно он резиновый мяч, у него крали одежду после физкультуры и отнимали деньги. А однажды Фрэнк решил, что подстричь Джерарда на лысо – это просто гениальная идея. И каждый раз казалось, что невозможно придумать что-то, что было бы еще ужаснее и унизительнее. И каждый раз Фрэнк доказывал обратное.

Джерарда, смирившегося со своей участью пушечного мяса, волновал лишь один вопрос: почему Фрэнк так поступает? А точнее: почему он так поступает именно с ним? Что двигало этим неуравновешенным психом, почему он так ненавидел бедного парня, страдающего от лишнего веса и тараканов в голове?
Очень скоро Джерард получил ответ на этот вопрос.

Сhapter 6

-Боже мой, Айеро, ну откуда в тебе столько агрессии? – директор школы снял свои очки и устало потер глаза.
Фрэнк, расположившийся напротив него в удобном мягком кресле, закинул ногу на ногу и с улыбкой ответил:
-Что вы. Я вовсе не агрессивный.
-Прекрати паясничать! – старичок повысил голос. – Ну что тебе сделал этот парень? Человека пожалеть надо, а ты…ты… Я даже не знаю, как назвать то, что ты делаешь. Так даже в стае шакалов не поступают!
-Почему это я должен жалеть этого слабака?!
-Потому что есть такая вещь, сострадание называется! Хотя откуда тебе знать. – Фрэнк попытался что-то сказать, но директор жестом показал ему не открывать рот и продолжил сам. – Ничего не хочу слышать. Ты будешь наказан. Я пока не знаю, как, но как только я решу, твоя классная руководительница тут же тебе сообщит. Ты свободен.
Фрэнк вышел из кабинета директора и аккуратно прикрыл за собой дверь.

После этого разговора прошло уже четыре часа и сейчас ребята уже сидели на физике, занимаясь чем угодно, но только не самим предметом.

-Так, ребята, мне нужно кое-что объявить, – учительница поднялась со своего места и встала перед классом. Все тут же затихли и повернули головы в ее сторону.

-Хорошо. Первое: скоро Рождество и поэтому нужно нарисовать праздничный школьный плакат. В этом году это поручили нашему классу. – Все протяжно застонали. – Тише-тише. Я знаю, что у нас очень хорошо рисует Джерард. – Она посмотрела на него. – Ты поможешь нарисовать плакат?
-А он его потом не сожрет? – все как по команде дружно засмеялись.
-Джерард, так ты поможешь? – не обращая внимания на нерадивых учеников, повторила свой вопрос учительница.
Джерард коротко кивнул в знак согласия. То ли он это сделал, потому что действительно любил рисовать, то ли потому, что не умел отказывать.

-Второе: я, конечно, понимаю, что Рождество – праздник и так далее, но через неделю вашим родителям придут отчеты о вашей успеваемости, - в классе снова хором замычали, кто-то уронил голову на парту, - Ну-ну, что поделать.

Пока учительница еще что-то говорила, Фрэнк толкнул локтем своего соседа по парте Дэна.
-Слушай, а Уэй, значит, хорошо рисует?
-А хрен его знает. Чирикает постоянно что-то в своем альбоме. А что?
-Да ничего. Просто не знал, что у этого бегемота есть увлечения.

-И последнее на сегодня. Мистер Айеро, - Фрэнк повернул голову в сторону учительницы, которая теперь обращалась к нему, - мистер Смит сказал, что ты должен быть наказан. У него не было времени, поэтому он поручил это мне. Так вот, я решила, что ты будешь помогать Джерарду с плакатом.
По классу пронеслось тихое «о-о-о», а Джерард бросил испуганный взгляд на Фрэнка, лицо которого не выражало абсолютно никаких эмоций.
-Хорошо, - спокойно ответил Фрэнк. – Я помогу Джерарду с плакатом.
-Вот и отлично. Неделю будете приходить в актовый зал после уроков и работать. Сегодня первый день. Бумаги, карандаши, краски уже приготовлены, найдете их там, – радостно проговорила учительница, а Джерард подумал, что сейчас было бы неплохо съесть целую жареную курицу.

Сhapter 7

Уже целых четыре дня подряд Джерард и Фрэнк приходили в актовый зал после уроков, чтобы подготовить праздничный плакат к Рождеству. На большом ватмане уже красовался румяный Санта-Клаус с больший мешком подарков за спиной, а у его ног появился маленький пенек, который скоро должен был превратиться в настоящую праздничную ель.

Вообще-то, работал только Джерард, а Фрэнк же всегда устраивался на сломанном кресле на колесиках, у которого была отломана одна ручка, и, не обращая никакого внимания на то, что он здесь не один, включал музыку в колонках и читал свою книгу. Джерарда радовало и удивляло одновременно, что Фрэнк даже не предпринимал никаких попыток поиздеваться над ним, а просто оставил его в покое и занимался своими делами. И мысленно говоря ему спасибо за это, Джерард рисовал плакат и был более-менее спокоен.

Но изредка он все-таки отрывался от своего занятия, чтобы бросить мимолетный взгляд на Фрэнка. И дело было не совсем в том, что он ожидал очередного подвоха. Его удивляло то, чем занимался парень. Он читал книгу. Самую настоящую книгу, где много страниц, на которых встречаются сложные и длинные слова. Джерард точно знал, ведь это была его любимая книга. Он никак не ожидал, что Фрэнк любит читать. Джерард вообще подозревал, что ребята из футбольной команды и те, кто с ними общаются, закончили свое развитие классе в третьем и вряд ли знают, как пользоваться книгами, а теперь перед ним сидел типичный представитель общества тупых качков и читал. Читал действительно хорошую книгу, а не журнал с голыми девушками и статьями про тачки.

Но не только книга в руках Фрэнка поразила Джерарда. Музыка. Он был вовсе не против, что этот засранец каждый день приходит и врубает свои мелодии прямо в колонках, не переживая, нравится это Джерарду или нет. Потому что ему нравилось. Их музыкальные вкусы совпадали.

Но сегодня Джерард не обратил внимания ни на музыку, ни на книгу. Этим утром он проснулся и решил, что больше медлить нельзя. Он должен раз и навсегда разобраться с Фрэнком и узнать ответ на вопрос, который уже два месяца не дает спать ему по ночам.

-Почему ты меня так ненавидишь? – затаив дыхание, Джерард все-таки начал разговор.
-Ну наконец-то! – Фрэнк широко улыбнулся и театрально возвел руки к небу, будто в молитве. – Я уж думал, ты никогда не решишься спросить.
Джерард недоуменно посмотрел на него.
-В смысле? Ты знал, что я хочу спросить?
-Конечно. Я даже сам с собой ставки делал, когда ты решишься открыть рот. Я думал, соберешься с силами день на второй-третий. Но ты оказался еще большим слабаком. Я только что проиграл сам себе двадцатку.

Джерард облегченно выдохнул. Да, над ним опять смеялись, но, по крайней мере, Фрэнк пошел с ним на контакт, и новых унижений пока не предвиделось. Соскребая остатки своих сил со стенок сломленного духа, Джерард все-таки продолжил:
-И все-таки. Почему?
-Ну, – Фрэнк потянулся на стуле и закинул руки за голову. – Ты мне не нравишься. Такой ответ устроит?
Нет, Джерарда такой ответ не устраивал. И он, сам себе удивляясь, сообщил об этом собеседнику.
-Что во мне такого? В школе восемь сотен учеников, а не нравлюсь тебе именно я.
-Во-первых, ты особенный. Во-вторых, мне не нравятся абсолютно все.
-Я.. не понимаю, – дрожащими руками Джерард вытер пот с лица.
-Ладно. У меня сегодня хорошее настроение, поэтому я тебе объясню. – Фрэнк подобрал ноги и удобней устроился на стуле. Джерард приготовился к долгому рассказу.

-Все в вашей школе гребаные слабаки, понимаешь? Безмозглое стадо, без собственного мнения. Все эти крутые девочки из группы поддержки находятся в вечной погоне за модой и за качками-футболистами, у которых нет интересов кроме животного секса и спорта. Все остальные, кто не смог попасть под определение «черлидерша» или «футболист» как преданные собачки бегают за ними, подражая им во всем. Но все они одинаковые. Слабаки. А я ненавижу слабых людей.

Джерард молчал, пока его мозг с бешеной скоростью обрабатывал полученную только что информацию. Фрэнк так хорошо влился в эту компанию «слабаков», как он может теперь так говорить про своих друзей?

-Как ты можешь так говорить про своих друзей? – почти выкрикнул Джерард и тут же испугался своей резкости. Однако Фрэнка это ничуть не смутило, и он спокойно продолжил.
-Они мне не друзья. Я хожу с ними, потому что они восхищаются мной и покупают мне сигареты.
Джерард не нашелся, что ответить, а Фрэнк продолжил говорить дальше.
-Они глупые, даже не понимают, что я ими просто пользуюсь. Ты бы слышал их разговоры, это просто ужас! – Фрэнк хохотнул. – Отвратительное у вас тут общество собралось.
-То есть, ты общаешься с ними только ради собственного тщеславия и сигарет?
-Ну, еще ради секса. Надо же мне кого трахать.

Джерард покраснел. Он вообще редко думал о сексе, и любое упоминание о нем заставляло его лицо наливаться краской. Не то, чтобы он не хотел. Конечно, в свои шестнадцать лет он хотел! Просто каждый раз, когда Джерард представлял себя в постели с кем-то, его воображение рисовало ужасные картины бесформенного обнаженного потного чудовища на смятых простынях, поэтому даже мысли о сексе Джерарду были неприятны.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: