Меня оставив на Белжинской вилле.

В подвальчике жила моя родня,

С видом на ноги проходивших рядом;

Топталась целый день соседская клешня

В оконце под лозою винограда.

Но иногда точеных ножек вид

Являлся украшеньем, будя страсти,

И ляжек загоревших аксамит

Лобок курчавый обнажал прекрасный.

Я за неделю был так совращен,

Что позже, Дерибассовской гуляя,

Глядел уж не на лица примадон -

На бёдра, без стесненья оголяя.

X

А скоро я уж знал весь нижний город

И с гордостью приезжим объяснял,

Добраться на Привоз как, Молдаванку, споро

В том состязаясь с дворовою ребятней.

XI

Порой пилил дровишки с дядей Сашей,

Порой на рынок с ним вдвоем ходил,

С местным профессором читал Толстого даже,

Про Женьку Евтушенку говорил.

С Мариной из еврейской магалы

В дождь под часами страстно целовался

И, согласись на обрезанье – был б у кабалы

Непревзойдённый толкователь.

На матче черноморцев с горняком,

Где мало было, видимо, блядей,

Какой-то весь в наколках дуролом

Мой зад хотел за двадцать пять рублей.

Вообще-то развлекался, как хотел,

Но позже сожалел, и не напрасно,

Что оперу со стороны я лишь глядел,

Хотя всегда певичек желал страстно.

XII

С одной лишь думою всегда я

И спать ложусь, и восстаю:

О море я, друзья, мечтаю,

Мечтать о нем не устаю.

Я так соскучился за морем,

Что вижу в сне и наяву

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: