Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Эрика Леонард Джеймс ПЯТЬДЕСЯТ ОТТЕНКОВ СВОБОДЫ 22 страница




Номер в «Хитмане» выглядит точно так же, как я помню. Как часто я думала о той первой ночи и утре, что провела с Кристианом Греем? Словно парализованная, я стою на входе в номер. Бог мой, все это началось здесь.

– Дом вдалеке от дома, – говорит Кристиан мягким голосом и кладет мой портфель на одну из пухлых кушеток.

– Хочешь принять душ? Ванну? Чего ты хочешь, Ана?

Кристиан пристально вглядывается в меня, и я понимаю, что он растерян – мой потерянный мальчик, столкнувшийся с событиями, которыми не может управлять. Он замкнут и задумчив. Он не может контролировать ситуацию, которую не может предсказать. Это реальная жизнь во всей ее неприглядности, а он слишком долго отгораживался от нее и теперь незащищен и беспомощен. Мой милый, ранимый Пятьдесят Оттенков!

– Ванну. Я бы хотела принять ванну, – бормочу я, понимая, что он почувствует себя лучше, если будет занят, даже полезен. Ох, Кристиан, мне холодно и страшно, но я так рада, что ты со мной.

– Ванна. Хорошо. Да. – Он выходит из спальни и скрывается в роскошной ванной. Минуту спустя оттуда доносится шум воды.

В конце концов я заставляю себя войти следом за ним в спальню. На кровати с удивлением вижу несколько пакетов из «Нордстрома». Кристиан выходит из ванной без галстука и пиджака, рукава рубашки закатаны.

– Я отправил Тейлора купить кое-какие вещи. Ночное белье и все такое, – говорит он, неуверенно глядя на меня.

Ну разумеется. Я одобрительно киваю, чтобы он почувствовал себя лучше. А где же Тейлор?

– Ох, Ана, – вздыхает Кристиан. – Я никогда не видел тебя такой. Обычно ты такая храбрая и сильная.

Не знаю, что сказать. Просто смотрю на него широко открытыми глазами. Сейчас мне нечего ему дать. Наверное, это шок. Я обхватываю себя руками, пытаясь сдержать озноб, хотя и понимаю, что это бесполезно, потому что холод идет изнутри. Кристиан заключает меня в объятия.

– Детка, он жив. Все жизненно важные органы функционируют. Нам просто надо набраться терпения. Идем.

Он берет меня за руку и ведет в ванную. Мягко стаскивает пиджак с моих плеч и кладет на стул, затем, повернувшись, расстегивает пуговицы блузки.

 

Вода восхитительно теплая и душистая, влажный, душный воздух ванной густо пропитан запахом цветков лотоса. Я ложусь между ног Кристиана, спиной к нему, кладу ноги поверх его. Мы оба молчаливы и задумчивы, и я наконец чувствую тепло. Время от времени Кристиан целует мои волосы, а я рассеянно лопаю пузырьки пены. Он обнимает меня за плечи.

– Ты ведь не садился в ванну с Лейлой, нет? В тот раз, когда купал ее? – спрашиваю я.

Он застывает и фыркает, рука сжимает мое плечо.

– Э… нет. – Судя по голосу, он потрясен.

– Я так и думала. Это хорошо.

Он легонько тянет меня за волосы, скрученные в тугой пучок, поворачивая мою голову так, чтобы видеть лицо.

– А почему ты спрашиваешь?

Я пожимаю плечами.

– Нездоровое любопытство. Не знаю… встреча с ней на этой неделе…

Его взгляд твердеет.

– Ясно. Более чем нездоровое. – Тон укоризненный.

– Долго ты собираешься поддерживать ее?

– Пока не встанет на ноги. Не знаю. – Он пожимает плечами. – А что?

– Есть и другие?

– Другие?

– Бывшие, которых ты поддерживаешь.

– Была одна, да. Но больше нет.

– О?

– Она училась на врача. Сейчас уже получила диплом и нашла кого-то еще.

– Очередного доминанта?

– Да.

– Лейла сказала, у тебя есть две ее картины, – шепчу я.

– Были. Они мне не очень нравились. Техника недурна, но для меня они слишком пестрые. Думаю, сейчас они у Элиота. Как нам известно, у него нет вкуса.

Я хихикаю, и он обнимает меня, расплескивая воду через край ванны.

– Так-то лучше, – шепчет он и целует меня в висок.

– Элиот женится на моей лучшей подруге.

– Тогда мне лучше закрыть рот.

 

После ванны чувствую себя лучше. Укутанная в мягкий махровый халат, смотрю на пакеты, лежащие на кровати. Хм, должно быть, здесь не только ночная одежда. Нерешительно заглядываю в один. Пара джинсов и трикотажная куртка с капюшоном моего размера. Бог ты мой… Тейлор накупил одежды на целый уикенд, и он знает, что я люблю. Я улыбаюсь, вспоминая, что он не первый раз покупает мне одежду, и именно когда я здесь, в «Хитмане».

– Не считая того случая, когда ты изводил меня у Клейтонов, ты когда-нибудь ходил в магазин и покупал что-нибудь?

– Изводил тебя?

– Да. Изводил.

– Ты нервничала и суетилась, насколько я помню. А тот мальчишка так и вился вокруг тебя. Как его звали?

– Пол.

– Один из многих твоих обожателей.

Я закатываю глаза, и Кристиан улыбается. И целует меня.

– Вот это моя девочка, – шепчет он. – Одевайся. Не хочу, чтобы ты опять замерзла.

 

– Готова, – говорю я. Кристиан работает на своем ноутбуке в оборудованной под кабинет части номера. Он одет в черные джинсы и серый свитер грубой вязки, а я в джинсах, белой майке и куртке с капюшоном.

– Ты выглядишь такой юной, – мягко говорит Кристиан, поднимая сияющие глаза. – Подумать только: завтра станешь на целый год старше.

Я печально улыбаюсь.

– У меня как-то нет настроения праздновать. Мы можем поехать к Рэю сейчас?

– Конечно. Я бы хотел, чтоб ты что-нибудь поела. Ты почти не притронулась к еде.

– Кристиан, пожалуйста. Я не голодна. Может, после того, как мы навестим Рэя. Хочу пожелать ему спокойной ночи.

 

Прибыв в отделение интенсивной терапии, мы встречаем уходящего Хосе.

Он один.

– Ана, Кристиан. Привет.

– Где твой папа?

– Он слишком устал, чтобы вернуться. Как-никак побывал в аварии. – Хосе печально улыбается. – Да и подействовали болеутоляющие, так что он сейчас спит. А мне пришлось повоевать, чтобы получить разрешение навестить Рэя, поскольку я не родственник.

– И? – спрашиваю я.

– Все хорошо. Состояние прежнее… но стабильное.

На меня накатывает облегчение. Отсутствие вестей – хорошая весть.

– Увидимся завтра, именинница?

– Конечно. Мы будем здесь.

Хосе бросает быстрый взгляд на Кристиана, затем коротко обнимает меня.

– Масапа.

– Спокойной ночи, Хосе.

– До свидания, Хосе, – говорит Кристиан. Хосе кивает и идет по коридору.

– Он все еще сохнет по тебе, – тихо произносит Кристиан.

– Да нет же. А если и так… – Я пожимаю плечами, потому что сейчас мне не до этого.

Кристиан выдает мне натянутую улыбку, и мое сердце тает.

– Молодец, – бормочу я.

Он хмурится.

– Что не скрежетал зубами.

– Я никогда не скрежещу зубами. Идем к твоему отцу. У меня для тебя сюрприз.

– Сюрприз? – Я с тревогой смотрю на него.

– Идем. – Кристиан берет меня за руку, и мы распахиваем двери в отделение интенсивной терапии.

У кровати Грейс беседует с Кроувом и вторым доктором, женщиной, которую я вижу впервые. Заметив нас, Грейс улыбается.

Слава богу!

– Кристиан. – Она целует его в щеку, затем поворачивается и заключает меня в свои теплые объятия.

– Ана, ты как, держишься?

– Я-то да, а вот за отца беспокоюсь.

– Он в хороших руках. Доктор Слудер – лучший специалист в своей области. Мы вместе учились в Йельском университете.

Ого…

– Миссис Грей, здравствуйте. – Доктор Слудер сдержанно здоровается со мной. У нее короткие волосы, застенчивая улыбка ребенка и мягкий южный акцент.

– Как ведущий лечащий врач вашего отца, рада сообщить, что он полностью поправится. Рост мозговой опухоли остановился, и она показывает признаки убывания. Это весьма обнадеживающе через такое короткое время.

– Хорошая новость, – бормочу я.

Она тепло улыбается мне.

– Да, миссис Грей. Мы очень хорошо заботимся о нем. Здорово было повидаться с тобой, Грейс.

Грейс улыбается.

– Мне тоже, Лорейн.

– Доктор Кроув, давайте дадим этим добрым людям побыть с мистером Стилом. – Кроув выходит вслед за доктором Слудер.

Я смотрю на Рэя, впервые после аварии – с оптимизмом. Добрые слова доктора Слудер и Грейс вновь зажгли надежду.

Грейс берет меня за руку и мягко сжимает.

– Ана, милая, садись поговори с ним. Вам обоим это на пользу. А мы с Кристианом побудем в комнате ожидания.

Я киваю. Кристиан ободряюще улыбается, и они с Грейс оставляют меня с моим любимым отцом, мирно спящим под тихую колыбельную вентилятора и сердечного монитора.

 

Я надеваю белую майку Кристиана и забираюсь в кровать.

– Ты, кажется, повеселела, – осторожно говорит он, натягивая пижаму.

– Да. Думаю, здорово помог разговор с доктором Слудер и твоей мамой. Это ты попросил Грейс приехать сюда?

Кристиан ложится в постель и притягивает меня в объятия, повернув спиной к себе.

– Нет. Она сама захотела приехать проведать твоего отца.

– Откуда узнала?

– Я позвонил ей сегодня утром.

А-а.

– Детка, ты вымоталась. Тебе надо поспать.

– М-м, – согласно бормочу я. Он прав. Я так устала. День был напряженный и нервный.

Я поворачиваю голову и смотрю на него. Мы не будем заниматься любовью? Вот и хорошо. В сущности, он весь день практически не притрагивался ко мне, и я задаюсь вопросом, следует ли мне тревожиться по этому поводу, но поскольку моя внутренняя богиня покинула здание и унесла с собой мое половое влечение, я подумаю об этом утром. Переворачиваюсь и прижимаюсь к Кристиану, положив на него ногу.

– Обещай мне кое-что, – мягко говорит он.

– М-м? – Я слишком устала, чтобы что-то произнести.

– Обещай, что завтра что-нибудь поешь. Я готов стерпеть, не скрежеща зубами, что ты носишь куртку другого мужчины. Но, Ана… ты должна есть. Пожалуйста.

– М-м, – молча соглашаюсь я. Он целует мои волосы. – Спасибо, что ты здесь, – бормочу и сонно целую его в грудь.

– Где же еще мне быть? Я хочу быть там, где ты, Ана. Думаю о том, какой большой путь мы уже прошли. И та ночь, когда я в первый раз спал с тобой… Что это была за ночь! Я любовался тобой часами. Ты была просто… необыкновенной.

Я улыбаюсь ему в грудь.

– Спи, – шепчет он, и это приказ. Я закрываю глаза и проваливаюсь в сон.

 

Глава 18

 

Просыпаюсь и открываю глаза в яркое сентябрьское утро. Мне так тепло и уютно под чистыми, накрахмаленными простынями, и, сориентировавшись через мгновение, я испытываю дежавю. Ну конечно, я в «Хитмане».

– Черт! Папа! – громко вскрикиваю я, вспомнив с тревогой, сжимающей сердце и переворачивающей душу, почему я в Портленде.

– Эй. – Кристиан сидит на краю кровати. Он гладит меня по щеке костяшками пальцев, и я тут же успокаиваюсь. – Я звонил утром в отделение интенсивной терапии. Рэй нормально пережил ночь. Все хорошо.

– Ох, слава богу. Спасибо.

Он наклоняется и прижимается к моему лбу губами.

– Доброе утро, Ана, – шепчет он и целует меня в висок.

– Привет, – бормочу я. Кристиан уже встал, на нем черная майка и голубые джинсы.

– Привет, – отвечает он, глаза мягкие и теплые. – Хочу поздравить тебя с днем рождения. Не против?

Я нерешительно улыбаюсь и глажу его по щеке.

– Нет, конечно. Спасибо. За все.

Он хмурит брови.

– За все?

– За все.

На его лице отражается замешательство, но лишь мимолетно, и в широко открытых глазах читается приятное ожидание.

– Вот. – Он вручает мне маленькую, красиво упакованную коробочку с крошечной подарочной карточкой.

Несмотря на всю тревогу за отца, я чувствую радостное волнение Кристиана, и оно заразительно.

 

За все наши «впервые» в твой первый день рождения в качестве моей возлюбленной жены.

Я люблю тебя. К

 

Как же это мило!

– Я тоже люблю тебя.

Он усмехается.

– Открой.

Осторожно, чтобы не порвать, развернув бумагу, нахожу красивую коробочку из красной кожи. «Картье». Я это знаю благодаря своим купленным с рук серьгам и часам. Осторожно открываю коробку и обнаруживаю изящный браслет с брелоками из серебра, платины или белого золота – не знаю, но он совершенно очарователен. К нему прицеплены несколько брелоков: Эйфелева башня, лондонское черное такси, вертолет «Чарли Танго», катамаран «Грейс», кровать и рожок мороженого. Я поднимаю на него вопросительный взгляд.

– Ванильное? – Он сконфуженно пожимает плечами, и я не могу не рассмеяться. Ну конечно!

– Кристиан, какая прелесть. Спасибо.

Он широко улыбается.

– Больше всего мне нравится сердечко. Это медальон.

– Ты можешь вложить в него фото или еще что-нибудь.

– Твое фото. – Я взглядываю на него сквозь ресницы. – Всегда в моем сердце.

Я нежно поглаживаю два последних брелока: букву «К» – о да, я была его первой подружкой, которая называла его по имени. От этой мысли я улыбаюсь. И, наконец, ключик.

– От моего сердца и души, – шепчет он.

Слезы щиплют глаза. Я кидаюсь к нему, обвиваю за шею руками и устраиваюсь на коленях.

– Какой тщательно продуманный подарок. Он мне безумно нравится. Спасибо, – бормочу ему на ухо. Ох, как же хорошо он пахнет: чистотой, свежим бельем, гелем для душа и Кристианом. Как дом, мой дом. К глазам подступают слезы.

Он тихо стонет и заключает меня в нежные объятия.

– Я не знаю, что бы я делала без тебя. – Голос мой срывается, когда я пытаюсь сдержать захлестывающую меня волну эмоций.

Он натужно сглатывает и крепче обнимает меня.

– Пожалуйста, не плачь.

Я неделикатно шмыгаю носом.

– Прости. Просто я так счастлива и опечалена и обеспокоена в одно и то же время. Этакая горькая радость.

– Эй. – Голос мягкий как шелк. Приподняв мою голову, он запечатлевает нежный поцелуй на губах. – Я понимаю.

– Знаю, – шепчу я и в награду снова получаю застенчивую улыбку.

– Хотел бы я, чтобы мы оказались в более счастливых обстоятельствах и дома. Но мы здесь. – Он вновь сконфуженно пожимает плечами. – А теперь давай-ка вставай. После завтрака проведаем Рэя.

 

После того как я облачаюсь в свои новые джинсы и майку, ко мне, хоть и ненадолго, возвращается аппетит. Я знаю, Кристиан рад видеть, что я ем гранолу и греческий йогурт.

– Спасибо, что заказал мой любимый завтрак.

– Это же твой день рождения, – мягко говорит Кристиан. – И перестань меня благодарить. – Он закатывает глаза с наигранным раздражением и в то же время с нежностью, как мне кажется.

– Просто хочу, чтоб ты знал, что я ценю это.

– Анастейша, я ведь твой муж. Это мой долг. – Он серьезно смотрит на меня; ну конечно, Кристиан всем командующий и все контролирующий – как я могла забыть… и хочу ли я, чтобы было по-другому?

Я улыбаюсь.

– Да.

Он бросает на меня озадаченный взгляд, затем качает головой.

– Пошли?

– Только почищу зубы.

Усмехается.

– Хорошо.

Почему он усмехается? Эта мысль не дает мне покоя, когда я направляюсь в ванную. В голове неожиданно вспыхивает воспоминание. Я пользовалась его зубной щеткой в ту нашу с ним первую ночь. Усмехнувшись, хватаю его зубную щетку как дань тому первому разу. Смотрю на себя, пока чищу зубы. Бледная, слишком бледная. В тот раз я была незамужняя, а теперь замужем в двадцать два! Старею. Я полощу рот.

Подняв руку, встряхиваю, и брелоки на браслете мелодично позвякивают. Откуда мой любимый Пятьдесят Оттенков всегда точно знает, что мне подарить? Делаю глубокий вдох, пытаясь распознать чувство, все еще таящееся в душе, и снова с нежностью смотрю на браслет. Могу поспорить, он стоит целое состояние. А, ну что ж. Он может себе это позволить.

Мы идем к лифту, Кристиан берет мою руку и целует костяшки пальцев, подушечкой большого поглаживая «Чарли Танго» на браслете.

– Тебе нравится?

– Больше чем нравится. Я его просто обожаю. Как и тебя.

Он улыбается и снова целует мою руку. Я чувствую себя гораздо лучше, чем вчера. Быть может, потому, что сейчас утро, а утром жизнь всегда кажется более многообещающей, чем ночью. Или, быть может, дело в очаровательном подарке мужа. Или, возможно, оттого, что Рэю не хуже.

Мы заходим в пустой лифт, я поднимаю взгляд на Кристиана. Его глаза вспыхивают, и он снова усмехается.

– Не надо, – шепчу я, когда двери закрываются.

– Что не надо?

– Смотреть на меня так.

– Проклятая бумажная работа, – бормочу я, улыбаясь.

Он смеется беззаботным, мальчишеским смехом. Привлекает меня в свои объятия и приподнимает мою голову.

– Когда-нибудь я арендую этот лифт на целый день.

– Всего лишь на день? – Я выгибаю бровь.

– Миссис Грей, какая ж вы ненасытная.

– Когда дело касается тебя – да.

– Очень рад это слышать. – Он нежно целует меня.

И я не знаю, оттого ли, что мы в этом лифте, или оттого, что он не трогал меня больше суток, или просто все дело в его одурманивающей близости, но желание разворачивается и лениво растягивается у меня в животе. Я зарываюсь пальцами в шевелюру Кристиана и углубляю поцелуй, толкаю к стене и прижимаюсь к нему всем телом.

Он стонет мне в рот и обхватывает за голову, пока мы целуемся – по-настоящему целуемся, исследуя языками такую знакомую, но все еще такую новую, такую волнующую территорию – рты друг друга. Моя внутренняя богиня впадает в экстаз, освобождая мое либидо из затворничества. Я беру дорогое лицо в ладони.

– Ана, – выдыхает он.

– Я люблю тебя, Кристиан Грей. Не забывай об этом, – шепчу я, глядя в его потемневшие серые глаза.

Лифт плавно останавливается, и двери открываются.

– Пошли посмотрим, как так твой отец, пока я не решил арендовать лифт сегодня же. – Он быстро целует меня, берет за руку и выводит в вестибюль.

Мы проходим мимо консьержа, и Кристиан подает какой-то чуть заметный сигнал улыбающейся женщине средних лет за стойкой. Она кивает и вытаскивает свой телефон. Я бросаю на Кристиана вопросительный взгляд, и он отвечает мне своей загадочной улыбкой. Я хмурюсь и на мгновение замечаю, что он нервничает.

– А где Тейлор? – спрашиваю я.

– Мы скоро его увидим.

Ну конечно, он подгоняет машину.

– А Сойер?

– Выполняет кое-какие поручения.

Какие поручения?

Кристиан уклоняется от вертящейся двери, и я знаю – это потому, что он не хочет отпускать мою руку. Эта мысль согревает меня. Снаружи – мягкое утро позднего лета, но в воздухе уже чувствуется запах приближающейся осени. Я озираюсь, ища «Ауди» и Тейлора. Рука Кристиана сжимает мою, и я вскидываю на него глаза. Какой-то он взволнованный.

– Что случилось?

Он пожимает плечами. Меня отвлекает урчание мотора. Оно какое-то гортанное… знакомое. Когда я оборачиваюсь, чтобы обнаружить источник звука, он прекращается. Тейлор выбирается из белой спортивной машины, остановившейся перед нами.

Бог ты мой! Это же «R-8». Я резко разворачиваюсь к Кристиану, который осторожно за мной наблюдает. «Ты можешь купить мне такую на день рождения… белую, пожалуй».

– С днем рождения, – говорит он, и знаю, что он оценивает мою реакцию. Я потрясенно таращусь на него, потому что больше просто ни на что не способна. Кристиан протягивает ключи.

– Ты просто псих, – шепчу я.

Он купил мне чертову «Ауди R-8»! Мама дорогая. В точности как я просила! Мое лицо расплывается в широченной улыбке, а моя внутренняя богиня делает кувырок назад в высоком прыжке. Я подпрыгиваю на месте в порыве неудержимой, неукротимой радости. Выражение лица Кристиана, как в зеркале, отражает мое, и я кидаюсь ему на шею. Он кружит меня.

– У тебя денег больше, чем здравого смысла! – воплю я. – Здорово! Спасибо. – Он останавливается и внезапно низко опрокидывает меня. От неожиданности я хватаю его за руки.

– Для вас – все, что угодно, миссис Грей. – Он улыбается, глядя на меня сверху. Наклоняется и целует. Уфф. Какая публичная демонстрация любви.

– Поехали навестим твоего отца.

– Да. И я поведу?

Он усмехается.

– Конечно. Это же твоя машина. – Ставит меня и отпускает, и я бегу к водительской дверце.

Тейлор открывает ее для меня, широко улыбаясь.

– С днем рождения, миссис Грей.

– Спасибо, Тейлор. – Я пугаю его тем, что быстро обнимаю, и он неуклюже отвечает на мое объятие.

Я забираюсь в машину, и все еще пунцовый Тейлор быстро захлопывает за мной дверцу.

– Езжайте осторожно, миссис Грей, – ворчливо говорит он. Я ослепительно улыбаюсь, не в силах сдержать радостное возбуждение.

– Хорошо, – обещаю я, вставляя ключ в зажигание. Кристиан усаживается рядом со мной.

– Не усердствуй. Никто за нами сейчас не гонится, – предупреждает он. Я поворачиваю ключ, и мотор с ревом просыпается. Бросаю взгляд в зеркало заднего вида и в боковые и, дождавшись короткого перерыва в движении, эффектно разворачиваюсь и с ревом устремляюсь в сторону городской больницы скорой помощи.

– Эй, эй! – обеспокоенно восклицает Кристиан.

– Что?

– Не хочу, чтоб ты оказалась в отделении интенсивной терапии рядом со своим отцом. Потише, – рычит он, не допуская возражений. Я снижаю скорость и усмехаюсь ему.

– Лучше?

– Намного, – говорит он, изо всех стараясь выглядеть строгим, – и ничего у него не выходит.

 

Состояние Рэя остается без изменений. Это возвращает меня на землю после головокружительной езды. Мне и вправду надо ездить поосторожнее. Кто может поручиться, что откуда-нибудь на тебя не выскочит очередной пьяный водитель? Надо спросить Кристиана, что стало с тем придурком, который врезался в Рэя, – уверена, он знает. Несмотря на трубочки и проводки, отец выглядит немного лучше, и кажется, щеки у него уже не такие бледные. Пока я рассказываю ему о своем утре, Кристиан идет в комнату ожидания, чтобы сделать несколько звонков.

Сестра Келли тоже тут, проверяет трубки и провода Рэя и делает записи в карту.

– Все показатели хорошие, миссис Грей. – Она тепло улыбается мне.

– Это очень обнадеживает.

Чуть погодя появляется доктор Кроув с двумя ассистентками и бодро заявляет:

– Миссис Грей, пора везти вашего отца в рентгеновский кабинет. Сделаем ему МРТ.

– Это долго?

– Около часа.

– Я подожду. Хочу знать результат.

– Разумеется, миссис Грей.

Я иду в пустую, по счастью, комнату ожидания, где Кристиан, расхаживая взад-вперед, говорит по телефону. Разговаривая, он смотрит в окно на панорамный вид Портленда. Поворачивается ко мне, когда я закрываю дверь, с сердитым видом.

– Какое превышение?.. Ясно… Все обвинения, все. Отец Аны в отделении интенсивной терапии. Хочу, чтоб он ответил по всей строгости закона, папа… хорошо. Держи меня в курсе. – Он дает отбой.

– Тот водитель?

Кивает.

– Какое-то пьяное отребье из южного Портленда, – рычит он, и я шокирована как словами, так и презрительным тоном. Он подходит ко мне, и его голос смягчается. – Закончила с Рэем? Хочешь уехать?

– Э… нет. – Я вглядываюсь в него, все еще потрясенная этой вспышкой злобы.

– Что случилось?

– Ничего. Рэя повезли делать томограмму мозга. Я бы хотела дождаться результатов.

– Хорошо. Подождем. – Он садится и протягивает руки. Поскольку мы одни, я с готовностью уютно сворачиваюсь у него на коленях.

– Не так я думал провести этот день, – шепчет он мне в волосы.

– Я тоже, но сейчас чувствую себя гораздо увереннее. Приезд твоей мамы очень мне помог. Так любезно с ее стороны приехать.

Кристиан гладит меня по спине и кладет подбородок мне на макушку.

– Моя мама – удивительная женщина.

– Да. Тебе очень повезло с ней.

Кристиан кивает.

– Надо позвонить маме. Рассказать о Рэе, – бормочу я, и Кристиан застывает. – Странно, что она до сих пор не позвонила мне.

До меня доходит, и я хмурюсь. В сущности, я обижена. В конце концов, у меня же день рождения, и она присутствовала при моем рождении. Почему не позвонила?

– Может, звонила, – говорит Кристиан. Я выуживаю из кармана «блэкберри». Пропущенных звонков нет, зато несколько сообщений с днем рождения: от Кейт, Хосе, Миа и Итана. От мамы ничего. Я уныло качаю головой.

– Позвони ей сейчас, – мягко советует Кристиан. Я звоню, но ответа нет, только автоответчик. Я не оставляю сообщения. Как родная мать могла забыть про день рождения дочери?

– Не отвечает. Позвоню позже, когда узнаю результаты томографии.

Кристиан сжимает обнимающие меня руки, трется носом о волосы и благоразумно воздерживается от замечаний по поводу маминой невнимательности. Я скорее чувствую, чем слышу вибрацию его «блэкберри». Он не позволяет мне встать, но неуклюже вытаскивает его из кармана.

– Андреа, – отрывисто бросает он, снова сама деловитость. Я делаю еще одну попытку встать, и он не дает. Я снова льну к его груди и слушаю односторонний раз – говор.

– Хорошо. Расчетное время прибытия? В котором часу?.. А как насчет… э… остального? – Кристиан бросает взгляд на часы. – «Хитман» оставил все детали?.. Хорошо… Да. Я могу задержаться до утра понедельника, но на всякий случай пришли мне это электронной почтой – я распечатаю, подпишу и отправлю тебе обратно… Это может подождать. Поезжай домой, Андреа… Нет, у нас все хорошо, спасибо. – Он отключается.

– Все в порядке?

– Да.

– Это насчет тайваньцев?

– Да. – Он ерзает подо мной.

– Я слишком тяжелая?

Он фыркает.

– Нет, детка.

– Ты беспокоишься из-за этой сделки с тайваньцами?

– Нет.

– Я думала, это важно.

– Важно. От этого зависит наша верфь. На карту поставлено множество рабочих мест.

Ого!

– Мы просто обязаны продать ее. Это работа Сэма и Роба. Но при нынешнем состоянии экономики шансы у всех у нас невелики.

Я зеваю.

– Я утомляю вас, миссис Грей? – Он снова трется носом о мои волосы.

– Нет! Никогда… мне просто очень уютно у тебя на коленях. Нравится слушать про твой бизнес.

– Правда? – Он, кажется, удивлен.

– Конечно. – Я отклоняюсь, чтобы посмотреть прямо на него. – Мне нравится слушать все, чем ты соизволяешь со мной поделиться. – Улыбаюсь, а он смотрит на меня, забавляясь и качая головой.

– Всегда жадны до информации, миссис Грей?

– Расскажи мне, – прошу я его, вновь уютно устраиваясь у него на коленях.

– Что рассказать?

– Почему ты это делаешь.

– Что делаю?

– Так работаешь.

– Мужчина должен зарабатывать себе на жизнь, – улыбается он.

– Кристиан, ты зарабатываешь больше, чем на жизнь, – с иронией говорю я.

Он хмурится и с минуту молчит. Думаю, он не собирается выдавать никаких секретов, но он удивляет меня.

– Я не хочу быть бедным, – говорит он слегка осипшим голосом. – Я это уже проходил и не намерен к этому возвращаться. Кроме того… это игра. На победу. Игра, которую я всегда находил очень легкой.

– В отличие от жизни, – тихо замечаю я, потом сознаю, что произнесла слова вслух.

– Да, наверное. – Он хмурится. – Хотя с тобой гораздо легче.

Со мной легче? Я крепко обнимаю его.

– Все не может быть игрой. Ты такой филантроп.

Он пожимает плечами, и я знаю, что ему неловко.

– В некоторых вещах, возможно.

– Я люблю Кристиана-филантропа, – бормочу я.

– Только его?

– О, я люблю и Кристиана с манией величия, и Кристиана с командирскими замашками, и Кристиана-секс-эксперта, и Кристиана-извращенца, и Кристиана-романтика, и Кристиана-скромнягу… список бесконечен.

– Целая уйма Кристианов.

– Я бы сказала, по меньшей мере пятьдесят.

Он смеется.

– Пятьдесят оттенков.

– Мои Пятьдесят Оттенков.

Он шевелится, запрокидывает мою голову и целует в губы.

– Что ж, миссис Оттенки, давайте посмотрим, как там ваш папа.

– Давай.

 

– Прокатимся?

Мы с Кристианом – снова в «R-8», я бодра и в хорошем настроении. Мозг Рэя вне опасности – опухоль исчезла. Доктор Слудер решила вывести его из комы завтра. Говорит, что довольна прогрессом.

– Конечно. – Кристиан широко улыбается мне. – Это же твой день рождения – можешь делать все, что хочешь.

Ого! Его тон заставляет меня повернуться и посмотреть на него. Глаза темные.

– Все-все?

– Все-все.

Сколько же обещания он может вложить в одно слово!

– Что ж, я хочу прокатиться.

– Тогда поехали, детка. – Он ухмыляется, и я улыбаюсь в ответ.

Управлять моей машиной – одно удовольствие, и когда мы выезжаем на трассу I-5, я потихоньку давлю на педаль, вжимая нас в сиденья.

– Тише, детка, – предостерегает Кристиан.

На въезде в Портленд мне в голову приходит идея.

– Ты запланировал ланч? – нерешительно спрашиваю я Кристиана.

– Ты проголодалась? – с надеждой спрашивает он.

– Да.

– Куда хочешь пойти? Это твой день, Ана.

– Я знаю одно подходящее место.

Подъезжаю к галерее, где проходила выставка работ Хосе, и паркуюсь перед рестораном «Ле Пикотин», куда мы ходили после выставки.

Кристиан ухмыляется.

– На минуту мне показалось, что ты поведешь меня в тот ужасный бар, откуда звонила мне навеселе.

– Зачем бы я это делала?

– Чтобы проверить, живы ли все еще азалии. – Он сардонически изгибает бровь.

Я краснею.

– Не напоминай мне! Кроме того… ты же все равно потом отвез меня к себе в номер. – Я самодовольно улыбаюсь.

– Лучшее решение за всю мою жизнь, – говорит он.






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных