Древнеисландская руническая поэма 12 страница

8. «Двойник» (др.-исл. fylgja) во многих отношениях представляет собой противоположно, светлую сторону тени. Для мужчин он — женского пола, для женщин — мужского. На самом деле «двойников», или «духов-союзников», три — в человеческой, животной и геометрической формах. У каждого из этих образов своя функция. Челове­ческая форма сопровождает человека в течение всей жизни и может передаваться из поколения в поколение — либо от родителей к потомкам, либо путем осознанного проециро­вания. «Двойник» в образе животного обычно выглядит как зверь, соответствующий характеру человека, с которым он связан, — волк, орел, лошадь, лиса, мышь и т.д. Посредством магических действий маг-vitki может отделять от себя «двойника» и может также спроецировать на него свою волю для осуществления магических операций. Те, кто обладает так называемым «вторым зрением», часто видят геометрические фигуры спереди от людей, наделенных великой силой. «Двойник» помнит действия всех личностей, к которым ранее был прикреплен. Это — источник великой силы, но также и громадной ответственности и даже значительных трудностей. Эта сущность — вместилище örlóg — может защитить, но может и подписать приговор. Сущность «двойника» весьма близка, а в некоторых случаях совпадает с сущностями валькирий и дис.

9. «Удача» (др.-исл. hamingja) человека — понятие очень сложное и во многом тесно связанное с «двойни­ком». Лингвистически — это производное от слова hamr (напр., ham-gengja, «тот, кто ходит, приняв иную фор­му»). Hamingja — это концепция силы, аналогичная полинезийской мана, ирокезской оренда и др. Ей также соответствуют несколько антропоморфных символов; со­ставляют ее: 1) «удача» (личная сила), 2) дух-хранитель (символически — производное этой удачи) и 3) способ­ность к перемене обличья (исходное значение этого поня­тия). Широкий спектр сознательно желаемых действий развивает эту магическую способность. Она может пере­даваться от одного человека к другому (хотя действие ее кратковременно, если только она не прикреплена к супруге-«двойнику»). Hamingja — это коллективная сила (и основная в отдельном человеке). Она питается и питает жену-«двойника» силой, так что мы можем считать, что на время жизни человека образуется комплекс hamingja-fylgju, действующий в согласии.

Схематическое изображение психофизичекого комп­лекса (рис. 12.1), возможно, поможет создать более ясную картину того, как эти различные концепции соотносятся и взаимодействуют друг с другом. Тем не менее, поскольку на самом деле реальность этой модели, как и Иггдрасиля (рис. 10.7) многомерна (или даже вообще вне измерений), двух- или даже трехмерная модель будет не вполне адекватной.

Прочие структуры на рисунке включают эго, или поня­тие «я», и магическое «эго» (или личность). «Я» (др.-исл. ek) связано, или совпадает, с именем или именами челове­ка. Следуя пути Одина, мастер рун, развив прочные связи с «двойником» и усилив другие аспекты души, образует сущности магических «я», сотрудничающих с «двойником». Эти альтернативные личности обычно того же пола, что и «физическое тело». У каждой из этих личностей есть имя, и ее можно вызвать применением соответствующей фор­мулы. В этих магических формах мастер рун производит действия с рунами. Магические личности могут быть весьма многочисленны, но каждая занимает свою часть психофи­зического комплекса; каждая из них — сверхсознательная сущность. Именно в этих понятиях следует видеть сущ­ность одинизма. В этом также сокрыт ключ к пониманию германской героической мифологии, и каждая из рун отвечает, как минимум, за один аспект этого мира.

Руническая психология и психология юнгианская

Единственная современная теоретическая психологи­ческая модель, способная сравниться по силе с древней германской практической наукой о душе, разработана швейцарским психиатром КЛ.Юнгом. Юнгианская психология была ранее предметом «оккультных» исследований, однако германская система, как неожиданно оказалось, прекрасно согласуется с ее структурой и частично объяс­нима в юнгианских терминах. Сам Юнг уделил определен­ное внимание архетипу Вотана в статье, в которой сравни­вал полузабытый архетип с сухим руслом, которому не хватает только вод жизни, чтобы вновь войти в старые берега[50]. То же верно и относительно понятия души. Многое из того, что относится к душе» наша культура утратила, оторвавшись от представлений наших предков о ней и получив взамен лишь туманные, зачастую противо­речивые доктрины. Пришло время водам жизни вернуться в старые русла, и души оживут вновь.

Психологическая схема Юнга характеризуется опреде­ленными структурами, как показано на рис. 12.2. Разуме­ется, в схеме Юнга отсутствуют откровенно относящиеся к сфере практической магии функции hamingja-fylgja, no их отражения остаются в процессе «алхимического брака» между анимусом и анимой (мужской и женской сторо­нами души). Именно в общем процессе образования союза между сущностями противоположного пола более всего сходятся на практическом уровне эти две системы. Кроме того, юнгианские техники, посвященные активиза­ции «трансцендентной функции», пойдут на пользу в любой попытке установить контакт с «женой-двойником» или с «текущим» сегодняшним двойником.

Вдобавок «тень» у Юнга в значительной степени напо­минает «тень души» в древнегерманской традиции. Даже у богов есть тени, ибо тень — это именно то, чем Локи является для Одина. Возможно, наиболее примечательной особенностью юнгианской психологии является структура коллективного бессознательного. Вкупе с теориями взаи­модействия полушарий мозга она теснее всего приближа­ется к определению истинной природы minni и тайн, пониманию которых учит нас Мунин.

Глава 13

Руническое учение о богах

(Эзотерическая теология)

Фигура Одина возвышается над руническим учением. Те, кто стремится познать руны, идут по пути, впервые открытому именно им. Однако сам Один доказал, что и другие боги важны для нормального функционирования космологического, социологического и психологического порядков. Нам известно — из предания, поведанного монахом Саксом Грамматиком в первой книге его «Ис­тории данов», что Один по своей воле сохраняет и поддерживает весь пантеон богов — всю структуру. Из этой истории мы узнаём, что однажды Один покинул свое государство, и его место занял некто по имени Митодин. Это имя можно трактовать двояко — либо как «тот, кто не Один» (Mit-ódhinn), либо как «тот, кто измеряет» (Mitódh-inn). В обоих случаях это имя указывает на Тюра. Митодин попытался установить отдельное поклонение каждому из богов. Когда Один вернулся, он сверг Митодина и восстановил общий культ, в котором жертвы приносились (три раза в год) всем богам и богиням пантеона одновременно. План Митодина непременно привел бы к расслоению общества, в то время как восстановление прежнего порядка Одином было нацеле­но на поддержание единого целого. Как мы увидим позднее, именно этих тенденций и следовало ожидать от Одина и Тюра.

Прежде, чем перейти к архетипу Одина, нам следует, в духе традиции, обозначить структуру всего германского пантеона с рунической или эзотерической точки зрения. В XX столетии два исследователя, работая каждый в своей области, вновь нашли ключ к пониманию того, как боже­ства соотносятся друг с другом. К. Г. Юнг своей теорией архетипов в коллективном бессознательном (см. гл. 12) обеспечил основу для понимания связи между психикой человека и богами и богинями наших предков. Жорж Дюмезиль, французский историк религии и индоевропеист, добавил к этому ключ к структуре пантеона.

Боги и богини существуют как субъективно (т.е. в сознании отдельного человека), так и объективно (вне сознания индивида). В объективной (внешней) реальности боги существуют 1) внутри этнической группы (унаследо­ванный «мета генетический» божественный образ), 2) внут­ри вида Homo sapiens и 3) независимо от человечества. Не все боги существуют на всех трех объективных уровнях. Первый уровень представляет собой наиболее сильную из возможных связей человека с божественным. Эта метагенетическая связь обладает наибольшей силой внутри груп­пы, связанной тесным этническим/языковым родством, т.е. с происхождением (хотя все, для кого, например, англий­ский язык является родным, наследуют многие внутренние структуры этого народа, вне зависимости от своего этничес­кого происхождения). Но и «мега-этносы» или языковые семьи (индоевропейская, семитская, сино-тибетская и др.) также имеют значительное влияние. Только Один, тот, кто придал человечеству форму, независим от этого уровня.

Что же такое бог (богиня?) В рунических терминах бог — это живая сущность, так или иначе существующая незави­симо от индивидуального сознания, хотя многие боги берут свое начало именно там. Находиться она может в любой части психофизиологического комплекса; то есть, возни­кать из инстинктивного, эмоциональною, физического, ментального или духовного образа. Бог, как многие впер­вые ощущают его — это тонкая тенденция души, которую затем можно подпитать психической энергией мифа, риту­ала, рунической практики и т.д. Антропоморфный облик бога — это символ. Для большинства людей так проще всего воспринимать сущности, наделенные определенными ролями и связанные сложными взаимоотношениями. Тем не менее, символическая антропоморфность не случайна, поскольку боги — создания великой силы сознания, данной Всеотцом только человечеству. Отчасти божество суще­ствует внутри minni отдельного человека и наследуется метагенетически от предков.

В конечном счете, концепций божественного столько же, сколько людей. Не найти и двух людей, которые понимали бы сущность божества или теологии одинаково, однако есть и общие для всех внутренние тенденции, определяемые существующими метагенетическими формами. Есть, конеч­но, и другие методы — те, что используют проповедники официальной религии — догма и принуждение.

Тому, кто хочет постигнуть внутреннюю или внешнюю реальность бога или богини, необходимо выработать способ познания внутренней формы и ее связи с ее внешними соответствиями. Этот процесс установления связи с боже­ством и есть основная задача религии. Однако последователи Одина, как мы увидим далее, не останавливаются на этом.

Великие боги-асы

Связь различных германских божеств между собой глубока, архаична и чрезвычайно важна для понимания учения о рунах на наиболее глубоком уровне.

В таблице 13.1 показаны в сокращенном виде наиболее важные структурные аспекты германского пантеона в его древ­нейшем виде. В ней представлена социальная структура пантеона, основанная на реконструкциях Дюмезиля с добавлением отдельных интуитивных рунических пред­ставлений. С другой стороны, внечеловеческие стороны вселенной не исчерпываются мирами асов и ванов; эти миры представлены в образе Иггдрасиля (см. рис. 10.7).

Повторю, что эти взаимоотношения следует искать в индивидуальном сознании, в национальном сознании на­рода; есть им соответствия и в объективной реальности вселенной. В некотором смысле эти отношения описыва­ют внутреннюю структуру minni — психического «веще­ства», с которым мы рождаемся на свет. Динамика взаимоотношений между этими «обитателями» души — начало великих мифов. Посредством различных религиоз­ных практик можно установить контакт между составля­ющими собственной психики и сущностями объективно­го мира мифической традиции (и получить от них ин формацию [51]).

Один

Хотя глубоким исследованиям образа Одина посвящена вся эта глава в целом, здесь мы рассмотрим это божество в контексте всего пантеона.

Один — бог, которому нет равных. Его называют Alfadhir — Всеотец, потому что он — источник сознания как богов, так и людей. Его дар — расширенное человечес­кое сознание, в котором может возникнуть синтетическая концепция самости. По этой причине последователь Одина не столько поклоняется внешнему отображению бога Одина, сколько старается воплотить в себе концепцию

самости и сознание, дарованное богами. В то время как другие религии обращены вовне к объективным проявле­ниям того или иного бога, культ Одина направлен вовнутрь, и цель его — обожествление Самости. Последователь Одина не поклоняется своему богу — он становится своим богом.

По самой своей природе Один синтезирует, объединяет все вокруг себя. Он делает все сущее в мире своим и поступает с ним в соответствии со своей волей, оставаясь при этом по сути в стороне от внешнего мира. В истории германского мифа это проявляется в том, как архетип Одина постепенно поглощает сущность Тюра и принимает на себя сущности воителя и ремесленника/крестьянина.

Сущность одинической структуры троична. Древнейшее имя этой триединой сущности — Wôdhanaz-Wiljôn-Wohaz (др.-исл. Ódhinn-Vili-Vé, Один-Вили-Ве). Знамения этих имен показывают нам, как действует эта триединая форма созна­ния. Wôdhanaz (владыка вдохновения [Wôdh]) — распро­страняющаяся всеобъемлющая сила экстаза и трансформа­ции в основе сознания и энтузиазма. Wiljôn («воля») — сознательное исполнение осознанного желания, a Wohaz («святой, сакральный») — дух отделения в независимом сакральном «пространстве». Это отделение сознания от «природы» (того, что вне сознания) необходимо предваря­ет любое преображение или действие. Все трое необходимы, все трое должны действовать как одно целое.

Хотя Один в основном и в первую очередь — бог объединяющего сознания, эта его черта позволила ему также принять на себя роли бога мертвых, бога поэзии и всяческих умственных занятий (включая руны). За последнее его особенно почитали наиболее просвещенные и мудрые воины и короли.

Важное значение в таинстве Одина имеет его множе­ственность. Один — целое из множества частей. В мифоло­гии это проявляется не только в триединости его сущности, но и в многочисленных «прозвищах» (heiti). В настоящее время их известно более сотни. Персчень значительной их части приводится в «Речах Гримнира» (строфы 47—55). Список этот охватывает весь спектр качеств — от «Злодея» (Bölverkr) до «Всеотца» (Alfödhr). Одно из имен, возможно, подводит всему этому итог — Svipall, «Переменчивый», означающее бесконечную способность этого бога к преоб­ражению. Этот божественный случай «множественности личностей» объясняет, почему сущность Одина часто пони­мается неверно. Воистину, тот, кто попытается приблизить­ся к нему с чуждой ему точки зрения, будет разочарован, приведен в замешательство или уничтожен.

Мало того, что хейти смущают непосвященных; более значительные стороны этой сущности — ипостаси — ставят в тупик даже знатоков. Ипостась — это некая сторона сущности бога, которая кажется независимым божеством, но, при ближайшем рассмотрении оказывает­ся его хорошо разработанной частью, соответствующей некой функции. Одина, благодаря его многостороннему характеру, это касается в особенности. На рисунке 13.1 показаны восемь великих ипостасей Одина. Некоторые из них двуедины по своей природе.

Вили и Be уже упоминались и будут обсуждаться далее в разделе «Один: сокровенный бог рун». Лодур и Хёнир — двойники Одина в мифе о создании человечества, расска­занном Снорри Стурлусоном в «Младшей Элле». Хёнир фигурирует также в паре с другим богом, Мимиром. Когда в конце Первой Войны этих двух богов отдали как заложников ванам, Хёнир, который славился своим умом, оказался «пустоголовым», ни на что не годясь без советов Мимира. Это привело ванов в ярость, они отрубили Мимиру голову и послали обратно асам. Говорят, что Один сохранил эту голову, чтобы получать от нес тайные знания. На первый взгляд, этот миф весьма противоречив, в особенности потому, что в других случаях Хёнир выступает в качестве могущественной интеллектуальной силы. В «Прорицании вёльвы» он придает Аску и Эмбле ódhr, a после Рагнарёк возвращается уже в качестве главного провидца среди богов, способного читать руны. Но все становится ясным, если пару Хёнир/Мимир понимать как ипостаси Одиня. Одно из указаний на это — то, что они никогда не действуют независимо, но ключ к разгадке скрыт в их именах. Хёнир — производное того же корня, что и hugr, а Мимир — слово, однокоренное с minni. Таким образом, перед нами фигуры, соотносящиеся с Одином так же, как их зооморфные двойники, Хугин и Муиин, вороны Одина. Это познавательная и рефлективная сущности этого бога.

Браги — поэтическая ипостась этого бога, а также имя, взятое древним скальдом, которою впоследствии стали отождествлять с древним богом поэзии. Бальд(р) — ипостась юноши-воина, а также аспект, имеющий отно­шение к посвящению молодого воина в дружину. Хеймдалль — Один в ипостаси защитника. Он охраняет Мост Радуги (Bifröst) от хрим турсов, инеистых пеликанов, но он также и бог, который постоянно взаимодействует с человечеством. Именно Один — в ипостаси Хеймдалля — выступает под именем Рига прародителем человеческого общества в «Песни о Риге». Таинство Хеймдалля заклю­чено в М-руне.

Самая сбивающая с толку ипостась — конечно же, Локи. В образе Локи Один носит зародыш собственной гибели, но это необходимо для того, чтобы он смог возродиться и преобразиться в новом веке. Локи, как имя и как сущность, недавно появился в германском пантеоне и известен исключительно из скандинавских источников. Однако в большинстве своем характеристики Локи, хитро­умного, лживого, извращенного бога, представляют собой «темную» сторону Одина. Тем не менее, Один действует вместе со своим темным братом, и считается, что они даже

были побратимами (см. «Перебранку Локи», ст.9). Они и вправду «одной крови».

Особенно заметен Локи в той роли, которая отведена ему в Судный день Богов, Рагнарёк. Если понять, что Рагнарёк — это модель трансформации, а центральную ее триаду — Один – Бальдр - Локи/Хёд —понимать как внут­ренние силы, то истинное значение «темного брата» становится понятным. Слепой Хёд (чье имя значит «воин», ведомый Локи, т.е. силами отрицания) убивает Повелите­ля Света, храброго Бальдра (чье имя — другой синоним слова «воин»). Бальдр отправляется в темную, безмолвную обитель Хель, но прежде, на погребальном костре, Один нашептывает ему на ухо величайшие из тайн (руны). Там Бальдр ожидает Рагнарёка, после которого вновь родится в новом мире. Локи также сброшен в подземный мир и связан в наказание за убийство, где и он ожидает оконча­тельной развязки. Это злодеяние «темного брата» и запус­кает процесс, окончанием которого явится Рагнарёк. Когда наступит последний час, Один вместе с обитателями Вальгаллы и Асгарда направится на юг, навстречу Локи и силам Хель и Муспелльхейма. Так бог сознания повернется навстречу собственной тени. Хеймдалль и Локи убыот друг друга, а Одина поглотит волк Фенрир (сын Локи). За Одина, в свою очередь, отомстит его сын Видар, который убьет Волка (либо рассечет его пополам мечом, либо разорвет ему пасть). Руническая мудрость сообщает нам, что это означает возрождение преображенного Одина в новом веке. Но в какой ипостаси? Он — это Хёнир, ставший целостным, тот, кто «возьмет прут жеребьёвый». Рагнарёк, как процесс, обретает весьма действенный и полезный смысл в рунической практике, если рассматривать его как мифологическую парадигму трансформации; он приводит к более глубокому пониманию функций Локи как «темной стороны» Одина.

Прежде, чем вернуться к обсуждению сущности и силы Одина, следует понять, как с позиций последователей Одина видятся другие боги Севера.

Тюр

Таинства этого бога воплощены в Т-руне, названной в его честь. Тюр — бог справедливости и самопожертвования во благо общества, Эта его сущность иллюстрируется мифом, в котором богам удалось поймать волка Фенрира, связав его путами, сделанными из шести сущностей, обозначающих неуловимые тайны, пока Тюр держал свою правую руку в его пасти в качестве залога. Когда Фенрир понял, что не сможет освободиться, руку Тюра пришлось пожертвовать сыну Локи — Волку. После этого как мифологический персонаж Тюр отступает на второй план. Тем не менее, в религиозной практике (особенно в той ее части, что имеет отношение к закону), он остается богом первостепенной важности. В английском языке вторник, Tuesday, назван в его честь. В немецком тот же день называется Dienstag, что происходит из более древнего Dings-tag, т.е. «день тинга» (законодательного собрания). Таким образом, один из языков сохраняет имя бога, а другой — общественное учреждение, которым он заведует.

Как показывает общая структура психокосмического пантеона, в идеале Тюр и Один должны действовать вместе и в согласии, подобно левому и правому полушариям мозга соответственно. В любом процессе созидания или форми­рования чего-либо необходимы обе силы. Сущность Тюра излагает планы, а сила Одина проводит планы в жизнь. Тюр — теоретик, Один — практик. Душе германских народов в особенности свойственно действие и вечное движение. По этой причине сущность Одина всегда слегка преобладала в пантеоне; Один — верховный бог и Всеотец. Его всераспространяющаяся, преобразующая сущность приводит к тому, что постепенно его аспект практически поглощает сущность Тюра. Особенно это заметно по названию Полярной Звезды в позднейших легендах — Глаз Одина. Разумеется, Полярная Звезда в первую очередь отождествляется с Тюром (см. Т-руну), но в некотором смысле Тюр становится всевидящим оком Одина, сидяще­го на троне Хлидскъялв («Сторожевая Башня»). Это глаз, который смотрит на все миры сверху, другой же, храня­щийся в колодце Мимира, видит все миры «снизу», на­сквозь — все их глубочайшие тайны (руны).

Скрытое противоречие Одина и Тюра — нередкое явление в системах, состоящих из взаимодополняющих частей. Для того, чтобы они взаимодействовали гармонич­но, требуется волевое усилие.

Тор

Кажется, что бог этот прост, но это не так. Великие тайны Тора заключены о Th-руне. Тор — древний бог войны. Позднее, когда эта функция частично перешла к Одину, Тор перестал восприниматься в этом значении среди людей. Однако следует заметить, что в мире богов это его качество сохраняется. Он — их защитник, тот, кто обращает грубую силу и мощь своего молота, Мьелльнира, против неразумных, бессознательных сил Ётунхейма. Асы — боги сознания предков и трансформации — постоянно сталкиваются с угрозой со стороны бессознательного и энтропии, наступающей с востока и юга, из Утгарда. Чтобы противостоять этому, боги нуждаются в силе, весьма подобной по свойствам силе турсов и ётунов, но при этом стоящей на их стороне. Эту силу предоставляет Тор. Тор мяло «размышляет» сам; он следует приказам вышестоя­щих богов. Говоря откровенно, всегда есть некое внешнее противостояние между «Воином» и «Магом» (см. «Песнь о Харбарде»), но в целом Воин действует под руководством Мага. Маг правит мудростью, Воин — оружием. До тех пор, пока Один остается во главе богов, мудрость правит оружием. Тор, нарушивший равновесие, ведет к нацио­нальной катастрофе.

Фрейя

Хотя главенствует в «теологии» рунической практики Один, есть в германской практической магии и еще одна значительная фигура — Фрейя. Считается даже, что она научила Одина той разновидности магии, что известна в Древней Скандинавии под названием seidhr (шаманские техники, связанные с вхождением в транс). Во многом Фрейя — женский двойник Одина. Она — архетип женщины, занимающейся магией, так же, как Один — архетип мага-мужчины. Основная её ипостась — «Госпожа» (буквальное значение ее имени). Ее спутник — брат-возлюбленный — Фрейр, «Господин». Тем не менее, как мы уже говорили, неверно считать Фрейю в первую очередь богиней плодородия. Следует помнить, что она единствен­ная среди ванов имеет отношение в первую очередь к сверхъестественному. Сама ее сущность глубинно близка пути Одина.

Как и у Одина, у Фрейи много имен. Вот лишь некоторые из них: Vanadis («Богиня Ванов»), Vanabrudr («Невеста Ванов»), Нörn («Хозяйка Льна»), Gefn («Дающая»), Syr («Свинья», солнечная ее ипостась), Mardöll («Сияние Моря»), Gullveig («Сила Золота»). Эти имена дают нам некоторое представление о ее положении и разнообразии ее функций. Среди ванов она наделена исключительным значением и во многом стоит выше своего брата. Она и вправду связана с процветанием, изобилием и ростом, она приносит людам дары — материальные и духовные. Космическая сторона ее сущности связана с Солнцем (которое в германских языках женского рода; см. S-руну) — через образ золотой свиньи. Кабан и свинья — животные, посвященные соответственно фрейру и фрейс. И сегодня в Германии, когда солнце особенно припечет, говорят: Die gelbe Sail brennt («Желтая свинья горит»). Связь ее с золотом неоднократно подчер­кивается; на простейшем уровне это связано с функциями Фрейи как богини процветания и благополучия. Есть и другой уровень, сокрытый в таинстве (руне) fehu. В «Про­рицании вельвы» говорится о колдунье Гулльвейг, посланной к асам ванами во время войны между ними. Это — Фрейя в ещё одном своем обличье, что понятно из того, что впоследствии Фрейя оказывается с асами, хотя ее и не было в числе тех ванов (Фрейр, Ньёрд и, возможно, Квасир), которые пришли к асам в качестве заложников во время перемирия между двумя расами богов.

Прежде чем подробно привести три мифа о Фрейе, следует напомнить, сколь многое из связанного с нею, учения утрачено. Некогда с этой богиней был связан огромный объем мифологических и религиозных сведений, но, возможно, из-за откровенно эротического характера ее таинств и мифов монахи-миссионеры Севера вынесли им особенно суровый приговор. Даже в Исландии, целом весьма веротерпимой, ее поэзия — mansongr («любовная песня») — была запрещена. К несчастью, почитание ее не могло сохраниться и под защитой сводов палат вождей. Кое-что, однако, до нас донесло искусство скальдов.

Хейд

Во время Первой войны — войны между асами и Ванами — колдунья по имени Гулльвейг пришла к асам в чертог Одина. Асы пытались убить ее, пронзая копьями и сжигая в огне, но каждый раз она вновь возрождалась и на третий преобразилась в Хейд (Сияющую). Эта трижды рожденная вельва (ясновидящая) — несомненно Фрейя, и в этом обличье она научила Одина секретам сейда. После того, как асы — и Один в том числе — усвоили ее учение, оно стало составной (хотя и обособленной) частью руни­ческого учения (в значении эзотерического знания).

Ожерелье Брисингов

Ожерелье Брисингов — не просто милая побрякушка. Это всеобъемлющее четырехстороннее космическое коль­цо, принадлежащее великой богине Фрейе. Его магический эквивалент — змея, опоясывающая весь космос. Предания сообщают нам о том, как Фрейя получила этот волшебный предмет, проведя ночь с каждым из четырех карликов Брисингов (что значит «потомков Сияющих»), выковав­ших ожерелье. Вполне вероятно, что этими карликами были Нордри, Судри, Аустри и Всстри, стоящие по четы­рем главным сторонам света. Возможно, исходно считалось, что Фрейя вступила в сексуальные отношения со всеми четырьмя, одновременно или на протяжении четы­рех ночей, — так или иначе, результат налицо: Фрейя обретает власть над четырехчастным космическим циклом и его энергиями воспроизводства и регенерации. Предмет этот Фрейя носит либо как ожерелье, либо как пояс, в зависимости от того, как богиня хочет использовать его силу. Однажды злокозненный бог Локи похитил ожерелье у Фрейи, и оно вернулось к ней только после того, как его возвратил бог Хеймдалль. Интересно, что и Хеймлалль, и Локи считаются ипостасями Одина, его светлой и темной сторонами.

Поиски Ода

Говорят, что Фрейя замужем за богом по имени Од (который ни кто иной, как сам Од-ин). Имя «Од» означает просто силу экстаза, магически вдохновленного ума. Вои­стину с ним и повенчана Фрейя, и в этом цель ее исканий. Од странствовал по свету, а Фрейя повсюду искала его, скитаясь, и роняла золотые слезы. Многие видят в этом параллель с поисками Таммуза богиней Иштар. Тем не менее, значение этого шумеро-аккадского мифа и поисков Фрейи совершенно различны. Фрейя не имеет прямого отношения к плодородию — она ищет «божественное вдохновение», воплощенное в боге.

Каждый из этих мифов раскрывает ту или иную сторону магической или нумииозной сущности Фрейи. Плодоро­дие, богатство, благополучие и эротика в этом образе, возможно, вторичны, но, тем не менее, важны.

О Фрейе также известно, что ей достается половина убитых в битве — те, кого она изберет и возьмет в свою потустороннюю крепость — Folkvangr («Поле военной дружины»). Вторая половина, разумеется, отходит Одину. Как и Один, Фрейя — триединое божество. Ей, как никакой другой богине, принадлежат все три функции в пантеоне: 1) она имеет отношение к магии, 2) она богиня воинов и 3) она принадлежит роду ванов со всеми присущими этой расе богов плодородными силами. В ее власти все живое, его появление на свет, становление и уход, за которым следует новое начало. У истоков ее функций плодородия — магическая сила. «Брак» Фрейи и Одина — вполне в современном духе. Фрейя — не «женская сторона» Одина (он носит таковую в себе самом или, вернее, — в своей «дьявольской» ипостаси, Локи); таким же образом и Один — не «мужская сторона» Госпожи — и она заключает эту сторону в себе самой. Возможно даже, что Фрейр исходно отделился от Фрейи, подобно тому, как мужская сущность, Ньёрд, отделилась от женской, от Нерты. В любом случае, перед нами два совершенно обособленных божества, которых объединяет общая цель. Эту великую богиню окружает еще множе­ство нераскрытых тайн.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: