2 страница. Сущность человеческой психики показывается в том, что ее носитель воспринимает в себя отдельные черты внешнего мира как свои ( имея ввиду и то

<...>

Мышление

Мышление

Дионисус

1.

Сущность человеческой психики показывается в том, что ее носитель воспринимает в себя отдельные черты внешнего мира как свои (имея ввиду и то, что он буквально понимает внешний мир как часть себя (неосознанно), ибо кроме непосредственного ему не с чем сравнивать, он ничего более никогда не познавал; к внешнему миру относится и его собственное тело; из этого и следует понимать в том числе ("в том числе" используется здесь потому, что к одному и тому же логическому факту ведут миллионы путей и в зависимости от стороны приближения и индивидуальности путника он будет каждый раз иным, как разные комнаты одного дворца) ненависть человека, следующую за той или иной репликой (не сухой репликой, но в особенном, чувственно-индивидуальном выражении сего момента) другого человека - он видит в ней ту черту реальности, которую презирает в своем "собственном" мире, трактует другого человека по-своему, как часть себя и своего внутреннего мира; более того, любая ненависть во вне - это перенаправленная, мисинтерпретированная ненависть к себе). Он имитирует логику явлений в своем мышлении в зависимости от своего индивидуального способа восприятия (отдельный вопрос - соотношение внешнего мира и индивида; современный индивид еще не познал внешний мир, как опыт отдельный от его непосредственного; современный индивид основывается в своем взаимодействии с внешним миром на предсознательной вере в то, что воспринятое им единожды так или иначе таким по большей части и останется (правда, есть исключения); новорожденный сталкивается с теми или иными опытами восприятия впервые (опыт восприятия - обусловленная индивидуальными чертами чувственная, сознательная и психическая реакция на те или иные совокупности проявлений внешнего мира: опыт психической реакции на возникновение страха перед конкретной, воспринимаемой индивидуально собакой) только единожды это может случиться и далее последует лишь повторение одного и того же; каждый индивидуум имеет свои собственные любимые восприятия, он ищет их в совокупности явлений, пытаясь повторить).
(Здесь и далее - "утверждая" нечто, мы не заботимся об истинности, но лишь приводим в осознание возможности)

По мере удаления объекта (то может быть и чувство, удаляющееся в затухание) от тела субъекта сиеминутный интерес восприятия (и влияние на него) уменьшается (как привило, но не всегда; так, в рамках дуальности "дальности"-"близости" расставляет индивидуум свое отношение к другим индивидуумам).

Мысли, как атомарные сущности (мысль здесь - суждение), составляют систему. Отдельные умозаключения, знания (также являются некими выводами, но не логической природы, а скорее чувственной, иррациональной) соединены между собой некими логическими цепочками, что выражается в явлении ассоциации. При изменении мысли (умозаключения) по одному вопросу, как переменной, которой соответствует некая данность, образуются неопределенности в целом ряде ассоциированных и логически-сопряженных мыслей, которые теряют свою доказательную опору и подвергаются сомнению, то есть нуждаются в до-мышлении. При этом ячейки, содержащие в себе ту или иную мысль имеют некую психологическую ценность, влияние на психологическое состояние индивида, которое определяет его имманентное восприятие.
Существуют пустые мыслительные цепочки: "Например, я думаю, что...". Здесь "например", "что" - языковое явление и хотя они выражают некую данность и отношение индивида, выражающее состояние внутри его мышления, сами по себе непосредственно не участвуют в формировании умозаключений.
А умозаключения формируются и не осознанно, например, когда в одном предложении находят выражение две мысли, которые ранее не сопоставляли, которые представляют некий психологический интерес (в ходе этого процесса выясняется отношение одной мысли к другой, характер их будущей ассоциативной связи), но при этом внимание на них не направлено (более того, я полагаю возможным, что мышление развертывается на протяжении всей жизнедеятельности человека (чаще, как раз-таки, там, где нет осознанности), потому являются сны и неожиданно меняется настроение (хотя на него, безусловно, немало влияют и ощущения, получаемые отдельными частями тела). Мышление неосознанное - это не только приведение старых мыслей в соответствие с новыми, но и, как бы эхо, получаемое вследствие взаимодействия различных органов психического аппарата индивида. Безумец тем и отличается от обычного человека, что он видит изнанку своей психики - сами механизмы ее работы без наслоений и покровов, формирующих привычную нам языковую-эмоциональную-материальную реальность). Умозаключение может обнаружиться и осознаться, то есть включиться в общую систему позднее, но даже не осознанное, оно влияет.
Каждое слово предложения несет некую индивидуальную ценность, отражая больше, чем просто объекты внешнего мира и отношения к ним, их индивидуальное восприятие - каждая мысль проассоциирована с некими эмоциями, но процесс реакции сам по себе не осознается.

Мы повторяем мир следующим образом: в нем есть некий вселенский порядок, законы - мы создаем законы человека. Но порядок в мире существует только для человека, для него же он может обратиться в хаос. Мышление нестабильно, нелинейно по сути, оно не может быть правым, поскольку оно изначально не имеет такой функции, оно лишь описывает впечатление. Оно более всего отражение, реакция, сравнение, повторение.

Мышление людей отличается в зависимости от их психологических характеристик (определяет, какие суждения полезны (функция, определяющая полезность может быть сдвинута по отношению к реальной полезности) для выживания личности (полезность определяется из потребностей и индивидуального способа их восполнения, будь то потребность в счастье или в боли, приносящей счастье; для здорового соотношения с материальным миром в психическом мире индивида должна как-то выражаться вся палитра присущих ему потребностей в тех или иных чувствах и реакциях (хотя понятие потребность, вероятно, недостаточно точно отражает суть механизма); одну и ту же потребность можно восполнить как видом умирающей пташки, так и прибыванием на дне социальной лестницы) ---> складывается тот образ восприятия, интерпретации, реакции, при помощи которого индивид в рамках данного тела соотносится с внешним миром) и изначальных умозаключений (они - вера индивида, которую он не может отвергнуть, которые были доказаны еще в детстве; на них он строит будущие суждения сознательно или бессознательно (правда, язык, на котором они произносятся, как и пути доказательства, могут меняться); в раннем детстве же, еще когда он не может говорить, индивид учится нащупывать в своем взаимодействии с внешним миром способы, какими он может пережить чувственные и психические опыты, восполняющие его психические потребности).
Любое соотношение с внешним миром - мышление, умозаключение. Мышление основано на инстинкте реакции. Человек из психологической потребности (возникающей как ментальная трактовка телесного отношения с миром) реагирует на внешний мир, но особым способом - формируя новые мысли (обусловленные логикой сложившейся динамичной системы, своими психологическими потребностями, образом реакции на внешний мир). Для каждого человека характерен также свой предел количества реакций в тот или иной промежуток времени, свой предел психической силы, которая расходуясь приводит к тем или иным негативным переживаниям.
Пример психологической идеи-реакции: во время состояния аффекта психологическое состояние требует обоснования эмоциональной реакции субъекта и его желания - строится ложная мыслительная цепочка, но субъект в нее верит (возможно, потому что блокируются пути к мыслям ее опровергающим и ограничивается сама мыслительная способность для защиты изначальных умозаключений, для устранения препятствий сиюминутному получению опыта восприятия, диктуемого потребностью). Напротив, во время сновидения некоторые блоки снимаются, поскольку более не могут помешать существованию, и оттого могут возникать во время сна логические цепочки (воспринимаемые как образы, составляющие элементы снов, особой трактовки), которые не возникли бы в бодрствовании (но тут вновь в основе выводов лежат те или иные старые стереотипные теории (которые следует преодолеть для более точного понимания), в данном случае - Фрейда).
Мышление человека пропитывается его пониманием и восприятием тех предметов, явлений, событий, среди которых он пребывает.
Многим событиям соответствует единая величина восприятия (т.е. для субъекта логика их развертывания, их суть, образ (архетипичный символ) равнозначны - отсюда, например, явление de javu - события разные, но эмоции, мышления, восприятие как реакции на них равны). Но при этом они могут иметь разную психологическую ценность, нагрузку и влекомые последствия. Для каждого человека существует свое количество известных ему архетипичных единиц - они рождаются через новый опыт. Если воспринимаемое в данный момент индивид подсознательно относит к уже испытываемому им в прошлом, приравнивает округленное, то новый индивидуальный архетипичный образ не создается (так, все опыты разочарования подобны для данного индивида, ссылаются на один (из прошлого), преобладающий - он и считается определяющим, но при этом влияния оказывают и иные, которые, впрочем, включены в определяющий). Неразличение доходит до того, что новых знакомых человек может приравнивать в восприятии со старыми (сколько всего архетипов различных человеческих личностей сформируется у индивида будет зависеть от присущей ему степени развития способности различения и от внимания к деталям, отношения к различию), видеть в них других.
Ни одна мысль по определению не истинна, поскольку она является лишь производной индивидуальной системы мыслей, психологически обусловленной с начала и до конца (которая основана на свободно трактуемых чужих системах мысли, общественно-распространенных, покоящихся на ряде ошибок). Тем не менее, возможны совпадения с истиной, хотя даже "трава-зеленая" лишь следствие индивидуального восприятия и не должно пониматься как истина. Язык в принципе пуст.
Мы окружены ложными умозаключениями и предрассудками общества. Другое дело, что все же консенсус дает право существовать некой стабильности, вынуждая при этом мириться с периодическими эксцессами.

Когда мы в данный момент чувствуем потребность быть правыми (происходящую в какой-то мере от потребности в признании, в выражении индивидуальности, порождаемыми в том числе сущностью существующего общества), мы творим свою истину (трактуя нечто наличное), мы вступаем в контакт с внешним миром и спорим.

Все есть выражение потребности и индивидуального восприятия (Индивидуальное оно еще потому, что реальность бывает такой, а не иной только единожды в одном месте и в один момент времени, трактуемое особым восприятием (особенность трактовки еще и в том, что каждое индивидуальное восприятие способно/успевает ухватывать/обращает внимание на те, или иные детали, феномены реальности (деревья слева, взметнувшуюся разноцветную листву, запах сырой рыбы)). Индивидуальное восприятие или настроение определяет очертания духовной фигуры человека, количество деталей, которые он воспринимает во внешнем мире и то, как он их воспринимает именно сейчас, с какими чувствами (чувства каждого отдельного индивида феноменально отличны, как животные, принадлежащие к одному виду, а также отличны по своему воздействию на психический аппарат); определяет, до каких пределов человек способен в данный момент развертывания реальности дойти в своем мышлении и какая логика ему в данный момент характерна, какой настрой - злиться ли или быть счастливым. Настроения - как погода, они приходят и во сне. Пока еще используется термин "подсознание", можно сказать, что настроения - видимый результат подсознательного мышления, разворачивающегося вечно. Современные понятия кажутся истинными в рамках созданной ими стабильной системы, и они в действительности проникают в мир истины, цепляют эту сферу по краям, но не проникают внутрь. Мир истины объемен, но к нему нельзя применять понятия привычные (Так, сама истина необязательно одна, она не выражается в слове, она также не выражается во множественности и единстве. Постижение истины разрушает само понятия. Ее следует понимать, как и весь процесс познания при помощи ассоциации с движением. Познавая, мы движемся в иной реальности). То, что мы воспринимаем как временное течение, цвета, чувство свободы - лишь выражение, неверная трактовка. Как символ, появившийся во сне и являющийся индивидуальной трактовкой некоего реального объекта.
Мыслящий, создавая свою логическую реальность, индивидуально заряженную систему, будет далее мыслить в ее рамках (хоть она изначально и основана на ошибке). Система Ницше верна для Ницше, Канта - для Канта, но там, где заканчивается тело Канта, кончается верность его суждений (которая, впрочем, как взятая в целом система может с пользой вписаться в общечеловеческий мир идей, психическое, развивающееся коллективное сознание).

Мышление устроено таким образом, что в качестве реакции на нечто, оно вырабатывает мысль в определенном ключе, основываясь на определенной предпосылке, опыте, тем самым отрезая возможность для рождения всем иным возможным альтернативам как предпосылок и дальнейшего хода мысли, так и самого подхода. Но возможно научиться мыслить иначе.

Восприятие. Воспринимает ли человек мир как целое сознательно, подсознательно, либо же только в качестве набора образов, ощущений, отдельных друг от друга, несвязанных? Либо бывает два варианта, их сочетание? (Делая такие предположения, мы мыслим в рамках старых мыслительных стереотипов, предполагающих систематизацию, предположение альтернатив, апофансис, ориентацию на социальные архетипы, отмечаем этот вопрос как значащий) То, что мы имеем на выходе - результат фильтрации, обеспечиваемой природной конституцией, потому ответ нелегко дать.
Мы считаем, что один ответ позволяет нам выйти на другие в качестве первого как аргументационной опоры, но все не так просто. Не существует прямых и однозначных выводов, логических цепочек в принципе, дающих объективный, стабильный результат. Все сложнее. Реальность мышления многомерна, подходы многомерны, мир каждого мыслительного процесса (если мыслить аналогиями) объемен.

Выделение определенных образов из многообразия (во снах в том числе), развертывание тех или иных событий так или иначе для индивидуума, выбор реакций случайны, как и все прочее в мире. Они (и сама возможность случайности всего) не имеют значения, но имеют нечто неназванное.

2.

Ядром человеческого мышления и отношения к окружающему миру является его вверенная идея. Существование вверенной идеи конституируется необходимостью человека во что-то верить, без веры, без установок на "ложь", "истину" и схожее (вопрос схожести, подмены одного другим будет рассмотрен позднее) невозможна личность, невозможна реакция, определенная одним и тем же "жизненным принципом" (в противном случае в каждой аналогичной ситуации человек бы реагировал по-разному, потому что чаще нормального менял бы "мнение"). Но жизненные принципы не есть суть вверенной идеи. Вверенная идея - это не просто идея, в которую человек верит, дабы быть тем-то и тем-то, дабы из нее делать выводы, из нее соотноситься с окружающим миром. Вверенная идея - это некая истина для данного конкретного индивида, которая была рождена в нем из психологической необходимости, к которой его подтолкнула жизнь, усвоена им таковой (вверенная идея рождается уже там, где в детстве ребенок начинает соотносить конкретное живое существо с "теплыми эмоциями" и ассоциировать со словом "мать". Отвергнуть вверенную идею - значит отвергнуть весь психический и мыслительный путь, пройденные от самого рождения - отказаться воспринимать мать привычной матерью, а этические и моральные нормы - чем-то, в чем есть хоть крупица смысла). Она открывает определенный, конкретный путь дальнейшего мышления, ответвления от которого возможны вследствие нестабильности вверенной идеи, вследствие ряда факторов, которые помимо нее определяют психическую и материальную активность человека. Из первой вверенной идеи могут появиться новые, но все они будут иметь первую своим логическим, диалектическим (преодолеваемым в интроспективных беседах с самим собой) предком.

При этом то, что есть иное (помимо так называемой "вверенной идеи") "конкретное индивидуальное истинное суждение" меняется в зависимости от количества информации (и конкретного порядка ее приобретения, конкретных имеющихся в наличии сознания (понимаемого в рамках понятий "место", "информация", "система", "психика") познанных фактов (единиц информации), а также их связей после трактовки), от которой отталкивалось мышление, логичности продумывания, своего психологического отношения к тем или иным возможным альтернативным выборам и иных факторов.

3.

Психологические потребности современного человека развиваются в нем в так называемом процессе социализации. Вне него (процесса) они бы принимали другую, животную форму. Погоня за новым, дарящим наслаждение, любовь к ощущению силы, тяга к соперничеству и власти, та сфера, что обобщенно описывается словом "индивидуализм" - это лишь формы потребности, как следствия воспитания в среде современного общества. В диком мире потребности находят простое выражение - убийство, питание, сношение и поиск стада. Там нет места сублимации и общению, нет места этике, эстетике и праву.

Представления людей о смерти - обширные, но все они по сути своей мифы. Ассоциации - переход, затухание, другой мир, перерождение, изменение, исчезновение, уход, утрата, закат, тьма, разрушение, разложение. Такова наша реакция на театральную драму. Все вокруг окутано мифами, но миф сам по себе уже миф.

Современный человек не ставит под сомнение, что то, что он воспринимает как материальный мир, является таковым и вообще существует.

Чтобы лучше понять, как можно было прийти к той или иной абстрактной идее, к примеру, идее "свободы" в той или иной ее индивидуальной трактовке, представим, что у мыслей-слов (несущих некоторую дополнительную смысловую нагрузку) есть цвет. Когда мы думаем об одной вещи, то в подсознании одновременно мы думаем обо всех вещах, чей цвет совпадает с данной, либо о всех, которые мы ассоциируем с данной. У вещей также есть внутренний цвет. У каждого человека есть свои цветовые предпочтения, следовательно свои способы и силы притяжения внимания к предметам, к определенным цветам мыслей о них.

<...>
На протяжении жизни все встреченные образы, ощущения, идеи обликаются в мысли. В каждый данный момент все встреченное ранее с той или иной силой влияет на формирование новых мыслей. У каждого человека в результате опыта формируется и расширяется индивидуальный набор и характерные черты (переданные мыслям его индивидуальным восприятием, характером, сформировавшейся ранее логически-связанной мыслительной конструкцией)потенциальных суждений. К ним прибегает сознание, строя новые логические цепочки.
Таким образом, ни одно деяние, мысль, эмоция не принадлежит человеку, не является результатом его свободной мысли, как это принято считать (все потреблено из общественного банка помысленного, из предоставленного природой необъятного объема потенциальных образов, восприятий, мотивов для появления той или иной мысли, цветов мыслей). Человеческое существо - - обусловленная, ограниченная система (если говорить извращающими реальность терминами-детьми западной метафизики), потому ни заслуга, ни вина не должны к нему применяться. Система вины, наказания действенна в существующей социальной культуре, но не верна в корне. Нет оригинальных мыслей, индивидуальных в абсолютном смысле, но есть проявленные мысли, сотканные нечистым мышлением и воображением при помощи памяти. Мысля так, важно помнить (если будем по бытовой (да и научной) привычке выделять нечто как важное по сравнению со всем остальным, выделять границы), что память (содержание которой меняется вне зависимости от нашей воли - наши воспоминания) необязательно существует так, как мы ее мыслим и существует в принципе.
Есть различного рода заимствования из существующих мыслей для порождения "якобы" новых - аналогия, индивидуальная трактовка, продолжение мысли, использование ее как метода, оспаривание и т.д. Новизна - еще одно понятие, созданное общественным договором, вписывающееся в капиталистическое общество и предметное мышление.

<...>

4.

Мышление и восприятие - это возможность опыта, путешествие в открываемые ими миры - иной способ существования. Любой выбор верен как возможность индивидуального опыта восприятия (включая те, что опротестовываются моралью). Важно не знать, но осознавать то или иное (осознавать не значит непременно считать истиной, но полагать как нечто являющееся как "картина", нарисованная Лоркой) - тогда меняется восприятие, и продолжается путешествие. Иррациональное мышление, мышление безумное, алогичное.

Мышление предметное (скорее структурное - оно схватывает структуры, не сами предметы, на язык структур переводит воспринятое. Структура - переменная, она - представление о предмете со снятой кожей, ничего не говорящее о самом предмете, поскольку сам предмет не имеет никакого значения для воспринимающего. Этот предмет может быть в индивидуальном мышлении равным многим другим), эгоцентричное, оно же рациональное - старое мышление, оно не имеет значения большего, чем фоновый звук, будучи сугубо функциональным. Как мы не обращаем внимание на процесс дыхания, так возможно не обращать внимание на функциональное предметное мышление (оно - совокупность рационализаций, игра логики, перевода предметной реальности в языковую, способ выживания, нахождения контакта со средним индивидуумом, лишнее усложнение простого во имя ложных потребностей (самоуважение)).

Понятие структура в этой конкретной (шизофренической, замкнутой на себе) системе мышления находит себе место. Структура - то, что выхватывается воспринимающим из реального мира (интенсивность реальности может разниться, сам факт реальности-ирреальности мира не имеет значения, как не имеет значения существование божества вне контекста влияния веры в него(прагматический подход)) в акте восприятия, то, что в мире пребывает изначально. Оно открытое, оно не сводится к тому, что мы обычно понимаем под воспринятым, познанием. Структура шире границ предмета (ей может быть не интересен отдельный предмет), но и в предмет она проникает только по нескольким направлениям, в нескольких местах. Она порождает (лучше так - в ней находит себя) уникальность, неповторимость каждого опыта предметного восприятия (если мыслить о названном, выискивая его функции, если снова делить).
<...>

Буддист, равно как и следующий пути Дао, это иной способ жизни, опыта, бытия, иная сфера влияния и подхода. Но она все еще узка. Верно то, что нужно прилагать больше внимания там, где нет дорог словесности и привычного, где написанное стирается вневременной водой (верное - это только определенный слой, который преодолевают - не потому, что оно становится неверным, а потому что "истинность" присуща лишь определенным слоям мышления).

Помыслив так или иначе, подействовав, мы уже совершаем ошибку, поскольку разрушили возможность появления мириадам альтернатив.

Старое мышление: О чем говорят агностики? О том, в том числе, что вступая в мышление, мы не знаем (и не можем знать) всего, всей сущности предмета мысли, всего контекста (связей его с другими предметными обстоятельствами, его внутренних связей, конкретной сиюмоментной индивидуально-восприятийной ситуации), а потому мы не можем помыслить верно, сделать вывод, выходящий за рамки утверждения видимых качеств предмета, его полезности, некоторых причинно-следственных связей (отсюда ценность эмпирического познания, с другой стороны оказывающаяся иллюзорной, поскольку открывает только законы материи, альтернативный путь развития интереса, понимания мира, мышления - пока мы, современные, сосредоточены на изучении его ногтей). В абстрактном мышлении (мышлении о свободе, смерти, бытие) человек тем более не может прийти к чему-либо, кроме пустоты, поскольку ему всегда будет не хватать знаний, и каждый раз, узнавая больше, он будет разубеждаться в своих прежних изысканиях. Имеют ли вообще значение (старый термин, как и все прочие) споры о возможности и невозможности субъекта ухватить сущность?
Написанное о познании выше оказывается примером психопатологического бреда там, где помысленно иначе, исходя из другой мыслительной системы (другой трактовки понятий).
Если говорить о старом мышлении, то нельзя все сводить к одному или к ряду. Утверждая, возможно опровергать и двигаться дальше по новому пути мышления с новыми трактовками понятий, мыслей, новыми подходами к объекту мышления.

Нас путает в процессе мышления порой неосознаваемый инстинкт упрощения, округления.

5.
Мы подходим к предметному и абстрактному (которое по сути отраженное предметное) в рамках каких-либо мыслительных-эмоциональных-восприятийных установок, и тогда мы открываем тот или иной конкретный цвет радуги предметного или абстрактного, которое мыслится, воспринимается, чувствуется. Мы не можем мыслить нечто через ничто, мы редко обходимся без оценивания и полагания мыслимого по отношению к своему эго. Современный тип мышления - эгоцентричный (если мысля эгоцентрично всему давать имена, дабы еще раз подчеркнуть своё имя).
При этом стоит отметить, что в сущности развертывание не только физиологических процессов человека есть цикл, но и психических. Опыт повторяется, меняются только источники опыта и порядок отдельных опытов. От не уходящей осознанности циклов человека спасает его забвение (как свойство памяти), его забвение ограничивает боль и радость. Психически каждому человеку определена своя чувствительность.

Манифест Безумия

Дионисус

I.

1. Вектор бытия человека, как правило, направлен против боли и страхов, но видения воспевают обратную сторону бытия в отношении. Безумие (неважно, как это назвать там, где слова лишаются значений).
Не так уж и важно уйти из общества телом. Важно воспринимать тело во всех его проявлениях, в том числе свободным от сознания и себя. Человек - не венец, пальцы и руки, ноги и волосы способны на существование без него, более того - они того заслужили, на то имеют право.
2. Сегодняшнее человеческое существование целиком и полностью обращено в культ общества, то закономерно вытекает из человеческого страха одиночества и боли, привитых ему (впрочем, такой взгляд еще слишком неглубок, он не ухватывает основ). Для становления безумия необходимо оставить общество, оставить свою личность, желания, мечты. Осознать пустоту привычного бытия. Покорить боль. Последняя стадия покорения боли - наслаждение болью, наслаждение депрессией, затмение древнего солнца страха боли. Мир, не способный принести боль - лишен веса, как идея и ценность, как способ реализации ценности и проекции личности. Нужно достигнуть такого отношения с болью, чтобы мир перестал привлекать, как пророк боли и счастья, тогда можно его оставить. Ни в коем случае при этом нельзя руководствоваться только страхом боли, обидой на общество, возможно, неосознанными, желанием вознести собственное Я.
В разговоре человек никогда не стремился к словам своей сутью, всегда он заводит разговор в поисках эмоций, в стремлении к передаче эмоций, к распылению эмоций, к поклонению эмоциям (сколь бы даже ни были сложны предметы раздумий индивидуума, он не меняется сущностно, за этими размышлениями кроются простые мотивы, простые интенции, аффекты. За словами всегда стоит недостаток, потребность). И возможно научиться такому безумию: воспринимать не слова, но эмоции человека, его психические состояния, переходящие одно в другое - забыть язык. Так можно мыслить, это опыт мышления.
В обычных речах и идеях возможно научиться видеть некую целостность, некие высшие смыслы, выше их тривиальных воплощений в грамматическом предложении. Можно уловить их персону и отношения. Можно трактовать мир совершенно по-новому.
Возможна замена функций общества по отношению к личности на смежные, угодные функции эмоций и чувств. Все, что достигается в обществе и при помощи общества, можно достигнуть лишь прибегнув к чувствам и эмоциям, мышлению, самообману.
Проекция личности на реальность - следствие внутренних психологических процессов и ничего больше, оно не несет за собой никакой ценности, но в нем выражается только безволие человеческого сознания, достойного на большее, на лучшего обладателя. Человек не способен возвыситься над собой, не отделившись от личности и нормальности, он ограничен. Должно прийти ощущение ограниченности, которое станет отражаться в глазах при любом брошенном взгляде.
Не позволять своим голодающим по реальности пальцам передвигать чужие вещи - вещи реальности. Не позволять страху безумия убить безумие, но сделать его ступенью на пути без смысла.
Именно при помощи боли можно выдавить из старого человека нового.
3. Возвысившийся над собой человек честно ненавидит себя, во всем себе противится. Ему свойственно стремление к глумлению над всеми своими ценностями и мнениями, их отрицание, отделение. Самобичевание и самоистязание. Он каждый раз возвращается сам в себя, как водоворот смысла, раз за разом повторяется ход его мысли с удивительной точностью. Ему свойственно нежелание выбирать что-либо. Зло, совершаемое человеком необходимо, чтобы он научился наказывать себя и познавать боль. Кричать нужно о своем зле громче стервятника. И никогда нельзя пытаться доказывать что-либо, если то не обусловлено стремлением обрести утерянную ненависть к себе.
4. Необходимо влюбиться в мысли. Влюбиться в образ без очертаний. Все любимые предметы должны лишиться своих очертаний, чтобы обрести вечность.
Любовь - новая форма бытия, бытие заключенное только в эмоции, восприятие только эмоций из внешнего мира. Любовь можно заменить любым другим непрерывным состоянием, способным существовать вечность до необходимости отказа от него: так познаются новые восприятия и формы существования, утоляющие вечный голод языка познания, ибо привычное сознание - только единичное измерение.
5. Мотивацией человека, стремящегося за грань бытия, в место, где все теряет ценность, но обретает бесконечную вселенную должно быть его устремление прочь от всякой нормальности и предсказуемости, единичности (мнений, мыслей и предметов, которые могут проникнуть в мир лишь в устойчивом состоянии), стремление к рождению, к боли, к заполнению всего мира личностью, желаниями идей. Однажды идеи и мысли официально будут править миром, не люди.
6. Первый шагом к обретению иной реальности - отвлечение от внешнего мира, устремление всего внимания на мир мысли. Цель - научиться выпадать из места и времени, максимальная концентрация на ощущениях и мыслях, фантазиях, невидимом, но ощутимом интуитивно течение подсознания. Подсознание нельзя познать мыслью, нет допуска ей в чертоги властителей.
7. Осознание недостаточности логики, отрицание возможности преобладания логики, стремление к подсознательному, интуитивному, контурному мышлению.
8. Люди, стремящиеся к безумию и к иному миру не должны говорить. Величайшая воля и доказательство величайшей воли - научиться молчать всегда, забыть о стремлении самовыражения, реализации своих чувств и мыслей, желаний. До автоматизма должны быть только доведены процессы утоления основных потребностей, вроде голода и жажды. Молчащий накапливает в себе необходимые условия для революции сознания. Ему должно преодолеть естественный страх безумия и забвения. Однажды удивление будут вызывать у него моменты его возвращения в реальность воспринимаемую органами чувств, обусловленные возможным случайным смещением его внимания, пугаться он будет всякого осознанного движения, перестанет воспринимать целое, как целое и единое. Тогда потеря связи с реальностью, временами приходящая после сна, станет для него постоянным домом, как ощущение и источником удовлетворения потребности в красоте. Потеряется так же привычная связь между знанием и сутью, проявится неспособность связывать и сравнивать между собой предметы внешней реальности
9. Всё существует одновременно, во всех своих вариантах, даже в тех, что не подвластны человеческому восприятию, истинная суть вещи - ее бесконечность и правдивость, ее вездесущность. Каждое единое противоположно представлению о себе. Невозможно понимание сути сознанием, необходимо чувственное понимание и чувственная реакция, участие подсознания. Каждый предмет по отдельности - это все другие предметы, но он именно этот предмет, а не другие потому, что все другие предметы по отдельности - это он. Единое выражение - кощунство, но оно тоже путь.
10. Все эмоциональные реакции на мир стремящегося к безумию человека должны привыкать быть тусклыми или напротив яркими, но при этом (во втором случае) обязательно свободными, интуитивными, лишенными стыда и морали. Возможно существование у полубезумного стремления к тому, чтобы прилюдно себя унизить, опозорить, "распять" (в случае, если адепт безумия все еще привязан к своему собственному мнению о себе, равно к мнению о себе окружающих). Не должно быть никакого постоянства и единства. Ассоциативное мышление подвергается активной разработке и развитию, реакция может основываться на произвольной ассоциации, подсознательном ощущение, описание которого невозможно. Подсознание может быть познано и понято лишь только по реакции на его процессы чувств и эмоций, по большинству своем лишенных логики проявлений.
11. Позволить мыслям извлекать из реальности необходимые для их становления и проявления, усиления веса создаваемых ими идей, эмоции. Воспринимать себя противоположно, тому, как это логично для данной личности, не основываясь на опыте и мнениях. Отделить Я от личности, чувств, всего внешнего мира, замкнуть его на себе, на миазмах себя - паранойе, страхе, всех отклонениях психики, порожденных борьбой за существование, инстинктом самосохранения и т.д. Когда страдаешь ты, это не ты тот, кто страдает.
12. Существуют видения и сновидения, дарующие подсознательные откровения, шанс проникнуть по ту сторону рождения и привычной реальности. Впрочем, сновидения как то, что мы видим во время сна сами по себе не имеют значения, но важно состояние, в котором прибывает спящий человек, потому как оно уже не является контролируемым привычным существованием. Сновидения проникают в этот мир совпадениями и случайностями, которые подсказывают путь. Сновидения и мышление имеют единую природу, ибо мы мыслим во сне.
13. Человек не контролирует свою жизнь, но все управляется состояниями, в которых в данный момент прибывают его психика, мысли, память, эмоции, сила воли, восприятие и т.д. Мысли человека не приходят к нему в результате только лишь мыслительной деятельности - еще до нее они существовали, лишенные определенности в подсознание, а в ходе мышления человек только реализует необходимое данное. Они текут вне зависимости собственной воли носителя, носитель только лишь обманутый иллюзией сознания наблюдатель. Мысли не менее живы, не менее сложны, чем сам человек, человек низшее по отношению к ним существо, их горделивый безглазый улей. Зависть к мыслям - здоровая зависть, которую необходимо преодолеть, но так же не грешно направить свою эволюцию на достижение бытия мыслей, на становление себя в качестве мысли. Но при этом не верить эволюционизму. Нормальна ревность по отношению к мыслям, появление ощущения в себе чужой ревности - то выражение ревнующих мыслей. Влюбленный в идеи и мысли в жизни не будет проявлять интереса ни к чему обычному, безыдейному, хотя одно из его стремлений - вкладывать идеи во всё, пока не иссякнут душевные силы. Он будет рассеян и неумел, раздражается от пустых речей и пустых однообразных и шаблонных чувств, разговоров, ролей.
14. Однажды бесстрашно следует отказаться впервые от всех своих воспоминаний, страстей, ценностей, от всего, что делает человека таким, каков он есть. Воспоминания и страсти привязываются к человеку чувствами, нужно бесстрашно разорвать связь, отказаться от любви к себе, от всей своей жизни. То должно войти в привычку у убийцы нормальности, у бывалого угнетателя безумия. Безумие, откормленное жесткой клеткой и ненавистью, уже превосходит все иные проявления человека, оно потенциально и ждет поезда, не сдержать его болью, не сдержать играми самооценки, мольбами о тошноте. Без его ведома, сговорившись с переменчивыми предательскими мыслями, оно стремится к власти. Использовать безумие для достижения эволюции - лучшая месть, достойная стать последней местью, последним нормальным злом. Так начинается посвящение.
15. Человеку, стремящемуся к безумию, следует отталкиваться в своем развитии от стремления привить себе яд софизмов, во имя будоражащей ряби последствий и новых реальностей. На этом этапе самообман - метод лепки угодной личности в обход всех ограничений, необычность и убийство скуки - критерий действий. Для прогресса силы личности и ее мира нужна вера в уникальность свою, в свое высшее предназначение. То всего лишь пример использования самообмана для ускорения развития.
16. Чувства и эмоции, ощущения, состояния приходящие к ищущему безумие - необычные, неназванные никогда прежде; все же обычные чувства, эмоции, ощущения, состояния приходят в нетипичной ситуации, лишенные логичной причинности.
17. Для ускорения внутренних реакций, ведущих к безумию, следует совершать ненавистное, не совершать ничего из желаемого, держать организм и психологическое состояние, относимое к организму на пределе. Возможно попытаться научиться вершить деяния в реальном мире, основываясь как на мотиве, только на своих внутренних процессах, неограниченных сиюминутными влияниями внешнего мира.
18. Стремящиеся к безумию порождены вырождением, вырождение - стремлением человеческого организма и сознания к потустороннему, к разложению, смерти и рождению, к изначальному и конечному. Через всю жизнь проходит с человеком свечение его врожденного, едва ли осознанного, стремления к смерти. Оно не менее самолюбия способно влиять на поступки и мышление.
Долг людей безумия - быть сосудами для всей ненависти и тьмы мира. Пусть истратит на них мир всю свою ненависть, всю свою потребность в ненависти и зле. Для них это - красота, как и моральная боль - удовольствие, черта новой эры, которая проживет не более секунды.
18. Настоящих людей безумия человек будет понимать наоборот, потому что не будут они рождать ничего настоящего и ложного, потому что чужды они человеку и его психике, нет в них уже многого от человека. И уже было такое, потому что человек никогда не стоит на месте, если не таков его долг, долг подавления себя во всех направлениях. Игра смысла - его любимая игра. Действием и словом он передает смысл чуждый конкретным словам и действиям.
Долг homo maledictus (эго любит имена) не позволить себе взаимодействовать с миром, не дать миру узнать о себе и о своей истине. Постоянно меняться будут они, отсутствие всякой привязки к постоянству и мнениям, к ценностям и морали - залог постоянного движения мировоззрения и мыслей. Каждую минуту будет у безумца новое мнение и представление, новое восприятие, никогда не замолчит его поток безумия, в котором обретается и свобода, и заключение. Говоря, впрочем, не откроет он рта, безумец говорил бы беспрестанно, не стесняясь, все свои меняющиеся мысли он сажал бы, что деревья вокруг себя, тут же проклиная себя за это, сам себе стал бы противоречить, сам с собой завел бы спор. Великая мечта безумца - мечта включить в себя всех людей и все личности. Да, он контролирует себя через направленный самообман.
20. Слова, понятия должны быть вновь лишены значения, возвращены в эмбриональное состояние жидкой свободы. Смысл их появления на свет - получение реакции мира, человек должен продолжать производить слова до самого конца.
21. Личность начинается со вкуса, безумие с союза стремящихся к господству над человеческой расой эмоции и мысли. Они вечно будут искать себе идеальный сосуд, который позволит им воплотиться, изменить реальность.
22. Борьба за существование должна смениться борьбой за смерть, стремление к отступлению. Жизнь должна стать одной большой ошибкой, потому что нет ошибок.
23. Тот, кто умеет писать стихи, понимает логику стихов подсознанием. Он видит. Вот что такое мышление.
24. Следует удалиться от конкретики и, избегая психологических ловушек и иллюзий, мыслить глубже. Различать то, что стоит за тем или иным, сами явления не имеют принципиального значения. Так следует мыслить в рамках горизонтали "нужна ли вообще нам истина или можно всегда оставаться в иллюзии", "должны ли мы быть честны с собой, быть ли эгоистами или пытаться слиться с обществом, потакая продиктованным моралью и нравственностью вызовам". Нужно понимать при этом, что все наши деяния и мысли - самооправдание, потакание своей самооценке, блуждания в близорукости эгоцентризма. Уйти от предметности - вот что важно. Это трудно объяснить. Всё суть расстояния и понимания, которые движутся как океан. Они меняются и это будто отдельная реальность, где можно передвигаться и вылавливать. Должно смотреть на множественности вариантов, а не на само их выражение, на формы взаимодействия вариантов. Даже сами варианты нужно рассматривать как часть чего-то большего, возможное психическое заблуждение. Стоит при всем этом помнить, что мы не можем создать ничего нового, но лишь переводим с одного языка на другой. Значения некоторых вещей, возможно, заботят нас зря и у них иное предназначение. Логика и обязательное полагание неких истинных тезисов на пути суждения исчерпываются как пакет молока.
25. Еще раз, познавая, мы сравниваем, но сравнивая мы всегда смещаемся, ибо, во-первых, не способен человек восстановить то точное значение, с коим производится сравнение, но лишь на основе интуиции и приблизительно, во-вторых, недопустимо сравнивать различное.
26. Открывая для себя содержание вещей, мы проникаемся их оболочкой, достигаем смысла, как внутреннего, так и относящегося только к нам. Восприятие одной вещи отсоединяет нас от остального мира. В один определенный момент мы в большей степени обладаем способностью к восприятию тех или иных конкретных вещей мира, в силах проникать на ту или иную глубину, на ту или иную сторону. Всё зависит от степени отчужденности и истощения, концентрации. Характер самого проникновения зависит от субъекта. Каждое настроение, взаимодействие с миром носит след нашего недавнего восприятия тех или иных вещей. Еще некоторое время после контакта мы несем их "дух", со временем он изменяется в нас по мере интерпретации и может мутировать. Вещи, которые нам не нравятся.. Это потому что их дух мы не можем почувствовать, не можем наделить индивидуальным смыслом, мы пытаемся их сравнивать со своими любимыми восприятиями и не находим в них своих любимых качеств, они не отражают наше собственное индивидуальное содержание.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: