Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Школы индийской философии 14 страница




4.05 Действительность сопоставляется с предложением.

4.21 Простейшее, элементарное предложение утверждает существование некоего со-бытия.

4.211 Признаком элементарного предложения является то, что никакое другое элементарное предложение не может ему противоречить.

4.25 Если элементарное предложение истинно, соответствующее со-бытие существует, если же оно ложно, то такого со-бытия нет.

4.26 Задать все истинные элементарные предложения – это полностью описать мир. Мир полностью описывается, если заданы все элементарные предложения и указано, какие из них истинны, а какие ложны.

4.11 Целокупность истинных предложений – наука в ее полноте (или целокупность наук).

4.111 Философия не является одной из наук.

4.112 Цель философии – логическое прояснение мыслей.

Философия не учение, а деятельность.

Философская работа, по существу, состоит из разъяснений.

Результат философии не «философские предложения», а достигнутая ясность предложений.

Мысли, обычно как бы туманные и расплывчатые, философия призвана сделать ясными и отчетливыми.

4.113 Философия ограничивает спорную территорию науки.

4.114 Она призвана определить границы мыслимого и тем самым немыслимого.

4.003 Большинство предложений и вопросов, практикуемых в философии, не ложны, а бессмысленны. Вот по­чему на вопросы такого рода вообще невозможно давать ответы, можно лишь устанавливать их бессмысленность. Большинство предложений и вопросов философа коренится в нашем непонимании логики языка. (Это вопросы такого типа, как тождественно ли добро в большей или меньшей степени, чем прекрасное).

6.53 Правильный метод философии, собственно, состоял бы в следующем: ничего не говорить, кроме того, что может быть сказано, то есть кроме высказываний науки, – следовательно, чего-то такого, что не имеет ничего общего с философией. – А всякий раз, когда кто-то захотел бы высказать нечто метафизическое, доказывать ему, что он не наделил значением определенные знаки своих предложений.

Витгеншетйн Л. Логико-философский трактат // Витгенштейн Л. Философские исследования. – М., 1994. – Ч. 1 – С. 1–74.

Наиболее «современная» разновидность позитивизма – пост­позитивизм – в лице своего наиболее известного представителя – Карла Раймонда Поппера (1902–1994) – крупного западного философа, называющего себя «критическим рационалистом», для решения традиционного для позитивизма вопроса о научном знании выдвигает концепцию фальсифицируемости, или опровергаемости. По мнению Поппера, предложенный им критерий в принципе не дает ответа на вопрос, какие вы­сказывания являются научными, а какие нет, зато помогает решать известную со времен философии Нового времени проблему демаркации – «выявления различия между эмпирическими науками, с одной стороны, и математикой, логикой, «метафизическими» системами – с другой» (Поппер К. Логика научного исследования // Поппер К. Логика и рост научного знания. – М., 1983. – С. 55). Тем самым дается предварительное определение: какие высказывания наука может использовать для дальнейшей работы, а какие ей попросту не нужны. Внутри же самой науки, полагает Поппер, нет и не может быть окончательных оснований, поэтому она должна стремиться к постоянной фальсификации своих основоположений (путем выдвижения фальсифицирующих гипотез) и таким образом находится в процессе постоянного развития.

Сам К. Поппер утверждал, что в отличие от Л. Витгенштейна, для которого все не выводимое из элементарных выска­зываний или не сводимое к ним, является «бессмысленным», ­«метафизическим», критерий фальсифицируемости носит вероятностный характер, ведь опыт может и не опровергать вы­сказывание. Поэтому он никоим образом не утверждает «бессмысленности метафизики (в которой с исторической точки зрения можно усмотреть источник, породивший теории эмпирических наук)» (Поппер К. Критерий эмпирического характера теоретических систем // Там же. – М., 1983. – С. 238–239).

О механизме действия критерия фальсифицируемости и фаль­сификации внутри самой науки на конкретных примерах вы сможете узнать из помещенных ниже отрывков из книги К. Поппера «Логика и рост научного знания».

Вопросы и задания:

1. В чем видит К. Поппер принципиальное отличие философской позиции «современных позитивистов» от позиции «позитивистов прежних времен»?

2. Дайте определение фальсифицируемости. Каков механизм осуществления фальсификации тех или иных положений ­науки?

3. Укажите на значение критерия фальсифицируемости для развития науки.

 

Позитивисты прежних времен склонялись к признанию научными или законными только тех понятий (представлений, идей), которые, как они выражались, «выводимы из опыта», т. е. эти понятия, как они считали, логически сводимы к элементам чувственного опыта – ощущениям (или чувственным данным), впечатлениям, элементам визуальной или слуховой памяти и т. д. Современным позитивистам удалось выработать более ясный взгляд на науку. Для них наука – не система понятий, а система высказываний. В соответствии с этим они склонны признавать научными или законными только высказывания, сводимые к элементарным (или «атомарным») высказываниям об опыте <…>.

…можно предположить, что не верифицируемость, а фаль­сифицируемость системы следует рассматривать в качестве критерия демаркации. Это означает, что мы не долж­ны требовать возможности выделить некоторую научную систему раз и навсегда в положительном смысле, но обязаны потребовать, чтобы она имела такую логическую фор­му, которая позволяла бы посредством эмпирических проверок выделить ее в отрицательном смысле: эмпирическая система должна допускать опровержение путем опыта.

(В соответствии с этим критерием высказывание «Завтра здесь будет дождь или завтра здесь дождя не будет» нельзя считать эмпирическим просто потому, что его нель­зя опровергнуть, тогда как высказывание «Завтра здесь будет дождь» следует считать эмпирическим) <…>.

…законы природы фальсифицируемы. Если мы признаем истинным некоторое сингулярное [единичное, элементарное, «атомарное». – Авт. ] высказывание, которое нарушает запрещение и говорит о существовании вещи (или события), устраняемой законом, то этот закон опровергнут (примером может служить следующее высказывание: «В таком месте существует аппарат, представляющий собой вечный двигатель») <…>.

…несколько случайных базисных высказываний, противоречащих теории, едва ли заставят нас отвергнуть ее как фальсифицированную. Мы будем считать ее фальсифицированной только в том случае, если нам удалось открыть воспроизводимый эффект, опровергающий теорию. Другими словами, мы признаем фальсификацию только тогда, когда выдвинута и подкреплена эмпирическая гипотеза низкого уровня универсальности, описывающая такой эф­фект. Подобные гипотезы можно назвать фальсифицирующими гипотезами.

Поппер К. Логика научного исследования // Поппер К. Логика и рост научного знания. – М., 1983. – С. 55–56, 63, 95, 115–116.

10.3 Ситуация и философия Постмодерна

Об основных чертах и специфике ситуации Постмодерна, ее соотношении с предшествующей культурной традицией можно узнать из книги одного из самых ярких представителей постмодернистской философии – Жана Франсуа Лиотара (род. 1924). Эта книга буквально переводится как «Постмодерн в изло­жении для детей» и составлена из фрагментов переписки
Ж. Ф. Лиотара с подростками со всего мира, посвященной пост­модернистской проблематике.

Вопросы и задания:

1. Крах какой великой идеи, как считает Ж. Ф. Лиотар, приводит к концу Модерна?

2. Какие причины «забвения» «проекта Модерна» называет
Ж. Ф. Лиотар?

3. Какие основные «постмодернистские тенденции» пронизывают «мышление и практику ХХ столетия»? Можно ли назвать эти тенденции прогрессивными?

4. Насколько отвечают эти тенденции, по мнению Ж. Ф. Лиотара, привычным человеческим запросам и потребностям?

5. Какие задачи встают перед человечеством в ситуации Постмодерна? Каков основной путь их решения?

6. Каким образом, полагает Ж. Ф. Лиотар, Постмодерн соотносится с культурными традициями Модерна – превосходит их, отказывается от них или находит способ органически вписать в собственную социокультурную ситуацию?

 

Мышление и практика ХХ столетия руководствуются идеей освобождения человечества. Эта идея вырабатывается в конце XVIII ст. в философии Просвещения и во времена Французской революции. Прогресс науки и техники в искусстве и политических свободах полностью освободит человечество от невежества, бедности, бескультурья и деспотизма, не только сделает людей счастливыми, но и, в особенности благодаря Школе, – просвещенными гражданами, хозяевами своей судьбы.

Оставался, конечно, вопрос о том, кто является подлинным субъектом и жертвой недоразвитости – бедняки или рабочие, или безграмотные… Либералы, консерваторы и левые постоянно задавались этим вопросом как в прошлом, так и в нынешнем веке, затевая между собой… ученые спо­ры и даже настоящие войны из-за подлинного имени субъ­екта, которому надлежит помочь освободиться. И тем не менее самые разные политические учения объединяла вера в то, что все начинания, открытия, установления правомочны лишь постольку, поскольку способствуют освобождению человечества.

Политическая элита продолжает разлагольствовать в соответствии с риторикой освобождения человечества, но ей не удается залечить раны, нанесенные идеалу Модерна в течение двух последних веков истории. Не отсутствие прогресса, но, напротив, научно-технический прогресс, экономическое, политическое развитие, развитие искусства сделали возможными мировые войны, тоталитарные режимы, растущую пропасть между богатством Севера и бедностью Юга, безработицу, всеобщее одичание, связанное с кризисом народного образования, т. е. передачи знаний, и отчужденность авангарда (и сегодня – во времена его отрицания вообще).

По прошествии этих двух столетий мы стали проявлять большее внимание к знакам, указывающим на движение, которое противоречит этой общей установке. Ни либерализму, экономическому или политическому, ни различным течениям внутри марксизма не удалось выйти из этих двух кровавых столетий, избежав обвинений в преступлениях против человечества. Мы можем перечислить ряд имен собственных, топонимов, имен исторических деятелей, дат, которые способны проиллюстрировать и обосновать наше подозрение. Чтобы показать, насколько расходится новейшая западная история с «современным» проектом освобождения человечества, я… воспользовался словом-символом «Освенцим». Какое мышление способно «снять» – в смысле aufheben – этот «Освенцим», включив его в некий всеобщий эмпирический или пусть даже мыслительный процесс, ориентированный на всеобщее освобождение.

Забвение «проекта Модерна» не является, однако, его крахом. Оно сопровождается квазипотенциальным развитием науки и техники… Сегодня три факта являются примечательными: 1) слияние науки и техники в громоздкий научно-технический аппарат; 2) пересмотр во всех областях не только гипотез и даже парадигм, но и логики, а также способов рациональных рассуждений, рассматривавшихся когда-то в качестве естественных и самоочевидных..; 3) наконец, привнесенная в новые технологии качественная­ трансформация, в результате которой машины послед­него поколения выполняют операции, связанные с запоминанием, консультированием, расчетом, знанием грамматики, поэтики, риторики, приемов рационального рассуждения и суждения (экспертизы). Они являются протезами языка, т. е. мышления, призванными в ближайшие десятилетия сделаться более совершенными, когда их логика придет в соответствие со сложным, комплексным характером логики, используемой для исследования в отдельных отраслях. Задним числом стало очевидным, что работы, выполненные представителями художественного авангарда, уже более чем на протяжении ста лет вписываются в параллельный процесс комплексификации (усложнения). Последняя обращена не на знания и умения, а на чувственность (визуальную, языковую, слуховую). То, что таким образом вырисовывается как горизонт ХХ столетия, есть возрастание сложности и всеохватности в большинстве областей, включая «способы жизни» и повседневность.

Мы больше не можем называть это развитие прогрессом. Складывается такое впечатление, что оно продолжается независимо от нас, само собой, движимое какой-то автономной силой. Оно уже не отвечает на запросы, порождаемые человеческими потребностями. Напротив, создается впечатление, что результаты и плоды этого развития постоянно дестабилизируют человеческую сущность, как социальную, так и индивидуальную. Я имею в виду не только материальные результаты, но и духовные, интеллектуальные. Можно сказать, что человечество оказалось сегодня в таком положении, когда ему приходится догонять опережающий его процесс накопления все новых и новых объектов практики и мышления.

… вопрос о причинах этого процесса усложнения (com­plexification), вопрос темный, весьма для меня важен. ­Можно предположить, что некое роковое предназначение ­по­мимо нашей воли увлекает нас ко все более сложным состояниям. Наши запросы – безопасность, идентичность, счастье, – вытекающие из нашего непосредственного состояния живых или общественных существ, как будто никак не соотносятся с этим родом принуждения, толкающего нас сегодня к усложнению, опосредованию, исчислению и синтезированию все равно каких объектов, а также изменению их масштабов. В технонаучном мире мы подобны Гулливеру: то слишком велики, то слишком малы, – всегда не того масштаба…

Отсюда – решающая задача – принудить человечество… к осознанному усложнению, превосходящему все, что был до сих пор.

…Я хочу сказать, что для правильного понимания творений современных художников… – надлежит провести аналогию между их работой и анамнезом, в том смысле, который придается этому процессу психоаналитической терапией. Пациент психоаналитика пытается переработать расстройство, от которого он страдает в настоящем, проводя свободные ассоциации между его элементами, на пер­вый взгляд исключенными из всякого контекста, и какими-то пережитыми в прошлом ситуациями, что позволяет ему раскрыть тайный смысл своей жизни, – и точно также работа Сезанна, Пикассо, Делоне, Кандинского, Клее, Мондриана, Малевича, наконец Дюшана, может рассматриваться как некая «проработка» современностью собст­венного смысла…

…должно быть ясно, что приставка «пост» в слове ­«постмодерн», понятая подобным образом, означает …не движение повторения, но некий «ана -процесс», процесс анализа, анамнеза, аналогии и анаморфозы, который перерабатывает нечто «первозабытое».

Лиотар Ж. Ф. Заметка о смыслах «пост»
// Иностранная литература. – 1994. – №1. – С. 56–59;

Лиотар Ж. Ф. Заметка о новом декоре (из кн. «Постмодерн в изложении для детей») // Вісник ХДУ. Постмодернізм у філософії науки та філософії культури.. – 1997. – № 398. – С. 3–5.

В контексте изменения общего образа философии в ситуации Постмодерна обращают на себя внимание изменения и в образе философа, о которых пишет в своей книге «Логика смыс­ла» другой известный французский философ-постмодернист – Жиль Делез.

Вопросы и задания:

1. Назовите образы философа по Ж. Делезу. В какие историко-философские эпохи господствовал каждый из данных образов?

2. Какие цели в своих размышлениях, как считает Ж. Делез, ставили перед собой разные типы философов и какие основные средства они использовали?

3. В чем состоит принципиальное отличие классического философа-платоника от современного его собрата, ведущего свою родословную от мегариков, стоиков и киников?

4. Какие особенности социокультурной ситуации Постмодерна сделали востребованным новый образ философа?

5. Согласны ли вы с Ж. Делезом в том, что люди, подобные киникам, стоикам и мегарикам, могут выступать в качестве носителей «нового дискурса, нового логоса, оживляемого парадоксами и насыщенного новым философским содержа­нием»?

 

Образ философа – как популярный, так и профессиональный – сформировался, судя по всему, благодаря платонизму: философ – это путник, оставивший пещеру, и восходящий ввысь. И чем выше подъем, тем полнее очищение. На почве такой «психологии восхождения» образуются тесные связи между моралью и философией, аскетическим идеалом и идеалом мысли. Этим и определяется как популярный образ философа, витающего в облаках, так и его научный образ, согласно которому философские небеса хотя и обладают интеллигибельной природой, но не отрывают нас от земли, поскольку последняя живет по их закону… И философская работа всегда задается как восхождение и преображение, то есть как движение навстречу высшему принципу, определяющему само это движение – как движение самополагания, самоисполнения и познания <…>.

С мегариков, киников и стоиков начинается новая философия и новый тип анекдота. Перечитывая лучшие главы Диогена Лаэртского – главы, посвященные Диогену Кинику и Хрисиппу Стоику, – мы наблюдаем за развитием удивительной системы провокаций. С одной стороны, фи­лософ ест с крайней прожорливостью, объедаясь сверх ме­ры; прилюдно мастурбирует, сетуя при этом, что голод нельзя утолить так же просто; не осуждает инцест с матерью, сестрой и дочерью, терпим к каннибализму и антропофагии [поеданию трупов. – Авт. ] – но при всем при том он в высшей степени трезв и целомудрен. С другой стороны, философ хранит молчание, когда люди о чем-то его спрашивают, либо награждает их ударами посоха. Когда ему задают абстрактные и трудные вопросы, он в ответ указывает на пищу, или подает вам всю торбу с едой, которую не преминет затем вывалить на вас, как всегда, со всей силы. И все-таки он – носитель нового дискурса, нового логоса, оживляемого парадоксами и насыщенного новым философским содержанием <…>.

Философ теперь не пещерное существо и не платоновская душа-птица, а плоское животное поверхности – клещ или блоха.

Делез Ж. Логика смысла. – М., 1995. – С. 158, 161, 164.

 


Раздел 11

УКРАИНСКАЯ ФИЛОСОФСКАЯ МЫСЛЬ

План

1. Становление философской мысли в Киевской Руси.

2. Философская система Г. Сковороды.

3. «Философия сердца» П. Юркевича.

Теоретический итог:

– раскройте содержание типичных черт украинской философской мысли:

а) кордоцентризма с помощью «философии сердца» П. Юркевича;

б) экзистенциальности с помощью биографии Г. Сковороды и его взгляда на сущность философии;

в) антропоцентризма с помощью философской системы Г. Сковороды;

– сравните характерные черты украинской философской мысли с известными вам особенностями западной философии.

Философский словарь: кордоцентризм, «сродный труд», Г. Сковорода, П. Юркевич.

 

Украинская философия – одна из национальных разновидностей философии, таких как французская, английская или немецкая. При всем том, что у мыслителей разных стран гораздо больше общего, делающего их философами, чем особенного, каждой национальной философии присущи свои типичные черты. Для украинской философии такими чертами, которые сформировались на основе украинского национального характера, так называемой «украинской души», являются:

1) кордоцентризм (от латин. «кордос» – сердце) – освещение человеком окружающего мира и своего места в нем не столько мышлением («головой»), сколько «сердцем» – эмоциями, чувствами, здравым смыслом.

2) антропоцентричность – человекомерность украинской философии, ее непосредственная направленность на человека, осмысление его сущности и в этой связи – возможности обретения счастья в обычной жизни;

3) экзистенциальность – остро-эмоциональное переживание жизни, настоящего момента существования, которое подводит мыслителя к необходимости не искать при помощи абстракт­но-логического мышления объективную, одну для всех, Истину, а пропускать общепринятые ценности сквозь личный жизненный опыт, чтобы таким образом разыскать «правду», смысл, цель собственной жизни, могущую в дальнейшем послужить другим людям в качестве одного из примеров;

4) толерантность и диалогичность украинской философской мысли – ее терпимость, уважительное отношение к различным проявлениям несогласия с ее принципиальными идеями, стремление вести с ними корректную дискуссию. Весьма показателен в этом отношении воображаемый спор между «мудрым латинником» и «глупым русином» известного писателя-полемиста конца XVI в. Ивана Вышенского. И. Вышенский, посвятивший все произведение обоснованию ошибочности духовных ориентиров Запада и часто не жалевший для их обозначения отрицательных эпитетов, все же подводит итог этому спору такими словами «глупого русина»: «будьте себе, мудрый латинник, со своей верой и мудростью отдельно от нас, а мы со своей верой и апостольской глупостью отдельно от вас» (Вишенський І. Зачіпка мудрого латинника з дурним русином // Твори. – К., 1986. – С. 137).

В истории украинской философии выделяются 3 основных этапа:

– философия периода Киевской Руси, который продолжается с XI века, времени появления первого оригинального памятника философской мысли – «Слова о законе и благодати» Иллариона, до XIV–XV вв., когда происходит угасание самобытной украинской культуры после перехода украинских земель под власть Польского и Литовского государств. На этом этапе украинской философии были присущи 3 особенности:

а) преобладание в круге философских вопросов, проблем, связанных с сущностью и природой человека, а также философско-исторической проблематики. Однако это преобладание носит не количественный, а качественный характер: буквально все, что попадает в орбиту философского осмысления, соотносится с космическим конфликтом добра и зла и оказывается включенным во всемирную историю спасения человечества;

б) неразрывная связь с религией и всей культурой в целом, поскольку в этот период философия еще не обособилась в относительно самостоятельную сферу теоретического освоения действительности;

в) движение философской активности по направлению от центра на запад – с Киева в Галич.

– период украинского барокко (начало XVІI–XVIII ст.) – время национально-культурного возрождения и борьбы украинского народа за воссоздание собственной государственности. В этот период украинской философии были присущи следующие особенности:

а) творческое переосмысление идей западноевропейского Возрождения и Реформации;

б) перемещение центра внимания философии на рассмотрение проблемы взаимоотношения «человек – мир»;

в) преимущественное развитие таких разделов философского знания как натурфилософия, метафизика, логика и диалектика, которые в наибольшей степени соприкасались с барочной проблематикой;

г) начало формирования профессиональной философии (от философских курсов, которые читаются в Киево-Могилянской академии, и до философской системы Г.С. Сковороды).

– этап самобытной национальной философии, формирование которой как раз подходит к концу (XІX – I треть ХХ ст.). Он характеризуется:

а) решающей ролью и влиянием романтизма;

б) постановкой проблемы «человек – нация» и формированием философии национальной идеи;

в) успешным развитием профессионального философского знания, подтверждением чему является философия Памфила Юркевича;

г) преобладанием художественно-образного способа философствования над научно-теоретическим. Поэтому наряду с профессиональными философами П. Юркевичем или А. Потебней вершинными достижениями философской культуры этого периода можно считать творчество поэтов и писателей Т. Шевченко и И. Франко, историков и общественно-политических деятелей Н. Костомарова и М. Грушевского;

д) тесная связь философии не только с религией, но и с со­циально-политической мыслью и наукой;

е) перемещением центра философской активности с востока на запад – с Харькова в Киев и Львов (см. Горський В.С. Історія української філософії: Курс лекцій. – К., 1996).

Вместе с тем следует отметить, что на протяжении всех трех периодов украинская философская мысль занимает особое место в украинской культуре, достаточно заметно отличаясь в этом отношении от философии западноевропейской. Все дело в том, что философия в Украине зачастую существовала не в виде целостных философских систем, а в виде философского масштаба идей, выраженных не в особых трактатах посредством специализированного языка понятий и категорий, а в литературе, поэзии, публицистике с помощью соответствующих средств художественной выразительности.

11.1 Становление философской мысли
в Киевской Руси

Зарождение философской мысли в Киевской Руси лучше всего можно проследить в «Слове о Законе и Благодати», написанном Илларионом Киевским (XI в.) – первым киевским митрополитом (главой церкви в Киевской Руси) славянской национальности. Это произведение, по форме близкое к жанру религиозной проповеди, на самом деле считается первым собственно философским сочинением в Киевской Руси. В «Слове» раскрывается философско-историческая проблематика – в нем идет речь о всемирной истории человечества как истории распространения христианства и месте в этой истории славянских народов.

Вопросы и задания:

1. Какие две эпохи в истории человечества (истории религии) выделяет Илларион? Какое событие знаменует собой переход от одной эпохи к другой?

2. Какие народы и персонажи олицетворяют каждую из эпох?

3. Какие особенности исповедания религии характеризуют каждую из эпох?

4. Какое место в истории отводит Илларион «русскому народу»? Как он аргументирует свою точку зрения? На каком основании настоящее произведение, литературное по форме, можно считать философским по содержанию?

 

Благословен Господь Бог Израилев, Бог христианский, что посетил народ свой и сотворил избавление людям своим, что не позволил творению своему до конца идольским мраком одержимому быть и от бесовского служения погибнуть, но направил прежде племя Авраама скрижалями и законом, а после через Сына своего все народы спас Евангелием и крещением, вводя их в обновление воскресения – в жизнь вечную <…>.

Закон ведь – предшественник и слуга благодати и истины, истина же и благодать – слуги будущего века, жизни нетленной. Как закон приводит подчиняющихся ему к благодатному крещению, так и крещение сынов своих пре­провождает к вечной жизни.

И что принес закон? И что – благодать? Прежде был дан закон, потом – благодать, прежде тень – потом и истина. Образ же закону и благодати – Агарь и Сарра, сначала раба, потом – свободная. Да уразумеет это читающий. Как Авраам в юности своей имел жену Сарру, свободную, а не рабу, так и Бог сначала пожелал и замыслил сына своего в мир послать и тем благодать явить. Сарра же не рожала, потому что она была бесплодной; не была, впрочем, она бесплодной, но предназначено ей было промыслом Божиим в старости родить. Безвестная пока и утаенная премудрость Божия скрыта была от ангелов и людей не как несуществующая, но как утаенная, с тем, чтобы явиться в конце века. Сарра сказала Аврааму: Вот, обрек меня господь не рожать, войди к рабе моей Агари и роди от нее». Так и благодать сказала Богу: «Не пришло время сойти мне на землю и спасти мир, сойди на гору Синай и дай закон». Послушал Авраам речи Сарры и вошел к рабе ее Агари, – внял же и Бог словам благодати и сошел на Синай. Родила Агарь раба от Авраама, рабыня – родила раба, и дал Авраам имя ему: Измаил. Принес же и Моисей с Синайской горы закон, а не благодать, тень, а не истину.

После сего, когда Авраам и Сарра уже состарились, явился Бог Аврааму, сидящему перед дверьми шатра своего в полдень, у дуба Мамврийского. Авраам пошел навстречу Ему и поклонился Ему до земли, и принял Его в шатер свой. Когда век сей стал к концу приближаться, посетил Господь человеческий род и сошел с небес, в утробу девицы входя. Приняла девица его с поклоном в шатер тела своего, бесстрастно, так говоря ангелу: «Я раба Господня, пусть будет с тобой по слову твоему». И тогда отверз Бог лоно Сарры, и, зачав, родила Исаака, свободная – свободного. Также и Бог, когда посетил человечество, то явилось ранее безвестное и сокрытое, – родилась благодать и истина, а не закон, – сын, а не раб. Когда был вскормлен отрок Исаак, когда окреп, сотворил великий пир Авраам, когда вырос Исаак, сын его. Когда Христос уже был на земле, но благодать еще не окрепла, укреплялась в течение тридцати лет, все годы Христос в ней таился, и как вырос и окреп, явилась благодать Божия всем людям в реке Иорданской; и тогда устроил Бог пир и уго­щение великое тельцом, вскормленным от рождения, – возлюбленным Сыном своим Иисусом Христом, собрав во­едино ангелов и людей.

После этого увидела Сарра Измаила, играющего с ее сыном Исааком, увидела и то, как обидел Измаил Исаака, и сказала она Аврааму: «Прогони рабу с сыном ее, не должен наследовать сыну рабыни сын свободной» <…>. Так и свободная благодать, увидев, что дети ее христиане терпят обиды от иудеев, сынов рабского закона, возопила к Богу: «Прогони иудеев с их законом, рассей по странам». Ибо какая связь тени с истиной, иудейства с христианством? И изгнана была рабыня Агарь с сыном ее Из­маилом, и Исаак, сын свободной, стал наследником отцу своему Аврааму. И изгнаны были иудеи и рассеяны по странам, сыны благодати христиане сделались наследниками Богу и Отцу. Как исчезает свет луны, когда сияет солнце, как проходит холод ночи, когда солнечная теп­лота согревает землю, так и закон отошел, когда явилась благодать <…>. Ибо закон и прежде был, ненадолго вознесся и отошел, вера же христианская хотя и появилась позже, но стала выше закона и распространилась на множество народов. Благодать Христова всю землю охватила и как вода покрыла ее <…>.






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных