Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Факторы, формирующие своеобразие городской атмосферы




 

Итак, мы попытались обозначить и измерить некоторые явления, из которых слагается атмосфера больших городов. И теперь можем задаться вопросом: в силу каких причин возникают различия между разными городами? Каковы их источники и имеют ли они какое-то отношение к таким факторам, как плотность, численность и гетерогенность населения мегаполисов (об этих факторах мы уже выше упоми­нали)?

Прежде всего, не подлежит сомнению, что даже в таких городах перечисленные показатели весьма различны в соотношениях между собой. Такие мегаполисы, как, например, Нью-Йорк, Лондон, Париж, насчитывают соответственно 15, 12 и 8 мил­лионов жителей. При всем при том в Лондоне плотность населения составляет при­мерно 43 человека на один акр площади, в то время как в Париже людская концент­рация намного выше и достигает 114 человек на акр (Hall P., 1966). Всевозможные характеристики, непосредственно связанные с плотностью населения, также го­раздо ярче выражены в Париже, чем в Лондоне.

Во-вторых, на атмосферу больших городов сильно влияет и то, каким образом они воспроизводят или из каких источников пополняют свое население (Park, Burgess & McKenzie, 1967). Для городов-гигантов весьма характерно то обстоятельство, что численность их населения поддерживается и возрастает не за счет автономного вос­производства, а за счет притока жителей из других регионов страны.

Это весьма существенный фактор в создании обшей городской атмосферы. Например, практически все жители Осло являются потомками выходцев из дере­вень, лишь одно или два поколения назад покинувших сельскую местность, чем вполне объясняется наличие чуть ли не деревенских норм общежития в норвежской столице.

Третьим фактором, формирующим слагаемые городской ауры, является харак­тер национальной культуры страны, которой принадлежит мегаполис. Париж ус­пешно сочетает демографическую специфику многомиллионного и многонацио­нального города с (что немаловажно) верностью важнейшим традиционным ценно­стям французской культуры. Нью-Йорк является гигантским конгломератом чисто американских идей, кристаллизующихся в нем под прессом чудовищной перенасе­ленности.

И наконец, стоит поразмышлять о степени влияния на процессы формирования атмосферы большого города определенных исторических обстоятельств, в которых происходило его становление. Например, в жителях Чикаго — города, развивавше­гося в зоне столкновения крупных коммерческих интересов, по сей день прогляды­вает чрезмерное внимание к деловой стороне жизни, к бизнесу. Европейские сто­лицы привлекают нас иными характеристиками. В эпоху их роста в людях преоб­ладало стремление к аристократическому образу жизни, отметающему приземлен­ный практицизм. Возможно, именно поэтому и Париж, и Вена и в наши дни остаются городами, несущими в себе высокое эстетическое начало и навевают на нас раз­мышления о приятном досуге.

Когда мы заводим речь о «сопоставлении поведенческих стилей», характерных для различных городов, нам следует хорошо себе представлять, какие их части и районы более всего отвечают подобной задаче. Произнося «житель Нью-Йорка», имеем ли мы в виду и жителя Бэй Риджа, и Флэтбуша, и уроженца Манхэттена? Если да, то какой из этих районов следует счесть эталонным? Какие-то части горо­да, несомненно, должны определять его психологическую атмосферу, но какие именно? Задавшись целью исследовать существо мегаполиса, следует в первую очередь разрешить этот вопрос. Скорее всего, особенно тщательно надо обследо­вать те городские районы, которые большинством населения мегаполиса восприни­маются как некая «квинтэссенция» города в целом.

Психолога меньше интересует географическое местоположение города или его административные границы в сравнении с вещами, которые помогают ему этот город глубже познать. Ганс Блуменфельд (Blumenfeld, 1969) отмечает, что перцеп­тивную структуру современного города задает его «силуэт», в котором доминируют небоскребы центральной его части, и что мегаполис в силу разбросанности своей территории уже не воспринимается людьми как система улиц и площадей.

 

КОГНИТИВНЫЕ КАРТЫ

 

Кевин Линч в своем труде «Образ города» (Lynch, 1960) приводит когнитивную карту Бостона, составленную им на основе опроса его жителей. Пожалуй, самой существенной находкой этой работы было открытие того обстоятельства, что если отдельные городские достопримечательности, вроде дома Поля Ревера и Бостон­ского общественного центра, известны почти всем бостонцам, то о целых районах своего города они не имеют ни малейшего представления.

Используя методику Линча, Дональд Хупер создал «психологическую карту Нью-Йорка на основе данных опроса, собранных в Париже, Лондоне и Нью-Йорке. Хупер пришел к тем же выводам, что и Линч. Нью-Йорк воспринимается многими как целый ряд хорошо известных строений, расположенных преимущественно в Манхэттене, а то, что Манхэттен окружают по линии побережья такие районы, как Квинс, Бруклин и Бронкс, не известно почти никому. Таймс Сквер, Рокфеллер-центр, 5-я авеню — вот места, хорошо знакомые респондентам. Там много крупных торговых точек, там есть на что посмотреть. Однако за пределами центральной ча­сти Нью-Йорка большинство опрошенных смогли назвать лишь кое-что. Примеча­тельно, что даже наиболее знаменитые символы Нью-Йорка оказались в некоторой изоляции друг от друга — соединяющие их пути на карте практически не отражены.

Психологическую карту можно использовать не только в научных целях. Линч (Lynch, 1960) утверждает, к примеру, что по ней можно определить, хорош какой-либо город или плох. Хороший город, по Линчу, является в высшей степени «представимым», имеет множество известных всем символов, которые соединяются зна­комыми всем путями, в то время как посредственные города невыразительны и не поддаются описанию. Можно выявить степень представимости» для любого горо­да, сопоставив общее число опрошенных с числом входящих в их количество эруди­тов, которые сумели назвать приметные объекты города и рассказать, каким обра­зом до них можно добраться.

 

 

Рис. 1.2. Для создания психологической карты Манхэттена на контурное изображение его наносится определенное число точек, каждую из которых тестируемые лица должны попытаться идентифицировать с предлагаемыми им фотографиями. Каждая точка затем помечается цифровым индексом, обозначающим (в процентном отношении) количество людей, сумевших указать точные местоположения объектов.

 

Для уточнения картины мы можем составить когнитивную карту города, кото­рая даст нам возможность с большой степенью достоверности судить о сравнитель­ной значимости того или иного городского объекта. Нанеся на контурную карту, например, Нью-Йорка, определенное количество точек и сфотографировав объек­ты, им отвечающие, мы можем протестировать какое-то число горожан и выяснить, в какой мере они способны разложить фотографии на соответствующие им места (см. рис. 1.2).

Тот же тест можно было бы провести в реальном городском пространстве, доста­вив испытуемых с завязанными глазами или в закрытом фургоне в один из отмечен­ных на карте пунктов и попросив их идентифицировать этот пункт по виду, который откроется перед ним.

Можно также использовать психологические карты для того, чтобы получить представление о специфике восприятия исследуемого города лицами, относящими­ся к различным социокультурным и возрастным подгруппам. В раннем возрасте дети, как белые, так и черные, по всей вероятности, одинаково слабо представляют раз­меры и устройство города, в котором живут. Для них город — это прежде всего их двор, квартал, микрорайон. По мере взросления познания белых тинэйджеров дол­жны расширяться быстрыми темпами: они все чаще посещают центр города и при­легающие к нему районы, большой город становится пространством их обитания. Однако замкнутость негритянских гетто, ограничивающая ареал обитания черных подростков, способна существенно затруднить процесс расширения их представле­ний о родном городе. Эти рассуждения носят, конечно, умозрительный характер, однако их легко уточнить, проведя соответствующий эксперимент.

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

Я предпринял попытку наметить некую общую теорию, основанную на базовых факторах, влияющих на течение городской жизни. Эти факторы — многочислен­ность, плотность и разнородность населения больших городов. Они являются вне­шними по отношению к человеческой личности. Человек испытывает их воздей­ствие в виде перегрузок, сказывающихся на его нормативном и ролевом поведении, на его когнитивной деятельности и на общем ощущении комфортности или неком­фортности его бытия. Эти перегрузки ведут к возникновению адаптационных меха­низмов, которые определяют тонус и поведенческие стереотипы повседневной го­родской жизни. Разумеется, мои предварительные замечания должны подвергнуть­ся тщательной объективной проверке путем сравнительного исследования жизни больших и малых городов.

Кроме того, я попытался поставить проблему источников неповторимости и уни­кальности атмосферы крупнейших мегаполисов, таких как Париж, Лондон, Нью-Йорк. Оказываясь в каждом из них, мы получаем качественно различный психологи­ческий опыт. Более точное знание об атмосфере большого города сулит использова­ние экспериментальных методов изучения[4].


[1] Милграм С. Городская жизнь как психологический опыт // Эксперимент в социальной психологии. СПб., М., Харьков, Минск: «Питер», 2001. С. 32-53.

Статья была впервые опубликована в журнале Science. Она написана на основе сообщения, сделанного автором 2 сентября 1969 года на 77-ом ежегодном съезде Американской психологической ассоциации в Вашингтоне.

[2] Идеи Л. Уирта подвергались основательной критике со стороны современных ему градостроителей, которые указывали на то, что город дробится на своих окраинах, и эти пригороды во многом функцио­нируют как малые города. См., например, Н. J. Gans, People and Plans: Essays on Urban Problems and Solutions (New York: Basic Books, 1968); J. Jacobs, The Death and Life of Great American Cities (New York, Random House, 1961); G.D. Suttles, The Social Order of the Slum (Chicago: University of Chicago Press, 1968).

[3] Название улицы, где было совершено нападение на Кэтрин Дженовиз.

[4] При подготовке первого варианта этой статьи я работал в тесном сотрудничестве с Барбарой Бенген. Я признателен также доктору Гэри Винкелю за сделанные им полезные замечания и советы.






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных