В су­дь­бы сто­ле­тий про­н­за­ет лу­чи. 4 страница

— Со­ве­тую по­п­ро­бо­вать и вот эти блю­да из трю­фе­лей, — про­до­л­жал Ари­ман ра­с­х­ва­ли­вать свой стол.

— Трю­фе­ля — это гри­бы, что ли? — ти­хо по­и­н­те­ре­со­ва­л­ся Ру­с­лан у Ста­са, си­дя­ще­го во­з­ле не­го. Но его ус­лы­шал и Ари­ман.

— Трю­фе­ля — это не про­сто гри­бы, — от­ве­тил вме­сто Ста­са хо­зя­ин это­го “ба­н­ке­та”. — Это са­мые до­ро­гие и эли­т­ные гри­бы в ми­ре. Вот это блю­до при­го­то­в­ле­но с бе­лым пье­мо­н­т­с­ким трю­фе­лем, име­ну­е­мым не ина­че как Бе­лым брил­ли­а­н­том… А вот это блю­до при­го­то­в­ле­но из чё­р­но­го пе­ри­го­р­с­ко­го трю­фе­ля, на­зы­ва­е­мо­го Чё­р­ная же­м­чу­жи­на. По­п­ро­бо­вав их, вы оце­ни­те, на­с­ко­ль­ко изы­с­кан их аро­мат, ко­то­рый спо­со­бен све­сти с ума лю­бо­го на­сто­я­ще­го гу­р­ма­на. Это две ра­з­но­ви­д­но­сти трю­фе­ля яв­ля­ю­т­ся фа­во­ри­та­ми вы­со­кой ку­х­ни…

По ме­ре то­го как Ари­ман ра­с­х­ва­ли­вал неви­дан­ные на­ми до­се­ле эк­зо­ти­че­с­кие блю­да вы­с­ше­го ку­ли­на­р­но­го ис­кус­ст­ва, на­род стал сна­ча­ла ро­б­ко, а по­том всё уве­рен­нее при­к­ла­ды­ва­ть­ся к еде. При этом Ве­ли­ар, ко­то­рый сто­ял не­да­ле­ко от Ари­ма­на и от­да­вал при­ка­за­ния на сво­ём язы­ке двум па­р­ням-­офи­ци­а­н­там, зо­р­ко сле­дил за тем, что­бы на та­ре­л­ках у го­стей его хо­зя­и­на в мгно­ве­ние ока ока­за­лась та еда, на ко­то­рой они с осо­бым во­ж­де­ле­ни­ем оста­на­в­ли­ва­ли свои взо­ры.

По ходу по­г­ло­ще­ния пи­щи бо­ль­ши­н­ст­вом при­су­т­ст­ву­ю­щих (за ис­к­лю­че­ни­ем Сэ­н­сэя, Ни­ко­лая Ан­д­ре­е­ви­ча и мо­ей, стра­да­ю­щей от не­по­ня­т­но­го не­до­мо­га­ния в ор­га­ни­з­ме, осо­бы), у ре­бят во­з­ни­ка­ли не­ко­то­рые ка­зу­сы. Ко­сти­ку, на­п­ри­мер, си­де­в­ше­му не­да­ле­ко от ме­ня, за­хо­те­лось по­п­ро­бо­вать морских продуктов, ко­то­рые сто­я­ли во­з­ле не­го. Он по­ло­жил се­бе на та­ре­л­ку па­ру штук каких-то «мясистых» трубочек, похожих на толстый палец, на конце которых находилось плотная оболочка. Потом остановил взгляд на треножнике с подносом, наполненным льдом, поверх кубиков льда которого по кругу были красиво уложены закрытые раковины устриц, а в середине этого блюда красовался целый цветок из тонко нарезанных долек лимона. Костик решил не отказывать себе и в этом удовольствии, с поспешностью взяв на пробу две устрицы. Тут же по­д­с­ко­чи­в­ший офи­ци­ант под­ло­жил ему в тарелку не­с­ко­ль­ко ло­м­ти­ков ли­мо­на. Ко­стик не­до­у­мен­но гля­нул на них и пе­ре­ки­ну­л­ся во­п­ро­си­те­ль­ны­ми взгля­да­ми с Ан­д­ре­ем. Но тот лишь сле­г­ка по­жал пле­ча­ми, мол, на­ве­р­ное, так по­ло­же­но. Ну, наш Фи­ло­соф, да­бы не по­ка­зы­вать своё не­ве­де­ние в дан­ном де­ли­ка­т­ном во­п­ро­се, ре­шил сна­ча­ла съесть уст­ри­цу, а по­том, ви­ди­мо, ли­мон, коль его по­ло­жи­ли. Но тут перед ним стала другая дилемма: как открыть устрицу? Костик повертел её в руках, поковырял вилкой, и озадаченно положил обратно в свою тарелку. Но и в этом вопросе ему помог официант, с лёгкостью справившись с таким не сложным заданием. Как только устрица была раскрыта, Костик подозрительно покосился на желеобразное содержимое раковины и с осторожностью вооружился вилкой. Однако то­ль­ко наш Фи­ло­соф до­т­ро­ну­л­ся до уст­ри­цы, как с пе­ре­пу­га аж от­п­ря­нул, вскри­к­нув в изу­м­ле­нии: “Да она жи­вая!” Это сообщение сна­ча­ла сле­г­ка пе­ре­по­ло­шило на­шу ко­м­па­нию, а за­тем и во­в­се рас­с­ме­шило.

— Ко­не­ч­но, жи­вая, — улы­ба­ясь, от­ве­тил Ари­ман. — Так она го­ра­з­до вку­с­нее, чем в лю­бом дру­гом при­го­то­в­лен­ном ва­ри­а­н­те. Вы­ж­ми­те на неё ли­мон­ный сок. От­де­ли­те ви­л­кой но­ж­ку уст­ри­цы. А за­тем сме­ло вы­са­сы­ва­й­те её из ра­ко­ви­ны вме­сте с ли­мон­ным со­ком. И вы по­чу­в­ст­ву­е­те не­о­бы­к­но­вен­ное бла­же­н­ст­во это­го вку­са.

Ко­стик вновь по­до­з­ри­те­ль­но по­с­мо­т­рел на жи­вое су­ще­ст­во в сво­ей та­ре­л­ке. Ари­ман же, очевидно заметив в тарелке Костика не только устриц, но и эти «толстые пальчики», то­р­же­ст­вен­но об­ъ­я­вил:

—  О, да Ко­н­ста­н­тин сде­лал просто ве­ли­ко­ле­п­ный вы­бор, до­сто­й­ный изы­с­кан­но­го гу­р­ма­на и эсте­та! Ведь сре­ди дру­гих блюд он выбрал сам “Пе­р­се­бес”! Их ещё на­зы­ва­ют “мо­р­с­ки­ми трю­фе­ля­ми”. Это са­мые до­ро­го­сто­я­щие усоногие ракообразные, по­с­ко­ль­ку до­быть их кра­й­не сло­ж­но. Они ра­стут только в определённых тру­д­но­до­сту­п­ных ме­стах, на ска­лах, где есть сильный прибой … А уст­ри­цы — это не­по­д­ви­ж­ные мол­лю­с­ки-­ге­р­ма­ф­ро­ди­ты, при­ра­ста­ю­щи­е…

По­ка Ари­ман рас­с­ка­зы­вал об об­ра­зе жи­з­ни этих мол­лю­с­ков, Ко­стик тем вре­ме­нем по­пы­та­л­ся вы­по­л­нить то, что по­со­ве­то­вал Ари­ман. Су­до­ро­ж­но сгло­т­нув слю­ну, он взял ли­мон­ную до­ль­ку, ле­жа­щую ря­дом с уст­ри­цей, да так осторожно, бу­дто этот мол­люск се­й­час от­ку­сит ему по­л­па­ль­ца, и стал скла­ды­вать её по­по­лам, вы­да­в­ли­вая сок. При этом его со­с­ре­до­то­чен­ный взгляд был сло­в­но у хи­ми­ка, ко­то­рый про­во­дит взры­во­о­па­с­ный опыт. Ско­пи­в­шись в до­ста­то­ч­ном ко­ли­че­ст­ве, ка­п­ля упа­ла на мол­лю­с­ка, и тот сно­ва ре­ф­ле­к­то­р­но сжа­л­ся. Ко­стик от се­го де­й­ст­вия кро­ше­ч­но­го ор­га­ни­з­ма сле­г­ка дё­р­ну­л­ся на сту­ле, но уже хоть не орал, и на том спа­си­бо. Про­до­л­жая, ви­ди­мо, не со­в­сем при­я­т­ную для не­го про­це­ду­ру, он про­де­лал всё, как советовал Ари­ман. И с бре­з­г­ли­во-­ки­с­лым вы­ра­же­ни­ем ли­ца, то­ч­но ему пре­д­сто­я­ло про­г­ло­тить це­лый ки­ло­г­рамм сли­з­ня­ков с ку­чей ли­мо­нов, ма­хом вы­со­сал эту не­с­ча­ст­ную уст­ри­цу из ра­ко­ви­ны. Что по­де­лать, как го­во­ри­т­ся, на­з­ва­л­ся гру­з­дем, по­ле­зай в ку­зо­вок. На­до же бы­ло до ко­н­ца иг­рать роль “и­зы­с­кан­но­го гу­р­ма­на”. По­с­ле этой му­чи­те­ль­ной про­це­ду­ры Ко­стик смешно смо­р­щи­л­ся. Ан­д­рей же, ис­по­дти­ш­ка на­б­лю­да­в­ший за про­цес­сом по­г­ло­ще­ния уст­ри­цы, с улы­б­кой ти­хо по­д­бо­д­рил дру­га:

— Ни­че­го, ни­че­го, что в рот по­ле­з­ло, то и по­ле­з­но.

— Ага, — при­г­лу­шён­но про­го­во­рил Ко­стик, — оно ведь и впрямь по пи­ще­во­ду по­ле­з­ло.

Ан­д­рей ус­ме­х­ну­л­ся и по­шу­тил чё­р­ным юмо­ром:

— А ты что ду­мал? Про­г­ло­тил це­ли­ком это не­с­ча­ст­ное жи­вое су­ще­ст­во, те­перь этот монстр бу­дет есть те­бя из­ну­т­ри.

— Не до­ж­дё­тесь, — съя­з­вил Ко­стик. — У ме­ня кре­п­кая не­р­в­ная и пи­ще­ва­ри­те­ль­ная си­сте­ма.

По­с­ле этой му­чи­те­ль­ной про­це­ду­ры па­рень бы­ст­ро стал за­е­дать “бла­же­н­ст­во это­го вку­са” салатами, гло­тая пи­щу пра­к­ти­че­с­ки не пе­ре­жё­ван­ной.

— Ну как? — с из­дё­в­кой, ти­хо по­и­н­те­ре­со­ва­лась у не­го Та­ть­я­на, си­дя­щая ме­ж­ду на­ми.

Ко­стик за­пил еду ка­ким-­то на­пи­т­ком и также ти­хо, еле слы­ш­но ей от­ве­тил:

— Что­бы я ещё ко­г­да-­ни­будь это­го… не­по­д­ви­ж­но­го ге­р­ма­ф­ро­ди­та по­п­ро­бо­вал…

— По­ня­т­но, — ус­ме­х­ну­лась Та­ть­я­на.

В это вре­мя Ари­ман об­ра­тил на не­го вни­ма­ние и спро­сил с при­я­т­ной улы­бо­ч­кой:

— Вам по­н­ра­ви­лась, Ко­н­ста­н­тин?

Па­рень тут же изо­б­ра­зил сча­ст­ли­вое ли­цо и по­с­пе­ш­но от­ве­тил:

— Да, да, очень вку­с­но! Ни­ко­г­да та­кое не про­бо­вал. Про­сто за­ме­ча­те­ль­ный вкус!

Мы с Та­ть­я­ной еле уде­р­жа­лись от сме­ха, вы­з­ван­но­го та­ким вне­за­п­ным пре­о­б­ра­зо­ва­ни­ем Ко­сти­но­го ли­ца из ки­с­ло-­брю­з­г­ли­во­го в до­во­ль­ный, ­сла­ща­вый вид. Ка­за­лось, ес­ли бы он сто­ял, а не си­дел, то во­о­б­ще бы ра­с­к­ла­ня­л­ся в по­яс. Ко­г­да Ари­ман от­в­лё­к­ся на ра­з­го­вор с ре­бя­та­ми, Ко­стик ки­нул ис­пе­пе­ля­ю­щий взгляд на вто­рую уст­ри­цу, кра­со­ва­в­шу­ю­ся на его та­ре­л­ке. Но тут же ожи­ви­л­ся, пре­д­ло­жив Ан­д­рею с ехи­д­не­нь­кой улы­бо­ч­кой.

— Хо­чешь по­п­ро­бо­вать? Ну очень вку­с­но!

— Нет уж, спа­си­бо. Я в жи­во­дё­ры не за­пи­сы­ва­л­ся, — с ус­ме­ш­кой от­ве­тил тот.

В этот мо­мент Же­ня об­ра­тил на се­бя вни­ма­ние всех си­дя­щих за сто­лом. От­ве­дав не­с­ко­ль­ко блюд, он, оче­ви­д­но, око­н­ча­те­ль­но ос­ме­лел в де­гу­ста­ци­и. И ука­зав на бо­ль­ших ра­ков, ле­жа­щих на ог­ро­м­ном блю­де по­с­ре­ди сто­ла, спро­сил у Ари­ма­на:

— А эти ра­ки, на­ве­р­ное, с Че­р­но­бы­ля? Но­вый ги­га­н­т­с­кий вид?

Ари­ман ус­ме­х­ну­л­ся.

— Нет, это ла­н­гу­сты. Ре­ко­ме­н­ду­ю. Очень не­ж­ное мя­со.

Он ме­ль­ком гля­нул на Ве­ли­а­ра, и тот бы­ст­ро ра­с­по­ря­ди­л­ся. Па­ре­нь-­офи­ци­ант уло­жил ла­н­гу­ста на от­де­ль­ное блю­до на по­д­но­се со спе­ци­а­ль­ны­ми ин­ст­ру­ме­н­та­ми для ра­з­де­л­ки и по­дал его Же­не. Тот по­ко­си­л­ся на весь этот на­бор и от­к­ры­то за­я­вил:

— А за­чем мне этот хи­ру­р­ги­че­с­кий ин­ст­румент? Я же не са­дист и не сто­ма­то­лог. Я не со­би­ра­юсь истя­зать это мё­р­т­вое жи­во­т­но­е. Что я, ма­нь­як, что ли ка­кой-­то?! — И сме­ло пе­ре­к­ла­ды­вая ру­кой ло­б­сте­ра к се­бе в та­ре­л­ку, Же­нь­ка, по­пу­т­но ос­ма­т­ри­вая его, до­ба­вил: — Тем бо­лее, су­дя по его кра­с­но­му ви­ду, по-­мо­е­му, он уже во всём со­з­на­л­ся ещё ва­ше­му по­ва­ру.

Все за­хо­хо­та­ли. Ари­ман то­же ус­ме­х­ну­л­ся, одо­б­ри­те­ль­но ки­в­нув офи­ци­а­н­ту, ко­то­рый сто­ял в не­ко­то­рой ра­сте­рян­но­сти от та­ко­го не­с­лы­хан­но­го об­ра­ще­ния с по­до­б­ны­ми про­ду­к­та­ми. На­ве­р­ное, ему ста­ло ин­те­ре­с­но, как же Же­нь­ка бу­дет ра­з­де­лы­вать ло­б­сте­ра без ин­ст­ру­ме­н­тов, по­с­ко­ль­ку, ото­й­дя в сто­ро­н­ку, он с лю­бо­пы­т­ст­вом при­ня­л­ся сле­дить за этим сме­ш­ным па­р­нем. Же­нь­ка же, ни­чуть не сму­щён­ный сво­им по­ве­де­ни­ем, на­чал ра­з­би­ра­ть­ся с ло­б­сте­ром по-­сво­е­му, при­ла­гая всё своё ма­сте­р­ст­во к до­бы­ва­нию его “не­ж­но­го мя­са”.

Вна­ча­ле я то­же как и все, слу­шая хва­ле­б­ные оды о блю­дах, по­ло­жи­ла се­бе в та­ре­л­ку на про­бу ка­ко­й-­то са­ла­т из мо­р­с­ких про­ду­к­тов, сто­я­щий ря­дом, и есте­ст­вен­но ло­же­ч­ку столь хва­лё­ной се­ре­б­ри­стой ик­ры. Кста­ти го­во­ря, са­ми та­ре­ло­ч­ки бы­ли до­во­ль­но не­о­бы­ч­ны­ми. Лё­г­кие, фа­р­фо­ро­вые, с ро­с­пи­сью в ви­де сю­же­та с по­лу­о­б­на­жён­ны­ми ни­м­фа­ми. При­чём, су­дя по та­ре­л­кам мо­их бли­жа­й­ших со­се­дей по сто­лу, сю­жет ро­с­пи­си был у ка­ж­дой та­ре­л­ки ра­з­ный, но вы­де­р­жан­ный в од­ной те­ма­ти­ке.

Ко­г­да мою та­ре­л­ку за­по­л­ни­ла столь ап­пе­ти­т­ная еда, я уже со­б­ра­лась её по­п­ро­бо­вать. Но вне­за­п­но по­чу­в­ст­во­ва­ла та­кой при­ступ то­ш­но­ты и вну­т­рен­не­го ди­с­ко­м­фо­р­та, что ме­ня чуть бы­ло не вы­ве­р­ну­ло на­и­з­на­н­ку. Я спе­ш­но по­ло­жи­ла ви­л­ку об­ра­т­но на стол, опу­стив взгляд на пол. Но ли­нии про­з­ра­ч­но­го по­ла сло­в­но ожи­ли пе­ред мо­и­ми гла­за­ми и ста­ли ме­д­лен­но, а по­том всё бы­ст­рее и бы­ст­рее за­к­ру­чи­ва­ть­ся в ка­кой-­то знак, от­че­го вну­т­ри сде­ла­лось ещё ху­же. Го­ло­ва за­к­ру­жи­лась, ды­ха­ние ста­ло уча­щён­ным. Я при­к­ры­ла гла­за и что бы­ло сил вце­пи­лась в пла­ст­мас­со­вое кре­с­ло, бо­ясь сва­ли­ть­ся в об­мо­рок. Го­ло­во­к­ру­же­ние, пра­в­да, тут же про­ш­ло. Во­с­по­ль­зо­ва­в­шись этим вре­мен­ным об­ле­г­че­ни­ем, я по­пы­та­лась со­с­ре­до­то­чи­ть­ся на со­л­не­ч­ном спле­те­нии, на сво­ём “цве­т­ке ло­то­са”. Эта про­стая ме­ди­та­ция, дан­ная ко­г­да-­то для всех нас Сэ­н­сэ­ем, ста­ла для ме­ня сво­е­о­б­ра­з­ной пе­р­вой по­мо­щью в эк­ст­ре­ма­ль­ных си­ту­а­ци­ях. Она ме­ня ещё не по­д­во­ди­ла. И де­й­ст­ви­те­ль­но, бу­к­ва­ль­но в те­че­ние ми­ну­ты, вы­по­л­няя ме­ди­та­цию, моё со­сто­я­ние бо­лее-­ме­нее но­р­ма­ли­зо­ва­лось, ды­ха­ние ус­по­ко­и­лось и да­же это то­ш­но­т­во­р­ное со­сто­я­ние уда­лось не­с­ко­ль­ко при­г­лу­шить. Я от­к­ры­ла гла­за. К моей ра­дости, пра­к­ти­че­с­ки ни­к­то не за­ме­тил мо­е­го вре­мен­но­го не­до­мо­га­ни­я. Кол­ле­к­тив был ув­ле­чён едой и бе­се­дой с Ари­ма­ном. Один Сэ­н­сэй как-­то по-­до­б­ро­му гля­нул в мою сто­ро­ну, от­че­го вну­т­ри ста­ло ещё спо­ко­й­не­е. Но он тут же от­вёл взгляд, с юмо­ром ко­м­ме­н­ти­руя ка­кую-­то оче­ре­д­ную шу­т­ку Же­нь­ки. Я же с об­ле­г­че­ни­ем вздо­х­ну­ла и по­у­до­б­нее усе­лась в кре­с­ле, пы­та­ясь не смо­т­реть ни на еду, ни на пол из-­за сво­их не­по­ня­т­ных “ко­ш­ма­ри­ков” в ор­га­ни­з­ме.

В это вре­мя Ари­ман, ви­ди­мо ус­пе­в­ший пе­ре­х­ва­тить взгляд Сэ­н­сэя в мою сто­ро­ну, не­о­жи­дан­но по­и­н­те­ре­со­ва­л­ся у ме­ня:

— А ты че­го не ку­ша­ешь? По­п­ро­буй, это очень вку­с­но.

Его сло­ва за­ста­ви­ли об­ра­тить на ме­ня все­о­б­щее вни­ма­ние, от­че­го мне ста­ло как-то не­ло­в­ко.

— Пра­в­да, это вку­с­но, — по­дт­ве­р­ди­ла си­дя­щая ря­дом Та­ть­я­на, уп­ле­тая не­бо­ль­шой ша­ш­лы­чок из ги­га­н­т­с­кой аку­лы, ра­с­х­ва­лен­ный Ари­ма­ном.

При ви­де это­го мя­са моё не­хо­ро­шее со­сто­я­ние вновь на­ча­ло уси­ли­ва­ть­ся. Бо­ясь во вто­рой раз от­к­лю­чи­ть­ся, я про­го­во­ри­ла, ста­ра­ясь не смо­т­реть на еду:

— Да нет, спа­си­бо, мне не­м­но­ж­ко не по се­бе. Я лу­ч­ше про­сто по­си­жу.

— Мо­жет, ты хо­чешь де­се­р­та? — за­бо­т­ли­во спро­сил Ари­ман.

То­ль­ко он это ска­зал, как Ве­ли­ар щё­л­к­нул па­ль­цем. Один из офи­ци­а­н­тов тут же до­стал из ту­м­бо­ч­ки-­хо­ло­ди­ль­ни­ка по­р­цию мо­ро­же­но­го в кра­си­вой ва­зо­ч­ке и с про­во­р­ст­вом по­ста­вил пе­ре­до мной ещё до то­го, как я ус­пе­ла что-­ли­бо от­ве­тить. Вся на­ша ко­м­па­ния в изу­м­ле­нии уста­ви­лась на это ла­ко­м­ст­во. На те го­ды мы та­кое мо­ро­же­ное ви­де­ли впе­р­вы­е. Оно бы­ло трё­х­ц­ве­т­ным, по­ли­то аро­ма­т­ным си­ро­пом ме­до­во­го цве­та, ук­ра­ше­но све­жей клу­б­ни­кой, ка­ки­ми-­то эк­зо­ти­че­с­ки­ми оре­ха­ми, ку­со­ч­ка­ми чё­р­но­го шо­ко­ла­да и ещё па­рой ми­ни­а­тю­р­ных де­ко­ра­ти­в­ных пля­ж­ных зо­н­ти­ков.

— Не сте­с­ня­й­ся, — по­д­бо­д­рил Ари­ман с улы­б­кой.

Я пря­мо ра­сте­ря­лась от та­ко­го из­бы­то­ч­но­го вни­ма­ния к сво­ей осо­бе.

— Спа­си­бо. Но я…

И тут ме­ня спас не­и­сто­щи­мый юмор на­ших ре­бят, ко­то­рый и пе­ре­к­лю­чил все­о­б­щее вни­ма­ние ко­м­па­нии на Ста­са и Же­ню. Стас, уви­дев, что Же­ня тя­не­т­ся за оче­ре­д­ным ла­н­гу­стом, по­дт­ру­нил его до­во­ль­но гро­м­ко:

— Ну ты и при­пал к этим чле­ни­сто­но­гим!

Же­нь­ка уди­в­лён­но гля­нул на не­го и от­ве­тил:

— Не знаю, на чём они хо­дят, но они и пра­в­да очень вку­с­ны­е. — На­ша ко­м­па­ния ра­з­ра­зи­лась хо­хо­том, а па­рень как ни в чём не бы­ва­ло про­до­л­жал не­сти свой ка­ла­м­бур. — Нет, Стас, я те­бе су­рь­ё­з­но го­во­рю, на­до по­е­хать на При­пять и по­п­ро­бо­вать там по­ло­вить этих вку­с­ных ма­н­гу­стов.

— Да не ма­н­гу­стов, де­ре­в­ня, а ла­н­гу­стов, — по­п­ра­вил его Стас.

— А, — ма­х­нул ру­кой Же­ня, — ка­кая ра­з­ни­ца!

— Бо­ль­шая, — ус­ме­х­ну­л­ся Стас. — Ма­н­гу­сты — это хи­щ­ные на­зе­м­ные мле­ко­пи­та­ю­щие в та­кой ме­хо­вой шу­б­ке. А ла­н­гу­сты — это го­лые бе­с­по­з­во­но­ч­ные чле­ни­сто­но­гие, жи­ву­щие под во­дой.

— Ни фи­га се­бе! — про­и­з­нёс Же­ня под об­щий хо­хот ре­бят. — Ма­ло то­го что они хо­дят на чём по­па­ло, так ещё их и ра­з­дел кто-­то. Пре­д­ста­в­ля­ешь, как им бе­д­ным жи­вё­т­ся, ка­ж­дый день го­лым за­дом да в хо­ло­д­ную во­ду! Жуть!

И при этих сло­вах Же­нь­ка на­и­г­ран­но по­ё­жи­л­ся. Наш кол­ле­к­тив за­ка­ти­л­ся в оче­ре­д­ном при­сту­пе сме­ха от та­кой со­чу­в­ст­ву­ю­щей ре­чи па­р­ня. А за­тем и во­в­се пе­ре­к­лю­чи­л­ся на сме­ш­ные исто­рии по по­во­ду ра­ков.

—  Ага! Кстати, за раков есть такой ане­к­дот, — ус­ме­х­ну­л­ся Ви­к­тор. — По­се­ти­тель ре­сто­ра­на спра­ши­ва­ет у офи­ци­а­н­та, гля­дя на по­дан­но­го ра­ка: “По­че­му у ра­ка од­на кле­ш­ня?” А тот го­во­рит: “Он по­д­ра­л­ся в ко­т­ле с дру­гим”. Ну, по­се­ти­тель не ра­сте­ря­л­ся и ска­зал: “То­г­да по­да­й­те сю­да по­бе­ди­те­ля!”…

По­ка наш кол­ле­к­тив те­шил се­бя ба­й­ка­ми, я, уда­ч­но из­ба­ви­в­шись от все­о­б­ще­го вни­ма­ния и та­кой на­вя­з­чи­во­сти в уго­ще­ни­ях го­сте­п­ри­и­м­но­го хо­зя­и­на, ле­го­нь­ко ото­д­ви­ну­ла от се­бя мо­ро­же­ное, ко­то­рое, не­с­мо­т­ря на свой ап­пе­ти­т­ный вид, вы­зы­ва­ло в мо­ём ор­га­ни­з­ме со­ве­р­шен­но дру­гую ре­а­к­цию, как впро­чем и оста­ль­ная еда.

— Ты че­го не хо­чешь?! — ти­хо уди­ви­лась Та­ть­я­на.

— Бу­дешь? — так же ти­хо пре­д­ло­жи­ла ей я, най­дя спа­си­те­ль­ный вы­ход из со­з­да­в­ше­го­ся ще­ко­т­ли­во­го по­ло­же­ни­я.

— Да­вай. — Она по­д­ви­ну­ла по­р­цию мо­ро­же­но­го к се­бе, за­ме­тив: — На­ве­р­ное те­бе и впрямь пло­хо, коль от­ка­за­лась от сво­е­го лю­би­мо­го ла­ко­м­ст­ва.

Я лишь ки­в­ну­ла ей в от­вет, са­ма уди­в­ля­ясь столь сто­й­ко­му от­ре­ше­нию от мо­ро­же­но­го, да ещё в та­ком не­ви­дан­ном и не про­бо­ван­ном мною ви­де. Но на тот мо­мент моя осо­ба ис­пы­ты­ва­ла та­кую не­по­ня­т­ную ре­во­лю­цию в сво­ём ор­га­ни­з­ме, что ина­че по­сту­пить про­сто не мо­г­ла.

— А вы по­че­му не от­ве­да­е­те яств? — по­с­ме­я­в­шись над оче­ре­д­ным ане­к­дотом кол­ле­к­ти­ва, по­и­н­те­ре­со­ва­л­ся Ари­ман у Ни­ко­лая Ан­д­ре­е­ви­ча. — Мо­жет же­ла­е­те че­го-­то осо­бо­го? Мой по­вар очень ис­ку­сен в при­го­то­в­ле­нии пи­щи. Вы­по­л­нит лю­бой ваш за­каз.

Ни­ко­лай Ан­д­ре­е­вич, до это­го как-­то вя­ло глядевший на то, что офи­ци­а­н­ты по­ло­жи­ли ему в та­ре­л­ку, не­с­ко­ль­ко ожи­ви­л­ся и ве­ж­ли­во от­ве­тил:

— О, не сто­ит бе­с­по­ко­и­ть­ся. Всё де­й­ст­ви­те­ль­но за­ме­ча­те­ль­но и ап­пе­ти­т­но. Про­сто… га­ст­рит у ме­ня не во­в­ре­мя ра­зы­г­ра­л­ся. Я се­бя знаю, в этот пе­ри­од мне лу­ч­ше все­го во­з­де­р­жа­ть­ся от пи­щи.

— Так мо­жет быть вам дать та­б­ле­т­ку? У ме­ня есть очень хо­ро­шие та­б­ле­т­ки. Боль мо­ме­н­та­ль­но как ру­кой сни­ма­ет.

— Бла­го­да­рю за за­бо­ту. Но я бу­к­ва­ль­но пе­ред ва­шим при­е­з­дом вы­пил сво­и. А при их упо­т­ре­б­ле­нии сме­ши­вать с дру­ги­ми пре­па­ра­та­ми и ка­кой-­ли­бо едой не­же­ла­те­ль­но. Ни­че­го стра­ш­но­го, — с юмо­ром до­ба­вил он, — по­ста­ра­юсь пе­ре­жить та­кое изо­би­ли­е.

— Да, Сэ­н­сэй, до­вёл ты лю­дей, — с улы­б­кой про­го­во­рил Ари­ман.

— И кто бы это го­во­рил, — так же от­ве­тил ему Сэ­н­сэй, и оба они рас­с­ме­я­лись от этой ви­ди­мо по­ня­т­ной то­ль­ко им шу­т­ки.

На­до ска­зать, что сам Ари­ман, хоть и вся­че­с­ки изы­с­кан­но ра­с­х­ва­ли­вал блю­да, пра­к­ти­че­с­ки до них не до­т­ра­ги­ва­л­ся. Оче­ви­д­но для не­го они пре­д­ста­в­ля­ли та­кой же ин­те­рес, как для нас на­ша при­вы­ч­ная еже­д­не­в­ная еда. Ве­р­нее, от­су­т­ст­вие к ней ин­те­ре­са. Как мне по­ка­за­лось, бо­ль­ше все­го в дан­ный мо­мент его вни­ма­ние бы­ло при­ко­ва­но к Сэ­н­сэю и его ок­ру­же­ни­ю.

Ари­ман мно­го шу­тил, рас­с­ка­зы­вал ка­кие-­то сме­ш­ные исто­рии, ко­то­рые с ним при­к­лю­ча­лись, ко­г­да он пу­те­ше­ст­во­вал на сво­ей ях­те. Су­дя по его по­ве­ст­во­ва­нию, он по­бы­вал до­во­ль­но во мно­гих ме­стах зе­м­но­го ша­ра. От­че­го ре­бя­та про­сто за­с­лу­ши­ва­лись его исто­ри­я­ми. Ещё бы! Что мы зна­ли о ми­ре? По су­ти все­го лишь ог­ра­ни­чен­ные фра­г­ме­н­ты то­го, что пре­по­д­но­си­ло нам те­ле­ви­де­ни­е. А тут жи­вой сви­де­тель, ко­то­рый по­бы­вал не про­сто за гра­ни­цей, а в ра­з­ных стра­нах, да ещё в об­ще­ст­ве все­ми­р­но из­ве­ст­ных лю­дей.

К со­жа­ле­нию, сна­ча­ла я да­же не пы­та­лась за­по­м­нить, о чём го­во­рил Ари­ман, ув­ле­чён­ная ра­з­би­ра­те­ль­ст­вом то­го, что же со мной слу­чи­лось. Ведь уже вто­рой день мой ор­га­низм про­я­в­лял не­с­во­й­ст­вен­ные ему при­з­на­ки “по­ло­м­ки”. Да ещё и пси­хо­те­ра­певт наш по­до­з­ри­те­ль­но жа­ло­ва­л­ся на же­лу­док. В ко­н­це ко­н­цов, я спи­са­ла всё на то, что скорее всего мы с Ни­ко­ла­ем Ан­д­ре­е­ви­чем вче­ра днём съе­ли ка­кой-­то испо­р­чен­ный на со­л­н­це про­дукт. Хо­тя, с дру­гой сто­ро­ны, яв­ных при­з­на­ков от­ра­в­ле­ния не бы­ло. Око­н­ча­те­ль­но за­пу­та­в­шись в сво­их “га­да­ни­ях на ко­фе­й­ной гу­ще”, я ре­ши­ла про­сто от­в­ле­чь­ся от это­го бе­с­по­ле­з­но­го де­ла, а та­к­же от это­го не­ве­сё­ло­го вну­т­рен­не­го со­сто­я­ния, при­с­лу­ша­в­шись к то­му, о чём с та­ким ув­ле­че­ни­ем рас­с­ка­зы­вал Ари­ман.

— …На Ма­ль­ди­вах, ко­не­ч­но, есть кра­си­вые ме­ста, но ску­ко­ти­ща там стра­ш­на­я. Ес­ли бы не все эти по­д­во­д­ные ра­з­в­ле­че­ния в ви­де да­й­ви­н­га. В да­й­ви­н­ге са­мое гла­в­ное ведь что?

Ари­ман сде­лал па­у­зу, со­зе­р­цая нас с улы­б­кой.

— Кра­со­та по­д­во­д­но­го ми­ра и его оби­та­те­лей, — ве­се­ло про­го­во­рил Стас.

— Нет. В да­й­ви­н­ге гла­в­ное, что­бы ко­ли­че­ст­во по­г­ру­же­ний со­в­па­да­ло с ко­ли­че­ст­вом всплы­тий.

— А-а-а, ну это са­мо со­бой ра­зу­ме­ю­ще­е­ся, — со­г­ла­си­л­ся па­рень, сме­ясь вме­сте со все­ми.

— Это, ко­не­ч­но, шу­т­ка, — про­до­л­жил Ари­ман. — А во­о­б­ще и да­й­винг со вре­ме­нем на­до­е­да­ет. Так как вско­ре ты уже и те ри­фы на­пе­ре­чёт все зна­ешь, и пра­к­ти­че­с­ки всех мант, му­рен, на­по­ле­о­нов и ме­ст­ных акул в “ли­цо” на­чи­на­ешь уз­на­вать.

— Как это в “ли­цо”? — не по­нял Ру­с­лан.

— Да, — ма­х­нул ру­кой Ари­ман. — Там же ме­ст­ные ин­ст­ру­к­то­ры да­й­ви­н­га по­ти­хо­нь­ку этих рыб при­ка­р­м­ли­ва­ют, да­бы ту­ри­стов по­бо­ль­ше при­в­лечь. Ры­бам, ко­не­ч­но, хо­ро­шо, охо­ти­ть­ся не на­до, пи­ща мо­ж­но ска­зать са­ма с не­ба па­да­ет, при­чём в од­ном и том же ме­сте, в один и тот же час.

— По­л­ная ха­ля­ва! — до­по­л­нил его сло­ва Же­нь­ка, ра­з­де­лы­вая сле­ду­ю­ще­го ла­н­гу­ста.

Кол­ле­к­тив вновь дру­ж­но рас­с­ме­я­л­ся.

— Смех сме­хом, а для ме­ст­ных жи­те­лей — это би­з­нес, — за­ме­тил Ари­ман.

— А где эти Ма­ль­ди­вы ра­с­по­ло­же­ны? — ни­как не мог вни­к­нуть в ге­о­г­ра­фию Ру­с­лан.

— В Ин­ди­й­с­ком оке­а­не, в 640 ки­ло­ме­т­рах от Шри-­Ла­н­ки.

— По­ня­т­но, — мно­го­з­на­чи­те­ль­но про­го­во­рил па­рень, сде­лав вид, что и впрямь знал, где на­хо­ди­т­ся та Шри-­Ла­н­ка.

— Да­й­винг — это, ко­не­ч­но, здо­ро­во, — про­до­л­жал Ари­ман. — Ра­нь­ше я с удо­во­ль­ст­ви­ем ув­ле­ка­л­ся эк­ст­ре­ма­ль­ны­ми ви­да­ми спо­р­та: и аль­пи­ни­з­мом, и де­ль­та­п­ла­не­ри­з­мом, и се­р­фи­н­гом, и ра­ф­ти­н­гом…

— Ра­ф­ти­н­гом? А что это та­кое? — уди­в­лён­но из­рёк Ан­д­рей.

— Это спуск на ба­й­да­р­ках по го­р­ной ре­ке. Пре­д­ста­в­ля­е­те, бу­р­ля­щий по­ток во­ды, ле­дя­ные бры­з­ги. И ты не­сё­шь­ся сре­ди все­го это­го с ог­ро­м­ной ско­ро­стью, еле ус­пе­вая ла­ви­ро­вать ме­ж­ду ва­лу­на­ми, с кру­г­лы­ми от стра­ха гла­за­ми, впи­в­ши­ми­ся в оче­ре­д­ное пре­пя­т­ст­вие-­ска­лу. Аж дух за­х­ва­ты­ва­ет! Здо­ро­во, ко­не­ч­но. Но мне это бы­ст­ро на­до­е­ло… Че­го я то­ль­ко в сво­ей жи­з­ни ни про­бо­вал. И мо­то­с­порт, и ав­то­с­порт. Это во­о­б­ще как не­и­з­ле­чи­мая бо­лезнь. Ес­ли кто по-­на­сто­я­ще­му по­пал под вли­я­ние этих ви­дов спо­р­та — всё, счи­тай про­пал. От­ту­да уй­ти не­во­з­мо­ж­но. Те­бя всё вре­мя, то­ч­но на­р­ко­ма­на, бу­дет тя­нуть к ско­ро­сти, к рё­ву мо­то­ров. Бу­дешь по­сто­ян­но этим гре­зить и на­я­ву, и во сне, по­ка вновь не ся­дешь за руль и не по­чу­в­ст­ву­ешь этот не­за­бы­ва­е­мый вы­б­рос ад­ре­на­ли­на в кровь… Впро­чем, я и с этой сво­ей “бо­ле­з­нь­ю” бы­ст­ро спра­ви­л­ся. По­том до­л­гое вре­мя ув­ле­ка­л­ся охо­той. Сна­ча­ла са­фа­ри в Аф­ри­ке, по­том по­д­во­д­ное “са­фа­ри” в Ав­ст­ра­ли­и…

— Мы то­же с Же­ней ув­ле­ка­е­м­ся этим ви­дом спо­р­та, — по­х­ва­ста­л­ся Стас.

— Да, — под­да­к­нул Же­ня. — Пра­в­да, у нас до Ав­ст­ра­лии де­ло ещё не до­ш­ло. Сли­ш­ком уж от­да­лён этот пу­н­к­тик зе­м­но­го ша­ри­ка от на­ше­го Ве­ли­ко­го и Мо­гу­че­го ме­сто­п­ро­жи­ва­ни­я. У нас то­же есть свои очень лю­бо­пы­т­нее ме­ста, ку­да да­же при­ро­да-­мать не за­г­ля­ды­ва­ла. Там та­кая эк­зо­ти­ка фа­у­ны, что ку­да там той Ав­ст­ра­лии с её пи­ра­нь­я­ми.

Си­дя­щий ря­дом Стас сле­г­ка то­л­к­нул его в бок и ти­хо за­ме­тил:

— Ты че­го, Же­ка, пи­ра­ньи жи­вут в Ама­зо­н­ке, а Ама­зо­н­ка на­хо­ди­т­ся в Юж­ной Аме­ри­ке.

— Тем бо­лее, за­чем нам та Ав­ст­ра­лия, — гро­м­ко за­я­вил па­рень, — ес­ли там да­же пи­ра­ньи не во­дя­т­ся?! — А по­том ва­ж­но до­ба­вил: — И во­о­б­ще, я счи­таю, что та­кие го­су­да­р­ст­ва, как Ав­ст­ра­лия, они для то­го и су­ще­ст­ву­ют на ка­р­те, что­бы по­д­че­р­к­нуть ра­з­ме­ры и ре­су­р­сы та­кой ог­ро­м­ной об­ла­сти, как на­ша, в столь бо­га­те­й­шей и не­о­б­ъ­я­т­ной стра­не.

Все рас­с­ме­я­лись, а Ари­ман в шу­т­ку за­ме­тил:

— Вы слу­ча­й­но не стра­да­е­те на­ци­о­на­ль­ной ме­га­ло­ма­ни­ей?

Же­нь­ка вы­та­ра­щил на не­го гла­за и про­го­во­рил:

— Ни­чем я не стра­да­ю. С на­ци­о­на­ль­но­стя­ми у ме­ня в по­ря­д­ке: их в мо­ём ро­ду це­лый спи­сок. И с ми­га­ни­ем у ме­ня всё о’кей: не­р­в­ный тик от­су­т­ст­ву­ет. Так что мою Ма­нию он аб­со­лю­т­но не бе­с­по­ко­ит, — и, ус­ме­х­ну­в­шись, уто­ч­нил: — по та­ким пу­стя­кам.

Ре­бя­та вновь по­ка­ти­лись с хо­хо­ту. А Стас ска­зал, по­дшучивая над сво­им дру­гом:

— На­ко­нец-­то его ма­нии на­ш­лось до­сто­й­ное оп­ре­де­ле­ние. — И ко­г­да все по­с­ме­я­лись, во­зо­б­но­вил пре­р­ван­ную те­му ра­з­го­во­ра: — Да, с по­д­во­д­ной охо­той у нас де­й­ст­ви­те­ль­но не ра­з­ве­р­нё­шь­ся. Так, ба­лу­е­м­ся на скро­м­ных ме­ст­ных ре­ч­ках, да ино­г­да здесь, на мо­ре. Но про­з­ра­ч­ность во­ды и тут от­в­ра­ти­те­ль­на­я.

— Да ра­з­ве это мо­ре, так, му­т­ная лу­жи­ца, — со­чу­в­ст­вен­но про­го­во­рил Ари­ман и с за­ра­жа­ю­щим вдо­х­но­ве­ни­ем до­ба­вил: — Вот во­з­ле Ав­ст­ра­лии, вы се­бе не пре­д­ста­в­ля­е­те, ка­кая там про­з­ра­ч­ность во­ды, ка­кое там многоо­­б­ра­зие видов рыб.

— Ещё бы! — за­ви­ст­ли­во вздо­х­нул Стас.

— А че­го сто­ят бо­ль­шие ба­рь­е­р­ные ри­фы! Сло­вом, ве­ли­ко­ле­п­ный при­ро­д­ный мир. Са­мая на­сто­я­щая охо­та с опа­с­но­стя­ми и при­к­лю­че­ни­я­ми! — На­род во­с­хи­щён­но смо­т­рел на Ари­ма­на, пре­бы­вая в ре­а­ль­но­сти его пле­ни­те­ль­но­го рас­с­ка­за. — …Всё это, бе­зу­с­ло­в­но, ин­те­ре­с­но, ес­ли для те­бя это впе­р­вы­е. Но со вре­ме­нем, че­ст­но го­во­ря, и это на­до­е­да­ет. Так что ув­ле­че­ние по­д­во­д­ной охо­той у ме­ня пла­в­но пе­ре­ко­че­ва­ло в ры­ба­л­ку. Но ры­ба­л­ка, это опять же так, для ра­з­но­о­б­ра­зия от­ды­ха. Кста­ти, на­с­чёт ры­ба­л­ки, — об­ра­ти­л­ся Ари­ман к Сэ­н­сэ­ю. — Я по­с­ле­д­ний раз ры­ба­чил у фин­нов на Ала­н­д­с­ком ар­хи­пе­ла­ге в Ба­л­ти­й­с­ком мо­ре. Мне по­н­ра­ви­лось. Со спин­ни­н­гом на бе­ле­с­ну где-­то штук 30–40 брал за час, при­чём та­ких со­ли­д­ных. Вот это я по­ни­маю, ры­ба­л­ка так ры­ба­л­ка. Пра­в­да, есть од­но но… Ло­вишь мно­го, а взять с со­бой мо­ж­но то­ль­ко од­ну. Оста­ль­ных при­ш­лось от­пу­стить об­ра­т­но на во­лю, — с улы­б­кой ска­зал Ари­ман и рас­с­ме­я­л­ся вме­сте с Сэ­н­сэ­ем. — Ну что по­де­ла­ешь, ес­ли у них там, на этих ост­ро­вах, ис­к­лю­чи­те­ль­но спо­р­ти­в­ная ры­ба­л­ка. А ес­ли с дру­гой стороны по­с­мо­т­реть, мо­ло­д­цы ме­ст­ные ала­н­д­цы. Хо­ро­шо при­ду­ма­ли, ни­че­го не ска­жешь. Го­ло­ва у них ра­бо­та­ет как ка­ль­ку­ля­тор, по­э­то­му они и жи­вут бо­га­то. Уме­ют эко­но­мить!

По­с­ле не­бо­ль­шой па­у­зы Ари­ман вновь про­до­л­жил свой рас­с­каз:

— Да-а-­а… В о­б­щем, от­ды­хать на­до уме­ю­чи. На­и­ху­д­ший от­дых — это ни­че­го­не­де­ла­ни­е. Это не я ска­зал, это ещё в по­за­п­ро­ш­лом ве­ке вы­я­с­ни­ли учё­ные, которые ны­н­че но­сят так сказать почётный «ти­тул» не­й­ро­фи­зи­о­ло­гов. Так уст­ро­е­на пси­хи­ка че­ло­ве­ка, что лу­ч­ший для неё от­дых — пе­ре­к­лю­че­ние ак­ти­в­но­сти с од­но­го ви­да де­я­те­ль­но­сти на дру­гой. Ес­ли гра­мо­т­но не спла­ни­ру­ешь свой от­дых — не бу­дет ни но­вых сил, ни впе­ча­т­ле­ний, ни по­с­ле­ду­ю­щей эф­фе­к­ти­в­ной ра­бо­ты. Пра­в­да, в по­с­ле­д­нее вре­мя мне бо­ль­ше нра­ви­т­ся спо­ко­й­ный от­дых, пу­те­ше­ст­вия по ми­ру.

— Да, я бы то­же не от­ка­за­л­ся от ту­ри­сти­че­с­ких по­е­з­док, — ме­ч­та­те­ль­но про­го­во­рил Ко­стик.

Ари­ман улы­б­ну­л­ся.

— Нет. Ту­ризм — это ша­б­лон­но. Это, как пра­ви­ло, всё пре­д­с­ка­зу­е­мо, кол­ле­к­ти­в­ным га­ло­пом по од­ним и тем же ме­стам с про­ны­ра­ми эк­с­ку­р­со­во­да­ми. Ку­ча од­но­ти­п­ных фо­то­с­ни­м­ков на фо­не од­них и тех же до­сто­п­ри­ме­ча­те­ль­но­стей, при­чём ра­ди еди­н­ст­вен­ной це­ли — по­х­ва­ста­ть­ся пе­ред ро­д­ны­ми и дру­зь­я­ми, мол и я там бы­вал. Нет, мне бо­ль­ше нра­ви­т­ся по­лу­чать впе­ча­т­ле­ния от по­се­ще­ния ду­хо­в­ных, ку­ль­ту­р­ных це­н­т­ров ци­ви­ли­за­ции, об­ре­тать удо­во­ль­ст­вие от по­г­ру­же­ния в не­и­з­ве­дан­ную жизнь, встре­ча­ть­ся с ин­те­ре­с­ны­ми лю­дь­ми. Вна­ча­ле я про­сто мно­го чи­тал об этих местах, но ко­г­да по­бы­вал там сам… Ока­зы­ва­е­т­ся су­ще­ст­ву­ет бо­ль­шая ра­з­ни­ца между прочитанным и увиденным. Одно дело, когда ты чи­тал или, к при­ме­ру, слы­шал от ко­го-­то, — при этих сло­вах Ари­ман сле­г­ка ки­в­нул в сто­ро­ну Сэ­н­сэя, — про дан­ное ме­сто или зна­ме­ни­то­го че­ло­ве­ка. И со­ве­р­шен­но дру­гое де­ло, ко­г­да сам по­се­ща­ешь эти ме­ста и бе­се­ду­ешь с лю­дь­ми, име­на ко­то­рых на устах у все­го ми­ра. Ты не про­сто по­лу­ча­ешь ин­фо­р­ма­цию, ты ли­ч­но со­п­ри­ка­са­е­шь­ся с исто­ри­ей, с мо­щ­ной эне­р­ге­ти­кой тех мест и лю­дей. По-­мо­е­му, это очень мно­гое зна­чит для ли­ч­но­го ду­хо­в­но­го ро­ста. Я по­се­тил мно­го ду­хо­в­ных це­н­т­ров. И при­шел к вы­во­ду, что фактически ка­ж­дая се­рь­ё­з­ная ре­ли­гия де­р­жи­т­ся на зё­р­нах на­сто­я­щих зна­ний. Эти зё­р­на зна­ний, сло­в­но ка­п­ли из ра­з­ных ру­че­й­ков. Но всё же исто­ч­ни­ком этих вод яв­ля­е­т­ся один ро­д­ник.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: