Служение с чудесами

В 1974 году, спустя 27 лет после того самого первого чуда исцеления, которое произошло во Франклине, штат Пенсильвания, (и совершилось, возможно, уже три миллиона чудес) Вильям Нолен, врач по профессии, написал книгу, в которой он выражал сомнения, что то доброе, что делала Кэтрин, «сможет перевесить те проблемы, которые она вы­зывает». Критикуя ее за «недостаток познаний в медици­не», он делал вывод: «Проблема состоит в невежестве, и я прошу извинения, что должен быть таким резким. Мисс Кульман не знает, в чем состоит разница между психоген­ными и органическими болезнями. Она не знает ничего о гипнозе и силе внушения. Она также ничего не знает о нервной системе». (Вильям А. Нолен. Исцеление: врач в поисках чуда. М. Д. Фосетт Пабликейшенз, Инк., Гринвич, Конн., 1974, стр. 94).

К сожалению, исследования доктора Нолена были,влучшем случае, поверхностными. Он посетил только одно «собрание с чудесами» и взял интервью только у группки людей, которые претендовали на то, что они получили исце­ление. И хотя он с уважением относился к Кэтрин, даже симпатизировал ей, он не смог увидеть пользы от «собраний с чудесами».

У меня были такие же сомнения, когда я впервые встретил Кэтрин. Но тем не менее, после того как я изучил более двухсот врачебно-документированных случаев чудесного исцеления, я вынужден вернуть доктору Нолену его же латинское изречение, которым он подкреплял свое рассле­дование против Кэтрин: Res ipsa loquitur — факты говорят сами за себя.

Утверждения Нолена, кстати, вызвали ответную реак­цию в рамках самой медицинской профессии. X. Ричард Касдорф, кандидат наук, специалист по внутренним болезням из Южной Калифорнии и одновременно — специалист по сердечным болезням, который был весьма хорошо знаком с результатами служения Кэтрин, встретился с доктором Но- леном на шоу Майка Дугласа в Филадельфии в 1975 году. С Касдорфом были Лиза Лариос и ее мать. Лиза, девуш­ка-подросток, была исцелена от костной опухоли на «собра­нии с чудесами» в зале «Святыня», и доктор Касдорф имел рентгеновские снимки и медицинские показания, что­бы доказать исцеление. Позднее он документировал еще 9 примеров чудесного Божественного исцеления, большинство из которых было связано со служением Кэтрин Кульман, и опубликовал свои исследования в книге «Чудеса», которая вышла в издательстве «Логос» в 1976 году. Нолен остал­ся при своем мнении, но важно то, что он не остался без отзыва со стороны своих коллег.

Доктор Нолен сделал важный вывод, заявив, что Кэт­рин была невежественной в медицине. Она была таковой сознательно. Похоже, она знала, что в тот момент, когда она выйдет за рамки царства Духа и подойдет к царству Разума, она станет подобной своим критикам — поборникам гума­низма — бессильной. Пусть она была невежественной, но она была бесконечно мудрой (мудрость ее была в способ­ности видеть все глазами Божьими). И по этой причине она редко отвечала на критику: она была способна видеть вещи с «Божьей точки зрения». И хотя бывали времена, когда она теряла «Божью перспективу», все же, размахивая кулачками и «заводясь» подобно обычному смертному, она просто ответила Нолену: «Я лишь могу пожалеть писателя, который настолько умен, что не умеет верить».

Многие люди делают ошибку, приравнивая недостаток мирского знания к глупости. Кэтрин не была глупой, хотя она действительно была невежественной во многих вопро­сах. Она, например, была невежественной в теологии. Я не думаю, что она прочла хоть одну книгу по теологии. И ни одной книги по чудесам исцеления. И у нее никогда не было приемлемого определения слова «чудо». Она остав­ляла все определения тем, кто не мог верить.

У нее было очень скудное представление о том, что тво­рится в мире вокруг нее. И хотя она одинаково привет­ствовала теологов, проповедников и сенаторов штатов, но едва только миновав стадию приветствия, она терялась и быстро находила предлог, чтобы уйти. Но, с другой стороны, пока она стояла на своем поле битвы — на поле Святого Духа, — она была непревзойденной и непобедимой.

Я помню случай, когда ее «взяли на заметку» на пресс- конференции в Иерусалиме. Еврейская пресса была враж­дебно настроена к ее присутствию и к присутствию множе­ства христианских лидеров, которые прибыли в Иерусалим на Первую всемирную конференцию по Святому Духу. Когда бородатый ортодоксальный еврей-репортер спросил ее едко: «Почему вы, христиане, проделали весь этот путь сюда на вашу конференцию? Почему бы вам не остаться в Америке?», — Кэтрин вскочила на ноги с горящими гла­зами. — «Я скажу вам, почему мы здесь, молодой человек. Мы здесь потому, что это страна избрана Богом, а вы — евреи, хотите вы этого или нет, вы — народ, избранный Богом. Мы здесь потому, что христиане любят эту землю так же сильно, как и вы любите ее. Мы здесь потому, что эта гора, где мы сейчас стоим, однажды расщепится, когда Царь Славы, Мессия, Иисус Христос вернется. Мы здесь потому, что Святой Дух сошел здесь в Пятидесятницу, и се­годня Он тоже здесь».

Я посмотрел на репортера, он что-то озлобленно стро­чил в блокноте, лицо его было серьезным. Один христианс­кий пастор, араб, сидевший рядом со мной, засмеялся и до­тронулся до моей руки: «Эти евреи сидят и слушают, когда говорит сильная женщина. Они любят Голду Меир, и они полюбят Кэтрин Кульман. Просто подождите, и вы уви­дите».

И они полюбили ее. Они сидели, округлив глаза, во время четырехчасового «собрания с чудесами» на следую­щий день. Даже консервативная «Иерусалим пост» напи­сала о ней в восхищенном тоне. Кэтрин стояла на твердой почве, когда она говорила о Святом Духе.

Кэтрин была невежественной в медицине. Она никогда не читала даже семейного пособия по медицине и уж вовсе не изучала психологию, физиологию и анатомию. Все же она обладала мудростью, исключительной мудростью. Она знала, что когда она была на сцене во время «собрания с чудесами», Дух Божий был на ней и у нее была вся власть Бога. Никто не решался подвергать сомнению ее власть в такие моменты. Даже доктор Нолен признал, что когда он посетил то единственное «собрание с чудесами» в Миннеаполисе, то был почти «уговорен» (подобно царю Агриппе, перед которым выступал апостол Павел), что нужно веро­вать. «Вы не хотите думать, — говорил он, — вы хотите принимать на веру».

Но, к несчастью, он позволил разуму победить.

Дар Кэтрин во время «собраний с чудесами» не был «даром исцеления», а скорее это были другие дары, перечис­ленные апостолом Павлом в его послании к церкви в Ко­ринфе: «дар веры» и «дар слова знания» (1Кор.12:8). Кэт­рин не была целителем. «Дар исцеления», о котором говорил Павел, как верила Кэтрин, приходил только к больным. Именно больные нуждались в даре исцеления. У нее же была вера и слово знания, чтобы указать, где происходит ис­целение. И потому она снова и снова говорила: «Я — не це­литель. У меня нет исцеляющей силы, нет исцеляющей благо­дати. Смотрите не на меня, смотрите на Бога». Все же во время «служений с чудесами», когда волна веры поднималась и присутствие Божье буквально наполняло здание, поглощая восхваления людей, Кэтрин внезапно начинала распознавать исцеления, которые происходили в аудитории. Это было сво­его рода «товарным знаком» ее «собраний с чудесами». Ее критики, такие, как Лестер Кинсольвинг, называли это «теле­патией» или «оккультизмом». Аллен Спраггетт из «Торонто стар» говорил, что она — «ясновидящая». Кэтрин же знала, что это просто сила Святого Духа, которая доступна всякому, кто заплатит цену.

Именно вера в то, что она была «духовной» личнос­тью — она думала так же, как и Сам Бог, — убедила меня при нашей первой встрече, что она не была шарлатан- кой. Мы вышли из ее офиса в «Карльтон-хаус» уже в су­мерки. Я вел ее «кадиллак», и она говорила мне, куда ехать. Мы пересекли реку Мононгахила и выехали на северную дорогу вдоль отвесного берега, которая привела нас к ма­ленькому, но элегантному ресторанчику, специализирующе­муся на мясных блюдах. Он возвышался над «Золотым треугольником» в центре Питтсбурга. После ужина при свечах мы сидели и говорили, обсуждая нашу совместную работу над книгой «Бог может снова это сделать». Наконец я остановил ее.

— Могу ли я задать вам прямой вопрос?

— Конечно. Давайте прямо сейчас.

Ее готовность и открытость просто обезоруживали. Секунду я колебался, жалея, что я начал разговор, но нужно было продолжать.

— Почему некоторые остаются неисцеленными на ваших собраниях с чудесами? Как вы объясните тот факт, что многие уходят «разбитые» и разочарованные, в то время как другие получают чудесное исцеление?

Она не смутилась.

— Единственный честный ответ, который я могу дать: я не знаю. Только Бог знает, а кто может постичь ум Божий?

И в тот момент я внезапно понял, что могу доверять ей. Недуховный человек закидал бы меня логическими сообра­жениями. Но Кэтрин не была «логичной женщиной». Она была духовной личностью. И хотя ее характер оставлял желать лучшего, она знала, что бесполезно пытаться объяс­нять необъяснимое или пытаться понять тайны Божьи.

— Когда мне было 20 лет, — засмеялась она, — я могла на все дать ответ. Моя теология была прямой, и я была уверена, что если ты следуешь определенным прави­лам достаточно старательно работаешь, исполняешь все за­поведи и поддерживаешь себя в духовном состоянии, Бог исцелит тебя. Но Бог никогда не отвечает на запросы чело­века, чтобы доказать Свое существование. Всегда будут ка- кие-то вещи в жизни, которые нельзя объяснить, потому что мы смотрим сквозь мутное стекло. Бог же знает конец с самого начала времени, а мы можем видеть лишь проблеск реальности, и притом испорченный проблеск.

Она продолжала и рассказала мне о нескольких людях, которые пришли на собрание, не веря в Бога, еще меньше веря в чудеса, и которые были исцелены. И о других — несомненно святых, которые ушли без исцеления.

— Поскольку пока у нас нет возможности понять это, то вот все, что я могу вам сказать: эти исцеления даются по благодати. Одни были исцелены через благодать Господа. Другие же... кто знает... видимо, Бог любит их так сильно, что Он приберег еще большее благословение для них, чем просто исцеление.

Кэтрин любила рассказывать о том случае, когда она проводила «служение с чудесами» в Канзас-Сити. Мест­ная газета «Стар» послала одного из своих лучших репор­теров, чтобы она написала о собрании. В последний вечер репортер пришла в «гримерную» Кэтрин, и они говорили о тех, кто не получил исцеления. Через три недели Кэтрин получила письмо от репортера, в котором та рассказывала о своем друге, которого она привела на последнее собрание в Канзас-Сити — адвоката, умирающего от рака, его ввезли на носилках с колесиками. Репортер писала, что спустя не­делю после собрания адвокат умер, но его жена сообщила, что, по его словам, переживания на собрании были самыми лучшими в его жизни. Он не был исцелен, но он принял Христа как Искупителя своих грехов. Смерть пришла к нему легко. И со славой Божьей. Репортер вспоминала, как Кэтрин плакала в своей гримерной, когда они обсуждали, почему многие уходят с собрания без исцеления. Она проси­ла Кэтрин вспомнить случаи, когда она думает о тех, кто не получает исцеления.

«Нет, я не знаю, почему не все исцеляются физичес­ки, — говорила она, — но все могут быть исцелены ду­ховно — и это самое великое чудо, которое может познать человеческое существо».

Немногие, очень немногие из тех, которые не получили исцеления на собраниях, ожесточились. Многие из них уже пережили свои огорчения. Они пришли к Кэтрин, чтобы схватиться за соломинку. Многие возвращались снова и снова. В своих инвалидных колясках. Ввозя своих парали­зованных детей на носилках с колесиками. Хромая на сво­их костылях или в гипсе. Проклясть Кэтрин Кульман было все равно, что проклясть Бога. Вместо этого они умножали пожертвования и усиливали молитвы. Ибо были они исце­лены или нет, но «собрания с чудесами» давали им нечто, что доктора и наука не могли им дать, — надежду. То есть то, что так важно для жизни. И радость. Она давала им радость. Здесь, в атмосфере, где их принимали и любили, люди пели и прославляли Бога в радости. Часто — и даже слишком часто — они не могли найти этого в своих церквях. Радость была подменена искусственным «счасть­ем» от вызываемого таблетками покоя. Но на «собраниях с чудесами» радость была реальной. Она давала им Бога. Не бога, который отвергает их за то, что они больны; но Бога, чье сердце разбито их состоянием. Бога, который стремится коснуться их. Она давала им Иисуса Христа, Который, умирая на кресте, простил их грехи и приготовил для них место на Небесах. Что еще могли они просить? Исцеление? Да. Но в свете всего того, что было предложе­но на «собраниях с чудесами», исцеление тела имело часто не главный приоритет. Кэтрин была права. Духовное исце­ление было величайшим из всех даров.

В чем же был секрет «служения с чудесами»?

Гленн Кларк, в прошлом мистик и основатель «Лагеря далекого будущего» (CFO) писал однажды о русском порте на побережье Сибири, который использовался для рыболовных судов в сезон летней навигации. Но зимой, когда температура колебалась от -50 до -90 градусов по Фаренгейту, суда не ходили. Причалы были на месте, все подходы для судов были открыты, но суда не ходили. По­чему? Потому что климат не позволял.

«Собрания с чудесами» обеспечивали нужный «кли­мат» для исцеления. Это было подобно большой линзе, концентрирующей лучи на клочке бумаги, которая воспла­менялась от этого. Солнечные лучи были всегда. Но пока линза не собирала лучи в фокусе, концентрируя их на оп­ределенном месте, не было нужной силы света. Так и «служения с чудесами» концентрировали силу Божью в особом месте и в особое время. Хотя исцеление не огра­ничивалось, естественно, «служениями с чудесами» (Кэт­рин постоянно говорила, что подобные исцеления должны происходить в любой церкви в мире), тем не менее, похо­же, что в этом особом «климате» Божья сила была более сконцентрирована, и, таким образом, чудеса были нормой, а не исключением.

Одной из самых лелеемых надежд Кэтрин, вплоть до са­мой ее смерти, была та, что однажды у нее будет такое же «служение с чудесами», как и у Иисуса, когда всякий при­шедший будет исцелен. Этого не случилось, но она верила в возможность этого и никогда не уходила со сцены без мо­литвы: «Может, это случится сегодня».

Фрэнк Лаубах, большой знаток литературы (и помимо того, коллега Гленна Кларка) распознал исцеляющую силу, которая пребывала на «собраниях с чудесами». Он писал однажды Кэтрин: «Вы — чудесный человек! Я хотел бы приехать на ваши собрания и просто побыть там, когда вы преломляете хлеб жизни и даете надежду такому огромному количеству людей... Моя молитва в том, чтобы Бог дал мне возможность быть с вами снова и поймать хоть немножко той струящейся силы Святого Духа, что изливается из вас, как ни из кого больше. Вы — чудная девушка!»

Кэтрин говорила, что она не умеет исцелять. И в неко­тором смысле она была права. Она была лишь катализато­ром, который соединял силу и людей вместе. Все же, в дру­гом смысле, она владела всеми исцелениями, ибо она собирала вместе «работающую установку», через которую Святой Дух был в состоянии принести на «рынке» свой «товар»: исцеления.

Музыка играла великую роль в этих служениях. И хотя все, казалось, шло само собой, это было на самом деле результатом тщательного планирования, основанного на опыте многих лет проб и ошибок. Кэтрин устраивало толь­ко самое лучшее. У нее никогда не было убогого пения на сцене. Она работала только с лучшими музыкантами. Ее хор, управляемый доктором Артуром Меткалфом, репетиро­вал до совершенства, и каждая часть исполнения доведена до той грани, когда дикция и гармония становились безуп­речны. Джимми Миллер, аккомпаниатор хора и ее пианист в течение 27 лет, был не превзойден в своей работе. А у Джимми Мак-Дональда был один из лучших голосов в Америке. Даже Дино, который позднее стал выступать против нее, был объявлен музыкальными критиками одним из лучших клавишных музыкантов. Так же уникален был и Чарльз Биби, ее лысеющий маленький органист, которому приходилось вытягивать свои короткие ноги к педалям — он чувствовал не только настроение Кэтрин, но и сам «тёк», в кажущейся совершенной гармонии со Святым Духом, в то время как его натренированные пальцы бегали по кла­вишам органа, отражая присутствие Бога в зале. Каждый раз, когда кто-либо выходил вперед, чтобы свидетельство­вать о чуде, орган поддерживал его. Биби, чувствуя напря­жение во время свидетельства, то ввергал свой орган в на­стоящее крещендо, когда люди аплодировали, то предлагал мягкий фон для тех, кто шептал со слезами на глазах свои потаенные желания в микрофон. Когда Кэтрин призывала к тишине: «Ни звука в этой аудитории. Святой Дух сейчас будет касаться каждого сердца...» — орган играл, создавая невидимую поддержку Его присутствию. Думать о «служе­нии с чудесами» без Чарльза Биби было просто нереально. Тот музыкальный климат, или, если вы предпочитаете, — «настрой», был неоценимо важен в создании атмосферы, в которой Святой Дух мог легко и свободно двигаться.

Механизм богослужения и подготовка были одним из секретов создания «подходящего климата». Кэтрин часто приходила заранее на место собрания, особенно если это было новое для нее место, чтобы походить по проходам и помолиться. После этого организаторы всегда получали инструкции со всеми подробностями, часто их давала сама Кэтрин. Ничто не было оставлено на самотек. А в неко­торых больших аудиториях организаторы использовали даже портативные рации, передавая информацию друг дру­гу. Сбор пожертвований, который всегда казался абсолют­но спонтанным, на деле репетировался до тех пор, пока не протекал «без сучка и задоринки». Помощники, а иногда число их достигало трех сотен, ежедневно тренировались, как обходиться с людьми, создающими помехи служению, как находить тех, кто имеет нужду, как действовать в случае опасности, как отличать настоящее исцеление от эмоцио­нального подъема. У каждого человека была своя роль, и каждый имел свои инструкции. Это было частью «прили­чия и порядка», что, по мнению Кэтрин, означало «достоин­ство перед Господом».

Кэтрин настаивала, чтобы за ней на сцене устанавлива­лись прожекторы или светильники. В Янгстауне был ог­ромный хор из покаявшихся алкоголиков. На гигантских собраниях в зале «Святыня» или в больших городах по всей Америке присутствовали признанные пасторы, полити­ки, лидеры общин и хор иногда достигал тысячи голосов. Особая любовь у нее была к врачам, и она хотела видеть их на сцене или в первых рядах в зале. То же самое касалось священников и монахинь — особенно, если они были «в униформе». Ничто так не трогало Кэтрин, как вид тридца­ти или сорока католических священников, особенно если у них были специальные воротнички, а лучше — сутаны, ко­торые сидели позади нее, пока она проповедовала. Иногда это, вероятно, было нужно, чтобы придать дух подлинности тому, что она делала, и это тоже помогало создать подходя­щий климат доверия и понимания, который был так необхо­дим для «служения с чудесами».

Очевидно, самой важной, хотя и менее видимой частью собраний, были женщины-помощницы, руководимые Мэгги Хартнер, Руфью Фишер и Полиной Вильяме, которые хо­дили взад и вперед по огромной аудитории, когда начиналось «время чудес». Им надлежало наблюдать, смотреть, прислу­шиваться и побуждать тех, кто получил исцеление, выходить вперед и свидетельствовать.

Но величайшим секретом была сама Кэтрин. Она на­стаивала на том, что все внимание должно быть сфокусиро­вано на ней. Она ни разу не садилась во время этих четы­рех-пятичасовых собраний, даже когда играл Дино или пел Джимми Мак-Дональд. Фактически, она всегда делала что-нибудь, чтобы удержать внимание аудитории на себе. Критики, возможно, могли бы подметить, что она «переиг­рывает» — поднимает руку, когда Джимми берет высокую ноту, или обращается к хору и делает некий жест руками, когда Дино кончает играть. Это выглядело как своего рода эгоизм — всегда требовать света прожекторов на самой себе. Но те, кто различал тонкости, видели в этом муд­рость. Кэтрин знала о необходимости духовной сконцент­рированности. Она никогда не позволяла отнять у нее мик­рофон. Она всегда была рядом с тем, кто свидетельствовал о чуде. И если он начинал объяснять ненужные подробнос­ти, она подходила к нему, молилась за него, и он падал на пол, «сраженный силою». А если он пытался сказать что- либо, что могло разрушить гармонию собрания, она исполь­зовала силу. Она знала, что нельзя допускать десяток мел­ких «собраний с чудесами», параллельно идущих в зале, в то время как она ведет собрание со сцены. Если же нечто подобное случалось — а это нередко бывало, — то она прекращала болтовню словами: «Эй, что там творится на балконе? Кто-то получил исцеление? Организаторы, разбе­ритесь с этим». И организаторы, уже обученные, подходили к этим группам и «разбирались», призывая людей смотреть на сцену. Кэтрин знала, что может быть только один ли­дер — и она была им. Она никогда не уступала этой по­зиции власти. Это было одним из секретов «служения с чудесами».

По этой же самой причине она была очень осторожной относительно разрешения проявления в аудитории «даров Духа». Если кто-то вставал, чтобы проповедовать или «гово­рить на языках», она призывала их к молчанию. «Святой Дух не прерывает Сам Себя», — говорила она авторитетно.

Я был в Денвере, когда в 1968 году она вернулась туда впервые за 30 лет с тех пор, как уехала оттуда. Сэм Рудд, богатый житель Денвера, международный директор «Об­щины полноевангельских бизнесменов», побуждал ее прове­сти трехдневный съезд в старом зале «Сити». Я думал, что Кэтрин будет «ходить перед ними на цыпочках», но она не стала. Она приехала с авторитетом и властью.

Посреди первого собрания один пожилой человек в аудитории встал и начал кричать: «Аллилуйя! Слава Богу!»

Кэтрин не отступила от правил: «Сэр, пожалуйста сядь­те на место. Вы мешаете проводить собрание».

Мужчина проигнорировал ее и продолжил кричать и махать руками. Я подумал, что он ее старый приятель из «Скинии». — «Если вы не сядете, то мне придется попро­сить организаторов вывести вас».

Он продолжал, словно в трансе, что-то бормотать. Кэт­рин кивнула группе мускулистых организаторов, которые быстро пошли по проходу, направляясь к этому мужчине. Приятель крикливого человека, который сидел рядом с ним, увидел, что они подходят. Хотя он свирепо смотрел на Кэтрин, тем не менее, он быстро заставил своего друга опу­ститься на сиденье и успокоил его.

«Это фанатизм, — отчетливо произнесла Кэтрин Кульман. — Это как раз то, что огорчает Святой Дух. Все, кто согласен со мной, поднимите руки».

Вся аудитория была за нее. Казалось, что все руки были подняты вверх. И в дальнейшем на собраниях боль­ше не возникало помех подобного рода.

«Святой Дух — джентльмен, — часто говорила Кэт­рин. — Он делает все правильно и в должном порядке. Когда Он говорит через меня, Он не будет прерывать Себя, говоря через кого-то еще».

Удержание внимания на себе было одним из секретов Кэтрин Кульман.

Существовали также и другие технические приемы, ко­торые остались непонятыми или неоцененными многими, но которые, как полагала Кэтрин, были необходимы для ус­пешного служения. Одним из них был полный зал народу. По мере того как толпы росли, например в Лос-Анджелесе, некоторые из ее самых доверенных помощников советовали ей переместить собрания из зала «Святыня» в другое, более просторное место. «Нехорошо, что мы заставляем тысячи возвращаться домой ни с чем каждое собрание, — гово­рили они. — Зал «Святыня» рассчитан только на 7 ты­сяч человек. Почему бы не арендовать стадион «Укла»?

Кэтрин отказалась. Ее критики говорили, что ей нра­вился некий ажиотаж, который достигался тем, что тысячи уходили, не посетив собрание. Но она знала, что лучше иметь полный зал, забитый до отказа, чем полупустую ауди­торию. И хотя она также знала, что она — всего лишь обычный человек, тем не менее, было необходимо, чтобы люди видели ее на сцене, а этого нельзя было обеспечить на огромном открытом стадионе. Билли Грэхем мог пойти на это, поскольку он мог управлять людьми голосом. Но Кэтрин нуждалась в том, чтобы видеть лица людей и чтобы они могли видеть ее лицо. Это было «интимное» служение. А потому, скорее чем арендовать большие помещения или открывать временные постройки, она предпочитала оста­ваться в маленьких зданиях и сохранять зрительный кон­такт с аудиторией (хотя иногда огромные помещения были необходимы). Это был один из секретов «служения с чуде­сами».

И в результате происходили необыкновенные вещи. Чудесные вещи. Журнал «Тайм», освещая «собрания с чу­десами» в статье, вышедшей в 1970 году, писал: «Под при­ческой образца 1945 года пряталась одна из самых замеча­тельных христиан-харизматов Соединенных Штатов. Она — настоящая Святыня Лурда». Затем, перечислив несколько подтвержденных документами исцелений, кото­рые происходили на этих собраниях, автор статьи подводил итог: «Кэтрин не проповедует никакой теологии исцелений. Она не утверждает, что вера обязательно влечет исцеление или что нехватка веры обязательно отрицает исцеление. Она видела слишком много исцеленных неверующих и слишком много верующих, уходящих с собраний хромыми или больными... Она видит свое служение подобным тому сверхъестественному служению, которое было в первых цер­квях. «Все, что было в первой Церкви, — настаивает она, — все это мы можем обрести и сегодня...» Она так убеждена, что ее роль — это роль посредника, что ее по­стоянно преследует ночной кошмар, будто она выходит од­нажды на сцену, а ее дар пропал и сиденья пусты».

Но этот кошмар был всего лишь дурным сном. Скамьи ни разу не были пустыми — ее дар оставался с ней до самого конца.

Одним из путей, которым дар проявлял себя, был фено­мен, который стал «товарным ярлычком» всех «служений с чудесами», когда те, за кого она молилась, падали на пол в почти кататоническом* состоянии. Она называла это «быть сраженным силой», а в последние годы говорила: «сраженный силой Святого Духа». Никто не помнит точно, когда эта исключительная демонстрация духовной силы впервые проявилась в ее служении, но, похоже, это было с самого начала. Кэтрин охотно соглашалась, что этому нет объяснения, достаточно считать, что это — сила Святого Духа.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: