ТОР 5 статей: Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы КАТЕГОРИИ:
|
ГЕНЕЗИС ЮРИДИЧЕСКОЙ НАУКИ 2 страницаНаглядной иллюстрацией такого понимания права является Конфуцианство, которое противопоставляет обычное право, ритуал (ли) как отражение небесного закона, позитивным законам (фа), как подлинное ложному. Конфуций утверждал: «Если руководить народом посредством законов и поддерживать порядок при помощи наказаний, - народ будет стремиться уклоняться (от наказаний) и не будет испытывать стыда. Если же руководить народом посредством добродетели и поддерживать порядок при помощи ритуала, народ будет знать стыд и он исправится». Развитие юридической мысли в культуре Древнего Востока можно представить как процесс постепенного сжатия мифологических представлений и расширения рациональных и, соответственно, изменения отношения к законам позитивным. Конечно, речь идет лишь о тенденции, но не радикальной трансформации. Частичная рационализация представлений о праве осуществляется в буддизме. В частности мифологическому толкованию ключевого понятия древнеиндийской политико-правовой мысли «дхарма» (дхамма) как универсального космического закона буддизм противопоставляет его трактовку как естественной закономерности, для понимания и применения которой необходимы умственные усилия. В Дхаммападе указывается: «Дхаммы обусловлены разумом, их лучшая часть – разум, из разума они сотворены...» Еще более заметенным это движение от мифологического понимания права к рациональному предстает в трактате «Артхашастра» (IV–III вв. до н.э.), автором которого считаетсядревнеиндийский мыслительКаутилья (Чанакья). Наряду с дхармой - космическим законом он выделяется артху – практическую пользу, выгоду людей. При этом полезность выступает в качестве ведущего принципа политических действий и социального взаимодействия. Один из сторонников идей Каутильи комментатор «Законов Ману» Медхатитхи утверждал, что правителю в случае выбора между следованием дхарме и большими потерями для артхи необходимо следовать второй. Наиболее рельефным переход от мифологического понимания права к рациональному предстает в древнекитайском политико-правовом учении Моизма. Основатель моизма Мо-Цзы (479–400 гг. до н.э.) дает новую трактовку небесного закона - «воли неба», утверждая, что «небо придерживается всеобщей любви и приносит всем пользу». Такое понимание воли неба позволяет Мо-Цзы приблизиться к новому пониманию государства как продукта общественного договора. Конечно, контрактивизм Мо-Цзы едва ли можно назвать последовательным, поскольку он соединяется с идеей воли неба. В частности, Мо-Цзы полагал, что в древности не было управления и наказания, и, поскольку у каждого было свое понимание справедливости, между людьми царила вражда. Беспорядок в Поднебесной был такой же, как среди диких зверей. Поняв, что причиной хаоса является отсутствие управления и старшинства, люди выбрали самого добродетельного и мудрого человека Поднебесной и сделали его сыном неба. Только сын неба может создавать единый образец справедливости в Поднебесной, поэтому в Поднебесной воцарился порядок. Мо-Цзы выдвигает важную идею принадлежности народу верховной власти, а также, ссылаясь на присущую небу, которое играет в моизме роль образца и модели для человеческих взаимоотношений, всеобщность, настаивает на признании равенства всех людей. Именно трактовка воли неба как позволяет Мо-Цзы выдвинуть требование учета интересов простого народа в процессе управления государством. Кульминационной точкой в процессе рационализации представлений о праве можно назвать учение древнекитайского легизма. Один из теоретиков легизма и основателей школы «законников» (фацзя) Шан Ян (390– 338 гг. до н.э.), выступил с критикой конфуцианских идеалов управления посредством обычного права – ритуала, он полагал, что люди, придерживающиеся подобных взглядов, могут лишь блюсти законы, однако они не способны обсуждать вопросы, выходящие за рамки старых законов. В видении Шан Яна управление должно опираться на позитивные законы (фа) - «Мудрый творит законы, а глупый ограничен ими». Конечно, концепцию легизма едва ли можно назвать гуманистичной, поскольку идеалу «законнического» государства чужды представления о каких-либо правах подданных по закону, об обязательности закона для всех, включая и тех, кто их издает. Закон в рамках легизма выступает как приказная форма, которую можно заполнить любым произвольным содержанием и снабдить любой санкцией. Тем не менее, фактически в легизме закон предстает не столько как воля неба, сколько как воля правителя. Подводя итог, можно констатировать, что, не смотря на зримую положительную динамику научного рационализма в культуре Древнего Востока, он не обретает самостоятельности и существует в виде отдельных фрагментов на фоне в целом мифологического мышления.
Культура Античной Греции – культура, в недрах которой осуществляется эмансипация рационализма как специфической формы познания. В Древней Греции складывается ряд факторов, обусловливающих развитие рационализма, обретение им статуса особого типа познания. Во-первых, это специфические природные условия, не благоприятствующие формированию цивилизации аграрного типа. В Греции развиваются коммерция и ремесленное производство. Сословия торговцев и ремесленников представляют серьезную экономическую и политическую силу. Во-вторых, это наличие демократических начал социальной организации, которые реализуются в институте полиса и создают условия творческой свободы и индивидуальной инициативы. Индивидуализм колебал общественные устои и делал необходимым постоянное восстановление социальных связей при помощи собственного рассудка. Полисная культура – это культура не авторитета, но автора (Кнабе), это культура диалога, творческой конкуренции, соревнования, любознательности. Дискуссия выступает как способ решения политических, социальных, экономических проблем. Агонистика – состязательность - способствует продвижению свободомыслия, секуляризации, рационализации культуры. В-третьих, развитие древнегреческого рационализма в той или иной мере было инициировано причинами религиозного характера. Религиозная культура древних греков отличалась, условно говоря, своим «либерализмом»: древнегреческие боги, по сути, были идеализированными людьми; греки не имели священных книг – плодов божественного откровения; не имели строго фиксированной догматики; жрецы не играли существенной роли в жизни полиса. Отсутствие жестких религиозных догм делало интеллектуальную мысль Древней Греции свободной, в отличие от Древнего Востока, где догмы образовывали устойчивую противодействующую силу. В-четвертых, древнегреческая мифология несла на себе отпечаток демократической ментальности, она являла собой образец высокохудожественного авторского творчества, специфической ее особенностью были попытки причинно-следственного объяснения событий, а также наличие обобщающих сентенций, художественных метафор, которые можно рассматривать как прообразы философско-научных понятий. Ключевой лексемой, которой оперируют первые древнегреческие философы, становится лексема «фюзис», понимаемая как природа, внутреннее устройство всех вещей. Другой важнейшей категорией, вокруг которой организуется античный философский дискурс является категория «архэ» - первоначало. Культура Древней Греции – важнейший этап становления юридической науки. Этот этап связан с переходом от мифологических представлений к философским, от образно-эмоцонального мышления к логико-понятийному анализу и зачаточным формам эмпирико-научного познания. Собственно говоря, изначально политико-правовая мысль Древней Греции подобно древневосточной политико-правовой мысли была мифологичной. Первые ростки политико-правовой мысли рождаются в поэмах Гомера и Гесиода. Так, например, в поэмах Гесиода (VII в. до н.э.) «Теогония» и «Труды и дни» проблемы правового устройства решаются посредством апелляции к следующему мифологическому сюжету: от брака Зевса (олицетворения всего совершенного) и Фемиды (олицетворения вечного естественного порядка) рождаются две дочери-богини: Дике (справедливость) и Эвномия (благозаконие). Дике охраняет естественно-божественную справедливость и карает неправду. Эвномия же обозначает божественный характер начал законности в общественном устройстве, глубинную внутреннюю связь законности и полисного устройства. Для поэм Гомера характерно превращение мифологических образов в обобщающие понятия, в частности Дике означает у него уже не столько имя божества, сколько принцип вечной справедливости. Еще один шаг по пути рационализации политико-правовой мысли – учение Гераклита (VI –V вв. до н.э.), который определяет право как порождение всеобщего логоса – всеуправляющего разума. Гераклит настаивает на том, что закон полиса имеет разумную природу, он возникает в результате интеллектуального постижения логоса. Принципиально общим для подходов Пифагора и Гераклита, оказавших заметное влияние на последующих мыслителей (Сократа, Платона и др.), является выбор ими интеллектуального (логико-философского, научно-математического) критерия для определения того, что есть право. Переломный момент в развитии рационалистического понимания права – творчество софистов, выступивших в V в. до н.э. в период расцвета афинской демократии. Софистами – мудрецами называли в Древней Греции учителей политического красноречия, которые радикальным образом изменили представления о праве и государстве. Во-первых, софисты выступают с критикой идеи божественного происхождения права. Например, софист Критий называл Богов чучелами, изобретенными политиками, чтобы заставлять людей почитать законы, которые сами по себе не имели бы силы. Во-вторых, софисты выдвигают идею утилитаризма - обусловленности нравственных, правовых норм жизни общества человеческой пользой. Например, софист Фрасимах рассматривал справедливость, как то, что полезно властям; всякая власть, в его видении, устанавливает законы в свою пользу: демократия – демократические, тирания – тиранические. В-третьих, идея утилитаризма у софистов неразрывно связана с идеей релятивизма - относительности существующих нравственных и правовых норм, их изменчивости, текучести. Наконец, в-четвертых, в толковании правовых норм софисты приближаются к антропоцентрическому пониманию права и государства, согласно которому основным источником права и государства является человек. Софист Протагор (481–411 гг. до н.э.), например, утверждал, что законы – изобретение древних законодателей. Рационализация политико-правовых представлений в творчестве софистов связана, в первую очередь, с передачей права установления норм социальной жизни человеку. Определение человека как меры всех вещей (Протагор) открывала возможность рационального – аналитического, а не сакрального – апологетического отношения к существующему праву. Необходимо отметить, что ряд софистов вводят разграничение закона полиса (номоса) и закона природы (фюзиса). Софист Гипий (460–400 гг. до н.э.) противопоставляет истинное, происходящее от самой природе вещей, естественное право ошибочному, искусственному, полисному закону. Посредством апелляции к естественному праву софист Антифонт (около 400 г. до н.э.) утверждает равенство людей. Как представляется, обращение к природе как объяснительному принципу создает прецедент сциентизации политико-правовой мысли, а также контуры «натуроцентризма» как принципа понимания права. Необходимо отметить, что рационалистическая по своей сути идея натуроцентризма радикальным образом отличается от мифологической идеи космоцентризма: в рамках натуроцентризма природа понимается как фюзис - внутренне устройство и архэ - сущность вещей. Натуроцентризм в понимании права есть утверждение некоего порядка аутентичного природе и сущности человека. В целом вклад софистов в дело формирования юридической науки трудно преувеличить: они предложили деление права на естественное и позитивное; опираясь на естественно-правовую теорию заложили основания современной теории прав человека; с позиций естественного права обосновали аксиому правового равенства людей; обосновали факт разнообразия законов. Однако учение софистов едва ли можно квалифицировать как юридическую научно-исследовательскую программу. Знание, выработанное софистами, носило фрагментарный и во многом умозрительный характер. Применительно к учению софистов едва ли можно говорить о целостной и законченной концептуальной научной системе, а тем более о сколько-нибудь репрезентативной эмпирической его базе. Нечто подобное можно сказать и об учении Сократа (469– 399 гг. до н.э.), который стоит у истоков традиции рационального понимания права. Подобно софистам, Сократ различал естественное право и законы полиса, но в отличие от них он считал, что и естественное право и полисный закон имеют разумное основание. Сократ формулирует важную идею тождества разумного, справедливого и законного. Утверждая, что править должны знающие, Сократ, по сути, формулирует принцип компетентного правления. Конечно, теоретическая позиция Сократа была далека от существовавших в его времена политических порядков. Создателем целостной концептуальной системы знаний относительно государства и права является Платон (427–347 гг. до н.э.). Вместе с тем, концепция Платона носит ярко выраженный философский характер. Описываемое Платоном в диалоге «Государство» идеальное государство принадлежит миру эйдосов - идей. Оно может быть реализовано в мире вещей – земной политико-правовой жизни, однако идеальная форма государства первична и независима от людей. Таким образом, по Платону, идеальный образ государства не извлекается из эмпирической реальности, но конструируется умозрительно в результате также умозрительно усмотренного структурного тождества между Вселенной в целом, человеческой душой и государством. В идеальном государстве Платона правители - философы управляют «по добродетели и науке». В диалоге «Законы» Платон предпринимает попытку изучения государства как такового, т.е. реального государства, состоящего из реальных, но не идеальных людей. В реальности, как полагает Платон, трудно найти тех, кто управлял бы «по добродетели и науке», поэтому реальное государство отличается от идеального, в первую очередь тем, что носителем высшей власти должен быть закон, следовательно, необходима конституция. И, тем не менее, реальное государство для Платона лишь искажение идеального, которое выступает как главная цель и ценность. В «Законах» Платон выдвигает целый ряд важных политико-правовых идей – создает классификацию форм правления государства в зависимости от количества правящих и их отношения к законам, вводит понятия «смешанной конституции» (под конституцией подразумевается форма государства) и «пропорционального равенства». И, тем не менее, учение Платона нельзя назвать конкретно-научным, оно является философским, т.е. основанным не столько на опытном, сколько на сверхопытном знании. Политико-правовая проблематика освещается Платоном с позиций идеального понимания государства и права. Вершина рационализации древнегреческой политико-правовой мысли – учение Аристотеля (384–322 гг. до н.э.). Аристотеля часто называют основателем политической науки. Так или иначе, но первую попытку всесторонней разработки науки о политике предпринял именно Аристотель. Он изменил форму изложения политико-правовых идей, в отличие от Платона, который излагал свои взгляды в типично философской форме диалога, Аристотель обращается к форме трактата. Главной работой, в которой Аристотель излагает свои взгляды, является трактат «Политика». Политико-правовое учение Аристотеля отличается от аналогичного учения Платона большей конкретностью и меньшей умозрительностью. Государство, в представлении Аристотеля, есть высшая форма общения, обнимающая собою первичные формы общения – семью, общину; оно создается во имя благоденствия всех. Государство в учении Аристотеля предстает как продукт естественного развития. Вместе с тем, государство отвечает самой природе человека, который есть существо социальное и политическое. Таким образом, в понимании государства Аристотель стоит на позициях «социоцентризма», позиционирующего в качестве источника государства - общество. Закон он понимает как уравновешивающий разум общественной жизни. Справедливость как принцип создающий и сохраняющий благо (счастье) общества. Право как политическую справедливость, служащую нормой политических отношений между людьми. Правопонимание Аристотеля базируется на принципе совпадении справедливого и законного. Таким образом, Аристотель вплотную подходит к созданию науки о праве. Он создает ряд важный политико-правовых понятий, например, понятия уравнивающей и распределяющей справедливости; осуществляет классификацию форм правления исходя из критерия количества правящих и служения интересам общего блага; разрабатывает проект идеальной формы правления – политии. И, тем не менее, учение Аристотеля по своей сути являет собой знание, где синкретически (неразрывно) слиты философский и конкретно-научный рационализм. В частности, этика (этика – раздел философии) определяется Аристотелем как начало политики и введение к ней. В качестве объекта политической науки у Аристотеля выступают прекрасное и справедливое, т.е. те же объекты, которые изучаются этикой в качестве добродетелей. Аристотель дает этическое понимание государства как сообщества равных людей для достижения возможно лучшей жизни. В эллинистический период развития античной культуры наступает упадок политико-правовой мысли, связанный с кризисом древнегреческой государственности. Идеал аполитичности, неучастия в общественной жизни выдвигают школы эпикуреизма, кинизма. Стоицизм возрождает космоцентрическую по своей сути идею универсального космического закона, управляющего всем сущим. Стоики именуют его судьбой. Итак, необходимо определить специфические особенности древнегреческого рационализма. Важнейшая из них - ориентация на построение теории, дедуктивных конструкций. Только занятие теоретическим познанием рассматривалось древними греками как достойное свободного гражданина полиса. Теоретическое знание противопоставлялось опыту и практическим ремеслам (техне) как высокое низкому. Другой особенностью древнегреческого рационализма был его синкретизм – нерасчлененность философского и собственно научного рационализма. Ростки частных наук, например, юридической науки, прорастали и вплетались в философское знание, в этом смысле можно говорить, что у древних греков, в сущности, не было отдельных «наук», была лишь одна общая «наука», которая была спаяна с философскими умозрениями, развилась под эгидой философии.
Интеллектуальная культура Древнего Рима – важный этап развития научной рациональности. Основное содержание этого этапа заключается в утилитаризации рационализма - подчинении его принципу пользы и институциализации знания, связанной с обмирщением рационализма, его превращением в орудие политической власти. Необходимо отметить, что Древний Рим заимствует многие достижения древнегреческой интеллектуальной культуры, тем не менее, присущий ему идеал незаинтересованности, умозрительности знания отвергается как малоэффективный. Общая ориентация культуры Древнего Рима на утилитарные цели и ценности обусловливает выдвижение на первый план прикладного знания. Однако прагматическое отношение к знанию носило односторонний характер – знание рассматривалось как социальная и политическая сила; производственный потенциал знания был мало востребован, поскольку в древнеримском обществе идеал потребления стоял выше идеала производства. Обмирщение рационального знания ведет к сращиванию «науки» и образования. В Риме утверждается греческая система образования, но с определенными коррективами. Культура Древнего Рима – важнейший этап становления юридической науки. Именно в этой культуре берет начало процесс отделения научного рационализма от рационализма философского и, соответственно, юриспруденции как науки от философии права. Разумеется эмансипация юридической науки в Древней Риме – не разовая акция, но процесс, осуществляемый усилиями целого ряда мыслителей. Марк Туллий Цицерон (106–43 гг. до н.э.) – знаменитый римский оратор, юрист, государственный деятель - стоит у истоков юридизации понятия государства. Государство в определении Цицерона, есть не только выражение интересов всех его членов, но также их согласованное правовое общение. Государство, таким образом, предстает в репрезентации Цицерона как правовое образование, «общий правопорядок», публично-правовая общность. Цицерон, помимо этого, обосновал принцип юридического равенства граждан, согласно которому права граждан одного и того же государства должны быть одинаковыми. Цицерон превратил естественное право из предмета философских размышлений в предмет конкретно-научного рассмотрения. Наконец, Цицерон сформулировал понятие юридического лица – правовой личности. Становление юридической науки во многом было обусловлено развитием юридической практики, ее секуляризацией, т.е. освобождением от диктата религии. В III в. до н.э. юридическая практика становится делом профессиональных юристов, которые вытесняют из этой сферы жрецов-понтификов. Необходимо отметить, что деятельность римских юристов была ориентирована на удовлетворение потребностей правовой практики - адаптацию действующих правовых норм к изменяющимся потребностям правового общения. Выдающиеся римские юристы – Цельс (II в.), Помпоний (II в.), Гай (II в.), Папиниан (II– III вв.), Павел (II–III вв.), Ульпиан (II–III вв.), Модестин (II–III вв.) и др. занимались консультационной деятельностью, связанной с ответами на юридические вопросы частных лиц; оказанием помощи и сообщением нужных формул при заключении сделок; сообщением формул для ведения дел в суде. При этом они письменно оформляли свое мнение по делу в виде обращения к судьям или в виде протокола, который содержал запись устной консультации и составлялся при свидетелях. Именно консультационная деятельность римских юристов рождала потребность интерпретации права. Древнеримские юристы детально разработали правила и приемы толкования норм права. Однако, опираясь на источники действовавшего права (обычное право, Законы XII таблиц, законодательство народных собраний, эдикты магистратов, сенатусконсульты и конституции императоров), юристы при разборе тех или иных дел не только интерпретировали существовавшие правовые нормы, но изменяли старую норму с учетом новых представлений о справедливости. Таким образом, деятельность римских юристов не ограничивалась лишь правоприменением, но включала также элементы правотворчества. В комментариях и ответах по конкретным делам, а также в сочинениях учебного профиля римские юристы разработали целый ряд общетеоретических положений. Необходимо отметить, что благодаря деятельности древнеримских юристов право стало развиваться и совершенствоваться. Римский юрист Помпоний утверждал, что: «право не может существовать в отсутствии правоведов, посредством которых оно могло бы ежедневно подвигаться к совершенству». Это означало, что римские юристы занимались не только юридической практикой, но и юридической теорией, при этом теоретизирование римских юристов опиралось на конкретное эмпирическое знание. Иными словами, есть все основания рассматривать римских юристов как ученых, а их деятельность как научную. Римские юристы занимались по преимуществу разработкой конкретных правовых вопросов и лишь на этой основе делали те или иные обобщения. Связь юридической практики и юридической теории была самой непосредственной. Поэтому римская юридическая наука была по преимуществу прикладной наукой. Показательно в этой связи, что римские юристы дают принципиально новую трактовку естественного права - естественное право предстает не как божественный порядок или идеальная теоретическая конструкция, но как компонент действующего права. В частности к естественно-правовым принципам относились такие принципы как принцип справедливости и принцип равенства. Эти принципы выступали как главные ориентиры в процессах как правопреобразования, так и правообразования. По утверждению Павла, слово «право» означает то, что «всегда является справедливым и добрым – каково естественное право». В целом, право рассматривалось древнеримскими юристами как феномен, одновременно, аксиологический (ценностный), рациональный, общеимперативный, социальный и политический. В таком же сложном ракурсе рассматривался закон. Папиниан полагал: «Закон есть предписание, решение мудрых мужей, обуздание преступлений, совершаемых намеренно или по неведению, общий обет государства». В центре внимания древнеримских юристов находились проблемы цивильного права, наиболее глубоко ими были разработаны вопросы собственности, завещаний, договоров, правовых статусов личности, семьи и др. Необходимо отметить, что сочинения древнеримских юристов отличались высокой интеллектуальной культурой – глубиной анализа, аргументированностью выводов, четкостью формулировок, широтой проблематики общетеоретического, отраслевого и юридико-технологического профиля. Во II веке до н.э. в Древнем Риме появляются первые правоведческие исследования, а в I веке до н.э. существовала обширная юридическая литература, представленная трудами Муция Сцеволы, Сервия Сульпиция Руфа и др. Позднее к ней присоединяются труды Папиниана, Павла, Ульпиана, Модестина и др. В III века до н.э. начинается публичное изучение юриспруденции, которая постепенно превращается в самостоятельную учебную дисциплину. Частные юридические школы появляются в I веке. Процесс обучения включал чтение лекций, проведение диспутов. Учащиеся изучали произведения древнеримских юристов Папиниана, Павла. В IV—V веках юридические школы с четырехлетним сроком обучения действуют в Риме, Константинополе, Афинах, Александрии. Таким образом, можно говорить о формировании системы юридического образования. Социальный статус древнеримских юристов был очень высок - многие из юристов были доверенными советниками при императорах и занимали высокие должности в правительстве. Древнеримские юристы разработали целый ряд фундаментальных правоведческих положений, что способствовало превращению юриспруденции в самостоятельную научную дисциплину. Их творческие достижения оказали большое влияние на последующее развитие правовой мысли. Целый ряд современных юридических понятий, терминов и теоретических построений восходят к римскому праву и римским юристам. И, тем не менее, Древний Рим едва ли можно считать родиной науки юриспруденции. Наука как социальный институт, форма культуры, способ познания мира формируется значительно позднее. В Древнем Риме мы имеем дело, скорее всего, с высокоразвитой юридической практикой, которая вызывает к жизни исследовательскую – научную деятельность древнеримских юристов. Однако научная деятельность не отделяется от практической, соответственно, не создается профессия ученого, наука не оформляется как особый социальный институт. Эта нерасчлененность юридической практики и юридической науки, делает последнюю чрезвычайно уязвимой и зависимой от нужд повседневной жизни. Это обстоятельство плачевно отражается на судьбе древнеримской юридической науки - со второй половины III в. намечается упадок римской юриспруденции, в значительной мере связанный с тем, что приобретение императорами законодательной власти прекратило правотворческую деятельность юристов. Со времен Диоклетиана императоры, получив неограниченную законодательную власть, перестали давать юристам право на ответы на юридические вопросы частных лиц. Таким образом, в интеллектуальной культуре Древнего Рима начинается процесс отделения научного рационализма как от рационализма философского, так и от рационализма практического, однако этот процесс не получает завершения.
Организующим принципом культуры европейского средневековья является теоцентризм – представление о Боге как центре, организующем начале и истоке всего сущего. Римская католическая церковь превращается в центр интеллектуальной жизни западноевропейского мира. Ведущей формой культуры выступает религиозная культура, в лоне которой набирает силу принципиально иной – нерелигиозный, рационалистический способ видения мира. Как представляется, развитие рационализма в Средние века было инициировано, в первую очередь, утилитарными, практическими нуждами христианской церкви. Церковь стремилась взять под контроль мирскую жизнь – государственное регулирование, хозяйственную деятельность, социальную организацию. Для осуществления этого необходимо было создавать слой образованных людей и укреплять систему образования. С позиций христианского гуманизма человек, независимо от его социального статуса, представляет собой безусловную ценность. Несомненно, процесс развития рационализма в Средневековье не был однонаправленным, что было связано с неоднозначной его оценкой христианскими мыслителями. Цель человеческой жизни, в рамках религиозного мировоззрения, понималась как богопознание. Важнейшим вопросом, на решение которого направляют усилия мыслители средневековья, был вопрос – способствует ли рациональное познание продвижению христианина по пути богопознания? В рамках мистической традиции рациональное познание рассматривается как причина грехопадения, проникновения в мир зла, в качестве единственно возможного способа приобщения к божественной благодати определяется молитва. Одним из убежденных сторонников идеи данности людям Божественного Откровения вместо всякого иного знания, включая науку, этику и метафизику, был Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан (II в.). Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:
|