МАРГАРИТА ДАЛЬТОН. «VIVE UT VIVAS»[171]— О ШВЕЙЦАРСКИХ И РУССКИХ ШТЕЙГЕРАХ

«Спасибо за тетрадь о прадеде. Орел был! Я бы за такого прадеда — дорого дала и много из него сделала. Напишите о нем: его… Напишите поэму: ведь Вы умеете писать стихи. Дайте его в ряде видений… Дайте — деда и подарите его мне», — восторженно писала Марина Цветаева в одном из своих савойских писем поэту Анатолию Штейгеру 29 июля 1936 г. Речь тут идет, несомненно, о Николаусе Фридрихе фон Штейгере (1729–1799), последнем шультгейсе Берна и Бернской республики, героически, но безуспешно отстаивавшем старый порядок и независимость Берна от революционной, а затем наполеоновской Франции.

Хотя тетрадь о деде, по-видимому, не сохранилась, и поэму Анатолий Штейгер тоже не написал, он оставил после себя детально разработанную родословную Штейгеров, начиная с XVI века и кончая последними, русскими Штейгерами в XX веке, заметки о Николаусе Фридрихе, библиографические указания[172], свидетельствующие о его кропотливом и настойчивом труде в бернских библиотеках и архивах, а также герб Штейгеров (зарисованный поэтом и его братом) и зарисованную миниатюру штейгеровского памятника в Бернском соборе.

Этот интерес к прошлому много путешествовавшего, тяжело больного и одинокого поэта был, возможно, своего рода романтическим отходом от не всегда приятной действительности. Болезнь, Вторая мировая война и ранняя смерть не дали Штейгеру возможности обеспечить себе прочное «место» в эмигрантской русской поэзии[173]. То, что Анатолий Штейгер находил в бернских архивах, давало пищу его чувству «особенности» и исторической избранности. Как швейцарские, так и русские Штейгеры занимали выдающиеся посты в политической жизни Швейцарии (Берна) и России, поддерживая консервативный строй, оставаясь верными своим убеждениям даже в минуты трагических переворотов и политических крушений, как, например, вторжение Наполеона в Швейцарию в конце XVIII века и русская революция 1917 г.

Швейцарская родословная «черных» (в отличие от «белых») Штейгеров[174]охватывает, по данным, собранным поэтом, более четырехсот лет, и берет свое начало от Ганса Штейгера, или Штегера, портного. Бернского бюргера и владельца дома или двора в 1542 году. Уже его сын, Ганс Рудольф (р. 1575), поднимается выше в социальной иерархии: будучи нотариусом, он становится членом Большого совета города Берна в 1597 году, а в 1618 году — членом Малого совета (сенатором). Со времен Ганса Рудольфа семья Штейгеров разделяется на две главные линии, идущие от его сыновей Авраама и Эммануила. Представители обеих линий часто переходили на разные иностранные службы: австрийскую, венецианскую, неаполитанскую, голландскую, французскую. Один из 13 потомков Эммануила, Людвиг Рудольф, переехал в Соединенные Штаты Америки и был в 1867 году адмиралом американского флота. Его потомки, по всей вероятности, еще проживают в Америке. Со времени вступления Ганса Рудольфа в Малый совет, т. е. с 1618 года и до конца Бернской республики в 1798 году, члены семьи Штейгеров были представлены в обоих советах и играли ведущую роль в бернской политической жизни.

Три шультгейса особенно содействовали славе семьи Штейгер. Кристоф I (1651–1735), богослов, получивший образование в Лозанне и Орлеане, был шультгейсом города Берна и Бернской республики с 1718 года до 1731-го. Со времен Кристофа 1, все Штейгеры этой ветви имели баронское звание[175]. Кристоф II (1694–1765), сын первого шульттейса, сам стал шультгейсом в 1747 году, и пробыл на этом посту до 1758 года. Русские Штейгеры — прямые потомки этой ветви.

Но самым выдающимся из шультгейсов в роде Штейгеров был, бесспорно, Николаус Фридрих, получивший блестящее образование при педагогическом училище (педагогиум) и гимназии в Галле-на-Заале, и пополнивший его дальнейшими путешествиями по Германии и занятиями в Утрехтском университете. При слабом, болезненном теле, Николаус Фридрих обладал сильным и неутомимым духом, был глубоко религиозным человеком, умел влиять на людей и подчинять их своей воле. Он был известен не только в Швейцарии, но и европейским дворам. Швейцарский историк Иоганнес фон Мюллер (1752–1809) назвал Штейгера «самым великим, прозорливым государственным деятелем всей Швейцарии»; французский генерал маркиз де Буйэ, известный своей попыткой спасти Людовика XVI-го, отзывался о Николаусе Фридрихе как об «одной из лучших политических голов Европы»; Жан-Франсуа Лагарп, либеральный литературный критик, писатель и воспитатель будущего императора Александра I-го, хотя и считал Штейгера врагом, но в то же время отзывался о нем как о благородном и великодушном человеке. Баронесса фон Крюденер в романтическом отрывке воспела «почтенного и доблестного Штейгера», как лучшего представителя героического швейцарского народа, борющегося за свою свободу.

После возвращения из Голландии в Берн в 1754 году Николаус Фридрих сразу же занял высшие административные посты, а впоследствии, в 1787 году стал последним шультгейсом города Берна и Бернской республики. Николаус Фридрих осознал с самого начала опасную взрывчатую силу французской революции. Еще в 1790 году он послал дипломатические ноты князю Кауницу в Вену, графу герцбергу в Берлин, а также посланникам в Лондон и Турин, указывая на опасность, грозящую всей Европе. Хотя Штейгер и полагал, что революция была послана Европе Провидением в наказание за отход от нравственных принципов, он считал своим долгом бороться с ней. Идеи революции, как и экспансионистская политика Наполеона, отразились и на Швейцарии. Сепаратистские движения в стране получали поддержку со стороны Франции, а некоторые области (Базель, итаальянские области Вальтеллина, Кьявенна, Бормио) были заняты наполеоновскими армиями. В то время как шультгейс Николаус Фридрих настаивал на объявлении Франции войны, другие города во главе с Цюрихом желали сохранить нейтралитет. 5-го марта 1798 года произошла решающая битва между французской и бернской армиями около Граугольца, окончившаяся поражением бернцев. 69-летний шультгейс принимал активное участие в военных действиях. С трудом избежав убийства пьяной и враждебно настроенной милицией, старый шультгейс бежал заграницу. В Ульме Николаус Фридрих получил приглашение как от австрийского императорского, так и от прусского королевского дворов. Английский уполномоченный предоставил в его распоряжение 1000 фунтов стерлингов и обещал кредит в любое время. Однако, все попытки Николауса Фридриха Штейгера добиться единогласия и энергичной помощи от союзников — Пруссии и Австрии — не увенчались успехом. Хотя австрийская армия в 1799 году вошла в Цюрих, следующая битва была проиграна, и старый шультгейс должен был покинуть Швейцарию вместе с австрийцами. Вскоре он умер (3-го декабря 1799 года) в Аугсбурге, «с горя», как пишет его биограф[176]. Похороны последнего шультгейса были исключительно пышными: английский и русский посланники отдали своему политическому союзнику военные почести; в похоронах участвовали и все союзные армии (включая русские полки под командованием фельдмаршала Суворова) и вся знать города окрестностей. Только шесть лет спустя, в 1805 году, останки Николауса Фридриха были торжественно перенесены в Бернский собор, в т. н. штейгеровскую часовню. За 455 лет это — единственный случай нарушения постановлений реформационных времен, запрещающих погребения в соборе.

История русских Штейгеров намного короче. Какие причины побудили Фридриха Рудольфа фон Штейгера (1787–1864), одного из правнуков шультгейса Кристофа II, переселиться из Берна в Россию, остается неизвестным. Возможно, что тут сыграли два фактора: конец аристократической олигархии в Берне и ухудшение экономического положения Швейцарии после падения Наполеона. Высокие тарифы со стороны Франции и Австрии, общая слабость европейского рынка и все растущая конкуренция Великобритании на всемирном текстильном рынке могли привлечь взоры предприимчивого швейцарца к экзотической, богатой России. Известно, что побывав на Ярославской выставке, примерно в 1815 году, Фридрих Рудольф переселился со своей семьей в Россию, где достиг чина статского советника. Его сын, Август Эдуард (1819–1879), дед поэта Анатолия Штейгера, был многие годы директором русской пароходной компании на Черном Море. От брака с француженкой у него было четыре сына, все военные, и одна дочь. Сыновья были приняты в высшие аристократические круги: например, Анатолий Штейгер (1862–1915), камергер, женился на дочери морского министра Чихачева, Николай Штейгер (р. 1865) был женат на фрейлине императрицы Марии Федоровны. Отец поэта, Сергей Штейгер (1868–1937), был адъютантом при одесском генерал-губернаторе, графе Мусине-Пушкине. Сергей Эдуардович состоял в свите графа во время длительной дипломатической поездки, был награжден многочисленными орденами. После ранней и трагической смерти своей первой жены и второго брака, Сергей Эдуардович вышел в отставку в чине полковника и поселился в одном из своих поместий, Николаевке Каневского уезда. Там он занялся земской деятельностью, был избран почетным судьей и предводителем дворянства Каневского уезда, а с 1913 года стал членом Государственной Думы.

Революция 1917 года означала для Штейгеров (как и для многих других) конец целой эпохи, потерю имущества, угрозу смерти. Сергей Эдуардович бежал в 1919 году с семьей из Одессы в Константинополь, а когда год спустя генерал Деникин обратился к нему с просьбой помочь Белому движению, он вместе с семьей еще раз вернулся в Одессу. Но ход событий нельзя уже было остановить, и второе бегство, описанное Анатолием Штейгером в своих воспоминаниях, оказалось еще более драматическим и опасным, чем первое. В Константинополе член Государственной Думы был принужден работать носильщиком — судьба, знакомая многим послереволюционным эмигрантам. Затем последовало девятилетнее пребывание в Чехословакии, где Сергей Эдуардович работал при русской гимназии в Моравской Тшебове, чтобы обеспечить образование своим детям. Только в 1931 году, за шесть лет до своей смерти, он вернулся с женой и детьми в Берн, город своих предков, который был ему, безусловно, чужд. Для него, как и для его детей, Россия была родиной, русский язык — родным языком, верность монархическим традициям — неотъемлемой политической позицией. И Анатолий Штейгер, и его сестра Алла Головина стали выдающимися молодыми поэтами (Алла Головина писала и прозу) первой русской эмиграции[177]. Почти все другие русские Штейгеры — многие из них военные — погибли во время революции и гражданской войны.

На бернском кладбище есть могила с памятником русским Штейгерам. Там покоится прах Сергея Эдуардовича (ум. 1937), его жены, анны Петровны (ум. 1967), сына, поэта Анатолия (ум. 1944) и племянника, Владимира Николаевича, погибшего в румынской тюрьме в 1950 году. Православный бернский священник о. Владимир освятил семейную могилу в 1983 году.

«Новый Журнал». Нью-Йорк. 1984, № 156.

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru

Оставить отзыв о книге

Все книги автора

[1]Биографическая заметка сестры поэты предваряла сборник «2х2=4». — В. К.

[2]2-е и 10-е стихотворения цикла в сборник не вошли. Печатаются по журналу «Современные записки». Париж. 1939, № 68. — В. К.

[3]В книгу «2х2=4» включено только 2-е стихотворение, без названия и с разночтениями. Полностью цикл опубликован в журнале «Современные записки». Париж. 1936. № 61. — В. К.

[4]Анна Петровна Штейгер (1882–1967).

[5]В будущем — поэтесса и писательница Алла Головина (1909–1987).

[6]Сергей Эдуардович Штейгер (1868–1937).

[7]Царь Фердинанд Болгарский (1865–1927).

[8]Король Георг (1845–1913).

[9]Борис Сергеевич Штейгер (1892–1938). По сведениям редакции Н.Ж., Б.С. Штейгер был большевиком, работал в органах ВЧК, ГПУ и НКВД и был близок к Г. Ягоде. Когда в 1938 г. Ягода был расстрелян — расстрелян был и Штейгер. — Ред.

[10]14 сентября 1911 года.

[11]Елизавета Сергеевна Штейгер, в замужестве Головина (1912–1974).

[12]В 1913 году.

[13]Опасность для семьи Штейгер (не упомянутая поэтом) была особенно велика из-за того, что это был их второй выезд из России. В первый раз отец поэта, С.Э. Штейгер, уехал с семьей из Одессы в Константинополь в 1919 г. Но, руководимый любовью к Родине и лояльностью Белому движению, он, по поручению генерала Деникина, вернулся с семьей в Одессу.

[14]Мещерская (урожд. Струве) Вера Кирилловна (1876–1949). Богатая англичанка — Dorothy Paget.

[15]Шевич (урожд. Струве) Мария Кирилловна (1879–1969), сестра В.К. Мещерской.

[16]Деревня в приморских Альпах. В апреле 1927 г. А. Штейгер получил предложение Н.С. Балуевой (сестра проф. Н.С. Арсеньева) участвовать в организации пансиона для мальчиков в St-Aubant.

[17]Голицына (по мужу Арапова) Зинаида Васильевна (1881–1928).

[18]Голицын Дмитрий Васильевич (1886–1951), ротмистр.

[19]Алла Головина.

[20]Левитский В.М., общественно-политический деятель, публицист, участвовал в редактировании младоросской газеты «Фронт молодых».

[21]«Возрождение», 1927, 19 и 25 июля, 1 августа. Автор фельетона приводит строчки из полученной им тетради стихов тшебовских гимназистов, не называя ни одной фамилии. Судя по записи А. штейгера и цитируемым стихотворениям, именно к Алле Головиной относятся слова автора фельетона: «один из самых популярных поэтов гимназии».

[22]Мемуары кн. Нарышкиной (урожд. кн. Куракиной) Елизавет Алексеевны (1S38-1928) были опубликованы в эмиграция на немецком языке: Е. Naryschkina-Kurakin. Unter drei Zaren. Zurich-Leipzig-Wien. 1930.

[23]Путятин Михаил Сергеевич (1861–1938), в 1930-е был близок к младороссам.

[24]Иеромонах Сергей Труфанов.

[25]Мятлев Владимир Петрович, поэт-сатирик. Опубликовал в эмиграции несколько книг стихов. Графиня Игнатьева — речь идет, по-видимому, о кн. Игнатьевой (урожд. Мещерской) Софии Сергеевне (1852–1944).

[26]Васильчикова Софья Николаевна 91867-1942), сестра мужа В.К. Мещерской, кн. П.Н. Мещерского.

[27]За свое письмо кн. С. Васильчикова Высочайшим повелением была выслана в Новгородскую губернию.

[28]Бакунина Эмилия Николаевна (1875–1960). На ее руках умер в России 7 апреля 1925 года Святейший Патриарх Тихон.

[29]Из стихотворения Н. Гумилева «Галла».

[30]Последняя строфа стихотворения Н. Гумилева «Воин Агамемнона».

[31]Из стихотворения Л. Каннегисера «Смотр» (1917).

[32]Философов Владимир Владимирович (1857–1929) — член Союза Русских Дворян в Париже, брат Д.В. Философова.

[33]Марков II-й Николай Евгеньевич (1866–1945), монархический деятель.

[34]З. Гиппиус «Песня без слов» (1919).

[35]Из стихотворения М. Кузмина «Декабрь морозит в небе розовом…» (1920).

[36]Неточно цитируемые начальные строки стихотворения Кузмина (1906). У автора: «Если б ты был небесный ангел, / Вместо смокинга носил бы ты стихарь / И орарь из парчи золотистой…» и т. д.

[37]Из стихотворения «Декабрь морозит в небе розовом…». В 1936 году А. Штейгер, узнав о смерти М.А. Кузмина, сделал запись в своем дневнике, где вновь обращается к этому стихотворению (см. запись от 12 марта 1936 года).

[38]Марина Цветаева.

[39]Дочь хозяина пансиона в Cabris, где останавливался А. Штейгер.

[40]Возможно, речь идет о доме баронессы Веры Георгиевны Клодт-фон-Юренсбург.

[41]Вел. кн. Кирилл Владимирович.

[42]Из стихотворения «Декабрь морозит в небе розовом…».

[43]Иванов Всеволод Вячеславович.

[44]Стихотворение «Возвращение» (1926).

[45]«Ты проходишь на Запад Солнца…» (1916).

[46]«В своих младенческих слезах…» (Из цикла «Подруга», 1921).

[47]Из стихотворения В. Шершеневича «Эстрадная архитектоника» (1918).

[48]Из стихотворения «Песня последней встречи» (1911).

[49]Штейгер ошибается. Стихотворение Ходасевича называется «Соррентийские фотографии» (1925–1926). Цикл стихов, посвященных Флоренции, есть у А. Блока («Флоренция», 1909).

[50]Мещеряков Николай Леонидович (1865–1942) — советский литератор, редактор.

[51]Статья Д.С. Мережковского «Черта крови», напечатанная в «Возрождении» (1928, 28 марта): «…как Иван Карамазов запустил его в черта».

[52]Собрание «Зеленой лампы», посвященное докладу Д.С. Мережковского «Который же из Вас?» (Иудаизм и христианство), состоялось 22 апреля 1928 г.

[53]Описка А. Штейгера. Имеется в виду древнегреческий поэт-певец Арион, упомянутый в статье Д. Мережковского «Захолустье» («Возрождение», 1928, 28 января). Автор писал о Ходасевиче: «Бог послал нам певца Ариона в наш обуреваемый челн».

[54]«Последние новости», 1928, 8 марта.

[55]Собрание стихов. Париж, Книгоизд-во «Возрождение», 1927.

[56]Неточная цитата из стихотворения В.Ходасевича «Смотрю в окно — и презираю…» (1921). У автора: «Так вьется на гряде червяк, / Рассечен тяжкою лопатой».

[57]По-видимому, имеется в виду статья Г. Адамовича «Пражские поэты» в газете «Дни» (а не в «Звене»), 1928, 4 марта. В ней А. Эйснер назван поэтом «с несомненным дарованием». В «Звене» отзыв критика на стихи А. Эйснера не обнаружен.

[58]Вильчковский Сергей Николаевич (1871-19340, генерал-майор, б. офицер лейб-гвардии Преображенского полка.

[59]Бахтин Николай Михайлович (1894–1950), филолог-классик.

[60]Речь идет о статье А.Блока «Судьба Аполлона Григорьева» (1915).

[61]Из четверостишия неизвестного автора второй половины XIX века: «Ходит птичка весело / По тропинке бедствий, / Не предвидя от сего / Никаких последствий».

[62]Неточность. Кн. Вадим Чавчавадзе, воспитанник Тшебовской гимназии в Чехии, умер в возрасте 21 года 23 апреля 1928 г., П. Н. Врангель скончался спустя два дня. Панихиды также прошли в разные дни (на rue Daru): по Чавчавадзе — 25 апреля, по Врангелю — 28 апреля.

[63]Тальберг Николай Дмитриевич (1886–1965), монархический деятель.

[64]Здесь: баржи.

[65]Храм Св. Софии в Константинополе.

[66]В рецензии на «Новый корабль» № 3 стихи А. Штейгера были определены как «бескровно-бескостные» («Звено», 1928, № 5).

[67]Собрание литературного объединения «Кочевье», посвященное русской критике в эмиграции, состоялось 14 июня.

[68]Орлова (урожд. Струве) Елена Константиновна (1877–1957).

[69]Хлопов Всеволод Аркадьевич (1896–1974), капитан стрелкового сибирского полка.

[70]В августе Вадим Морковин проводил время с Сосинскими на о. Олероне.

[71]М.б., «истерических»? — В.К.

[72]Алла Головина.

[73]Название книги М. Осоргина (Париж, 1928).

[74]Неблагодарность. Стихи. Сборник вышел в Париже в конце марта 1936 г.

[75]Стихотворение Гумилева «Оборванец» (Сб. «Чужое небо»).

[76]Точнее, «Баллада о гимназисте» (Числа. 1934. № 10).

[77]верен своему королю (фр.).

[78]Цитата из стихотворения М. Кузмина «Декабрь морозит в небе розовом…» (1920), хорошо известного русской литературной эмиграции и ходившего в разных редакциях (см.: Шайкевич А. Петербургская богема (М. А. Кузмин) // Русская литература 1991. № 2).

[79]Пошли (фр.).

[80]Анатолий Штейгер умер 24 октября 1944 года.

[81]Наиболее ценная часть этих материалов — письма Цветаевой к Анне Тесковой — была напечатана Морковиным в издательстве «Academia» Чехословацкой Академии наук. Письма содержат значительное количество купюр, в том числе, судя по контексту и политического свойства (книга вышла в свет в 1969 году, после подавления «пражской весны»). Переизданы исследователем Цветаевой И. В. Кудровой (СПб., 1991).

[82]Письмо отправлено из Сент-Женевьев-де-Буа, где месяц назад в Русском Доме А. штейгер получил должность секретаря. Среди тех, с кем у него завязалось знакомство, был Владимир Владимирович Философов (1857–1929) — действительный статский советник, член Союза русских дворян в Париже, брат известного публициста и общественного деятеля Д. В. Философова, долгие годы сотрудничавшего с Мережковскими.

[83]«“Старшие” немилосердно презирали “младших”», — писала об этом в статье «Мальчики и девочки» Гиппиус («Последние новости», 1926, 17 сент.).

[84]Правильно: Андреевский Сергей Аркадьевич (1847/1848- 1918) — поэт, критик. Зинаида Гиппиус познакомилась с ним в 1889, позже называла его своей «“подругой”, - единственной, зато настоящей» (З. Гиппиус, Дмитрий Мережковский. Париж, 1951.) По-видимому, Штейгер назвал его фамилию, вспомнив статью Гиппиус, посвященную С. А Андреевскому и опубликованную в еженедельнике «Звено» (1926, №№ 171–172).

[85]Первый сборник парижских младороссов под названием «К молодой России» вышел в 1928 году. Его авторами были: А. Казем-Бек, К. Елита-Вильчковский (Вильчковский), Н.С. и Ю.С. Арсеньевы.

[86]Имеются в виду заключительные строки из стихотворения Зинаиды Гиппиус «Программа» (1918): «Что мне зеленое, белое, алое? // Я хочу, что было ультра-фиолетово…» Штейгер мог прочесть его в «Современных записках» за 1923 г. (№ 15).

[87]Кроме очерков об упомянутых в письме поэтах, в двухтомнике «Живые лица» (Прага, 1925) есть воспоминания о Розанове, Вырубовой, Плещееве, Полонском, Майкове и др.

[88]Пожалуй, наиболее полную характеристику Святополк-Мирскому Зинаида Гиппиус дала в своей статье «Мертвый дух» («Голос минувшего на чужой стороне», Париж, 1926, № 4): «Таланта — и даже эстетического чутья — лишен; однако, страдает, если не славолюбием, то известнолюбием. Взамен таланта ему дана некая сообразительность и нюх к моменту. А так как база его — полнейший душевный нигилизм, то в выборе моментов и путей он ничем не стеснен, только бы подходящий — удобный»; «… он облюбовал путь эстетического пробольшевизма, — с его все-таки вывеской какой-то “России”, - сам не имея ни к какой России ни малейшего отношения, ни малейшего о ней понятия и… даже плохо владея русским языком?!»; «… в одной строке г. Адамовича больше таланта, чем во всех писаниях Святополка, бывших и будущих…» и т. д.

[89]Описка З. Гиппиус, хотя и не без смысла. Имеется в виду литературный журнал «Новый дом», который выходил в Париже под редакцией Д. Кнута, Ю. Терапиано и В. Фохта в 1926–1927. Гиппиус публиковала в нем свои стихи (№ 1) и статьи о литературе (№№ 1,3).

[90]Речь идет, вероятнее всего, о статьях И. И. Фондаминского из цикла «Пути России», регулярно публиковавшихся на страницах «Современных записок». В 1924 (№№ 18 и 22) были опубликованы статьи шестая и седьмая, обе посвященные Китаю, его государственному управлению. В них автор подчеркивал, что государственное управление в Китае, «опирающееся на веру в человека, веру в добро и любовь», противоположно Западу, где управление «покоится на законе и праве».

[91]В Cabris, деревне в Приморских Альпах, Штейгер жил до своего приезда в Сент-Женевьев-де-Буа. Позднее он часто навещал эту деревню и останавливался в ней на непродолжительное время.

[92]Датируется по содержанию данного письма и предшествующего ему письма Гиппиус. (Это воскресенье пришлось на 30 октября).

[93]Статья Гиппиус «Мечта», которую она прислала Штейгеру, первоначально предназначалась для газеты «Возрождение», но была отклонена редакцией. Позже она появилась в варшавской газете «За свободу» (1928, 12 дек.). В статье Гиппиус рассуждает о современном положении в России, ее завтрашнем дне, о возможных в России формах правления.

[94]В письме к Владимиру Злобину от 4 декабря Штейгер послал дм своих стихотворения («Воспоминанием невмочь…)» и «На горке потемневший лес…») с просьбой показать эти стихи Гиппиус. (Возможно, именно об этих стихах отзывается в данном письме Гиппиус. Ранее Штейгер послал Гиппиус и Злобину два своих стихотворения из цикла «Нежность» для очередного номера журнала «Новый корабль». Злобин Владимир Ананьевич (1894–1967) — поэт, литературный критик. Многолетний секретарь собраний «Зеленая лампа», жил в Париже в доме Мережковских. Штейгер нелестно отозвался о Злобине в своем дневнике, хотя и находился в дружеской переписке с ним. 30 ноября 1927 он сделал такую запись: «При Мережковских состоит некий молодой человек Злобин. Он как напетая пластинка, хоть бы одно свое, незаученное, слово».

[95]О своем отношении к присылаемым ей молодыми поэтами стихам Гиппиус писала в своей статье «Два разговора с поэтами»: «Все современные писатели получают от писателей будущих, вернее — потенциальных, — такие письма. Всех просят определить, “есть ли талант”. Может, иные и определяют… Но не верьте, молодые поэты. Не верьте, потому что определить этого нельзя. Единственно, что мы можем — мы можем сказал о данном, перед глазами лежащем стихотворении, хорошо ли оно или худо, и почему хорошо, если хорошо, чем худо, если худо. Это сделать мы всегда можем, и по совести. Но не больше» («Звено», 1926, № 159). Что касается Штейгера, то окончательную оценку его стихам Гиппиус дала много позже. В письме 1943 года она писала А. Бему: «Я знала Штейгера, поэта, по-моему, “случайного”, но очень недурного («Новый Журнал», 1997, № 209).

[96]Речь идет о начале сотрудничества Гиппиус с газетой «Возрождение», на страницах которой 4 декабря 1927 появилась ее первая публикация в газете: статья «Третий путь».

[97]Полежаева Н. М. - редактор двухнедельной газеты «Одна шестая», с 1 января 1928 выходившей в Париже. Деньги на издание газеты были получены от герцога Г. Н. Лейхтенбергского и некоего иностранного источника. В Париже велись разговоры, что этим источником является большевистская Россия. 9 декабря 1927 Штейгер писал Злобину: «У меня есть целое досье госпожи Полежаевой, очень ей неприятное. Не могу не ручаться, что она не агент».

[98]Речь идет о книге В. Ходасевича «Собрание стихов» (Париж, 1927). З. Гиппиус откликнулась на нее статьей «Знак. О Владиславе Ходасевиче» («Возрождение», 1927, 15 декабря).

[99]Из стихотворения «Не в памяти, а в нежности…» цикла «Нежность».

[100]Номер газеты со статьей Гиппиус «Третий путь» штейгер получил спустя несколько дней от Злобина.

[101]Выдержки из статьи К. Вильчковского, опубликованной в газете «Дни», Штейгер привел в своем письме к Злобину от 2 ноября 1927.

[102]Гиппиус имеет в виду собрания литературного объединения «Зеленая лампа» на темы: «Левизна в искусстве» (6 февр. 1928) и «Толстой и большевизм» (18 и 27 февр. 1928).

[103]Датируется по содержанию письма: № 2 бюллетеня «Оповещение Парижского очага младороссов» (ред. К.С. Вильчковский) за 1928 год шел в самом конце апреля.

[104]Указанная статья была посвящена расхождениям эмигрантских политиков на страницах периодической печати. Автор статьи, пожелавший остаться неизвестным, в частности, писал в ней: «Мнящее себя более правым “Возрождение” с недавних пор превратилось в орган четы Мережковских, претендующих быть блюстителями всех истин и обличителями всех существующих в жизни зол. В их описаниях, “окрошка”, полная противоречий и какой-то исступленности, доселе никем не превзойденной виртуозности».

[105]Французский поэт, член Франц. академии (1873–1960).

[106]Что она десятая муза.

[107]Литер. Журнал, изд. в Брюсселе, вышел только № 1 в мае 1935 г.

[108]Владелец брюссельской типографии.

[109]Журнал, изд. в Выборге.

[110]Сестра А. Штейгера — Алла Головина.

[111]Смысл существования (фр.).

[112]Французский карикатурист.

[113]Илья Голенищев-Кутузов.

[114]Одно из моих стихотворений было посвящено Ходасевичу — В. Х. Ходасевич, поблагодарив меня, пошутил, не Виктору ли Ховину оно посвящено?

[115]«Le Journal des Poetes» (Брюссель), где я дала свои переводы стихов Штейгера, Кнут, Раевского, Ладинского, Червинской, Смоленского и моих — август 1935, № 7.

[116]Это мастерски сделано (фр.).

[117]Королева Астрид была убита в автомобильной катастрофе в Швейцарии.

[118]Первый мой сборник стихов (1934) назывался «Уход», второй, о котором идет речь, — «Дорога», 1935.

[119]Председатель «Цеха поэтов» в Эстонии, редактор «Нови».

[120]Сумасшедший русский, убийца президента Думера.

[121]«Thyrse» — ежемесячный журнал, выходящий в Брюсселе, где я помещала заметки о русской литературе.

[122]Адамовичу

[123]О смерти Ю. Поплавского.

[124]Алла Головина.

[125]Лит. сборник «Круг».

[126]Псевдонимы Адамовича.

[127]По случаю Пушкинского юбилея, в 1937 году, я выпустила в «Журналь дэ Поэт» маленькую пушкинскую антологию с участием М. Л. Гофмана, Г. П. Струве, В. В. Вейдле, Вл. Набокова-Сирина и ряда бельгийских поэтов.

[128]Сборник стихов Штейгера.

[129]Юрия Мандельштама.

[130]Полковник де ля Рок, французский правый политический деятель перед войной.

[131]…До Вашего Берна — то есть до отправки Штейгера из Санатория в Берн для операции. «Непрерывное» письмо было отправлено 19 августа 1936 г.

[132]Кастор и Поллукс (Полидевк) — близнецы, сыновья Зевса. По одному из преданий, бессмертный Полидевк поделился со своим смертным братом частью бессмертия, они оба попеременно в виде утренней и вечерней звезды в созвездии Близнецов являлись на небо (греч. миф.).

[133]Письмо посвящено разбору стихотворений А. Штейгера.

[134]Здесь и далее речь идет о стихотворении А. Штейгера «60-ые годы». Опубликовано в «Современных записках» (1936. № 62. С. 190). Его текст см. в письме 20. Позже, при подготовке своего последнего сборника «2х2=4. Стихи 1926–1939», А. Штейгер проставил к данному стихотворению посвящение «М. Цветаевой».

[135]Перовская Софья Львовна (1853–1881) — революционерка-народница. Организатор и участница покушений на Александра II. Была приговорена к смертной казни…матери — о «воротничках» — в своем последнем перед судом письме матери С. JI. Перовская писала 22 марта 1881 г.: «…просьба к тебе есть: дорогая мамуля, купи мне воротничков и рукавчиков с пуговками, потому что запонок не позволяют носить, и воротничок поуже, а то нужно для суда хоть несколько подправить свой костюм: тут он очень расстроился» (Цит. по: Сегал Е. Софья Перовская. М.: Мол. Гвардия, 1962. С. 355–356).

[136]За день до суда Шарлота Корде (1768–1793), заколовшая кинжалом вождя якобинцев Ж.-П. Марата, обратилась к своему отцу со словами: «Прощайте, дорогой отец, прошу Вас забыть меня или, вернее, порадоваться за свою судьбу. Причина ее прекрасна: Я мстила за многие невинные жертвы…» (Ламартин А. Жирондисты: историко-прагматическое исследование: В 4 т. Изд. 2-е. СПб.: Экспедиционно-коммерческое дело, 1911. С. 232–233).

[137]Стихотворение Штейгера «Бедность легко узнают по заплатке…», опубликованное в том же номере «Современных записок».

[138]В публикации у Штейгера: «собеседника».

[139]Заключительные строки поэмы К. Д. Бальмонта «У морского дна» из сборника «Будем как солнце» (1903). Цветаева приводит их по памяти. У К. Д. Бальмонта: Два слова, что молвила дева со дна, — // Мне вам передать их дано: // «Я видела солнце, — сказала она, — // Что после — не все ли равно!».

[140]Штейгеру шел тридцатый год.

[141]Цветаева продолжает разбор стихотворения Штейгера «60-е годы», начатый ею в письме 15.

[142]Штранге М.М.

[143]В опубликованном Штейгером варианте — вечные. (Современные записки. 1936. № 62. С. 190).

[144]Речь идет о В.И. Зелинской.

[145]Начальные строки стихотворения без названия Г.В. Иванова (1930).

[146]Цитата из «Элегий» («Любовь и мудрость», LVII) древнегреческого поэта Феогнида из Мегары (2-я половина VI в. до и. э.). Цветаева приводит ее в переводе В. О. Нилендера (см. об этом: А. Цветаева. С. 317–318). Близок к цитируемому и перевод, выполненный В. В. Вересаевым: «Лучшая доля для смертных — на свет никогда не родиться // И никогда не видать яркого солнца лучей. // Если ж родился, — войти поскорее в ворота Аида //И глубоко под землей в темной могиле лежать», (Вересаев В. В. Полн. собр. соч.: В 10 т. Т. 10. Эллинские поэты. Пер. с др. — греч. М.: Недра, 1929. С. 244.). В 1922 г. эти же строки были опубликованы в переводе А. Петровского: «Вовсе на свет не родиться — для смертного лучшая доля. // Солнца горячих лучей лучше совсем не видать // Если ж родился, — спеши к неизвестным воротам Аида, // Сладко в могиле лежать, черной укрывшись землей!» (Феогнид из Мегары. Элегии. Спб.: Петрополис, 1922. С. 80).

[147]В ответном (единственном сохранившемся) письме от 18 сентября 1936 г. Штейгер писал Цветаевой: «Да, Вы можете быть, если захотите — “ледянее звезды". Я всегда этого боялся…» (Цветаева М. «Хотите ко мне в сыновья?» С. 67).

[148]В том же письме Штейгер писал: «Вы так сильны и богаты, что людей, которых Вы встречаете, Вы пересоздаете для себя по-своему, а когда их подлинное, настоящее все же прорывается, — Вы поражаетесь ничтожеству тех, на ком только что лежал Ваш отблеск, — потому что он больше на них не лежит». (Там же.)

[149]По поводу «визионерства» Цветаевой Штейгер писал ей: «Вы совершенно правы, конечно Вы “визионер”. Но каково тем, кого Вы “увидите”, насмотритесь и потом перестаете видеть». (Там же.)

[150]По-видимому, Цветаева благодарит Штейгера за фотографии могилы Рильке (на кладбище близ поселка).

[151]Колонна, установленная на Вандомской площади в Париже (1806–1810) в честь побед Наполеона.

[152]Из «Записок Мальте Лауридса Бриге» Рильке.

[153]Мюргер — французский писатель Анри Мюрже (1822–1861), прошедший школу первых литературных навыков в среде артистической богемы. Автор книг «Сцены из жизни богемы», «Сцены из жизни молодых людей» и др.

[154]… «смотр поэтов» — вероятнее всего, речь идет о большом вечере поэтов, состоявшемся 15 февраля 1936 г. в Salle des Societes Savantes (а не в Salle Trocadero, как пишет Цветаева). Предполагалось, что в вечере примут участие более тридцати поэтов.

[155]Слова Штейгера. В его письме к Цветаевой: «Между моим этим письмом на 16 страницах (то есть письмом исповедью) и моим последним письмом — нет никакой разницы. Ни в тоне, ни в содержании, ни в искренности — никакой. Но зато какая разница в Ваших ответах на эти письма…» (Там же. С. 67).

[156]Стихотворение М. Цветаевой из цикла «Комедъянт» (1918).

[157]В своем письме к Цветаевой Штейгер пытался защитить Адамовича: «…Адамович пишет ведь не только капризные критические статьи по газетам. Если Вы читали его комментарий в «Числах» и Современных Записках, «Рамона ортиса» (Рассказ Г. Адамовича. Париж. «Числа». 1931 № 5) в «Числах», некоторые его стихи, то неужели Вы все же будете обвинять и Адамовича в ничтожестве… Но этот спор бесполезен…» (Там же. С. 68). Позднее, в письме к Ю.П. Иваску, Цветаева назовет Штейгера «выкормышем» Адамовича.

[158]… внимая ужасам войны… — начальная строка стихотворения без названия Н.А. Некрасова (1855). Написано под впечатлением от Крымской войны.

[159]Шуберт Франц (1797–1828) — австрийский композитор. О неразделенной любви Шуберта к графине Каролине Эстергази (1805–1851) один из его современников писал: «Ей он оставался верен до конца своих дней. Каролина ценила Шуберта, ценила его гений, но не отвечала на его любовь…» (Гольдшмидт Г. Франц Шуберт. Жизненный путь. М.: Государственное изд-во, 1960. С. 261).

[160]…И рекой, разошедшейся на две — // Чтобы остров создать — и обнять — из стихотворения М. Цветаевой «Обнимаю тебя кругозором…» из цикла «Стихи сироте», обращенного к Штейгеру.

[161]По-видимому, после встречи Цветаевой со Штейгером в Париже 22 ноября 1836 г. (см. письмо 10 к Ю.П. Иваску), вестей от него не было.

[162]Ср. строки «Так вплелась в мои русые пряди — // Не одна серебристая прядь!» из стихотворения «Обнимаю тебя кругозором…» (см. выше).

[163]Наиболее вероятно, что речь идет о вечере лирики Цветаевой, который состоялся 5 лет назад, 17 декабря 1931 г. По-видимому, на этом вечере состоялось знакомство Цветаевой со Штейгером, ибо 27 января 1932 г. Цветаева впервые упоминает Штейгера в письме к А. А. Тесковой.

[164]Описка: правильно — ноября.

[165]То есть цикл «Стихи сироте».

[166]Штейгер Анатолий Сергеевич, барон (1907–1944) — поэт. Из старинного швейцарского рода, одна из ветвей которого обосновалась в России в начале XIX в. В 1920 г. семья Штейгеров эмигрировала в Константинополь оттуда, в Чехословакию. В начале 1930-х гг. Штейгеры перебрались в Швейцарию. Поводом для переписки стал сборник стихов «Неблагодарность», посланный Цветаевой тяжело больным туберкулезом поэтом летом 1936 г. Переписка со Штейгером — один из последних эпистолярных романов Цветаевой (см.: СС-7. С. 565–625). К нему же обращен цикл стихов «Стихи к сироте» (1936), опубликован в «Современных записках». 1938. № 66. (СС-2. С 337–341).[CC-1 (2–7) — Цветаева М. Собр. соч.: В 7 т. М.: Эллис Лак, 1994–1995 // Сост., подгот. текста и коммент. А. Саакянц и Л. Мнухина (Т. 1–5), Л. Мнухина (Т. 6, 7).]

[167]Цветаева и А. Бем, действительно, по-разному оценивали творчество брата и сестры. А. Бем критически относился к поэзии А. Штейгера. «Очень “прост” в своей поэзии А. Штейгер. Но прост не “простотой”, а тем, что за этой простотой ничего нет. Это голая форма простоты и пустоты». - писал в 1934 г. критик (Бем А. Письма о литературе. С. 179). Зато иная картина была в его отношении к стихам А. Головиной. В своем вступительном слове на вечере Аллы Головиной в Праге осенью 1933 г. Бем охарактеризовал ее как «настоящего поэта во всей полноценности этого слова» (Там же. С. 150).

[168]…немецкую книгу — «Die Frau» С. Унсет.

[169]Накануне отправки письма к Тесковой Цветаева от получила Штейгера письмо, где он, по-видимому, обмолвился о предстоящей встрече в Париже с Адамовичем. Ответ Цветаевой был категоричен: «Там, где нужен Адамович — не нужна я, упразднена я, возможен Адамович — не возможна я…» (СС—7. С. 620). Сохранилась дневниковая запись А. Штейгера (от 1 января дополняющая уже известную историю взаимоотношений Цветаевой и Штейгера и разрыва между ними, которую составитель приводит с некоторыми сокращениями и которую следует рассматривать с учетом содержания сентябрьских писем Цветаевой Штейгеру (СС-7): «Вчера пришло письмо от Марины Цветаевой, в котором она сообщает, что не хочет перетаскивать в новый год того, что было в старом, и поэтому говорит мне “все”. Что она говорит… Между прочим, теперь я уверен (раньше у меня этой уверенности не было), что то ужасное ее письмо от 15 сентября было продиктовано ненавистью к Адамовичу или даже ревностью. Как она может думать, что наши отношения после этого письма могли оставаться прежними… Написал ей следующее, очень искренно (правда, я мечтал о ее дружбе и от этой дружбы ожидал почти чуда): “Марина, Вы спрашиваете, что случилось между моими зовами к Вам и последующим “молчанием, отписками, изъявлениями: благодарности”? Вы не знаете, что случилось? “Случилось” Ваше письмо от 15 сентября, которое меня убило своей незаслуженностью и неожиданностью — так черепица падает с крыши на ничего не ожидающего прохожего, — своим ледяным тоном, своим пренебрежением, почти брезгливостью, своей безжалостностью — Вы, ведь, знали, что помимо самой настоящей невыдуманной болезни, я был как и всегда почти без сил от привычного отчаяния перед жизнью и вообще всем. — Вы все это знали и все же Вы это письмо мне написали и мне отослали… Я был всегда с Вами честен до конца и еще в моем первом письме сделал все, чтобы себя не приукрасить. Вы знали, что я такое (или должны были знать), пока случайная моя фраза о том, что я сижу на Монпарнасе и люблю говорить с Адамовичем (но, ведь, это было и в первом письме) — Вас не поразила (в первом моем письме Вы об этом наверное просто не захотели читать, этого не заметили), — не поразила Вас настолько, что Вы изменили ко мне все Ваше отношение и, вместо слов и тона, к которым я привык и которых я ждал, — я услышат чужой пренебрежительно-ледяной голос о том, что Вы “не распластываетесь перед духовной немощью”, что Вы “холоднее звезды” говорите “нет”, — что “ноги сами выносят Вас из всякого ложного положения…”. У меня руки опустились. Я не спорю, ни о чем не спорю, — конечно ничтожество — ничтожно, конечно Монпарнас не Бог весть какое достойное место (только Адамовича не отдам, он говорит замечательные вещи), — да и фраза моя о Монпарнасе и Адамовиче вероятно была неловкая, — но меня просто оглушило то, что Вы, после всех Ваших слов высокого человеческого внимания, высокой любви, высокой дружбы, — вдруг нашли возможность со мной говорить таким тоном и таким ужасным голосом… И я сразу сделал вывод, — значит, никогда меня не любила, значит, не я, такой как я есть, нужен (о Монпарнасе можно было написать, что он ничтожен, но если бы это писалось человеку, которого любишь, — то слова бы пришли совсем иные, и тон иной, — более даже убеждающие в ничтожестве Монпарнаса и могущие действеннее помочь из “Монпарнаса” выбраться), — значит любила не меня, а кого-то воображенного, на меня не похожего, — если даже руку не смогла остановить самая обыкновенная жалость и пощады не было уже до конца… На наши отношения я смотрел как на чудо и я верил Вам… Я думал, что Вы мне поможете жить, снова жить научите, заразите своей жизнью. Вместо этого Вы выдернули руку…» (Архив А. Головиной).

[170]Первое из шести стихотворений цикла «Стихи сироте», обращенного к А.С. Штейгеру. Цветаева приводит его с вариантом первой строки. В окончательном тексте: «Ледяная тиара гор — …».

[171]«Живи чтобы жить» — девиз на гербе швейцарских Штейгеров.

[172]Среди материалов использованных Анатолием Штейгером в его работе: Berner Taschenbuch, 1853, 1920; Blatter fur bernische Geschichte, 1907, 1920; Dictionnaire historique et biographique de la Suisse, t. V; E. Gagliardi, Geschichte der Schweiz; B. Haller, Niklaus Friedrich v. Steiger. Bern, 1901; Sammlung bemischer Biographien, herausgcgeben vom historischen Verein des К ал tons Bern, Schweizerisches Geschlechterburh, 1907. Любопытно отметить, что Гегель жил в семье Штейгеров в качестве домашнего учителя с 1793 по 1796 год.

[173]Признание таланта А. штейгера пришло после издания его последнего, посмертного сборника «2х2=4», Париж, 1950, переизданного в издательстве «Руссика» (Нью-Йорк, 1982).

[174]«Белые» Штейгеры происходили из юго-западной части Швейцарии, из кантона Валэ.

[175]В 1714 г. прусский король Фридрих Вильгельм возвел шультгейса Кристофа I за его заслуги в потомственное баронское звание.

[176]B. Haller. Niklaus Friedrich v. Steiger. Bern 1901, S. 226.

[177]Только во втором поколении немецкий язык вошел в свои права: сын Аллы Головиной, Сергей Александрович Головин, писатель-прозаик, проживающий в Швейцарии, пишет на немецком языке. Среди его произведений: Ilja von Murom, Bern 1959; Adrian von Bubenberg, Bern 1976; Frei sein wie die Vater waren, Bern 1979; Hausbuch der schweizer Sagen, Wabern 1981.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: